скачать книгу бесплатно
– Вот и не добавляй себе лишней головной боли, – посоветовал наследник Тьмы и махнул хвостом, зацепив мимоходом прядь её волос.
Веката посмотрела на него, точно прикидывая, стоит ли затевать спор, и тихонько вздохнула.
– И часто у тебя подобные «горы» образуются? – полюбопытствовала она, не настаивая на прежнем вопросе, но и не отходя от него далеко.
– Когда как, – пожал плечами Хайрэс. – Но в целом это редкость, особенно сейчас. Когда был младше, сложностей возникало на порядок больше. То подожжёшь кого-то не того, то меч из руки какой-нибудь взрослый выпендрёжник выбьет, то непрошеный мимопролетающий умник влезет с «бесценными» рекомендациями, когда я к сознанию смертного подключусь… В каждом косяке, почему-то, виноват оказывался я, во что меня непременно старались ткнуть носом, чтобы лучше занимался. И в моём расписании немедленно появлялась дополнительная тренировка, и хорошо, если одна. Как будто мне их без этого не хватало!.. Словом, пока учился, все изрядно раздражали и норовили накинуть дурацкой работы или завалить грудой бесполезной информации. Потом стало намного проще – несколько показательных выступлений решили проблему, и от меня отвязались. Теперь моя основная специализация – боевые рейды, а в них главная задача – доползти до своей норы, если нарвался на шибко буйного противника, и залатать дыры в собственной шкуре. Во всех прочих сферах с меня спрос невысок, по крайней мере, в настоящий момент. Если только не считать отчёты о судьбах смертных, с которыми я работал, но это явление временное, на период моего «Земного отпуска».
– То есть тебя сильно нагружали? – уточнила Веката с ноткой сочувствия.
– Скажем так: занятие мне находили с завидной регулярностью. Возможно, ещё и для того, чтобы не лез под руку и не взрывал что попало, пока наставник отвернётся.
– И ты не мог самостоятельно распоряжаться собственным временем?
– Увы, – Хайрэс развёл руками. – Сию прекрасную возможность я получил гораздо позже, чем желал бы. Зато нынче пользуюсь ею в достатке. В том числе и в совершенно неканоничном ключе, – добавил он, покосившись на собеседницу.
– А нам давали свободу выбора… – протянула Веката. – Приглядывали, само собой, чтобы не натворили чего, но под колпаком не держали. Кто хотел, оставался с воспитателями, но также мы играли и сами, придумывали себе разные забавы… Здорово стало, когда мы подросли и начали осваивать наши способности – всякий дар шёл в ход. Я, например, нередко организовывала каток на озёрах. Сперва, правда, случались неприятные казусы – не удержишь концентрацию, и кто-нибудь прямо посреди пируэта под воду провалиться… Но потом я научилась! Да и ребята почти не обижались на меня – у каждого за плечами целая гора историй о том, как их дар вышел из-под контроля и что-нибудь испортил.
– Тоже мне, веселье, – фыркнул Хайрэс. – Ладно смертные от нечего делать по льду рассекают – у них и развлечений-то толком нет, но ангелы?.. Чтобы высшие существа уподоблялись людям?..
– А может быть, это люди в такие моменты уподобляются нам, – отозвалась несколько уязвлённая отношением собеседника Веката. – Ты сам-то когда-нибудь это пробовал?
– Естественно нет, – презрительно бросил наследник Тьмы. – Буду я такой ерундой заниматься!..
– И вовсе не ерунда, – Веката, кажется, даже немного обиделась. – Неразумно с ходу судить о том, о чём ничего не знаешь, разве не так?
– Что, хочешь просветить меня, изменив моё предвзятое мнение?
– А ты против?
– Да нет, почему же. Попытайся, – усмехнулся Хайрэс.
Веката поднялась, тряхнув копной белых волос, и зашагала к озеру. У самой воды она опустилась на колени и протянула ладони к её мелко колеблющейся поверхности. Хайрэс не мог толком рассмотреть, что она делает, но ему и не требовались детали, чтобы понимать происходящее. В стороны от рук ангела начала распространяться волна холода, превращающая беспокойную рябь озера в застывшее стекло ледяного зеркала. Замораживать водоём целиком Веката не стала: видимо, не сочла нужным тратить лишние силы на всю его обширную площадь. Хайрэс думал, что она сразу встанет на импровизированный каток и начнёт демонстрировать ему преимущества данного вида досуга, но Веката не спешила приступать к главной части представления – сначала она вытянула перед собой ноги и принялась над ними колдовать. Демон с любопытством наблюдал за её пассами, и когда она, наконец, встала, увидел, что обувь её покрыта слоем льда, а подошвы обзавелись занятным дополнением в виде тонких ледяных лезвий, из-за чего казалось, что светлая надела причудливые людские коньки. Взглянув напоследок на Хайрэса, Веката ступила на замороженную гладь и, легко оттолкнувшись, заскользила вперёд. Наследник Тьмы скептически следил за тем, как она проделала несколько кругов по замёршему островку, то разгоняясь, то замедляя ход, но ничего примечательного в её действиях не видел. Кроме, разве что, самой плавности и грациозности её движений. Очевидно, что она далеко не первый век развлекается подобным образом и опыт наработала неплохой. Однако какой от него прок?..
