Бегство из рая. Сборник рассказов

Дома Вера мне рассказала о том, что происходило внутри дома, о впечатлениях от знакомства с Николаем, так звали Зоиного приятеля, он же являлся наставником этого братства.

– Понимаешь, внешность у него совсем не замечательная, можно сказать даже заурядная, но говорит он очень убедительно. Я не совсем уверенна, что он говорит искренно, но на своих собеседников он может произвести впечатление.

– На тебя он тоже произвел впечатление своим речами? – Поверьте, это во мне говорила не ревность, а желание узнать истину – ведь мне хотелось узнать тайну этого человека, который может манипулировать другими людьми.

– Как сказать. – Вера пила чай и смотрела куда-то вдаль. – Он очень был рад тому, что Зоя привела к ним нового человека.

– Я вижу, – сказал он, – что вы устали жить во греху и решили выйти на праведную дорогу. Я помогу вам узнать слово божье, ибо, только следуя его слову можно обрести царство божье. При этом он взял мои ладони в свои руки, его глаза смотрели в мои глаза, а я чувствовала некоторое смятение чувств. Признаюсь, я не готова была к его атаке.

Я тоже был сражен такой атакой, ибо мне было неприятно, что какой-то мужчина держал в руках ладони моей драгоценной половины, но что я мог сказать против этого, если сам подтолкнул Веру к знакомству с этим шарлатаном. Что именно он таковой, я убеждался всё больше.

–Ты узнала его фамилию, имя, прочие данные? – видно, мои слова прозвучали слишком резко, ибо Вера ответила в тон.

– Как ты это представляешь себе – я впервые захожу в их заведение и требую, чтобы они мне представились. Увы, я знаю, что его зовут Николай, хотя все его называют Наставник, Наш Наставник. Все обращаются к нему с великим почтением, уважением. Когда он говорил свою проповедь, то все повергались в какое-то благочестивое исступление.

– Но как я могу навести справки об этом человеке, когда я не знаю фамилию его и прочие данные. – Я давал понять Вере, что неудовлетворен ее визитом в секту. И вообще, мне все не нравилось в этой ситуации. – Да, видно, нам не по зубам это дело. Мы ничего не можем сделать в этом случае. Я позвоню Ирине, и скажу, что ничего у меня не получается, пускай сама она приезжает сюда, чтобы заниматься своей сестрой.

– Что ты выдумал – остановится на полпути. Оставить бедную девушку без защиты против этого монстра. Там я увидела, какой властью он обладает над ней. Ты не видел ведь этого?

– Не видел. Ну. И что?

– А то, что она чувствует себя перед ним, как кролик перед удавом. Она послушна каждому его слову, каждому жесту. Стоит ему строго посмотреть на Зою, и она тотчас выпадает в осадок. Это страшный гипноз, когда полностью подавляется воля человека, и что можно сделать с таким человеком, трудно даже представить. Мне, кажется, что, если он прикажет ей броситься в огонь, то она, не раздумывая, сделает это. Ты не видел её раболепного взгляда, а я как вспоминаю её этот взгляд, то у меня мурашки по телу бегут.

Наши взгляды встретились, в её глазах я увидел сочувствие и сожаление, сочувствие и желание помочь этой женщине выбраться из гибельной ситуации. У меня не находилось слов, чтобы удерживать Веру от последующих её шагов, какими бы они не были.

– В следующий раз я снова пойду с Зоей в тот дом на Луговой.

– Ты даже запомнила их адрес.

– Конечно.

– Но я не знаю – смогу ли я отпросится у шефа, чтобы снова сопровождать тебя.

– Я ведь не маленькая, чтобы потеряться. И я же пойду не одна, а с Зоей.

Конечно, в следующий раз я не смог проводить Веру на собрание секты, мне надо было срочно сдавать материал по рейдерской атаке на фермерское хозяйство. Но я успел встретить супругу у ворот дома, она, как и в прошлый раз, вышла одна, и, как мне показалось, она была чем-то расстроена.

– Как дела? У тебя всё нормально? – спросил я её.

– Я тебе дома всё расскажу, – ответила она мне, и мы, молча, пришли на остановку, молча, ехали в автобусе.

– Понимаешь, я поражена той властью, которой обладает этот проповедник на людей. Ведет он себя легко, расковано, говорит простыми словами, почти что вульгарно, но, тем не менее, это звучит убедительно и все его слушают затаив дыхание.

