скачать книгу бесплатно
Старый вор брезгливо оттолкнул молящего о прощении бандита ладонью в лицо, отчего тот отлетел под самые ноги Владимира.
– Я такое говно трогать не буду, он тебя рассчитает, – указал он пальцем на молодого человека: он и Цыбу и Глобуса твоего порешил, и поделом. Так что не бухает нигде твой лысый отморозок, а в сырой земле лежит! А ты, молодой, – тяжелый взгляд упал на Володю: делай с ним чего хочешь, но своими ногами отсюда уйдет только один из вас.
Буран услышав решение вора, поднялся на ноги и приготовился к сражению со своим оппонентом. Он, подобно загнанному в угол зверю оглядел стоявших в помещении уголовников, натыкаясь на их жесткие, не сочувствующие ему взгляды.
Володя едва поверил своим ушам: все, что происходило с ним последние несколько часов напоминало какую-то нелепую и гротескную сказку, а сейчас и вовсе становилось явным фарсом. Он посмотрел на восседавшего за столом старого уголовника, на Бурана, который переминался с ноги на ногу и сверлил его полным ненависти взглядом: «что ж, это лучше, чем сдохнуть от побоев и мучений». Он встал со стула; в голове шумело, тело ныло от полученных недавно ударов, но реальная возможность расправиться с обидчиком придавала сил и решимости. Сделав пару шагов навстречу своему визави, Владимир нанес прямой удар ногой, стараясь сделать это максимально быстро и резко.
Завязался поединок, который должен был стать для одного из участников последним в жизни. Буран драться явно умел; лишь немногие удары доходили до его туловища или лица, да и то – не в полной мере, по касательной.
С каждой секундой сил у Владимира оставалось все меньше и меньше – сам он пропустил несколько увесистых ударов, от пары из которых повалился на холодный бетонный пол. Его соперник пытался воспользоваться обоими шансами и добить его, но удача была не на его стороне, и Володя чудом спасался от его «добиваний». Шансы на победу стремительно таяли – хотя наш герой и не верил ни в победу, ни в свои шансы уйти из этого подвала живым. И вот в какое-то мгновение эта мысль пронзила его мозг словно электрическим током: ему совершенно нечего терять, в любом случае он – труп. И единственной разницей как покинуть этот мир будет только одно обстоятельство: сможет ли он взять себе в провожатые в царство Аида убийцу-Бурана.
Удивительное спокойствие наполнило все его существо; он едва – одними краями губ улыбнулся своему противнику и градом ударов осыпался на его тело. Владимир бил, что было сил, руками, ногами, не замечая, куда он попадает. Проходили минуты, часы – а именно так ему и казалось, тело едва слушалось и уже почти не дышало, но он продолжал бить. И вот на гране замутненного сознания, сквозь муть, застилающую глаза, он видит, что его противник уже лежит на полу, руки раскинуты в стороны, а он продолжает наносить удары. А потом он переносит дрожащие от напряжения руки на горло поверженного противника и мертвой хваткой сцепляет пальцы.
…Когда все заканчивается, он валится рядом с убитым им бандитом и с его губ срывается: «Теперь я готов».
Сознание ненадолго возвращается к нему короткими и размытыми эпизодами: салон автомашины, лица братков, дверь в квартиру его родителей…
Он очнулся только на следующий вечер; в комнате стоял уже успевший позабыться запах перегара и пота – это на соседней кровати мирно храпел его отец. Володя попытался подняться с кровати – все тело нестерпимо болело. Превозмогая неприятные ощущения, он добрел до ванной и всполоснул лицо прохладной водой. На кухне продолжалась перманентная пьянка, и, судя по нетрезвому голосу своей матери, он понял, что она спорит с кем-то из своих собутыльников или собутыльниц. Не прощаясь, он вышел из квартиры. Оставалось только поймать такси, поскольку сил добираться на общественном транспорте не было, и ехать к Татьяне.
