Левенхет: Каменный берег

– Помню.

– Так вот сейчас тебе нужно вновь ощутить тоже самое! – к Галтрису вернулась его злобная манера общения, – И даже не вздумай ныть… Ты чародей, значит для тебя не будет проблемой отыскать силу внутри своего тела. Весь день ты должен был заниматься этими самыми поисками, а не тратить время на магические фокусы. А теперь закрой рот и возвращайся к работе.

Марк ничего не ответил, лишь вернулся к нудному занятию по поискам новой силы в своём теле, а Галтрис так и продолжил сидеть на веранде, любоваться закатом и пить его излюбленное белое вино. Однажды старый Йорл рассказывал Марку о том, что став живым мертвецом, существа могут утратить любое влечение к жизни, возненавидеть саму её суть и полностью отдаться во власть смерти. Галтрис явно не был из числа радикальной нежити, иногда Марку даже казалось, что мёртвый аберфол выглядит слишком печальным, хоть этого и не скажешь из-за отсутствия плоти на лице. Он всё также получал удовольствие от таких незначительных вещей, как заход солнца и алкоголь, по крайней мере старался получать. Галтрис не хотел, а возможно боялся, утерять любовь к жизни, боялся стать одним из тех, кого привык считать своими заклятыми врагами. Помощь Марку и следование приказам голубоглазой богини смерти было только ради одного: он хотел умереть, но на этот раз окончательно.

Скрип входной двери гильдии заставил всех отвлечься, во двор с довольным выражением лица выбежала антийка Элина. В руках она держала какой-то тканевый свёрток.

– Возвращаются, – сказала девушка, – я увидела их со второго этажа.

Она явно говорила о том, что заметила группу наёмников, что покинули гильдию и отправились в столицу сегодня утром, сопровождая Шилу на её поединок. Всё это время Марк старался не думать о том, что могло произойти с его подругой, он и так уже однажды успел похоронить её, а потому ему оставалось лишь верить в то, что ещё раз увидит её во дворе этой гильдии. Утром Галтрис запретил Марку идти в столицу поддержать Шилу перед смертельным сражением, ссылаясь на то, что мальчишка должен всё время заниматься освоением скрытых способностей. Первым во дворе появился Тайфор, рядом с ним шагал его жизнерадостный пёс Подонок, затем показалась Дэни, ушедшая в Кров ещё вчера, потом Яи, Асторн, Жак и Нака. Галтрис вновь разозлился, когда Марк поднялся с места, плюнув на тренировку, ведь позади всех он увидел знакомую белую маску низкорослого трёхрукого лика.

– Привет, Марк, – всеми руками помахала ему Шила, – смотри, я жива. Хотя меня чуть было не порубили на маленькие кусочки, ведь, по сути, тот алькарский воин был намного больше меня.

– Я знал, что ты вернёшься, – продолжал радоваться Марк, – верил в это… Рассказывай, тяжело пришлось? Всё-таки ты сражалась против алькарских воинов.

– По сути, рассказывать особо и нечего, – задумалась Шила, – всё произошло слишком быстро. А ещё я хочу есть.

– Вы как раз вовремя, – с порога гильдии крикнул Сантилий, – ужин как раз готов, так что прошу всех жрать за стол!

– Отлично! – счастью Шилы не было предела, – Поскорее бы залезть под стол, снять маску и хорошенько подкрепиться. Пошли, Марк, я так уж и быть расскажу тебе обо всём во время ужина.

Она схватила Марка за руку и повела в гильдию, что вызвало ещё большее недовольство у Галтриса. Мертвец ощущал себя так, будто бы у него, не спросив, отобрали любимую игрушку и обделили вниманием.

– Разве я сказал тебе идти в гильдию?! – кричал он вслед уходящему Марку, но не получил ответа, – По-твоему, я нянька, которая должна бегать за тобой по пятам?!

– Как же ты задрал, злобная груда костей, – мимо него в сторону гильдии проходил Бракас с дочерью, – с самого утра только и слышу твои вопли. Запомни, здесь только мой голос может действовать всем на нервы. Закрой уже свою пасть и пошли внутрь, ужин никто не отменял.

Подобные слова естественно не успокоили мертвеца, а только сильнее его разозлили, однако он также, как и все остальные, хотел отведать вкусной пищи, которой ему так не хватает после смерти, хоть мертвецы способны обходиться и без неё. Галтрис взял свою последнюю недопитую бутылку вина и отправился следом за остальными.

