Ты – Моя Надежда

На имя Алисы записаны все клубы, включая новый, который еще на стадии строительства. Несколько элитных ресторанов. Заправки записаны на имя ее матери. Еще… половина строительной фирмы, несколько автосервисов на ее бабушку. Тренажерный спортивный комплекс записан на Алису. Модельное агентство! Ах, ты ж скотина! Баринов записал модельное агентство, а по сути фирму, оказывающую элитные эскорт-услуги, на собственную жену! Как его только земля носит! Дура! А ее где глаза были, когда она это подписывала? “Как где?” ― шептал внутренний голос, ее глаза с обожанием смотрели на Руслана. Твою ж мать, она же была готова подписать свою собственную смертную казнь, если бы он попросил. Но это в прошлом. В настоящем Алисе предстояло решить, как она на этом и сыграет. Она заставит его подчиниться ее желаниям. Алиса заставит мужа играть по ее правилам. Баринов возместит ей ее моральные страдания. Оставалось решить, что именно она хочет, и как это она будет реализовывать.

Алисе захотелось невероятно сильно съехать из этого проклятого дома прямо сейчас. Но это было неразумно. Ее будут искать. Баринову доложат о том, что она сбежала от него. Нет, нельзя поступать настолько опрометчиво. Она должна тщательно продумать свои действия. Муженек возвращается через полгода? Вот тогда Руслан и должен узнать о разводе и об остальном, что она задумала.

Итак, какие козыри у нее в рукаве? Она выходит “дорогой” женщиной. Сейчас только осознав, сколько именно она “стоит”, Алиса поняла, наконец, почему муж с ней прожил столько лет. Вот истинная причина, по которой он с ней не разводится. Ей слишком многое принадлежит. Алиса ― удачное прикрытие. Учитывая нелегальный род деятельности Руслана, записать сильные активы на жену было очень продуманно. Тем самым он себя оберегал на случай, если вдруг прикроют или попытаются отнять его нелегальный бизнес, или вовсе посадят. Очень хорошо изучив своего супруга, Алиса осознала, что Баринов слишком любит деньги, чтобы отдать ей половину нажитого в браке имущества.

Баринов нарочно запретил ей петь и изолировал ее практически от общества, заперев в золотой клетке. Дура, она считала, что плохо поет, ему не нравится, поэтому он против. Алиса горько усмехнулась своей наивной глупости. Баринов говорил, что в целях безопасности ей лучше нигде не светиться, что у него много врагов. Они могут через нее ему навредить. Ага, как же. Осознав истинную причину своего настолько продолжительного брака, увидев воочию, по какой именно причине с ней живет и не разводится муж, Алиса почувствовала желчный привкус горечи . Стало противно и мерзко.

Раньше подруги по консерватории ей завидовали. Все щебетали, насколько ей повезло захомутать богатого жениха. Повезло, как же! Богатый муж запер ее в четырех стенах и относился как к мебели. Алиса для Баринова была не ценнее, чем стол, стул, шкаф, хоть "стоила" дороже. Уязвленное самолюбие разъедало изнутри. Мысленно запретив себе раскисать, Алиса продолжила изучать документы.

Алиса понимала прекрасно, что за попытку отобрать что-либо у Баринова, он ее может убить. Она хоть и наивная дура, но не настолько. Баринов обожал деньги. Ничего ценнее для Руслана не было на свете. Не раз Алиса замечала, что из его окружения неугодные люди просто исчезали. Прекрасно осознавала Алиса, куда девались эти люди, и что Баринов их не в отпуск за свой счет отправлял. А что ему мешает просто избавиться от нее? Ничего. Если она осмелится выступить против Руслана, ее живьем закапают на заднем дворе их двухэтажного дома. Алиса для него ничего не значит. Все иллюзии на этот счет у нее исчезли. Как же ей быть? Как себя обезопасить?

Алисе необходимо было обратиться за поддержкой. Говоря языком Баринова, ей нужна была “крыша”. Но к кому идти? Кто согласится ей помочь и выступить против самого Барина? Тот, кто сильнее Руслана. Сразу на ум пришел Феликс. Нет. Она в жизни не пойдет просить защиты у этого человека. Слышала она о нем от Баринова достаточно, видела один раз на их свадьбе. Феликс наводил на нее ужас. Да и непонятно, что там за отношения у него с Русланом. Странные они были.

