скачать книгу бесплатно
– Просто устала.
– Ага! Ты кому рассказываешь? По тебе как будто танком проехались. Ты, когда устаёшь, ты не так выглядишь.
– Да? – удивилась Катя. – А как же я сейчас выгляжу?
– Как плохой сыщик, – засмеялась Люба. – Лицо такое сосредоточенное, о чём-то усердно думаешь.
Катя засмеялась.
– Сыщик, говоришь? Значит, пошла поищу, что там у нас в холодильнике есть, – Катя будто убегала от разговора.
– Ну не хочешь говорить, не говори, – не отставала от неё Люба, не забыв при этом демонстративно надуть губы.
– Люб, а что говорить-то? Дети с грустными глазами, одинокие старики и… В общем, ничего весёлого, поэтому у меня такое чувство, словно меня выжали, как лимон.
– Понимаю, – сочувствующе кивнула подруга. – Я борщ сварила, будешь?
Катя улыбнулась и утвердительно кивнула. Всё-таки как хорошо иметь такую подруга. Свела же их судьба вместе…
Весь следующий день Катя была как в воду опущенная, ни с кем не разговаривала, всё больше думая о чём-то своём.
– Тётя Катя, что-то вы мне не нравитесь сегодня. С вами всё в порядке? Вы сегодня какая-то не такая. Что-то не так?
– Нет… Что ты?! Всё хорошо, – будто придя в себя, излишне засуетилась Катя. – Ань, а ты не знаешь, если по кому-то из людей в базе не хватает данных, где их можно узнать?
– Данных не хватает? – удивилась Аня. – Странно… Ну можно сделать запрос в их социальное учреждение, пусть архив поднимут.
– Хорошо, спасибо, – Катя снова уткнулась в монитор.
– Ничего не знаю, через 10 минут зайду за вами и пойдём обедать, – категорично заявила Аня, выходя из кабинета.
Катя долго смотрела на белый экран, на котором в строке «Тема письма» настойчиво мелькал курсор. Она несколько раз набирала тему обращения и тут же стирала, она не знала, как правильно написать то, что её действительно волнует. В голову лезли разные мысли, но всё не по делу. Катя так долго собиралась с мыслями, что Аня уже успела вернуться обратно.
– Ну что, пойдёмте?
– Да…– замешкалась Катя, и просто указав в письме Ф.И.О. интересующего её человека, попросила предоставить по нему все недостающие данные. И дабы не передумать, тут же нажала кнопку «Отправить».
Обед прошёл незаметно, Аня стрекотала о чём-то своём, периодически выводя собеседницу из трансового состояния. Когда они вновь вернулись на рабочие места, в электронном ящике было пусто. Катя два раза обновила страницу браузера, но нет, новых сообщений не поступало. Тяжело вздохнув, она кое-как собрала себя в кучу и продолжила работу.
Когда рабочий день уже подходил к концу, а Катя успела забыть про отправленный запрос, в окне браузера вдруг раздался характе?рный звук колокольчика. Пришло оповещение о новом письме. В окне горел непрочитанный конверт с заголовком «Ответ на ваш запрос». Катя долго водила курсором по строке и никак не решалась открыть письмо. Наконец, зажмурив глаза, она щёлкнула по нему и тут же закрыла лицо руками. В таком положении она просидела ещё несколько минут. Немного успокоившись, она всё же нашла в себе силы взглянуть на монитор. Едва увидев содержание письма, у неё тут же всё поплыло перед глазами, и она упала в обморок.
Очнулась Катя уже позже, когда Аня прыснула на неё из графина холодной водой.
– Где он? – первое, что спросила Катя, увидев над собой лица удивлённых коллег.
– Кто он? Я зашла, вы здесь лежите. Ну вы, Екатерина Львовна, меня напугали, честное слово. Вы хоть не ушиблись?
– Вроде нет, – Катя потрогала рукой затылок, где уже хорошо прощупывался знатный шишак. – Только, если немного.