Когда большая часть наёмников уже вошла в гильдию – Виктор только появился во внутреннем дворе, однако желаемого одиночества и спокойствия он здесь не встретил. Элина всё это время дожидалась его у веранды, всё также держа в руках тканевый свёрток. Она не сдержала улыбки, когда увидела его светящиеся глаза и поспешила подойти, чему наёмник в данный момент не обрадовался. Он хотел, как можно скорее оказаться дома и забыть сегодняшнюю ситуацию на арене.

– Привет, – поприветствовала его Элина, – как всё прошло?

– Извини, я сейчас не в настроении общаться, – он поспешил пройти мимо девушки.

– Подожди, – она остановила его, схватив за рукав, – я понимаю, ты устал, но я не займу много твоего времени. Вспомни, что произошло десять дней назад, когда ты взял меня с собой на охоту.

– Когда я сказал, что не в настроении общаться – ты решила поиграть со мной в загадки? – грубо спросил Виктор.

– Но… Я ведь… Ладно, сама скажу. Ты погнался за вепрем и сильно зацепился за сучья упавшего дерева…

– У меня прекрасная память, если ты не в курсе. Послушай, Элина, давай отложим этот вопрос на потом, мне сейчас нужно отдохнуть.

– Я просто хотела…

– Я не в настроении.

Взгляд синих светящихся глаз наёмника был слишком озлобленным, настолько, что Элина даже испугалась и не осмелилась сказать что-либо в ответ. Виктор отправился к зданию гильдии, оставив девушку в смятии. Она развернула тот самый тканевый свёрток, что всё время держала в руках, это оказалась кожаная удлинённая куртка с заштопанными правым рукавом и воротником, которые ранее были безнадёжно разорваны. Элина уже давно начала чувствовать изменения в поведении Виктора, она решила, что наёмник стал слишком отдаляться от неё тогда, когда она впервые почувствовала подобное сближение с мужчиной, а потому решила хоть как-то поднять ему настроение. Это была его любимая куртка, в тот раз он целый день злился, когда порвал её.

– Что на этот раз?

Расстроенная Элина даже не заметила, как к ней подошла Луя. Рыжеволосая наёмница на удивление выглядела не очень хорошо, к покалеченной, лишённой трёх пальцев, руке добавилось болезненное выражение лица, а также ярко выраженные круги под некогда прекрасными зелёными глазами.

– Я просто хотела сделать ему приятное. Это была его любимая куртка… С тобой всё в порядке?

– Сильно заметно?

– У тебя болезненный вид.

– Наверное, немного приболела после замечательного северного климата. Больше отдыха и меньше нервничать, и совсем скоро буду, как раньше.

– Тебе всё-таки следует показаться Милоне. Пошли внутрь, Сантилий приготовил ужин.

– Нет, спасибо, я не голодна. Лучше пойду в дом, мне нужно отдохнуть.

***

Ужин прошёл в спокойной обстановке, без лишних криков и истерик, что очень бы понравилось Декарну, если бы старый чародей сегодня находился на привычном месте. Шила, как всегда принимающая пищу под столом, коротко поведала Марку о том, как ей удалось победить грозного противника на арене, и всё благодаря тренировкам Тайфора, который занимался с ней последние дни. Она без особого энтузиазма и задора разговаривала о сегодняшнем дне, Марк подозревал, что это связано с тем, что ей собственными глазами пришлось наблюдать как алькары убивают её сородичей. Всё из-за её ошибки прошлого. Сегодняшний ужин соизволил посетить даже антийский чародей Клафф, который всё это время старался держаться ото всех подальше, однако сегодня появился, как всегда, из неоткуда, молча съел свою порцию, не забывая с подозрением глазеть на Марка, и снова бесследно исчез. Нахождение с этим человеком в одном помещении вызывало у мальчишки злобу. Вчера Марка даже посетила мысль о том, чтобы сжечь антийца во сне, но приходилось сдерживаться ради общего дела. Вынужденный союз с этим человеком требовал соблюдений некоторых рамок. Остальные антийцы ни капли не раздражали парня, он даже успел познакомиться с Бермонтом, таким же чародеем, как и он, вот только ему не повезло стать узником магического концлагеря, с которого мальчишке помогли сбежать революционеры. Бермонт был очень удивлён тому, что Марк будучи магом провёл всё своё детство на свободе, хоть и прикованный к своей родной ферме. Элина была очень доброй и общительной девушкой в отличии от своего лысого братца, а зинташтарский пилот Дасберт и вовсе каждый день веселил Марка и всех остальных, особенно своими частыми перепалками с Сантилием из-за регулярного проникновения на запретную территорию бара.