– Но о чем он говорит? Может он говорит запрещенные речи, призывает к свержению власти? – меня начинал раздражать этот проповедник, моя супруга была крепко подкована в делах веры и не веры, но он смог её смутить.

– Нет, он не делал никаких призывов к свержению существующего строя, а говорил о некой абсолютной власти, которой подвластны все на Земле, и которую мы должны познать через библию, без этого познания мы слабы духовно, как годовые дети физически. Мы настолько слабы, что едва ходим на ровной земле, но не можем подняться на вершину горы, не можем сдвинуть большой камень, который лежит на нашем пути. Мы ничто, если не наполним себя словом божьим.

Я видела напряженные лица людей, которые на лету прямо ловили его слова, и безгранично верили наставнику. Я б не сказала, что люди, которые сидели в зале были забитые, угнетенные, несчастные, среди них я замечала людей, которые имели высшее образование и были успешными людьми. Мне непонятно, почему такие люди пришли сюда, ведь я думала, что в это место ходят в основном люди типа Зои, которые несчастны в жизни, которым надо помощь, поддержка. Вера говорила это с некоторой растерянностью, неуверенностью, всё говорило о том, что проповедник произвел большое впечатление на неё – это даже немного пугало меня, но я старался не выдавать свои опасения.

– Видишь ли, с виду благополучные люди тоже имеют свои проблемы, а некоторые из них, имея хороший бизнес, хотят и дальше развивать его, я уже не говорю о тех людях, которые мнительны, подвержены сомнениям, верят во вмешательство потусторонних сил.

– И обстановка там такая волнующая: играет музыка, я конечно, не очень разбираюсь в ней, но, кажется, это был Бах; горят разноцветные огоньки, запускают такой вот дым, который пахнет ладаном. У меня от него сразу даже голова разболелась, так я отошла ближе к открытой двери – там воздух был свежее.

– Все понятно – религия, опиум для народа. Меня вот другое интересует, – начал я, но Вера меня перебила.

– Я знаю, что тебя интересует?

– Что же?

– Имя, фамилия, паспортные данные проповедника.

– Я всегда говорил, что ты умеешь читать мои мысли, от тебя ничего не скроешь.

– К сожалению, я ничего не узнала нового об этом проповеднике. Все его называют нашим Наставником, Наставником или просто Николаем. По фамилии его никто не называют, да я полагаю, что они все на самом деле никто не знает его настоящего имени и фамилии. Он их Наставник, он ведет их в Божье царство, и зачем людям еще какая-то дополнительная информация о нем.

– А Зою ты не пробовала разговорить?

– Пробовала, но она уходила от вопроса, меняла тему разговора.

– Да, засекреченная почему-то секта, и я всё больше убеждаюсь, что у нее есть какие-то черные тайны.

– Я тоже придерживаюсь такого мнения. Я смотрела по Интернету, надеялась там найти фотографию Наставника, ведь там некоторые пастыри выставляют свои снимки, своего рода, реклама. Но ничего не нашла. У меня уже была идея тихонько сфотографировать его, но нас предупреждают, чтобы мы не делали фотографии, а мобильные телефоны мы складываем на столе при входе. Можно было бы…

– Не вздумай заниматься какой-нибудь самодеятельностью – это может плохо кончится. А вообще-то, может, мы закончим это расследование. В принципе, мы сделали, что могли, узнали, куда ходит Зоя, и должны отметить, что люди, с которыми она общается, вполне благополучные люди, а не какие-то алкоголики, или наркоманы. Да и Наставник вполне достойный человек, и даже, если Зоя выйдет за него замуж, то она не будет подвергаться насилию.

– Чего нельзя сказать о духовном насилии.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что этот Наставник меняет совсем сознание этих сектантов, что у них сейчас будут совсем другие моральные принципы.

– Я не вижу опасности в принципах, которые построены на божьих заповедях.

– Я в этом не уверена.

С Верой бесполезно было спорить, это я знал из предыдущего опыта. Мне оставалось только поинтересоваться – думает ли Вера снова идти в секту.

– Конечно, мне хочется больше узнать об этом братстве, ибо вижу, что здесь не все чисто. Может мне удастся пообщаться с другими членами секты.

–– Ты знаешь, что любопытной Варваре – носа оторвали, – попытался я перевести в шутливый тон наш разговор, но Вера совсем не была расположена к шуткам, видно-таки Наставник произвел на неё сильное впечатление.

– Я постараюсь с носом остаться. – Сказала супруга и пошла на кухню, чтобы приготовить нам ужин.

