скачать книгу бесплатно
Глава 5
Виола постучала в дверь и, услышав «Войдите», толкнула ее.
– Добрый вечер, – поздоровалась она с сидящим за столом мужчиной.
– Добрый, – откликнулся он. – Вы Виола Игоревна Лебедева?
– Она самая.
– Проходите. – Когда Виола села на предложенный ей стул, следователь представился. – Старший лейтенант Внуков Петр Петрович.
Следователь ей понравился сразу. Был он какой-то к себе располагающий, как киношный мент из старых сериалов про разбитые фонари и убойную силу. У настоящих полицейских редко такие лица бывают. Профессия отпечаток накладывает, делая их напряженнее, жестче, сумрачнее. Как-то на отдыхе Виола познакомилась с девушкой-парикмахером. Очень хорошенькой кучерявой блондиночкой. Фигурка точеная. Ростик маленький. Глаза голубые, широко распахнутые. Милый такой пуделек на первый взгляд. Но стоит присмотреться… Если что-то было не по ее, блондиночка резко преображалась. Пуделек показывал клыки, ощетинивался и уже не производил впечатление милого зверька, которого хочется потискать. Спасаться от такого нужно, пока не покусал. Потом девушка «раскололась» и сообщила, что она дознаватель в прокуратуре. А про парикмахерскую врала, чтоб мужчин не отпугивать.
– Виола Игоревна, как давно вы знаете Олесю Красотулю? – обратился к ней с первым вопросом Внуков.
– Чуть больше двух лет.
– Где познакомились?
– В клинике эстетической хирургии. Мы ждали приема у разных докторов, кабинеты которых находились по соседству. Разговорились и как-то сразу друг к другу прониклись.
– Вы можете себя назвать ее подругой?
– Да, бесспорно.
– Значит, она делилась с вами секретами?
– Кое-какими.
– Сокровенными? Ну, знаете, как в «Сексе в большом городе»?
– Она не посвящала меня в подробности своей интимной жизни, если вы об этом.
– Нет, я о другом. О чувствах, отношениях.
Виола задумалась.
– Нет, – наконец ответила она. – Но тут, может быть, я виновата. Я сама не любитель выносить сор из избы… скажем… своего сердца.
– Но вы и не производите впечатление человека, у которого душа нараспашку. А Красотуля, как все говорят, была как раз из таких. Не сходится.
Виола вынуждена была с ним согласиться. Не сходилось что-то. Когда у Красотули появился котенок, она своими «ми-ми-ми» замучила всех. А уж сколько фотографий выкинула в Сеть – не счесть! Но ни разу Виола не слышала от нее рассказов о парнях. Нет, о друзьях она щебетала беспрестанно. А вот о чем-то больше… Ни разу.
– А если у нее никого не было? – предположила Виола. – Ни жениха, ни парня, ни объекта тайной влюбленности…
– У красивой, молодой, активной, эмоциональной? Как-то странно.
– К чему вы клоните?
– Получается, что никто не знает, какая она, настоящая Красотуля. И это затрудняет нам работу. Ее убили. И это значит, что девушку окружали не только друзья (хотя по мне, если люди не делятся секретами друг с другом, они, скорее, приятели), но и враги. – Внуков взял со стола блокнот, пролистал его. Виола думала, что сейчас все делают записи в планшетах и коммуникаторах, а оказывается, некоторые еще по старинке – ручкой на бумаге. – Красотуля звонила вам за пятнадцать минут до смерти. И это была ночь. Что она хотела?
– Прежде чем ответить, я должна сказать вам, что для Красотули не было таких понятий, как день и ночь. Она жила в своем ритме, не подвластном трактованию.
– То есть не сова и не жаворонок?
– Хуже. Она просто не замечала смены времен суток. И дни не особо считала. Иногда удивлялась, что, к примеру, уже наступила пятница. Она думала, среда. Красотуля вечно опаздывала, забывала о встречах. Но на нее никто не обижался.
– Как же она умудрилась сделать несколько операций? На них тоже опаздывала или не являлась?
– Особо важные встречи она отмечала в электронном ежедневнике и дублировала их по старинке… – Она указала на его блокнот. – Только пользовалась стикерами. И наклеивала их на зеркало в ванной и на холодильник.
