скачать книгу бесплатно
– Все будет хорошо, моя милая, – шепчет Глеб, обнимая меня. Легонько целует в висок, пытаясь успокоить. – Я с тобой, девочка. Только обещай, больше никаких фортелей. Ладно?
– Конечно, – шепчу, глотая слезы.
А среди ночи, взяв сонную Аську, тихонечко выхожу за дверь. Сажусь в такси и уезжаю в аэропорт, благо в загранпаспортах стоят свежие визы.
Остается только найти тихую гавань и попытаться заново устроить свою жизнь, где нет места Глебу Агурскому, и никогда не будет.
9. Побег
Этой ночью мне не до сна. Ложусь в постель. А через пять минут подскакиваю снова. Боясь разбудить Аську, на цыпочках подхожу к окну. В мерцающем свете фонарей двор как на ладони. Машинами заставлены все проезды. Вот только черных дорогущих иномарок нет и в помине. Уехали! Биг-босс отпустил. Решил охранять меня лично.
Польщена вашим доверием, господин Агурский!
Тихонько выхожу в коридор. Заглядываю в зал. Мальва, стерва такая, прикорнула у ног захватчика. То ли охраняет, то ли подлизывается. Вот как она понимает, к кому именно нужно втереться в доверие? Эту гадкую собаку я кормлю отборной вырезкой. Когда она болеет, таскаю к ветеринару. Но вот пришел Агурский, и наша псина сразу сообразила, кто тут самый влиятельный.
«Даже собака понимает, что нужно, поджав хвост, выполнять все указания великого и ужасного, – думаю я и чуть не захлебываюсь слюной от негодования.
Как бы ни так! Не на ту нарвался, Глеб Александрович!
Крадучись, иду на кухню и снова выглядываю в окно. Ни одной машины. А мой тюремщик дрыхнет. Самое время удрать, пока ветер без камней.
Налив в кружку воду из кулера, пью маленькими глотками. Раздумываю. Естественно, со временем Агурский меня найдет. Но тогда Аська станет старше, и я смогу торговаться. А с другой стороны, он же тоже человек. Влюбится, женится, свои дети пойдут. Глядишь, забудет о нас на веки вечные… Не захочет обделить родную кровиночку.
«Чего ждем? – спрашиваю саму себя и уже хочу вернуться в спальню, когда на кухне появляется заспанная мама. Молча кивает в направлении зала. Решительно мотаю головой.
«Нет! Никаких переговоров и мира. Категорически нет!»
И приложив палец к губам, бегу пальцами по воздуху, словно говорю «Мы уедем. Сейчас!»
– Куда? – еле слышно шепчет мама.
– Первый вариант, – так же одними губами повторяю я.
Мама кивает. Срочный отъезд в Прагу мы обсуждали с ней неоднократно. У моей подруги там дом на берегу Влтавы. На первое время пойдет. А позже, оглядевшись, сниму квартиру. Сейчас главное – увезти Аську и самой унести ноги. Потом, чуть позже, придется продать эту квартиру и купить две однушки. Сдавать их и жить с аренды. Мама, естественно, будет с нами. Но не сейчас… А как только выпроводит этого урода. Кто бы мог предположить такой поворот событий. Агурский собственной персоной дрыхнет у меня дома.
Вернувшись в спальню, натягиваю свитер и джинсы. Быстро собираю тревожный чемоданчик. Список вещей давно составлен. Остается только покидать их в пластиковое нутро и, осторожно разбудив Аську вызвать такси.
– Мамоська, – шепчет дочка. Зевнув, укладывает мне голову на плечо. Обнимает ручонками. Абсолютное доверие. За эту девочку я и убить могу, если потребуется. До конца жизни буду ее защищать. От Агурского тем более.
10. Мой милый, мой любимый
– Нам нужно ехать, солнышко, – шепчу в золотистые локоны. И положив на кровать, одеваю спящего ребенка. Остается только в обстановке полной секретности накинуть пуховик и спуститься вниз.