В скором времени у них состоялся серьезный разговор, отговорки и отмалчивания результата не принесли – ее это решительно не устраивало, и Владимир рассказал своей девушку всю правду. Она слушала его внимательно, не перебивая и не переспрашивая; услышанное шокировало и пугало ее. Когда исповедь подошла к концу, Владимир спросил ее:
– Ты сможешь теперь со мной жить?
– Будем жить, как жили, – после некоторых раздумий ответила Таня.
ГЛАВА 6. ДРУГАЯ ЖИЗНЬ
Владимир проснулся в холодном поту. Сон, вернувший его в страшные события его прежней жизни, был как всегда ярок и реалистичен. У некоторых людей есть «свой» кошмар, который время от времени снится, каждый раз точь-в-точь повторяясь. Это неприятное ночное сновидение было его личным персональным кошмаром, который преследовал его многие годы. Не то, чтобы он снился ему слишком часто – последний раз это случилось года три, а может и все пять лет назад, и вот сейчас – после вчерашней встречей с Татьяной. Но, как и во все предыдущие разы произведенный эффект заставил вздрогнуть всю нервную систему.
Открыв глаза, в первые несколько секунд пробуждения, Серов не смог понять, где он и, самое главное, «когда» он. Первое, что он увидел – была скомканная и насквозь мокрая наволочка от подушки; узоры на ней показались ему слишком похожими на те, которые украшали его постельное белье во времена приснившихся событий. Странным и неестественным показалось и отсутствие Татьяны рядом с ним в постели. И только когда глаза привыкли к окружавшей его ночной темноте, и смогли различить очертания стен и мебели в комнате, ориентация к нему вернулась. Старый страх быть посаженным в тюрьму за убийство ублюдков, когда-то терзавший его, на мгновение уколол ледяной иглой в сердце, но тут же отступил.
Вернувшие себе позиции логика и здравый смысл уверенно заявляли ему, что Татьяна в этой квартире никогда не жила, а их брак уже давно стал частью истории. И несмотря на всю правильность и логичность этих мыслей, щемящее чувство одиночества почему-то не оставляло его. Уже давно забытая душевная рана от расставания с ней снова давала о себе знать. Как же ее сейчас ему не хватало! Несмотря на все проблемы и взаимные упреки, разрушавшие их семью, в их совместной жизни и отношениях было что-то такое, что никогда уже не повторится ни с одной другой женщиной. То, как она понимала его с полуслова, то какая нежность переполняла его сердце от прикосновения их рук… Увы, все это стало лишь воспоминанием. Он понимал, что даже если бы какое-то волшебство перенесло Таню к нему в эту же секунду, и если бы он смог найти самые мудрые и правильные слова, чтобы рассказать, как ее не хватает и как жаль их любовь, и даже если бы она это услышала сердцем и поняла умом… то все равно бы это ничего не изменило. Их линии жизни разошлись уже слишком далеко, чтобы снова слиться в одну.
Раньше бы – пару лет назад – он непременно позвонил бы ей в подобной ситуации, а может, и сорвался бы к ней домой. Все-таки, они не скупились на душевную теплоту друг для друга и после расставания, и бывало несколько раз, что с утра они просыпались в объятиях друг друга. Но, и этот страстный и неожиданный секс ничего не менял – вставая из постели они снова становились «бывшими»…
А сейчас все изменилось – у нее своя жизнь, у него – своя. Все уже в прошлом.
Владимир прошел на кухню и заварил себе чай. Пока он потягивал горячий напиток, остатки ночного кошмара и вызванных им эмоций понемногу оставляли его. Когда кружка опустела, он был почти в норме. Часы показывали лишь начало пятого, и следовало пойти поспать еще – для подъема было еще слишком рано. Повинуясь зову логики, Владимир лег на бок и закрыл глаза.
