Заветное желание. Приключенческая повесть

Я не заметил, когда оборвалась тропка. Но оказавшись в окружении сплошных зарослей, не растерялся. С чего бы! Справа, в сотне метров от меня, высились деревья, за ними проглядывали крыши домов. Я полез напролом через кусты, и с разгону чуть было не заскочил на дощатый настил.

Оказалось, что я натолкнулся на яму. Она была глубиной в мой рост, прогнившие доски укрывали ее сверху более чем наполовину. «Вот бы кувыркнулся вниз!» – подумал я и перевел дух.

Что за убежище? Для чего? Я присел и заглянул под доски. В углу ямы заметил что-то объемное, прикрытое брезентом. Что там?.. Откуда?.. Было интересно, и я осторожно, ничуточки не тревожась, спустился в яму.

С трепетом откинул кусок брезента и обомлел. Сложенными один на другой стояли ящики с водкой, чем-то были набиты пакеты, откатилась в сторону от всей этой груды банка консервов.

Коленки у меня затряслись, под ложечкой похолодело. Не трудно было догадаться, что я обнаружил товары, украденные в магазине.

Обмирая от страха, я расправил брезент. Выскочив из ямы, распрямился, чтобы тут же, не медля ни секунды, дать стрекача, но в десяти шагах перед собой увидел человека в белоснежной рубашке, с овчаркой на поводке… Я отшатнулся. И человек, в свою очередь, тоже удивился и растерялся.

– Ты откуда?.. Что здесь делаешь? – спросил.

Псина напружинилась, зарычала.

– Я… Я случайно тут… Я заблудился, – залепетал я.

Человек пристально вглядывался в меня. И тут я его узнал. Ну, конечно! Конечно!

– Я видел вас возле магазина! – затараторил я. – Вы с участковым разговаривали… Вы оперативник?.. Или следователь?..

– Следователь, – услышал в ответ.

– У нас в этот день велики украли… Я хотел вам рассказать об этом…

– Ты кто такой?..

– Там, – я показал рукой в сторону ямы, – украденное из магазина, да?.. А почему овчарка вчера не взяла след?.. Или вчера была другая собака?..

– Ты один?.. – следователь, перехватив пса за ошейник, подошел к яме и заглянул под доски.

– Помогите найти наши велосипеды, пожалуйста, – попросил я. – Мы вчера утром поехали на них на рыбалку…

– Погоди, погоди. – парень выпрямился. – Сначала я задаю вопросы…

Я без утайки рассказал, откуда приехал, у кого живу в поселке, с кем дружу, как оказался возле ямы…

Следователь не сводил с меня взгляда.

– Вы не волнуйтесь, – поспешил я его успокоить. – Никому не расскажу… Ни взрослым, ни друзьям… Понимаю, что нельзя… Если воры из поселка, то только спугнем… А вы теперь здесь останетесь?.. Будете в засаде сидеть?.. И ночью?..

Следователь тронул меня за плечо.

– Пошли, на дорогу выведу, – сказал.

– А если сегодня не придут?..

Вопрос остался без ответа.

– А вы про наши велосипеды не забудьте?..

– Не забуду… Но и ты смотри, никому ничего… Умри, но никому!..

Выбравшись из зарослей на лужайку, я обернулся, но за спиной уже не обнаружил ни человека, ни собаки. Когда отстали? Вернулись назад? Затаились в лозняке возле тропинки?

Идти к футболистам перехотелось.

К удивлению, в проулок между огородов я вышел прямо на площадь. Вот те и на! Получается, что магазин обворовали местные. Ну, кто чужой может знать про яму в лозняке? Наверное, надеялись забрать товары за несколько раз, пакетами или свертками. Неси их по поселку даже днем, и то никто не заподозрит… Получается, что следователь раскусил воришек и теперь наверняка дождется их возле ямы…

На двери магазина-вагончика висел амбарный замок.

Шагая центральной улицей незнамо куда, я живо представлял, как сегодня следователь задержит людей, обворовавших магазин, как завтра, прямо с утра, вместе с ним и его овчаркой мы – Глеб, Димка и я – примемся искать наши велосипеды.

– Дружочек! – услышал я возглас и поднял голову.

На лавочке возле ворот сидел старый учитель Алексей Петрович.

– Подойди сюда, – попросил он. – Просьба к тебе небольшая… Я направлялся в сельсовет, да вот – ноги отказывают, присел и не могу отдышаться… Отнеси бумаги председателю… Сделаешь?..

Он протянул мне пакет.

– Товарищ приезжает… Полковник в отставке… Мы с ним с одного села, вместе по улицам бегали… Было время…

Я принял пакет.

– Ты Павла Васильевича встречаешь? – спросил учитель.

