Беседы с Софией

Будущая журналистка не долго терзалась сомнениями. Явившись однажды пораньше, она дождалась появления странного читателя и сразу атаковала его первым из заготовленных вопросов.

– Скажите, пожалуйста, как вам удаётся читать с такой невероятной скоростью?

– А вы так не умеете? – с искренним удивлением, вопросом на вопрос ответил странный читатель, – Это же так просто.

Подумав немного, он продолжил тихим и одновременно выразительным голосом, глядя на Настю живыми и вполне подвижными голубыми глазами с каким-то необычным, трудноуловимым оттенком.

– Я изучаю вашу замечательную литературу, но как всегда, плохо подготовился к визиту. – С виноватым видом он развел руками. – И опять представиться забыл. Моё полное имя очень длинное, а короткое, которым пользуются мои друзья, Кролин. С буквой «н» на конце, потому что с буквой «к» получается Кролик, а это, по-моему, смешно. А как вас зовут?

Настя во все глаза смотрела на своего нового знакомого и не сразу ответила.

– Ой, простите, – пролепетала журналистка, – я Настя…

– Нас-тя, – повторил её странный собеседник, будто пробуя на вкус слово, – красивое имя, мне очень нравится. А теперь, если вы не против, я немного почитаю.

Кролин прошел на свое обычное место, опустился на стул и раскрыл первую книгу. «Сказки народов мира» прочла Настя на обложке большого подарочного вида издания.

Так получилось, что из библиотеки они вышли вместе. Кролин, оказывая даме положенные знаки внимания, был неловок и от того постоянно смущался. Настя же, пытаясь придумать хоть какое-то объяснение происходящему, терялась в догадках и предположениях.

Так дошли они до ближайшего перекрестка, где Настя должна была свернуть направо, к своему университету.

– Мне туда, – махнула она рукой в сторону современного здания, которое почему-то считалось красивым, – на пару нужно успеть. До завтра, Кролин!

– Погоди, Настя! А можно тебя попросить об одной маленькой услуге?

– Конечно, говори!

– Дело в том, что я бы хотел сегодня слетать к себе, и чтобы затем проще было вернуться, нужно где-нибудь рядом оставить портик. Ну, ты понимаешь. А иначе меня может занести невесть куда. Со мной уже случалось…

Кролин, кажется, окончательно смутился, особенно после последнего признания. Между тем Настя, от которой ждали сочувствия, ничего ровным счетом не поняла, но на всякий случай кивнула головой.

– Ну конечно, Кролин. О чем ты говоришь! А где этот портик? Он большой?

Теперь уже Кролин посмотрел на Настю с удивлением, и покачав отрицательно головой, успокоил

– Да нет, обычный. Зачем мне большой? Я вообще здесь один…

Он протянул открытую ладонь, на которой лежал маленький металлический диск с серой матовой поверхностью. В центре было круглое прозрачное окошко, сквозь которое виднелось какое-то цветное изображение. Настя взяла в руку предмет, оказавшийся неожиданно тяжелым, и глянув в отверстие сверху, вдруг ясно увидела живой улыбающийся портрет Кролина с аккуратной красивой прической.

– А что я должна сделать?

– Нет, нет! Делать ничего не надо. Просто завтра, когда ты придешь в библиотеку, портик должен быть с тобой, чтобы я мог сориентироваться.

– А ты меня можешь видеть через это окошко?

– Ну, конечно. Это же портик. Если ты позовешь меня по имени, мы сможем даже разговаривать. Правда, небольшая задержка в этой модели ещё чувствуется.

Шли дни. Портик оставался у Насти, а Кролин каждый день появлялся в библиотеке, располагаясь с книгами в читальном зале и начиная их терпеливо листать. Несмотря на давно состоявшееся знакомство, Настя мало что узнала о странном читателе. Он же, кажется, всё больше замыкался в себе, стал неразговорчивым и каким-то особенно грустным.