Но если бы в этот момент кто-то спросил его, что же в жизни главное, то смог бы услышать уверенный ответ: Любовь, не потерять любимого человека, удержать его рядом, несмотря на все невзгоды и неурядицы, оберегать и любить. Никакие успехи в карьере, деньги и достижения не стоят того, чтобы потерять взаимную любовь…
* * *
Есть такая пословица – «что было, то прошло». И эта народная мудрость применима к жизни любого человека; иногда человек живет только воспоминаниями, светлыми и теплыми, не желая видеть серость окружающего его мира, иногда бывает такое прошлое, которое хочется поскорее забыть. Забыть безвозвратно, так, как будто все эти события были вовсе не с тобой.
Но иногда бывает, что прошлое и настоящее настолько отличны, что с первого взгляда может показаться, что речь идет о двух совершенно разных людях, а не об одном. Словно там, в прошлом была совершенно другая жизнь. Хорошая или плохая? – не важно, она была другая настолько же, насколько ласковый поцелуй матери отличается от яростного укуса кровожадного хищника. Другая жизнь… Иногда даже самому не верится, что все это было с тобой…
* * *
…Владимиру самому с трудом вверилось, что чудовищная история с убийством Алексея и Инны и его последующей местью закончилась и канула в лету. То, что он остался жив после пребывания в застенках у братвы, казалось ему вообще неправдоподобным везением, еще более невероятным, чем хэппи-энд в новомодных голливудских фильмах.
Тем не менее, он по-прежнему чувствовал себя несколько неуютно – он убил трех человек, и, хотя умом он понимал, что бандиты никогда в жизни не побегут сообщать об этом в милицию, что-то внутри него продолжало изредка ощущать легкие уколы страха. В остальном же он чувствовал себя очень даже хорошо: свои поступки он считал полностью справедливыми и оправданными, совместная жизнь с Татьяной радовала его день ото дня. И это тоже было похоже на сказку, но исключительно хорошую и добрую: его дома всегда ждала любимая и любящая девушка, самая красивая, самая ласковая, самая добрая, самая обаятельная и самая сексуальная на всей планете. После состоявшегося между ними откровенного разговора, из которого Татьяна узнала о наказании, постигшем убийц ее брата, отношения между ними если и изменились, то только в лучшую сторону. Удивительно, насколько безгранична, бездонна и непонятна душа любящей женщины! Татьяна смогла принять жестокую и чудовищную правду, и принять Владимира, со всеми его грехами и доблестями.
Сам же Владимир всерьез задумывался о том, чтобы жениться на своей любимой. Жизнь сама расставила все по местам, и никаких других проверок их отношениям не было нужно. В том, что она – именно та, единственная и неповторимая, серьезная и драгоценная женщина в его жизни – он ни капли не сомневался. Останавливало его от предложения руки и сердца лишь одно неприятное жизненное обстоятельство – нехватка, а точнее почти полное отсутствие денег. Компьютерная фирма, созданная Алексеем, медленно, но верно без него чахла, а сейчас уже и вовсе дышала на ладан. Попытки хоть как-то выправить положение дел, предпринятые Володей, были безуспешными и лишь отсрочивали печальный итог ее недолгого существования.
Радовало его то, что возможностей заработать денег сейчас было предостаточно – «подняться» можно было довольно легко, был бы ум, да немного удачи. Поскольку финансовые трудности напоминали о себе каждый божий день, он решил, что дальше медлить не стоит. Вооружившись газетой с бесчисленными предложениями выгодной работы, Володя погрузился в изучение рынка труда. Предлагаемые варианты были один заманчивее другого: график работы приемлемый, зарплата – ого-го! – в общем, глаза разбегались и куда податься было непростым решением.
Однако, посетив пару-тройку потенциальных работодателей, он несколько опечалился – написанное в газете отличалось от услышанного им на собеседовании, а увиденное в офисе, в свою очередь, ставило под сомнения и то, что озвучивалось на собеседовании. После полученной первой дозы разочарования, к особо радужным объявлениям о работе он стал относиться с неким скепсисом, отсеивая их изначально как обман. Но и предложения «второго сорта» на поверку личным визитом оказывались также не столь радужными.
