скачать книгу бесплатно
Володя поднял голову и взглянул на нее своими голубыми глазами, в которых была такая тоска, что у Сони подкатил комок к горлу.
– Ну что ты? – ласково проговорила она, взяв брата за руку. – Расскажи мне все, и тебе станет легче.
– Я не знаю, люблю я ее или просто привык, все-таки мы вместе три года.
– Ты сравниваешь с ней? – с беспокойством спросила Соня.
Володя молча бросил быстрый взгляд на сестру. Сравнивает, конечно, сравнивает, Соня могла об этом и не спрашивать. Но сейчас уже поздно копаться в себе. Сейчас нужно рожать ребенка.
– И вы раздумываете, сохранять ребенка или нет? – с беспокойством спросила Соня.
– Она сказала, что в любом случае оставит ребенка.
– Что значит «в любом случае»? Ты сказал Тане, что не женишься? – У Сони от ужаса перехватило дыхание. – Как ты мог?
– Нет, конечно. Но я и не говорил, что женюсь. ?– Володя снова опустил голову, а когда поднял, в глазах у него стояли слезы. Потом вскочил и стал метаться по комнате. Остановившись, с отчаянием спросил сестру: – Соня, что мне делать?
«Мой любимый братец, такой умный, красивый, уверенный в себе мужчина и…» – подумала Соня и обняла его, прижавшись к сильному плечу.
– Я тебе завидую, Володя, и очень-очень рада твоему счастью. Татьяна такая молодец и любит тебя.
– Любит? С чего ты это взяла? – Володя отстранился от нее и удивленно пожал плечами.
– Она, что, тебе не говорила? – Сонины брови поползли вверх.
– Говорить говорила, но одно дело говорить, а другое… Я тоже говорю.
– Ты говоришь, что любишь, когда не знаешь, любишь или нет? Чудовище! Вот поэтому и не веришь, что тебя любят. Если сам постоянно врешь, то потом не веришь никому. А Татьяна любит по-настоящему. Она мне сказала и плакала, что ты ее не любишь. Она не верит тебе. Ты так заврался и истрепал это волшебное слово, что сам перестал себя понимать. Доигрался? Постоянно оставляешь ее одну, не берешь с собой к нам на дачу, словно стыдишься ее. Она сказала мне, что хотела уйти от тебя, но не может без тебя. Дурында ты все-таки, Володенька. Ты сомневаешься еще и потому, что она не нравится маме. Мама чувствует в ней личность и понимает, что ей придется тебя отдать Татьяне. Для нее это очень тяжело, но нужно будет с этим смириться, – Соня развела руками. – Она, как все женщины, не хочет делиться.
– Ты хоть понимаешь, что мне сказала? Утешительница! Теперь я чувствую себя подопытной мышкой, которой на спину пришили ухо, – усмехнулся Володя. – Так им может прийти в голову расчленить меня.
Он вздохнул, сел за стол и стал есть. «Ну, слава богу! Если ест, значит, не смертельно», – подумала Соня и тоже принялась за еду. Иногда Володя поднимал глаза и пристально смотрел на нее, но ничего не спрашивал.
Было уже за полночь. В дедушкином кабинете, где все осталось, как при его жизни, Соня постелила Володе на тахте. Зашла в свою спальню, сняла покрывало с кровати, открыла окно и стала дышать прохладным весенним воздухом. Она вспомнила запах сегодняшнего утра. «Неужели это было сегодня? И было со мной?» – подумала она. Волна пробежала по спине, ее бросило в жар. Снова захотелось очутиться в Лозанне, в номере Алекса, в его объятиях, вдохнуть его запах.
– Соня, ты уже легла? – из комнаты донесся голос брата.
– Нет.
– Я могу войти?
– Да.
Володя вошел в комнату и приблизился к Соне.
– Соня, я хотел тебя спросить… – И он замолчал.
– Ну же, спрашивай, – повернувшись к брату, ласково сказала она.
– Ты меня извини, но это очень важно для меня… – Он опять замолчал, а затем, решившись, спросил: – Соня, если бы тогда с вами… не случилось, и Андрей не захотел бы ребенка… ты бы рожала? – Володя стал внимательно смотреть ей в глаза.