Впоследствие Насте показалось, что она предчувствовала события, которые начались во вторник, как раз накануне потрясшего весь мир известия о приближающемся к Земле с огромной скоростью новом космическом теле и о неизбежности катастрофы. Портик, лежавший как обычно в Настином рюкзачке, вдруг подал голос. Вернее, голос с его помощью подал Кролин. Услышав призыв своего странного знакомца, донёсшийся из прихожей, Настя вскочила, чуть не опрокинув чашку с горячим чаем, и выбежала из кухни.

– Настя! Отзовись, пожалуйста! – негромко, но настойчиво и даже требовательно звал Кролин.

Схватив рюкзак и нащупав на дне тяжелый диск, Настя вынула портик и тут же столкнулась с напряженным взглядом его хозяина.

– Настя, это очень срочно. Мне нужно объяснить… Я должен был ещё два дня назад, но было так интересно и я забыл… Можно я прямо здесь выйду?

– О боже! Откуда ты выйдешь?

– Как откуда? Из портика, конечно, – сказал растеряно Кролин и почти шёпотом повторил просьбу, – Можно?

– Да конечно, чего ты спрашиваешь! Давай, выходи!

Настя была уже, кажется, готова к любому сюрпризу, но когда кто-то сзади тронул её за плечо, она всё же вскрикнула. А резко повернувшись и увидев Кролина, она уже совсем тихо произнесла

– Ой! Это ты?!

– Да, Настя, это я. Просто забыл пройти адаптацию, да и не до того сейчас. Давай сядем, если можно, и я всё тебе объясню.

Стройный, ставший заметно выше, молодой человек с лицом Кролина, но в светлой облегающей одежде необычного фасона, рухнул в кресло и только теперь видимо заметил прямоугольный зеленоватого цвета пенал, который держал в руке.

– Забыл про адаптацию, забыл положить на место адаптер, всё забываю, как только начинаю читать. А тут ещё и это…

– Послушай, Кролик, объясни толком, что у тебя случилось. А заодно и всё остальное. Ты что, не понимаешь, что выглядишь как инопланетянин какой-то!

– Кролин, – тихим голосом поправил Настю гость, – но это сейчас не имеет значения. Да, нужно действительно, всё объяснить. Иначе не получится и даже ты не поверишь.

Кролин глубоко и горестно вздохнул, затем, прикрыв глаза, начал странный, невероятный рассказ.

– Мне трудно свыкнуться с тем, что многие вещи, обычные среди моих соплеменников, кому-то не знакомы и кажутся необычными. Из-за этого я уже попадал в неловкие ситуации. Наверное, если бы я не был литератором-исследователем самого высокого уровня, меня никто и никогда не послал бы в экспедицию. А это было бы ужасно!

Но я, кажется, опять не о том… Настя! Во-первых, я не инопланетянин в том смысле, который вы вкладываете обычно в это слово. Хотя нам и приходится бывать в разных далёких местах, мы, мой народ тоже земляне. Ты же видишь, что я такой же, как вы. То есть, существуют отличия, которые связаны с адаптацией к разным условиям, но они искусственные и совсем не заметны.

Наши предки давно покинули Землю. Вскоре после событий, весьма схожих с теми, которые, как я теперь понимаю, переживает ваш мир сейчас. Правда, мы к тому моменту уже осознали, что вся настоящая сила и все главные ресурсы находятся не в банках и не в недрах планеты, а в людях. Общество тогда сосредоточилось на творческом развитии детей и эффект не заставил себя ждать. Качественный рывок, который произошёл во всех сферах жизни, позволил нам оставить Землю, страдающую от людских пороков.

Да… Прошло много времени, но мы никогда не теряли свою космическую родину из вида, стараясь оградить её по возможности от разных неприятностей. Вот и теперь, когда стало ясно, что эта комета движется прямо к вам, мы организовали очередную экспедицию, чтобы предотвратить катастрофу. Это не сложно, просто нужно немного время, чтобы создать специальную энергетическую оболочку вокруг планеты. Комета изменит траекторию и улетит. А проблема в том, что когда наш корабль начнет формировать спасительное поле, он не сможет тратить энергию на собственную защиту. И так до тех пор, пока комета не свернёт.