Алиса понимала, что ей нужен был тот, кто конфликтует с Русланом. Северов? Вроде они помирились перед самым отъездом Баринова. Минаев? Спасибо, но к этому мерзкому мужику Алиса идти не хотела. Если Феликса Алиса побаивалась, то от Минаева ей становилось физически дурно. Скользкий противный тип. Волков. Очень серьезный мужчина. Не святой, но он не бандит. Это абсолютно другой уровень. Руслан против него в открытую не посмеет выступить. Все равно, гарантий, что ее не подставят и не убьют, не было. И вообще, если захотят выслушать для начала, а не то чтобы помочь. Алисе надо было все тщательно проанализировать и продумать. Она чувствовала себя, как на минном поле. У нее нет права на ошибку. Ее непродуманное поведение может стоить ей слишком дорого. Кроме собственной жизни, у Алисы были еще мать и бабушка, за которых она отвечала. Надо все обыграть так, чтобы Баринов даже не сунулся к ним, не мог им навредить. Голова раскалывалась от обилия мыслей.

Из раздумий Алису вывел телефонный звонок матери. После взаимных поздравлений с наступившим Новым годом, Алиса поделилась своим намерением развестись с мужем. Мать молчала, пока дочь озвучивала причины своего решения. Когда она закончила, мать тоном учительницы, который всегда ненавидела Алиса, вынесла вердикт:

– Все сказала? А теперь послушай меня. Я тебе этого бандита не выбирала. Видит Бог, я всю вашу свадьбу прорыдала, в чьи руки дочь отдаю. Ты сама его выбрала. А раз так, то и живи с ним. Изменяет он ей, видите ли! Он тебя бьет? Он пьет? Нет. Обеспеченный мужчина, живешь как у Христа за пазухой. Подумаешь, любовницу нашел! Все не без греха, да и ты не подарок! Мог бы и вообще уйти, как твой отец! Руслан сколько лет тебя содержит? Ничегошеньки не делаешь ни по дому, ни в принципе. Дом есть, машина, прислуга, деньги! Живи и не гневи Бога, Алиса! Не руби сук, на котором сидишь! Мы все сидим, между прочим.

Алиса на всю ее тираду молча положила трубку. Мама всегда говорила, что в отношениях надо находить компромиссы. Насколько Алиса помнила из детства, до того, как папа ушел из семьи, они всегда его находили. Только с выгодой для отца. В итоге весь компромисс сводился к тому, что терпела неудобства в семейной жизни лишь ее мать. А потом отец и вовсе ушел, вычеркнув их из своей жизни. Алисе было одиннадцать. С тех пор Алиса привыкла считать, что отца у нее нет.

Алиса видела пропущенные звонки от матери и не брала трубку. А о чем говорить? Логика ее проста и понятна: раз содержит, не бьет и не пьет, то надо терпеливо стиснуть зубы и молчать. Неважно, что сердце от боли разрывается. Многие живут и хуже. Руслан же не бросает ее! Алисе еще и повезло, раз он материально обеспечен, она не голодает, не считает копейки и должна думать о будущем. И вообще она с жиру бесится. Наваждение у Руслана пройдет, и он одумается. Вернется в семью. Алиса ― жена. Надежный тыл и поддержка. Самые главные качества для жены ― понимание и терпение.

Все это Алиса уже слышала. То же самое говорила ей мать в самый первый раз, еще восемь лет назад, когда Алиса впервые рассказала о своих подозрениях в изменах мужа. Меняются лишь формулировки. Суть остается прежней. Терпеть. “Мышки плакали, кололись, но продолжали жрать кактус” ― в принципе, так можно охарактеризовать весь ее десятилетний брак. Только Алиса сыта по горло ролью мышки. Хватит. Сил больше нет. Она выдохлась. Раньше Алиса тешила себя надеждой, что Руслан оценит ее, осознает, какую боль ей причиняет своими изменами, поймет, наконец, что не прав. Сейчас надежда мертва, как и наивные иллюзии о семейном счастье с Русланом. Она отдала Руслану слишком много, слишком многим пожертвовала ради него и его целей, а в итоге осталась ни с чем.

