Покурить оленя в Гарманде. Ироническая проза

Семья должна жить вместе, – приговаривала она, – тогда легче, да и целее будешь. Вон шофер разбился на трассе, а почему? – не ждала его жена. Машина сбила столбик ограждения и упала в Кувейт. Простите, кювет. Теплица под стеклом лучше, чем под пленкой, правда и там печку в пасмурную погоду нужно топить. Тепло на все нужно, на все. Вот домик до ума доведем, отдадим в хорошие руки, да на родину махнем, в Белоруссию. Можно и здесь безработному с земли прокормиться, но там значительно легче и естественней.

☻ Большинство дачных хижин – бывшие вагончики и, кажется, прицепи к ним паровозик – и помчится поезд на другой конец земли. Под воображаемый стук колес крепчает аппетит, нестерпимо хочется красного железнодорожного борща и чаю в стаканах с подстаканниками, а сам ты на полке в одних подштанниках. В нашем городе есть улица Железнодорожная, а железной дороги нет, и это страшно удивляет московское начальство. Мол, зачем вы так настаиваете на завозе каменного угля и мазута морским путем – погрузите на платформы, и порядок. Да еще один оригинал предлагает в телячьих вагонах своих политических конкурентов вывезти в наши края. Сам тоже прилетал, покрасовался на трибуне, сказав, как нам тяжело, но отсутствия железной дороги не успел заметить.

Настоящий мужчина должен построить дом, ну, дачу, купить машину, воспитать сына и посадить дерево. Настоящие женщины ставят задачи посложнее, не всегда афишируя их. Если не удалось – можно довольствоваться утешительным призом, не уничтожая деревья, кусты и траву. Покормить птицу или бомжа. За телевышкой на улице Гагарина живет добрая женщина с прямой спиной, которая варит в кастрюльке пищу для кошек и кормит их на завалинке. Несколько лет назад появились в городе воробьи, вид их всякий раз умиляет. Могучие чайки кружат над городом, промышляют на помойках в центре города, конкурируя с местными сенегалами. Иногда звонит незнакомка с усталым добрым голосом и говорит: я только вам верю.

☻ В сухое лето 99-го, между 200-летием Пушкина и Днем независимости, сгорело 35 опор линии электропередач от Колымской гидростанции в город. Пока их восстанавливали, в Магадане на двенадцать часов были отключены электрические сети. Воспользовавшись ситуацией, неизвестные злоумышленники похитили в районе Кожзавода все металлическое оборудование электрической подстанции.

Предварительно там был отключен водопровод за хроническую неуплату услуг Водоканала. Забили тревогу эпидемиологи, предупреждая об экзотических инфекциях. Выявлены больные малярией. Она передается только с помощью комаров, особых, тропических, но наши, колымские – такие способные, а чем черт не шутит, на нашей-то забытой Богом земле! Почти в два раза выросла заболеваемость укусами домашних животных. А меня мой кот кусает за щиколотки – когда его погладишь, даже в три раза чаще обычного. Но я считаю эти укусы целебными, как, скажем, пчелиные. Однако на всякий случай обрабатываю ранки йодом и заклеиваю бактерицидным пластырем. Если не перестанешь, – говорю, – подам на тебя в суд! И не мурчи!

☻ Одна 80-летняя магаданка заразилась дурной болезнью не бытовым путем (…).

Пока писал это эссе, много воды утекло, много льда образовалось, и вот тюменские ученые открыли, что в вечной мерзлоте живут микробы. Более того, эти микробы, словно назло всем, не убивают, не мучат, наоборот, целебны. Они омолаживают организм. Поставили эксперимент на крысах, на старых особях, так те набрались такой жизненной силы, что возлюбили друг друга. Ну, совсем как мы, люди, отличающиеся от этих шустрых зверьков всего лишь одним геном, и сумели произвести потомство. Вот ведь счастье-то! А если это на людей распространить, так людям пенсионного возраста можно будет резко повысить качество жизни!

☻В Магаданском морском порту обнаружена черная крыса – вследствие интенсификации международного обмена. Вот и руководитель общества с ограниченной ответственностью привлечен к ограниченной уголовной ответственности, и для него будет выставлена запасная скамья подсудимых. А юные натуралисты ищут белых, голубых, синих крыс, чтобы взять в дар для красных и живых уголков. Наши крысы обыкновенные спокойно проживали в промышленных холодильниках при минус 18-ти, в запасах продуктов, считая себя подопытными кроликами. Это было в советские времена, грызунов вывел на чистую воду народный контроль. Частная ветеринарная клиника завезла в город для продажи белых в крапинку мышей, похожих на собак, далматинцев. Живой товар идет нарасхват.