Через полторы недели безуспешного поиска подходящей работы, Владимир приуныл. Пессимизма добавляло и то обстоятельство, что компьютерная фирма хоть принесла ему небольшой доход, однако, эти деньги были, по всей видимости, лебединой песней организации, а молодой семье их едва хватило бы на месяц.
Прикурив сигарету, Владимир шел, погруженный в свои грустные мысли, от метро в сторону своего дома. На улице было хорошо – вечер едва начинался, легкий приятный ветер ласково трепал волосы. Назойливая спешка рабочего дня мегаполиса сошла на нет, и, как казалось, прохожие, также не спеша, как и он, направляются к своим домашним очагам и голубым экранам.
Незаметно знакомый маршрут привел его в ставший уже родным двор. Когда до дверей подъезда оставалось не более десяти метров, незнакомый голос окликнул его по имени. Обернувшись и увидев того, кто его позвал, Владимир замер; под ложечкой предательски засосало. Неприметно под раскидистыми ветвями дворовых дверей стояла темно-серая BMW, а рядом с ней, оперевшись на открытую водительскую дверь – молодой мужчина. Лицо его было Владимиру не знакомо, но, судя по дорогому автомобилю, догадаться о том, к каким кругам принадлежит его владелец было несложно. Бежать было бы глупо – глупо, прежде всего, по причине своей бесполезности – уж если к нему приехали один раз, то при необходимости приедут и во второй, и в третий.
На почти негнущихся ногах он подошел к незнакомцу.
– Привет, Володя, – поприветствовал его незнакомец: я от Рыбака, есть к тебе разговор. Садись в машину.
Владимир расположился на предложенном ему переднем пассажирском сиденье. Против его опасений на заднем диване никого не оказалось. Хозяин машины сел за руль.
– Я – Александр, Шорох. Ты меня не знаешь, и вряд ли помнишь. Я был в подвале, когда ты разбирался с Бураном…
Начало разговора, собственно, как и личность собеседника в виду произошедших недавно событий внушали Владимиру обоснованные опасения. Вместе с тем, этот человек отличался от тех братков, которых ему приходилось видеть – его поведение не было вызывающим и пропитанным пренебрежением к людям. Напротив, вел он себя, как простой обычный человек, и если бы не дорогая одежда и BMW – отличий от среднестатистического прохожего не нашлось бы.
– Не думай, я никаких претензий к тебе не имею, эти сволочи получили по заслугам, никакой жалости или сострадания к таким у меня нет. А то, что ты сделал – настоящий мужской поступок. Ты же всех троих замочил, одного за другим, да?
– Да.
– И, кстати, приехал я к тебе по собственной инициативе, Рыбак к тебе не направлял. Ты, наверное, думаешь – «зачем же я тогда приехал?» – если уж не мстить за этих тварей. А я тебе так скажу: мне понравилось то, что ты не забил на свою проблему, и тварей этих все-таки вычислил и оприходовал. Это реально мужской и смелый поступок, и самое главное – правильный. Сейчас таких людей, как ты, к сожалению, становится все меньше и меньше; каждый сам за себя, моя хата с краю. И если надо, то и дружба забывается, и друзья, и клятвы предаются. Короче, ты мне глянулся, как человек. Отличаешься от общей массы. Я хочу предложить тебе работу. Как на это смотришь?
– Какую работу? – искренне удивился Владимир. Подобного развития событий он никак не ожидал и не предвидел: людей убивать?
– Да ты что! – усмехнулся Шорох: я не мясник. И считаю, что просто так человека убить нельзя, неправильно. За дело, как ты – это нормально, а по заказу работать и всех подряд валить – это не по мне. Работа заключается вот в чем…
Его собеседник был весьма молод – едва ли ему было больше тридцати. Среднего роста, крепкий, но не раскаченный; с жестким взглядом, в котором читалась полная уверенность в себе. При этом, как уже отметил про себя Владимир, Шорох не производил отталкивающего впечатления – скорее напротив, располагал к себе. Довершали картину немодные по нынешним временам короткие усы, которые, вместе с тем, на его лице смотрелись весьма органично.
