скачать книгу бесплатно
– А теперь?
– Скоро тридцать шесть… И еще, не знаю, имеет это значение или нет, но мы отсюда выходим шестого августа… шесть плюс восемь – четырнадцать…
– И что? Седьмое июля – семь плюс семь – тоже четырнадцать! А мы еще тут куковать будем… В общем, я думаю, что это ерунда. А насчет цыганки… Одна мне тоже как-то сказала, что будет у меня девушка Лена и я на ней женюсь. И вот, представь себе, у меня с тех пор не было ни одной Лены! Ну, и жена соответственно, тоже не Лена совсем… Хотя, цыганка та была специалист!
Арон вопросительно поднял на меня глаза.
– Понимаешь, кольцо она с меня сняла так ловко, что я вообще не заметил! До сих пор не понимаю как. Так что оставь эти глупости. Сон не самый приятный, я понимаю, но и далеко не самого дурного толка. Так… слегка пасмурно на событийном фоне, но не более того.
– Думаешь? – Арон даже немного оживился.
– Да ясное дело! Допивай, и пойдем Бени будить. Вдруг ему тоже кошмар приснился… – я подмигнул Арону, но тот уставился в свою чашку.
Минут через пять мы встали и пошли обратно к кубрику. Новая форма, которую нам выдали в Вашингтонском подземелье, была на редкость удобной – нигде не жала, но напротив – сидела как влитая, и ткань была довольно приятной на теле. Но, тем не менее, вся эта одежда казалась настолько непривычной, что я всякий раз то одергивал рукава, то вдруг расправлял без всякой надобности комбинезон на поясе, а то принимался застегивать и расстегивать многочисленные карманы.
До вахты оставалось уже меньше часа. Мы подошли к койке Бени и обнаружили его храпящим во все возможные отверстия лица. И при этом, он даже не удосужился задернуть занавеску. Спал он на спине, и его левая рука торчала в проходе на манер шлагбаума. Правая же почему-то была прижата к области сердца. Возможно, Бени снился романтический сон, но Арон, видимо, решил отомстить за собственный ночной кошмар и заорал во всю глотку, сложив ладони рупором:
– Тревога! 3Д13! Тревога!
Видимо, потому что он кричал на иврите, на него никто не отреагировал, и лишь с верхней полки в него полетела картонная коробка из-под салфеток. Бени при этом даже не пошевелился. От такого пассажа Арон пришел в неистовство и сорвал с Бени покрывало, о чем тотчас и пожалел. Бени по-прежнему и не думал пошевелиться, но нам открылся грандиозный вид его фаллоса, который, очевидно, изо всех Бениных сил пытался достать потолка, ну, в смысле, до койки следующего яруса.
– Эй! – несколько обиженно заорал Арон и пихнул Бени в плечо.
Тот немного поморщился, а его член внушительно закачался.
– Эй! Придурок! На вахту пора! – заорал Арон почти в самое Бенино ухо, которое, похоже, тоже храпело.
Бени немного поморщился, а затем приоткрыл глаза.
– Эй… – спросил он несколько обиженно, – а где Рахель?
– Какая еще Рахель? – снова заорал Арон. – До вахты осталось двадцать минут! Ты завтракать будешь?
– Ой… – сумел лишь сказать Бени, и уселся на кровати, опустив голову, под нависающей верхней койкой. Вдруг, он, зевая, спросил: – А вы тут давно?
– Ну, достаточно, чтобы увидеть твои страдания по Рахель! – Арон взглядом указал в сторону причинного места, по-прежнему торчащего, словно верстовой столб.
Бени смутился, но не ответил. Он быстро слез с койки, обернулся полотенцем и убежал к умывальникам, почему-то кинув на нас при этом уничижительный взгляд.
– А ты говоришь – кошмары… – резюмировал я.
– Так он отродясь ни о чем, кроме как о бабах и не думал. Я ж служил с ним!
– Правда?
– А то! Потом и в милуим несколько раз вместе ходили. Я не знаю, как он на два месяца подписался. Он уже через неделю ныть начинает – к бабам хочет. Вот увидишь!
– А где вы служили? – поинтересовался я.
– В Шин-бет[6 - Шин-Бет (шабак) – внутренняя разведка Израиля.], аналитиками. Там и просидели все три года. Я как программист с хорошим арабским, а он в основном – по алгоритмам.
– Вот это да! А кто такая Рахель?
– А я откуда знаю? Видать перед этой засадой подцепил где-то деваху. Вот теперь и страдает.
