Крепость на планете Цветов

Чертенок брыкался, пытался боднуть докторов маленькими острыми рожками и наотрез отказывался дать кровь из пальца для анализов. Рогатый всерьез опасался, что ею могут подписать договор о том, что он добровольно переходит на сторону добра и света. Уговорить пленника удалось, пообещав, что вначале ему позволят вволю накуриться. Для этого из одного музея немедленно доставили старинную трубку, набитую табаком. Бесенок тут же сел в углу на корточки, засопел и усердно запыхтел ею. Накурившись до неприличного головокружения, попытался слукавить, выставив вначале из клетки вместо руки ногу с маленьким корявым копытцем.

Кровь у нечистого неожиданно оказалась черного цвета. Густая и маслянистая как нефть. Дальше – еще хуже. Помещенная под микроскоп капелька этой так называемой крови при большом увеличении просто-напросто исчезала перед взором изумленных исследователей! Как не меняли настройки прибора, разглядеть какие-либо компоненты, составляющие ее, так и не удалось. С орбитальной станции в срочном порядке доставили образцы русалочьей чешуи, сохраненной на всякий случай профессором Никольским. Ихтиологи – специалисты, занимающиеся изучением обитателей речных и морских глубин, сделали однозначное заключение: в природе нет и никогда не существовало рыб с подобной чешуей. Но самое главное, повторился феномен с исчезновением! Она точно так же становилась невидимой под окулярами микроскопа. Исследование сходу зашло в тупик. Возможно ли изучать то, чего нет? Невольно вспоминалась присказка: «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что…» Ученый мир, пожалуй, впервые за много лет пребывал в полной растерянности.

Данила

Николай Селиванов отсутствовал на Земле шесть долгих месяцев. За это время звездолет, которым он командовал, облетел всю величественную дугу звездной системы Стрельца. Астронавты осторожно, шаг за шагом, от звезды к звезде продвигались к загадочному галактическому ядру. Капитан «Стальной звезды» знал, что и на этот раз его пребывание на родной планете окажется совсем непродолжительным. Не пройдет и четырех недель, как он вновь поведет свой могучий корабль в еще более длительную и грандиозную экспедицию. Главной ее целью на этот раз будет проникновение в центр нашей Галактики.

На космодроме старшего астронавигатора Селиванова встречали сынишка Данила и ранняя ласковая весна. Отец и сын приехали домой. Небольшой, но очень уютный деревянный домик Селивановых стоял на берегу Байкала. В живописном месте, где в озеро впадает река Селенга. Дом окружали высокие стройные ели и белоствольные красавицы – березы. Снег повсюду почти растаял. С лесных склонов, весело журча, сбегали звонкие ручьи. Стояли солнечные, по-весеннему радостные дни.

Все короткое время, отпущенное ему на отдых, Николай старался проводить с сыном. Они вместе рыбачили, катались на лодке. Занимались ремонтом крыльца, пострадавшего во время обильного февральского снегопада. В эти дни мальчик был необыкновенно счастлив. Данила привык жить один. Пожалуй, он был идеальным сыном астронавта. Не выходя из дому, самостоятельно учился в астрономическом колледже. Два раза в месяц на небольшом островном космодроме у берегов Антарктиды Данила посещал курсы межпланетного пилотирования. Разносторонне занимался спортом в домашнем спортивном зале. Особенно его увлекал футбол в невесомости с виртуальными соперниками и партнерами по команде.

Отец и сын любили разговаривать. Данила живо интересовался космонавтикой, задавал отцу множество интересующих его вопросов.

Селиванов старший с удовольствием на них отвечал. Он видел, что его сынишка растет сообразительным и на редкость ответственным мальчиком.

Прошли три первых дня, наполненных приятными событиями. На четвертый день Данила спустился утром из своей комнаты в гостиную. Он застал отца за разговором со своим другом Всеволодом Дежневым. Точнее не с самим Всеволодом, а с его голографическим изображением. Они стояли друг перед другом и о чем-то оживленно беседовали.

– Обязательно приезжай, дружище, – говорил отец. – Сын собрал в лесу много белых грибов, а я в свою очередь выудил сегодня утром на спиннинг метровую байкальскую щуку. Так что обещаем пироги с грибами и фаршированную щуку!

Дежнев в ответ засмеялся.

