скачать книгу бесплатно
– Тогда приму это за согласие, – оборвал её Хайрэс и взмахнул крыльями, очень надеясь, что Веката не станет упрямиться и полетит за ним, подчинившись его уверенным словам.
– Подожди, ты куда? – ангел поспешила следом.
– Найти подходящий полигон для наших испытаний, разумеется, – ответил Хайрэс независимым тоном, по которому никак нельзя было догадаться о сомнениях в том, что его спутница не останется на месте, скрестив руки и гордо подняв голову.
– Может, не стоит?..
– Я уже всё решил, – отрезал наследник Тьмы, пресекая её робкую попытку увильнуть от предстоящего эксперимента.
Последними из людей, что мелькали в непосредственной близости, числились те самые девицы, что потревожили их покой шумной болтовнёй, и потому как раз с ними Хайрэс собирался поработать, чтобы не откладывать дело в долгий ящик и не тратить зря время на дополнительные поиски. Однако, настигнув их на одной из усыпанных гравием дорожек, он понял, что сложившиеся обстоятельства подкинули ему иной вариант, ничем не уступающий предыдущему в перспективности.
Девушки стояли у края тропинки – одна, высокая нескладная шатенка, что-то сосредоточенно искала в сумочке, активно переворачивая её содержимое с ног на голову, вторая, пониже ростом и с ярко-рыжими крашеными волосами, не преминувшая воспользоваться свободной минуткой, что-то быстро печатала в телефоне. Вдруг она хихикнула и окликнула подругу:
– Эй, глянь-ка сюда.
Первая девушка отвлеклась и повернулась, чтобы посмотреть на экран, который показывала ей собеседница, и в этот момент кошелёк, опасно балансировавший на верхушке кучи предметов, мешающих хозяйке добраться до вожделенной цели, задетый её неосторожным движением, вывалился из сумки и скрылся в густой траве.
– Хах, это точно, – усмехнулась шатенка, не заметившая пропажи, и вернулась к прерванному занятию.
Наконец она выудила из-под упаковки салфеток небольшое зеркальце и принялась пристально изучать своё отражение.
– Я же говорила, что размазалось, – прокомментировала рыжая, на секунду оторвавшись от мобильника и покосившись на подругу.
– Толку с того, что ты говорила, если мне не видно ничего, – отозвалась та, осторожно стирая пальцем излишки теней в уголке глаза.
Устранив избыток косметики, не вписывающийся в её образ, девушка убрала обратно всё, что успела выгрести из недр сумочки, и закинула её на плечо.
– Ну, пойдём?
Её спутница кивнула и, сунув мобильник в карман джинсов, зашагала дальше.
Веката, стоявшая рядом с Хайрэсом и наблюдавшая за происходящим, двинулась за ними следом, но демон жестом остановил её.
– Куда спешишь?
– Она же выронила кошелёк, – в голосе Векаты слышалось лёгкое недоумение, что приходится объяснять настолько очевидные вещи. – Надо напомнить ей проверить сумку.
– Это не твоя забота, – качнул головой Хайрэс.
– А чья же?..
– Есть у меня на примете один кандидат, – демон красноречиво посмотрел куда-то в сторону. – Смею предположить, что не только мы с тобой стали свидетелями невнимательности данной особы.
Веката поглядела туда же, куда и он. По дорожке к ним приближался мужчина лет сорока – судя по разделявшему их расстоянию, он вполне мог заметить пропажу рассеянной смертной.
– И ты хочешь, чтобы он возвратил его ей? – ангел задумчиво провожала человека глазами.
– Нет, от него я хочу несколько иного – всего-навсего протестировать наши новые роли, – Хайрэс взмахнул крыльями и пристроился за его левым плечом. – Но ты угадала – именно это я попытаюсь ему внушить. Думаю, твоя задача в уточнении не нуждается.
Веката вздохнула и заняла место справа от смертного.
– Зачем я это делаю… – тихо пробормотала она себе под нос.
