скачать книгу бесплатно
– Моя жена… Она не любит животных, – он вдруг с изумлением подумал, что был бы не против завести пса.
– Меня зовут Маргарет, – протянула она руку в приветствии.
Грегор молча пожал прохладную маленькую ладонь.
– А вы неразговорчивый, мистер Чейз, – она взяла на руки щенка.
– А откуда вы знаете как меня зовут? – он встал и погладил собаку за ухом.
– У вас бейджик, – она посмотрела на прикрепленный к пиджаку Грега пластиковый прямоугольник.
– Ах, да. Я забыл его снять, когда пошел на обед, – он снял бейджик и сунул в правый карман пиджака.
– Но так и не дошли, – насмешливо продолжила за него девочка. – А где вы работаете?
– В Министерстве Удачи, – кивнул он неопределенно в сторону.
Улыбка слетела с прелестного личика девочки и она серьезно окинула его взглядом.
– Удачу значит продаете, – она отпустила щенка и тот начал играть с кленовым листом, который прилетел с дерева.
– А вы что же не верите в нее? – Он удивился.
– Вы же знаете, что нельзя допускать такие преступные мысли – можно угодить в психиатрическую лечебницу или за пятидесятый километр, поэтому отвечу как все – верю.
Ее тон показался ему насмешливым. Мужчина внимательно посмотрел ей в глаза. Маргарет улыбалась, но было в ее взгляде что-то до боли знакомое – может быть это блики грусти? Какое-то мимолетное ощущение проникло под его кожу, но он не мог определить что это.
– А вы любили в детстве вот так делать? – девочка сгребла кленовые листья в кучку и резким движением ноги подняла их вверх. Вихрь из листьев тут же закружился и понесся по направлению к тротуару. Щенок весело поскакал за ними. Маргарет отпустила поводок и пес, почувствовав свободу, начал радостно прыгать и пытаться поймать эти листья.
– Честно говоря, я уже не помню, – Грег пытался вспомнить, что он любил делать будучи ребенком, но на ум приходили лишь мысли о жене и о висящем над столом клиенте. Странно, но мужчина не чувствовал сочувствия или какой-то жалости к этому человеку. «Она спрашивает меня о детстве, но я практически ничего не помню.» – подумал Грег. Он не мог припомнить родителей и даже младшую сестру. Все как будто размылось. Лишь смутные представления о том, что все они были его семьей пеленой проскальзывали где-то в глубине его памяти, как в замедленной киносъемке. Мужчина совершенно не помнил их лиц. Все пространство воспоминаний занимала жена, которая с утра до ночи смотрела сериалы о любви и семейных ссорах – и работа. Конверты с удачей, которые надо было продавать людям, мечтающим изменить что-то в жизни. Удача и висельник. Как это можно связать воедино?
– Одноклассники считают меня странной, даже наверное сумасшедшей, – прервала молчание Маргарет. – Ведь я предпочитаю делать непопулярные вещи.
– Какие, например? – Грег старался не выдавать излишнего любопытства, но эта девочка действительно казалась ему немного странной.
– Я люблю подставлять язык и ловить капли дождя. Вы знаете, что у дождя есть вкус? – она взяла палочку и бросила ее на дорожку. Щенок тут же бросился на поиски.
– Нет, я как-то признаться не припомню такого, – ему никогда не приходило в голову попробовать небесные капли на вкус.
Они шли медленным шагом по дорожке и девочка то поднимала палочку, то выбрасывала ее далеко вперед – щенок всякий раз приносил ее обратно.
– А еще я предпочитаю самостоятельно определять, чем мне стоит заниматься, а на что не стоит тратить время. Мои одноклассники говорят, что все это проявление эго и неверие в везение. Я считаю, что вера, безусловно, может придавать уверенности, но все же многое, если не все, зависит от конкретных действий человека. А вы как считаете?
– Как бы правильно выразиться, я точно не знаю, ведь я кажется всегда верил в удачу, – поразмыслив ответил Грег. – После окончания школы я поступил в университет и будучи уже студентом купил конверт. Удача улыбнулась мне и я попал на стажировку в Министерство Удачи. Там и тружусь вот уже пятнадцать лет.
– И ничем больше не занимаетесь? – удивилась девочка. – Вас кроме продажи конвертов с удачей ничего не интересует?
Он не знал, что ответить.