– Коля, можно обойтись и без столь роскошного угощения. Хотя, друг, должен тебе признаться, сибирские пироги моя давняя и тайная страсть, а фаршированная щука мне недавно во сне привиделась. Всю ночь негодная снилась и спрашивала, когда же я ее, наконец, попробую, – шутя, ответил Всеволод. Так что, дружище, отсижу сегодня на одном совещании и вечером к вам нагряну.

– Что за совещание, если не секрет? – спросил Николай.

– Особого секрета нет. Но, дело в том, что я сам пока не знаю, для чего меня пригласили. Что-то связанное с безопасностью космических полетов.

Мальчик знал, что его отца и Дежнева связывает настоящая мужская дружба. Они вместе учились в Академии межзвездной навигации. Оба с отличием ее окончили. Оттачивая на практике летные навыки, в течение трех лет Николай и Всеволод прослужили на небольшом разведывательном звездолете. Друзья успешно и довольно быстро продвигались по службе. В один день получали награды и звания. Вот только семьями они обзавелись в разное время. Николай Селиванов женился на год раньше своего друга, и у него появился на свет первенец – сынишка Данилка.

Так получилось, что став звездными капитанами, им вскоре пришлось расстаться и бороздить космический океан уже в разных направлениях. Отец Данилы, старший астронавигатор «Стальной звезды», прокладывал маршруты к центру Галактики. Всеволод Дежнев, капитан звездолета «Утренняя звезда», исследовал ее дальние окраины. Иногда, как случилось в этот раз, возвращения на Землю капитанов совпадали. Старые друзья непременно встречались, становясь на короткое время вновь неразлучными.

В маленьком домике на берегу великого озера начались веселые хлопоты. Данила научился во всем обходиться без посторонней помощи, поэтому в отличие от отца умел неплохо готовить. Приготовление пищи он взял на себя. Селиванов старший, конечно же, не возражал. Он ассистировал сыну на кухне, шутливо отвечая на его указания: «есть!» и «будет исполнено!». Накрыв стол, поставив грибной пирог в духовку, Данила приводил в порядок свою комнату. Не успев закончить уборку, мальчик услышал легкий вибрирующий звук аэротакси, приземлявшегося на посадочную площадку перед домом. Он торопливо затолкал ногой под кровать кое-какие вещи, которые не поместились в шкафу, и пошел встречать гостя.

Аулита

Оказалось, капитан «Утренней звезды» прилетел к Селивановым не один. С собой он привез дочь Аулиту. Данила в тайне надеялся, что так и случится, поэтому очень обрадовался ее приезду. Тем не менее сам не зная почему, с девочкой он поздоровался сдержанно, даже несколько официально. До сегодняшней встречи они виделись всего шесть раз. Он помнил это совершенно точно. Первый раз будучи еще совсем маленькими. Все остальное время мальчик и девочка жили в разных городах и даже на разных континентах. Дом Аулиты, точнее тропический дом-бунгало, находился далеко в Австралии, на берегу Атлантического океана. Как раз напротив Большого кораллового рифа. Данила с отцом жили здесь, в Сибири. В своем бревенчатом домике на берегу великого озера Байкал. Встречались они только в тех случаях, когда Николай Селиванов и Всеволод Дежнев обменивались визитами и брали детей с собой. Несмотря на редкость встреч, мальчику и девочке нравилось проводить время вместе. Даниле было легко и весело со смешливой и подвижной девочкой, а Аулиту забавлял не по годам серьезный и рассудительный мальчуган. Но особенную радость от встреч они испытывали еще и потому, что в такие счастливые моменты рядом с ними находились их замечательные отцы.

Аулита стояла в маленькой гостиной рядом со своим высоченным отцом, по-детски держась за его указательный палец. Другой рукой она прижимала к себе небольшую пластиковую коробку. Данилу поразил ее необычный наряд. Девочку с головы до ног покрывал настоящий тропический лес. На тонкой ткани, плотно облегавшей ее стройную фигурку, рисунок переливался и двигался, живя своей удивительной жизнью. По длинным ногам вилась покрытая росой высокая зеленая трава. Над яркими красивыми цветами порхали бабочки. На уровне живота и бедер среди стволов деревьев и лиан перелетали с места на место разноцветные длиннохвостые попугаи. В пышных раскидистых кронах совершали акробатические прыжки резвые обезьяны. В высоком небе между белых облаков парили по ее плечам птицы. Аулита отпустила отцовский палец и протянула ему коробку. По бедру девочки под поднятой рукой вышла из джунглей и настороженно остановилась черная пантера.

– Это для тебя подарок. Папа из Космоса привез, – смешно наморщив носик, улыбаясь, произнесла она.