Сделав еще несколько визитов на улицу Луговую, но никакой новой информации о секте не узнала. Я старался не трогать с расспросами о том, что делается в братстве, и она молчала, но все большая озабоченность появлялось на её лице, я даже начал немного опасаться – не попала ли она под действие этого Наставника.

Но вот однажды она пришла поздно и сильно обеспокоенная. Я спросил её, в чем дело. Она стала рассказывать мне почти криминальную историю.

Вера сказала мне, что она познакомилась с одной женщиной, которая тоже ходила в секту. Правда, она намного раньше начала ходить в дом на улице Луговой. Она жила одна, мужа похоронила два года назад, а дочь жила отдельно в городе, и с матерью она не очень общалась. Галина, так звали эту прихожанку, очень сокрушалась по поводу размолвки с дочерью, поэтому и обратилась к богу, чтобы он рассудил их. Но все дело не в ней, а в её подруге Оксане Нечипоренко. Они вместе ходили в молитвенный дом, у них, в чем-то были похожи судьбы. Оксана тоже похоронила своего мужа, правда, он был алкоголик настоящий, детей у них не было. После мужа, она несколько раз пыталась познакомиться с мужчиной, но попадались ей не очень порядочный мужики, потому она и прекратила свои знакомства, а обратилась к богу. Галина с Оксаной подружились, встречались не только в секте, но и ходили в гости друг к дружке, помогали по хозяйству, если одной было, не справится, ведь обе жили в частном секторе, то шли на помощь. Так и жили они, даже подумывали, как-нибудь сойтись и жить в одном доме, ведь это могло позволить экономить на отоплении, и прочих коммунальных платежах. Однако, вот уже несколько раз Оксана не приходила на службу, причем, она не предупреждала подругу, о том, что не придет в молельный дом. Галина ходила к ней домой, но дом был на замке, а соседи говорили, что тоже не видели Оксану несколько дней.

– Что ж из этого выходит? – Я не мог понять, зачем Вера рассказывает о двух подругах, которые посещали секту.

– Мне это не нравится.

– Что тебе не нравится?

– Исчезновение Оксаны Нечипоренко. Мне, кажется, что это связано с деятельностью секты.

– У тебя есть доказательства?

– Никаких доказательств нет, но есть некоторые подозрения. Я ж говорила, что в этой секте не всё нормально. Между прочим, Наставник Николай, по-прежнему, не делает предложение Зои, хотя она усиленно готовится к бракосочетанию, купила себе новое платье, туфли.

– Почему же он не делает предложение?

– Не знаю. По-моему, он дожидается, пока Зоя перепишет квартиру на братство.

– А, если Зоя перепишет квартиру на братство, то тогда, зачем им женится? – высказал я свои сомнения насчет мужчины, который хочет сделать счастливым весь мир, но не хочет сделать счастливой одну женщину, безумно влюбленную в него. Причем, для мужчины в пятьдесят тридцати трехлетняя женщина будет настоящим кладом, или я ничего не понимаю в этом деле.

– Меня тоже мучают эти вопросы, самой мне не разобраться.

– Чем же я могу помочь тебе?

– Ты должен узнать, что же случилось с Оксаной Нечипоренко.

– Но как я могу это сделать?

– Я прямо удивлена – такой профессионал в журналистике не может собрать информацию о пропавшей женщине. Ты просто не хочешь этим заниматься.

Упреки Веры были целиком справедливы, но в данный момент у меня просто не было времени заниматься поиском пропавшей женщине. На носу были очередные выборы, и вся редакция занималась гаданием на кофейной гуще – какой из депутатов победит в это гонке. Но разве супруге что-либо можно доказать, тем более, что у неё был весомый контрдовод, мол, ты сам начал это дело и втянул меня.

– Но, кроме имени и фамилии, какие у тебя есть данные о ней?

– У меня всё записано, – она протянула мне листок. – Там еще записан её мобильный телефон, к сожалению, он не отвечает с того момента, как пропала Оксана.

Я прочитал адрес – хорошо, что женщина жила недалеко от моего дома, так что это облегчит мою задачу.

– Я завтра пойду по этому адресу, и постараюсь кое-что выяснить. – сказал я Вере, затем добавил, узнала ли она фамилию и настоящее имя пастора.

– Нет. Всё скрыто за семью замками, и это вызывает у меня наибольшее подозрение.

– У меня тоже. – сказал я и мы пошли на кухню попить кофе.

