Вселенная Онлайн

– Очень интересно, – сказал я, – ну, и черт с ними всеми! Видать, нашли мы то самое место битвы.

– Может быть… – задумчиво кивнул головой Лаэр. – Теперь бы главное башкой не ответить за такую находку.

– Если орден решит узнать и тем более получить что-то от нас, то в их же интересах оставить нас живыми, – успокоил я Лаэра. – Да и контакт с орденцами у меня, вроде как, есть.

– Неплохо ты освоился в игре за пару недель-то! – хохотнул Лаэр. – Прямо мажор – и корабль у него, и деньги, и контакты с орденом. Нам, босоте, бегать приходится, а тут…

– Повезло, – ответил я, – причем все это добро мне отвоевать пришлось, как бы.

– Ну да… – легко согласился со мной Лаэр. Хотя видно было, что он остался при своем мнении и считает меня фартовым мажором. Ну и пусть, если ему так проще.

– Ну что же, полетим, разведаем наш Грааль, – сказал я, рассматривая проплывающую мимо нас тушу транспортника.

– Гааль! – поправил меня Лаэр.

– Был Гааль, а для нас, надеюсь, станет настоящим Граалем [1], – весело ответил я и хлопнул компаньона по плечу. – Пошли собираться. Шеснашка, статус ремонта бота?

– Завершен на 70%, – доложил искин, – восстановительные работы энергоблока закончены, производительность выросла, гарантируется безопасная работа.

– Вот и отлично, – сказал я, – а ты ворчала, что ничего не сможешь сделать.

– При стоимости в 15 000 на рынке предлагается огромное количество лотов. Большинство из них новые, – вновь подковырнула Лаэра Шеснашка.

– И это уже нормальное, – недовольно проворчал Лаэр.

– Общая эффективность систем едва достигает 40%, – безжалостно сообщила Шеснашка.

– Починишь, не рассыплешься, – проворчал Лаэр и добавил: – Слон! У тебя искин на редкость жадный и ленивый.

– Я предпочитаю не расходовать материалы столь нерационально, – парировала Шеснашка. Это обычная экономия, элементарные подсчеты покажут бессмысленность починки бота. Однако для некоторых представителей человечества, как показала практика, эти базовые знания не доступны.

– Она тебя уделала! – подвел я итог ссоре.

– Да и хрен с ней… – проворчал Лаэр.

Вся эта перебранка между моим компаньоном и моим искином продолжалась вплоть до трюма, где мы собирались сесть на бот.

– Можно было бы и покрасить лоханку, – зло сказал Лаэр, разглядывая свой бот, весь покрытый следами свежей сварки.

– Идентификация корабля владельцем завершена. Выполнение покраски требует подтверждения капитана.

– Крась, – кивнул я, – а что за идентификация?

– Согласно высказанному пожеланию владельца спасательного бота ЛТ–1121, последнему присваивается маркер «Лоханка».

– Протестую! – завопил Лаэр, пока я хохотал. – Черт, Слон, твой искин меня бесит!

– А меня веселит, – ответил я, закончив веселиться. А затем фыркнул еще раз: – Ладно, полезли в твою «Лоханку». Разведаем, что есть интересного на этом «Гаале»

Лаэр лишь зло скрипнул зубами и первым нырнул в нутро своего кораблика.

Глава 13. Мусорщики. Часть 2

Когда мы вылетели из трюма (или ангара, не знаю уже, как его правильно назвать, ведь это «помещение» выполняет функции и того, и другого), открывшаяся картина поразила меня еще больше.

Поле и с капитанского мостика рейдера выглядело солидно и футуристично, но сейчас оно завораживало еще больше. Пожалуй, это было самое фантастическое зрелище, которое мне доводилось видеть. А фан-артов и тому подобных творений на тему постапокалипсиса, космоса и будущего я видел немало.

Вокруг, докуда дотягивался взгляд, виднелись мертвые туши давно затихших кораблей. Огромные, черные, матовые тела расположились как по бокам, так и сверху, снизу. Прозрачная кабина «Лоханки» практически не ограничивала обзор. Туши отличались и своими очертаниями, и размерами. Вот, я вижу скопище (штук 10, не меньше) разбитых истребителей. Похоже, именно здесь их накрыла турель ближней обороны какого-то крупного судна. Выбили все звено. Или, быть может, такая слаженная гибель вызвана иными причинами: загнали в угол, дали чем-то необычным, вроде ЭМП[2] пушки по ничего не ведающей эскадрилье и затем тупо расстреляли из обычных пулеметов. Похоже, именно последняя версия верна – я хорошо рассмотрел прозрачную стеклянную кабину, всю покрытую мелкими дырками. Это выглядело так, словно ребенок, балуясь, тыкал карандашом в натянутый целлофан. За стеклом удалось рассмотреть мертвого пилота. Это явно был ляг – удлиненный на передней части шлем, чтобы рептилия могла там удобно разместить свою морду, которая сейчас безвольно лежала на груди, а трехпалые лапы продолжали лежать на рукоятках штурвала.