На своей памяти Алиса перечила матери всего два раза за всю свою жизнь. Первый раз ― втайне от нее уехав в столицу, чтобы подать документы в консерваторию. Пройдя все этапы конкурсного отбора и будучи зачисленной на бюджетное место, она призналась Светлане Николаевне. Мать устроила грандиозный скандал. Она была категорически против выбора дочери. Пророчила ей нищенское существование. Хотела, чтобы Алиса выбрала любую другую специальность, не связанную с творчеством, в особенности с музыкой. Светлана Николаевна сама отработала в музыкальной школе сорок лет, вложив душу в преподавание, а получала за это копейки. Она не хотела для дочери аналогичной судьбы. Взяв Алису за шкирку, не глядя на ее слезы, она поехала в консерваторию забирать документы. Был август, в учебном заведении шли еще конкурсные отборы на другие специальности. В некоторых классах делался ремонт и оттого окна были открыты. Проходя мимо одного распахнутого настежь окна, мать остановилась. Женский мелодичный голос репетировал арию Графини из “Пиковой Дамы” Чайковского. Светлана Николаевна расчувствовалась. Расплакалась и отпустила Алису на учебу.

Второй раз ― это свадьба. Алиса была до беспамятства влюблена в Руслана и слушать ничего не желала о материнских сомнениях и предупреждениях. Алисе казалось, что мать побаивается Руслана именно из-за его рода деятельности.

Руслану же Алиса не перечила никогда. Боялась сказать лишнее слово. Слишком любила и не хотела ругаться или расстраивать его.

Алиса не желает и не собирается больше терпеть. Теперь она хочет жить не ради кого-то или чего-то, а ради себя. Она больше не будет ни под кого подстраиваться. Тем более терпеть унизительные ситуации. Что там мать ей говорила? Как у Христа за пазухой живет? Да как в тюрьме она живет! В золотой клетке под контролем у Руслана. Без его разрешения и одобрения шагу ступить не может, не имеет права. Шаг влево, шаг вправо, ни вздохнуть, ни выдохнуть. Со стороны, естественно, это кажется шикарной жизнью. А на деле Алиса задыхалась. Настал черед ей вздохнуть полной грудью. Она была даже в какой-то степени благодарна Руслану, что его сейчас нет в стране. У нее оставалось полгода на организацию своей новой жизни.

Начать Алиса решила со звонка близкому ей человеку, той, кто поддерживал ее всегда, кто понимал и воодушевлял на занятия музыкой ― своему преподавателю по вокалу Раисе Ивановне. Раиса Ивановна была низкорослой коренастой женщиной семидесяти лет. Выглядела она на десять лет старше своего возраста то ли от того, что много курила, то ли от чрезмерного использования пудры. Прибеленное морщинистое лицо и ярко-красная помада на губах, сигарета в мундштуке ― отличительные признаки Раисы Ивановны. Алиса никогда не видела своего педагога без сигареты, накрашенных губ или пудры. Всегда ухоженная, всегда при марафете, она была женщиной очень живой, подвижной и острой на язык. Раису Ивановну боялись, ее ненавидели, уважали и к ней хотели попасть все ученики консерватории. Эта женщина могла научить петь даже глухого и мертвого. Педагог от Бога ― так говорят про таких учителей.

– Раиса Ивановна? Добрый день. С Новым годом вас! ― после непродолжительной паузы поздоровалась Алиса. Раиса Ивановна, похоже, курила. Алиса была готова поклясться, что слышит шумные выдохи после затяжек.

– Добрый. Спасибо. Взаимно. А кто это? ― не узнала ее Раиса Ивановна.

– Это Алиса Ба… ― она осеклась. Ее преподаватель по вокалу знала ее под девичьей фамилией. ― Алиса Стрелецкая.

– Батюшки! Алисочка! Сколько лет, сколько зим! Как ты, дорогая? Ой, как же приятно, что ученики помнят старушку, ― обрадовалась Раиса Ивановна. У Алисы от нахлынувших чувств защемило в груди.

– Раиса Ивановна! Ну, какая же вы старушка? Вы еще всех своих учеников переживете! ― слушая щебетание своего преподавателя, она едва сдерживала слезы. Ей отчаянно захотелось вернуться назад, в прошлое, в консерваторию, где с удовольствием училась, где была счастлива в последний раз. И уж точно не встречаться никогда с Русланом Бариновым.

– Не подлизывайся! Лучше скажи мне, ты поешь? ― Раиса Ивановна сразу перешла к болезненной теме. Зрила в корень, чем и добила остатки самообладания Алисы.

– Нет, Раиса Ивановна… не пою… ― прорыдала она в трубку женщине, которую считала своей второй мамой и лучшим педагогом. Слезы текли рекой, она не могла ничего с этим поделать. Голос сорвался в рыдания. Казалось, что Алиса оплакивает свою несбывшуюся мечту.

