Я тебе не невеста, царевич!

Просто чудо, что такое! Потому я в открытую пялилась на царевича, когда ширина дороги позволяла ехать рядом, а не друг за другом. И даже не пыталась скрыть интерес: как невеста имею полное право разглядывать его хоть весь день. Не нравится, пусть снимает колечко, исчезну тут же!

– Да что такое? – не выдержал Велемир.

– Суженым любуюсь, – ответила я и сложила на руки на груди, не выпуская поводьев. – Заодно и тем, какое у тебя бывает лицо, когда о чем-то просишь. Обидно, небось, что не можешь лесу приказать? Колечко-то на сосенку не налезет!

– Это смотря как стараться, – огрызнулся он и сразу посерьезнел. – И вообще, далось тебе это кольцо!

– А давай тебе какая-нибудь дикая девица наденет свой перстенек на палец, и тогда обсудим мою проблему?

– Не наденет, у меня уже невеста есть.

– Стану ли я мешать вашему счастью? – с издевкой спросила я.

– Ладно, – он остановил коня и развернулся ко мне, – Что я могу сделать, чтобы исправить ситуацию?

– Снимай! – я протянула ему руку с кольцом. – Тогда и поговорим!

– Сбежишь сразу, а я не могу явиться без невесты.

Который раз мы возвращались к этому разговору, и так ни к чему и не пришли. Велемир будто не слышал меня и не понимал, почему я еще не рву на себе волосы от счастья. Я же не представляла какими еще словами можно донести до царевича простую мысль, что насильно мил не будешь.

– И вообще, – влез Иней, подгоняя свою лошадь к моей, – Представь, скольких ты сможешь переженить с царской короной! Там даже ухищрений не нужно, знай, маши себе рукой и приказывай. Не будет больше свободных людей в Тридевятом!

– Тебя первого женю, – я улыбнулась ему и подвигала бровями.

– А у меня будет данный царем иммунитет!

– Пфф, найду способ обойти. Так что бойся!

– А я приплачу, чтобы тебе в жены досталась самая толстая и страшная из столичных девиц! – крикнула Любаша.

– Милая, я все равно не смогу жениться на тебе! Я настолько прекрасен, что не должен доставаться одной женщине…

– Вот уж точно, – легко согласилась она. – Незачем кому-то страдать всю жизнь, когда можно всем миром пострадать лучину-другую.

– Ой, да что ты об этом знаешь? Прокручивай в голове свой поход в баньку с Велимиром, вряд ли где еще голого парня увидишь.

– Пф-ф, да предложи сотню сребров, ты первый и оголишься!

– Я…

– А на две ему что надо сделать? – внезапно влез в их спор Велемир. – Может быть у нас есть шанс закрыть его долг и расстаться? Голова кругом от ваших споров.

На этом Снежок с Любашей дружно замолчали и отвели друг от друга взгляды. Видимо, не так уж тяготились обществом друг друга, как хотели это показать. Или личные цели им были важнее. Любаше – доехать до столицы, Инею – сохранить остатки самоуважения. Думается, на двести сребров Любаша бы придумала что-то позатейливее беготни с голым задом. Ехал бы при ней вторым конем, к примеру.

Первый же, будто услышал мои мысли и обиженно зафыркал, но Любаша только наклонилась ниже и потрепала его по шее.

– Говорит, впереди засада, – перевела она.

– Знаю, – оскалился царевич и выехал вперед.

Его конь не сделал и десятка шагов, как на дорогу вывалилась разношерстная компания разбойников, вооруженных всем подряд, от плохонькой сабли до какой-то заковыристой глефы. А неплохо живут тати в местном лесочке! Одеты почти прилично, на многих доспехи, пусть и явно с чужого плеча, да и в целом наглы, откормлены и благополучны. Наверное привыкли, что не дружащие с законом путники предпочитают отделаться деньгами, а не лезть в битву.

На их беду, со сребрами у царевича было туго, а вот со злостью – очень и очень хорошо.

Главарь еще расслабленно ковырял в зубах мизинцем, прикидывая, сколько у нас попросить за проезд, а Велемир уже спрыгнул с коня, на бегу перекинулся волком и поварил незадачливого мужичка на землю, щелкнув пастью у самого горла.

