Игрушка для психопата

Только когда всех танцовщиц поставили в одну линию, я понял, насколько они схожи между собой. Все, как одна, худощавые высокие блондинки с буйными кудрями и ярко-голубыми глазами.

– Ариша, не отставай!

Если кто-то из них и отставал, то только в больном воображении оператора. Они двигались так синхронно, что казались в четыре размноженной картинкой в старом мультфильме. Иногда Даша за кадром показывала им движения.

– Ты как тут оказался? – ко мне подсел Антон. Он был одет в прозрачную рубашку, демонстрирующую его безвкусные пафосные татуировки и внушительный пресс, и брюки, как у меня.

– Встретились с Дашей на мероприятии, пригласила поучаствовать. А ты?

Он гордо приосанился.

– Кастинг прошёл. Кстати неожиданно, что дочь такой важной шишки училась в твоём вузе.

– Наверное.

Мне было всё равно.

– Какая у тебя роль? – спрашивал он, растекаясь по дивану в расслабленной позе.

– Танцую с теми двумя товарищами, – я указал на болтавших чуть поодаль на английском иностранцев.

– Ясно. Если верить сценарию, я играю на гитаре в паре кадров.

– А что, сценарию можно не верить?

Собеседник пожал плечами:

– А кто его знает. Съёмки клипа порой больше импровизация, тем более сценарий не детальный.

– Я думал у тебя меньше татуировок, – ответил я после небольшой паузы.

– Почему?

– Я только череп у тебя видел.

Парень криво усмехнулся:

– Я только его и успел показать.

Антон отвлекся на движения танцовщиц, и мы ненадолго замолчали. Вскоре он встрепенулся, будто вспомнив о чем-то важном, и повернулся ко мне:

– А что насчёт той девочки?

– Какой девочки? – вопрос был довольно неожиданным.

– Ну как же её… – парень старательно что-то вспоминал, – миленькая такая, с русыми волосами. У нас ещё имена на одну букву… Анастасия, что ли?

Я поджал губы.

– Анфиса.

– Во! Точно! – он по-свойски хлопнул меня по плечу. – Анфиса, – он повторил, будто пробуя сочетание букв на вкус, – очень милая девушка. А вы с ней не того?

– Чего "того"? – разговор начинал меня раздражать.

– Ой да ладно, только за придурка меня не держи. Вы же встречаетесь?

– С чего бы? – я громко хмыкнул. – Она же дурочка.

– Потише, бро. Просто она так на тебя смотрела, что я думал…

– Нет.

Мой собеседник пожал плечами.

– Ну нет так нет. А у тебя нет случайно её номера телефона?

Почему-то я ощутил подступающую к горлу злость. Казалось бы, обычное дело – многие люди знакомятся через общих друзей, я и сам порой так делал. Но почему меня так возмутила эта невинная просьба?

– Ну допустим, что есть.

– Дай, пожалуйста, – он умильно сложил руки в просящем жесте.

– Думаешь, она была бы рада твоему звонку?

– А почему нет? Мы неплохо болтали тогда, на мероприятии… Анфиса девочка красивая, я тоже ничего.

Я закатил глаза. С одной стороны он прав: почему нет, ведь мы уже давно не вместе. Но с другой что-то неприятно давило на моё сердце, будто меня угнетала сама перспектива любви Анфисы к кому-то еще.

– Ну так что?

Я выдохнул. Я давно с Ядвигой, а Антон неплохой парень. Может, оно и к лучшему.

Достав телефон, я молча листал контакты. По алфавиту я её не нашёл и чуть позже вспомнил, что сохранял её номер не по имени. Добравшись до нужной буквы, я увидел красноречивое “Дурочка” с красным сердечком.

– Тебе продиктовать?

Мой собеседник спустя несколько секунд держал мобильный наготове.

Цифра за цифрой я, казалось, отдавал ему свою любимую игрушку. Я представлял, как он зовёт её на свидания, как зарывается носом в её волосы, как его руки блуждают под моим свитшотом, который я забыл забрать.

– Спасибо тебе, дружище.

Он широко улыбнулся. Мне захотелось ему врезать.

– Мальчики! – над нашими головами голодной чайкой прокричала Даша. – Через пять минут снимаем!

– А какая сцена?

– Антон, тебя с гитарой отснимем отдельно. Тамерлан, вставай.

Я вскочил и бегло размялся. Ко мне поспешили наши иностранные собратья.

