скачать книгу бесплатно
– Как думаешь, он сказал правду тогда, про «Новую Америку» и комнату пыток?
– Пытки арестантов в тюрьмах запрещены на международном уровне…
– Мы не на Земле, а там могут быть свои порядки…
– У них есть связь с Землёй и, я думаю, они отчитываются о своей работе, не могут не отчитываться.
– Я слышал, что есть возможность получать сообщения от родных с помощью сложной техники и радиосвязи.
– А обратная связь там есть?
– Не знаю…
– У тебя ведь есть от кого получать сообщения? – спросил Адриана китаец.
– Думаю, есть…
– Почему думаешь?
– Я разошёлся со своей женой, а потом жил с «умной супругой» – андроидом, которая покончила с собой перед тем, как меня забрали в Китай…
– Робот?
– Ну, да…
– Вот дела бывают в нашем мире…
– …У меня есть родственники и знакомые; если захотят, напишут. А у тебя есть?
– Да, есть семья…
Беседа прервалась на полминуты, а потом китаец продолжил:
– Это правда, что русские вновь пытаются стать мировой державой?
– Я жил не в России, а в Хартсе…
– Но ты русский.
– Да, хотя сейчас в России русских становится меньше из-за приезжих мигрантов с Азии и Европы; теперь русский -это понятие растяжимое, зато вот китайцы так за себя не скажут, у вас большинство коренные.
– Ты прав.
– Белая раса размывается, размываются национальности из-за этой Великой миграции.
– У нас и здесь смесь из национальностей…
– Вообще, в тюрьмах по понятиям не говорят о нациях… – вмешался их сосед.
– Правда? – спросил Адриан.
– Да, поэтому вам лучше не говорить об этом так, лучше смените тему.
– Хорошо.
Адриан, посмотрев на Бауыржана, спросил:
– Так откуда ты знаешь про камеру пыток и название колонии?
– Я?…
– Да, ты.
– Забудь…
– Значит, шутка была?
– Про камеру пыток забудь; надеюсь, её там и в самом деле нет. А «Новая Америка» -то да, это правда. Я слышал это от одного охранника, как он сказал, куда нас везут.
– Вот оно как. Давно ты людей разыгрываешь камерами пыток?
– Это было расстройство, наверное, забудь…
– Понял. – сказал Адриан и прилёг на кровать.
– Сюда и душевно больных могут взять, ты знал? – спросил китаец.
– Знал. У меня, вон, диагноз тоже есть, истерия.
– Ну, это не страшно, лишь бы не было чего серьёзного…
В части началось совещание. Офицерский состав обсуждал рабочий план, выполненный за последние недели. Также обсуждались проверки частей, и, к слову, было упомянуто движение японских судов в Охотском море, которое, как оказалось, было связано с ловлей рыбы.
– Наша береговая охрана встретилась с ними, и на судах были замечены военные, хотя сами корабли были гражданские, а не военные.
– Для охраны, как несложно догадаться.
– В этих водах нет пиратов, и от кого охранять?
Через двадцать минут встреча закончилась.
Капитан Барин, начальник отдела по призыву на военную службу, пришёл в кабинет к майору Броневу и сказал:
– Майор, эта сессия будет «урожайной».
– В каком плане?
– На службу поступило больше обычного. В прошлый период к нам пришло около двух тысяч добровольцев, а сейчас две с половиной.
– Нормально, кому – то же надо защищать страну. -сказал майор, наливая в стакан виски.
Выпив виски, майор спросил:
– За сколько времени набралось такое число?
– Около трёх с половиной месяцев.
– Нормальная плотность.
– Если бы в планы можно было добавить пункт по норме призыва на военную службу, я бы получил добавку за перевыполнение.
– Обратитесь в бухгалтерию, скажите своё мнение.
– Нет, так не сработает, майор…
Капитан Барин вышел, оставив Бронева наедине с виски.
На улице было светло и безоблачно, солдатам не было жарко в их куртках хаки серого цвета. Они выполняли хозяйственные и бюрократические ежедневные дела в своей части, а также выходили на улицу, чтобы пойти по своим делам в соседнюю часть в трёх кварталах от этой.
Антона Караева отправили в часть в трёх кварталах, чтобы донести бумаги с договорами о новых контрактах для заполнения нужных пробелов и для разговора с одним из служащих части. Он шёл по улице не спеша, неся все документы в рюкзаке за спиной, с полицейской дубинкой на поясе и патронажами на груди для пистолета на другом боку. Идти в полной выкладке было не к месту, но из-за правил службы пришлось брать с собой оружие при выходе на улицу.