Человек тем временем поравнялся с местом, где лежал кошелёк, и замедлил шаги. Затем чуть прищурился, всматриваясь в траву, нагнулся и поднял пропажу. Хмыкнул, повертел её в руках, словно изучал чрезвычайно любопытный экземпляр, и вскинул глаза, смотря вслед постепенно удаляющимся девушкам.
– Вот же безответственные создания, – заговорил Хайрэс, кладя ладонь ему на плечо. – Совершенно не умеют следить за вещами. Потом эта бестолочь наверняка раздует бешеную панику и разведёт сопли… Надо отдать ей кошелёк, пока она потёками туши воротник кофты не закапала.
Хайрэс выжидающе взглянул на Векату. Та закусила губу, сжала правое плечо смертного и, точно спортсмен, собирающийся прыгнуть с вышки, набрала в лёгкие побольше воздуха.
– Ну… я… я хотел бы оставить его себе, – тихо промямлила она.
– Ты что, издеваешься? – от возмущения демон даже отпустил человека, прервав связь с его сознанием. – Что ещё за халтура?! Да на такие уговоры самый отпетый ворюга не согласится – это же просто детский лепет! А ну-ка возьми себя в руки и работай, как положено!
Веката смущённо наклонила голову и потеребила прядь белых волос. Что ни говори, сложно вот так переступить через себя и предложить кому-то ужасный, отвратительный, чужеродный её природе путь Тьмы. Пусть Хайрэс и утверждает, что не позволит смертному склониться к её доводам, страх по-прежнему живёт в ней. Но не он один глодает сейчас её сердце – ей почти физически трудно произнести слова, что способны осквернить душу гадкими намерениями. Они идут вразрез с тем, в чём она убеждена и к чему стремится, с тем, чем она дышит и живёт. Наследнику Тьмы хорошо рассуждать – он с детства привык лгать, изворачиваться и лицемерить, прикрываясь по пути всем, что способно принести ему пользу – от искренней агрессии до сладкой фальши благонравия. А как быть ей? Она никогда не умела и не любила врать ни себе, ни, тем более, другим. И Хайрэс прекрасно об этом осведомлён – недаром с таким интересом спрашивал, что она наплела Альту, когда он спас их от Рэвайны. В её силах ещё о чём-то умолчать, сохранить что-то в тайне (да, не самый честный вариант поведения, но, по крайней мере, не откровенный обман), что, к слову, из-за Хайрэса приходилось с некоторых пор практиковать чуть ли не на регулярной основе, но на этом её скромные актёрские таланты исчерпывались. А тут ей предстоит убедить кого-то в том, во что она не только не верит, но и отвергает, презирает, чему противится всем естеством. И почему она не отказалась?.. Почему пошла на поводу у взбалмошного демона с его чудачествами и дикими идеями?..
– Не вижу смысла отдавать ей кошелёк, – выдавила она наконец, чувствуя на себе сверлящий взор оранжевых глаз. – Раз потеряла, это её проблемы, не мои.
– Не намного, конечно, но всё же лучше, – кивнул Хайрэс и, подключившись к мыслям смертного, продолжил. – Вот именно, мне ни к чему огребать проблемы из-за этой дуры. Ещё спохватится раньше времени, примется искать, спрашивать каждого встречного-поперечного… Оно мне надо?
– Но ведь никто не видел, что я подобрал его, – осторожно сказала Веката. – Значит, мне никто ничего не предъявит…
– Правильно, раз не видел, то чего париться? – насмешливо откликнулся Хайрэс. – Никто же не узнает, как я присвоил несчастные копейки вчерашней школьницы, да?.. Вот достижение так достижение, истинный подвиг для сорокалетнего мужика…
Векате и без того было неудобно внушать человеку эгоистичную меркантильность, а сарказм оппонента выбивал её из колеи ещё сильнее, заставляя испытывать стыд за собственные слова. Бесчестно с его стороны давить на её совесть, зная, что ей и без того нелегко. Всё-таки демон и есть демон, неважно, за какое возвышенно-порядочное дело он берётся – методы получения желаемого для него неизменны.
