Хроники Третьей Мировой войны, которой не произошло

– Час от часу не легче, – подумал Андронов. – Мало того, что через пару дней надо стоять четыре часа как чучело на Мавзолее во время парада и демонстрации, так еще и решать, что делать по этой докладной!. Ну ничего, голубчики, не у меня одного праздник испорчен! У нас внутрипартийная демократия, ну вот сейчас кое-кто и увидит ее в действии!

Юрий Владимирович снял трубку АТС-1

– Дмитрий Федорович, приветствую! Бери своего Свечина. Горемыко, Смирницкому и Батову я позвоню – собираемся завтра в любое время. Я дал указание помощнику все подготовить. Подробности расскажу при встрече.

– Теперь хоть не только мне придется решать, – с каким-то облегчением подумал Андронов. – Польша не должна повториться в СССР!

Старая Площадь, на следующий день

Ровно через сутки пятеро сидели в зале заседаний Политбюро на Старой Площади. Речь держал Андронов.

– Ну что вы обо всем этом думаете? Времени у всех мало, надо быстро решать.

– Я поддерживаю Александра Михайловича, – сказал Георгий Аркадьевич. – Мы давно следим за карьерой этого Джованичи, сам о себе он – ничто, а вместе с Картано и его сообществом – реальная сила. Кстати, о самом сообществе. Мне все больше кажется, что эта структура – вовремя переориентировавшаяся, как бы поприличнее выразиться, часть итальянской эмиграции, перешедшая от алкогольно-игорной деятельности вначале к полностью цивилизованной жизни сейчас – типа крупного концерна, нанимающего себе правительство. Конечно, это преувеличение, но увидите – этих самых будет все больше.

– Мафия, что ли? – не удержался Свечин

– Не совсем, но похоже. Хорошая новость одна, – отозвался Горемыко, – Штаты и НАТОвцы не пойдут на конфликт из-за Польши, во всяком случае, сейчас. Это – факт, из которого сейчас надо исходить.

– Да, но ракеты будут размещены – сказал Сатинов. Мы должны разворачивать средства противодействия, а это – время.

– Когда мы могли бы это сделать

– Не раньше 1983 года.

– Так вот, что я думаю – сказал Юрий Владимирович, затягиваясь сигаретой – нам надо выиграть этот год. Что у нас с вашей новой системой, Николай Васильевич?

– Компоненты уже работают. Но положение кардинально улучшится не ранее 84-85 года.

– Значит, надо сделать так, чтобы НАТОвцы получили бы более срочные задачи. Предложения?

– Юрий Владимирович, предлагаю провести что-то похожее учениям «Запад» в военно-космической сфере, – сказал Дмитрий Федорович. – Заодно проверим, как наши стратегические силы вписываются в эту концепцию, и вообще, что у нас за боеготовность…

– А как насчет последнего довода – команды на ответный удар?

– Спасибо, что напомнили, – отозвался Свечин. – Заранее заблокируем запуск на всех точках, а командную ракету и отклик на нее проверим. С этого и предлагаю начать.

– Разумно. Кто за – прошу голосовать. Спасибо. Николай Васильевич, предложения Генштаба должны быть к марту – апрелю. Всех с наступающим праздником, – закрыл заседание Андронов.

Варшава, 13 декабря

В шесть утра Войцех Ярузельский, назначенный в январе председателем Совета министров ПНР и сохранивший пост министра обороны, а в октябре избранный первым секретарем ЦК Польской объединенной рабочей партии (ПОРП), объявил о введении в стране военного положения и передаче власти возглавляемому им Военному совету национального спасения.

(Это было воскресенье. Рогатин, услышав это известие в десять утра, чуть не упал со стремянки с электродрелью в руках).

Мисти сидел в ресторации напростив костела вблизи Старого Мяста в Варшаве. Его визави – хорошо одетый молодой человек – был Герман Кайрес, действительно сделавший невозможное для того,чтобы наконец-то выехать из страны.... В один момент совпали четыре события – грядущий день рождения Министра, его страсть к модерновой электронике – он очень хотел видеомагнитофон, а цена его в Москве переваливала за четыре тысячи долларов – огромные деньги! – возможности Мисти привезти этот прибор из Штатов, желание начальника Кайреса выслужиться любыми средствами. И когда, наконец, Герман нашел это последнее звено в цепочке и предложил достать за границей искомый подарок за приемлемую цену, то помогла фамилия – Витольд Казимирович Кайрес считался надежным и уважаемым человеком, и уж его сын подвести никак не мог. И в итоге Герман Кайрес оказался в Варшаве – более интересной поездки не предвиделось, а в Польшу никто особенно не стремился.

Герман никогда не был в Варшаве. Город производил странное впечатление – много раз виденная по телевизору сверкающая Маршалковская оказалась в действительности убогой пародией на московский Новый Арбат, тем более, пародией односторонней – с той стороны, где на Калининском проспекте были 30-этажные жилые дома, на Маршалковской не было ничего – пустырь, лежачая труба теплотрассы, бегающие собаки там и тут – до самого Дворца Науки и культуры… Особое впечатление производил сам Дворец. Подаренная Сталиным «восьмая сестра» семи московских высоток располагалась очень грамотно – она была видна с любой точки Варшавы; забыть о таком подарочке было невозможно нигде и никогда. Само Старе Място – Старый Город – был где-то на отшибе, дальше этого города была только полноводная Висла. И все это было вдалеке от нового центра, который не мог не сформироваться под сенью гигантской высотки. Картину дополняли сильно подвыпившие мужички, громко общающиеся между собою – бросалось в глаза, что их много….

Мисти и Герман беседовали по-испански – говорить по-русски было опасно. Поляки никогда не питали симпатий к восточному соседу, а уж теперь, в день объявления военного положения – тем более. Разговор был трудным и сводился к тому, что от Германа требовалось приложить все усилия для поиска сведений по военно-техническому сотрудничеству с заграницей.

Герман откровенно паниковал. Он и раньше не питал иллюзий по поводу благотворительности Славы, но отгонял от себя мысль о том, что интерес Лазаруса был чисто деловым. Презирая советский подход к отношениям между людьми – «человек-человеку – Друг, Товарищ и Брат», Герман в глубине души надеялся именно на это. Однако действительность была куда более суровой.

– Герман, пойми, я – в трудном положении, кредиторы требуют, мне сделали предложение, от которого я не могу отказаться – или я получаю данные по ВТС с «третьим миром», или мою фирму забирают за долги – прижали к стенке. Ты уж извини. Ты получил место благодаря моей помощи?