Вкратце предложение Александра было таково – Владимир вместе с ним, а иногда один должен будет навещать раз в месяц объекты, которые находятся «под крышей» рыбаковской группировки и забирать деньги – ежемесячную дань. Ни в какие конфликты или разборки, которые, что хоть и весьма маловероятно, могут возникнуть на объекте, вступать он не должен. «Выбивание» долгов в случае отказа подопечного платить, или выяснение отношений с «конкурирующей фирмой», которая может оказаться на месте – не его дело. В подобном случае, Володя должен будет передать о возникновении подобных обстоятельств Шороху, а что будет дальше – его уже не касается. Также Александр-Шорох подчеркнул, что Глобус, Цыба, Буран и подобные им – не есть обычные, среднестатистические братки. Они – отбросы, нелюди, звери на двух ногах, а «нормальный пацан» такие вещи не совершает, и даже сама братва за подобные злодеяния может «порвать»… От принесенных с объекта денег, Владимир будет получать пять процентов – вне зависимости от принесенной суммы. Не последним фактором, повлиявшим на решение Шороха предложить ему работу, было, конечно же, наличие у Владимира навыков боевых искусств, так что в случае чего, постоять он за себя бы смог.
– Ну что скажешь? – поинтересовался бандит, закончив свой монолог.
Последовав его примеру, Владимир снова закурил, размышляя над услышанным.
– Имей в виду, что, если ты откажешься, никаких вопросов и претензий у меня не будет – просто забудем об этом разговоре и все – ты меня больше никогда не увидишь.
Александр, после получасового с ним общения, произвел на Владимира очень положительное впечатление, да и озвученное им предложение с доходом «тыщи полторы „бакинских“ в неделю» было более чем заманчивым.
– Я согласен, – ответил Владимир после минутного раздумья: когда приступать?
– Заеду завтра за тобой в десять утра, не проспи.
* * *
Прошел год.
Владимир вышел из подъезда и полной грудью вдохнул свежий теплый воздух. Часы показывали чуть больше 11 утра – успеет и по делам съездить, и в зал сходить, и домой вернется рано. За прошедший год он преобразился внешне – прическа из стандартной превратилась в модный короткий ежик, он стал шире в плечах, а взгляд приобрел цепкость и уверенность.
В ответ на короткое нажатие на кнопку брелка красная AUDI 100 приветливо мигнула ему фарами. Он купил эту машину три месяца назад на смену старым «Жигулям» и никак не мог нарадоваться своему приобретению. Несмотря на то, что машине было 5 лет, выглядела она так, словно вчера сошла с конвейера.
Он повернул ключи в замке зажигания, и двигатель отозвался своим ровным и мягким голосом. Управлять этим автомобилем было одно удовольствие – она прекрасно ускорялась и эффективно тормозила, ровно и предсказуемо проходила повороты, даже если несколько и переборщил со скоростью – в общем, красота.
Сегодня ему предстояло посетить два объекта – компьютерный салон и автосервис – оба были ему уже знакомы. Как узнал Владимир в процессе общения с Шорохом, весь город был поделен на сферы влияния различных группировок – «бригад», и бригаде Рыбака принадлежала достаточно большая территория. Любой коммерсант, чей бизнес находился на земле, контролируемой бригадой Рыбака, должен был ежемесячно платить ему определенную сумму денег. Взамен братва гарантировала неприкосновенность его бизнеса и решение проблем с недобросовестными контрагентами, при необходимости. Часть коммерсантов относилась к оброку довольно лояльно – периодически приходилось просить свою крышу о помощи, и в этом случае проблема успешно решалась. Другая же часть относилась к «неофициальному налогу» явно негативно – бизнес шел успешно, без каких-либо негативных моментов и, соответственно, кормить дармоедов в кожаных куртках им не хотелось. Но, вне зависимости от своего мнения, все платили исправно, и сбоев в этом налаженном механизме практически не было.