Мы пролетели дальше. Теперь мне открылась картина разгромленного фрегата. Он был просто перерублен пополам. Такое могло сделать только оружие какого-то очень крупного, сверхкрупного корабля. Минимум линкора, а может, и дредноута. Фрегат был разрублен ровно по центру, я разглядел отсек – столовая или, скорее, медицинский зал. Столы, шкафчики, трупы ( на этот раз тагов), пристегнутые ремнями к аварийным нишам [3]. Я смог увидеть троих тагов, так и застывших в своих легких скафах за намертво зафиксировавшими их ремнями. Похоже, теперь это их могила на долгие годы.

Пролетели мы и эту картину.

– Ах ты ж, мать твою! – выругался Лаэр, сидевший за штурвалом и резко вильнувший в сторону, когда один из обломков ударился прямо в лобовое стекло. Обломок, кстати, оказался не куском обшивки и не обломком вообще – это был таг в экзоскелете, десантник. Причем бывалый и опытный – даже после смерти винтовка осталась в зажатой мертвой лапе. Сдох, а не отпустил. Воин!

Мелькнула мысль, что для игры это просто нереальная детализация. Столько внимания деталям, ну просто невозможно все так продумать и реализовать! Столько трудов было потрачено на антураж, размещение и прочее, прочее, прочее…

Сколько же времени и людей надо, чтобы такое рисовать и воплощать в трехмерном мире?

Я оторвался от внезапно пришедшей мысли и продолжил пялиться вокруг. Сейчас на ближнем фоне ничего интересного не было – куча оплавленных обломков обшивки, крупных, мелких, иногда с надстройками в виде антенн, пушек или турелей. Иногда встречались и вовсе экзотические детали вроде предметов интерьера – столы, стулья, кресла, даже чья-то нога, оторванная от тела.

Но наконец мы приблизились к цели нашего путешествия – транспортнику. Гааль медленно приближался к нам и рос на глазах. Я даже ужаснулся, когда осознал его размеры.

Как бы так описать, более точно…вот представьте высотку в деловом центре города: чтобы рассмотреть верхние этажи, приходится задирать голову так, что хруст позвонков слышен будет. Длина могла сравниться с полноценной улицей. Ширина…на первый взгляд путь от одного борта до другого, если идти со скоростью спешащего человека, займет не меньше минут 10. Представили? Вот где-то по размерам это сопоставимо с кораблем, к которому мы и приближались.

Казалось, что корабль медленно вращается, хотя на самом деле двигались мы – Лаэр включил маневренные двигатели, и мы сейчас двигались боком, облетая корабль, при этом направив на него нос. Мы с Лаэром молчали. Игра игрой, но это железное кладбище чужих рас, пусть и игровое, создавало гнетущее чувство и тоску. Я не могу объяснить иначе свои ощущения. Здесь было просто неприятно, словно…словно на кладбище в холодный, осенний, дождливый день. И при этом никого живого вокруг, на обычном кладбище хотя бы вороны есть, а здесь никого. Друг друга мы с Лаэром почему-то в счет не брали.

Я встрепенулся, и все остальные чувства отступили, они подвинулись под напором нахлынувшей жадности и азарта, предчувствия крупного куша. Мы увидели перед собой открытые ворота для буксиров, на транспортнике их была парочка. Видимо, транспорт использовался как ремонтный корабль или корабль снабжения. Вот и славно – значит, должно было остаться много чего вкусного. Вряд ли во время боя успели израсходовать все запасы, имеющиеся на борту. И я не о продуктах, я о ремкомплектах, запасных частях, резервных орудиях и прочем, что можно выгодно продать. Пусть и устаревшее, но рабочее. Хоть за полцены, но на несколько миллионов рассчитывать можно. Ну, не буду теребить судьбу за эти самые… Вдруг облом? Так зачем себя сейчас тешить напрасными надеждами, так и разочарование будет большим. Так что не будем пока делить шкуру недобитого медведя.