Я поехал с самого утра по адресу, где должна была жить Оксана Нечипоренко. Однако меня там ждала неожиданность – дом был закрыт, никто из соседей не знал, где находится женщина, и не видели её уже на протяжении несколько дней.

Нельзя было предположить, что Оксана находится внутри здания, так как на дверях висел простой навесной замок. Я провел более тщательный опрос соседей – может они видели что-то необычное, может во дворе были замечены посторонние люди. Но никто необычного не видел, вот только одна женщина, которая очень рано шла на работу третьего дня, то заметила, что возле дома Нечипоренко стояла автомашина, вот только номера она не заметила, ибо было еще темно на улице. А в доме горел в это время свет.

Конечно, такая информация меня настораживала, ибо у нас в редакции уже были известны случаи, когда жильцов выселяли из их домов, вопреки их воле. Но где искать пропавшую женщину – это, во-первых, а во-вторых, надо узнать в нотариальной конторе, кому принадлежит сейчас дом, в котором жила Оксана Нечипоренко.

Вечером, я встретил свою супругу очень взволнованной.

– Что случилось? – спросил я её.

– А что должно было случиться?

– Не знаю, но ты ведь пришла такая взволнованная.

– Ты прав. Я прямо таки потрясена тем, что происходит. Я даже не могла предположить, что события будут разворачиваться с такой быстротой. – Вера волновалась, достала воду из холодильника, налила в стакан, руки у неё слегка дрожали. Когда я увидел её дрожащие руки. То меня тоже пробрало волнение.

– Не томи меня, что же случилось?

– Понимаешь, я ж ему всё время говорила, что личная жизнь у меня не сложилась, что муж мой пьет, на работу не ходит.

– Спасибо, тебе за такую рекламу.

– Сегодня, я решила пойти дальше.

– Ты меня удивляешь. Я уже боюсь за твою нравственность.

– За это можешь не бояться. Я ему только сказала, что подала на развод.

– Послушай, мы так не договорялись.

– Извини, мне хотелось узнать его реакцию. Действительно, его реакция превзошла все мои ожидания. Он схватил мои руки, стал одобрять мое решение. Мол, это правильный твой ход. Он откроет для меня совсем иную жизнь. Теперь я не буду связана узами семейной жизни, у меня появится возможность духовного возрождения, а мое спасение будет в молитвах. Он сам займется моим духовным воспитанием. Я его, конечно, поблагодарила за это, сказала, что для меня это большая честь иметь такого духовного наставника. Он еще некоторое время пропел что-то о боге, о божьем сыне и о божьем слове, а затем, вдруг, начал расспрашивать меня о том, где я живу, на кого оформлена квартира, какая часть отойдет мне в случае развода. Когда я ему сказала, что квартира моя, а муж мой проживал на птичьих правах.

– Ты меня уничтожила.

– Не волнуйся, я тебя была верна, но зато, какую информацию мне удалось узнать, благодаря моей дезинформации.

– Но ты не подумала, какая опасность нависла над тобой?

– Какая еще опасность?

– А то, что с тобой может случиться то же, что и с Оксаной Нечипоренко.

– А что с ней случилось? – В глазах Веры я увидел тревогу.

– Этого никто не знает, ибо её нет дома. Одна соседка только видела, что её куда-то увезли.

– Да, это проблема. Я спрашивала Галину, но у неё тоже нет никаких новостей об Оксане.

– Что же могло с ней случиться? И где она находиться сейчас. Вот главные вопросы, на которые нам надо дать ответы. Конечно, тут замешено братство, я в этом не сомневаюсь, а мы абсолютно ничего не знаем о нем.

– Это упрек мне?

– Ни в коем случае. Ты сделала всё возможное. Это скорее я не доработал. Мне следовало бы обратиться в полицию, чтобы подключить их к розыску. Завтра, я так и сделаю. Тут нельзя терять время, возможно, жизнь Оксаны висит сейчас на волоске, а мы сидим и рассуждения ведем.

– Да, я тебе не сказала последнюю новость от Зои.

– Что ж это за новость?

– Зоя собрала все документы, и завтра идет к нотариусу, чтобы оформить свой дом на братство.

– Чт-о-о-о!? – я был поражен этой новостью, ибо сейчас все наши усилия летели прахом.

–Да, она сделает завтра такую глупость, но выглядит она очень счастливой.

– Она не должна это делать ни в коем случае.