– Ага, вижу уже, – с сочувствием покачала головой Аня. – Пойдёмте, я вас отвезу домой, завтра можете не выходи?ть, я Эдуарда Васильевича предупрежу, что вам нездоровится.
Катя согласилась.
Весь вечер Катя не переставала думать о том, что узнала днём. Лев Борисович не выходи?л у неё из головы, а глаза… Катя словно вернулась на 30 лет назад, туда – в их небольшую квартирку, в которой они жили с матерью и отцом, где каждый день пахло мамиными пирогами и отцовским паяльником. В их семье вообще всё всегда было как по учебнику, – мать отвечала за уют и быт, отец – за деньги и состояние дома. Он вечно что-то мастерил, ремонтировал, изобретал. Женщины часто заглядывались на него, а мать ревновала. Бывало, прямо на её глазах кто-то из соседок строил ему глазки, тогда мама сразу начинала бунтовать. Ох и весело же было. Хоть Катюша и была тогда совсем малышкой, ей едва исполнилось 4 года, но она до сих пор помнит блеск в глазах своих родителей.
От нахлынувших воспоминаний у неё на лице даже появилась улыбка, которая уже в следующее мгновение исчезла. Женщина вдруг вспомнила, как однажды отец не вернулся домой, мама тогда долго плакала, а она, будучи малышкой, не могла понять, что происходит. Катя до сих пор помнит, как решила, будто отец её разлюбил. Уже позже она узнала, что отец просто встретил другую женщину, та была гораздо моложе и потому привлекательнее её матери. С тех пор Катя его больше никогда не видела, он словно вычеркнул их из своей жизни. Постепенно это же сделали и они. Уже тогда в 4 года она твёрдо решила для себя, что больше никогда не будет вспоминать об этом, в её душе навсегда поселились глубокая обида на отца и искреннее непонимание, – «как он мог так с ней поступить? Как он мог её предать». Но эти глаза… Их она забыть не смогла. На них теперь появились морщины, а на лице отпечатались годы, но неизменным осталось одно – тёплый и глубокий взгляд, в котором Катя тонула, что тогда в далёком детстве, когда отец читал по вечерам ей книги и заботливо гладил её по голове, так и сейчас, когда случайно встретила его в доме престарелых.
– Господи! – Катя прикрыла лицо руками и едва не заплакала.
– Нет, ну я так больше не могу, – наконец, подала голос Люба.
– Что такое? – оживилась Катя.
– Я тебе подруга или кто?
Катя с удивлением и полным недоумением посмотрела на Любу.
– Люб, что за вопрос? Конечно, подруга.
– Тогда либо ты говоришь мне, в чём дело, либо я лопну от любопытства. Не жаль тебе меня? Сидит она тут, на лице написано, что в жизни что-то происходит, а сама молчит. Обидно даже стало… – Люба скрестила руки на груди.
– Люб, я даже не знаю, как это сказать, – пожала плечами Катя. – Я, кажется, нашла отца…
– Вот это новости! Это как?
Пытливый взгляд подруги Катя ни с чем никогда не спутает, было понятно, что она уже готова ринуться в бой и всё разузнать.
– Люб, я уже всё разузнала. Я встретила его в одном из социальных учреждений, куда ездила на днях. Там есть мужчина – Серов Лев Борисович. Совсем как мой отец…
– Ну погоди, фамилия ещё ничего не значит. Мало ли таких Серовых. Вон Сидоровых только полстраны.
– Да, ты права… Поэтому я вчера сделала запрос в архив о дополнительных све?дениях.
– И? Всё совпало, как ты и думала? Ты от этого упала в обморок?
– Да, я, как только увидела его дату рождения, у меня сразу в глазах всё поплыло. Да и потом… Эти глаза… – Катя вспомнила, как они встретились с ним взглядом и у неё по телу снова пошли мурашки.
– Ну я не знаю… Не знаю, что сказать. А что в этом случае делают?