Лаэр, пусть и не говорил это вслух, но явно разделял мои мысли, так как всю дорогу молчал. Вот и сейчас он, как и я, увидел распахнутые ворота и буквально бросил «Лоханку» к ним. Тоже, видать, чувствует наживу…

Мы влетели в черный зев ангара для буксира, и Лаэр тут же погасил скорость, сейчас мы двигались буквально как черепахи. Включился прожектор, которым Лаэр уверенно управлял, осматривая серые стены ангара. Как ни странно, а буксир оказался на месте – то ли не успел вылететь, то ли наоборот, пристыковался, а ворота не успели закрыть. Хотя нет, успели бы. Значит, собирался вылетать. К сожалению, есть ли кто в пилотском кресле, разглядеть мне не удалось.

Наш кораблик медленно подполз к транспортнику и развернулся перпендикулярно ему. Прожектор осветил мостик, идущий от лапы-держателя, словно схватившей буксир. На другом конце мостика виднелись двери, ведущие внутрь корабля.

– Давай к мостику! – тихо сказал я Лаэру, удивившись, что сказал я это практически шепотом, словно боясь, что меня услышит кто-то чужой.

– Окей, – так же тихо ответил мне Лаэр. Похоже, он тоже чувствовал себя не в своей тарелке.

Наш корабль медленно подплыл к мостику и замер.

– Надеюсь, никуда не денется наш кораблик? – озабоченно спросил я. – Не хотелось бы тут застрять…

– Привязать? – пошутил Лаэр.

– Отдать швартовые, – поправил я его, – эх ты, пехтура…

– Тоже мне, матросня… – фыркнул Лаэр.

Мы выбрались из «Лоханки» и по очереди залетели на мостик, цепляясь за перила. Гравитации в ангаре не было.

– Видать, придется так по всему кораблю летать, – вздохнул я.

– Переживем, – успокоил меня Лаэр, – давай-ка проверь буксир, а я дверь внутрь транспортника попробую открыть.

Мы разлетелись в разные стороны. Забавно, наверное, мы выглядели со стороны – задницы и ноги вверху, а башка и руки внизу. И идем мы, перебирая руками по перилам. Кстати! Я ухватился за перила и бросил тело вперед, благодаря чему удалось занять более удобную и привычную позу. Хоть поплывем по-человечески. Но спустя пару пройденных метров понял: пусть лучше выглядеть смешно (кто меня со стороны видит-то), чем передвигаться со скоростью беременной улитки. В невесомости смысла передвигаться в привычной для тела позиции не было абсолютно.

Наконец я добрался до дверцы буксира. Как и на любом корабле, даже на таком мелком, как буксир, здесь было несколько входов: сзади корабля, через аппарель трюма (в буксире там хранился запас тросов, кошек, якорей и скоб – всего такого, чем можно зацепить буксируемый корабль, помимо манипулятора-лапы), через штатную дверцу, к которой я подошел, и посредством открытия пилотской кабины (хотя такое встречалось только на мелких кораблях, а здесь, на буксире, я даже сомневался в наличии кабины – уже мостик должен быть).

Я хлопнул ладонью по клавише открытия. Как и следовало ожидать – никакой реакции не последовало. Ни дверь не открылась, ни сигнал запрета не сработал. Что ж, столько лет прошло, глупо было думать, что техника исправна, а тем более что генераторы работают и подают напряжение в сеть.

Ну, ничего, есть и аварийное открытие. Я быстро нашел лючок рядом с дверью и оторвал мощными пальцами своего экзоскелета защитную панельку обшивки. Машинально отметил, что опять не рассчитал силы – сжал пальцы с такой силой, что панелька погнулась. Далее нужно было дернуть рычаг, который должен был открыть двери, ну, или хотя бы слегка их сдвинуть в сторону – этого тоже будет достаточно, дальше уж справлюсь, было бы за что зацепиться.

Я дернул рычаг и удивился: даже при плохо рассчитанной мною силе экзоскелета подвинуть рычаг не удалось! А ведь я сам приложил усилие, да еще и миомерные мышцы костюма должны были многократно его увеличить. Но рычаг не поддался. Я попробовал снова, уже серьезно поднапрягшись, затем еще раз, в этот раз на грани своих сил. Ничего не получалось.

– Что там у тебя? – услышал я голос Лаэра.

Шеснашка включила нам связь, а мне минус – сам не догадался это сделать.

– Не могу открыть дверь! – сказал я с досадой.