– «Если бы», «не захотел бы», а нельзя спросить просто, не прибегая к сослагательному наклонению? – Готовая заплакать, Соня отвернулась, чтобы спрятать глаза, и тихо, но твердо сказала: – Да, тысячу раз да, я бы рожала. Прости за это «бы», я, к сожалению, не могу без него обойтись. Володя, что тебя мучает? Ты любишь другую?
– Какую другую? – опешил брат.
– Ну, я не знаю. Может, у тебя есть еще кто-нибудь? Разве такого не бывает? Другая девица, кроме Татьяны?
– Да? – он сделал круглые глаза и тут же сообразил, что сказал не то, что хотел. – Нет-нет!
– Почему тебя так удивил мой вопрос? Мы оба знаем, что было время, когда ты встречался с двумя одновременно. – Соня внимательно посмотрела на брата. – Разве не так?
Володя поднял вверх обе руки, словно сдавался.
– Соня, во-первых, это было давно, во-вторых, я был молод и глуп. Во мне играла молодецкая кровь.
– Ну, допустим не кровь, а то, что находится внизу. Ты считаешь, что это тебя оправдывает? – строго произнесла Соня. Она сейчас в лице брата казнила всех мужчин на свете.
– Ты не права. Мы с Таней вместе три года, и никаких других девиц у меня в это время не было и нет, – тихо и твердо, нахмурив брови, ответил Володя. – Я ей не изменял и не изменяю. Мне другой женщины не нужно.
Соня внимательно посмотрела на брата. Она верила ему. Он не был лжецом. Она это хорошо знала. И еще она поняла, что он просто испугался. Страх – сильное чувство, и его брату сейчас нужно пережить, а она должна ему в этом помочь. Он пришел за советом к ней, к своей сестре, и Соня понимала, что ей оказано величайшее доверие, и она будет стараться. И потом, Володе недостаточно сказать «да» или «нет».
– Тебе Татьяна неприятна? Что-то в ней тебе не нравится? Она не твой идеал? Она плоха в постели? У нее кривые ноги? Она тупая, кривая? Плоская? Лысая, наконец? Ну, что? Что не так? – Соня задавала все эти вопросы с таким жаром, что брат отступил от нее на шаг и вопросительно смотрел. А она выдохлась и замолчала.
– Соня, я тебя достал?
– Достал, и меня, и ее, и себя тоже. Ты не боишься, что когда сделаешь ей предложение, она тебе откажет? У-у? И твоего ребенка будет растить чужой мужик, а тебя будут пускать к нему только по выходным. Ну, как? Нравится? Люди женятся, разводятся. Пожалуйста. Общество не принуждает жить вместе, если вам не захочется, но у ваших детей должны быть оба родителя, даже если они живут в разных квартирах. А вы живете вместе, она тебя любит, и в ней растет твой ребенок. Он уже есть там, внутри Татьяны, малюсенький, твоя и ее часть. Ты хоть об этом задумывался. Ну? Это такое чудо!
– Тебе только ужастики писать. А главное, ты так убедительна, черт возьми. Я знал, что за советом нужно ехать только к тебе. И еще, Соня, я хочу, чтобы ты завтра…
– Сегодня.
– А? Да. Уже сегодня поехала со мной и Таней к нам на дачу, и я… Ну, в общем, поедешь? – сказав это, Володя выдохнул и обнял ее.
«Как же бабуля будет рада!» – подумала Соня.
Глава 16
Проснувшись, Соня взглянула на часы. Было десять утра, за окном шел дождь, и она поежилась. Хотелось спать. Соня закрыла глаза, но тут же распахнула их, вспомнив утро в Лозанне, вчерашний вечер и беспокойную ночь с братом. Сон пропал в одну секунду. Подскочив с кровати, Соня помчалась в соседнюю комнату. На тахте спал, подложив ладонь под щеку и тихо посапывая, Володя. «Мой братик, мое солнышко». Любовь к брату переполняла Сонино сердце. Потянувшись и сладко зевнув, она отправилась на кухню.