Веката, кажется, окончательно сроднилась с ею же созданной средой и решила переходить к более интересной программе. Проехав очередной поворот, она вдруг разбежалась, точно под ней был не предательски скользкий настил, а твёрдая надёжная земля, и подпрыгнула, завертевшись в воздухе. Несколько мгновений Хайрэс был убеждён, что сейчас она бесславно грохнется на лёд, но Веката легко и как будто без усилий опустилась на правую ногу и как ни в чём не бывало заскользила спиной вперёд. Нет, не сказать, что наследник Тьмы ничего не знал о Земном спорте и соревнованиях, где люди, непонятно что и кому доказывая, норовили угробить себя прежде, чем того потребует природа, и без того не наделившая их чрезмерным здоровьем и долголетием, но никак не ожидал, что Веката тоже тяготеет к подобному мазохизму. Хотя ей-то, скорее всего, такие трюки больших страданий не приносили – ангел, как-никак. Намного выносливее, крепче и сильнее смертных, с повышенным болевым порогом… Разумеется, если дело не касается травм магического характера – в сражениях с себе подобными или при столкновении с зачарованным оружием и артефактами никакие пороги не помогут. Веката между тем не сбавляла оборотов: прыжки соединялись с быстрыми вращениями, переходившими в мудрёные виражи и витиеватые кручения, складывающиеся в единый чарующий танец, наблюдать за которым было уже не просто любопытно, но и приятно. В очередной раз оттолкнувшись от поверхности озера, ангел взлетела вверх, но вместо того, чтобы выполнить ещё одну серию оборотов, вдруг материализовала крылья и, с силой загребя ими воздух, выписала блестящее сальто. Хайрэс не мог не оценить её трюка – выворачивать столь быстрые и изящные финты и с земли не каждый умеет, а проделать это так, чтобы, не прерывая движения, вернуться на неустойчивый лёд и продолжить ненавязчиво демонстрировать свои таланты, то ещё достижение.
С расправленными крыльями Веката вела себя осторожнее: ехала плавнее, в повороты входила аккуратнее, а к опасным кручениям не прибегала вовсе. Однако на её неопытность это списал бы лишь недальновидный идиот, никогда в жизни их не призывавший. Всякий же, кто имел с ними дело и знает, какая это сложная и привередливая конструкция, ни за что не станет лезть с ними в манёвры, успешность коих рассчитана исключительно на массу и объём тела исполнителя, на которые размах крыльев ой как влияет. Впрочем, изящности Векаты неудобный довесок не убавил, напротив, с крыльями она стала смотреться ещё эффектнее, особенно когда с их помощью корректировала скорость и направление движения. И пусть экстрима в шоу поубавилось, завораживающая притягательность, исходившая от скользившего по льду ангела, осталась.
Наконец, заложив мягкий пируэт вокруг своей оси, Веката остановилась и посмотрела на Хайрэса. Весь её вид говорил о том, что она очень старалась впечатлить его и, с одной стороны, была довольна показанным результатом, а с другой, не понимала, насколько ей это удалось.
8
Хайрэсу не очень хотелось признавать правоту ангела, но обойти вниманием её усердие он не мог. В конце концов, ему действительно понравилось наблюдать за ней, так почему бы не высказать, что он об этом думает?..
– Что ж, не знаю, как процесс, а визуальная составляющая сего действа у тебя на высоте, – заключил он, вставая и подходя к краю ледяной кромки. – Признаю?, увлекательное зрелище.
Веката улыбнулась.
– Вот видишь, и ты можешь ошибаться, – отметила она, дематериализовывая крылья и приближаясь к нему.
– То, что это неплохо выглядит, ещё не значит, что это весело само по себе, – отозвался демон, которому въевшаяся в привычку зловредность мешала открыто согласиться с кем бы то ни было.
– Тогда как насчёт проверить самому? – она склонила голову набок.
– Ты серьёзно? – голос Хайрэса был преисполнен скепсиса.
– А почему нет? Может, тебе понравится.
– Вряд ли.