– Деньги лишними не бывают, – запальчиво ответила она, злясь сразу и на себя за то, что занимается не пойми чем, и на Хайрэса за то, что сперва подбил её на это, а теперь ещё и издевается над ней. – У меня в эти дни чуть ли не каждый рубль на счету – зарплату задерживают который раз подряд, Сэм про долг напоминает с завидной регулярностью, у дочери скоро очередной семестр начинается… Из каких золотых гор мне за всё это платить?.. Тут по миру пойдёшь, если не будешь экономить и мелочь беречь. А сегодня такой удачный случай подвернулся… Как можно его упустить?
– Разумеется, две бумажки из кармана случайного прохожего сделают мою жизнь намного лучше, – хмыкнул Хайрэс, но Веката заметила, что вопреки ироничному тону лицо его стало более серьёзным.
Неужели её аргументы показались смертному привлекательными?.. Конечно, то, что он прислушался к ней и в этом амплуа, впечатляет (приятно победить в споре с наследником Тьмы, пусть и проходит он не совсем в той ситуации, в какой хотелось бы), но то, что он начал склоняться к явно аморальному поступку – плохое предзнаменование. Неужели она перестаралась?.. Может, стоить сбавить обороты?..
– Так унижаться ради пары сотен… или сколько там может оказаться? Мда, немного же мне понадобилось, чтобы потерять последние остатки гордости и скатиться до столь позорной перспективы, – говорил между тем демон. – Я был о себе лучшего мнения… Приличная работа, честный труд, заслуженный почёт среди коллег… Как дёшево всё это, однако, стоит!..
Веката молчала, боясь перетянуть неопределившиеся помыслы человека обратно в дурное русло, и Хайрэс недовольно толкнул её локтем, давая понять, что игра ещё не окончена и она должна продолжать.
– Но такая жизнь не принесла мне успеха, – робко возразила она. – Если бы я воспользовался теми же ухищрениями, что и некоторые мои знакомые, то сейчас и не подумал бы взять этот кошелёк себе – свой был бы полон до отказа.
– Я и так не подумаю, – фыркнул Хайрэс. – Больно он мне нужен. А если и нужен, то не настолько, чтобы забывать о человеческом достоинстве. Я не те вороватые шавки, что ползали на животе перед начальниками и вылизывали им ботинки, а затем загрызали тех, кто оказался сброшен с пьедестала. Я выше этого. Всё, чего я достиг, я достиг сам, благодаря собственным усилиям и способностям, а не увёрткам и выхватыванию чужих кусков. Нет уж, благодарю покорно – я стою большего, чем гоняться за грошовой прибылью, поступаясь уважением к себе!
Нахмурившийся смертный кивнул, будто бы соглашаясь с прозвучавшим в голове утверждением и, гордо выпрямившись, уверенно зашагал за хозяйкой кошелька и её подругой. Несмотря на то, что Хайрэс и Веката успели развести в его сознании целую полемику, их доводы и эмоциональные акценты (которые особенно интенсивно использовал наследник Тьмы) пронеслись в мозгу человека всего за несколько секунд – телепатические сигналы, посылаемые ангелами и демонами, воспринимались людьми довольно быстро и осмысливались куда лучше, чем при обыденном живом диалоге с кем бы то ни было.
7
– Я же говорил: ничем страшным наш эксперимент твоим драгоценным людишкам не угрожал, – произнёс Хайрэс, следуя за мужчиной.
– Но опасность-то всё равно была, – ответила Веката, боявшаяся расслабиться, пока вопрос с кошельком не будет улажен окончательно.
– Какая там опасность, – махнул ладонью наследник Тьмы. – Полная ерунда. Максимум, чем обернулся бы твой провал – это огорчением той девицы и её стенаниями на тему некупленной побрякушки.
– Во-первых, и в этом ничего хорошего нет, а во-вторых, подобный поступок чреват последствиями не столько для неё, сколько для того, кто переступил через совесть и присвоил чужое имущество, прекрасно зная, кому оно принадлежит, и понимая, что, по сути, это – воровство.