– То же самое, – мрачно ответил Лаэр. – Жаль, но придется искать другой путь.

Я с раздражением снова дернул рычаг и на удивление в этот раз он поддался, причем как-то уж очень легко.

– Твою мать! – я со злостью рассматривал отломанный рычаг, оставшийся у меня в руке.

– Что? – тут же отреагировал Лаэр.

– Рычаг отломал! – раздраженно ответил я.

– Может, дверь изнутри заблокирована? – предположил Лаэр. – Столько лет прошло. Прикипело, сломалось, мало ли…

Я ничего не ответил и внимательно осматривал дверь буксира. Кажется, немного сдвинулась. Я попытался ухватиться за выступивший край и напряг все пальцы. Ничего. Повторим: снова ничего. Еще раз. А вот, кажется, немного сдвинулась! Мне удалось просунуть в небольшую щель пальцы. Поддалась еще немного!

– Кажется, открыл, – сказал я.

– Погляди, что внутри. Может, есть что полезное…

Через пару минут дверь удалось распахнуть полностью. Причем если первые сантиметры давались с трудом, то пройдя некий неведомый мне порог, дверь открылась так, словно и не прошло для нее столько лет – мягко и легко.

Я заглянул внутрь: небольшой отсек, где пилот буксира при желании мог снять или одеть скаф, вот и небольшой шкаф для двух легких скафандров. Оп-па! И шкаф с инструментами. Отлично! А то лететь за ними на рейдер совсем не хотелось. Почему мы их, кстати, сразу не взяли? Видимо, не хотели заморачиваться и нагружать «Лоханку», которая была и без того тесной для нас двоих.

Среди инструментов обнаружился лазерный резак с отсоединенными аккумуляторами, которые, тем не менее, лежали рядом, в специальных нишах. Я их проверил – разрядились. Хотя один еще был жив процентов на двадцать. Отлично! Для двери Лаэра этого должно хватить. Далее были различные молотки, ключи, и даже нечто, похожее на ломик. Я взял резак и батарейки к нему и подлетел к нашей «Лоханке». Открыв кабину, я тут же вставил аккумуляторы в слоты для зарядки. Благо, разъемы универсальные и работают даже с такими древними батарейками, да еще и чужой расы. Хотя какой расы орденцы? Черт его знает, может, и люди, только, как бы это сказать…немного сдвинутые на собственной кибернетизации.

Далее я направился к Лаэру. Он перехватил у меня резак, и я облегченно, с чувством выполненного долга, спокойно врезался в переборку, тем самым прекратив свой неуклюжий полет.

Спустя всего минут десять Лаэру удалось вырезать края дверей (выполнены они были из двух створок, как в лифте). Мы тут же ухватились каждый в свою створку и потянули в разные стороны. Моя поддаваться не желала, зато Лаэр смог сдвинуть свою. Мы оба навалились на нее, и она сдалась. Открывшегося проема было более чем достаточно, чтобы протиснутся внутрь даже в наших скафах, что мы и сделали.

Тагионская республика. Планета Тагиор. Здание республиканского совета. Зал заседаний

– Старший лаборант проекта "Изъятие", лидер гнезда Талуг, Шах-Талуг! Вы обвиняетесь в пренебрежении долгом, и на вас лежит полная вина за провал операции! Из-за вас мы потеряли все базы проекта, из-за вас мы потеряли захваченного механоида, которого вы буквально выбили у совета, и из-за вас мы упустили хоть малейший шанс на повторное проведение такой операции. Наконец, именно по вашей вине мы собственными силами и средствами усилили наших исконных врагов – лягов. Теперь у них есть новая промышленная система.

– Простите, советники, но… – стоящий в центре большого зала виновато дернул лапами и посмотрел на тагов, сидевших на своих насестах, словно на постаментах. – Но систему мы не сканировали. Кто же знал, что она так богата ресурсами, и я не…

– Молчать! – злобно проклекотал один из сидевших на насестах. – Мы потратили уйму кредитов на твое клонирование. Зачем? Чтобы судить тебя, неразумное яйцо! Помет!

– Вообще-то его сознание было перенесено в новый клон за средства гнезда Талуг, уважаемый Тицин!

– Это не важно! – снова проклекотал важный таг в пурпурной мантии. – Теперь уже к гнезду он не имеет никакого отношения!

– Вы не можете это сделать! Это может решить только большой слет! – робко возмутился стоящий в центре зала обвиняемый Шах-Талуг.