– Не попробуешь – не узнаешь. Я ведь участвовала в твоих экспериментах, даже когда они представлялись мне крайне сомнительными. Почему бы и тебе не попытаться освоить нечто новое?
Этот аргумент опровергнуть было сложно. Удивительно, но в последнее время его общение с Векатой и впрямь включало куда больше компромиссов, чем он мог когда-нибудь вообразить. Он не мог, да и не очень-то хотел приказывать ей, зато мог уговорить или убедить её пойти на то, чем она сама и не подумала бы заниматься. Как и она способна была повлиять на его решения и изменить его настроение. От неё давно не получалось лишь брать – ей он постепенно учился давать что-то взамен. Веката часто шла для него на уступки, так почему бы ему не уступить ей? Особенно когда это так легко?.. Опять же, возможность интересно разнообразить досуг…
– Ладно, – произнёс он. – Но подозреваю, что не получу от этого какого-либо удовольствия. За одно занятие на твой уровень мне всё равно ни за что не подняться, а первые шаги в любом начинании редко воодушевляют значительными достижениями.
– Ничего страшного, уровень твоего мастерства никто оценивать не будет, – ободряюще сказала Веката. – Садись, сейчас сделаю для тебя коньки.
– Как они у тебя вообще не разваливаются после нескольких шагов? – осведомился Хайрэс, опускаясь на землю. – Лёд, разрезающий лёд, – что за нарушение законов пресловутой физики?
– Это же мой лёд, – с улыбкой пояснила Веката, пристраиваясь рядом и протягивая ладони к его ногам. – Я контролирую его прочность, толщину, разрушение и восстановление. Лёд на озере менее плотный, чем тот, который я использую для создания лезвий и который постоянно заставляю обновляться, чтобы они не стачивались и не ухудшали качество скольжения. Задача, конечно, непростая, и надолго моей многоплановой концентрации не хватит, но, думаю, нам придётся в самый раз.
– Охота тебе так напрягаться, – негромко пробормотал демон, наблюдая, как его сапоги покрываются изморозью и обрастают твёрдой полупрозрачной коркой.
– Как видишь, – сосредоточенно кивнула ангел, не отрываясь от работы.
Через пару минут Веката отстранилась от него и встала, должно быть, сочтя конструкцию на его на ногах пригодной для покорения её самодельного катка.
– Тебе помочь? – осведомилась она, вспоминая, как сама привыкала к конькам.
– Думаешь, я настолько беспомощный, что уже не способен на ногах стоять? – Хайрэс порывисто поднялся, скрывая за внешней уверенностью опасение позорно грохнуться обратно.
– Нет, но я знаю, что новичкам часто тяжело освоиться, – спокойно ответила Веката, которая понимала, что гордый и самостоятельный наследник Тьмы говорит так не только в силу скверного характера, но и потому как очень не любит демонстрировать посторонним слабости или выглядеть на их фоне бездарной серостью.
– Не до такой же степени, – демон приблизился к ледяной кромке и аккуратно поставил ногу на скованную холодом гладкую поверхность. Ещё один нерешительный шаг, и надёжный берег остался позади.
Хайрэс пару секунд постоял, соображая, как ему двигаться в столь непривычном положении и, вспомнив, как Веката безмятежно нарезала круги по озеру, порывисто подался вперёд. И тут же едва не упал, потеряв равновесие и нелепо взмахнув руками, точно мог уцепиться за воздух.
– Осторожнее!
Невесть в какой момент оказавшаяся рядом ангел схватила его за плечо и удержала от унизительного падения. Но не успел наследник Тьмы решить, поблагодарить её за это или нахамить, чтобы не выказать стыда за дурацкую оплошность, как она продолжила:
– Не спеши ты так, разгоняться будешь потом. Сначала научись правильно ехать и сохранять баланс. Смотри, я покажу, как это делается.
Хайрэс взглянул Векате в лицо. На нём не было и тени насмешки или самодовольного высокомерия – лишь искреннее желание помочь. Внезапно выпавшая ей роль наставника не прибавила её голосу ни толики важности или пренебрежительного превосходства над тем, кто ничего не смыслил в простых и очевидных для неё вещах, а произнесённые слова звучали легко и естественно, не неся никакой оскорбительно покровительственной подоплёки. И уже готовый сорваться с его языка язвительный комментарий о том, что он прекрасно справится без всяких умников-профессионалов, так и остался невысказанным. Хайрэс молча кивнул.