Я пожал плечами:

– А кто это?..

Алексей Петрович улыбнулся.

– Понятно-понятно, – сказал. – Откуда ж вам, ребятне, знать, что именно так по паспорту величают пастуха Маляму?.. Ах, дурья его башка, когда-то ж, по молодости, нормальным человеком был… В тюрьму попал по дурости, спился, опустился совсем… Видишь его?..

– Не, – покачал я головой.

– Если встретишь, скажи, что я спрашивал… Пусть ко мне домой заглянет… Дело одно есть…

Я недоуменно уставился на Алексея Петровича. Ну, какие еще общие интересы могут быть у старого учителя и пастуха-забулдыги?

– Ладно, ступай, – махнул рукой Алексей Петрович. – Тебя Сережей зовут, кажется?.. Хорошие вы, мальчишки!..

Я повернул обратно.

Выполнить поручение не составляло никакого труда, мне все равно некуда было торопиться. Зато появилась возможность пообщаться с участковым милиционером. Однажды воры утащили со двора у соседей Глеба две кастрюли. Даже по кастрюлям завели дело, их искали и нашли. А тут велосипеды. По ценности они не идут ни в какое сравнение с кастрюлями!.. А заодно, возможно, узнаю новые подробности про кражу в магазине… Вот уж рты раскроют Глеб и Димка, когда я им расскажу!..

На крыльце сельсовета никого не было. Я открыл дверь и зашел в коридор.

В кабинете председателя разговаривали.

– Я по делу, – вырвалось у меня, когда из соседнего кабинета появилась женщина с явным намерением приостановить меня.

– Ну, раз по делу, – улыбнулась она и развела руками.

Председатель сидел за своим столом, трое незнакомых мне мужчин – на стульях вдоль стены.

Я протянул пакет, объяснил, откуда он у меня взялся, возвратился к двери и тихонько опустился на стул, ее подпиравший. Я почему-то подумал, что председатель просмотрит бумаги, что-то напишет или скажет мне для передачи Алексею Петровичу.

Председатель вынул из конверта сложенные листы бумаги, развернул их, стал проглядывать.

– Я так и знал, – обмолвился наконец, – Ветераны, жители поселка, собрали свои собственные средства на памятник. Просил их этого не делать, не послушались… Вот кипа квитанций… А это, как понимаю, их предложения по проведению праздничных торжеств… Гаврилов завтра приезжает. Надо будет его встретить с поезда…

– Молодец полковник, – сказал мужчина, сидевший поближе ко мне. – Жизнь прожил за тридевять земель, а о родных местах не забывает… И за какое дело взялся!.. Не каждый решится!..

– Воинская закалка, – заметил другой мужчина. – Говорят, в последний год то ли пять, то ли шесть раз приезжал к нам… По силам ли старику?..

– И не просто приезжал, – отодвинул бумаги председатель. – Он поднял на ноги весь район!.. Подключил к своей идее музей, военкомат, редакцию газеты, депутата областной думы… «Хочу увековечить память о своих земляках!» – заявил, открыл счет в банке, положил на него свои деньги за проданные машину и дачу… И вот – настоял на своем… Памятник вчера привезли, быть может завтра-послезавтра начнем устанавливать…

Хлопнула входная дверь, послышались шаги по коридору и в кабинет зашел участковый.

– Заседаете? – бросил толстую папку на диван и сам устало плюхнулся рядом с ней.

Ну, подумал я, сейчас начнет рассказывать про яму в зарослях возле ручья, про найденные товары в яме.

Но участковый уставился на меня.

– А паренек что здесь делает? – спросил. – Набедокурил?.. Пробираете?..

Председатель будто увидел меня впервые.

– А чего ты сидишь? – спросил.

Я пожал плечами и неопределенно ответил:

– Жду.

– Кого?..

– Ну, – я стушевался. – Ну, что мне сказать Алексею Петровичу, учителю…

– Ах да, – спохватился председатель. – Я и забыл, увлеклись разговором, – порылся в бумагах. – Ладно, – сказал. – Иди себе… Я сам Алексею Петровичу позвоню, поговорю с ним, – и обернулся к народу. – Ветераны не сдаются. Ну, почему б ему мне не позвонить? Я бы сто раз к нему домой заехал. Так нет, сам в дорогу пустился, мальчишку послал.

Участковый выразительно посмотрел на меня, и я поспешно подхватился со стула.

– Дверь за собой закрой, – велел и взял в руки свою папку.

Возле крыльца стоял милицейский мотоцикл. Я с досады стукнул кулаком по сиденью, и пошел от сельсовета восвояси.

В моей голове кутерьма

Не зная, куда себя деть, я вскоре оказался на лугу в составе футбольной команды, в которой играли Глеб и Димка.