– Вот и нет! – усмехнулся тот, кого назвали Тицином. – Я ‒ крыло республики, я из кладки Первых и именно благодаря мне ты начал свой проект "Изъятие"! Я могу решать такие вопросы сам. И я решил, Шах, что отныне ты не имеешь никакого отношения к гнезду Талуг! А если твои родичи попытаются тебе помочь, то будет наказано все гнездо! Я уничтожу все ваши кладки, и о гнезде Талуг забудут, словно его и не было. Ты же отправишься прочь, среди праведных тагионцев тебе не место. И права вернуть себе оперение[4] ты больше не имеешь! Ты все понял?

Каждое слово, произнесенное Тицином, словно раскаленной иглой впивалось в Шаха, он молчал и лишь вздрагивал после каждой реплики крыла республики.

– Ты понял меня? – снова спросил Тицин, и раздраженно вздыбил шейное оперение.

– Да, крыло…

– Увести его прочь! – тут же сказал тот, что сидел рядом с Тицином.

Когда огромное двери закрылись за понуро плетущимся Шахом и его конвоем, все находящиеся в зале как по команде нажали клавиши на своих насестах, и последние тут же переместились по залу, став в круг, друг напротив друга.

– Ну что же, это уже не первая попытка, которая не увенчалась успехом, – со вздохом сказал один из тагов, чьи перья стали белесыми от старости.

– Но никогда мы не платили за провал столь дорого, достопочтенный Каэль, – снова сказал таг, ранее успокаивающий Тицина. Выглядел он несколько чудаковато – яркое и разноцветное оперение выдавало в нем нечистокровного, явно молодого самца [5].

– Может, Киль, ты и прав… – понуро покачал головой таг, названный Каэлем. – Но я все еще не понимаю, почему мы не могли захватить человека на одной из наших планет или станций?

– Чтобы об этом узнали другие люди и объявили нам войну? Да и дома людей, их корпорации, служащие нам, тут же встанут на дыбы и объявят нас вне закона, откажут нам в доверии. Как вы думаете, что они сделают дальше?

– В лучшем случае уйдут к кракам, ордам, кристам и прочим[6], – мрачно ответил Каэль, – или, что еще хуже, к лягам.

– Вот-вот! – понуро опустил голову Киль. – Но это существо, что так лихо провело Шаха, нужно уничтожить.

– Это вторично, – вмешался в разговор Тицин, уже слегка успокоившийся, – в первую очередь нужно забрать механоида. Мы заплатили за него половиной 11-го флота. И так бездарно потеряли…

– Наказать нужно и человека, и тех, кто пришел к нему на помощь. Нельзя оставлять им систему – самим пригодится, – вступил в разговор еще один таг, толстый и нахохленный, как воробей зимой. – А еще я предлагаю одновременно с этим ударить по лягам.

– Вы, как всегда, Горо, коварны и хитры! – рассмеялся Киль. – И как мы можем это сделать?

– У лягов скоро день Саламандры, их мерзкой богини, этой огненной ящерицы, – поцокал раздраженно клювом таг, названный Горо, – их император и все его мерзкое семейство должны будут отправиться в путь. По их традициям, сопровождать их должны только молодые воины и паломники. К таковым и относится новоиспеченная корпорация «Гончих». Предлагаю ударить по ним силами подчиненных нам людских домов.

– Убить и чужих, и наших людей? – мечтательно прочирикал Каэль. – Заманчиво… Вот только это будет означать войну между империей лягов и нашей республикой.

– После потери всей императорской семейки они будут в отчаянии, – парировал Горо, – тем более, мои разведчики доложили, где взорвется звезда – это отдаленная система. Если мы ударим неожиданно, то выжить ни у кого шансов не будет. А во время боя можно организовать специальную группу, которая захватит рейдер и человека. Ну, и механоида заодно.

Таги тут же загалдели, одобряя идею.

– Сделаем вот как, – сказал молчавший во время спича Горо Тицин. – Мы не пошлем людей в бой. Сейчас открытая война нам не нужна. Тем более, большинство остальных рас поддержит лягов. А мы будем выглядеть как подлые агрессоры. Нас начнут опасаться. Мы пошлем Детей Фенрира – они покончат с лягами, а затем на слезные мольбы о помощи туда подойдет флот наших людских домов. И их тоже уничтожат…

– Но зачем так разбазаривать силу людей, подчиненных нам? – возмущенно зачирикал Киль.

Его тут же поддержали другие.