– Ах, да! Извини, едва не забыл, – спохватился Дежнев старший. – Я знаю, ты собираешь внеземные минералы. Вот, прошу принять от меня и Аулиты. В знак нашего уважения к твоему полезному увлечению. Думаю, это будет неплохим пополнением к твоей коллекции. Если хочешь, можешь открыть и посмотреть прямо сейчас.

Даня осторожно открыл коробку. На ее дне лежал обложенный золотистой ватой… обычный булыжник… Довольно крупный и шероховатый камень. Мальчик растерялся. Вместо того чтобы им пополнять коллекцию редких минералов, такой булыжник приятней было бы зашвырнуть подальше в озеро, и полюбоваться на расходящиеся по поверхности круги. Не зная, как реагировать на неожиданный подарок, он смущенно поднял глаза на отца и дочь. Они улыбались.

Решив, что его разыгрывают, натянуто поблагодарил:

– Спасибо большое.

И тут случилось нечто неожиданное… булыжник вдруг засветился! По камню пробежала сложная гамма сине-зеленых огней. Он стал совершенно прозрачным, превратившись на короткое время в крупный бриллиант. Вспыхнув напоследок фиолетовым пламенем, камень так же неожиданно и угас… Данила был потрясен. Он вновь держал в руках ничем не примечательный с виду булыжник! Насладившись растерянным видом мальчика, Всеволод Дежнев пояснил:

– Камень реагирует на звуки, дружок. Вступает в резонанс со звуковыми волнами. Очень редкий и крайне интересный минерал. Скорее всего, метеоритного происхождения. Мы нашли всего пять подобных образцов, разбросанных на поверхности одной небольшой луны в звездной системе Эридана.

– Смотри, что сейчас произойдет, – шепотом сказала девочка и звонко хлопнула над коробкой в ладоши.

Булыжник мгновенно преобразился, став прозрачным. По нему вновь пробежала быстрая волна фиолетовых, сине-зелёных, затем желтых, оранжевых и красных бликов. Мальчик от восторга засмеялся! Камень тут же отреагировал веселыми желто-оранжевыми вспышками.

– Нравится? – спросил капитан «Утренней звезды».

– Очень! А как он называется?

– Мы назвали минерал звукоцвет. Красиво звучит?

– Красиво.

– Это я придумала ему название, – скромно потупив глаза, сообщила Аулита. Затем, вскинув длинные ресницы, спросила. – Правда, здорово? Да? Лучше не придумаешь!

– Да, здорово… У меня для тебя тоже есть подарок. Пойдем, покажу, – сказал Данила. Он взял девочку за руку и повел за собой.

Только Аулита сделала следом шаг – трава и цветы на ее ногах всколыхнулись. Из травы испуганной стайкой вылетели маленькие разноцветные колибри. От порыва ветра, качнувшего кроны деревьев, притихли обезьяны, цепко ухватившись за ветви. Пантера сделала гибкий прыжок и исчезла в густых кустах, усыпанных синими цветами. Лишь птицы и белые облака в поднебесье спокойно продолжили свой неторопливый скользящий полет по ее плечам.

Аулите очень понравилась его комната.

– Ого! Да у тебя тут настоящая обсерватория! – оглядевшись, воскликнула девочка. – Вот здорово… Какой же ты все-таки молодец!

Она рассматривала подвижные объемные карты звездного неба, которыми были увешаны все стены. Полюбовалась люстрой, висевшей над головой. Центральный ярко-желтый плафон олицетворял Солнце. Вокруг него вращались по своим орбитам разноцветные, разного размера планеты. Копия солнечной системы была выполнена совершенно точно, до мельчайших деталей. Присутствовали даже все астероиды, верные спутники величавых планетарных гигантов. Красавец Сатурн медленно кружил плоские кольца на своей необъятной талии. Серебристый пояс астероидов занимал положенное ему место между орбитами Марса и Юпитера. Понаблюдав за движением планет, Аулита указала пальчиком на голубой шарик, сопровождаемый маленькой бледно-ртутной Луной, и сообщила:

– Здесь мы живем! Какая голубенькая наша планетка – просто прелесть! Правда? – Данила не успел выразить свое мнение по поводу красоты родной планеты, как она уже подбежала к стоявшему в углу столику. На нем, как на космодроме, выстроились стройными рядами миниатюрные модели звездных кораблей. Мальчик объяснил ей, что здесь собраны все самые известные звездолеты, когда-либо покидавшие пределы солнечной системы. Присмотревшись, девочка взяла один в руки.