Хоть Виктор и не желал находиться в компании своих товарищей, но всё же чувство голода со вчерашнего дня взяло над ним верх, поэтому он расположился у барной стойки, поедая ароматную кашу с мясной подливой из своей тарелки. Он чувствовал на себе множество удивлённых взглядов, но старался не придавать этому внимания, хоть данный факт сильно раздражал наёмника. Они начинают что-то подозревать, в последнее время Виктор слишком отстранился от всех остальных. Яи, как и раньше, решил составить ему компанию, поэтому ужинал рядом, но они так и не обмолвились ни словом. Виктор был уверен в том, что его голубоглазый товарищ уже знает о том, что с ним происходит, отсюда и повышенное внимание к его персоне, хоть Яи и старается хорошо это скрывать.

Как только Яи доел свою пищу, то решил более не раздражать Виктора своим присутствием и сразу же отправился по своим делам, вот только и в этот раз желаемое одиночество обошло наёмника стороной. Рядом с ним уселась та, кого он никак не ожидал увидеть. Энсфи по-прежнему раздражала Виктора своим изучающим взглядом, по выражению её лица наёмнику казалось, что она усмехается над ним. Его новоиспечённая коллега по гильдии продолжала нагло пялиться и пить чай из глубокой кружки.

– Не терпится выбить из меня это довольную ухмылку, верно? – внезапно спросила она.

– Ты даже не представляешь как, – ответил Виктор, доедая свой ужин, – за столом слишком мало мест?

– Достаточно, но там нет тебя. А ты мне интересен.

– Займись самоудовлетворением.

– Если ты думаешь, что мой интерес заключается в этом, то ты – синеглазый извращенец… За подобной просьбой я, пожалуй, обращусь к парню, который моложе и привлекательней тебя.

– Неужели Минас так легко смог растопить сердце хладнокровной убийцы из княжеской гвардии.

– Как погляжу, слухи распространяются быстро.

– У нас маленькая деревня, все знают про всех, – закончив с ужином, Виктор поднялся с места и собрался уходить, – не скажу, что было приятно поболтать, так что просто до встречи.

– Я бы подсела к тебе и раньше, если бы рядом не было других раздражающих личностей.

– Ты про Яи? – удивился Виктор, – Чем это он тебе не угодил?

– Есть причины, – коротко ответила Энсфи, – хочешь совет?

– Обойдусь, – он отправился в сторону выхода.

– Будешь сдерживать свою ярость, и тогда она будет становиться только сильнее… Сможешь ли ты сдержать её, когда наступит критический момент?

Эти слова заставили его остановиться. Обернувшись, он увидел, как Энсфи по-прежнему ухмылялась, смотря прямо ему в глаза, и продолжала пить свой остывший чай. Она что-то знает, теперь это очевидно. Ему показалось, что разговоры будут лишними, в этот раз девчонка снова уйдёт от темы, а потому наёмник просто поспешил покинуть гильдию и отравиться в свой дом.

***

Пребывание в месте, заполненном силой скверны, было сродни тому, будто тебя заставили с головой погрузиться в огромную кучу отбросов, источающую невыносимый смрадный запах, от которого нельзя было защититься. Здесь всё пропитано чужеродной силой, это было отвратительно, но Дотрасу приходилось терпеть. Он находится здесь не по своей воле, а потому что так ему велели, так что выбирать не приходилось. Право выбора давным-давно исчезло из его существования. Хотя, возможно, такой привилегии у него не было и при смертной жизни. Чёрная хижина, что буквально источала от себя тёмную силу, искажая само пространство, находилась на вершине холма, прямо посреди Мертвоземья, что являлось совершенно непростительным поступком со стороны того, кто посмел пустить эту грязь в земли смерти. С этим нужно покончить, пока тёмная зараза не принялась расползаться дальше.