– Тише, тише, девочка… А что так? Уголовник твой запрещает? ― Раиса Ивановна сразу приняла Баринова в штыки. Она не обрадовалась, когда Алиса поделилась новостью о своем скором замужестве. Тогда Раиса Ивановна предположила, что Баринов запретит ей петь.

– Он не уголовник, Раиса Ивановна, он ― сволочь! ― всхлипывая, ответила Алиса.

– Это я поняла, как только его увидела. Что тебе и сказала, если помнишь. ― Раиса Ивановна обладала способностью видеть людей насквозь. Также не отличалась она и деликатностью, рубила правду-матку прямо и в лицо.

–Я помню, ― ответила Алиса голосом рыдающей пятилетней девочки, жалующейся маме, что ее обижают.

– Сопли вытри. Ты мне просто так позвонила, поплакаться, или тебе от меня что-то нужно? ― Раиса Ивановна была очень строгим преподавателем. Жестким. И человеком нелегким. Не любила она долгие разговоры и всегда переходила сразу к делу.

– Надо, Раиса Ивановна, очень надо, ― взмолилась Алиса.

– Ну, я долго ждать буду, когда ты уже разродишься?

– Позанимайтесь со мной, молю! Я заплачу любые деньги, только верните меня в форму!

– Ты свои деньги засунь себе в ж***! ― Раиса Ивановна очень любила выражаться прямо и без подходов. Поначалу Алиса ее боялась до ужаса. Раиса Ивановна могла раскритиковать в пух и прах, но знания давала бесценные. ― Я на пенсии!

– Раиса Ивановна!!! ПОЖАЛУЙСТА! ― Алиса была готова ее умолять, стоя на коленях. Рыдать, плакать и валяться сколько надо, чтобы она согласилась.

– Перестань меня уговаривать, я не барышня на выданье! Я не договорила. Я на пенсии. Учеников принимаю дома. Приезжай. Адрес, надеюсь, не забыла.

– Я помню! Я приеду. Сегодня к четырем вам удобно? Ой, праздник же…― спохватилась Алиса.

– В ж*** этот праздник! Приезжай, девочка! Скучно мне, старухе, одной, попоем, а потом и чайку попьем с настойкой. Ты мне все про своего уголовника и расскажешь!

– Хорошо, Раиса Ивановна. Но он не уголовник, ― рассмеялась Алиса.

– Она его еще и защищает! Вот так вас, девки, учишь, учишь, а вы потом замуж повыскакиваете и о пении забываете, ― жаловалась Раиса Ивановна на учениц.

– Ничего, Раиса Ивановна, как забыли, так и вспомним! Я к четырем буду у вас! ― попрощавшись с педагогом, Алиса начала собираться. Она собрала еду из холодильника, ту, что наготовила домработница, и бутылку коньяка. Помнила она, что из всего алкоголя Раиса Ивановна уважает хороший коньяк и наливку собственного приготовления. Торт решила купить по дороге.

Заезжая в старый обшарпанный двор своей любимой учительницы, Алиса почувствовала, как защемило в груди. Она вспомнила, как радостно бежала на занятия, когда Раиса Ивановна, разглядев в ней потенциал, предложила дополнительные занятия. Денег с нее она никогда не брала. Вот из этого дворика ее часто забирал Руслан, пока они не поженились. Вот на этой скамейке они рыдали в голос в обнимку с Лелей, после очередной тирады Раисы Ивановны о них и их способностях, когда пришли к ней плохо подготовленными.

Зайдя в подъезд, Алиса испытывала чувство, похожее на смесь ностальгии и разочарования. В себе самой. В том, что не ценила это время, что упустила массу возможностей. Болью отдалась в груди мысль, что уже ничего вернуть нельзя. Дрожащими руками Алиса нажала на кнопку звонка.

Раиса Ивановна встретила Алису с распростертым объятиями. Алиса сразу отметила, что она ничуть не изменилась. Какой была, какой Алиса ее запомнила, такой Раиса Ивановна и осталась. После теплых объятий и поцелуев, Раиса Ивановна в привычной для себя манере, потянулась за мундштуком, осматривая Алису со всех сторон:

– Пополнела. Жрать меньше надо, Алиса. Чай, не корова.

– Все на нервной почве, Раиса Ивановна. Ем, когда нервничаю или расстроена.

– Судя по твоему весу, расстроена ты часто, ― высказала свое предположение Раиса Ивановна.

– Не без этого, ― согласилась Алиса. ― Раиса Ивановна… а можно… послушайте меня, пожалуйста! ― попросила она.