Он внимательно следил за её ногами, за тем, как она сгибает колени и разводит носки в стороны, и слушал её пояснения, чувствуя неловкость из-за странного положения, в котором очутился, и в то же время что-то, смутно напоминающее удовлетворение. Казалось бы, что приятного в том, чтобы учиться у ангела людским развлечениям?.. А вот ему понемногу начинало нравиться. Пока он медленно и неуклюже приноравливался к неторопливым скользящим движениям, Веката неизменно оставалась поблизости, готовая в любую минуту поддержать его, если он не устоит на чужеродных коньках. И её помощь пригождалась: стоило Хайрэсу увлечься обманчивой лёгкостью пары новых шагов, как он пытался перейти на более сложный уровень ускорения или расслабленности, за что тут же расплачивался потерей хрупкого равновесия. Пару-тройку раз дёрнувшись к нему на подмогу и едва успев поймать нетерпеливого покорителя фигурного катания, Веката поняла, что в один отнюдь не прекрасный момент банально не сумеет отреагировать и наследник Тьмы обязательно упадёт, вполне вероятно растеряв по пути остатки и без того скромного энтузиазма.
– Лучше держись пока за меня, – предложила она, беря его за руку. – Так будет проще.
Сам её жест выглядел до отвращения снисходительным, мол, что ты можешь, бестолковый новичок, без моего чуткого руководства? Первым его порывом было раздражённо сбросить её ладонь, но прикосновение тонких прохладных пальцев, робко сжавших его руку, остудило горячий порыв наследника Тьмы. Что-то он совсем расклеился, если для того, чтобы успокоиться и уступить светлой, ему достаточно её неуверенного касания. Почему же ему небезразлично ощущение её пальцев на своей коже?.. Что такого особенного в ней и в том, что она делает? И почему он готов согласно промолчать, чтобы не вспугнуть хрупкий физический контакт, каким-то непостижимым образом вплётшийся в нить взаимопонимания и эмоциональной привязанности, что натянута между ними? Нить, состоящая из множества ещё целых и уже разорванных волокон, к которым продолжают присоединяться другие элементы, чтобы или распасться на ничего не значащие обломки, или ещё сильнее укрепить тот немыслимый союз, что не даёт им раз и навсегда разбрестись по разным полюсам поделённого на чёрное и белое мира. И что-то, чему он не мог подобрать ни названия, ни объяснения, настойчиво шептало ему, что протянутую ладонь Векаты ни в коем случае нельзя отталкивать, если он хочет вложить ещё один кусочек мозаики в неоконченную картину складывающейся в их отношениях гармонии.
Хайрэс ещё не успел разобраться с нахлынувшими впечатлениями, а Веката уже мягко потянула его за собой, приглашая продолжить их оригинальное занятие. И он, секунду поколебавшись, последовал за ней, махнув рукой на неуместную внешнюю важность и положившись на свою проводницу в мир диковинных ощущений и чудны?х экспериментов. Теперь дело пошло лучше: Веката ехала рядом и задавала темп движения, заодно удерживая его от падений и внезапных самонадеянных рывков, которые провоцировали их куда чаще, чем обыкновенная неосторожность. И Хайрэс, переставший через каждые несколько метров запинаться и вместе с тем чувствовать себя идиотом, постепенно входил во вкус от плавного скольжения, неспешных поворотов и, главное, от компании той, что привела его на этот каток. Он всё больше свыкался с управлением острыми лезвиями, рассекающими лёд, всё реже притормаживал, когда они помимо его воли сворачивали не туда, а вскоре понял, что они с Векатой уже не еле тащатся, а вполне бодро и активно бороздят замёрзшую гладь озера. Осознание собственного, пусть и незначительного, успеха вдохновило его. Тут же захотелось разогнаться и, расправив крылья, выкинуть какой-нибудь невообразимо сногсшибательный фортель. Хайрэс принялся ускоряться, но ощутившая это Веката слегка потянула его за руку.
– Бег и прыжки подождут, – с улыбкой произнесла она.
– Думаешь, не справлюсь? – в его голосе явственно послышался вызов.
– Я не сомневаюсь в твоей одарённости, но одного таланта слишком мало для трюков, где требуется ещё и опыт. Поверь, я знаю, о чём говорю – больше шишек, чем на льду, я набивала, только когда училась летать.
– Хочешь сказать, пока не наберусь опыта, о разнообразии можно забыть? – осведомился Хайрэс.
– А тебе что, скучно? – спросила ангел.
Если бы он крутился здесь в одиночку, ответ был бы очевиден. Но общество Векаты могло скрасить любое, даже самое непримечательное занятие, а её сияющее лицо, удивительная близость и ставшие вдруг крайне желанными прикосновения и подавно делали эту мысль до смешного глупой и неоправданной. С ней ему не может быть скучно.
– Как ни поразительно, но нет. У тебя невероятный талант превращать до банальности тривиальные вещи в нечто заслуживающее внимания.
– Из твоих уст это звучит очень обнадёживающе, – отметила Веката.
