скачать книгу бесплатно
– Не двигаться! Руки вверх!
Оставшийся в живых бандит, будто бы до сих пор находясь в состоянии шока, не опуская рук, медленно, как в трансе, стал поворачиваться к полицейским…
– У него оружие!
И тут же был застрелен. Рошан же предусмотрительно лег на землю.
– Лежать! Руки за спину!
Рошана в наручниках препроводили в полицейскую машину. Возле клуба уже собралась толпа, а один из полицейских допрашивал сотрудника фейс-контроля.
* * *
На входе в участок Рошана повторно обыскали и забрали все содержимое его карманов: телефон, бумажник и кольцо…
В голове молодого принца тем временем невидимый режиссер крутил кино со смеющимися девицами и летящими головами бандитов.
«Четыре трупа, двое исчезнувших убийц. Множество свидетелей в клубе… превышение самообороны, добрый дух-защитник, который добр не ко всем… Я невиновен и в целом по ситуации прав. Меня хотели убить… ограбление лишь повод… Кто все это задумал?» – мысли Рошана выстраивались одна за одной и обрабатывались в порядке очереди.
В это время они шли по узким коридорам с незапоминающимися табличками на периодически попадавшихся дверях. Его сопровождал долговязый полицейский по фамилии Мартинес.
«А если я невиновен, значит, мне нечего предъявить, но, допустим, я не хочу давать никаких объяснений этим копам… К тому же мне стоит поспешить убраться отсюда и поскорее рассказать обо всем дедушке. Возможно, это дело куда серьезнее, чем представлялось поначалу. Стоит рассказать о кольце… – думал Рошан, когда его заводили в небольшую комнату, где были только стол и два стула. – А значит… Мне нужно позвонить…»
Молодого принца усадили за стол, сняли наручники и поставили перед ним стакан воды. Однако пить Рошан не спешил. Спустя пятнадцать, а может быть, и двадцать минут ожидания в комнату вошел комиссар. Мужчина средних лет, много старше Мартинеса, который годился ему в сыновья. И если лицо полицейского покрывала легкая щетина, то комиссар носил косматую бороду и густые усы. Комиссар хоть и имел лишний вес, но при этом был обладателем сильных и крепких рук и ног. Мартинес же, напротив, казался сухим и худощавым. То были словно ветка и полено. Лицо комиссара было отмечено мудростью, что проявлялось в его внимательном и хоть и строгом, но справедливом взгляде. Казалось, что такой человек готов полностью выслушать и дать добрый совет, а может, и подбодрить, по-отечески похлопав по плечу. В целом если бы комиссар решил оставить службу, то ему подошла бы роль капитана корабля: такому человеку можно доверить работу как ответственную и опасную, так и требующую опыта и проявления мужества.
Мартинес же был скорее хитрым и ловким, чем мудрым и сильным. Его глаза все время бегали по комнате. Невыразительное и ничем не примечательное лицо, казалось, идеально подходило для того, чтобы быть полицейским по фамилии «Никто». Такой человек мог просачиваться везде и совершать ту работу, которую придется, не задавая лишних вопросов, всегда готовый услужить начальству. Он казался несколько простоватым и неловким, даже несуразным. Форма была ему слегка великовата. Ему бы могла подойти роль клоуна в цирке, но от Рошана не укрылось, что, несмотря на образ недотепы, от Мартинеса исходила угроза. Взгляд его был решительным, отступать этот человек не привык. Возможно, он даже мог пожертвовать собой ради высшей цели. Если это и была ветка, то ветка стальная.
Но было в самом комиссаре нечто, что меняло весь дальнейший план Рошана и, в сущности, облегчало его.
– Ладно. Что тут у нас, Мартинес? – обратился к нему комиссар.
Полицейский доложил о случившемся и вышел.
– Ладно. Посмотрим, кто это тут у нас, – комиссар сел напротив Рошана и посмотрел ему прямо в глаза.