Иней тут же нагло выехал вперед и хорошо поставленным голосом предупредил:

– Уважаемые рыцари лесных дорог! Мы с другом ни в коем случае не хотели нарушать заведенных вами ритуалов, но налицо явный конфликт интересов. Понимаем вашу нужду в теплой одежде и трехразовом питании, и готовы предоставить ее в обмен на незначительное трудовое участие в работе славных рудников Тридевятого. Чтобы ваше перемещение прошло в кратчайшие сроки и с наибольшим комфортом, рекомендую всем сложить оружие и собраться у вон того дерева.

Иней указал пальцем на раскидистый дуб, после чего мило улыбнулся, точно предлагал всем угоститься прохладительными напитками и попробовать местные угощения, а не отправиться на каторгу.

Ему не поверили, один дерзкий разбойник даже попытался ткнуть в волчий бок копьем. Неуверенно так, будто извиняясь. На что Велемир ощерился, схватил огромной пастью древко и перекусил его, при этом не снял лапы с груди главаря.

Ну… Теперь понятно, почему царевич не боится ездить в одиночестве, и зачем ему Иней. Хотя нет, второе все равно спорно. Мог бы и сам порычать.

Слушали барда все равно плохо, потому как с места не двигались, напротив сгрудились и даже снова попробовали атаковать, пустив в сторону Инея робкую стрелу. Та раздраженно свистнула в воздухе, сделала дугу и воткнулась в землю, не причинив никому вреда.

В чем-то я понимала разбойников: их почти десяток, нас всего четверо. Из которых две девицы и Снежок с лютней и разговорами. Не факт, что один волкодлак, даже сильный, одолеет вооруженную толпу.

– Вы это бросьте, – назидательно произнес Иней, объезжая стрелу. – Сдавайтесь, иначе нами будут предприняты меры для вашей более компактной перевозки.

– Что это значит? – негромко спросила Любаша, тоже, впрочем, абсолютно не напуганная.

– Для награды за поимку не всегда нужен весь преступник, часто достаточно его головы, – я не повышала голос, но постаралась, чтобы мои слова дошли до разбойничьих ушей.

– Кхек? – на этом Укушуева выразительно провела ребром ладони по шее.

– Ага, – легко согласилась я. – Метод удобный, но спорный. В процессе этой «компактной перевозки» головы часто теряют всякое сходство с живым человеком, и опознать лиходея становится сложновато.

– О, тут волноваться не о чем, – просияла Любаша. – Где-то был у меня зачарованный мешок для продуктов, в нем ничего не испортится и не помнется, доставите в лучшем виде. Отдам за жалкие пять десятков сребров!

– Угомонись, алчная девица! – огрызнулся Иней. – За этих нищебродов не дадут больше тридцати. Предлагаешь уйти в минус?

– И то верно. Веля, жри их быстрее и поехали, – на этом она царственно взмахнула рукой, вытащила из котомки щедро обсыпанный орешками калач и откусила его хрустящий бок. – Надоело уже тут торчать.

Царевич на это рассерженно зарычал, обернувшись к нам, видимо, обещал потом припомнить «Велю», но разбойники дружно побросали оружие и задрали руки вверх. Все еще придавленный волчьей лапой главарь вначале заскулил, затем выдавил:

– Что ж вы за звери такие?

– Разве ж мы звери? – удивился Иней. – Так, люди с неустроенной личной жизнью.

***

Из-за разбойников нам пришлось сделать круг. Велемир с трудом сбыл их в ближайшей деревне, выручив небольшую горсть монет. И те отсыпали, потому что с ним увязалась Любаша. Без нее ушлый староста вовсе отказывался платить за разбойников. Мол, а чего это важный господин сам не везет их в город? Наверняка знает, что в пути эти боровы сожрут больше, чем за них заплатят.

Царевич называть себя не захотел, а без того с ним не очень-то хотели считаться. Подумаешь, очередной наемник. Раз решил бороться с разбойниками, то явно на правильной стороне закона, не из тех, что от обиды жгут деревни вместе с жителями. К тому же спешит, едет с двумя девицами, значит, торговаться сильно не будет.