Зайдя в часть, он прошёл через турникет и сразу пошёл в кабинет местному начальнику по призыву, чтобы дать заполнить бумаги и обговорить подробности работы новобранцев.
Адриан сидел на своей койке, когда к нему обратился Бауыржан:
– Адриан, ты как?
– Не жалуюсь, хотя есть недомогание от отсутствия нормального солнечного света.
– Знаешь, мы ведь будем там как рабы. Посуди сам: на Марс и Луну не отправляют рабочих, труд которых высоко оплачивается. Отправляют нас, бесплатную рабочую силу…
– Оно и понятно. Лишь бы там были сносные условия и с нами по-человечески обращались.
– Это несправедливо – отправлять в такую даль рисковать здоровьем и жизнью.
– Обидно, что вердикты, которые нам вынесли, зависели от нас самих. При лучшем исходе для нас не было бы ни Марса, ни этого корабля.
– Мы уголовники, и на Земле наши сроки были бы дольше. На Марсе лично я буду два года, а на Земле меня бы посадили на лет шесть-семь.
– Нужно добавить к этим двум годам время перелёта.
– И тогда выходит три года с лишним года.
– Все равно меньше. – сказал китаец.
– Не хватало бы карт, шахмат или игровых приставок, чтобы скоротать время здесь. – сказал четвертый из них.
– Тут с нами не церемонится, а тобою перечисленное не для уголовников. -сказал Адриан.
– Разве что карты и шахматы. – ответил Бауыржан.
– Давайте заговорим за серьезные вещи.
– Пока что нам можно, но я знаю, что в тюрьмах живут по понятиям, и по этим понятиям лучше не касаться политики и тому подобного.
– Кто это придумал? – спросил Бауыржан.
– Это традиции, которые не были придуманы каким-то одним человеком. – сказал сокамерник.
– И мы приобщились к «культуре», надо же. – сказал Адриан.
– Скоро обед. – сказал Бауыржан.
– Мне вот интересно. -сказал китаец. – как они смогли всё рассчитать, чтобы припасов и консерв хватило на время полёта.
– Это для них не первый полёт, уже научились считать.
– А пилоты то устали водить корабль. Хотя, там, должно быть, и автопилот есть.
– Есть, конечно, как без него…
Через пять минут все пошли на обед, а после вернулись и продолжили разговор:
– Так вот… – продолжил Бауыржан. -
– Слышал, как сказали в столовой, что есть возможность связи с Землёй с помощью спутников. Можно будет получать сообщения с Земли в виде телеграмм, а вот можно ли отправлять их – не знаю.
– Обнадёжил. – сказал китаец.
– Это хорошо. – ответил Адриан.
– И как это будет? Нас будут отводить на станцию или отдавать телеграммы в руки?
– Не знаю, увидим.
– Я бы уже сейчас не прочь узнать новости с Земли. – сказал китаец.
– Придется без новостей ещё некоторое время, не это главное, хотя хотелось бы…
Через десять минут начался тихий час. Готовые уснуть легли на свои койки, а другие просто лежали или сидели и фантазировали, лишь бы как-то занять своё время.
Адриан не спал. Он фантазировал, как будет жить новой жизнью, когда вернётся на Землю: заведёт новую семью либо вернётся к прежней, устроится на новую работу, будет заниматься саморазвитием. Фантазии придали ему некоторое вдохновение, и он смог на время забыть о своём непростом положении, в котором ему придётся задержаться на длительный срок.
Вечером, ожидая с минуты на минуту Марию Хартман, Александер уделил время очередным думам, теперь о своём сне.
Он не думал о причине сна – естественной или сверхъестественной, он только думал о его явном смысле и хотел соотнести это со своим переосмыслением взглядов и жизненного опыта, совокупить сон со своим «покаянием».
Сначала он не понял, что значила эта притча. Когда он представлял работу радиотехники, когда представил, что приёмник и передатчик, работающие на разных частотах, не могут работать вместе и отправлять и принимать информацию, то он сравнил технику с людьми и понял то интересное сходство. Потом он стал думать о людях, говорящих на разных языках, как один человек что-то говорит, но слушающий его не понимает, и провёл аналогию между частотой и языком и между радиосвязью и речью.