Костяные череподавцы, что сопровождали Дотраса, остановились рядом с хижиной, защищённой чёрными потоками силы, представляющей опасность для существ смерти. Синее пламя, что вырывалось из треснутых черепов, разгорелось ещё сильнее, они подняли свои клинки, чтобы объять их этим огнём, после чего синхронно ударили по тёмному барьеру. Все тёмные потоки, окружавшие хижину, вспыхнули и рассеялись при попытке убежать вверх, деревянные стены с треском разрушились, образовывая проход внутрь. Череподавцы больше не сдвинулись с места, лишь образовали нечто вроде коридора для Дотраса и застыли подобно статуям. Зайдя в хижину, октас не встретил никакой опасности, единственный обитатель этого мрачного места восседал в дальней части помещения на трухлявом стуле, посреди чернеющей земли и сгнившего пола. Тёмная сила буквально пожирала это место. Мерзкое существо, укутанное в тёмные рванные одеяния, его правая рука больше напоминала выкорчеванный корень дерева, но по факту являлось омерзительным щупальцем, итогом того, что сделала с ним тёмная магия. Под чёрным капюшоном не было видно лица, лишь непроглядная тьма, но данный элемент одежды не являлся тому виной. Это существо просто не имело своего лика.

– Генерал Дотрас, – тварь разговаривала шёпотом, но этот омерзительный голос звучал отовсюду, – я ожидал кого-то вроде тебя.

– Тот, о ком ты говоришь, мёртв, – ответил ему Дотрас, – чего нельзя сказать о тебе, тёмная тварь… Вряд ли смерть примет твою грязную душу, однако я пришёл сюда не для того, чтобы даровать тебе покой, а для того, чтобы низвергнуть тебя в горнило вечных страданий.

– Моя душа была продана за слишком большую цену, узник смерти. Настолько дорого, что вечные страдания мне точно не грозят… Можешь ли ты похвастаться тем же самым?

– Довольно болтовни, – Дотрас достал из ножен свой клинок, от лезвия которого источались бирюзовые потоки силы смерти, – ты совершил непростительный поступок, пустив корни скверны в эту землю. Забыл в чьих именно владениях ты находишься? И всё ради чего? Чтобы просто дождаться своей гибели?

– Ха-ха-ха, – тихо засмеялся тёмный, – нет, Дотрас. Всё это для того, чтобы показать вам это.

Его левая целая ладонь раскрылась, на чёрной плоти лежал ржавый круглый медальон, покрытый знакомыми символами. В центре медальона находилась небольшая чистая область, где лежала капля алой крови. Она будто бы жила своей жизнью, меняла форму, перекатывалась с места на место, но ни в коем случае не покидала центра медальона. Дотрас подошёл ближе, опустив свой клинок. Он протянул руку к этой вещице и сразу же почувствовал тёмную силу скверны, которой медальон был наполнен.

– Ты ведь знаешь, что это такое? – насмешливым голосом спросил тёмный.

– Как тьма смогла подчинить его? Зачем ты это сделал?

– Я? – удивился тёмный, – Ха-ха, нет, Дотрас, этот ключ мне не интересен, как и то место, что он отпирает… Я хочу встретиться с ним. Теперь у нас есть общие интересы.

– Ты хоть понимаешь о том безумии, о котором ты меня просишь?

– Я уже совершил безумие, когда похитил эту безделушку и направился сюда. Поверь, Дотрас, мой господин внушает страх не меньше, чем твой… Я жду твоего ответа.

– Если я откажу и просто заберу ключ силой?

– Грядут большие перемены, генерал, и ты это прекрасно знаешь. Я могу вам пригодиться и ответить на множество вопросов. В прочем решать тебе.

Резкий приступ боли, который был лишь мимолётным мгновением, внезапно вывел его из забытья и вновь вернул в реальность. Дотрас снова исчез, остался только Марк, былые воспоминания мальчишки вернулись. Что произошло, и почему он опять ощущает эти знакомые чувства, что казались ему чем-то очень родным? Вскоре всё стало ясно, белая пустыня и холодное бирюзовое небо быстро дали ему понять, где он находится. И снова встреча со старой знакомой. Местная богиня смерти, всё также облачённая в изорванную чёрную мантию, стояла в десяти метрах от него, взгляд её ярких синих глаз был устремлён в сторону высокой башни, что по-прежнему сияла вдалеке, размазывая своим колоссальным лучом это необычное небо. Девушка выглядела задумчивой, но Марк, как и раньше, не спешил первым начинать разговор.

– Наверное, ты не успел по мне соскучиться, – её шёпот разносился повсюду, громким эхом прорезая слух, – и вот я снова вижу, что у тебя ко мне есть вопросы.