– Мой обед закончился, – поспешно ответил Грег первое, что пришло в голову и посмотрел на часы. Мужчина приманил щенка, показав ему кленовый лист, затем погладил шелковистую шерстку животного. Что ответить ребенку?
– Вы часто здесь с другом гуляете? – попытался перевести он тему.
– О, да. Мы здесь почти каждый день. Я сразу после уроков прихожу сюда выгуливать Бумбо и иногда по утрам, перед школой. До свидания, мистер Чейз.
– Было приятно познакомиться, – и он зашагал по мокрому тротуару в сторону Министерства. Капли дождя стекали с листьев деревьев и падали на его волосы и плечи, но он как будто не замечал их. Все мысли были заняты этой необычной во всех отношениях встречей. На секунду мужчина замешкался и оглянулся. Маргарет смотрела ему вслед. «Чудная девочка.» – подумал Грег. – «Вкус дождя… Разве вода имеет вкус?»
***
В гостиной не было света, только две толстые свечи плавились в подсвечниках в центре стола – он имел форму овала и стоял посреди комнаты, заполняя собой почти все пространство. Аккуратно расставленные столовые приборы расположились на противоположных сторонах белой вышитой скатерти – так предпочитала ужинать Люси.
Грегори закрыл за собой входную дверь и поставил свой чемоданчик на обувницу, стоящую возле стены в прихожей. Пахло печеным мясом и специями.
– Тебе звонил Макласкин, – вышла из кухни Люси, облаченная в черное элегантное платье в пол. – Он сказал, что к вам в офис приходил инспектор Миллер и хотел встретиться с тобой, но не застал – ты уже ушел.
– Это, наверное, по поводу одного из моих клиентов, – он снял пиджак и повесил его на спинку стула.
– Какого клиента? – жена поставила в центр стола большое блюдо с запеченной индейкой.
– Сегодня в моем кабинете повесился человек, – отодвинул стул для Люси.
– Он не мог найти для этого другое место? – с раздражением спросила женщина и села.
– Я не… – не успел закончить фразу потому что Люси, нажав на кнопку телевизионного пульта, радостно хлопнула в ладоши.
– Смотри, шоу семейки Кингсли начинается! Представляешь, мы с Милдред сегодня поспорили, кто из этих родственников на этой неделе заработает больше очков. И знаешь, что она сказала? Их получит Николас! Нет, ты можешь себе это представить? Николас! Господи, у Милдред совсем нет ни малейшего представления о фортуне. Да она всегда такой была, еще в школе – невезучей, – и женщина засмеялась своим трескучим смехом.
– И кто же получит эти очки? – безучастно спросил Грег, он совершенно не чувствовал вкуса индейки, хоть и испытывал голод.
– Конечно, это будет Джейн! – с некоторым удивлением в голосе ответила Люси и закатила глаза для убедительности. Она ела мясо с аппетитом и запивала его красным вином из широкого бокала.
На экране творилось между тем полнейшая какофония: какие-то люди бесконечно ругались и спорили, некоторые из них в порыве злости швыряли вещи. Невозможно было понять, о чем они спорили и кто прав. Какой-то мужчина схватил молодую девушку за руку и с силой швырнул ее на диван. Его красное перекошенное злобой лицо показали крупным планом. Глаза налитые кровью казалось вот-вот выскочат из орбит, а вздутые на шее крупные вены начинались где-то под его рубашкой и уходили в заросли рыжих волос в районе ушей. Он напоминал мультяшного персонажа – силача, который должен поднять двухтонный грузовик и швырнуть его в сторону. Вероятно, это и был Николас. Все это сопровождалось нестерпимо громкой музыкой, она грохотала так, что вино в бокале расходилось кругами в такт от центра к краю. Грег чувствовал, что смертельно устал от этого хаоса и у него разболелась голова.
– Люси, переключи канал, пожалуйста, – тихо сказал и потер пульсирующие виски.
Но жена его не слышала – она продолжала жевать мясо и с интересом смотреть на экран. Тогда Грег встал, взял в руки пульт и переключил канал. Женщина подскочила:
– Что ты делаешь? Я же смотрю шоу! – она со злостью швырнула на стол салфетку.
– Ты как вампир – высасываешь мои нервы и энергию! Приходишь со своей работы и начинаешь меня изводить! – она выскочила из гостиной и через минут Грег услышал как включился телевизор в спальне.