– В позиции! – скомандовал оператор. – Носатый, ты в центр. Чёрный и узкоглазый – по бокам чуть впереди. Не забывайте, что вы крутые перцы, покажите мне это.

Одарив нас столь лестными эпитетами, он не успокоился и несколько минут в красках описывал, что ему нужно в кадре. Наконец, съёмка со скрипом продвинулась чуть вперёд.

– Молодцы. Дальше по тексту.

В кадр вышла Даша. В правой руке она сжимала разноцветный фруктовый лёд на деревянной палочке.

– Парни, по сценарию.

Что-то я не припоминаю подобного.

Мулат и азиат послушно опустились перед ней на коленки.

– Носатый, чего медлишь?

Дело принимает интересный оборот. Я присоединился к ним.

Девушка медленно подставила лёд к своему лобку. С такого ракурса девочка с каре выглядит ещё интереснее.

Кончик мороженого вилял в миллиметрах от моего носа. Её взгляд ничего не выражал, а лицо было преисполнено крутости.

– Начали!

Иностранные друзья с аппетитом и жадностью принялись облизывать цветную сладость, умело копируя лучших порноактрис из крупных корпораций.

– Носатый, что за херня? Давай.

Я неуверенно приоткрыл рот и лизнул розовую верхушку. Малиново и немного кисло.

Даша вдруг грубо схватила меня за волосы и вдавила меня во внутреннюю сторону бедра. Я почувствовал, как фруктовый лёд мазнул по моему лицу, и липкие капли потекли по груди под пиджак.

– Даша, ты звезда. Получилось так натурально, будто он полностью проглотил этот кусок льда!

Она улыбнулась. На миг мне показалось, что она довольна.

– Теперь дальше.

Снимаясь в одной сцене за другой, я пытался понять, что за неприятное чувство преследует меня. Я не помнил сколько-нибудь похожего момента в своём сценарии. В общем-то ничего особенного – не настоящий же член в рот запихнули и даже не запихивали. И всё же что-то гадливое шептало внутри.

Наконец, спустя час всевозможных поклонений перед красноволосой девицей на камеру, оператор оставил нас в покое и переключился на Антона с его гитарой. Я покосился на приоткрытую балконную дверь и понял. что мне остро не хватает дыма в лёгких.

Выйдя на крохотный балкон, я опёрся на перила и долго смотрел вниз. Там ходили люди, похожие на маленьких муравьёв. Некоторые из них укрывались зонтиками от недавнего слабого дождя.

На меня упала чья-то тень. Я повернул голову и увидел Дашу. Она притягивала мне длинную тонкую сигарету. Точно такая же тлела, зажатая накрашенными губами.

– Держи.

Я принял её. Приблизившись ко мне, она зажгла мою от своей.

– Спасибо.

Глубоко затянувшись, я выпустил вперёд клуб дыма, слабо отдающего цветами.

Она в упор смотрела на меня. Казалось, даже не моргала, неспешно дымя сигаретой. Я покосился на неё.

– Ты молодец, – сказала она, поймав мой взгляд.

– Угу.

– С тобой приятно иметь дело.

– Угу.

– Может, выпьем за успешную съёмку?

Упоминание об алкоголе несколько оживило меня. В конце концов, пить с ней было не впервой..

– Я согласен.

Потушив сигарету о стену, она выбросила её в маленькую коробку с мусором в углу.

– Отлично. В таком случае оставайся после, – с этими словами она оставила меня наедине с людьми, идущими внизу.

Выпить вместе, значит. В принципе, я не против. Может, стаканчик-другой поможет прояснить обуревающие меня чувства.

Ядвига… интересно, как она там? Чем занимается без меня?

Я ведь почему-то так и не рассказал ей, куда пошёл. И о той сцене в ресторане умолчал. Мне кажется, Ядвига будет очень зла, если узнает, а, раз так, то стоит ли её тревожить? Никому не станет хуже, если я заработаю немного своих денег.

Наконец, сигарета закончилась. Щелчком отправив бычок с балкона, я вернулся в студию.

Оператор продолжал снимать Антона. Он танцевал, как настоящий трубадур, и поигрывал на своей гитаре что-то невнятное, для вида.

– Разрисованный, ты просто ужасен, – сокрушался оператор. – Всё не то! Если ты не добавишь нужных эмоций, мы просто не выйдем отсюда!

Парень сконфузился и попытался повторить то же самое. Оператор вздохнул и повернулся к Даше:

– А обязательно снимать в этой роли именно его?

– Да, таковы были условия конкурса, – девушка подобралась к Антону и ласково прижалась к его груди. – А что такое?