Сперва Владимир решил заехать в компьютерный салон, директор которого относился к их клиентам второго типа. Когда-то они были фактически конкурентами Лешиной фирмы, но за последние полтора года развились очень и очень недурно. Примерно понимая размеры их оборота и дохода, Владимир еще при первой их встрече, состоявшейся почти год назад, оценил крайнее нежелание директора откидывать криминалитету хоть что-то. Проблем, к решению которых могла бы подключиться братва, у него не было, продавцы были инструктированы таким образом, что при любом удобном моменте старались обмануть простого покупателя – например, продать не новую модель компьютера как самый «последний шик». И на этой, не бросавшейся в глаза нечистоплотности, салон умудрялся получать неплохие деньги вдобавок к основному – честному доходу. Сказать, что директор – Арсений Петрович деньги любил – это не сказать ничего. Арсений Петрович деньги просто обожал, обожал, когда они доставались ему легко, а лучше еще – «просто так», при этом отдавать что-то и куда-то он патологически не хотел.
Добавьте к этому еще и то, что он был законченным трусом, но тех, кто находился ниже его по статусу, или был каким-либо образом зависим, всячески притеснял и унижал. Красивая девушка, работающая в его салоне, в обязательном порядке должна была побывать в его постели, а в случае несогласия с поступившим от шефа «выгодным» предложением могла быть моментально уволена без зарплаты. Показуха, апломб, вечная бравада, свойственные Арсению Петровичу, скрывали за собой сущность никчемного и отвратительного человечишки.
Припарковав свой автомобиль напротив центрального входа, Владимир по-хозяйски зашел внутрь. Пройдя просторный светлый зал, он направился к двери, надпись над которой посторонним входить сюда запрещала. Но на Владимира термин «посторонний» здесь не распространялся. Миновав короткий неосвещенный коридор, он попал в приемную, обставленную добротной стильной мебелью. За столом с большой полированной крышкой на изящном кресле восседала секретарша, а по совместительству и наложница директора. Судя по тому, что она приводила в порядок свою растрепанную прическу, совсем недавно ей пришлось выполнять свои дополнительные обязанности. Заметив не притормозившего перед ней гостя, она моментально вскочила со стула, пытаясь своим телом преградить путь в кабинет своего босса. Понимая, что маневр ей явно не удается, она замахала руками, словно стрелочница на железнодорожной развязке, параллельно выкрикивая:
– Туда нельзя! Руководитель занят!
Ее размалеванные ярко-красной помадой губы исказились от плохо скрываемой ненависти, когда Владимир, не обращая внимания на ее крики, прошел в кабинет директора так, словно это был его собственный. Естественно, она видела его уже не раз – Владимир заезжал уже почти целый год, ближе к середине месяца – и прекрасно знала и понимала, кто он такой и зачем является к ее шефу.
Этого молчаливого гостя она просто ненавидела – он никогда не обращал внимания ни на нее, ни на ее слова и запреты, хотя в фирме она была фактически на правах второго по значимости человека, и все ее побаивались. Кроме того, после каждого визита этого человека, шеф пребывал в нервном настроении по три дня, прикладывался к бутылке, орал на всех подряд и трахал ее очень грубо. В эти дни в нем просыпались некоторые садистские замашки, которые он с заметным удовольствием реализовывал на ней.
Арсений Петрович явно был не готов к визиту Владимира – развалившись в кресле и закрыв глаза, он курил сигару. Рубашка на нем была расстегнута до самой груди, открывая взору его толстый лоснящийся живот. Концы брючного ремня двумя узкими языками свешивались по бокам его туловища, что довершало картину отвратительной расхлябанности.