☻ Коль пришла пора перечислять катаклизмы, то примечай: сгорел частный дом, люди спаслись, вытащив из огня телевизор и ковер. А перед этим в пожаре лишились гаража, выплавляя цветные и драгоценные металлы из приведенных в негодность машин, механизмов и пусковых установок. Хорошо еще, прекратились поджоги и взрывы коммерческих ларьков. Отстояв под снегами и дождями два года эмалево-белоснежными, покрылись они на облупленных частях кровью ржавчины, совсем как отслужившие свой век корабли, сходят с круга. Их хозяева, накопив капитал, перебрались в первые этажи жилых домов, понаделав крылечек, как мыши в бесплатном сыре, и сыром в масле катаются, закрыв старые стены сверкающей типовой пластмассой и металлом холодильных прилавков с импортным содержимым. Вот так бывает: застилаешь несвежие вагонные матрасы и подушки чистым, как бы больничным, бельем и на этом спишь, спасаясь детской поговоркой о том, что быстро поднятое не считается упавшим. Теперь бы еще все-таки создать в городе средний класс, с повышенными платежными способностями и остаться в нем хотя бы на второй год.

☻ Единственный в городе процветающий бизнес – цветочный, он круче платных туалетов. Впрочем, есть еще фотопроявочный, аптечный и стояночный.

Застекленные цветочные киоски в центре образовали целый квартал. В них полыхает, особенно вечерами, яркий перламутровый особый свет, густо ложится, наподобие цирковых белил, на лицо продавщицы, она видится не от мира сего: либо кукольной, либо лежащей в гробу, тоже в цветах, восковой, но внезапно ожившей от такого обилия красоты и света. Или впавшей в транс. Прохожу, не останавливаясь и даже не замедляясь, чтобы не быть окликнутым из малого окошечка сильно возвышающим меня предложением выбрать букет по нраву. В качестве возможного шутливого протеста всплывает лишь одна фразочка: «Мне возложат», хотя что же здесь веселого?

Правда, недавно довелось коллективно поздравлять одну энергичную заслуженную магаданку. Было много комплиментов и речей, и мои попытки напасть на следы неловкости не увенчались успехом. На юбилеях воздух сразу становится спертым, и считаешь секунды, будто в сауне. А ей хоть бы что. Вы, – говорит, – совсем не отразили мою привычку плавать в ледяной воде и виртуозную игру на пианино. Родилась, мол, в месте ссылки великого поэта, где его особо продуктивно посетила муза, а это ни для кого не могло пройти бесследно. До сих пор в голове звенит тишина, наступившая после ее кратной ответной речи.

☻ Ввиду теплой погоды работники детско-юношеского центра чтения вынесли кадки с фикусами наружу: пусть и цветы позагорают. Выползли торговцы вещами, бывшими в употреблении, второго и третьего срока. Гвозди, петли ржавые и так далее напоминают слипшиеся в комок леденцы – в лучших традициях наших умельцев. С ними перекликаются нищие с пластиковыми мисочками от корейского супа «Доширак», девичья фамилия «Досирак», куда монета падает беззвучно, как во сне.

☻ Их новоявленный собрат по экологической нише вешает лапшу на уши продавщице винного отдела. Мы, мол, художники, – бьет себя в грудь, – давно бы уже были миллионерами, ну, вот я – автор герба города, мой это олень, летящий над волнами, – во сне приснился, озарило, как молнией, а теперь олешка мой на каждом углу и на водочных бутылках, в частности, – как тут и был. Жрут, хоть бы хны, в три горла, самая читающая публика, а нет, чтобы заплатить автору, хотя бы жидкой валютой…

На просьбу назвать фамилию (фамилия настоящего автора, – будто я ее выдумал, а она подлинная: Мерзлюк!) самозванец тушуется и исчезает, оставляя за собой последнее слово: мол, если бы не мы все, разве он бы додумался до этого оленя. На наших костях! – восклицает он фальцетом перед тем, как уйти в нерезкость за стеклянную дверь. Нам не надо посмертной награды, дайте хотя бы пожизненную!