– О-о! – сказала она радостно. – Это же «Утренняя звездочка» моего папы! Правда, красавица?

Полюбовавшись изящными формами «Утренней звезды», бережно поставила звездолет на место.

– А там что? Твои камешки? – спросила Аулита. – Можно посмотреть?

Не дожидаясь ответа, направилась к полкам с коллекцией минералов. По пути заглянула в окуляр установленного перед окном телескопа-рефлектора.

– Что-то не видно ничего! Потому что день, да? Слишком светло?

Данила только собрался открыть рот для пояснений, как моментально последовал следующий вопрос:

– Они все из внеземелья? Да? Надо же! Есть очень красивые образцы! Мне вот этот особенно нравится, – она показала на марсианский хризопраз, – похож на наш малахит только красный почему-то. А это что? Ого, какой тяжелый! Неужели золото?

Аулита попыталась приподнять золотой самородок, попавший в коллекцию исключительно благодаря своей причудливой форме. Его нашли на оберонском золотом месторождении. Очертаниями самородок напоминал огромную бабочку с несколько потрепанными крыльями.

– Осторожнее! – предостерег мальчик. – Его вес пятнадцать килограммов восемьсот граммов.

– Ого! Тяжелый… А там, что светится?

Аулита указала на прозрачную цилиндрическую ампулу, сиявшую ярким лучезарным светом. Изготовленная из специального стекла, не пропускающего радиоактивное излучение, ампула стояла на почетном месте среди других образцов редкоземельных металлов.

– Это радий. Ровно пятьдесят граммов.

– Понятно.

Данила незаметно усмехнулся. Радий дороже и ценнее золота в тысячи раз. «Похоже, что она этого не знает», – подумал он и сказал вслух:

– Эта ампула будет светиться сама по себе несколько тысяч лет, прежде чем погаснет навсегда.

– О-о! Неужели так долго? Вот здорово! Кстати, а где же мой подарок? – вспомнила вдруг девочка, зачем они пришли.

– Сейчас принесу.

Данила вышел в другую комнату и через минуту вернулся, неся в руках быстро вращающуюся клетку-колесо. В барабане, спаянном из никелированных проволочек, целеустремленно мчался куда-то по своим делам шустрый бельчонок. Мальчик, конечно, знал о ее увлечении животными и растениями. Поэтому он заранее приготовил для Аулиты именно такой подарок.

– Ой, белочка! Откуда она у тебя?

– На прошлой неделе в лесу ловушкой поймал.

– Надо же! Ты вдобавок еще и охотник, – удивилась Аулита. – Слушай, а она когда-нибудь останавливается? – спросила девочка, озабоченно глядя на бегуна, не щадящего своих лап.

– Да. Когда ест. Смотри!

Данила поставил клетку на подоконник и подкинул бельчонку несколько орешков. Барабан моментально замер. Зверек схватил один орех. Повертел торопливо, осматривая и обнюхивая со всех сторон. Убедившись, что орех пригоден к употреблению, звонко щелкнул его крепкими зубками. Аулита рассмеялась.

– Как она грызет забавно. И так быстро. Ты ее, наверное, плохо кормишь. Похоже, что она у тебя очень голодна!

Только Данила собрался ее успокоить, объяснить, что белки всегда едят быстро, даже если вполне сыты, как вдруг детей позвали:

– Молодые люди! Просим за стол, пироги остывают!

– Пойдем, – сказал Данила, поворачиваясь к девочке. Аулита, улыбаясь, стояла рядом с пустой клеткой.

– Она… что? Убежала? – поразился охотник на белок.

– Нет, не убежала… я ее сама отпустила. Белочке в лесу будет лучше, чем в этом колесе, Даня. А за подарок большое тебе спасибо! – девочка подошла к нему и поцеловала в щеку.

Он не успел опомниться, как Аулита подбежала к окну и легла животом на подоконник. Даниле пришлось подскочить и придержать ее за ноги. Девочка помахала рукой и крикнула проворно взбиравшемуся на ближайшее дерево бельчонку: «До свидания, малышка! Заскакивай к нам в гости!»

Исторический ужин

Вечер удался на славу! Земляничный пирог и пирог с начинкой из собранных Данилой белых грибов оказались просто восхитительны. Фаршированная щука, которую утром неподалеку от дома выудил на спиннинг Николай Селиванов, таяла во рту. Всеволод Дежнев даже признался, что «аромат и вкус пирога из лесной земляники будут теперь преследовать его даже на краю Галактики».