– Тоже мне, преступление всех времён и народов, – закатил глаза демон.
– Это с какой стороны зайти. Да, есть грехи намного ужаснее и чудовищнее, чем обыкновенная кража, но это не повод её оправдывать или обесценивать. И потом, разве не с таких поступков начинается обращение перебейщиков в демонов? Не с поглощения ли энергии других высших существ они становятся на путь Тьмы?
– Сравнила… Энергию-то ещё добыть надо. И отнюдь не всегда это удаётся сделать мирно-торговыми манипуляциями. Некоторым, чтобы не загнуться, приходится пользоваться куда более жестокими и кровавыми методами – амулеты, видишь ли, на дороге не валяются.
– Какая жуть… – передёрнула плечами ангел.
– Просто печальные реалии жизни, – развёл руками Хайрэс.
– Девушки, подождите минутку! Вы, случайно, ничего не теряли? – услышали они громкий возглас и опустили глаза. Мужчина наконец догнал неосмотрительных барышень, которые лишь недоумённо хлопали ресницами, глядя поочерёдно то на него, то друг на друга.
– Да нет вроде… – задумчиво протянула рыжая, с любопытством осматривая незнакомца.
– Не помню такого, – её спутница машинально провела ладонью по сумке и, будто осенённая внезапной догадкой, торопливо расстегнула «молнию». – Хотя погодите!
Она зарылась в недра бесконечных карманов и отделов, суетливо шаря среди вещей и что-то тихо бормоча себе под нос. Через несколько секунд лихорадочных поисков она подняла лицо и расстроенно выпалила:
– Кошелька нет! Он бордовый такой, с блестящими узорами! Вы его не видели? – с надеждой спросила она, оборачиваясь к мужчине.
– Как же, видел, – улыбнулся он и протянул ей пропажу. – В траве у дороги лежал. Поаккуратнее надо быть, девушка.
– Ой, это он! – смертная буквально просияла, увидев у него в руках потерю. – Спасибо, спасибо Вам огромное! Я и не заметила, как уронила его… Там же и деньги, и карточки… Спасибо, если бы не Вы…
– Ну завела шарманку, – прокомментировал наследник Тьмы. – Можем спокойно лететь дальше – она ещё год перед ним распинаться будет.
– А что такого в том, чтобы выразить кому-то искреннюю признательность? – Веката тоже улыбалась, глядя на смертных.
– «Такого» ничего. Но скука смертная, – Хайрэс демонстративно зевнул. – И вообще, какой прок от её признательности? Он её «спасибо» на хлеб не намажет и вместо денег в банкомат не засунет.
– Уж кому как не тебе знать, что сердечная благодарность стоит гораздо больше, чем все материальные блага вместе взятые. Она может разогнать мрак в душе и очистить её от скверны, пытающейся утянуть её во Тьму, чтобы подчинить себе, и никаким богатствам мира не сравниться с её целительной силой, что питается самим Светом. Так же, как и любовь, добро, милосердие, сострадание…
– Великолепно, теперь ещё и ты любимого конька оседлала, – устало вздохнул демон. – Давай как-нибудь без нотаций, а? Итак вон одна разливается, – он кивнул на продолжавшую благодарить мужчину девушку.
– Прежде ты не возражал против лекций на тему Света.
– В диковинку было – очень уж редко мне доводилось их слышать на тот момент.
– А что, уже приелись?
– Скорее нашлись иные, не менее увлекательные темы для обсуждения.
– Возможно. Но пока мы не ушли от благодарности, – Веката не сводила глаз со смертных, – можешь удостовериться, что она уже приняла материальную форму.
– О чём ты? – Хайрэс посмотрел туда же, куда и она, и увидел, как владелица кошелька извлекает из него несколько бумажек и вкладывает их в ладонь смущённо отнекивающегося собеседника.
– Ну ты же переживал, что благородное дело ничего полезного человеку не даёт. Вот тебе наглядное опровержение.