О лучшей похвале от наследника Тьмы нечего было и мечтать, но ей большего и не требовалось. Уже дважды за сегодня она добилась его признания – чего ещё ждать?.. Да и не хотелось ей во что бы то ни стало выйти победительницей из спора. Вернее, совсем не это интересовало её в первую очередь. Гораздо важнее была сама реакция Хайрэса, его способность получать от происходящего удовольствие. Да, вот от таких заурядных и незамысловатых развлечений, от которых прежде он высокомерно воротил нос. Ей так хотелось, чтобы он на личном опыте понял, что для того, чтобы чувствовать радость, нужно не так уж и много. Что вовсе необязательно причинять кому-то страдания и вбирать чужую энергию. Что нельзя искать наслаждение исключительно во Тьме. Да, он и раньше говорил, что находит позитивные эмоции не в ней одной (например, его диалоги с ангелом совершенно выбивались из тёмных канонов), но Векате почему-то казалось, что чем больше подобных мелочей она привнесёт в его жизнь, тем глубже пустит корни его робко зарождающееся осознание того, что не связано с мраком. А ещё ей почему-то страшно хотелось хотя бы чуть-чуть увлечь его чем-то близким ей. Не только разговорами и смертельно-опасными баталиями, которые, как выяснилось, им обоим по душе, но которых она до сих пор подсознательно страшится из-за риска навредить ему, но и чем-то иным. Словно бы общее дело могло сильнее сплотить их, сделать их ещё ближе и нужнее друг другу… С каких пор отношения с демоном столько значат для неё?.. Когда осознала, что он для неё не чужой?.. Или же за много дней до этого, ещё в тот миг, когда впервые пожелала в него поверить?..
Овладевая своим даром, Веката довольно быстро поняла, что лёд – штука очень разноплановая и подходит для множества целей. Хочешь – создавай скульптуры, хочешь – усмиряй зной, хочешь – сражайся, хочешь – сооруди себе поле для катания. И познав его во всех ипостасях, Веката пришла к выводу, что выкручивать пируэты на замёрзших водоёмах ей нравится куда больше, нежели всё остальное. Она училась фигурам сама, перенимала их у других и вводила в курс дела тех, кто интересовался её увлечением. Она провела множество часов, дней и месяцев на коньках, совершенно одна и в сопровождении самых разных ангелов. Она считала, что знает всё о радости от излюбленного хобби, будь то наслаждение свободным одиночеством, соседством лучшей подруги или окружением весёлой гомонящей компании. Но сегодня её ждал сюрприз – общество Хайрэса добавило в знакомое занятие совершенно особенные чувства. Чувства, которые она ни за что не могла ощутить рядом с демоном, но, тем не менее, ощущала сейчас. Наверное, никогда прежде она никого не старалась впечатлить так, как заносчивого наследника Тьмы, и никого с таким усердием не тянула с собой. И, вот глупость-то, ей казалось, что ничьей компании на льду она не была так рада. Векате было почти всё равно, ошибается он или прогрессирует – ей всего лишь хотелось проводить с ним время. И радоваться. С ним вместе. Пусть он не говорит об этом вслух, но она понимает, что не просто так он старается, не просто так не отпускает её ладонь и не просто так в его лице сосредоточенность сменяется воодушевлением. Пусть он не признаётся, но она уверена, что он нисколько не жалеет, что согласился последовать её «людским» забавам.
Однако как бы её ни вдохновляло соседство Хайрэса и их захватывающий досуг, Веката не могла игнорировать постепенно нарастающую усталость. Здесь, в мире смертных, поддержание определённой прочности льда на водоёме и регулярное обновление лезвий на их с Хайрэсом коньках, смешанные с необходимостью активно взаимодействовать с наследником Тьмы, говорить с ним и направлять его, отбирало у неё немало энергии, и как ни хотелось ей продлить эти приятные минуты, силы неотвратимо покидали её. Может быть, она молчала бы и крепилась гораздо дольше, но тут неладное заметил сам Хайрэс.
– Стой, – донёсся до неё его голос.
Замедлив движение, демон требовательно потянул её за руку и, дождавшись, когда оба остановятся, внимательно всмотрелся в её лицо.
– Ты чего? – недоумённо спросила она.
– Скажи честно: ты собиралась страдать, пока в обморок не грохнешься, или всё же прекратила бы заниматься самоистязанием раньше? – вопросом на вопрос ответил Хайрэс.
– О чём ты?..