– Тоже пока не знаю. Я даже не знаю, узнал ли он меня. Это так необычно.
– Ещё бы! Не каждый день отца находишь. Вот бы и мне моего охламона найти, бросил нас с матерью, когда я совсем ещё кнопкой была и в ус не дул, а мы мыкались всю жизнь по чужим углам, с копейки на копейку перебивались. Вот я бы ему сейчас сказала пару ласковых, – Люба нервно откусила яблоко. Она, когда нервничала, всегда жевала, что под руку попадалось.
Катя опустила глаза, она не стала больше ничего говорить, да и зачем? Ей бы само?й решить, что делать дальше.
***
Женщина поцеловала дочурку в пухленькую розовую щёчку, та пахла молоком и сладостью, длинные чёрные реснички тут же вздрогнули, но сон у малышки был крепок. Катя сидела у кроватки и любовалась своей девочкой, крошечные ручки сжимали уголок одеяла и слегка вздрагивали. У Кати от умиления даже в носу защекотало. Она вдруг так остро почувствовала грусть, всё-таки за эти дни она сильно соскучилась по ней, работа плохо сказывалась на их жизни, они почти не виделись. Кажется, будто этих дней хватило сполна, чтобы она так сильно выросла. Конечно, Кате это только казалось. Скорее, в ней говорило чувство вины, которое с каждым днём в ней только нарастало. Ведь когда-то именно за это она обижалась на свою маму.
Катя подтянула одеяльце наверх, потом также заботливо поправила простынь.
«Да, нужно признаться, Люба отлично справляется», – подумала она и где-то в глубине души ей стало немного обидно, что рядом с дочкой не она… Такой чудесный возраст, каждый день что-то новое, так хочется всё это видеть. Внутри вдруг снова зародилась паника: «А что если мамой она впервые назовёт Любу? Только не это!». И старшая дочь… Её она тоже так редко видит, хотя Катя и была очень благодарна матери за помощь. Сердце сжалось от всех этих мыслей. «Что за глупости лезут мне в голову?!», – пробормотала она, уже всерьёз рассердившись на себя.
– Не вини себя, – на пороге вдруг появилась Люба и словно прочитала её мысли. – Ты делаешь всё, что можешь, девочки вырастут и поймут.
Катя опустила глаза.
– Иногда мне кажется, что я круго?м виновата. Виновата, что мужа не уберегла, я же чувствовала, что что-то случится… Виновата, что дети остались без отца. Виновата, что не могу видеть, как они растут… – Катя яростно впилась пальцами в свои волосы и застонала.
– Не плачь, ты ни в чём не виновата. Никто не мог этого предугадать, – Люба присела рядом, чтобы утешить подругу.
– Не знаю…
– А я тебе говорю – так!
– Люба, я знаю, что ты хочешь меня успокоить, но не надо, мне сейчас тяжело и хочется плакать, прости, если напрягаю…
– Не говори глупостей, ничего ты меня не напрягаешь. Просто, что попусту сырость в доме разводить? Будешь ныть, я тоже разревусь и что тогда?
– А ты-то, что плакать будешь? – в голосе Кати послышалась нотка упрёка.
Люба изменилась в лице.
– А ты, что же думаешь, у меня нет повода поплакать? Что у меня никогда не было своей семьи? Или, может, ты думаешь, что с дочкой твоей я справляться по книжкам научилась? – строго и даже немного повелительным тоном ответила Люба.
Катя тяжело сглотнула слюну, а они ведь и впрямь никогда не обсуждали Любину жизнь, всё как-то о ней, да о ней. Катя вдруг почувствовала себя жуткой эгоисткой.
– Прости, я не подумала, – положила она свою руку на колено подруги.
– Ничего, – Люба сразу поднялась и отошла к окну.
– А…
– А что произошло, мы обсуждать сейчас не будем, я давно перевернула эту страницу, возможно, когда-нибудь и расскажу, – перебила её тут же Люба.