☻ И сразу вспоминается, как магаданские летчики, еще в самом начале установления разнообразных мостов с Аляской, говорили, что работать могут получше американцев и запросто стали бы там миллионерами. И хирурги наши выражались в том же смысле, особенно в лечении переломов при помощи аппарата Илизарова, показательные операции делали.

Может быть, мы все давно должны стать миллионерами – за наше долготерпение, безоглядную трату энергии души. Но пока мы твердо знаем, что хорошая работа и хороший заработок редко соответствуют друг другу. Такая уж у нас страна. Быть может, потому изначально инстинкт разрушения силен в нас, может, оттого стремимся все сломать и поджечь, чтобы хапугам, вражинам не досталось – это так естественно. И не надо насылать на нас бомбы, мы сами себя задавим в подземном переходе метро, задохнемся в дыму, запалив окружающий лес, перережем горло бритвой, задев за прыщик. Отравимся паленой водкой и закуской. Может быть, это от всеобщего недовольства собой?

☻ Обстановка усугублялась, а неделю спустя под вечер потемнело так, что пришлось зажечь электричество, в квартире нестерпимым стал тяжелый дух гари. Расстегнулась молния в нижней части неба, затрещала и длинно порвалась темная небесная джинса, разрыдалась, как от слезоточивого газа, и разверзлась туча, густо пролилась на паленые раны земли холодная влага, шипение повисло над землей, и больше всего хотелось, чтобы самый большой пожар, какие я видел в окрестностях города, погас. От напряжения мыслей и чувств разболелась голова, а когда дымная гуща выветрилась, я глотнул радость победы, будто сам погасил огонь.

Вот так 13 августа 1988 года, в субботу, я сидел в редакции и читал газетные полосы, вылавливая из них ошибки, поскольку был дежурным. В полдень потемнело небо, все, что было за окном, приобрело ослепительно золотой тон, как при наводке на резкость в фотоаппарате дальномерного типа, где используется тончайшая полупрозрачная фольга из чистого золота.

Муторное ощущение надвигающейся беды сжало сердце и держало, не отпуская, минуты тянулись долго, кажется, все ошибки выловлены, однако ищу и нахожу новые, будто бы от исхода этого поиска зависит будущее, и не только мое. Через два часа становится совсем темно, как в зимние сумерки. В квартирах позажигали свет. В районе дач (Горняк) светлый, небольшого диаметра небесный «колодец», об этом мы узнали по телефону. Наступление светопреставления наводило ужас полнейшей тишиной. Временами казалось, что вот так же беззвучно опустится на голову крыша типографии.

Через день-два специалисты объяснили, в чем дело: необъятные пожары в Якутии вызвали большой приток тончайшего пепла в стратосферу, от него и сыр-бор, как миниатюрная ядерная зима. До этого я изобразил происшествие в заметке, но опубликовать не получилось из-за проглядывающегося вселенского масштаба события, который мог испугать читателей, по мнению редактора, а тогда ведь была цензура. Пожары вызвали небывалое нашествие медведей-беженцев в Магадан и несколько человеческих смертей в пригородной зоне. Одна женщина отдала себя на съедение дикому зверю, спасая ребенка. Зверь этот близорук, в случае опасности возвращается по свои следам, напролом, но если видит нечто большее себя ростом, то не нападает, поэтому знающие люди никогда не садятся и не ложатся, а выставляют на палке шапку над собой и тем спасаются. А в более ранние времена медведь забрел в городской парк, и милиция вытесняла его, пока не угнала за городскую черту! Обошлось без дубинок, они позже, в демократическую эпоху, появились. И бульдозеры не при чем. Автомашинами милицейскими вытесняли. С мигалками. Бибиканьем. Ну, и ненормативной лексикой.

Один медведь в те далекие сытые времена жил в небольшом местном зоопарке, а уж потом романтика прошла, и докатилось до того, что в некоем частном доме хозяина тайги держали на правах домашней скотины, чтобы заколоть к праздничному столу – экзотические бифштексы и, опять же, целебная медвежья желчь. А был один магаданский богатырь-историк – так гулял с медведем, как с собачкой, на поводке. Снимок остался в книге, посвященной юбилею.

