Землянин. Научно-фантастический роман в двух частях

– Я не могу допустить, чтобы мои гости вдруг заскучали, – неверно истолковал мою задумчивость Борислав и продолжил: – Не хотите ли прогуляться, друзья мои? Ведь у нас всего неделя, а увидеть надо очень много.

– Ура, Виталька, айда на марсовом поле в футбол играть! Вот утрем нос этим задавакам Сережке да Вовке Усачевым!

Спустя минут двадцать мы вышли на утопающую в ярких лучах Солнца долину. Мальчишки, визжа от радости безграничной свободы, тут же принялись распинывать первые попавшиеся им камни, соревнуясь между собой в дальности их полета, поднимая при этом клубы пыли, уносимые безразличным к их играм ветерком куда-то вдаль.

От их веселых визгов и улюлюканий в эфире стоял невообразимый шум, но я понимал их восторженное состояние и лишь с трудом переносил льющийся из динамиков гермошлема гомон. Лениво прохаживаясь возле круглого стеклянного купола Юргеновой дачи, я с чувством глубокого признания изобретательности ее зодчим с восхищением рассматривал сквозь стеклянную стену вполне земную, но совершенно чуждую для этих мест обстановку.

– Павел, – Борислав тронул меня за плечо, – мне нужно навестить могилы моих друзей. Вы можете составить мне компанию, если хотите. Это совсем рядом. Боюсь, что больше такого случая мне не представится.

– Это те, кто создавал ЛОТУС вместе с вами? Непременно!

Мы оставили ребят резвиться и обошли скалу. Там я увидел три каменистых холмика с установленными на них, явно выполненными земным мастером, гранитными надгробными плитами.

– Ну вот, друзья мои, я и пришел, как обещал, но чувствую, что это в последний раз. Покойтесь с миром, скоро и я присоединюсь к вам вместе с нашим ЛОТУСом.

Он молча постоял еще немного, видимо общаясь со своими друзьями уже мысленно, потом поклонился им низко, насколько мог позволить ему скафандр, и отошел на шаг, встав рядом со мной.

– Борислав, – посмотрел я с тревогой в зеркальное стекло его круглого шлема, – может быть, вы все же пересмотрите свое решение? Мы не знали вас прежде, но теперь, после нашего знакомства, вы стали нам очень дороги. Вы открыли перед нами звездные врата безбрежного космоса, познакомили нас с этим, прежде не знакомым, инопланетным миром! Вы стали для меня и моих мальчишек лучшим другом. Не покидайте нас.

– Павлуша, – в его голосе читалась бесконечная печаль, – спасибо вам за добрые слова, но я уже стар и при этом давно и безнадежно болен. Я очень опасаюсь однажды не проснуться, тогда мой ЛОТУС сможет попасть в руки нацистских палачей, которые постоянно дышат мне в спину в надежде заполучить его, а это может обернуться бедой для всего мира. Ведь вы знаете, что любое изобретение сначала служит богу войны и лишь потом человечеству. Так что мы с ним умрем вместе, но не нынче, друг мой. – Он тепло обнял меня, хотя твердый скафандр не позволил мне почувствовать его прикосновение, и мы не спеша направились к играющим невдалеке мальчишкам.

– Борислав, вы говорили, что вас было пятеро. Но здесь же только три могилы.

– К сожалению, я не смог похоронить четвертого. Йозеф Таубе, мир его праху, погиб ужасной смертью в вулканической лаве на Венере. – И, подойдя к прозрачной стене своего дома, уже бодрым голосом продолжил: – Ну вот, побудьте немного здесь, а я сейчас вернусь.

На минуту я остался наедине со своими мыслями и рассеяно, с некоторой тоской и сожалением, словно прощаясь, смотрел сквозь покатое стекло на залитую Солнцем уютную обстановку Юргеновой дачи, только что обреченную своим хозяином на скорое вечное запустение.

– А вот и я! Экскурсионный автобус к вашим услугам, друзья мои.

Мы даже не слышали, как к нам подъехал Борислав на какой-то восьмиколесной машине. Она чем-то напоминала мотоцикл или даже многоколесный велосипед благодаря своему кузову, сделанному из множества труб и трубочек, правда, колеса были без шин, но с зубчиками – грунтозацепами.

– Ого! А это откуда?

– Планетоход. Он всегда находится на борту звездолета.

Тут же мои «футболисты», бросив утирать носы соседским пацанам, с криками «ура!» бросились к машине. Торопливо толкая друг друга, все стали размещаться в свободном пространстве этого прозрачного кузова. Места было достаточно, но нам понадобилось некоторое время для того, чтобы справиться с нашими увеличенными, благодаря скафандрам, габаритами.