Соня включила чайник и, подойдя к окну, уперлась лбом в стекло и стала смотреть на стекающие по нему капли дождя. «Стекло плачет, погода плачет, грустно как-то. Каково сейчас Татьяне?» – подумала Соня и пошла ей звонить. Как ни странно, Татьяна была вполне в духе, они похихикали, Соня сообщила ей, что с Володей все нормально, он вчера встретил ее, они с ним выпили за встречу, и он сейчас спит. Потом позвонила бабушке и сообщила о своем благополучном возвращении.
– Родители еще не выходили, – сообщила бабушка и обещала сказать им, что Соня вернулась.
– Ждите меня и Володю на поздний обед. И еще, Володя будет с Татьяной. Маму предупреди, пожалуйста. – И, вздохнув, положила трубку.
Соня растолкала Володю и накормила его завтраком (следует отметить, что переживания не отразились на его аппетите). Собравшись, они на его машине поехали к нему домой за Татьяной. Когда раздался телефонный звонок, Соня ласково улыбнулась и на немой вопрос Володи тихо ответила:
– Это меня, Лена. Ленуль, привет, – радостно поприветствовала она подругу. – Встретил, встретил, все нормально. Наверное, соскучился, – Соня ласково посмотрела на Володю. – Да, ты права, он замечательный брат. Я помню, но день рождения завтра. Вы хотите в «Пушкинъ»? Нет, что ты, я всегда за «Пушкинъ». Нет, проблем никаких, но сейчас Володя меня везет к родителям на дачу. Теперь я полностью завишу от него. Во сколько? Хорошо, я попрошу, – Соня взглянула на Володю. – Передам, передам, обязательно. Ну, я ведь сказала – передам-м. Пока, целую.
– Что опять?
– Завтра день рождения моей одноклассницы, они собираются пообедать в «Пушкине».
– И во сколько намечается это мероприятие?
– В пять.
– Я тебя отвезу.
– Я не берусь это планировать, учитывая твои дела. – И Соня с укором взглянула на брата. – Я ставлю перед собой только реальные задачи. Нам бы просто дожить до завтрашнего дня. Я бы и этому была рада. А может быть, мне сейчас сбежать? – Соня изобразила задумчивое лицо.
– Э-э-э. Я тебя убью, любимая сестра.
Таня, в модных брюках и куртке, уже ждала их под козырьком у подъезда. Она была высокой, хрупкого телосложения, с длинными русыми волосами, собранными в хвост, и неизменной улыбкой на лице. «Вот это выдержка», – подумала Соня. Улыбнувшись в ответ, она открыла дверь и крикнула:
– Девушка, привет! Давай быстрей.
Таня перевела взгляд на свою сумку, но, увидев Володю, выходящего из машины, бросилась к нему, обняла и прижалась к его груди. По ее поведению Соня поняла, как той сейчас тяжело. Сев рядом с Соней на заднее сиденье, Таня обняла ее, и обе рассмеялись.
– Похоже, у вас все хорошо? – повернувшись к ним, с улыбкой спросил Володя и внимательно посмотрел на Таню. Она опустила голову, а Соня зло уставилась на него. Володя отвернулся и сидел молча, положив руки на руль. В машине было тихо.
– Ты выйдешь за меня замуж? – затаив дыхание спросил Володя, глядя перед собой в стекло. У Сони перехватило дыхание, словно это ее звали замуж. Пауза… Вот Таня подняла голову. Соня увидела ее напряженное лицо и полные слез глаза.
– Если ты меня любишь, то да, – по Таниному лицу покатились слезы.
Володя взглянул на нее в зеркало заднего вида, вдохнул с облегчением и завел мотор. Больше он ничего не сказал на эту тему.
Через час они были на месте. Дождя на даче не было, из-за туч даже выглядывало солнышко.
– Дождь прошел, солнце в целом свете, – пропела Соня и бросилась целовать бабушку, вышедшую их встречать.
– Софья, ты сегодня веселая. Не иначе как влюбилась? – засмеялась бабушка.
– У нас сегодня день такой. Мы сегодня все влюблены.
– Точнее можно? Кто это все? – на крыльцо вышла мама, а через минуту появился папа с приветливой улыбкой на лице.
– Добрый, добрый день, дорогие мои. Танюша, рад вас видеть. Вы давно к нам не заглядывали, что так? – весело спросил папа.