– Но что мы можем сделать, чтобы она это не сделала. Это её выбор. У неё жизнь совсем не сложилась, тебе это не понять, ведь ты мужчина.

– Мы должны сорвать это мероприятие.

– Каким образом, если она этого желает и её избранник тоже, несмотря на существующий подтекст.

– Надо сделать так, чтобы это не случилось завтра. Надо чтобы она подождала, хотя бы до того момента, когда мы точно узнаем судьбу Оксаны Нечипоренко.

– Я не знаю, как нам это сделать?

– Поехали сейчас к Зое, мы должны с ней переговорить и попробовать уговорить её.

– Уже так поздно. Она, возможно, уже легла спать?

– Разбудим.

Мы заказали такси и минут через двадцать были у дома Зои. Свет в комнатах уже не горел. Вера стала, стучат в калитку, проснулся пёс, и начал лаять на нас. Вскоре в одной из комнат загорелся свет, а через время открылись двери, и показалась голова Зои.

– Кто там?

– Зоя, это я Вера. Мне надо поговорить с тобой. Это очень важно.

Зоя подошла к калитке, открыла её, удивлено посмотрела на Веру.

– Вера, так поздно. Что тебя привело ко мне? Неужели нельзя было завтра переговорить о твоей проблеме?

– Это скорее твоя проблема. Это мой муж, Миша.

– Очень приятно, меня зовут Зоя.

– Я знаю.

– Может, мы пройдем в дом, ибо разговор предстоит не простой?

–Конечно, проходите.

Зоя засуетилась, даже хотела предложить нам чай, но мы вежливо отказались. Я осмотрелся. Комнаты были не большие, но чистенькие, на стенах висели ковры, и фотографии. На одной из фотографий я узнал Ирину, женщину с которой я познакомился в поезде, правда, тут она была немного моложе.

Вера начала рассказывать о причине нашего ночного вторжения. Сначала она рассказала, почему Вера пришла к ней, почему пошла в эту секту. Затем она начала рассказывать о наших подозрениях насчет чистоты намерений Наставника относительно Зои, конечно, добавила и об исчезновении Оксаны Нечипоренко.

Зоя смотрела на нас сначала с не скрываемым удивлением, непониманием, а затем у неё появилось выражение озлобления, недовольства нашим присутствием. Создавалось впечатление, что она сейчас укажет нам на двери. Её можно было понять, ибо в одночасье рухнули все её мечты, надежды, чувства.

– Зачем вы мне говорите? – глухо сказала Зоя после того, как Вера закончила свой рассказ.

– Понимаете, мы хотим удержать вас от опрометчивого поступка, – вступил я в разговор.

– Какое вам дело до моих поступков?

– Понимаете, мне довелось ехать с вашей сестрой Ириной в одном поезде, и она была тогда очень расстроена вашими намерениями, плакала всю ночь.

Если б я знал, какую бурю эмоций произведет мое упоминание о сестре, я бы лучше умолчал обнашей встрече в купейном вагоне. Зою прорвало.

– Зачем она вмешивается в мою жизнь. Она всегда, на правах старшей сестры помыкала ей – не разрешала долго гулять на улице, запрещала носить короткие юбки, и пользоваться косметикой. Это из-за неё я осталась в старых девах, и сейчас хочет помешать её счастью.

– Но, Зоя, сестра ведь хочет, чтобы у тебя было всё хорошо, – попыталась остановить поток обличительной речи Вера.

– А с тобой я вообще не хочу говорить. – Оборвала её Зоя.

–Почему это? – удивилась Вера.

– Потому что я считала тебя настоящей подругой, откровенно говорила с тобой, делилась своими радостями и неприятностями, а ты, оказывается, была приставлена ко мне надсмотрщиком.

– Зоя хотела тебе помочь, чтобы с тобой ничего не случилось.

– Ты чужая мне, и моя жизнь тебя абсолютно не трогает.

– Зоя, я искренно переживала за тебя, мне очень хотелось, чтобы ты была счастлива.

– Не верю я тебе. Ты обманывала меня, а я как дурочка хотела с тобой советоваться, что мне надеть, когда пойду в ЗАГС. А теперь уходите отсюда, я не хочу вас видеть. Никому нельзя в этом грешном мире.

Зоя твердым шагом подошла к двери, открыла её и решительным жестом приказала нам уходить вон. Вера еще пыталась уговорить подругу выслушать нас, но она была непреклонна. Мы вышли из двора, за нами захлопнулась калитка. И уже через забор Вера крикнула.