– Так это же замечательно! Значит, мы спасены! Чем же ты так огорчён, Кролик?

На этот раз Кролин печально вздохнул и не стал поправлять Настю.

– К сожалению, всё не так, как должно было быть! И я не знаю, что делать. Ваши правительства, к которым обратился корабль, отказались выполнить просьбу по дезактивации каких-то видов оружия, которое зафиксировали наши автоматы. А в таком состоянии при столкновении кометы с защитным полем возникнут эффекты, которые приведут к взрыву большинства арсеналов и планета всё равно погибнет.

Кролин обхватил голову руками и некоторое время сидел, упершись локтями в колени. Затем вдруг выпрямился в кресле и посмотрев горестно на Настю, продолжил

– К сожалению, и это ещё не всё. Корабль передаёт, что некоторые горячие головы решили, будто угрозу для вас представляет именно наш корабль, и теперь они собираются наносить ракетные удары как по этому спасительному механизму, так и по приближающейся комете!

Это просто безумие, но я не знаю, как его остановить!

Скажи, Настя, ты можешь мне объяснить, почему мирный спасательный корабль нужно объявить вражеским и пытаться уничтожить, несмотря на то, что вся информация была передана в полном объёме и на нескольких языках и что опасность, от которой вас пытаются уберечь, очевидна для всех. А, Настя? Разве я похож на агрессора, которого следует бояться и, тем более, уничтожать? Или ты мне тоже не веришь?

– Господи, Кролин, я верю тебе, конечно, хотя многого не понимаю. А может вам нужно было направить на землю делегацию, которая всё бы объяснила?

На Кролина было жалко смотреть, и Настя не знала, что её больше огорчало – космическая катастрофа, о приближении которой поведал странный гость или катастрофа в душе этого доброго и мягкого человека, исказившая черты его лица.

– Какую делегацию, Настя! Я здесь один! Второй – это андроид, образующий одно целое с кораблём. Куда я могу сейчас пойти и кто мне поверит?

Настя услышала тихий звук зуммера, заставивший Кролина вскочить с кресла и произнести какую-то фразу на непонятном ей языке. Одновременно, он проделал что-то с браслетом на запястье, и прямо перед ним в воздухе возникло изображение совершенно белого человека, будто слепленного из снега и света. Всё до мельчайших деталей, от обуви до ресниц было белым. И только глаза, спокойно и даже ласково глядящие на Кролина, были серыми.

– Что ещё случилось, Ликон? – обратился к нему на русском языке Кролин.

– Есть ещё один вариант развития событий, – заговорил виртуальный андроид, – который я проверил. Если земляне уничтожат наш корабль ядерным зарядом в момент, когда комета будет находится достаточно близко, взрыв самого корабля сможет отклонить её траекторию. Наша основная цель будет достигнута. Все люди, включая экипаж корабля в вашем лице, останутся живы.

– А на чём я вернусь домой? – без энтузиазма спросил Кролин.

– На одном из кораблей, которые в будущем возможно прибудут на орбиту Земли с любыми другими миссиями. Информацию о том, что экипаж остался на Земле мы передадим в центр, а оба варианта спасения планеты отправим на Землю немедленно.

На принятие решений осталось семьдесят два часа и тридцать четыре минуты.

Ликон замолчал и спустя несколько секунд исчез.

Кролин одернул рукав и медленно поднялся. Помолчав несколько минут, он снова заговорил, уже более спокойным голосом.

– Если бы я понимал, на каком основании нас принимают за врагов, что заставляет делать такие ужасные выводы, я бы искал и может быть нашёл аргументы в пользу разумного решения. Но я не знаю причину этой агрессивности, а мой единственный аргумент это правда. Что ещё я могу сказать людям, которые, скорее всего, просто не станут меня слушать, приняв за сумасшедшего.