– А училась как? Она же студентка.
– Заочница. С кучей долгов и богатым папой, который давал денег на их погашение (не секрет, что преподаватели берут взятки, не все, но многие). А теперь к вопросу, прозвучавшему ранее. Красотуля позвонила, чтобы позвать меня погулять. Сказала, что находится недалеко от моего дома, и мы можем через двадцать минут встретиться.
– И что же вы?
– Отказалась, конечно. Мне нужно было рано вставать, я не могла лечь под утро.
– Она не обиделась?
– Красотуля никогда не обижалась. Сказала, что позвонит Роберте, она в том же районе живет. И мы распрощались.
– Кто такая Роберта?
– Вообще его зовут Робертом. Фамилии не знаю. Он транс.
– Хм… – Внуков сделал запись в блокноте. – Не звонила Олеся Роберте. Как и никому другому. Звонок вам был последним.
– Значит, отвлеклась на селфи. Она если не болтала по телефону, то делала фотографии или выкладывала их.
– Мы попытались восстановить хронологию событий. Вышло так: Олеся, расплатившись, вышла в туалет, вероятно, там и позвонила вам, вы поговорили, после чего она сделала несколько фотографий. Но выкладывать не стала. И вышла на улицу. Телефон держала в руке. Возможно, хотела найти в нем номер Роберты. Но что-то привлекло Олесино внимание, и она сошла с тротуара…
– И умерла?
Внуков кивнул. Они еще немного поговорили. Но Виола ничем следствию не помогла, и ее отпустили.
Покинув здание, она направилась к шоссе, чтобы поймать машину. Виола имела права, а когда-то и авто, но, поняв, что куда лучше себя ощущает в роли пассажира, продала его. На московских дорогах она терялась. Не могла привыкнуть к агрессивному, а зачастую хамскому отношению друг к другу остальных участников движения. А вот за границей ездить любила. Если отправлялась туда, то брала машину напрокат и каталась, каталась, каталась… Ездила от одного маленького городка к другому, от пляжа к пляжу, от одной достопримечательности до следующей…
Когда Виола села в машину, зазвонил ее телефон.
– Салют, Ромик, – поприветствовала она двоюродного брата.
– Салют. Ты куда пропала?
– Разве я пропала? Вроде недавно созванивались.
– Неделя уже прошла.
– Ой, правда?
– А не виделись вообще месяц.
– Да я что-то закружилась.
– Раскруживайся давай и дуй к нам.
– Ром, я устала как черт. Давай завтра?
– То есть про мамины именины ты забыла?
Виола застонала.
– Значит, угадал.
– Виновата, каюсь. И чтобы искупить вину, мчусь к вам.
– Не забудь купить…
– Хризантемы, я помню. У нее еще комната в цветах не утопает?
– Пока нет. Ждет твоего букета. Все, давай подгребай. О том, что ты забыла об именинах, я маме не скажу.
Виола устало вздохнула и назвала водителю новый адрес.
Тетушка (та самая, что работала косметологом) очень трепетно относилась к своим именинам. Звали ее Риммой. Имя она свое обожала. Особенно за то, что оно редкое. А еще ее любимой актрисой была Римма Маркова. На которую она, к слову, была похожа. Не внешностью, нет. Тетя Римма была хрупкой, тонколицей и выглядела очень молодо. Что неудивительно – за собой она ухаживала тщательно. А вот характером актрису Маркову напоминала. Боевая, чуть грубоватая, безапелляционная, у нее было прозвище Генерал.
Дни своего рождения тетя Римма последнее девятилетие не отмечала. Не видела смысла устраивать празднества по поводу того, что жизненный путь сократился на год. Но поскольку ей нравились поздравления и подарки, она повелела всем чествовать ее четвертого июля – в День ангела. Вообще-то именины Риммы были еще в феврале, но что это за праздник, когда за окном вьюжит и метет? Опять же хризантемы могут померзнуть, пока поздравитель идет с ними от магазина до ее дома.