– Он совершенно бездарен! Даже я сыграл бы лучше!

Её руки медленно и мягко прошлись по его мускулам.

– Правда? А, по-моему, он очень крутой парень!

Антон зарделся и довольно приосанился.

Оператор закатил глаза. Вряд ли он был с ней хоть сколько-нибудь согласен.

– Снимай, снимай, – девушка небрежно махнула рукой и выпорхнула из кадра.

Тем временем день клонился к вечеру. Танцовщицы сидели на диванчике и громко хохотали над шутками иностранцев. Одна из них даже умудрялась перекидываться с ними простыми фразами на ломаном английском. Я уселся в стороне и бегло взглянул в зеркало.

Если бы родители узнали, кто я сейчас, едва ли обрадовались бы. Ну, может, мама бы немного гордилась тем, что я становлюсь моделью, как и хотел.

Наконец, оператор махнул рукой и сказал, что на сегодня материала отсняли достаточно. Даша кивнула ему, и тот быстро свернул своё оборудование и упрятал по футлярам.

– На сегодня всё, ребята, – скомандовала Даша. – Завтра продолжим.

Танцовщицы, радостно хихикая между собой, убежали переодеваться. За ними лениво потянулись иностранцы. Антон паковал гитару в чехол.

Даша не спешила переодеваться и вместо этого любовалась закатом через большое окно. Я глядел на её хрупкую спину, обтянутую лакированной косухой, и округлые маленькие ягодицы, едва прикрытые телесным боди, и размышлял. Этой девушке через многое прошла, прежде чем оказаться здесь, в престижной высотке, и мне тоже пришлось несладко.

Мы удивительно похожи. Два неудачника, взятые под крыло богатыми людьми.

Она повернулась.

– Чего уставился?

Лучи солнца удивительно красиво играли на её алом каре. Закат настроил меня на положительный лад, стёр раздражение, и я одарил её улыбкой.

– Да так, ничего.

На её щеках заиграл румянец, затем она нахмурилась и хотела что-то сказать, но в последний момент переключилась на подозвавшего её азиата. Они бегло беседовали на английском, затем она хихикнула, и они обменялись дежурными поцелуями в щеку.

Понемногу все разошлись. Даже Антон, от всей души благодаривший её не менее получаса, в конце концов свалил, напоследок хлопнув меня по плечу.

Покачивая обнаженными бедрами, девушка подошла ко мне. В её руках были зажаты две бутылки дешёвого шампанского.

– В этой квартире нет никакой посуды, так что ограничимся этим.

У меня достаточно громко звучало в животе.

– А что на тему еды?

– Можем заказать пиццу или роллы. Тут много доставок поблизости, быстро привезут.

– Звучит как хорошая идея.

Даша сдержанно хмыкнула и полезла в телефон. Затем обошла меня со спины обвила руками за шею. Перед глазами замаячил экран.

– Давай выбирать тогда.

Она медленно листала на сайте различные наборы. Я внимательно следил за острым ноготком, указывавшим то на одно блюдо, то на другое.

Наконец, немного посовещавшись, мы выбрали акционный набор из сета роллов и большой пиццы с ананасами. Не то, чтобы я любил что-либо из этого, но голод не тётка, надо утолить.

Даша невесомо коснулась моего уха:

– Пока ждём еду, поможешь тут немного прибраться?

– Лады.

Мы составили все футляры и сундучки в одном углу, выдвинули на середину комнаты журнальный столик и два кресла: одно Дашино, в котором она снималась, а второе более скромное, в комплект к диванчику.

– Если захочешь, там есть туалет и душевая, – она пальчиком указала на небольшую дверь, замаскированную под стену.

Было бы кстати. Я ведь ещё не переодевался, да и липкое пятно на груди не стало более приятным спустя несколько часов.

Взяв из раздевалки одежду, в которой пришёл, я отправился в указанном направлении. Что-то заставило меня обернуться. Даша стянула с себя огромные туфли и уткнулась подбородком в колени, свернувшись на кресле. Закат играл с её волосами.

Я скинул с себя одежду и влез под горячие капли. Как же хорошо. Мой взгляд упал на гель для душа и шампунь. Выглядит как хорошая идея. Закончив, я вытерся большим полотенцем, висевшим на противоположной стене, оделся и вышел.

Она сидела на перилах балкона, упираясь босыми ступнями в резные балюстрады. Ветер играл с красными волосами, взбивая их, точно воздушный крем. Увидев меня, она улыбнулась сквозь стекло.