Тем временем начались вечерние новости и на экране появилось улыбающееся лицо симпатичной белокурой женщины. Она вещала:
«Обстановка в Пышвилле все еще достаточно криминогенная. Сегодня в районе шести часов вечера один из рыбачивших на берегу реки людей заметил, как неизвестная женщина спрыгнула с моста. Бдительный гражданин вызвал полицию, но приехавшие на место трагедии полицейские не смогли помочь утопленнице. По предварительным данным имя погибшей Аманда Дилан и она имела некоторые финансовые трудности.»
Фотографию погибшей показали крупным планом и Грег побледнел.
Странно видеть лицо уже мертвого человека, когда еще буквально три часа назад он сидел перед тобой и был вполне здоров и счастлив. «Макласкин. Сукин сын! Это он продал ей конверт. Она должна была позвонить мне! А что бы это изменило?» – с грустью подумал мужчина.
«Почему все это происходит со мной? Две смерти за один день!»
Внезапно, им овладела такая злость, что он, едва сдерживая быстрый шаг, прошел в прихожую, схватил рабочий чемоданчик и минуя гостиную, подошел к большой стеклянной двери, ведущей на задний двор. Непроглядная тьма смотрела на него с улицы. Лишь пара фонарей, с приглушенным светом, висящие по бокам от двери, освещали террасу, прилегающую к дому. На деревянном настиле в ряд стояли цветы в глиняных горшках – Люси высаживала их и ухаживала до поздней осени. Грег посмотрел на часы, висящие над камином – было почти восемь часов. Он распахнул дверь и не осознавая до конца, что хочет сделать, направился к гаражу стоящему на противоположной стороне небольшой лужайки. Ледяной порывистый ветер царапал разгоряченное лицо. Грег поежился – тонкая белая рубашка не спасала от холода. Из приоткрытого окна их с женой спальни доносилась громкая музыка вперемежку с криками людей, прерываемая только блоками рекламы. Он вплотную подошел к гаражу и нащупав в правом кармане брюк связку ключей, открыл увесистый старый замок. Этот гараж построил еще отец Грега, когда тому было лет десять, и раньше там стоял автомобиль марки Форд, а теперь лишь садовые инструменты да цветочные горшки.
В помещении было темно. Он протянул руку справа от дверного косяка и нащупал выключатель. Свет озарил своим теплым желтым светом небольшую комнату без окон. Шланги для полива лужайки, грабли для сгребания листьев, лейки и лопаты всевозможных размеров – все было на своих местах. Небольшой переносной фонарь с железной рукояткой стоял на невысоком деревянном столе справа. Грег взял его в руки и включил – батарейки еще не разрядились. Пошарив рукой по навесной полке, прикрепленной к стене на уровне его глаз, он нащупал спичечный коробок – жена предпочитала курить на террасе и чтобы спички не намокли под дождем складировала их в гараже. Затем схватив фонарь в одну руку и чемоданчик в другую он быстрым шагом направился на середину газона. Тьма поглотила все пространство вокруг дома, это был один из поздних осенних вечеров, когда звезд на небе не было видно. Лишь свет из распахнутой двери гаража да луч фонаря освещали чуть влажную после дождя траву и прилетевшую с деревьев листву. Грег открыл чемоданчик и посмотрел на маленькие конверты. Их было немного. Из окна спальни теперь лилась тихая классическая музыка, ее звук вибрировал волнами, заставляя сердце Грега отбивать ритм в унисон. «Зачем все это? Мы как будто не живем, а функционируем по заранее спланированному кем-то плану. Кто заставил нас думать будто удача решает в нашей жизни все? Куда подевалось наше сочувствие, живое общение и человечность? Во что мы верим?» – мужчина стоял посреди лужайки в тусклом свете и задавал себе бесчисленное количество вопросов на которые у него не было ответов. Он жил так всегда. Все, что он имеет, присутствует в его жизни как данность, как неизбежность, как безысходность.
«Вас кроме продажи конвертов с удачей ничего не интересует?» — вспомнил Грег большие круглые глаза и рыжие волосы.
Он взял один из конвертов и вскрыл его. Абсолютно чистый розовый лист – ни слов ни цифр. «Он висит на галстуке. Она спрыгнула с моста.» Грег силился вспомнить, что было написано на его конверте пятнадцать лет назад, но не смог. «А было ли там хоть что-то?» Мужчина вытряхнул содержимое кейса на землю – Векселя Удачи рассыпались по земле словно стая маленьких цыплят. Он чиркнул спичкой и пламя охватило бумагу, затем сгреб рассыпавшиеся конверты ногой в одну кучу и смотрел как они догорают. В его глазах полыхал огонь, но то не было отражением догорающих в ночи доказательств человеческого цинизма, то были отблески истинного гнева.