– Я переживал? – хохотнул тот. – За какого-то случайно подвернувшегося смертного? Да ты шутница… Вот уж чьи заботы меня волновали бы в последнюю очередь.
– Пусть ты говоришь, что тебе безразлична его судьба, ты, тем не менее, помог ему сделать правильный выбор. Пусть и весьма своеобразным путём…
– Надеюсь, ты не думаешь, что мои действия продиктованы чем-либо, кроме банального любопытства? Я всего-навсего опробовал на нём свою теорию. Моя роль предписывала мне сохранить его моральный облик в относительной чистоте, твоя – очернить его. Как видишь, я достойно справился даже с такой заковыристой задачкой. В отличие от тебя, кстати. Должен сказать, искуситель из тебя так себе – если бы ты была демоном, Тьме твои увещевания не принесли бы никакой пользы.
– Да меня и не прельщает это поприще, чтобы сильно стараться. Однако ты забываешь, что если бы я вдруг оставила Свет, то смена идеалов и ценностей позволили бы мне стать более убедительной в том, что мне нужно, чем свалившаяся из ниоткуда чужеродная маска. Впрочем, ты и сам использовал отнюдь не добродетельные начала, чтобы человек отринул алчную жажду наживы и сделал честный шаг.
– Какая разница? Главное, что это сработало. Если бы я цеплялся за пустые слова о том, что от моего разумения так же далеко, как Райский сад от преисподней, смертный не поверил бы и в сотую того, что я ему талдычил. А вот в вопросах гордости и чести найти точки пересечения намного проще, чем я и воспользовался. И потом, не так уж эти ценности далеки от твоих излюбленных возвышенных образцов морали – сама же утверждала, что уважение к себе стоит не меньше, чем уважение к другим. Последнего я не понимаю, а вот первое мне отлично известно. Чем плох такой подход?
– Ничем, – откликнулась Веката, мысленно удивляясь, что Хайрэс так хорошо помнит содержание их диалогов. Неужели они для него настолько значимы?.. – Просто нахожу интересным, что, несмотря на одинаковый подход к диаметрально противоположным вещам, ты неизменно добиваешься успеха.
– Должно быть, виновата моя невероятная одарённость, – усмехнулся наследник Тьмы.
– Да уж действительно, какие ещё могут быть объяснения, – в тон ему отозвалась Веката.
Если бы ей хотелось поспорить или уесть его, она обязательно напомнила бы о том, как в их первые встречи люди не поддавались на его сладкие речи и поступали вопреки его увещеваниям, однако нынче такой цели у неё не было. Да и отвечать на его очевидно шутливый (по крайней мере, в данный момент) нарциссизм серьёзно-суровым развенчиванием его утверждения не имело смысла – зачем портить обоим настроение? Не затем они видятся, чтобы ссориться и зря мотать друг другу нервы, а напротив, чтобы увлекательно провести время. Угу, с демоном… Куда катится этот обезумевший мир?.. Или мир стоит себе спокойно на месте, и куда-то не туда катится она сама? Вполне вероятно, между прочим. Ведь ей нравится всё происходящее. И их бесконечные беседы, и не исчезнувшие до конца неизбежные разногласия, и странные опыты, граничащие с реальным риском, и все чувства, что рождаются в ней при их общении… И сам Хайрэс ей тоже нравится! И его нарочитая резкость, и неожиданные откровения, и небрежная холодность, и горячая вспыльчивость, и постоянное упрямство, и неискоренимое ехидство, и театральный драматизм, и внезапные проблески глубинных эмоций, изредка прорывающихся наружу, и мимолётные, почти не ощутимые случайные прикосновения, и искры в его глазах, и его улыбка, и его голос… Несколько раз она (подумать только!) ловила себя на том, что скучает по нему, и желание вновь увидеться с ним становилось чуть ли не острее, чем в тот день, когда она, обуреваемая ностальгией, полетела на пустырь, где застала наследника Тьмы рядом с его «экспериментальным» образцом. Когда и, главное, как она умудрилась привязаться к нему?.. И что на неё нашло, если она ищет встреч с демоном?.. Наваждение, не иначе. Которому не мешают даже ситуации, в которых Хайрэс её раздражает, выводит из равновесия или расстраивает упёртой непробиваемостью. Да, он всё ещё порой делает это, но подобные мелочи её почти не огорчают. Она привыкла к его сарказму и своеобразной манере держаться, и они уже практически не задевают её, если, конечно, наследник Тьмы не переходит границы дозволенного, что, кстати, случается довольно редко. Совпадение или осознанная тактичность?.. Раньше она склонилась бы к первому, но теперь и второй вариант выглядел не менее правдоподобно.