– Если ты наивно полагаешь, будто я настолько ослеплён эгоизмом, что не вижу никого, кроме себя, то ты заблуждаешься. Прекрасно вижу. Очень ценное качество, чтобы иметь возможность и дальше наслаждаться собой и своим эгоизмом. Так вот: у тебя на лбу большими и жирными буквами написано, что ещё кружок-другой, и мне придётся уносить тебя отсюда на руках. Если, конечно, ты не прекратишь выкидывать энергию на ветер.
– Ты преувеличиваешь, – слабо улыбнулась Веката. – Не так уж это и трудно. И потом, мне нравится то, что мы делаем, и я…
– Если кто здесь что и преувеличивает, так это ты – запасы собственных ресурсов, – перебил её Хайрэс и уверенно заскользил в сторону берега, таща её за собой, точно это не он ещё час назад норовил свалиться на лёд при всяком удобном случае. – Всё, на сегодня аттракцион окончен.
– Что, настолько плохо выгляжу? – осведомилась ангел, ощущая, как что-то теплеет у неё в груди от осознания, что наследник Тьмы заметил её состояние и даже проявил к ней нечто вроде заботы.
– Бывало и получше, – бросил он, не оборачиваясь.
Добравшись до суши, Хайрэс отпустил её, устроился на земле, вытянув ноги, и поднял на ангела выжидающий взгляд.
– Ну, заканчивай ледниковый период. Теперь ты нас не утопишь.
Веката усмехнулась и села рядом с ним. Потом тихо вздохнула и повела плечами, будто сбрасывая с них давящий груз. Тут же полупрозрачная корка, покрывавшая их ноги, пошла извилистыми трещинами, по поверхности озера с хрустом зазмеились глубокие разломы. Всего несколько минут, и похожие на стекло коньки осыпались на камни холодной белёсой крошкой, а зеркальная гладь воды зарябила маленькими барашками волн, в которых плескались ставшие почти незаметными осколки льдинок. Веката посмотрела на Хайрэса. Часто по выражению его лица было трудно понять, что он на самом деле чувствует – слишком прочно срослась с ним привычка скрывать подлинные переживания и играть на публику, но сейчас он держался расслабленно и выглядел вполне удовлетворённым.
– У тебя здорово получалось, – произнесла она, чуть шевельнув пальцами и едва ощутимо коснувшись его руки.
– Для уровня детского сада? – недоверчиво хмыкнул он, переведя на неё глаза.
– Нет, правда, для первого раза ты отлично справился!
– Не думал, что ангелов тоже учат льстить, – отметил наследник Тьмы.
– Не учат. И это не лесть. Я действительно так считаю, – голос Векаты вдруг стал очень серьёзным.
– Ладно, ладно, – Хайрэс махнул ладонью. – Спишу это на твой завышенный оптимизм и пониженную планку восторгов от чужих свершений… Я и не ожидал от себя чего-то выдающегося в этой стезе, так что сокрушаться при любом раскладе не намерен. Это лишь очередной занятный опыт, а девяносто процентов моих нынешних экспериментов представляют собой крайне бесперспективные вещи.
– Так занятно или бесперспективно? – уточнила ангел.
– И то, и другое. В целом любопытно и на проверку не так пресно, как я думал. Но в будущем мне определённо не пригодится.
– Многое из того, что ты делаешь, не даёт ничего полезного для твоего будущего. Так что же, всё это бессмысленно? – спросила Веката, прокручивая в голове их многочисленные встречи и то, что успел совершить наследник Тьмы вопреки своей природе.
– Кто сказал тебе подобную глупость? Пока это приносит мне удовольствие, оно не менее ценно, чем те же боевые рейды и работа со смертными. А порой даже намного ценнее, – негромко пробормотал демон себе под нос.
Однако Веката его услышала. И улыбнулась. Гордый упрямец… Ведь прекрасно осознаёт, что происходящие с ним изменения и продиктованные ими странные поступки дарят ему искреннюю радость, но по-прежнему держится за рациональность прагматичных расчётов и потенциальной прибыли, как будто они могли заменить ему живые и тёплые чувства, что пробуждаются в погрязшей во мраке душе, или хотя бы сравниться с ними. И кто из них ещё более наивный… Бедный, бедный демон, слепо цепляющийся за старые привычки личной выгоды… Ты же отрёкся от неё ещё в тот момент, когда принялся проверять ангельские постулаты о добре и Свете. И продолжал отрекаться дальше, помогая людям, учась понимать животных, спасая ангелов, ища и перекраивая самого себя. Когда же ты, наконец, признаешь, что ищешь вовсе не перспективы и способы получше устроить собственное будущее, а нечто куда большее? Нечто, что не под силу предоставить Тьме, но что готов дать тебе Свет?..