Хрустнула ветка дерева, коих было достаточно возле их дома. Грег обернулся и посветил фонариком в темноту небольшого сада за гаражом, разбитого отцом мужчины четверть века назад и сейчас пребывающего в запустении, но ничего не увидел.
– Брысь отсюда! – злобно выкрикнул он в пустоту.
– Кому это ты? – вышла на террасу Люси, облаченная в длинную ночную рубашку. Она затянулась сигаретой. Он не заметил как музыка стихла и дом погрузился в молчание – это означало, что жена в скором времени должна выйти на перекур.
– Лисы расплодились и теперь бродят в саду. – Он схватил праздный кейс и зашагал в дом.
– Что ты натворил? – завопила жена, кинув взгляд на пустой чемоданчик. Она поспешно потушила сигарету и быстро зашагала в дом вслед за мужем.
– Теперь ты точно лишишься работы! Чего ты добиваешься? Чтобы мы пошли жить под мост? – ее высокий пронзительный голос звучал так будто кто-то раз за разом водит ногтем по окрашенной школьной доске. Раздражающе и мучительно протяжно буравили изможденный мозг Грега слова жены.
– Я содержал тебя пятнадцать лет, с тех самых пор как мы поженились, – он резко развернулся к ней лицом. – Все эти годы ты только и делаешь, что говоришь мне как мало я зарабатываю. Твой досуг состоит из просмотра бесполезных, лишенных всякого смысла телепередач. Какая польза от всего, что ты делаешь? Может тебе тоже пойти и немного поработать, проникнуться процессом зарабатывания денег, которые ты тратишь направо и налево! И да – я не стану покупать очередной телевизор в гостинную, – с этими словами он швырнул кейс на занимающий половину комнаты мягкий диван, обитый бежевой плюшевой тканью и направился в спальню. Затем вытащил из шкафа черный вельветовый пиджак, накинул его на плечо. Лучше будет, если он немного пройдется по улице, чем будет находится здесь и спорить до утра без какого-либо результата.
– Сбегаешь как всегда! Трус! – прошипела Люси ему вслед. В ее блеклых голубых глазах сверкали блики гнева, но даже они были тусклыми как запачканное разбитое стекло.
***
Прохладный ветер обдувал разгоряченные щеки и лоб Грега. Воздух был свеж и чист после дождя. Темнота накрыла город словно крылья гигантской птицы и только огни в высотных зданиях целились в небо без звезд. Все в этом месте вдруг показалось мужчине таким огромным и тяжелым как будто он застрял в какой-то трубе и не мог выбраться, а стенки холодного бетона сдавливали его грудь. Дыхание сбилось и сердце отчетливо отбивало ритм в ушах.
«Кто я? Где я? Эти люди… Они верили. Они хотели изменить жизнь, которую уже спланировали за них. Сотни, а может быть тысячи жизней сначала заставили поверить в чертову удачу, обобрали, а потом списали за ненадобностью.»
Грег подошел к центральному входу Министерства Удачи и посмотрел наверх. На двадцатом этаже в двух окнах горел приглушенный свет. На пульте охраны никого не было. Он приложил электронный чип к домофону и двери с шумом распахнулись, выпуская в осеннюю промозглость теплый спертый воздух.
Мужчина решил не привлекать к себе лишнего внимания и поэтому минуя лифт направился сразу к лестнице. На третьем этаже, едва освещая обстановку офиса, красным приглушенным светом горели лампы сигнализации. Быстро бросив взгляд на пустующее кресло Лотти он направился к столу секретарши, где располагалась кнопка, которую необходимо было нажать. Лампы автоматически отключились и вновь засияли желтым ярким светом.
Много лет он приходил сюда каждый день и верил в то, что делает для людей благо. Но он не замечал очевидного – многочисленные клиенты, которые побывали в стенах Министерства все как один верили, что удача спасет их. Они думали, что купив конверт избегут ответственности за свой выбор. Да что и говорить, сам Грег в это верил. Но как же больно было вдруг опомниться и понять, что вся твоя жизнь и значимые люди давно позабыты, погребены под слоем невидимой пыли. Что ты сам себя давно потерял. Твои мечты, цели и желания просто сгинули пока ты барахтался выполняя чей-то чудовищный план – навязать всем веру в абстракцию, которую нигде нельзя применить.