– Привет, Арсюша, – возвратил его Владимир в реальный мир.
Увидев его, директор едва не упал на пол. Он положил, а точнее почти кинул сигару в пепельницу, спешно застегнул и заправил рубашку. Пока он производил данные манипуляции, лишние килограммы на его животе и боках тряслись мерзким холодцом. Приведя себя в порядок, Арсений Петрович вытер ладони о свои дорогие брюки, перед тем, как протянуть руку вошедшему.
За последнее время Владимир привык видеть страх в глазах тех, к кому он приходил, но в данном экземпляре это чувство зашкаливало.
– Здравствуйте, Владимир, здравствуйте! Очень рад вас видеть, – соврал Арсений Петрович: присаживайтесь. Чаю, кофейку?
Владимир сел на стол, проигнорировав протянутую ему руку. Именно к этому человеку он ощущал почти физическое отвращение, и прикасаться к нему не было никакого желания.
– Бабки давай.
– Ах ну да, ну да! – спохватился он и полез в один из ящиков своего стола.
Его руки чуть подрагивали, когда он протягивал своему гостю пачку стодолларовых купюр. Приняв ее, Владимир прошелестел ее боком, проверяя, чтобы внутри не было пустых листочков. При клиентах Владимир никогда не пересчитывал банкноты, предпочитая это делать без посторонних глаз, а лишь визуально проверял соответствие необходимой сумме.
Не прощаясь, он вышел из кабинета. Не успел он еще миновать коридор, ведущий в торговый зал, как до его слуха долетел раздраженный крик Арсения Петровича, адресованный своей секретарше: Лена-а!
Он грустно усмехнулся, представив то, что в ближайшее время будет происходить в кабинете владельца компьютерного салона.
Следующим пунктом в сегодняшнем маршруте Владимира был запланирован автосервис. Хозяев этого объекта он куда больше рад видеть, да и те, со своей стороны, платят положенный ежемесячный взнос куда охотнее.
– Здорово! – приветствовал Владимир трех мужчин, сидевших в небольшой неубранной комнате. Поздоровавшись с каждым из присутствующих за руку, он присоединился к их компании.
Прихлебывая предложенный ему крепкий чай и закусывая домашним печеньем, он разговорился с мужчинами.
– Ну че, как дела-то?
– Да нормально, путем все, – отвечал один из них – Андрей, который был одним из двух владельцев данного бизнеса: спасибо ребятам вашим, и Шороху в особенности. В позапрошлом месяце деньги нам не хотели за ремонт двух машин платить уроды какие-то. Ну, Саше позвонили, так деньги один из этих козлов на следующий же день привез. Так что спасибо вам, парни, большое, а Саше вообще огромное.
– Как машинка-то твоя, бегает? – поинтересовался второй владелец.
– Да, спасибо, очень доволен, хорошую вы мне машину посоветовали.
– Давай, пока заехал, ходовочку тебе проверим, движок. Ты сколько проехал? Масло не пора менять?
– Да тыщ шесть всего, рано еще. А так посмотрите – спокойнее будет.
Уезжал от них Владимир еще на десять тысяч долларов богаче и с очередным подтверждением того, что с машиной у него все просто идеально.
В целом, на сегодня его рабочий день был фактически закончен. Владимир не спеша ехал в сторону спортивного зала; настроение у него было под стать погоде – тепло, солнышко, голубое прозрачное небо высоко-высоко над головой. Городу шла такая погода, Москва словно преображалась, и трудно было не остановить взгляд на красоте улиц, украшенных свежей зеленой листвой, широких и узких дорожках… Он словно пребывал в некой медитации, наслаждаясь управлением автомобиля, видами вокруг себя, музыкой, льющейся из динамиков, погодой…
Вскоре за невысокими деревьями показалась крыша здания спортивного зала, принадлежавшего рыбаковской братве. Осмотрев площадку перед входом в здание, Владимир не увидел знакомой BMW – значит, Шорох еще не приехал.