– Только один, – сказал Марк, – почему я здесь? Я ведь попадаю в это место только когда…

– Погибаешь, – кивнула она, – ты правильно мыслишь.

– Хочешь сказать, что я погиб?

Она тихо захихикала и медленно двинулась в сторону Марка, шагая босыми ногами по белому песку.

– В твою комнату пробралась незваная гостья. Ей удалось сделать то, что она задумывала. Как жаль, что бедняжка не в курсе, что мой дорогой Марк был мёртв уже задолго до её прихода… Ну, что скажешь, удивим эту нахалку?

– Нет, подожди, – затряс головой Марк, – кто она такая?

Внезапно всё исчезло.

***

Мир по ту сторону смерти пропал также неожиданно, как и появился, Марк больше не ощущал той безмятежной пустоты и приятного холода, что наполняли его тело. Все признаки смертной жизни словно камнем вновь свалились на него, и первое, что он почувствовал, была сильная боль. Эта боль неприятно царапала его горло, приступ кашля настиг моментально, но голова принялась биться о твёрдую поверхность. Похоже, что он лежал лицом на полу. Приподнявшись в тёмной комнате, Марк сразу же ощупал горло, оно было покрыто вязкой влагой, наверняка это кровь, но никаких ран на нём уже не было. Неужели он и вправду был убит во сне? Но кем? Ответ не заставил себя ждать. В темноте, прямо перед собой, он заметил чей-то силуэт, стоявший у приоткрытой двери. Похоже, что убийца уже собирался уходить, но внезапно оживший Марк заставил впасть его в ступор. Мальчишка, не теряя времени, вскочил на колени, сунул руку под подушку, вытащил оттуда светокамень и затряс его, обеспечивая освещение. Теперь он мог разглядеть незваного гостя. Это была низкорослая девушка, её белая кожа и небольшие роговые отростки на голове давали понять о принадлежности к народу пилимов из Красной Империи, однако в отличии от других её соплеменников её волосы были чёрного цвета. Внимание сразу же привлёк длинный шрам, пересекающий всё её лицо и проходящий через омертвевший бледный глаз. Её тонкий изогнутый клинок, каких Марку ещё не приходилось видеть, был испачкан кровью. Сказать, что пилимка была удивлена, было бы преуменьшением. Она была шокирована тем, что наблюдала в данный момент.

– Ты кто такая? – спросил испуганный Марк, ощупывая своё окровавленное горло, – Зачем ты это сделала?

Быстрый взмах изогнутого клинка и кровавый след прочертил правую стену комнаты до потолка. Глубокая рана осталась на лице мальчишки, очередная волна крови хлынула наружу, после такого он никак не мог выжить. Тело с изувеченным лицом снова рухнуло на пол, но теперь Аквилансия не спешила покидать эту гильдию, так как необходимо точно убедиться в смерти своей цели. Пилимка подошла к трупу мальчишки и уселась рядом с ним на корточки, схватив его за волосы и приподняв голову. Ошибки быть не может, он был мёртв, дыхание отсутствовало, как и остальные признаки жизни. Вот теперь можно уходить, пока никто не заметил чужого присутствия, на утро другие члены гильдии обнаружат тело, но Аквилансия будет уже далеко. Прямо перед самым выходом сердце сестры Сокехита будто бы остановилось, у неё даже перехватило дыхание от неожиданности. Позади неё раздались тихие стоны, а потом она услышала, как труп начал двигаться. Обернувшись, Аквилансия стала наблюдать за тем, как мальчишка, чья спальная одежда, была обильно покрыта кровью, приподнялся и принялся ощупывать испачканное лицо. От рубленной раны на нём не осталось и следа. Смятение – это единственное, что ощущала пилимка на данный момент.

– Кто ты такой? – выговорила она.

На этот раз мальчишка учёл прошлую ошибку, а потому схватил свой меч, что стоял в ножнах возле кровати, но не успел вытащить, так как Аквилансия вовремя оказалась рядом с ним и пронзила его тело в области сердца. Он хотел было закричать, но девушка закрыла ему рот, дождавшись, пока он снова умрёт. Что же теперь делать, неужели она поддаётся панике? Слишком непозволительная вещь для одной из кровавых невест Сокехита, нужно взять себя в руки. Враг её народа оказался не так прост, как показалось на первый взгляд, похоже, что он бессмертен, а значит поручение самого императора оказалось под угрозой провала. Она может и дальше убивать мальчишку до восхода солнца, но есть предчувствие, что это не принесёт нужно результата. Эта мысль подтвердилась, когда он вновь очнулся, хотя клинок Аквилансии всё ещё пронзал его сердце. На этот раз она свернула ему шею, отчётливо чувствуя хруст позвонков. Это не сработает. Здесь больше нельзя задерживаться, но и уйти, не выполнив задание, она не может. Необходимо забрать мальчишку, доставить его в Красную Империю, и уже там магистр Еамио разберётся что с ним делать.