– Иди к себе, – шепчу, целуя маму. – Я тихонько выйду и дверь прикрою. А ты потом захлопнешь. Скоро увидимся, – обнимаю и целую единственного близкого мне человека. А потом тихо открываю входную дверь. Выношу чемодан к лифту и, взяв на руки Аську, осторожно выхожу следом. А подойдя к такси, улыбаюсь от радости. Гляжу в ставшее уже знакомым лицо таксиста, что забирал меня от Банкет-холла. Видимо, у мироздания свое чувство юмора.
– Ты все бежишь? – вздыхая, интересуется мужик, пряча чемодан в багажник. – Веселая, я смотрю, у тебя жизнь.
– Ага, обхохочешься, – фыркаю я, усаживая Аську в детское кресло. А когда машина отъезжает со двора, оглядываюсь на прощание. И вижу, как широко распахивается дверь подъезда. На улицу выскакивает Агурский. Спутать или ошибиться невозможно.
«Я опять удрала от тебя, дядя Глеб, – думаю с сарказмом. -Сейчас пока ты сам соберешься, пока свою армию разбудишь, я уже далеко улечу. И ни фига ты меня не найдешь!»
Целую спящую Аську в лобик и, достав смартфон, лезу на Авиасейлс. Покупаю билеты до Праги и довольно смотрю в окно. И даже сама не верю, что снова сработал тот самый фокус, придуманный Павликом три года назад.
«Милый мой, как же мне тебя не хватает!» – думаю, обращаясь к темному небу, затянутому тучами.
И словно на миг переношусь в нашу с Пашкой квартиру, где мы жили первое время. Пока, проснувшись как-то раз, я не обнаружила стоящего рядом Глеба.
Ненавижу тебя, Агурский! Как же я тебя ненавижу!
Проваливаюсь в воспоминания. Хватаюсь за них, как за спасительную соломинку.
– Бабушка просила, Анют, – шепчет Пашка и снова лезет обниматься. – Посидим часок и смотаемся. Они у меня прикольные…
Обычно люди о своих родственниках так не говорят. Но в мире богатых и знаменитых все не так, как у обычных людей.
– Не лезь туда, дочка, – просит мама, узнав, с кем я встречаюсь. – Жизнь поломают, ноги вытрут. Да еще будут вести себя так, будто сделали огромное одолжение. Полно же вокруг нормальных парней. Вон Леша у Ирины Константиновны…
Может, Леша и нормальный, но я влюбилась в этого. Бесшабашного и веселого Павлика Дёмина, наследника империи Агурских.
– Эй, – тянет меня за прядь волос Пашка. – Ты прям побледнела, девочка. Не бойся. Мои олды не кусаются. Мама будет и бабушка. Может, дядька с женой заедет. Но скорее Луна столкнется с Марсом.
– Когда? – несмело выдавливаю из себя. – Может, ты сам смотаешься, Паш? Я им точно не понравлюсь.
Смотрю на своего любимого мужчину и боюсь сознаться в своих чувствах. Не хочу его ни с кем делить. Ни с какими родственниками. Я видела их фото в интернете. Две худых воблы со злыми глазами. Мать и бабка. А дядюшка, Глеб Агурский, и того хуже. Биоробот, блин… Какие у меня шансы завоевать у них хоть мимолетную симпатию? Да никаких!
11. Посторонний мужчина в моей спальне
– Не бойся ты, – обнимает меня за плечи Павлик. Целует куда-то в висок и шепчет жарко. – Заедем на минуточку. Похаваем и выйдем. Родня у меня нормальная. Не сливайся, Энн! Хотя бы из уважения ко мне…
Прикрываю глаза, млея от близости. Павлик Дёмин – мечта всех девчонок города. И непонятно, почему он выбрал меня.
– Паш, – бормочу недовольно. – Давай в другой раз.