Радостные и счастливые, сидели они в тот вечер за столом. Папы с любовью смотрели на детей. Мальчик и девочка любовались своими мужественными отцами. Тогда они не знали, что для всех это будет последняя совместная встреча на Земле. Отцы впоследствии в шутку назовут званый ужин на берегу Байкала «историческим». Но пройдет совсем немного времени, всего пара лет, и дата 14 апреля 2604 года – день, когда ужин состоялся, действительно навсегда войдет во всемирную историю космонавтики. Ни о чем таком они тогда, конечно, не думали. Просто в тот вечер им было хорошо и весело вместе.

Перейдя от основных блюд к десерту, капитаны предались бурным воспоминаниям. Конечно, им было что вспомнить и о чем поговорить. Во время разговора они очень шумели и много шутили. При этом обожали хлопать друг друга по плечам.

Мальчик и девочка слушали, потягивая через соломинки приятный клюквенный напиток, иногда от восторга и волнения забывая даже дышать. Во время бесед двух опытных астронавтов Данила и Аулита всегда приобретали для себя массу интересных сведений и новых познаний, так пригодившихся им обоим в очень скором будущем.

В центре стола, на хрустальном блюде лежал подарок Аулиты. Минерал звукоцвет принимал в разговоре самое активное участие. Он живо реагировал на все громко произносимые слова, смех и дружеские похлопывания по спине. В основном камень излучал радостные желто-красные всплески огней. На лицах и потолке играли разноцветные блики, что очень оживляло беседу и придавало ей фантастическую окраску. Тем более что и темы бесед звучали за столом космические.

– Помнишь, Коля, – гремело в гостиной, – как ты меня из Черной дыры вытащил? На максимальной-то тяге! А? Кто кроме тебя смог бы такое сделать!? Отражатели расплавились, гелиевые охладители полетели. У самого от перегрузки кровь из носа хлещет. Я ведь тогда подумал – все, конец мне пришел, затянет проклятая насовсем… Так нет же, состыковался на максимальной скорости и вытащил!

– Оставь, дружище! – следовал ответ, сопровождаемый коротким взмахом руки и оранжевой вспышкой звукоцвета. – Я сам перед тобой в долгу. Там на Центавре, в метеоритном потоке, когда ты сманеврировал и мою ракету своей броней прикрыл. Весь метеоритный удар на себя принял! Сам ведь рисковал смертельно. Так что, Сева, мы с тобой в расчете.

От героических тем отцы плавно переходили к обсуждению тонкостей навигационного искусства. Беседовали о новых галактических маршрутах, проложенных ими за последнее время. Вспоминали старых друзей. Тех с кем им доводилось летать прежде, отмеривая миллионы и миллионы километров звездного пути.

– А как Славик Лисянский сейчас поживает? Три года прошло с тех пор, когда я последний раз видел этого закоренелого и милого холостяка.

– Коля, ты не поверишь! Но он уже не холостяк. Женился Старый Лис! Женился, наконец, бродяга!

– Не может быть! Нет, он, конечно, не такой уж и старый… лет тридцать пять, не больше. Но мне всегда казалось, что скорее космический холод сменится космической жарой, чем этот ценитель уединения и покоя решится на такой шаг как женитьба. Может быть, ты ошибаешься? Информация точна?

– Об ошибке не может быть и речи! Дело в том, что все предсвадебное действо происходило на моих глазах. Более того, скажу тебе откровенно, даже при моем непосредственном участии! Вот, вот, представь себе! – после этих слов Всеволод откинулся на спинку стула и торжествующе посмотрел на друга. – Мы в те дни блуждали в туманности Андромеды. Летели уже третий месяц. Честно говоря, начали откровенно скучать. Скорость небольшая. Там ведь особо не разгонишься, сам понимаешь… И тут, очевидно, медики решили нас немного встряхнуть и хоть как-то развлечь. Весь экипаж в полном составе взывают на очередную запланированную ими порцию прививок. Ты сам знаешь, я с неприятностями тянуть не люблю. Пошел на экзекуцию в числе первых. Смотрю – в процедурном кабинете новенькая медсестра. Молоденькая… на первый взгляд показалось, ну, совсем девочка! А хорошенькая – просто прелесть! Губки бантиком, глаза голубые на пол-лица… Видно только из практиканток. И вся заботливая такая, участливая. Можно сказать, пока все десять инъекций мне делала, вместе со мною навзрыд и плакала. Так вот, следующим пошел Славик. Вернулся примерно через час. Стоит у дверей и за стенку держится. Весь бледный, дышит тяжело. Я скорее к нему. Согласись, Николай, бывает ведь так: прошел парень, как говорится, огонь и воду, а прививок боится. При виде иглы в обморок падает.