– Зоя, можешь делать что хочешь, но я прошу тебя, не оформляй документы еще пару дней, а за это время мы постараемся достать факты, которые докажут мою правоту.

Зоя ничего не ответила, зашла в дом, и громко хлопнула дверью. Мы с Верой переглянулись.

– Вот так делать людям добро, – заметила она – мы так старались, а еще и виноватыми остались. Не лезьте в мою жизнь. Вот, дура набитая. Это ж надо он так ей мозги задурил.

– Да, неблагодарное это дело, – добавил я – но, тем не менее, надо что-то делать, но что делать – ума не приложу. Ирине позвонить что ли?

– Ты видишь, Зоя сестру физиологически не выносит, так что это не поможет.

Ночью я спал плохо, да и Вера крутилась, видно, ей не спалось, но утром у меня появилось решение.

– Я пойду в полицию, там у меня есть знакомый – Петя Онищук. Помнишь, в прошлом году мы с ним встретились на первомайские праздники, потом вместе пошли в кафе «Росинка».

– Высокий мужчина такой, с черными усами? – сказала Вера.

– Да. Мне часто приходилось с ним выезжать на расследование криминальных дел, частенько, давал мне информацию по уголовным делам. Думаю, он мне поможет раскопать какую-нибудь информацию по наставнику, а так же, может, узнаю о судьбе Оксаны Нечипоренко. Тебе, я полагаю, не стоит идти в секту, вдруг там Зоя проговорится о том, что мы её посещали ночью. Неизвестно, как посмотрит на это Наставник.

Петра на службе не было, и я поехал к нему домой. Он жил в частном секторе, но в другой стороне города. Мне пришлось ехать двумя маршрутками, потом еще побродить довелось по узеньким улицам, переспрашивая раз за разом нужный адрес, пока не нашел дом Петра.

Он занимался тем, что штукатурил времянку.

– Здравствуй, Петя, – я протянул ему правую руку.

– Привет, пресса. Извини, но у меня руки в растворе.

– Ничего. Эту грязь можно отмыт, – сказал я и пожал его крепкую мужскую руку.

Он мне нравился, было в нем что-то настоящее от мужика, никогда он не лебезил перед начальством, а расследование всегда вел честно и принципиально. Может, за это его и не жаловало начальство.

– С чем пожаловала, пресса? – Без обиняков спросил он у меня.

– Понимаешь, я тут завел одно расследование, но зашел в тупик.

Вкратце я рассказал Онищуку о том деле, которое привело меня к нему, о братстве, о Наставнике, который вызывает у меня подозрение, но ничего не смог накопать, видно, он человек очень осторожный и опытный.

– Я тебе ничего не могу по этому делу подсказать, ибо не занимался им. Но есть один человек, который вел этого наставника, но, почему он не довел это дело до конца, я не знаю. Так что обратись к нему, он следователь неплохой, с ним можно договориться.

– Кто это?

– Сергей Петровский.

– Знакомое имя.

– Тем более, тебе будет проще с ним говорить.

Сергея я застал в райотделе милиции, когда я ему рассказал о причине своего приходе, то я заметил тень неудовольствия, пробежавшем по его лицу.

– Зачем это вам? – Спросил он недовольным тоном.

– Меня знакомая попросила спасти её сестру, которую путем обмана вовлек в секту Наставник Николай. Сейчас он хочет жениться на этой женщине, но перед этим она должна переписать свой дом на братство.

– Вот сволочь, не оставил свое ремесло.

– Так вы его знаете?

– Прекрасно знаю. Вы знаете, где находится кафе «Пингвин»?

– Конечно.

– Тогда идите и ждите меня там.

– Хорошо.

В кафе сидело несколько посетителей и пили пиво. Я заказал кофе и сел в углу возле окна, чтобы видеть площадку перед зданием. За соседним домом столиком сидели два молодых человека, которые, покуривая сигареты, рассказывали о своих амурных похождениям. Мне всегда были непонятны такие люди, которые выставляют свои любовные подвиги. Зачем они это делают? Чтобы утвердиться в глазах своего собеседника? Так в таком случае, их преследует комплекс неполноценности. Я смотрел на говорящего мужчину, который сидел напротив меня. Симпатичный парень, не обделенный здоровьем и силой, темные глаза, на подбородке ямочка, такие нравятся женщина. Зачем ему это бахвальство? Причем, в маленьком городке все знакомы друг с другом, а, значит, он может ославить девушку, которая доверилась ему.