☻ А вот информация посвежее. В начале тысячелетия один медвежонок приблудился на головные сооружения нефтебазы. Зима была малоснежная, для топтыжьего рода-племени бессонная. Возможно, мать подстрелили охотники. Два месяца нефтебазовский народ за зверем ухаживал. Главный инженер ему свою фамилию дал, и это в Интернет ушло. А его жена, Нина, зверя пирожками, блинами кормила. Очень тому полюбилась манная каша. Ест, аккуратно губами перебирает, не свинячит. А потом с Новосибирским зоопарком договорились, переправили зверя туда. Есть уже белый, есть гималайский, пусть и магаданский будет. А мишка – девочка, кстати – с дороги в сено зарылась и спит. Но на всех медведей зоопарков не хватит, хотя и гибнут под колесами цивилизации.

На кооперативных дачах, там и автор этих строк обзавелся домиком, назвав бунгало, в 2005 году, в начале июля, появился двухлетка мишка – благостный игрун. Вначале на дороге голосовал, сразу после поста ДПС, стоял во весь рост, лапы расставив, махал по-обезьяньи, словно балансировал на спортивном бревне. Ольга приостановила свой джип, поскольку не обладала орлиным зрением. Разглядев вблизи небритую физиономию зверя и когти без маникюра, испугалась за полировку крыла иномарки и осторожно ушла от дальнейшего тактильного контакта и автостопа, так похожего на гоп-стоп.

На работе, то есть на службе, она пыталась говорить о медведе, но ее не поняли, не поддержали, будто речь шла о летающих тарелках. А мама с отцом ждали на даче, возле тарелок телевизионной станции «Орбита». Всякий раз, проезжая их, она думала о диетах. А мишка и туда добрался, пытался проникнуть в форточку. Потом заинтересовался, как тут развешивают стираное белье, и избавил хозяйку от стойкого запора.

Как отвадить зверя от дачного поселка? Лучше всего было бы напугать, да он ничего не боится. А тут один ревнивец самогона перебрал и из карабина медведика уложил. Пулей.

Сентябрь 2006-го. 66-летняя магаданка с мужем поехала на собственных «Жигулях» в сторону Атки за жимолостью. Ягод не набрали, занялись рыбалкой. Мужу не везло, а женщина вытащила восемь рыбин. Пожарила хариусов, сделала картошку с грибами. Поужинали и долго сидели у костра. В полночь стали укладываться на ночлег в машине. Около пяти утра их разбудил удар, звук такой, как от столкновения с другой машиной. Муж, как лежал, так и подскочил: «Что такое? Медведь, что ли?». Женщина посмотрела в заднее стекло: батюшки светы, он! Завели машину, стали давить на клаксон, мигать фарами. Весьма кстати оказался свисток и натуральный женский визг. Уж этого топтыгин не смог стерпеть, стал убегать огромными скачками. Очень большой и очень стройный. Молодой, стало быть, любознательный и глупый…

Когда в прессе мелькают сообщения, что в районе Байкала пожары, жди байкальских медведей. В 1999-ом году одного такого завалили в июне – весом 395 килограммов, обычный вес 80. Говорят, в районе психбольницы видели уссурийского тигра. Но там и не такое примерещится.

Наши тоже на юг проникают, поэт Миша писал, что морж на льдине до Анголы добрался. Это про зверя, а не про любителя зимнего плавания. Не путать также с маржей, выгодой от торговых операций. Сам Михайла теперь в Нью-Йорке проживает, но якобы тоскует по Чукотке. Про Линн Кокс, которая Берингов ледяной пролив одолела вплавь еще в начале падения железного занавеса, тоже помним. Фамилия теплая. Как Дровалев, Жаров. А что же с тем моржом? Не может быть, чтобы его негры на копальхен пустили. Каннибалы там всякие. Как говорится, кто кого скушает.

☻ Кстати, одна фирмочка, назвавшись «Моржом», полезла в нишу – размещает в Америке заказы на продукты, по лекалам нашего желудка. Чувствуешь защищенность, общаясь с этой едой. А то ведь не редкость, когда люди пропадают без вести на ближайших сопках, устраивая пикники, либо собирая грибы. Может, их комары на завтрак съедают? Летающие тарелки над морем частенько зависают, как из вселенской посудомоечной машины. Недаром в центре, в том здании под номером 13, по Парковой, где раньше сугубо проектировщики работали, появилась вывеска «Уфолог», которую мой компьютер упорно правит на «Уролог». Прохожу мимо здания, а у крыльца трехлитровая банка красной икры разбитая. Явно столкновение с пришельцами. Или кто-то не рассчитался с НЛОгами и уносил ноги, ведь в том же здании вместо кафе «Золотинка» обосновалась налоговая полиция. А через несколько месяцев там появилась такая вывеска: «Научно-исследовательская лаборатория послеконтактной уфологической реабилитации международной академии информации».