Прогулка на этой машине привела нас в неописуемый восторг. Мы взбирались на холмы, съезжали в небольшие лощины и кратеры, разгонялись на равнинах и петляли между скал и валунов, поднимая при этом клубы пыли, которые поднимались порой выше нас метра на два. Постоянно меняющийся ландшафт не переставал удивлять меня причудливыми формами скал и теней, будящими воображение. Мальчишки буквально одурели от счастья созерцания этого молчаливого великолепия. В эфире стоял поднятый ими веселый двухголосый невообразимый шум, гвалт и улюлюканье, который вдруг сменила затянутая кем-то из них песня про шофера, который должен крепче держать баранку. Машина петляла туда-сюда по долине, и всяк горланил ее на свой лад, весело смеясь над собою и друг другом.

Всеобщее веселье так захватило нас, что я не сразу расслышал слова Борислава. Он, внимая нашему настроению, повторил уже громче:

– …Я говорю, может, нам съездить к тому огромному разлому и посмотреть его вблизи? Помните, я показывал его вам из космоса? Это примерно километрах в десяти отсюда.

– Конечно, едем, Борислав, мы же туристы, нам все интересно.

С полчаса, что мы ехали к северу от Юргеновой дачи, я с живейшим интересом рассматривал сменяющие друг друга марсианские ландшафты.

Незаметно сменился характер грунта. Вот уже наш планетоход более мягко ехал по мелкому гравию, плавно взбираясь на пологие холмы, объезжая отвесно стоящие скалы и широкие кольцевые горы метеоритных кратеров.

Сидящие на задних сиденьях мальчишки орали уже, кажется, третью по счету песню, когда Борислав остановил свой электромобиль примерно метрах в десяти от обрыва.

Подойдя поближе, мы ужаснулись, глядя вниз, в эту огромную бездонную пропасть. Я несколько раз летал на задания в тыл противника во время войны, но глубина этого каньона мне показалась намного большей, чем тогда расстояние с самолета до земли.

– Семь километров, – коротко проронил Борислав, словно угадав немой вопрос моего взгляда, устремленного в эту бездонную пропасть.

– Это глубина?! Но если это каньон, то должен же быть обрыв и с противоположной стороны, а я его там не вижу. – Моему изумлению, казалось, не было предела. Единственное, что я мог видеть на раскинувшейся передо мной ровной, как мне казалось с этой высоты, низменности, это огромные утесы, да отдельные длинные островки больших и малых разнорослых скал.

– Он там есть, только далеко за горизонтом. В этом месте до него примерно восемьдесят километров.

Игорь, повинуясь какому-то внутреннему разуму, которому повинуется каждый, кто хоть раз стоял на краю обрыва или у берега реки, поднял камень и, сильно размахнувшись, швырнул его в каньон.

Увесистый на вид булыжник благодаря слабому притяжению планеты улетел далеко в красноватое небо и, описывая плавную дугу, устремился вниз, постепенно уменьшаясь в размерах, пока не превратился в точку, после чего, так и не долетев до дна каньона, полностью исчез из вида.

– Вот это глубина! – с почтительным удивлением протянул он.

– Борислав, а что, если мы спустимся туда?

– Конечно, Павлуша, поехали назад, ЛОТУС в вашем распоряжении!

Минуло чуть меньше часа, и звездолет опустил нас на дно этой огромной борозды. Мы с ребятами вышли на залитое солнцем, обильно усыпанное разноразмерными камнями поле. Вскоре к нам присоединился Борислав и, нажимая кнопки своего маленького прибора на левом рукаве, сказал:

– Вы знаете, друзья мои, тут атмосферное давление намного выше, чем там, наверху. Оно почти как на Эвересте. Тут даже кислород есть, правда, очень мало.

Я взглянул наверх и тут начал жалеть, что предложил Бориславу такую безумную идею. Над нами возвышалась неестественно чудовищная, уходящая в небо, покрытая рваными скалистыми уступами, серо-бурая стена. Стоя рядом с этой твердыней, я ощутил себя брошенным на дно преисподней.

Борислав, меж тем, беззаботно прогуливался вдоль нее, слегка удаляясь от нас. Со свойственным ему любопытством, он рассматривал скалы, иногда простукивая их камнем.

– О! Павел, смотрите, это же железный колчедан! – Он указал на нависающий над ним утес золотистого цвета.

Борислава было уже не остановить. С неистовым рвением наш друг бросился изучать породу. Вдруг он увидел широкий лаз в скале, почти на одном уровне с долиной. Любопытство ученого сразу увлекло его к исследованию пещеры, и он тут же скрылся во тьме ее чрева.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.