– У меня сынок твоего возраста. Как учудит что… – начал разговор комиссар. – Но ты знаешь, я его никогда не ругал, только если потрепывал иногда за ухо, чтобы уж сильно не озорничал. А теперь такой большой стал, что вроде как-то и неловко уже его поучать… Ну да ладно! Что там у нас приключилось в этой подворотне?
Рошан, вместо того чтобы что-то сказать, медленно поднял правую руку и изобразил странный жест. Инспектор молча смотрел на него какое-то время, затем изобразил ответный жест и, кивнув, добавил:
– Инспектор Херман Луис! К вашим услугам!
Рошан кивнул в ответ и коротко добавил:
– Этой истории не было.
– Какой истории? – поинтересовался комиссар.
– Чудесно! – отвечал молодой принц.
– Прикажете сопроводить вас куда-либо?
– Нет. Только отдайте мои вещи, и я пойду.
– Ладно! Мартинес! – крикнул комиссар Херман Луис.
В комнату зашел полицейский.
– Верните этому господину его вещи и отпустите, а потом можете быть свободны! Это дело я беру на себя!
– Так точно! – отсалютовал Мартинес.
Рошан еще раз кивнул комиссару и вышел из комнаты.
На этот раз они отправились в другую сторону.
– Мне казалось, вход в другой стороне! – как бы невзначай проговорил Рошан. Сопровождавший его полицейский, шагая следом, направлял командами и жестами.
– Сюда, пожалуйста! – указывая рукой направо. – Дело в том, что к главному входу уже успели слететься журналисты! Полагаю, что лишнее внимание вам ни к чему!
Внезапно Рошан почувствовал укол в спину. Он начал поворачиваться и, падая, потерял сознание.
Мартинес убрал шприц в карман. Быстро огляделся и затащил Рошана в пустую комнату. Там он стал его связывать, постоянно оглядываясь на дверь. Послышались шаги. Дверь отворилась, и в проеме показался комиссар Херман Луис.
– Мартинес! Что за…
Мартинес не медлил ни секунды. Он достал пистолет с глушителем и выстрелил Луису прямо в сердце. Быстрым шагом полицейский подошел к комиссару и снял у него с пальца перстень с зеленым камнем. Затем взвалил на плечо Рошана, будто тот был пушинкой, и поспешил покинуть полицейский участок.
На следующий день всю Испанию облетела новость о взрыве в полицейском участке на Ибице, унесшем десятки жизней. Участок сгорел дотла. По предварительной версии, причиной взрыва являлась утечка газа. Премьер-министр Педро Санчес объявил траур по всей стране.
* * *
Рошан очнулся в крайне ослабленном состоянии. Тело его не слушалось, а голову пронзали тысячи молний. Молодой принц попытался осмотреться. Он находился в какой-то комнате на деревянном стуле, связанный по рукам и ногам. Разваливающиеся стены с ободранной штукатуркой, разбитое окно – похоже, что дом был заброшен. Свет, исходивший от газовой лампы на небольшом, исписанном граффити столе, был тусклым, но его вполне хватало для того, чтобы разглядеть тела пятерых мужчин, лежавших неподалеку. Молодой принц признал в них тех самых бандитов. Тем временем в комнату зашел человек в маске, неся в руке канистру. Он молча стал обливать бесцветной сильно пахнущей жидкостью тела, стены и наконец, подойдя к Рошану, и его самого. С головы до ног.
– Кто ты? Чего ты хочешь? – Рошан старался оставаться хладнокровным.
– Твоя смерть станет подарком для Лорда Уилмора, – по голосу Рошан безошибочно узнал Мартинеса. Полицейский достал коробок спичек, моментально и без церемоний поджег одну из них и, бросив Рошану на голову, поспешно покинул помещение.
Мгновениями позже из дома разнесся ужасающий вопль.