Я вышел к ней и встал, прислонившись к дверному косяку.

– И зачем это?

– Что зачем?

– Ты сидишь на перилах, зная, что они не прочные.

Она тихо рассмеялась, запрокинув голову.

– Неужели тебя это нервирует?

– Не то, чтобы. Тут очень высоко. Не хочу стать свидетелем твоей смерти.

Девушка вопросительно изогнула брови.

– Да? А что, если?..

Внизу шумели проезжавшие мимо машины. Она раскинула руки в стороны, будто в красивом танце, и отклонилась назад. Всё ниже и ниже. Её ноги соскользнули с баллюстрад. Она тоненько взвизгнула.

В последнюю секунду я обхватил Дашу за талию и снял с перил.

– Тоже мне герой, – в её голосе звучало ржавое железо.

Она была очень лёгкой, но при этом камнем тянула вниз.

Я посмотрел в её глаза в надежде что-то в них отыскать.

– Тебе не нужно больше балансировать на краю пропасти, чтобы выжить.

Даша слабо оттолкнула меня, но я сжал её плечи.

– Ты ничего обо мне не знаешь!

Её голос беспомощным блеянием разнёсся по округе. Красиво созданное хирургами лицо вспыхнуло. Она бессильно била меня кулачками по груди и плакала.

Да, так и есть. Маленькая овца останется овцой, даже если её воспитали волки.

Я прижал её к груди и осторожно провёл ладонью по волосам. Она слабо отбивалась, но потом трясущимися руками обвила мою спину.

В дверь позвонили.

– Тише, успокаивайся. Там еду привезли.

Она нехотя отпустила мою рубашку и вытерла ладонями слёзы. Я взял её за запястье и повёл за собой.

Невозмутимый бородач в косухе передал нам контейнеры в большом бумажном пакете с логотипом фирмы и, пожелав приятного аппетита, удалился. Разместив роллы на маленьком столике, мы переглянулись.

– Может, что-нибудь включим? – предложил я.

Она сдавленно улыбнулась.

– И что же?

– Сериальчик какой-нибудь забавный, мультик может. Не в тишине же сидеть.

Она ненадолго задумалась, а затем щёлкнула пальцами.

– Погоди, открывай пока вино, я сейчас, – и ушла в раздевалку. Я открыл обе бутылки, и она как раз вернулась. В её руках покоился внушительных размеров ноутбук. Подвинув табуретку, она водрузила его на неё и воткнула тянувшееся хвостиком зарядное устройство в тройник, который забыл убрать оператор.

– Что будем смотреть? – спросил я.

Даша скинула косуху, повесив её на спинку кресла, залипла в экран, смотря на одну точку, а затем выдала:

– Да зайдём на сайт, пошастаем по новинкам. Какое название понравится, то и врубим.

– Звучит как хорошая идея. Мне нравится.

Выбрав по такому принципу какой-то лёгкий комедийный мультсериал без лишних заморочек, мы приступили к еде.

– Надеюсь. тебя не смущает, что здесь нет вилок.

По её лицу прошла беспокойная неловкая рябь.

– А в наборе?

– Там только палочки.

Она залезла в пакет.

– Чёрт, и правда только палочки! – девушка густо покраснела.

– Что-то не так? – я схватил руками обжаренный ролл и отправил в рот.

Сопроводив мой жест долгим взглядом, она смутилась ещё сильнее.

– Я… не умею есть палочками.

Я рассмеялся.

– Я тоже не умею. И даже знаю. как решить эту проблему!

– Да? – Даша заинтересованно уставилась на меня. – И как же?

Я не понимал, подыгрывает она мне сейчас или вправду настолько глупа, чтобы понять.

– Закрой глаза и открой рот.

Она послушалась. Я подцепил пальцами ролл с красной рыбой и поднёс к её раскрытым губам.

– Ам!

Девушка с трудом прожевала его и проглотила.

– Что ж, это не так страшно, как казалось, – и тут же схватила следущий.

Ядвига не позволяла кормить её с рук. Когда я пытался, она шлепала меня по рукам и сильно злилась.

Я наблюдал за Дашей, не отводя взгляда, и сравнивал. Сегодня утром она была грубой и неприятной, а сейчас, рядом со мной, мягкая и покладистая, сидит пьёт шампанское из горла. Кто же ты такая на самом деле?

– Ха, это так смешно, – прокомментировала она ситуацию на экране.

– И почему же? – поинтересовался я.

– Все же знают, что мужчины не способны на глубокие чувства.