Ловлю себя на странной мысли. Богатый и красивый парень хочет познакомить меня с родственниками. Не всех же телок он к матери и бабке возит.
Но страх сковывает руки и ноги. И душу тянет дурное предчувствие.
– Мама с бабушкой обидятся. А если я еще Глеба продинамлю, вообще хана, – тянет меня с постели Павлик. – Дядька иногда таким противным бывает. Начнет меня как кота в ссаные ботинки тыкать, пока не соглашусь на его условия.
– А ты не соглашайся, – улыбаюсь кисло. Рисую узоры на груди любимого и никуда не хочу ехать.
– Не могу, – вздыхает Павлик. – Он же мой опекун.
– Тебе еще нет восемнадцати? – смеюсь я. – Вот не знала! С кем я связалась?
Пашка – высокий и стройный – тянет на все двадцать пять. Темные коротко подстриженные волосы всегда уложены с каким-то гелем. И оттого он кажется крутым нереальным итальянцем…
– Мне двадцать, – хмыкает он и принимается объяснять. – Понимаешь, дед незадолго до гибели открыл трастовые счета. На меня и на маму. А так как мы народ ненадежный, назначил дядьку за нами приглядывать. Ты не бойся, Энн. Он хороший. Задерганный только. Нервничает, что бизнесом никто из нас не хочет заниматься.
– А почему? – поднимаю на него взгляд. Пашка громкий, веселый. А я как мышка-тихушница. Маленькая, серая…
– Да не хочу я! Не интересно, – вздыхает он. – Все эти контракты, маржа, переговоры… Ну их! Бабки капают, и слава богу! Дед незадолго до гибели хотел продать. А Глеб уперся рогами. Посчитал, что цену дали несправедливую. Вот теперь пусть сам и занимается. А мы с тобой лучше на море рванем. Почилимся!
– У меня же работа, Паш, – шепчу, пытаясь сбавить напор.
– Бросай, – отмахивается он. – Все равно скоро поженимся!
Любимый зарывается пальцами в мои волосы и, изловчившись, закидывает меня к себе на живот.
– Малыш, давай останемся, – произносит хрипло. – Ну его, этот обед. И дядьку моего тоже…
– Люблю тебя, – шепчу, потянувшись к нему с поцелуем. – И ни с кем не хочу делить…
– Я тоже, малыш… Подожди, – Пашка лениво тянется к айфону и, поставив его на беззвучный режим, одним движением переворачивает меня на спину. Рычит, нависая сверху. – Ты моя навсегда, девочка.
Утомленная ласками любимого, я засыпаю у него на плече. В этом, наверное, и заключается вселенское счастье, когда спишь и чувствуешь дыхание близкого человека рядом. И потом уже точно не можешь спать одна.
«Плевать, если я не понравлюсь его родственникам, – думаю, засыпая. – Павлик меня любит. А я его. Вместе мы справимся…»
И как только проваливаюсь в глубокий сон, вздрагиваю от резкого окрика.
– Павел! Может, объяснишь, что происходит?!
Распахиваю глаза и в ужасе натыкаюсь на разъяренное мужское лицо. Посторонний человек в нашей квартире и спальне.
– Какого ты вломился, Глеб? – налетает на родственника Павлик. Кидает в меня покрывало, а сам голышом наступает на самого господина Агурского.
– Мать и бабушка ждали тебя к обеду, – слышу я грозную отповедь. И падаю на кровать в бессильном ужасе.
Меня-то никто никуда не приглашал. Никто не собирался со мной знакомиться. Звали одного Павлика. Одного!
12. Она не телка!
– Быстро собирайся, и поедем, – доносится до меня резкий голос Павкиного опекуна.
– Только вместе с Аней, – не сдается мой любимый.
– Тебе совсем мозги от обычной телки запорошило, мальчик? – гневно бросает родственник.
– Она не телка, – перебивает запальчиво Павлик. – Пожалуйста, воздержись от заявлений, о которых потом пожалеешь.