Он с шумом распахнул тяжелую дверь. В полумраке мужчина увидел лишь очертания мебели и массивного стола стоящего напротив. Ему не хотелось включать яркий свет и он, проследовав к своему рабочему месту, включил маленькую настольную лампу. Тусклый луч охватил поверхность стола. Грег один за одним вытаскивал выдвижные ящики и вытряхивал содержимое на пол. Конверты рассыпались возле ног мужчины, образовав небольшой холмик.
«Еще не поздно вернуться назад и притвориться, что ничего не произошло. Сделать вид, что ничего не понял. Лечь в свою постель и заснуть беспробудным сном». Но он не мог этого сделать потому что все уже понял. Назад пути нет. Мужчина вытащил из нижнего ящика забытую некогда одним из клиентов зажигалку и большим пальцем откинул железную крышку. Огонек вспыхнул синим тусклым пламенем, подсвечивая дрожащую руку. Грег разжал пальцы и зажигалка упала прямо на конверты. Огонь увеличивался и рос, набирая силу, поглощал бумагу, ножки стола и стула пока наконец не добрался до тяжелых плотных штор.
Грегори тихо спустился по той же лестнице по которой поднялся наверх. Сработала сигнализация и вой сирены наполнил здание как воздух заполняет вакуум. Выходя из здания он слышал топот ног охранников, поднимающихся по лестнице вверх.
Он шел в направлении центрального парка. Тонкие подошвы ботинок утопали в мягких осенних листьях, кучками лежащих вдоль тротуара. Фонари светили слабо и уныло и в их свете можно было разглядеть лишь неясные тени проходящих мимо людей. Они скользили почти бесшумно и совсем рядом так, что он ощущал их запах. Мимо с воем и мигалками проносились на огромной скорости пожарные и полицейские машины. Поравнявшись со входом в парк он взглянул на наручные часы – на электронном циферблате высветилось «десять часов – восемь минут». Грег проскользнул в приоткрытые ворота.
Тишина заполняла пространство между деревьями. Людей не было видно. Дорожки освещались небольшими фонарями стоящими возле лавочек. Он выбрал одну спрятанную за толстым стволом дерева и присел на нее. Поежившись от ветра, мужчина плотнее завернулся в пиджак и обхватил руками плечи. Затем прилег на неровную шероховатую поверхность скамейки и тяжело вздохнул. Уставшие веки вдруг отяжелели и медленно опустились на воспаленные гарью и копотью от горящей мебели глаза.
***
Его разбудило рычание собаки и тихое недовольное бурчание какой-то женщины.
Он открыл глаза и сел. Затем взглянул на часы – было почти семь утра. В парке выгуливали собак несколько человек и он надеялся увидеть девочку в синем берете и ее пса, но их не было видно. Грег посмотрел в пасмурное безоблачное небо и тут же несколько капель упали ему на щеки и лоб. «Вы знаете, что у дождя есть вкус?» Он осторожно высунул язык и поймал одну каплю. И вдруг вспомнил как в детстве мама говорила, что нельзя слизывать дождевые капли и есть снег. Он представил ее лицо так живо и ясно, как будто только пару минут назад говорил с нею. А еще Грег вспомнил, что очень любил клеить бумажные корабли из наборов для мальчиков. Их необходимо было сначала вырезать из большого листа бумаги, а затем собрать, следуя инструкции, закрепив клеем для надежности. Как он мог все это забыть?
Тем временем послышался вой сирен и в парк один за одним влетели полицейские держа правую руку на кобуре с пистолетом. Они бежали к нему через лужайку, на которой, несмотря на осенний холод, все еще росла зеленая трава. Собачники с любопытством уставились на них.
– Инспектор Миллер! – возникло перед глазами Грега удостоверение. – Вам придется пройти с нами.
Грег медленно поднялся и выпрямился. Перед ним стоял высокий человек в темно-синем пиджаке, который смотрел серьезно и выжидающе. Но для продавца удачи все это было уже неважно. «Капли дождя действительно имеют вкус.» И для каждого человека он свой. Для Грега это был вкус давно забытых воспоминаний и родных лиц, которые улыбались ему сквозь время.