– Да… – сказал я сочувственно, – тяжело ему…
– Не то слово! – подтвердил Арон даже некоторой гордостью, – Не то слово! И как он докторат сделал – вообще не пойму!
– Как, докторат? – я опешил.
– Ага. Он PhD у нас по математике! В Колумбийском, кстати, диссертацию защищал! Представляешь?
– Вот это – да! А что же он тут-то делает?
– Не знаю… – ответил Арон уклончиво, и пожимая плечами. – Деньги, наверное, понадобились. Сам понимаешь – на профессорские шиши хвост перед женщинами особо не распустишь.
– Да, с деньгами тут неплохо. Хоть это, нормально, – подтвердил я.
– Точно, – согласился Арон. – Но до них еще дотянуться надо. Ладно, пойдем, глянем, чего он там делает, а то еще побежит приключений на свой хер искать.
В душевых Бени не оказалось, и возле умывальников тоже.
– Вот же ж гад! – прошипел Арон.
– Ну куда он денется?
– Ага! Ты его не знаешь! Это тот еще самовольщик!
Мы снова вернулись в кубрик. Бени одевался: каким-то образом, мы с ним разминулись.
– Ты поел? – налетел на него Арон с порога?
– Нет еще, – ответил Бени, зашнуровывая ботинки.
– Так давай быстрее! Полчаса осталось! Даже меньше!
– Успею! – сухо ответил он, поправляя очки, и ни на кого при этом не глядя. Затем он встал, притопнул новым ботинком, и, видимо, оставшись доволен, повернулся в пол-оборота и спросил: «Ты же десять минут назад говорил, что до вахты двадцать минут! Или я что-то перепутал?» Затем он, слегка поскрипывая новой кожей ботинок, не оборачиваясь на нас, вразвалочку зашагал к столовой.
Глава 5
Как ни странно, но на этот раз нас никто нас построить не пытался. Просто в кубрике объявился давешний лейтенант Марк, и все так же делано улыбаясь, предложил следовать за ним. По пути, размахивая тонкой картонной папкой, лейтенант изо всех сил пытался завязать обычную утреннюю беседу ни о чем: как спали, понравился ли завтрак, и тому подобное. Бени время от времени пытался буркнуть что-то невнятное, Арон же и вовсе молчал, и вопросы лейтенанта разбивались о его полное безразличие, словно волны Средиземного моря о причалы Хайфы. Таким образом, беседовал с ним, в сущности, только я один. Из вежливости. Но, впрочем, и я не баловал нашего поводыря литературным разнообразием, и отвечал в основном, односложно: «нормально», «неплохо» и все в таком же духе. Лейтенант, видимо, ничего другого и не ждал. Он по-прежнему улыбался и немного суетливо указывал куда поворачивать, пока мы шли по бесконечным коридорам.
Прошагав минут семь, мы остановились у большой округлой двери, в правой части которой была вмонтирована клавиатура, похожая на обычный калькулятор. Лейтенант набрал семизначный код, и дверь отъехала куда-то внутрь стены! Очевидно, в этих помещениях поддерживался режим избыточного давления, какой бывает в «чистых комнатах», где напыляют процессоры или собирают сверхточные механизмы, поскольку на нас сразу пахнул легкий ветерок.
Мы вошли, и дверь за нами тотчас тихо закрылась.
– А прежняя вахта еще здесь? – спросил Бени.
– Нет, но вам об этом беспокоиться не стоит. Вы вообще в дальнейшем будете мало пересекаться. Ну, сами понимаете: одни спят, другие – работают.
Мы переглянулись. Арон поджал губы, а Бени почему-то выдохнул, и посмотрел в потолок.
– Что-то не так? – спросил лейтенант.
– Нет, – ответил Бени, – все как раз хорошо. Там есть пару ребят, с которыми, у меня нет особого желания встречаться.
– Вот как? – удивился лейтенант.
– Да, – ответил Бени, расправив плечи. – А что такого? Не сошлись характерами, как говорится.
– Почему? – искренне удивился лейтенант, – И когда же это вы успели? Или вы были раньше знакомы?
– Когда успел? Пока меня тошнило в самолете, во время полета сюда, а два этих дебила меня все время подкалывали по этому поводу.
– А…– сказал лейтенант, как мне показалось, с облегчением, – тогда все хорошо. А то я уж подумал, не ждать ли нам тут драки или прочей фигни в таком же роде…– он подмигнул.
Бени в ответ только фыркнул.