Глава 7. Самый лучший друг
Гигантских размеров Пирамида, поражающая воображение своей величественностью. На вершине ее бил ключом поток света, уходящий далеко ввысь, словно бесчисленные молнии ударяли в эту точку, не переставая, но небо было как будто неземное. Небесный свод освещали не звезды, а множество различных шариков света, словно мириады светлячков, разных по своей величине. Они постоянно перемещались и светились то ярче, то тусклее. Это был грандиозный хоровод, какой-то неведомый танец, чье-то сказочное и удивительное представление.
Затем он увидел источник, такой красивый и торжественно сияющий, искрящийся, словно в него опустили сотню бенгальских огней, продолжавших мерцать даже под водой. Источник походил на небольшой водопад, несущий свои воды в маленький резервуар.
В руках у юноши была жестяная кружка с ручкой. Он подошел ближе и зачерпнул до самых краев. Вода продолжала мерцать и искриться, будто это была вовсе не вода, но звезды. Он без всяких опасений опустошил кружку большими глотками и…
– Вставай, Зенггуанг! Ты что, будильник не слышишь? Вставай! Кому говорят?! На работу опоздаешь!
– Уже встаю, матушка! – сонно пробормотал юноша, по-видимому, недостаточно громко, потому как через минуту в комнату вошла мама и…
– Уже почти шесть часов! Ты же не хочешь лишиться премии! А больные? Они что, попросят подождать свои болезни, пока ты тут наслаждаешься теплой постелью? Вставай немедленно! – сказала его мать тоном, который не подразумевал никаких ответов на эту реплику.
– Да встаю я… встаю.
Зенггуанг был среднего телосложения, скорее немного склонный к полноте, и невысокого роста. Парень из простой крестьянской семьи, которая переехала из деревни в городской округ Иньчуань, где Зенггуанг окончил медицинский институт и теперь работал врачом-физиотерапевтом в центре физической реабилитации одного из отделений городской больницы. Его воспитывали мама и бабушка. Бабушка Зенггуанга, кряжистая и широкоплечая женщина с округлым лицом, мощными руками и крепкими ногами, уже вышла на пенсию и занималась домашним хозяйством, а мама, внешне полная противоположность бабушке, была словно фарфоровая статуэтка, изящная, стройная и хрупкая. Она работала страховым агентом. Отец Зенггуанга погиб в автокатастрофе, когда мальчику было три года, и знал он его только по рассказам и фотографиям.
Наскоро собравшись и проглотив свой завтрак, Зенггуанг отправился на работу. Путь от дома до поликлиники занимал тридцать минут на колесах. По дороге его посещали разные мысли. Они не были омрачены безрадостным пробуждением, к которому Зенг уже давно успел привыкнуть. Напротив, его мысли были достаточно веселыми, они вселяли большие надежды, которые подкреплялись планами на вечер – тот, по мнению Зенггуанга, должен был стать новой точкой отсчета в его жизни. И в чем-то он был, несомненно, прав!
Путь его пролегал через неприметные улицы, которых множество во всем мире, и незнакомый с ними человек, увидев одну из них на фотографии или картине, скорее всего, затруднится назвать город или хотя бы страну. Конечно, как и в любом другом городе, здесь была достопримечательность: участок Великой Китайской стены, которая поразила маленького Зенггуанга, когда тот впервые увидел ее в компании своей бабушки. Чем старше становился мальчик, тем больше он овладевал способностью сопоставлять и различать увиденное и услышанное.
В детстве он как-то стал свидетелем страшной аварии, которая произошла на углу улицы, где находился магазинчик, из которого мальчик только что вышел с мамой и бабушкой. Он тогда не понял всей сути произошедшего, но ему стало очень жаль тех людей, что погибли прямо на месте происшествия. Среди них оказался один ребенок. Зенг спросил бабушку, как они могут помочь этим людям. Тогда бабушка ответила, что помочь им могут только врачи, добавив при этом, что кому-то уже и они не помогут. Тогда маленький Зенггуанг, еще сам того не понимая, определился со своей будущей профессией.