Пройдя в раздевалку, он увидел трех здоровяков, переодевавшихся в дальнем углу. Заметив их взгляды, не выражавшие ровным счетом ничего хорошего, Володя стал переодеваться, оставаясь при этом весьма внимательным к недоброжелательной компании. Судя по тому, что ранее он их не видел, троица была «новобранцами» в криминальном бизнесе, попав в него благодаря своим внешним габаритам. Пока он переодевался, здоровяки о чем-то переговаривались, и, судя по тону и отдельным, доносившимся до него фразам, двое отговаривали своего приятеля от рискованного поступка: «Не лезь к нему…», «Это же Волчонок, он с Шорохом работает»… «Он «мокрушник», не лезь, не надо».
К сожалению, увещевания приятелей пользы не принесли, и со словами «да мне по х…», молодой человек размерами с полуторный шкаф направился прямиком к Серову. Владимир мельком увидел, каким угрожающим и решительным был его вид – надутая грудь, взгляд исподлобья, сжатые кулаки… И при это какими неуклюжими и «медвежьими» были его движения. Сомнений не было – парень «раскачался» до размеров похудевшего гризли, и возросшая масса мешала ему. Конечно, его удар по силе был, вероятно, словно попадание кузнечного молота, но скорость и амплитуда нанесения… Нет, в это схватке шансов у него ровным счетом не было. Подойдя к своему оппоненту, здоровяк дернул его за плечо:
– Эй, фраер, ты что ли Волчонок?
– Ну я, – ответил ему спокойный голос без каких-либо ноток сомнения.
Две пары глаз в противоположенном углу зала не моргая наблюдали за происходящим, ожидая развязки, которая в любом бы случае повергла бы их обладателей в глубочайшее удивление.
– Ну, тогда ща я тебя щенком делать буду, – прорычал верзила, одновременно замахиваясь огромным правым кулаком.
То, что видели в следующее мгновение наблюдатели, было похоже на битву Давида с Голиафом. Владимир коротким отработанным движением нанес нападавшему удар сложенными пальцами в шею, пока его рука еще делала исполинский замах. От пропущенного тычка великан содрогнулся и, схватившись обеими руками за горло, упал перед победителем на колени. Завершил короткую, но зрелищную битву хлесткий удар Владимира ладонью по уху стоявшего на коленях врага, от которого тот с тяжелым грохотом повалился на бок.
Наблюдавшие эти события товарищи поверженного «братка» пребывали в полушоковом состоянии, которое кратко резюмировалось как «Слухи про Шороха и Волчонка были правдой» и «Кабана уложили с двух ударов ладошкой».
– Че встали? Убирайте его! – вывел их из оцепенения резкий голос победителя.
Пока они тащили тяжелую бессознательную тушу к лавкам, Волчонок добавил: жить будет, но слышать хуже станет.
* * *
Спустя еще пару месяцев.
Следует упомянуть, что кроме эффективных и жестких приемов самообороны, которые сам Шорох познал в войсках специального назначения, он учил Серова еще ряду боевых премудростей – основы тактики, стрельба из пистолета, метание ножа, а также кое-чему еще. Волчонок, как окрестили Владимира в братве, был очень способным учеником – он усваивал новые навыки так, как будто они были им словно позабыты, а не открыты впервые. Получив в подарок от своего старшего товарища и наставника черный ПМ, Владимир упражнялся в стрельбе из него чуть ли не каждый день в тире, контролируемом рыбаковскими.
Поначалу лучше «семерки» – «восьмерки» с двадцати метров Владимир выбить не мог, но вскоре – очень вскоре – пули стали ложиться в десятку одна за другой. Следующим этапом стала стрельба в перемещениях и стрельба «навскидку» по мишеням «злодей – заложник». Здесь Волчонок удивил своего наставника – то, на что среднестатистическому человеку требовалось от полугода до года, новобранец освоил за четыре-пять месяцев.