– Да ну? – с издевкой усмехается Агурский. И дальше слышится отборный мат. Родственник Павла не стесняется в эпитетах. И все они касаются меня. Стыдобище какое, мамочки дорогие! Хватаюсь за голову. Закрываю уши руками. Они ненавидят меня, эти долбаные аристократы! Даже не зная, ненавидят. Только за происхождение…
В коридоре раздается шум. Что-то стеклянное падает на пол. А потом слышится удар об стену.
– Уходи, Глеб, – рычит Павлик. – Сегодня ты перешел все границы.
– Я-то уйду, – резко бросает Агурский. – Только все твои счета в ближайшее время будут заблокированы. Хватит паразитировать! Иди работать, баклан!
– Проваливай, или еще врежу, – глухо предупреждает Павел. Где-то вдалеке слышится возня, потом хлопает входная дверь.
– Аня, помоги мне, – зовет Павлик. И я как ненормальная срываюсь с места. Влетаю в ванную, где мой любимый ищет в аптечке перекись водорода. – Идиот, – бормочет, разглядывая в зеркале разбитые губу и скулу. – Теперь на фотках буду с бланшем.
– Пройдет, – вздыхаю я безрадостно. И найдя нужный флакончик, прикладываю смоченный в перекиси ватный диск к ссадинам.
– Хату нужно сменить, – задумчиво роняет Павлик.
– Может, проще поменять замки? – лепечу еле слышно.
– Нет. Лучше уехать подальше от этой своры бешеных собак. Насчет бабушки не уверен. Но моя мать и дядька не дадут нам житья. Твоим я тоже не нравлюсь. Давай выберем спокойный тихий городок и уедем? Ты как, Анютка?
– Согласна, – шепчу я, сдерживаясь из последних сил, и, уткнувшись в грудь любимого, реву как маленькая.
Крепкая мужская рука решительно ложится мне на затылок.
– Ну, перестань, малыш, – шепчет Пашка. – Тебе вредно волноваться. Пройдет время, и все утрясется. А пока нам лучше держаться подальше.
– Твоя родня меня не полюбит никогда, – всхлипываю я и вновь заливаюсь слезами.
– Они никого не любят. Даже себя, – резко бросает Пашка. – Придурки конченные… Нашла из-за кого плакать.
– Тогда церемонию придется отменить. Ты же думал, что Глеб выдаст тебе нужную сумму, – вздыхаю я, обнимая торс любимого и прижимаясь к нему всем телом.
Чувствую, как по позвоночнику пробегают Пашкины пальцы.
– Да ну, из-за трех человек лишаться праздника, – весело хмыкает Павлик. – Хату продаем. Новую покупаем на твое имя. И на какое-то время забываем о моих родственниках.
– Павли-и-ик, – тяну я, шмыгая носом. – Но так же нельзя. Не по-человечески…
– С ними можно, – отрезает любимый. – Я от всей души желаю тебе сохранить веру в моих родаков… Но скорее всего, они скоро проявят себя.
Задыхаюсь от возмущения и растерянно гляжу на Павла.
– А если им все рассказать о нас? Может, тогда они…– говорю с азартом.
– Анютка моя дорогая, – нежно шепчет Павлик, целуя мое лицо. – Тсс, это наш секрет, любимая.
13. Попалась
Раздраженный голос водителя выдергивает из воспоминаний. Лениво прислушиваясь, смотрю в окно, за которым уже виднеются огни аэропорта.
«Удрала! Йехуу! – мысленно визжу от восторга, но тут же обрываю себя. – Погоди радоваться. Сначала унеси отсюда ноги».
– Я сказал «нет!», – чуть громче отрезает водитель и, откинув телефон на переднее сиденье, внимательно смотрит на меня в зеркало заднего вида. – От кого ты бежишь? От мужа?
– От его родственников, – мотаю я головой и чувствую, как от страха сводит внутренности. Агурский, сволочь! Подсуетился!
– А муж?