В очередной раз убив бессмертного, Аквилансия крепко связала его руки и ноги кусками простыни, так чтобы он не смог двигаться, а затем проделала тоже самое с его ртом, предварительно засунув в его большой кусок скомканной ткани. Повезло, что мальчишка был не слишком тяжёлым, иначе Аквилансии пришлось бы тяжко таскать его на себе. Плакальщики станут большой проблемой, но она была уверена, что ей удастся добежать до леса, где находится её укрытие, а затем с первыми лучами солнца убраться отсюда как можно дальше. Взвалив пока ещё мёртвое тело на свои плечи, она вышла из комнаты и отправилась к лестнице.

– Проклятье, – тихо выругалась она.

В главном зале первого этажа было светло, практически у самого потолка летал одинокий светлячок, сформированный упорядоченным волшебством. Его здесь не было, когда она заходила внутрь, значит внизу кто-то есть. Мальчишка вновь начал шевелиться, но она быстрым движением вонзила ему тонкую метательную иглу в глаз, уже сбившись с подсчёта его смертей. Подойдя ближе к перилам, она увидела внизу человека, находившегося возле бара. Она видела его и раньше, когда последние несколько дней наблюдала за гильдией. Лысый суровый мужчина, которого по нелепому стечению обстоятельств мучала в это время бессонница, наливал чай в свою кружку, Аквилансия заметила, как его пальцы раскаляются докрасна, чтобы подогреть содержимое. Чародей. Только этого не хватало. Она надеялась, что налив себе чаю, он уйдёт назад в свою комнату, однако мужчина решил усесться за стол, куда выложил небольшую записную книжку из своего кармана, сделал небольшой глоток и принялся что-то записывать. Аквилансия сделала вывод, что это самая неудачная ночь за всю её жизнь. Похоже, что чародей засел здесь надолго, нужно придумать как уйти из гильдии. Возможно стоит вернуться назад в комнату и попробовать спуститься через окно, или же… Прикончить чародея. Второй вариант пришёлся кровавой невесте по душе, а лысый маг сам виноват в том, что встал у неё на пути.

Парнишка на её плечах снова зашевелился, но она отработанным движением проткнула ему глаз длинной метательной иглой. В этот момент чародей внизу дернулся, уставился куда-то в стену, прислушиваясь к своим ощущениям. Неужели что-то почувствовал? Медлить нельзя, она приготовилась метнуть свою иглу прямо ему шею, но в следующий момент чародей принялся подносить кружку к губам и неожиданно остановился. Он сидел неподвижно и просто смотрел на свой напиток, освещаемый лучами заклинания светлячка. Аквилансия медлила, не решалась выпустить свою иглу, пока не поймёт в чём дело. Осознание настигло её слишком поздно. Слишком поздно она поняла, что чародей смотрит на поверхность чая, в отражении которого смог разглядеть Аквилансию. Мгновение потребовалось на то, чтобы метнуть иглу во врага, но тот, словно молния, отпрыгнул в сторону и успел выпустить смертоносное заклинание. Пилимка увидела лишь мимолётную синюю вспышку, и спаслась только лишь благодаря своим инстинктам, отпрыгнув в сторону. Перила, у которых она находилась ещё мгновение назад, разлетелись в щепки. Быстро вскочив на ноги, Аквилансия схватила тело мальчишки и поволокла его обратно в комнату. Всё-таки стоит воспользоваться первым вариантом побега и как можно скорее.

Само собой, громкий магический хлопок не остался без внимания, не прошло и минуты как из своих комнат выскочили самые бдительные наёмники. Оказавшись внизу, Яи сразу же обратил внимание на уничтоженную часть перил на втором этаже, там же он заметил Клаффа.

– Что за шум? – Имперец появился с правой части коридора, где находится его комната.

– Пока не знаю, – ответил ему Яи, – Клафф, это ты здесь балуешься посреди ночи?