Мы вошли в зал, где находилось, наверное, столов пятнадцать. На большинстве из них стояли явно очень мощные машины вроде Sun, на других были машины попроще, типа персоналок, а на некоторых и вовсе валялась вповалку разная периферия и прочий подобный хлам: принтеры, малогабаритные плоттеры и мотки кабелей. В зале не было ни души, прежняя вахта, уже видимо, и вправду покинула пост.
Все стояли и оглядывались, пытаясь по внешнему виду определить, где будут наши будущие рабочие места, а также представить уровень задач, который нас ожидает. Внезапно, откуда-то сзади раздались возгласы, и перед нами возник бородатый улыбающийся тип в белом халате поверх такой же синей униформы, какая была и на нас. Возникло ощущение, что он вспорхнул откуда-то снизу по ступеням, но при этом ничего, похожего на лестницу поблизости не наблюдалось.
– Джефф, – представился он и протянул руку.– Я ваш куратор и руководитель проекта. Ну, пойдем, я вам все покажу, да и начнем, пожалуй?
Лейтенант, не говоря ни слова, вдруг погасил свою улыбку, сделался вдруг очень серьезным, а затем развернулся и направился к входной двери.
Джефф, размахивая на ходу рукой, подвел нас к винтовой лестнице, которую скрывали от глаз несколько серо-зеленых металлических шкафов, подпирающих бетонный потолок. Гремя ботинками по стальным ступеням, мы, следуя за Джеффом, сбежали вниз.
Тут комната казалась уже более привычной. Она была разбита на кубики с матерчатыми перегородками, и внутри каждого из них было даже вполне уютно.
Джефф отвел нас в маленький, мест на двадцать пять, конференц-зал, где кратко и вполне понятно рассказал о сути нашей работы. Оказалось, что о проекте в целом нам знать никому не положено, но он будет ставить задачу на день в письменном виде, и по возможности ее следует выполнить. Если возникнут сложности, нужно сообщать о них спустя два-три часа, коль скоро таковые возникнут. Обсуждать данные задачи между собой запрещено.
– Это ясно? – спросил он и посмотрел как-то очень недвусмысленно.
Мы ответили утвердительно, хотя и были удивлены не на шутку, да и вопросов было хоть отбавляй. С таким стилем работы, никто явно прежде не сталкивался нигде, даже в Израильской разведке, хотя режим секретности там был тот еще!
– Хорошо, – сказал Джефф, уже не улыбаясь. – Здесь ваши пароли входа в систему, ну и все остальное, что понадобится.
Он выдал каждому тонкую картонную папку, на лицевой стороне которой были написаны наши имена. Мы ушли по местам. Кроме нас в кубиках нигде никого не было. Мы даже переглянулись, настолько все казалось странным. Другой странностью было то, что Джефф разрешил занять любое место, какое понравится. На всех прежних контрактах, вновь прибывшим обычно давали самые плохие кубики, чуть ли не на проходе, какие никто из постоянных работников не хотел занимать, и пересесть куда-либо можно было только с санкции директора, то есть – никогда.
Мы обошли зал, заглядывая в каждый кубик. Однако хоть, все ячейки-кубики и были, как две капли воды похожи, но при этом практически всегда присутствовала какая-то отличительная деталь: например, в одном, цвет правой стенки внутри был не коричневым, как везде, а зеленым. В ячейке же, что находилась рядом – верхняя лампа над столом давала желтый мягкий свет, в отличие от прочих, где свет был обычный белый, какой бывает у ртутных ламп дневного света. Где-то было особенное кресло с высоким подголовником, а где-то лежала эргономическая клавиатура. Ну, и все в таком же духе.
Арон сказал, что ему все равно, и демонстративно уселся в самый неудобный кубик из всех, примыкавший к проходу. Бени походил еще немного, и уселся где-то вдалеке. Мой выбор пал на тот, где был желтый свет. Усевшись, я раскрыл папку. Там был всего один листок с паролем входа. При этом чтобы прочесть пароль, нужно было отодрать темную папиросную бумажку, приклеенную поверх надписи.
Я включил компьютер, и, введя полученный пароль, вошел в систему. Это был стандартный Юникс. Через секунду возникло окошко, которое сообщало, что мне пришло срочное электронное сообщение, которое следует открыть немедленно. Я нажал кнопку ОК. В сообщении было задание на день. Это была довольно тривиальная задача: построить некий класс, который будет делать то-то и то-то, но вот внизу была странная приписка: «Работай так, будто ты в раю или свободном падении, что было бы куда более нелепо!»