☻ А еще года два спустя, в новом веке, такая картина. Ночью в небе над Магаданом наблюдаются странные сполохи. Некоторые думают, что это северное сияние, другие – что НЛО, на самом же деле это специальные прожекторы высвечивают на облаках подобие рулетки, приглашая состоятельный народ в казино, на розыгрыш суперприза. Сам приз стоит рядом – это автомобиль «Хонда Вигор», расписанный канареечными надписями. Зима кончается, а под колесами черный нетронутый асфальт с минувшей осени, как своеобразная машина времени. Играй, пока кураж!

Кто бы мне подсказал, что вижу это в последний раз. Приз выиграл один молодой человек и погнал по трассе со скоростью 130 километров в час, не раз задерживался и подвергался штрафу за превышение, а весной 2002 года на 43-м километре, не доезжая до Уптара, врезался в пытавшийся избежать столкновения рейсовый аэропортовский «Икарус», при суммарной скорости 200 сплющился и загорелся. Там на трассе так называемый пьяный поворот, и на 70-ти километрах в час машина теряет устойчивость, немало иномарок нашло свой конец. Прощай, Вовчик, прощай, Зульфия! Так и не состоялась ваша свадьба. А ведь они ехали в поселок, чтобы испросить благословения родителей девушки!

Ангел берег до поры до времени, сделал все, что мог, но и он не Бог.

☻ Впрочем, мы отвлеклись. По медвежьему сообществу больно бьет отсутствие рыбы, вот и рвутся медведики в Магадан, люди тоже сориентированы на добычу, рыбаков в городе больше, чем мужиков. Рыбалка в Магадане – особое время года. Мой товарищ, мы дружим дамами, горя нетерпением, позвонил на Олу, не видно ли «разведчиков», то есть одиночных лососей, вслед за которыми приходят основные стада кижуча, горбуши, кеты. Чаще их называют гонцами. Секретарь поссовета взяла трубку. Разведчики? Не те ли, в камуфляже и касках, что на джипе прикатили? Почти, – хмыкнул приятель, а вечером увел меня на бухту Нагаева глянуть, не пришла ли пора ловить мойву, называемую в народе уйком. Я не удержался и выдал экспромтом: «Худая мойва по свету бежит, а хорошая дома сидит. Безмойвный неуечный час. Есть уек? Ек! Тогда хлебай чаек! Куй УЕ, не отходя от уйка! Буйно помешанный уек – это буек». И еще уек-энд (на самом деле уик-энд) – выходной день, посвященный рыбной ловле.

А знаете, что на самом деле уек по-эвенски? Слеза!

Мойва – маленькая рыбка, родная сестра корюшки, подходит к берегу миллионами экземпляров и стоит тучей, дожидаясь приемлемой температуры воды, чтобы выметать тонны и тонны икры, слиться в самом крупном любовном групповом акте. В этот момент ее черпают сачками, заготавливают в больших количествах для закуси и безалкогольного потребления с вареной картошкой. Смешанная с прибрежным илом и мусором, икра вызывает ужас, ассоциируясь с плачем не родившихся бэби и смертную тоску, усиливаемую душераздирающими криками чаек, жрущими от пуза обильное лакомство. Как тут не вспомнить приписываемый нам американцами пищевой секс!

☻ Кстати, и прекрасному полу не чужда рыболовная страсть. Как выразилась одна молодая журналистка, – морская курица, то есть камбала, предпочитает морским червям свиное сало, а ловить ее на этот деликатес – себе в убыток. Думается, мы на пороге вала новых рыбацких рассказов, авторы которых – женщины.

☻ В последний раз я был на берегу бухты прошлой осенью, перед самым снегом. Тысячи мертвых медуз валялись на берегу, – превращенные зимним заморозком в лед, они походили на линзы от автомобильных фар. Еще я видел трупик нерпы – настоящей грозы рыбачьих сетей. К нему пристроился, истекая слюной, краб.

Знакомый фотограф с двумя резвящимися овчарками пытался заснять на «Кодак» непонятное надвигающееся на город явление: особое дрожание багрового неба и слабый накат волны. По первой профессии он молотобоец, один из немногих, кто гнет голыми руками подкову, и такая же убедительность в его снимках.