У Кати даже слёзы как будто разом все закончились. Она смотрела на подругу с открытым ртом, ведь та открылась для неё теперь совсем с другой стороны. Катя всегда считала её несерьёзной, даже немного ветреной, а тут такое… Ей вдруг стало стыдно.
– У меня предложение – давай закончим на сегодня самобичевание и пойдём пить чай, – Люба всегда умела разрядить обстановку.
Катя одобрительно кивнула и, всё ещё переваривая услышанное, поплелась на кухню ставить чайник.
Подруги сидели молча, чайник давно закипел и из узкого горлышка пошёл пар. Каждая из них думала о чём-то своём, пока громко не щёлкнула кнопка выключателя.
– Я налью чай, – Катя встала с дивана.
– Да, пожалуй, – протянула Люба, словно возвращаясь откуда-то из далёких воспоминаний. – Слушай, Кать, я что хотела тебя спросить-то… А что это за кукла у нас здесь в прихожей лежит? Ты малой, что ли, купила, не рано? Или Любанька возвращается?
– Кукла? А-а-а… Нет. Это для одной девочки из детского дома, надо будет завтра заехать.
– Для девочки? Для какой такой девочки? Катя, ты меня всё больше удивляешь. Ты ничего такого не рассказывала.
– А что рассказывать? Когда была в одном из детских домов, там девочку одну встретила, она случайно врезалась в меня. Так вот, у её куклы головы нет, мальчишки сломали, решила ей куклу подарить. Как ни крути, малышке будет приятно, – пожала она плечами.
– Ну да… – Люба смачно потянула молочную пенку из кружки, она всегда это делала громко и с особым удовольствием.
Катя засмеялась.
– Ну слава богу! Хоть улыбнулась.
– Не говори, – вздохнула Катя, поняв, что атмосфера в их доме снова стала мягче. – А знаешь… Она не разговаривает.
– Кто? – удивилась Люба.
– Ну девочка эта…
– А… Ну не знаю, может, болеет чем или ещё что.
– Вот и я не знаю… Нет, выглядит здоровой… Красивая такая, глаза красивые…
– Ты чего, мать?
– А? Да нет, ничего, просто задумалась. Интересно так жизнь устроена. Вот ты ещё ребёнок вроде, а на твои плечи такая судьба сваливается… И родителей нет и у куклы голова оторвана.
Люба чуть не поперхнулась от философии подруги.
– У-у-у. Так, всё! Кому-то здесь явно пора спать.
Катя засмеялась. С этим было не поспорить.
Глава 2. Третий – не лишний
Катя ещё долго не могла уснуть и лежала с открытыми глазами, словно на проекторе разглядывая бегающие по потолку тени. Когда ей всё же удалось заснуть, будильник издал свой бодрый звон.
Катя даже сначала ничего не поняла, вроде только закрыла глаза, а уже утро. Но лежать лишний час ей не хотелось. Эдуард Васильевич ей дал выходной, а значит, сегодня нужно успеть сделать всё, что было ею запланировано. Она подскочила, наскоро выпила стакан кефира и нацепив на себя тонну одежды, тихонько выскользнула из сонного царства.
Катя потянула за деревянную ручку, дверь лениво заскрипела, она и не заметила в прошлый раз, насколько в этом детском доме тугая дверь.
«Непонятно, как дети её открывают?» – подумала она про себя.
Катя шла по коридору и вглядывалась в пробегающих мимо детей. Она только сейчас поняла, что она даже имени той девчушки не знает, как же она объяснит, для кого куклу принесла.
– А, это вы, снова базу обновить пришли, что ли? – встретила её в проходе та же нянечка.
Катя несказанно обрадовалась этому.
– Нет, я вот подарок принесла для девочки… Ну той, у которой мальчишки куклу сломали.
Женщина нахмурила брови. В детском доме это не очень приветствовалось. Ведь дети, они такие, – каждого, кто проявляет к ним хоть каплю любви и заботы, начинают считать своими родителями.