– Нам нужно вооружить Детей Фенрира. Подросли новые кланы, но мы можем дать им лишь дырявые лоханки и списанные с армейских складов винтовки, стреляющие через раз. А так Дети Фенрира уничтожат лягов, уничтожат «Гончих», захватят нужного нам человека и механоида, а затем уничтожат наши дома. Люди очухаются. Да, некоторое время людские дома, подчиненные нам, будут слабы, но вам ли не знать, с каким остервенением люди после уничтожения своего любимого корабля бросаются на верфи, чтобы заказать корабль еще лучше прежнего? Каждую свою неудачу они воспринимают как вызов. Так что мы ничего не потеряем, лишь выиграем.

– Браво… – первым оценил задумку крыла Горо. – Мы уничтожим врагов, выполним задачу проекта "Изъятие", наконец, проверим в большом деле Детей Фенрира, и, если все пройдет удачно, вооружим их за счет людей. Это гениально, господин Тицин! Просто гениально!

– Ай, бросьте! Высидеть идею ‒ мало, нужно дождаться, когда она пробьет скорлупу, не так ли? – весело заклекотал Тицин.

[1] Святой Грааль – легендарный артефакт, по преданиям способный одарить своего владельца бессмертием, богатством, удачей и т.д. «Найти святой Грааль» – поймать удачу за хвост.

[2] Электромагнитная пушка ‒ уничтожает исключительно электронику.

[3] Аварийные ниши – на средних и крупных кораблях такие ниши есть во всех отсеках – можно зафиксироваться ремнем, чтобы в случае разгерметизации отсека не вылететь из него со скоростью пробки.

[4] Вернуть себе оперение – у тагов дословно: «После смерти перенести сознание в тело клона». Теряют оперение только смертельно больные таги.

[5] Гнезда тагов – это аналоги семей или кланов. У каждого крупного гнезда свой индивидуальный окрас. Яркое оперение может говорить о смешении крови представителей многих гнезд, причем в нескольких поколениях (такие не могут занять должность лидера гнезда, иное почетное или военное звание, поэтому проявляют себя как умелые управленцы, экономисты, в совете Киль благодаря своим навыкам экономиста и аналитика). Чем ярче оперение, тем моложе таг. К старости цвета оперения тускнеют, постепенно перья становятся пепельного цвета, у особо старых особей оперение может стать белым.

[6] Краки, орды, кристы и пр. ‒ расы, существующие в мире «Вселенной онлайн».

Глава 14. Мертвый космос

«Темный мрачный коридор, я на цыпочках, как вор, пробираюсь чуть дыша…» – вот действительно так! С той только разницей, что не как вор, а точно вор, и пробираюсь как раз с целью ухватить чего-нибудь подороже. Хотя, опять же – а у кого я ворую? Фактически владельцев этого всего нет. Истинных владельцев. А, так сказать, наследники не только не вступили в права, даже и не знают об этом своем имуществе. Так что я ‒ честный кладоискатель. Вот только в наличии клада я пока сомневаюсь.

Первое, что мы сделали, проникнув внутрь – кинули силовой кабель от нашего кораблика к распределительному щитку. Кроме того я еще под руководством Шеснашки смог запустить находившуюся рядом контрольную панель.

Шеснашка тут же начала хитрить с шифрами, пытаясь получить хотя бы гостевой доступ. Это ей удалось достаточно быстро. К сожалению, корабль находился в плачевном состоянии. Практически все было отключено. Самое неприятное было то, что установки искусственной гравитации вообще не работали, а мне это не слишком нравилось, ведь, по сути, передвигаться в таком случае можно и по стенам, по потолку, полностью потерявшись в пространстве. Длинный коридор будет восприниматься как шахта лифта или наоборот – шахта, как технический коридор.

И вообще, отрывать конечности с магнитными подошвами от металлического пола было тяжело и неудобно, да и лень. Поэтому я приказал Шеснашке подать питание именно на установки искусственной гравитации. Их на корабле было больше десятка. Большие размеры судна требовали и большого количества подобного рода устройств. Каждое из них работало только в определенном радиусе, не перекрывая соседние. Причем расстановка устройств была тщательно продумана – мертвых зон, которые не покрывались установками, было очень мало, и все они приходились на всякие подсобные помещения, вроде хранилища аккумуляторов для транспортеров, заменных частей для дронов, ремонтного набора для самого корабля. В такие помещения обычно заходили только обслуживающие корабль машины. А им все равно, есть гравитация или нет. Им необходима секунда, а то и меньше, чтобы адаптироваться к новым условиям тяжести.