Виола попросила таксиста остановить у цветочной палатки. Пока выбирала хризантемы, размышляла о том, что еще кроме них подарить. Времени на походы по магазинам нет. А по ним именно ходить надо. Долго и упорно. Потому что дрянь какую-нибудь (по ее разумению) тетка не примет. Скажет, не надо мне это «гэ», себе оставь, коль нравится. Причем от стоимости подарка ничего не зависело. Как-то сын купил ей антикварную японскую куклу. Заплатил за нее бешеные деньги. Но Римма подарок отвергла. Велела сыну у себя в комнате куклу поставить.
– Ты же сама хотела! – возмутился он.
– Не выдумывай.
– Ты сказала, что очень тебе нравятся японские куклы. Я купил не простую, антикварную…
– Мне нравятся красивые гейши с зонтиками и в кимоно! – рявкнула Римма. – А ты мне какого-то косоглазого мордоворота суешь.
– Это борец сумо. В Японии их почитают чуть ли не как членов императорской семьи.
– Вот и забирай себе этого жирдяя. А я гейшу хотела.
– Хорошо, в следующий раз ее куплю.
– Нет, не надо. Что-то мне вообще эти куклы дурацкие разонравились, – отрезала Римма.
Виола выбрала цветы, расплатилась и собралась вернуться к машине, но тут увидела между горшками с фиалками причудливую корягу. Присмотревшись, поняла, что это цапля. Какой-то умелец смог предать форму птицы полену, да так искусно, что работа его не сразу видна.
– Девушка, – обратилась Виола к продавцу, – а у вас вот эта фигурка продается?
Та покачала головой.
– А за столько? – Виола вынула из кошелька пятитысячную купюру. Больше налички у нее просто не было, разве тысяча рублей на проезд.
Продавщица с хитрой улыбкой вытянула ладошку. Виола положила на нее денежку, и та быстро скрылась в кармане ее джинсов.
– Можете завернуть ее в красивую бумагу? – попросила Виола.
– Запросто. Триста рублей.
Виоле ничего не осталось, как достать заветную тысячу. Придется теперь еще и у банкомата останавливаться.
Когда она добралась до дома тетки, уже начало темнеть.
– Ба, какие люди! – первое, что услышала она, когда дверь открылась.
– Римма, дорогая, с днем ангела! – Виола обняла тетку. – Держи, это тебе!
– Я уж думала, забыла, – проворчала та.
– Как я могла? – Виола исподтишка подмигнула брату. – Римма, ты, как всегда, прекрасна! – искренне восхитилась она женщиной.
Тетка на самом деле выглядела изумительно. Свежая кожа, красиво уложенные белокурые волосы, платье-халат в пол, а на шее нитка жемчуга. Римма считала, что его могут носить только дамы за пятьдесят, и сразу, как разменяла шестой десяток, купила себе эти бусы для особых случаев. В будние дни она носила бижутерию или серебро, но обязательно что-нибудь причудливое.
– А это у нас что? – Тетка стала нетерпеливо разворачивать подарок. – Коряга? – недоуменно пробормотала она.
Виола отобрала у нее подарок и поставила его на трюмо.
– Смотри внимательнее!
Римма скептически уставилась на «корягу».
– Ой! – выдохнула она. – Неужели? Цапля?
– А? Как тебе?
– Верка, это самый лучший подарок на сегодня! Спасибо!
Виола, которую тетка называла Веркой с детства и плевать хотела на то, что та сменила имя, знала, что угодит тетке. Та цапель обожала. Считала их самыми красивыми птицами. Их, а не каких-нибудь лебедей да фламинго. Поэтому близкие одаривали ее посудой с цаплями, бельем с цаплями, фигурками цапель. Вот только все это было уже избито. А вот деревянная цапля – это эксклюзив.
– Значит, я тебе с подарком опять не угодил? – обиженно пропыхтел Рома.
– Почему? Очень мне он понравился.
– А лучший все-таки Виолин?
Римма потрепала сына по волосам (он стремительно лысел, но они еще имелись на голове), проговорив «Дурашка», затем пригласила гостью к столу. На нем стояли лишь фрукты, но Римма дала команду сыну, и тот натаскал из холодильника салатов и нарезок.