– Ругай, ругай ее папа, она это заслужила. И возьми с нее честное слово, что она полюбит это место, как его любим мы, и будет с радостью сюда наезжать, – прочирикала Соня и быстро скрылась в доме, чтобы не увидеть маминого лица.
Упав в кресло, она со страхом стала ждать продолжения.
– Софья, что это было? Давай, колись, – строго потребовала бабушка, войдя в комнату и сев напротив нее.
– Володя сделал предложение Татьяне, и она беременна. Вот! – выдохнула Соня.
Соня увидела, как смягчилось лицо бабушки: казалось, она вот-вот сейчас заплачет, но взяла себя в руки. Бабушка была у них кремень, как говорил Володя. Когда умер дедушка, она особенно и не плакала, просто на долгое время замолчала и перестала играть на рояле. И когда после перерыва она снова села за рояль, Соня поняла, что горе ее несколько отпустило и наступила фаза ноющей боли, которая никогда не уйдет.
– Нужно переставлять местами «предложение» и «беременна»?
– Я думаю, нет. Он ее любит, но только еще не понял.
– Он не понял, а ты все поняла. Молодец! Тебе не кажется, Софья, что ты самоуверенна? – голос бабушки стал строгим, однако на лице блуждала счастливая улыбка. Малыш в доме – это то, о чем она мечтала уже давно.
– Милая, дорогая Зиночка, у тебя есть шанс иметь правнука. Это такое счастье, а со своей любовью пусть разбирается сам. Я думаю, мама ему сейчас по-мо-жет, – с ужасом в голосе театрально произнесла Соня. – Нам с тобой остается только ждать развязки и наслаждаться представлением.
– А ребенок – это правда? – с тихой радостью спросила бабушка. Она это спросила так, словно боялась спугнуть счастье, которое должно войти в их дом.
– Правда-правда. И правда то, что мне сейчас очень хорошо, – прошептала Соня. – И ты выглядишь счастливой. Так ведь?
Бабушка поцеловала Соню в лоб.
Глава 17
В большой комнате с камином стали накрывать стол к обеду. Маме помогала Валечка, потом присоединилась Соня. Валечка жила у них на даче более тридцати лет и давно стала членом их семьи. Сейчас она с мужем Петром Степановичем, электриком по специальности и умельцем на все руки, и рыжим котом Василием живут на старой даче, а когда наступают холода, перебираются в новый дом, чтобы не топить печи каждый день.
Эту дачу в поселке художников и архитекторов в начале прошлого века построил прадедушка Сони и Володи. Старая дача – это и есть прадедушкин дом. Огромный, двухэтажный, деревянный, с теплым низом и летним верхом, с резным балконом и огромной террасой, застекленной небольшими прямоугольными стеклами, как раньше стеклили все террасы. В кухне настоящая печь, какие ставили в деревнях: с духовкой и лежанкой. Пироги, выпекаемые в такой печи, имеют особый вкус. Вот этот дом, где жила маленькая девочка Соня с братиком, мамочкой, папочкой, с бабулей и дедулей и Валечкой, которая заплетала по утрам ей косички, часто снится Соне. Во сне она ощущает неповторимые запахи, слышит скрип половиц, видит огромный оранжевый абажур над круглым столом в гостиной. В этой комнате по сей день стоит большой диван с двумя валиками и высокой спинкой, обитой кожей и полочками по бокам, на которых стоят синие фарфоровые вазочки. Кожу неоднократно перетягивали, но спинка с полочками оставалась неизменной. По другой стороне, перпендикулярной к той, по которой стоял красавец-диван, громоздился большой, ну очень большой буфет. Гостиная угловая, и по двум ее стенам были окна, а в углу, между ними, когда-то стояло раскладывающееся в односпальную кровать просторное кресло с высокой спинкой и боковыми выступами, чтобы можно было задремать, удобно положив голову. Это кресло, уже реставрированное и обитое темно-зеленой тканью, стоит в кабинете папы в новом доме, который построили родители. В простенке между двумя окнами располагалось старинное трюмо с двумя узкими и высокими вазами серо-зеленого цвета. Его уже нет, но Соне оно снится, и еще ей снится мама, которая, чтобы согреться, прижимается к теплой стене, покрытой белым кафелем. Соня знает, что в коридоре затоплена печь, обогревающая две комнаты, и кафель, к которому мама прижимается спиной, чтобы согреться, сейчас уже теплый. Идет сильный дождь. Соня знает, что окна в доме открыты и запах цветущих флоксов, который нельзя ни с чем спутать, повсюду. А они, дети, сидят на крылечке террасы, дверь которой выходит в большой тенистый сад, и рассказывают страшные истории. Им страшно, но им и хорошо. В большой комнате на втором этаже и по сей день стоит бильярдный стол. Соня помнит, как папа с братом гоняли шары. На каникулах играли Володя и его друг Сергей – сын соседей по даче. Маленькая Соня вставала на цыпочки, чтобы дотянуться до кия. А когда она подросла, ее учил играть Володя. У него не хватало терпения, и Соня за это время узнала о себе много такого, чего даже представить не могла. Но, вопреки высмеиванию брата, одолела эту премудрость и стала настоящим соперником и ему, и Сергею. Они снисходительно признали ее умение, и она присутствовала при их играх в качестве судьи.