«В чем дело? – спрашиваю, – Славик, тебе что, плохо?» «Нет, – отвечает, – мне хорошо. Так хорошо, словно я без скафандра сквозь солнечную крону пролетел… До того хорошо». «Ну, – думаю, – все, сделали свое дело эскулапы! Не выдержал парень перегрузок у медикологов. Докололись на этот раз Айболиты, перестарались!»

А он спрашивает: «У тебя одеколон есть и расческа?» Я не понял. «Какой еще, – говорю – одеколон? Зачем? Может быть, лучше нашатырный спирт? Могу предложить. Понюхаешь – сразу легче станет». «Нет, – говорит, – одеколон давай. И расческу! Я свою… потерял кажется… давно. Только одеколон мне самый лучший нужен! У тебя какой? Как называется?» «Есть, – отвечаю, – приличный. «Космический бриз» называется». «Давай сюда твой бриз, говорит, скорее!» Остался я один и думаю: «Интересно, в чем тут дело? Лиса такие мелочи как собственный внешний вид никогда не интересовали».

– Ник, ты, наверное, помнишь его прическу?

Николай Селиванов кивнул.

– Голова у Лисянского всегда выглядела так, словно только что из открытого иллюминатора Вселенную разглядывал. Волосы постоянно дыбом стояли.

– Вот-вот.

Всеволод Дежнев сделал паузу и отпил из бокала.

– Папа, рассказывай, что дальше произошло, – попросила заинтересованно Аулита. – Интересно же!

– Интересно? – улыбнулся отец. – В таком случае, продолжаю… Появляется он следующим утром. В парадном мундире, на груди знаки отличия, медали в два ряда. Из них, между прочим, две серебряные звезды. И причесан Лис, прилизан просто до неприличия. B руках мой одеколон держит. «В чем дело? – спрашивает. – Крышка никак не открывается!» Я ему как ребенку объясняю: «Крышку открывать не надо, потому что ее невозможно открыть. Просто нажми вот эту кнопку. Видишь? Вот отсюда, из этого маленького отверстия брызнет аромат. Вот так! Понял?» «Понял», – отвечает. И давай тут же на эту кнопку давить! Поливает себя со всех сторон, как из огнетушителя! Я его за руку схватил. «Ты что делаешь!? – говорю. – Иди скорее проветрись, пока в отсеке из-за сильной загазованности аварийная сигнализация не сработала!» А он в ответ: «Не беспокойся! Кашу, мол, маслом не испортишь!» И давай у зеркала вертеться, чего за ним никогда не наблюдалось. Повертелся и за дверь! Через месяц узнаю новость: у нас на борту звездолета свадьба! Лисянский женится на медсестричке Лейле Поляковой! Вот так, брат. Между прочим, сейчас у них уже есть ребенок, девочка. А через пару месяцев чета Лисянских ожидает еще прибавления. И вот что… В заключение отвечу на твой вопрос. Судя по лоснящемуся и довольному виду Старого Лиса, в новом для себя качестве прилежного семьянина он чувствует себя очень даже неплохо.

Данилу и Аудиту позабавила трогательная история любви Лисянского. Посмеялись они и над его прозвищем Старый Лис. Данила, впрочем, давно знал, что астронавты обожают давать друг другу безобидные, чаще всего смешные прозвища. Между тем, друзья астронавигаторы продолжили беседу. Тема разговора, которую они затронули на этот раз, оказалась чрезвычайно интересной для мальчика и девочки. Данила и Аулита, позабыв обо всем на свете, приготовились слушать, превратившись в само внимание.

Странная конференция

– Сегодня утром, – рассказывал Всеволод Дежнев, – ко мне обратился мой давний знакомый. Он предложил мне, как сам выразился, посетить одну интересную научную конференцию в одном не менее интересном научно-исследовательском институте. Им там, оказывается, был позарез нужен консультант по межзвездным перелетам. Кстати, незадолго до нашей с ним встречи я совершенно случайно узнал, что мой знакомый с некоторых пор числится сотрудником Главного Управления Космической безопасности.