Конечно, я мог бы просто улететь, если бы не был человеком. Хотя даже мой андроид, если не будет соответствующего приказа, не покинет ситуацию, в которой есть шанс спасти людей даже ценой собственного существования.

– А может быть земные ракеты смогут отклонить комету? А вы полетите домой, – прошептала Настя.

– Не смогут.

Голос Кролина прозвучал твердо и даже жёстко, заставив Настю глянуть на него с удивлением.

– Тогда тебе придется выбирать, – медленно проговорила Настя, подойдя к Кролину и осторожно взяв его за руку.

– Нет Настя, выбор я уже давно сделал. Мы все его сделали. Теперь ваша очередь.

– Ты что замолчал? – дернула меня за рукав София. Ну, Влад!

– Мы уже пришли, София. Да и темно уже, и родители переживают. Может отложим до завтра?

– Насупившись обиженно, София махнула мне рукой и легко взбежала по лестнице на второй этаж. Хлопнула дверь и я остался один.

А пару дней спустя улыбающаяся племянница зашла ко мне в гости и с порога заявила:

– Я знаю, чем всё кончилось. Хочешь, расскажу?

– Ну конечно, обрадовался я. Только присядь, пожалуйста. Тебе чай или кофе налить?

– Потом! – отмахнулась София, – Слушай!

Прошёл месяц. Двое стояли на балконе, держась за руки и глядя на огромную, красивую до чертиков Луну.

– Вон там, немного правее, – сказал он, – через 10, 9, 8 … секунд. Вспышка была достаточно сильной, чтобы её можно было заметить невооруженным взглядом.

– Ну вот, Ликон улетел с чистой совестью, – сказала она, – а ты говорил, что нет выбора. А ведь мог тоже улететь, а меня бросить.

– Нет, не мог. Я же сказал, что у меня нет выбора.

– Я знаю, Кролик, – прошептала Настя, прижавшись к любимому.

Диалог

Откинувшись на спинку стула, София смеялась весело и заразительно. Все сидящие за обеденным столом тоже улыбались, поддерживая веселое настроение одиннадцатиклассницы, и все ждали продолжения её рассказа об очередном школьном дне.

Нельзя сказать, что ситуация была необычной для нашего родственного сообщества, в котором застолье было, кажется, главной и всеми любимой традицией. София с родителями и мудрой бабушкой Олей жили в относительно небольшой четырехкомнатной квартире, где была замечательная гостиная-столовая с большим массивным столом, такими же стульями и портретами предков на стенах. А поскольку жили мы по-соседству, на втором этаже старого кирпичного дома, то и я частенько оказывался за общим столом на правах дяди Софии и, по общему мнению, её старшего друга.

– Представляю, с каким облегчением вздохнет наша директриса, когда я, наконец, закончу школу! – заявила моя племянница, с хрустом раскусив яблоко, и сразу смутив и встревожив родителей.

– София, девочка, не пугай нас, ради бога! Что ты опять учинила?!

– Да ничего, мамочка, я не сделала. Просто задала вопрос нашему гостю, который читал лекцию в рамках профориентации. Нам сказали, что это талантливый молодой профессор, который защитил докторскую диссертацию в двадцать девять лет. Он действительно молодой, умный и, наверное, очень уважаемый. Рассказывал нам о психологии и современных методах управления персоналом, и уговаривал идти учиться на современных руководителей. Мы его внимательно слушатели, а потом девчонки поинтересовались, как он относится к искусственному интеллекту и какую роль по его мнению займут завтра роботы в сфере производства. Он обрадовался и много чего наговорил, но в основном про то, что роботы уже вытесняют из сферы занятости разных исполнителей. И тогда я поинтересовалась, а что будет делать он сам, когда лишится исполнителей; какую профессию себе выберет. Он стал чего-то объяснять, но это было неубедительно и скучно. Может, конечно, мы его просто не поняли.