– Это ещё почему? – возмутился я.

Она расхохоталась с лёгким оттенком презрения.

– Хочешь сказать, ты у нас предан одной женщине и искренне и глубоко любишь только её?

Этим выпадом Даша заставила меня смутиться. Я ничего ей не ответил.

– Вот видишь, тебе даже сказать нечего. Искренне и глубоко любить могут только девчонки, и то не все. Я вот не могу, точнее могла бы, но не хочу. А Анфиса может.

Я вздрогнул. Да что все сегодня заладили: Анфиса, Анфиса. Достали. Знать об этой дурочке не хочу.

Взгляд Даши вдруг стал яснее ясного, и, задрав подбородок, она взглянула на меня:

– У неё проблемы из-за тебя.

Можно ли верить хотя бы одному твоему слову?

Она снова отвернулась к экрану. Из её напомаженного рта лились нравоучения.

– А тебе плевать. Ты только собой занят. Есть ли в этом мире хоть кто-то, на кого тебе не плевать?

– А есть ли у тебя такой человек?

Отвернувшись от экрана, она поймала мой взгляд. Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза, а затем она рассмеялась.

– Ты скоро дыру на мне протрешь.

– А, извини, – я слегка покраснел.

Вместо ответа она выпила ещё и, чуть пошатываясь, обошла стол и села ко мне на колени.

– Так тебе будет удобнее смотреть.

Я так и не понял, что выражал её взгляд.

– Ты ответишь на мой вопрос?

– Не думаю, что это имеет значение.

Я положил руку на её талию и легонько провел по животу. Она охнула и с тихим стоном запрокинула голову.

Думаю, она ждёт от меня долгой, нежной ласки. Не уверен, что наши желания совпадают, потому что мне хочется вжать её в кресло и трахнуть так, чтобы искры из глаз посыпались.

Поймав себя на этой мысли, я ужаснулся. На фоне простые герои несли белиберду в лёгком расслабляющем сериале.

Я не хотел Дашу, но мне было безумно жаль её. Когда человек счастлив, он не сидит на непрочных перилах с отрешённой улыбкой безумца.

Мы снова поцеловались. Снова наш поцелуй был пропитан алкоголем. Она гладила моё лицо маленькими пальцами и не размыкала наших губ. Я изучал её тело под красивым боди: тоненькие ножки и талия, небольшая грудь, безумно чувствительная шея.

Она оседлала меня поудобнее и принялась тереться об меня.

– Чёрт, неужели ты так хочешь, чтобы я насадил тебя?

Даша красноречиво смотрела, торопливо расстегивая пуговицы на моей рубашке.

– Безумно!

Помнится, она говорила о том, что ещё не была с мужчиной. Наверное, нужно быть нежным, но мне совсем не хочется. Каждую встречу эта девчонка испытывает меня на прочность, и сегодня я не собираюсь сдерживаться.

Я потянул за шнуровку, и боди легко расползлось в стороны, открывая твердые розовые соски. Одна моя рука занялась ими, а другую я запустил вниз, между бедрами. Она вздрогнула и глубоко выдохнула.

– Хочешь ещё? – спросил я.

– Безумно.

Я хлопнул её по ягодице.

– Тогда раздевайся.

Она слезла с меня и избавилась от одежды. Я стянул с себя рубашку и джинсы, оставшись в одних трусах.

Девушка хихикнула и погладила мой член через ткань, пройдясь ладонью по всей длине.

– Он довольно большой. Не уверена, что полностью поместится.

Я встал с кресла и приглашающе похлопал по нему.

– Запрыгивай.

Даша послушно встала на колени на мягкое сиденье, опираясь на мягкую спинку. Я провел языком линию от затылка до крестца, на что тощее тело ответило дрожью.

Я порывисто вошёл. Она охнула и охотно задвигалась мне навстречу.

– Вот, а говорила, что девственница.

Вместо ответа она сладко замычала в спинку кресла. Я запустил правую руку спереди, прямо к клитору.

Она закричала. Я вытерплю, несмотря на то, что её крик, каким бы сладким ни был, сильно режет уши. Я сниму с неё всё слои лжи, которыми она меня одарила.

Ей плевать на Анфису и её благополучие, иначе она бы не ебалась со мной так самозабвенно. Я у неё далеко не первый, и хорошо, если второй или третий. Не сомневаюсь, что эта львица уже давно тает в мужских руках. Кто знает, сколько ещё обмана она для меня приготовила, и я накажу её за каждый.