Потом папа с мамой построили на участке большой дом, в котором у каждого члена семьи была своя комната: кабинет для папы, большая и светлая мастерская для творческих людей, как говорила мама, и их любимая терраса, на которой они все вместе собирались по вечерам в теплые летние вечера.
Соня любила сидеть рядом с папой. Для нее он был непререкаемым авторитетом. Умный, красивый, спокойный, всегда элегантный и уверенный в себе человек. Таким должен быть джентльмен, считала Соня. Сейчас, став взрослой женщиной, она поняла, что папа был всегда несколько отстраненным от семьи. Он позволял себя любить. Соня стала замечать, как бабушка отворачивается, чтобы не видеть, как он эгоистично пользуется маминой любовью. Бабушка все видела и чувствовала, но почему-то маме не сочувствовала. Почему две женщины в доме не солидарны друг с другом? Соня начала жалеть маму, когда сама стала женщиной и узнала, насколько ранит предательство любимого мужчины. Но Соня не стала терпеть и решительно все разрушила. А мама продолжала безмолвно любить папу и терпеть его холодность и отстраненность. Соня иногда задумывалась: а может ли папа, кроме своей работы, любить кого-нибудь еще? Нет никакого сомнения, что он любит ее и Володю, своих родителей, друзей, жену. Почему о маме, как о жене папы, она вспомнила только после родителей и друзей? А любил ли он вообще когда-нибудь женщину как любовницу – единственную и неповторимую? Так, чтобы сносило голову? Если да, то это явно была не мама, а если и была – то это бесследно прошло еще до того, как Соня выросла и стала что-то в этом понимать… А мама всю свою невостребованную папой любовь отдавала сыну, который был копией любимого мужчины.
Подошла Таня и, тихо шепнув Соне на ухо, предложила свою помощь.
– Сейчас не нужно, – прошептала Соня в ответ, – потом, после обеда, мы с тобой помоем посуду. Хорошо?
Та радостно закивала в ответ.
Мама украшала стол и расставляла приборы. Она, как всегда, постаралась не ударить в грязь лицом, все было идеальным, и это очень смущало Соню. Сама мама была сплошное ожидание и предвкушение. Но чего? Это сбивало Соню с толку. Когда все сели за стол, то оказалось, что один прибор лишний. Стоял он рядом с прибором Сони. «Удивительные вещи творятся в нашем доме», – успела подумать Соня.
Володя засмеялся:
– Ну, сейчас обязательно кто-то явится.
Все переглянулись, а Валюша встала, чтобы убрать лишний прибор.
– Не нужно убирать, пусть стоит, – тихо и резко произнесла мама.
И все, как по команде, посмотрели на нее. Коту Василию явно не понравился мамин тон. Спрыгнув с дивана, он гордо покинул комнату.
– Уж, не для этого ли козла прибор? – с досадой выпалил Володя, уставившись в окно. Соня проследила за его взглядом и обомлела. Из подъехавшей машины вышел Андрей.
– Андрей? – с ужасом в голосе проговорила она.
Все вытянули шеи, заглядывая в окно.
– Сонь, это ты его пригласила? – тихо спросил Володя. Соня отрицательно покачала головой и закусила нижнюю губу. В глазах читалась охватившая ее паника.