Доехав до главного входа в больницу, Зенггуанг припарковал свой велосипед у заборчика, не забыв навесить на него замок. Затем счастливый молодой и талантливый специалист зашел внутрь.
Переодевшись в раздевалке в рабочую форму, которая состояла из белых штанов и такой же футболки с надписью «Центр физической реабилитации», Зенггуанг вошел в зал, который был еще совсем пуст, и направился в кабинет руководителя, чтобы поздороваться с начальником и сообщить ему о своем прибытии.
Кабинет представлял собой небольшую комнату, в которой были стол, кресло, компьютер и всевозможные канцелярские вещицы. С другой стороны стола устроился стульчик, предназначавшийся для посетителей. Слева, если представить себя в кресле начальника, стоял длинный шкаф с различными фотографиями, грамотами и наградами, медицинской литературой и одеждой. Напротив этого шкафа была установлена кушетка, которой руководитель центра физической реабилитации пользовался, когда требовалось провести диагностику пациента или кое-какие процедуры. Справа от кушетки было окно, которое наполняло светом эту комнату в дневные часы. И, конечно же, имелась раковина в уголке – с зеркальцем и полотенцем.
Директором центра физической реабилитации был Джиан Джен. Голова его уже успела поседеть и лишиться многих волос. Он был невысокого роста, полноват и с виду очень добродушен. Коренастый мужчина с мудрыми и добрыми карими глазами и изящно оформленными усами, пышными и густыми. Он мог сойти за того самого мудреца, к которому искатели приключений и жизненной правды карабкаются на самые отвесные и опасные горы, проходят через джунгли, спасаясь от диких зверей, и плывут через океаны опасностей и преград, чтобы в конце услышать сокровенное: «Я знал, что ты придешь». Джиан Джен стоял и смотрел в окно, держа руки за спиной, когда в дверь постучали.
– Войдите.
– Доброе утро, мастер Джиан Джен!
– Доброе, доброе! Как твои дела, Зенггуанг? Все ли у тебя хорошо?
– Конечно! Спасибо, учитель!
– Ты, как всегда, пришел рано, и у нас еще есть время выпить чашечку чая, пока люди со стационара не подошли.
– Да, сейчас все сделаю, мастер Джиан Джен! – с этими словами Зенггуанг подошел к небольшому столику, на котором стоял чайничек. Из его носика шла тонкая струйка пара, оповещающая о том, что он не пуст.
Когда Зенггуанг наполнил обе чашки травяным чаем, он пригласил учителя Джиан Джена за стол, после чего сел сам и посмотрел в окно. На улице была прекрасная погода, птицы пели свои утренние песни, возвещая всему миру о приходе нового дня. Комнату наполнил аромат заваренных трав.
– О чем думаешь? – спросил мастер, от которого не ускользнуло необычное для такого времени воодушевление его ученика.
– О том, какой сегодня прекрасный день, учитель!
– И почему же именно этот день так прекрасен? Ведь он еще даже толком не начался, – мастер Джен сделал глоток и с хитроватым видом посмотрел на Зенггуанга.
– Я верю, что сегодня меня ждет большое счастье, учитель!
– Не сомневаюсь, Зенггуанг, что тебя ждет большое счастье в жизни, но почему ты решил, что оно придет именно сегодня?
– Понимаете, мастер Джиан Джен, я боюсь говорить об этом кому-нибудь, чтобы не спугнуть удачу. Хочу рассказать вам завтра, когда уже все свершится!
– А-а-а! – весело растянул этот звук в улыбке директор центра. – Понимаю!
Мудрый мастер Джиан Джен имел некоторые догадки о том, что может так будоражить ум юного Зенггуанга, но решил не подавать виду, чтобы не смущать своего ученика, а сказал:
– Мой юный друг Зенггуанг! Веришь ли ты мне, что я желаю тебе только добра?
– Конечно, учитель! Почему вы спрашиваете меня?