– Боже мой, София, ну когда ты научишься придерживать свой язычок?! – всплеснула руками Валентина и бросила быстрый взгляд на мужа.

– Мама! Но нам же предложили задавать вопросы! Я что, должна была спросить женат ли он или про его гастрономические предпочтения? Почему нужно прикидываться восторженной дурочкой?

– Не надо дурочкой. Иногда можно просто промолчать.

– Ну да! Все сразу подумают, что я захворала. Ещё скорую вызовут. Пап, ты тоже считаешь, что молчать полезнее?

– Я считаю, – заговорил папа Антон, с трудом погасив улыбку – что ты у нас большая умница и наверняка сама понимаешь, что нужно уметь и говорить, и молчать. А вот чувство меры между тем и другим это уже признак мудрости, которая приходит с годами.

Антон, человек решительный и твердый в своих убеждениях, с круто вырубленными чертами лица и почти таким же характером, был обычно на стороне дочери и в большинстве случаев одобрял её поведение. Что же касается меня, то в подобных пикировках я старался не участвовать. Родители ценили такую сдержанность, но, каждый в отдельности, временами заводили со мной разговор о дочери, о её возможном будущем. Я же отмечал многочисленные способности Софии, подчеркивая, что она прекрасно мыслит и в состоянии самостоятельно решить вопрос о выборе профессии или, точнее, места дальнейшей учебы.

Снова заговорила Валентина, пытаясь за деланной веселостью скрыть истинную озабоченность и тревогу за будущее дочери. Впрочем, всё это легко читалось на лице моей черноволосой красавицы сестры, казавшейся совсем маленькой рядом со своим Антоном.

– Доченька, но ты же должна занять такое положение в обществе, чтобы тебя уважали и труд твой ценили. И зарплата нужна достойная..

– Знаешь, мамочка, для меня нынешнее общество, это множество людей построенных в пирамиду по принципу подчинения. Одни командуют другими. У тех, кто выше, больше власти, а у кого больше власти у того больше денег. Сегодняшний профессор учил, как забраться повыше, чтобы оттуда.. ну в общем понятно. А я, пока книги умные читала, да людей умных слушала, начиная с вас, мамочка и папочка, поняла одну простую истину, что человеком, если он действительно человек, управлять не нужно. Вернее, нельзя! Человеку нужно помочь вынырнуть на поверхность человеческой жизни, чтобы он мог оглянуться и увидев интересный берег красивый или маяк, плыть к нему. Лучше вместе с друзьями, чтобы помогать друг другу не утонуть.

В общем, разговор за столом, продлившийся еще около получаса, лишь добавил беспокойства матери и, кажется, никак не отразился на позиции Софии. Когда после обеда все расходились по своим делам, я тоже отправился к себе, собираясь поработать над статьёй об образовательном пространстве города. Уже закрывая за собой дверь, я услышал голос племянницы и обернулся.

Высокая, в лёгком коротком полупальто тёмно шоколадного цвета, с кажущейся небрежной стрижкой и проницательным взглядом лукавых глаз, она выглядела человеком, рассуждать о самостоятельности которого было как минимум поздно.

– Влад, подожди секунду! Вот, посмотри, пожалуйста.

Она протянула мне несколько страниц с распечатанным текстом. И помахав рукой побежала вниз по лестнице.

– Вечером поговорим! – донеслось снизу, хлопнула входная дверь и снова стало тихо.

Усевшись в кресло, я стал просматривать полученные от Софии листки. Здесь было несколько симпатичных коротких литературных зарисовок, затем следовали рассуждения, которые меня особенно заинтересовали. «Семья» – было крупно выведено от руки. Первую букву украшал тщательно прорисованный растительный орнамент. Зная любовь Софии к рисованию и некоторые её привычки, я догадался, что она довольно долго размышляла перед чистым листом.