А в цветовом эквиваленте на багровом волновом потоке, противоходом – легкие зеленые всплески, как выяснилось в итоге съемки. Сердце ныло от тревоги, даже фотографовы собаки, бегающие наперегонки за апортом, не могли развеселить меня. Они таскали в зубах отшлифованные морем стволы деревьев толщиной с оглоблю. Что-то грядет, – решили мы с приятелем. Хорошо бы дожить до завтра.

А к утру выпал снег. Белой летней ночью логично вспомнить о нем, тем более что на одном из склонов сопок, окружающих бухту, он продержится до нового снега.

А не пойти ли завтра лепить снежных баб?

☻ Берег бухты встречает нас волнительным, по магаданским, естественно, меркам, обилием народа. По приливу узкая полоска суши заполнена одетым в старое людом и десятками костерков из принесенных с собой дров. Сачки на длинных шестах похожи на холодное оружие 13-го века. Ждут рыбу. Пьют водку, жарят шашлычки, оживленно говорят и даже поют. Сотни мужчин на одно лицо, их коллективное рыбацкое замирание «вот-вот-вот станет клевать» белая ночь усиливает до тревожного ожидания, напоминающего бдение в аэропорту с предвосхищением приглашения на посадку.

Особенность маленького города: знакомые физиономии. Однофамилец знакомого художника, на вид близнец, – смотритель геологического музея, то есть лицо, приближенное к метеориту и мамонтенку Диме. Или вот врач, открывший живительную мощь биоритмов в условиях Севера, автор блестящего опровержения лжеразоблачений желтой прессы о том, что, мол, в Магадане процветает такой подпольный бизнес, как торговля человеческими органами и что один сексопатолог-анатом изобрел новые психотропные, даже психструйные препараты. Знаменитый и легендарный доктор геологии, лучший друг пишущей братии, оруженосец нашего литературного классика, с его милой улыбкой в седую бороду. Мой сосед по подъезду, бизнесмен, недоумевающий, что я-то могу делать здесь в этот час? А я и сам не знаю.

Геологу полагалась квартира в академической семиэтажке, на втором этаже, он подсуетился над ее отделкой, но перед самой сдачей объекта в эксплуатацию один наш брат-журналист, фото-мото, объявился как потенциальный жилец верхнего этажа. Давай, – говорит геологу, – вместе поселимся на верхотуре, устроим на плоской крыше солярий, станем загорать и заниматься физическими упражнениями по авторитетной восточной системе, впадать в нирвану и левитировать. Фотокор умел убеждать, поскольку жил текущей минутой и концентрировал на ней всю свою психоэнергию, особенно весной, когда воздух в городе пахнет морской капустой. Вот и пренебрег геолог вылетающей из объектива птичкой, устремился за журавлем в небо, за компанию поменял второй этаж, солнечная сторона, на седьмой, но ни разу так и не забрался на плоскую крышу, поскольку фото-мото забыл о своей затее и вскоре переехал на материк насовсем, чтобы с комфортом тосковать о Магадане. На какой только материк? А то четыре фотодеятеля в Америку уехали и нормально там устроились. Им даже английский для общения не нужен – знай, нажимай на спуск.

У костерка выпили по глотку водки, невольно вспомнив найденную недавно в мерзлоте мамонтовую ногу, но не как закуску: на обеспечение сохранности этого уникального экспоната умудрялись когда-то получать в год 350 килограммов спирта, да где те времена и нравы! Теперь-то на промывку персональных компьютеров не дали и третьей части. Мол, покажите дырочку, куда вы его будете наливать! А что ее показывать, – и так на виду, и у тебя такая же, и нечего, нечего ее разевать, а то муха залетит!

Порассуждали также о том, – четыре или пять бутылок водки выходит из литра спирта «Роял», о предстоящих подходах рыбы и жизни в параллельных мирах. В каждой конторе есть свои знаменитости и сюжеты, им кажется, что и тем, кто за стенкой, они интересны. А настоящей славы нет ни у кого, разве что у лыжницы Елены, олимпийской чемпионки. Тем временем энтузиасты в болотных сапогах запускали в воду сачки и вынимали морскую капусту. Вот на чем можно зарабатывать нашему городу, если бы кабы, да во рту росли грибы. Побыв еще с часок, не в силах выдержать коллективную вибрацию нервов от предощущения рыбьей любви, мы поднялись по крутому откосу в столпотворение машин, нашли свою и укатили.