Наручники защелкнулись на запястьях мужчины с неприятным треском. Он почувствовал на себе ее взгляд. Подняв голову мужчина увидел Маргарет. Она стояла поодаль держа на поводке Бумбо и улыбалась. Солнце светило сквозь волнистые волосы, образуя оранжевый ореол. Грег улыбнулся в ответ. Впервые за очень долгое время он ощутил умиротворение. Ему вдруг открылась вполне простая истина, которую он раньше не замечал:
Если человек начинает искренне верить в то, что он может притянуть или купить удачу, а опыт ему подкинула судьба – это притупляет его способность мыслить, объективно оценить реальность, в которой мы каждый день делаем выбор и который в свою очередь ведет нас к последствиям.
Надежда Матузова. Слежка
Когда большая часть часть жизни позади, некоторые события вызывают странное чувство. Думаешь: а было ли это? Не придумал ли ты все? Не приснилось ли тебе? И правда, многое похоже на сон, но все же надеешься, что это с тобой произошло на самом деле.
Мне было тогда лет 16. Последнее школьное лето. Наша семья только что переехала в большой незнакомый город из маленького и горячо любимого. Новая квартира, новый двор, новая школа, в которой еще не училась. Знакомых ноль. Занятий – тоже. Конечно, помочь родителям в разборке вещей – святое дело. Обустроить свою комнату – с удовольствием. Но что делать еще? В моем родном южном городе проблема решалась просто, даже когда все друзья в отъезде – взяла купальник, пошла на море – искупалась и позагорала. Практически священнодействие, социально одобряемое времяпрепровождение. Здесь же постигло недоумение – город морской, а море далеко. Вода рядом, а купаться в грязной реке не хочется, да и не очень принято. Поэтому что-то вяло почитывала по школьной программе, развлекалась разглядыванием людей из окна, но летом в городе, да еще и в рабочий день – малолюдно. Повеселее было, когда родители посылали за хлебом и молоком. Хотя маленький магазинчик был прямо в нашем доме, но надо было спуститься по лестнице, которая до революции, наверно, считалась «черной», во двор-колодец, дойти до арки, выйти со двора, обойти дом и войти во вкусно пахнущий хлебом магазин. Здесь можно было, стоя в очереди, наблюдать за продавщицей. На какое-то время это развлекало, но она со всеми общалась примерно одинаково, ни с кем разговоров не заводила, до конфликтов дело не доходило – быстро и это надоедало. Тогда я начала разглядывать покупателей. Иногда было их много: человек 5—6 – очередь минут на 15. Тогда я успевала осмотреть всех, предположить, сколько кому лет, кем работают и так далее. Короче, скоро это превратилось в своеобразную игру. Я, стоя в магазине и наблюдая за людьми, начала строить догадки, за какими продуктами человек пришел. Бывало, что мое мнение совпадало, но чаще бывало – нет. За совпадения я начала выставлять себе баллы. Были, конечно, практически 100 процентные предположения, так как ассортимент магазина был небольшой. Большинство приходило сюда за хлебом, и за молоком как я. Иногда брали консервы. Чаще колбасу и сыр.
Как-то родители уехали по делам, старший брат уже успел познакомиться с девушкой и ушел с ней гулять. Я осталась дома одна. Скучища!!! Поручений никто мне не оставил. Я решила тоже выйти на улицу. Подошла к магазину, зашла в него, но покупать ничего не надо было. Я просто остановилась, вертя головой. В помещении кроме продавщицы было 4 человека. Трое стояли в очереди, а одна женщина уже засовывала покупки в мешок. Он был прозрачный, и я видела, что он туго набит пачками макарон. Их было несколько. И больше ничего. Я стала строить предположения – зачем женщине столько макарон – любит итальянскую еду? Большая семья? Все соседи попросили? Больше ничего не придумывалось. Я вышла из магазина, пошла в соседний сад, посидела на лавочке, поскучала и вернулась домой.
Через несколько дней родители опять послали меня за хлебом. И к своему удивлению я опять увидела там ту же женщину. Она опять брала макароны. Опять мешок был набит под завязку. Было понятно, что за то время, что я ее не видела, даже семья из 4 человек, как наша, не смогла бы съесть все ее макаронные запасы, даже если бы питалась этим каждый день. Мне стало интересно. Передо мной в очереди стояло еще 2 человека, а женщина уходила, и я вышла из очереди, решив немного проследить за ней, что может быть дало мне разгадку.