Веката, разумеется, не могла знать точно, но предполагала, что и Хайрэсу по душе их свидания. На это указывало всё: начиная с того, что он сам настоял на них, и заканчивая его поведением на этих встречах. И она не ошибалась: наследник Тьмы и впрямь получал истинное удовольствие от их общения. Или её общества. Или всего вместе взятого. Наверное, ни разу за всю жизнь он не испытывал такого умиротворения, как в эти дни. В прошлом его существование окрашивалось давно известными и предсказуемыми тонами – жгуче оранжевым, как пламя, что пожирало всё на его пути, или раздражение, что охватывало его при встрече с кем бы то ни было; ало-багровым, как пролитая им кровь убитых, и затмевающая мысли ярость; пепельно-серым, как окружающие его Адские пустоши и раздирающая изнутри беспросветная тоска; угольно-чёрным, как оставшиеся от его огня обгоревшие руины, извечная ненависть и сама Тьма, что испокон веков окутывала его сердце. Однако сейчас старая картина заиграла другими красками – нежно-зелёной, как листва в садах, куда приводила его Веката, и гармония, которую он ощущал рядом с ней; пронзительно-голубой, как небо над их головами и покой, что воцарялся в его душе; сияюще-золотистой, как переставшие злить его солнечные лучи и удивительное тепло в груди; глубокой синей, как знакомые глаза, в которые он полюбил смотреть, и небывалое доверие, которым он проникся; непорочно-белой, как локоны единственного на свете ангела, которого он не желал терять, и чистота идеалов, в которые она верила.
Хайрэсу всё чаще казалось, что где-то внутри у него зародился и понемногу увеличивается тугой шар, свёрнутый из неясных ему самому чувств. Нет, он не вставал поперёк горла, мешая дышать, как это происходило с привычным ему гневом, хандрой или отчаянием, но и не исчезал, как они, стоило сильным эмоциям улечься. Это ощущение следовало за ним повсеместно, и он не мог взять в толк, нравится оно ему или нет и что оно вообще собой представляет. Иногда оно разрасталось и занимало все его мысли, а иногда становилось почти незаметным, отступая и съёживаясь под натиском сиюминутных событий и впечатлений, но не пропадало. Всё, что он сумел понять в этом чувстве – так это то, что именно в присутствии Векаты оно проявляло себя особенно ярко, словно бы просыпалось ото сна. Как будто ему прежней путаницы не хватало!.. Правда, нельзя сказать, что ему неприятна эта новинка в арсенале спектра доступных ощущений, но всё же хотелось бы иметь дело с чем-то более внятным и объяснимым. Хотя… учитывая все инциденты последних месяцев, пора бы привыкнуть, что с ним давно творится не разбери какая ерунда.
Векате Хайрэс об этих открытиях, естественно, рассказывать не собирался – если он сам разобраться в себе не способен, ангелу тем более копаться в его заскоках не стоит. Да и не очень-то ему хотелось показывать своё к ней отношение через призму невнятных описаний. Как и в целом что-то афишировать. Хватит с него и демонстрации того факта, что нуждается в ней (иначе стал бы он её о чём-то просить!) … Он хочет быть с ней, ему приятно её общество, ему необходимо её общество. И важно уже не только её присутствие в его жизни, но и она сама. То, что она говорит и чему радуется, о чём волнуется и что чувствует, чего желает и к чему стремится, что с ней будет и что она о нём думает – всё вдруг обрело смысл. Почему?.. И что это означает? Неужели это признак того, от чего он всегда отгораживался и чего никогда не понимал? Над чем смеялся и что считал ужасной глупостью? Неужели он привязался к ней?..