– Я хочу тебе дать один совет, если, конечно, ты не против.
– Какой же, мастер Джиан Джен?
– Порой то, что нам кажется счастьем, бывает лишь плодами нашей фантазии, которая пеленой закрывает нам истинное счастье, которое, в свою очередь, терпеливо ждет, когда ты, наконец, обратишь на него свой взор. Или же оно приходит неожиданно и стремительно, как сильное землетрясение или мощный тайфун, и переворачивает твои представления о счастье с ног на голову.
– Я не понимаю учитель, что вы хотите сказать? – растерянно проговорил Зенггуанг.
– Научись терпению. Твоя задача – реагировать на жизнь, а не выдумывать ее! То, что есть твое истинное счастье, обязательно тебя найдет само, если ты, конечно, не будешь сидеть без дела.
– Спасибо, учитель! Это очень мудрые слова, я постараюсь понять их, – ответственно кивал круглолицый и румяный ученик, слегка повеселевший, но не от чая, а от печенья, которое уже успел умять. Когда рука Джиан Джена потянулась, чтобы взять и себе одно, то обнаружила в тарелке пустоту. Затем директор удивленно посмотрел на Зенггуанга и сказал:
– Странно! Мне казалось, что еще минуту назад она была полной.
– Так ведь… – виновато потупил глаза его ученик, – вы сказали, что не стоит сидеть без дела…
Мастер Джиан Джен при этом лишь усмехнулся, доставая новую пачку, а когда Зенггуанг потянулся и к ней, то заметил:
– Ну что, как раз семь часов, пора приниматься за работу!
Утренние приемы прошли по плану. В основном приходили люди из стационара, проходящие курс реабилитации после полученных травм и перенесенных операций. Были среди них и спортсмены, обратившиеся в Центр физической реабилитации по тем же причинам, и простые люди с болями в спине, ногах, руках или шее. Все они получали профессиональную и высококвалифицированную помощь опытных специалистов. Думая о прекрасных событиях, что должен был принести этот вечер, Зенггуанг с удовольствием делал свою работу. Тем временем незаметно подкралось время обеденного перерыва, когда мастер Джиан Джен подозвал к себе Зенггуанга.
Зайдя в кабинет, парень увидел мужчину – высокого светловолосого европейца. Он разговаривал с директором центра на английском языке, который Зенг понимал с трудом, не говоря уже о том, что связать он мог пару слов, да и только. Дорогой костюм и туфли выдавали в иностранце богатого и респектабельного человека.
– Зенггуанг, покажи этому господину, где можно переодеться, затем упражнения на стабилизацию и укрепление мышц таза.
– Да, учитель!
Джиан Джен сказал иностранцу еще пару слов, после чего они оба посмотрели на Зенггуанга. Незнакомец улыбнулся и сделал шаг навстречу, протягивая руку со словами: «Nice to meet you Zengguang. I'm John. John Edwinson».
Зенг улыбался и кивал головой, пожимая руку этому, очевидно, очень уважаемому господину. Затем жестом пригласил идти за собой и, показав раздевалку, остался ожидать возле двери. Через несколько минут он устроил мистера Эдвинсона на велотренажере для разминки, настроил скорость и сказал ему на своем английском: «Десять минут!». Господин Джон улыбнулся и кивнул юноше. За велотренажером следовала небольшая разминка, после чего они приступили к основной части тренировки…
Когда занятие подходило к концу, а желудок Зенггуанга уже не просил, а требовал свой обед, мистер Эдвинсон обратился к нему на чистейшем китайском языке:
– Вы определенно хорошо знаете свое дело, мистер Зенггуанг. Я вижу: у вас большое будущее.
Сказать, что Зенг опешил и потерял дар речи, значило ничего не сказать.
– Вы говорите на китайском? – задал он глупый вопрос.
– Определенно, да, – улыбнулся мистер Эдвинсон.
– Но почему вы сразу не сказали…