– Ну,– решил я, – возможно, это своеобразное пожелание удачи.
Задача построилась в голове довольно быстро, я сел за клавиатуру и затем стучал по клавишам минут двадцать почти без перерыва. Помню, прервавшись на секунду, еще подумал, нельзя ли у Джеффа попросить наушники и подключиться к какому-то радио, или же к музыкальной библиотеке, подобной той, что мы создали, работая на Siemens. Я знал, что на очень многих фирмах энтузиасты меломаны такие фонотеки создают.
Я встал с тем, чтобы немного размяться, когда вдруг из кубика Арона раздался негромкий крик. Вскочив, я побежал туда. Арон сидел, и его трясло. Он, похоже, чем-то порезался, хотя и не особенно глубоко. Тем не менее, из двух его пальцев на левой руке – мизинца и безымянного – довольно активно шла кровь.
– Засунь пока пальцы в рот, а я поищу, чем перевязать!
– У меня руки могут быть грязные, – начал было ныть Арон.
– Заткнись! Ты еще скажи, что не можешь кровь употреблять, поскольку утром йогурт ел!
Арон повиновался, бросив на меня не то презрительный, не то ошарашенный взгляд. Он был явно обижен[7 - В данном случае, юмор ситуации был в том, что одним из принципов кашрута (еврейское требование к ритуальной чистоте в еде) является запрет на совмещение мясных и молочных продуктов. Кровь животных, к слову, по соображениям кашрута вообще употреблять нельзя. Арон не был особенно набожен, и требованиям кашрута следовал от случая к случаю.].
Я же пробежался вокруг, и к своему удивлению не обнаружил на стенах ни одного шкафчика с надписью «первая помощь». Тогда я снова вернулся к компьютеру и стал искать, как отправить сообщение Джеффу, но тоже – все было без толку, хотя, конечно, два часа от возникшей проблемы еще не прошло. Я стал рыться в ящиках, но и там мои поиски остались без особого успеха. Тогда я стал обегать комнату вокруг в поисках кухни. Кухня – это святая святых любого hi-tech предприятия, ибо как известно: программист – это существо, трансформирующее пиццу и кофеин в коды С или С++[8 - Языки программирования.]. Там я нашел коробку с салфетками, в которой, впрочем и оставалось-то всего две или три. Их я и выдернул, и принес Арону. Бени при этом, так и не появился.
– Слушай, – спросил я, – а каким образом ты умудрился порезаться? Бумагой, что ли?
– Не знаю… но никакой не бумагой… – Арон ворча, пожал плечами. – Сидел писал, вдруг чувствую – боль, как от укола . Я глянул – а пальцы все в крови! Я и заорал от неожиданности.
– Писал? – переспросил я.
– Ну, «клаву топтал»[9 - Сленг программистов. Означает печатать что-то на клавиатуре.], как обычно!..– он умолк на полуслове.
– Что такое? – насторожился я.
– Знаешь… я порезался, когда писал название класса: D14!
– Это у тебя так класс называется?
– Ну, да… так в техническом задании сказано.
– Покажи!– потребовал я.
Арон протянул сложенный вдвое листок с распечатанным сообщением. Я раскрыл его и пробежал глазами. Задача была, как и у меня, крайне тривиальная, но требования создать класс D14 я так и не нашел.
– И где тут класс D14?– не без ехидства спросил я.
Арон взял листок, просмотрел его, будто видит его впервые, и стал белеть на глазах:
– Алекс, это – совсем другой листок!– он отбросил бумажку, словно какого-то паука и стал рыскать вокруг стола. Никакой другой бумаги больше не было. – Но я клянусь тебе! Я могу пересказать все, что там было написано!… Создать класс D14 с пятью виртуальными функциями… Как это может быть, что бумага пропала? Слушай, а как там Бени? Идем, глянем, может?
– Ну, идем… – согласился я.
Мы принялись искать кубик Бени и без труда нашли. Оттуда раздавалось тихое, но весьма гнусавое пение. В полутьме данного помещения, да еще, если вспомнить, что мы находились под землей, выглядело все это довольно освежающе. Бени сидел в наушниках и пел что-то из Битлов, одновременно стуча по клавиатуре. Арон тронул его за плечо и Бени от неожиданности подскочил, чуть не до потолка.
– Ты чего? – встрепенулся он.
– Ничего, – ответил Арон спокойно. – Хотел вот глянуть все ли у тебя в порядке?
– А что может быть не в порядке? – продолжал колотиться с перепугу Бени.