Подвинув кресло к окну, манившему картинкой солнечного денька, я несколько раз внимательно перечитал страницы с плотным текстом, напечатанным десятым кеглем «Корпусом». И в очередной раз мне стало ясно, насколько глубже тщательно сформулированные суждения и мысли моей племянницы, чем те ироничные высказывания, которые спровоцированы попытками старших поучать и тем более порицать её.

София размышляла о роли отца в семье, а поскольку мы уже говорили об этом раньше, я сразу отметил изменения в её позиции, ставшей глубже и серьёзнее. Настолько, что я даже решил пройтись, поскольку так мне всегда лучше думалось.

Одевшись, я вышел из дома и направился к обласканному ещё слабым солнечным теплом бульвару, обычному месту моих прогулок. Ни ветра, ни шумящей толпы прохожих не было, и я без помех погрузился в размышления.

Первая мысль Софии состояла в том, что старший человек для младшего это не только образ собственного будущего, но и возможность сформировать свои жизненные ориентиры. «Хочу или, наоборот, не хочу стать таким же, похожим на него». Младший же для старшего тоже не менее важен, поскольку, по мнению Софии, может служить для него живым ответом на вопросы о том, почему сам взрослый оказался именно таким, как это всё произошло и что ещё можно поменять, исправить. Главным же было то, что она сумела разглядеть потребность этих двоих друг в друге, их особое, совершенно необходимое для развития обоих единство.

Рассуждениям об отце племянница придала особое значения. Мысли формулировались четко и, кажется, даже осторожно, что явно объяснялось бережным отношением к самому любимому родителю.

Раньше семейный уклад опирался, по мнению Софии, на сформированный веками образ главы семьи, патриарха, укорененный в сознание ребёнка вместе с другими традиционными представлениями. Теперь же многие традиции просто устарели. Современный глава семьи, положительное представление о котором у ребенка изначально формирует мама, должен постоянно оправдывать поступками свое место во главе семейного стола. И в конце текста София заключает, что на основе старых традиций должны формироваться новые культурные потребности друг в друге, а не право управлять другими членами семьи.

Я сидел и размышлял о феномене моей племянницы, сочетающей в себе подростковую ранимость и порой раздражительность с какой-то удивительной проницательностью, когда меня вдруг окликнул Антон.

На лице отца Софии не было и следа того беспокойства, которое терзало Валентину. Усевшись рядом со мной и глянув на листки в моих руках, он спокойно поинтересовался, что нынче пишет дочь. Это был уже традиционный для наших давних доверительных отношений вопрос, и я, не показывая ему сам текст, поведал о новой ступени в формировании мировоззрения его дочери.

– Послушай, Влад, а ты сохраняешь её тексты? Со временем, я думаю, они для самой Софии обретут большую ценность.

– А как же иначе? Всё это – богатство, пока не оцененное, но которое безусловно ещё сыграет свою роль в её жизни.

– Знаешь, я уже несколько дней собирался поговорить с тобой вот о чём. Мне предложили двухлетнюю стажировку в Штатах, в Калифорнийском университете. Ты понимаешь, насколько для меня это интересно и важно, учитывая имеющуюся там экспериментальную базу. Один я, конечно, не поеду. Баба Оля, слава богу, крепка и вполне сможет обойтись пока без нас. А вот София не хочет даже слышать об американском вузе, хотя с английским языком у неё совсем не плохо. Может ты поговоришь с ней как-нибудь осторожно? Похоже, это для меня последний шанс.

Неожиданно подул холодный и порывистый ветер. Я глянул на небо, затянутое тяжёлыми мрачными тучами и подумал о том, что на сегодня хорошая погода закончилась. Впереди явно был дождь и стоило поторопиться. Антон, который уже успел замерзнуть в своей ветровке, махнул призывно рукой и энергично зашагал в сторону дома, заставив и меня поспешить.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.