В итоге их разговор тянулся и тянулся, я видела, что Велемир вскоре просто бросит разбойников и уйдет, но тут вмешалась Любаша. Просто подъехала, произнесла несколько фраз, и староста высыпал Велемиру всю имевшуюся у него наличность. До обозначенной Инеем тридцатки сребров там было далеко, но куда лучше, чем ничего.

Уже потом, когда мы снова ехали по лесным дорогам, я все-таки спросила:

– Что ты такое сказала старосте?

– Вначале спросила о его семье, – Любаша чуть скривилась, вспоминая. – Потом, давно ли его жена с дочками были на ярмарке. Ну и в завершение: долго ли он собирается спорить из-за разбойников. Если да, то я как раз успею показать его драгоценным новейшую коллекцию платков. У меня в сундучке их не меньше трех сотен, на любой вкус и цвет, от шелковых до шерстяных. Расписные, вышитые, ажурные, с каменьями…

– Замолчи-и-и, – протянула я, пока сама не попросила ее вытащить дюжину-другую, просто посмотреть от скуки.

– Вот он также сказал, а потом отсыпал царевичу монет. Решил, видимо, что так дешевле.

Судить его за это было сложно: что те монеты по сравнению с тремя сотнями платков? Всей деревней бы за Любашей пошли в надежде долг отработать.

Глава 8

В остальном же день обошелся без приключений, но я все равно так вымоталась, что готова была упасть из седла прямо в траву. Даже не стала сопротивляться, когда Велемир помог мне слезть, не отказалась бы, и чтобы прямо в кровать отнес, но ту еще надо было наколдовать. А здесь места не хватало, кроме того, лесные хозяева не слишком любили чужую магию на своей территории, поэтому пришлось ограничиться скамьей и столиком. Даже вытащила из запасов ужин, но сама есть не стала, поплелась искать воду, чтобы умыться.

В идеале – найти озеро или речку, но рядом был только небольшой родник. Он пробегал между камнями и падал с высоты в пару локтей, даже пробил в земле неглубокую яму, которую заполнил с ледяной водой. Под его струями разве что руки вымыть можно, но никак не искупаться.

Я вздохнула, села, подставила ладони и пробормотала слова благодарности лесным духам, а те в ответ выпустили светлячков, разукрашивая пейзаж вокруг. Вода была чистой и студеной, смывавшей усталость и мое раздражение, потому я несколько мгновений просто сидела так, позволив себе ни о чем не думать. Затем брызнула водой себе в лицо, призывая магию. Та вихрем пронеслась по мне, собирая грязь и усталость, а когда схлынула, я почувствовала себя свежей и отдохнувшей, будто и не было дня в седле.

– А мне так сделаешь, Кудесница? – спросил Велемир.

И как так тихо подкрался? Ни единого звука не было, точно по воздуху прилетел.

Я скосилась на него и хотела съязвить, но говорил царевич так устало, что язык не повернулся его пилить, просто махнула рукой, чтобы подходил ближе. Без лишних вопросов Велемир сел рядом и опустил босые ноги в яму с водой.

Брр! Она же ледяная, а ему хоть бы что. Точно в прогретое солнцем озеро ступил, еще и пальцами двигает, разминая их после дня в сапогах. Я даже невольно залюбовалась. Красивые у него ступни, аккуратные, и даже ногти ухожены. Да и в целом все у царевича хорошо, все у него ладно, кроме дрянного характера.

К тому же его обручальное колечко все жгло и тянуло, напоминая о моем новом положении. Подумав об этом, я набрала пригоршню воды и без предупреждения брызнула в лицо Велемиру, вызывая свою магию.

Та послушно очистила его и причесала, по чудному уложив волосы мягкой волной.

– Спас-сибо, – почти прошипел он, затем вытер лицо рукой. – Можно было бы и аккуратнее.

– Можно, но колечко руку оттянуло, та и дрогнула, – я беспечно пожала плечами.

– Ну и боги с ним, – внезапно согласился он, но с места не двинулся, так и остался сидеть рядом.

При этом он был точно раскаленный камень, излучавший тепло. Я всем телом ощущала его близость, потому во рту сохло и становилось не по себе. А еще от того, что мы сидим вот так, вдвоем, только лес на разные голоса стрекочет и светлячки порхают.