Мы вышли из магазина – я шагах в 10 от нее. После того как мы пересекли улицу и миновали еще 2 я отметила это как странность. В нашем магазине отоваривались люди, живущие рядом. Таких магазинов на пути нашего с женщиной следования попалось еще несколько, но туда она не заходила. Мы прошли еще минут 10. Женщина дошла до крупного проспекта, по которому ходили троллейбусы, подошла к остановке, дождалась одного из них и уехала.
Походы в магазин стали теперь интересным занятием, и я старалась бывать там каждый день, но… мы с этой женщиной не совпадали.
Солнечная погода, как часто бывает в этом городе, сменилась дождями, и я сидела дома, чаще всего, на широком подоконнике с книжкой в руках. И вдруг однажды я опять заметила ее. Она переходила дорогу к нашему магазину. Была с зонтом, лица с моего второго этажа не видно, но ее мешок (пока еще пустой) я узнала. Я быстро соскочила с подоконника, надела резиновые сапоги, схватила зонт и, крикнув маме:
– Я в магазин, – выбежала за дверь.
Подбежала я к магазину, когда она уже выходила оттуда, груженая макаронами. Видимо, очереди в магазине не было совсем, так как в такую погоду народ предпочитал лишний раз на улицу не выходить. Тем интереснее мне стало. Значит, этой женщине так нужны эти макароны, что она даже ездит именно в наш магазин, даже в плохую погоду. И я пошла за ней. Шли мы по тому же маршруту. Но я уже решилась. В кармане были деньги, и на билет на троллейбус мне должно было хватить.
Вдруг женщина побежала. Я поняла, что она торопится на троллейбус, который подходил к остановке. Я тоже припустила, и мы практически бок о бок влетели в его открытые двери. Мы стояли рядом, руки ее были заняты, и она попросила меня передать деньги кондуктору. Вот тут я ее рассмотрела. Лет 35, как я теперь понимаю, а тогда мне казалось почти старушка. Красивая, не накрашенная. Лицо очень усталое. Она почему-то не ставила мешок на пол, а держала на весу, а он был очень тяжелый. Мы выехали на центральный проспект города, проехали его целиком и троллейбус свернул. Несколько остановок – музей, еще один музей и, троллейбусное кольцо.
Женщина вышла. Дождь уже не шел. Это было веселее. Женщина перешла большую площадь и пошла по довольно узкой улице. В этом районе я еще не была. Дома здесь, как и во всем центре города, были старые, красивые, но требующие основательного ремонта. В конце улицы виднелся какой-то завод, справа за домами я успела заметить реку, серую от непогоды.
Мы миновали еще один музей, и вдруг женщина свернула в арку следующего дома. Я поравнялась с аркой, увидела, что один двор переходит в другой и, если женщина обернется на звук моих шагов, то она меня точно заметит. Я остановилась и смогла только проследить, что она скрылась во втором проходном дворе, повернув налево.
Наши встречи в магазине происходили примерно в одно и то же время – около часу дня. И я решила приехать в этот двор в то время, когда женщина предположительно будет в нашем магазине.
Через пару дней я решила, что пора. Погода уже наладилась. Было жарко. По знакомому уже маршруту я дошла до остановки троллейбуса, дождалась его и без приключений добралась до двора, в котором скрылась женщина. Двор был такой же двор-колодец как и мой. Налево была только одна парадная. На табличке рядом с дверью значилось несколько квартир: 3, 44, 57. В этом городе такое случалось. Я зашла в парадную.
Лестница на удивление была светлая чистая и… деревянная. Дом был гораздо старше того, где теперь жила я. На каждой двери было по несколько табличек. Переехав в этот город, я уже узнала, что это коммунальные квартиры, где живут по несколько семей. В моем сознании это плохо умещалось, хотя опыт проживания вместе с родителями в ведомственном общежитии у меня уже был. Я поднялась до 2 этажа, плохо понимая, что буду делать дальше. То, что мы называем лестничной площадкой, там было большим светлым пространством и предназначалось для одной квартиры. При желании туда можно было вынести стулья и как на террасе провести время с гостями.
На 3 этаже щелкнул замок двери. Но шагов я не услышала. Вместо этого раздался скрипучий старческий голос, который прокричал:
– Маша, не забудь, макарон побольше купи.