Левой рукой я шлёпал её, ускоряя темп. Она закричала. Вскоре на маленьких ягодицах заалели яркие следы. Она казалась невозможно хрупкой и крошечной, и оттого наказать её хотелось ещё сильнее.

Я больно хватал её грудь, кусал шею и уши, наматывал на пальцы короткие волосы. Она охотно принимала всё, что я делал с ней, и не затыкалась ни на секунду.

Казалось, весь мир состоит из сотни маленьких искр и бьющего по ушам тонкого крика.

Я сильно отвык не предохраняться.

Искры дрожали в воздухе, звон в ушах нарастал. Как же хорошо.

Ощущение пронзило меня через всё тело и отправилось к ногам. С хриплым стоном я излился в неё и уткнулся в лопатки, тяжело дыша. Загоняла меня, конечно, эта овечка в волчьей шкурке.

– Ты просто зверь, – в её голосе послышалась ржавая сталь.

– Не понравилось?

Она хихикнула:

– Безумно понравилось. Ты был так жесток со мной, что я даже сначала растерялась.

Вот как. Значит, эта девочка любит пожестче?

– Ты соврала мне.

Даша подобрала с пола боди и повесила на спинку кресла.

– Ну и что? Все мы кому-то врем. Вот например ты. Если Ядвига спросит тебя, где ты был, вряд ли ты ей скажешь: я трахал другую.

Уела, что сказать.

– Хорошо, что я приняла таблетки. Не ожидала, что ты захочешь кончить в меня.

– Прости, я уже отвык без защиты.

– Мне абсолютно всё равно. Самое главное, что я убедилась в своей правоте.

Я уставился на неё с немым вопросом.

– Мужчины не умеют любить.

Она выпила ещё шампанского и ушла в душ. Я услышал шум воды.

Мне вдруг стало противно.

Всё происходящее напоминало глупый фарс, и я не понимал, кто кого использовал. Противно, противно, противно.

Быстро одевшись, я забрал из раздевалки рюкзак и вышел из студии. Таким грязным я не чувствовал себя очень давно.

Эта… девчонка.

Вечер ударил в спину.

Жадно глотая холодный воздух, я поймал у подъезда такси.

Глава 11.

Дверь за моей спиной тяжело захлопнулась.

Темнота вдавила меня в пол. Я спрятал голову в коленях и сжался в комок. Каждый уголок моей нелепой души дрожал.

Я изменил Ядвиге.

Алое каре мелькало крошечным огоньком перед глазами, гасло и разгоралось снова.

После всего, что она для меня сделала.

Подступившее к горлу отчаяние разрывало меня изнутри.

Она ведь всё знает?

Ну, конечно знает!

“У меня везде свои люди,” – раздавался в голове её грозный голос. Так она сказала тому мороженщику в парке.

Из глубины дома послышались голоса. Один Ядвигин и два незнакомых, мужских. За лестницей мелькнул свет. Поднявшись по стенке, я спешно скинул промокшие ботинки и двинулся ему навстречу.

– Ты ходишь по тонкому льду, Ядвига, – выговаривал ей некто. – Твои выходки уже достали.

– Мои выходки не твоё дело, братец.

Мне стало по-настоящему страшно, я прижался к стене за дверью и уставился в щель между дверью и косяком. В свете от трещавшего камина я увидел разбросанные книги и вазу, рядом с которой валялись растоптанные тигровые лилии, и тень. Одна, массивная и злая, за шею вжала в стену другую.

– Это уже слишком. Где в твоей маленькой тупой голове здравый смысл? Ты даже клуб свиданий держать не можешь, какая дурь?

Она горько усмехнулась:

– Как будто ты можешь больше.

– Отцу плевать на тебя, Ядвига. Не обольщайся.

Заговорил второй голос, более спокойный и холодный:

– Это уже слишком, Эд. Думаю, наша милая сестра усвоила урок.

– Да отец её просто из жалости тут держит! Как циркового пуделя, на потеху толпе! – не унимался первый. – Что эта мразь возомнила о себе?!

Шлепок, грохот. Ядвига упала на ковёр.

– Ещё один косяк, и я прибью тебя, как мышь. Не веришь?!

Я не мог этого так оставить и потому выскочил из своего укрытия и побежал к Ядвиге.

– Стой! – крикнула она.

– Спокойно, – здоровяк придавил её грудью в пол ногой. – Что, очередная шавка полаяться пришла?

– Пусти Ядвигу! – я бросился на него с кулаками и тут же отлетел от мощного удара в солнечное сплетение.