Как и Векате, Хайрэсу пришлось по душе их последнее рандеву. Впрочем, когда он на них жаловался?.. Как будто он стал бы тратить столько времени на то, что ему в тягость!.. Несмотря на несколько высокомерные слова и некоторую пренебрежительность, которыми он по обыкновению прикрывался, даже когда в этом не было необходимости, нелепое по первой видимости развлечение пришлось ему по вкусу. Не потому, разумеется, что он всегда мечтал попробовать нечто подобное, но разнообразие в забавах никогда не повредит. И потом, бок о бок с ним была Веката, искренне наслаждающаяся происходящим и заодно заражающая его горячим энтузиазмом. Если бы не она, он не испытал бы и половины недавних ощущений. Если бы не её настойчивость, не её лицо, не её голос, не её глаза, не её руки… Если бы не его привязанность к ней, в которой он убеждался с каждым её словом, каждым жестом, каждым взглядом. Если бы не она…
9
Несколько последующих встреч, которые они назначали попеременно, Хайрэс то и дело отмечал про себя, что его восприятие рядом с Векатой обостряется до какой-то неприличной степени. Стоило ему её увидеть, и все органы чувств будто сходили с ума, натягивая все доступные им струнки ощущений. Глаза впивались в Векату так жадно, будто с момента их расставания прошла не пара дней, а пара веков; уши впитывали её голос, как сладчайшую мелодию, причудливо сотканную из громкости, тембра и интонаций; кожа отпечатывала на себе малейшее мимолётное прикосновение, когда он случайно задевал волосы или руку собеседницы. Это понемногу начинало походить не то на форменное безумие, не то на банальную одержимость. Белокурая светлая занимала все его мысли и воспоминания, и изгнать её из сознания не было никакой возможности. Как, впрочем, и особенного желания. То, что раньше не давало ему её забыть и довольствоваться жизнью без неё, то ли ещё сильнее окрепло, то ли глубже пустило в нём корни, то ли решило полноценно проявить себя, но, как бы то ни было, оно почти физически тянуло его к Векате. Тянуло разумом, эмоциями, телом, всем существом. Ему хотелось говорить с ней, хотелось видеть её реакции и переживать её ощущения, хотелось дотронуться до неё, хотелось быть с ней. Всё, что казалось обыкновенными компонентами их общения, вдруг стало удивительно ярким и вожделенным, что он ни в коем случае не мог потерять.
Свидания с Векатой были ему нужны и не давали снова погрузиться в унылую серую тоску, но одновременно ужасно будоражили. Однако откровенно демонстрировать загоравшиеся в нём чувства во всей их красе Хайрэс не желал – чересчур глупыми и необоснованными считал их внезапные вспышки. И потом, для этого непременно понадобилось бы пробить внутреннюю стенку, вековым фильтром отсеивающую то, что можно и нельзя показывать посторонним, к чему он был совершенно не готов и что не сулило ему никаких преференций. Не для того он столетиями выстраивал вокруг себя барьер отстранённости, чтобы мгновенно сломать его ради Векаты. Он и без того слишком часто опускает планку самоконтроля, когда с ней беседует, позволяя ей понять, что же он испытывает на самом деле. Достаточно послаблений честности… Куда впихивать ещё и дурацкие импульсивные порывы, которые так и норовят вырваться на волю и разрушить весь его невозмутимо-насмешливый образ? Нет, ну каким беспросветным идиотом он будет выглядеть, если с восторженным воплем бросится светлой навстречу? Или если в разгаре диалога ни с того ни с сего ляпнет, что дорожит ею (осознание привязанности к ней подсказывало, что так оно и есть, но произнести это вслух у него бы язык не повернулся – так тошнотворно-приторно звучала эта фраза)? Или поддастся настроению и возьмёт её за руки или, того хуже, заключит в объятия, чтобы покрепче прижать к себе и ещё острее ощутить, что она здесь, убедиться, что она рядом? С ним… Нет-нет, это ужасный абсурд, который стыдно не то что совершить, но и подумать о нём. И демон гнал от себя бредовые фантазии, а когда они отказывались уходить, тщательно замуровывал в крепости выдержки и покрывал лакировкой внешнего спокойствия. Веката не должна догадаться о той буре, что вздымается за маской его бесстрастной ироничности, которую он надевает всякий раз, как чувствует, что его расположение к ней рискует перешагнуть очерченные его статусом границы.