– Хочешь сразу к делу? Ну, валяй! Пройдем к пианино, начнем, ― Раиса Ивановна села за инструмент, открыла крышку фортепиано и начала играть, при этом не вынимая сигареты изо рта. Так было всегда, когда она работала.

Алиса запела. Голос заныл и затрещал от непривычной нагрузки. Ее некогда мощный голос диапазоном в четыре октавы сейчас оказался неустойчивым и слабым. Ей не хватало дыхания. Алиса потеряла форму.

– Достаточно, ― отрезала Раиса Ивановна, выдыхая сигаретный дым. ― Просрала все…

– Раиса Ивановна, ― зарыдала Алиса. До чего же ей было обидно.

– Что ― Раиса Ивановна? Я уже семьдесят лет Раиса Ивановна! Вас, девки, учишь, учишь, а вы замуж повыскакиваете, и без толку все. Нечего мне здесь сопли с сахаром разводить. Пошли чай пить с тортом. Раз уж здесь все печально, ― кивнула она головой, намекая на голос Алисы.

– Раиса Ивановна… ― с отчаянием взмолилась Алиса.

– Ну что? Что ты от меня хочешь? Я не волшебница! Заниматься надо. Упражнения ежедневные. Дыхалку восстанавливать. А то дышишь как бронхитчица! Ужас какой-то.

– Я буду! Я готова заниматься! Раиса Ивановна, миленькая, помогите, ― рыдала Алиса.

– Завтра придешь. Да не ной ты! Разберемся. И не таких убогих восстанавливали! ― обнадежила ее учительница. Алиса понимала, что ей предстоит тяжелейшая работа по восстановлению певческой формы. Она была готова пахать, как проклятая, чтобы вернуться в строй.

Раиса Ивановна поставила чайник. Алиса раскладывала принесенную с собой еду, пожилая женщина разливала наливку. Алиса отказалась, так как была за рулем. Раиса Ивановна выпила несколько рюмочек. За чаем рассказала Алиса все свои трудности семейной жизни с Русланом Бариновым. Со слезами, соплями и прочими женскими вздохами.

– Гаденыш! Подонок! Подлец! ― Раиса Ивановна была безжалостна к Руслану, хоть и “смягчилась” под конец. ― Хотя, не могу не заметить, что о-о-очень обаятельный засранец, хоть и лысый! Не люблю лысых, а ему идет. Высокий, широкоплечий, накачанный, ― закурила Раиса Ивановна. ― Такой ходячий траходром!

– Раиса Ивановна, ― смутилась Алиса.

– Ну а что? Как женщина, я тебя понимаю, конечно же. У него такое уличное бандитское обаяние, как не потерять голову! Но Алиса! Ты не боишься? А если он тебя… того… ― провела большим пальцем по шее, намекая на убийство.

– А мне уже все равно, Раиса Ивановна. Петь хочу. Не могу больше. Да не сделает он ничего. Я тоже кое-чему научилась за десять лет совместной жизни с ним!

– Смотри, Алиса, будь осторожна, ― по-матерински предостерегла ее Раиса Ивановна. ― Значит, так! Не курить, холодное-горячее не жрать, не орать, на морозе не гулять, дышать животом! Надеюсь, помнишь, как это делается. Семечки, орехи и прочий мусор не употреблять. Яйцо с коньяком! Домашнее! И зевай, расслабляй мышцы гортани. Каждый день заниматься будем, ― воодушевилась Раиса Ивановна. ― Ничего, девочка, приведем тебя в форму, да так, что у твоего засранца-поганца мужа челюсть отсохнет.

– Раиса Ивановна, любимая! ― рассмеявшись, обняла ее благодарная Алиса.

– Конечно! Сначала просрете все, голоса испоганите, а потом “любимая”! Иди уже! ― заворчала пожилая женщина, провожая жутко талантливую, но безмерно бестолковую ученицу.

Алиса вышла от нее с давно забытым чувством удовольствия. Несмотря на неприятные ощущения в горле, она впервые за долгое время почувствовала, что живет не зря! Господи, она уже и забыла, насколько сильно любит петь! И пусть сейчас она не форме. Пусть от ее былого диапазона не осталось и следа, пусть пройдет еще минимум несколько месяцев упорной ежедневной работы, пока Алиса сможет хоть немного догнать свою прежнюю форму, не беда. Когда Алиса пела, она чувствовала себя живой! Она порхала от восторженного счастья, такого сладкого и давно забытого. Непередаваемые ощущения! Вновь прочувствовав их, Алиса поклялась сама себе, что больше у нее этого не отнимут! Кто бы что ни говорил и ни думал, Баринов ей должен. Выходя замуж, она не подписывалась на полный отказ от себя, своих желаний. Алиса любила искренне, преданно и была верна ему все эти годы. Она заслужила то, что принадлежит ей по закону при разводе. Она получит свою долю, чего бы ей этого ни стоило. Алиса начинает новую жизнь. Свою, собственную жизнь. Никто, ни Руслан, ни мать, ни кто-либо другой ее теперь не остановит!