Нет-нет, не может этого быть! Или может?.. Чушь, он демон, наследник Тьмы! Он банально не способен на нечто подобное! Его прошлое, настоящее и будущее – это Тьма, а всякие там эмпатии и симпатии – удел Света! Или не его одного?.. В памяти пронеслись полустёртые лица тех, кого мучили его сородичи, и застывшие в бессильной ненависти глаза демонов, из-за которых те несчастные подвергались пыткам. Если бы тёмные действительно не умели привязываться, разве пришло бы кому-то в голову шантажировать несговорчивых союзников чужими страданиями?.. И разве стали бы его наставники на их примере учить юного наследника Тьмы тому, чем чревато чрезмерное увлечение кем бы то ни было? Разумеется, нет… Да что гадать, он сам живёт и дышит исключительно потому, что любовь его родителей (демонов, между прочим!), привела к зачатию ребёнка. Но они привязались друг к другу задолго до того, как спустились в преисподнюю, у них всё было иначе. И все демоны, которые имели неосторожность проникнуться к кому-то тёплыми чувствами – все они в прошлом ангелы, умевшие любить и сострадать, ценившие дружбу и преданность дети Света. Они могли вспомнить то, что делало их счастливыми, и попробовать отыскать то же самое в реалиях своего нынешнего положения, могли не до конца изгнать въевшиеся в плоть и кровь склонности, могли даже захотеть вернуться обратно, кто знает! А он?.. Он, существо, рождённое во мраке, взращённое в нём и окружённое им, никогда не был ангелом и не ощущал ничего подобного. Так возможно ли для него понять и прочувствовать то, что известно лишь тем, кто повернулся к Свету?..
Пришедшее к нему осознание казалось слишком вопиюще-ненормальным, чтобы быть правдой. Но и отбросить его, как нечто, не заслуживающее внимания, он не мог. И как он колебался между принятием и неверием, так колебался и в желании увидеть Векату: то его тянуло немедленно начертить её руну, то накатывало неведомо откуда взявшееся оцепенение, сковывающее руки нерешительностью. В итоге после нескольких дней сомнений очередную встречу ему снова предложила она.
На этот раз он телепортировал на пустынный берег какого-то озера. Удивительно чистого, к слову, если учитывать, с каким энтузиазмом вездесущие смертные захламляют среду своего обитания. Веката сидела на камнях и задумчиво смотрела на волны, с тихим шелестом накатывающие на песок. На секунду Хайрэс замер, скользя по ней глазами и пытаясь проанализировать собственное состояние – в самом ли деле это она причина его чудны?х реакций и неподвластных разумению настроений?.. Нечто, смутно похожее не то на радость, не то на волнение, слегка задевшее его восприятие при взгляде на неё, подсказало, что он не ошибся.
– Что-то ты совсем перестал проявлять инициативу, – произнесла Веката, когда он приблизился. – Надоело слушать мои нравоучения?
– Ни в коей мере, – Хайрэс опустился рядом с ней, случайно скользнув рукой по её предплечью. – Всего-навсего огромная гора неотложных дел.
«Самокопание, конечно, самое неотложное дело из всех возможных», – тут же съязвил внутренний голос.
– Это каких же?
– Поверь, это не то, о чём тебе хотелось бы услышать, – вывернулся он.
– Что, бережёшь хрупкую неустойчивую психику обитательницы Райского сада?
– Считай, что так.
– А ничего, что я состою в боевом подразделении и уже успела повидать в сражениях немало неприятных и откровенно гадких вещей?
– И к чему усугублять сей негативный эффект? – осведомился Хайрэс. – Тебе не хватает поводов для волнений?
– Нет, но…