Однако терпеть бесконечно было нереально, и некоторые из его тайных стремлений просачивались-таки наружу. Не так, как могли бы, предоставь он им хотя бы относительную свободу, но всё же. И в какой-то момент Хайрэс ловил себя на том, что беззастенчиво любуется Векатой, неотрывно сверля её глазами, отчего она уже успела смутиться и сбиться с мысли; или ляпнул нечто до нелепости сентиментальное, отчего хотелось с размаху треснуть себя по лбу и навсегда зашить бестолково-болтливый рот; или, не сумев побороть искушения, как бы невзначай провёл пальцами по её предплечью… Ангел на его выходки реагировала проще, чем он опасался – вопросов почти не задавала и в дебрях его мотивации особенно не копалась. К счастью. Ибо объяснять, что и почему он только что сделал, он желал меньше всего на свете. Но порой она так многозначительно и понимающе улыбалась, что он начинал жалеть о её молчании – лучше бы уж интересовалась, что у него на уме, чем делала самостоятельные выводы… Которые могли оказаться куда ближе к истине, чем он хотел или готов был признать.
Примерно так Веката смотрела на него, когда он посередь разговора словно между прочим накрыл ладонью её руку, воспользовавшись тем, что они сидят бок о бок друг с другом. Заметив выражение её лица, наследник Тьмы тут же пожалел об опрометчивой потере самообладания, и уже собирался передвинуться, убрав подальше обнаглевшую конечность, но спохватился, что это будет выглядеть ещё более неестественно и неуклюже. Пойти на попятную и выдать охватившую его неловкость казалось на порядок хуже, чем выказать само желание дотронуться до собеседницы, и потому он остался на месте, сохраняя самый независимый вид, который позволяло сохранить нынешнее положение. А спустя ещё несколько секунд он ощутил, как пальцы Векаты под его рукой шевельнулись и переплелись с его пальцами, не то выражая одобрение его инициативе, не то подхватывая её, не то намекая, что ангелу тоже приятно касаться его. И пусть Хайрэс упорно не смотрел на Векату в этот миг, но был твёрдо уверен, что она не сводит с него глаз и продолжает улыбаться. И знал, что практически беспричинную, но от того не менее искреннюю улыбку, которая непроизвольно возникла на его лице, она тоже прекрасно видит.
Не единожды Веката упоминала, что не возражает повторить их ледовые катания, но Хайрэс не спешил откликаться на её приглашение – слишком хорошо помнил, сколько сил потратила она на эту забаву в прошлый раз. Что его почему-то не устраивало. Он предпочитал лицезреть Векату бодрой и активной, а не выжатой и уставшей, будто кто на её амулет позарился. И пусть она утверждает, что подобное ей совсем не в тягость, он не слепой, чтобы вестись на голословные заверения. Да, они неплохо провели время, и ангел давно восстановилась, но злоупотреблять её энергией Хайрэс не хотел. Почти как когда она лечила его после дуэли с Дамаском… Только повод использовать светлую магию был весомее, да её самочувствие интересовало его в меньшей степени. Но если уж он отказался тогда, сейчас идти у неё на поводу казалось ещё большей бессмыслицей.
Впрочем, её предложение навело его на мысль, что организовать некое совместное занятие – весьма недурная идея. Первое, что пришло ему в голову – ещё один поединок. Ведь им обоим нравится сражаться, и лично его их последняя битва нисколько не разочаровала и даже воодушевила. Да, рискованное мероприятие, ну так и что из того? Опасность лишь подстёгивает азарт! Однако Веката может не согласиться – уж больно её волновали полученные им (лучше бы уж за себя переживала!) в поединке царапины. Конечно, он не оставил задумку вывести её когда-нибудь на второй, третий, пятый или десятый бой, но пока, наверное, рановато. Её инициатива с катком себя оправдала, по крайней мере, как нечто, на что стоит обратить внимание, но часто прибегать к ней – значит заставлять Векату вбухивать туда уйму ресурсов, которые у неё далеко небезграничны. Нет, нужно что-то нейтральное… Что-то потенциально интересное для обоих, но не требующее от них массовых затрат… Что-то понятное и близкое для обоих… Быть может… полёт?..
Очередное рандеву Хайрэс, сломав предыдущие традиции, назначил Векате не на знакомом до каждой травинки пустыре, а среди каменистых горных вершин. Ангел, привыкшая к тому, что наследник Тьмы никогда не заморачивается с выбором места встречи, и порядком удивлённая его выбивающимся из обыкновения поступком, не преминула осведомиться, чем вызвана смена дислокации.
– Сегодня у меня есть для тебя одно любопытное предложение. И если ты соизволишь его принять, пустырь станет не самым удачным местом для его реализации, – загадочно отозвался демон.
– И на что же ты собираешься меня сподвигнуть? – спросила заинтригованная Веката, усердно пытающаяся отогнать опасение, что Хайрэс планирует ещё одно испытание для её психики.
– Соревнование. В воздухе, – коротко ответил тот.
– Это как? – её беспокойство растаяло без следа, окончательно уступив место нетерпеливой заинтересованности.