ГЛАВА 4

After all of the stealing and cheating

После всего обмана и тайных измен,

You probably think that I hold resentment for you

Ты, возможно, думаешь, что я бушую от негодования на тебя,

But, oh no, you're wrong

Но, нет, ты ошибаешься.

'Cause if it wasn't for all that you tried to do

Потому что если бы не все твои предательства,

I wouldn't know just how capable I am to pull through

Я бы просто не знала, насколько легко могу справляться со всем этим,

So I wanna say thank you

Поэтому я хочу поблагодарить тебя.

'Cause it makes me that much stronger

Это делает меня гораздо сильнее,

Makes me work a little bit harder

Заставляет более тщательно работать над собой,

It makes me that much wiser

Помогает быть мудрее,

So thanks for making me a fighter

Поэтому спасибо за то, что ты научил меня бороться.

Made me learn a little bit faster

Благодаря тебе я стала учиться немного быстрее,

Made my skin a little bit thicker

Я стала более толстокожей,

Makes me that much smarter

Я стала гораздо умнее,

So thanks for making me a fighter

Поэтому спасибо за то, что ты научил меня бороться.

Fighter (оригинал Christina Aguilera)

Что советуют обманутым разъяренным женам психологи в модных женских журналах? Заняться собой, найти хобби, новое занятия, отыскать то, от чего горят глаза. Алисе нравилось петь. Других увлечений у нее не было. С этим вопрос решен. Ежедневные уроки с Раисой Ивановной хоть и давались отнюдь не просто, сказывался огромный восьмилетний перерыв, однако наделяли Алису бурным зарядом вдохновения и уверенности в собственных силах. Пение ― занятие, которое она любила, которым увлекалась до фанатизма, которым жила до встречи с Русланом.

Знатоки особенностей женских душ советуют еще обратить внимание на свой внешний вид: сменить имидж. Итак, внешне понятно: надо худеть, записаться в спортзал, сменить стиль в одежде, а возможно даже пойти на более радикальные изменения во внешности. Она хотела преобразований во всех сферах своей жизни.

Алису тяготило прежнее унылое прозябание, на нее нахлынуло страстное желание измениться кардинально и бесповоротно: выкинуть старую одежду, обрезать волосы, перекраситься в совершенно новый цвет. Баринов не разрешал Алисе стричься или проводить другие манипуляции с волосами. Всегда ругался, если она подстригала даже кончики. Не любил также, когда она собирала свои длинные до поясницы волосы в косу или хвост. Руслан всегда просил ее их распустить. Алиса пыталась возмущаться, говорила, что неудобно постоянно ходить с растрепанными волосами. В ответ на Алисины мягкие упреки он притягивал ее к себе, запускал пальцы в ее кудри, ласково перебирая их, и шептал на ухо, что ему очень нравится ее роскошные волосы. Алиса млела от его похвалы, нежных касаний и любовного шепота и поддавалась на уговоры любимого. Сейчас же длинные волосы стали ее тяготить. Они казались ей тяжелыми, почти удушающими. Обрезать, избавиться, поменять, изменить. Казалось, что на подсознательном уровне Алисе хотелось почувствовать легкость, ей нужно было избавиться от всего, что ее отягощало, чтобы взлететь. Расправить крылья, вырваться из опротивевшей клетки и взлететь.

Обидно было слышать от Раисы Ивановны жестокие, но правдивые суждения о ее внешности. Алиса действительно располнела. А что ей оставалось делать одинокими ночами в ожидании блудного мужа? Испытывая постоянные переживания, она заедала стресс тоннами вредной еды: где он, с кем он сейчас, придет ли ночевать домой или решит отправиться к очередной любовнице? Вот и результат: округлившаяся, располневшая клуша. И если уж быть совсем откровенной с собой, она понимала, почему Руслан обращает внимание на других, более ярких, стильных, эффектных. По сравнению с ухаживающими за собой женщинами, Алиса сильно проигрывала внешне. Стоило привести себя в форму.