Расходиться стали, когда солнце начало клониться за горизонт, с реки повеяло прохладой, заклубился в низине туман.

– Ну что, нанесем Тимохе дружественный визит? – потер ладони Димка. – За мной!..

Калитка во двор была не заперта, чему мы обрадовались. Я с Димкой остались на улице, Глеб пошел на разведку. Вернувшись, сообщил, что Тимохины родители дома, отец смотрит телевизор, мать – на кухне.

– Шторки на окнах отодвинуты, хорошо всюду видно, – сказал Глеб. – Тимохи вроде нет…

– Понятно, что нет, – фыркнул Димка. – Потому калитка и не заперта… Будем ждать…

По очереди, осторожничая, мы походили по двору. Из окон падал свет, и нам удалось заглянуть во все закоулки за домом, возле сарая и погреба. Велосипедов нигде не обнаружили.

Заслышав шаги, проворно заскочили в палисадник, затаились под вишней.

Тимоха появился, ничего не подозревая, руки держал в карманах, попыхивал сигаретой.

Первым из укрытия выскочил Димка. Он с разгону прыгнул на Тимоху, молниеносным приемом повалил его на землю и стал колотить. Тимоха завопил. Я и Глеб кинулись отдирать Димку от бедолаги, и это нам удалось… Но пока мы держали Димку, Тимоха подхватился с земли и с жутким воплем кинулся во двор.

– Тима!.. Что случилось, Тима? – на крыльцо выскочил отец.

Мы ринулись в рассыпную.

Собравшись на перекрестке, стали попрекать товарища.

– Вечно ты с кулаками! – досадовал Глеб.

– Не дал поговорить, – сокрушался я.

– Не барышня, – огрызнулся Димка. – Чего с ним канитель разводить?.. Да и не ждал, что он заорет во всю глотку!.. Думал, поколочу для порядка, а потом поговорим спокойно…

– С тобой спокойно никогда не получается, – буркнул Глеб. – Завтра Тимохин отец к нашим родителям придет… Тебе это надо?..

Мне вдруг стало противно и гадко. Дурак, какой я дурак! Да пойду сейчас к Маше, да расскажу ей о пропавших велосипедах! Чего я маюсь?

– Я схожу к Рудику, – сказал я.

Глеб удивился.

– К Рудику?.. Но ты же только что сказал, ему некогда…

– Было некогда, – замялся я. – А сейчас быть может…

– Ну, иди, – согласился Глеб. – Еще не поздно… А я, чтобы родителей не тревожить, к Димке домой загляну, телик посмотрим, в шахматы сразимся… Постарайся к часу вернуться, возле дома встретимся, будто не расставались…

Я, чтобы друзья ничего не заподозрили, резво пошагал в направлении улицы, на которой жил Рудик, но через несколько шагов приостановился и повернул обратно.

Я представлял, как обрадуется мне Маша! А как я ей буду рад! Но пока я не знал, что скажу про велосипеды, да и скажу ли…

Фонари горели только на перекрестках, Машин дом с деревянным забором, резным палисадником и вишнями в нем – утопал в темноте. Окна в домах соседей светились, в Машином – света не было.

– Сережа! – с лавочки возле калитки подхватилась, поправляя платьице, Танька.

– Я пришла к подружке, а у них никого дома нет, – сказала. – Ты не знаешь, где может быть Маша?..

Я пожал плечами, собираясь пройти мимо.

– Погоди, – Танька придержала меня за рукав рубахи. – Ты хороший… Ты… Ты не Глеб… И не такой, как Димка… Я уверена…

Танька жарко дышала.

– Тебе Маша нравится, я знаю… А мне она – подруга… Но так получилось… Я больше не могу… Я должна тебе сказать…

Она провела своей ладонью по моей руке.

– Ты, Сережа, меня поймешь…

Я отстранился. Ну, что за нежности? Для чего?.. Либо чокнулась?..

У соседей во дворе что-то грохнулось.

– Как стыдно! – ахнула Танька, закрыла лицо руками, повернулась и убежала.

Я стоял в оцепенении. Я не понимал, что произошло. Скорее всего, Танька предлагала мне свою дружбу. Но разве ее предлагают? Дружат с теми, кто нравится, с кем интересно. А кто для меня Танька? Я улыбнулся, подумав про Машу.

Я присел на скамью и вытянул ноги, чувствуя во всем теле усталость. И мне вмиг перехотелось идти к Димке.

Наши родители были дома. Тетя Оля и моя мама стряпали на кухне, дядя Володя с моим отцом резались в карты на диване.

– Что один?.. А Глеб где? – спросили у меня.

Я ответил:

– У Димки…

– А ты что не с ними?..

– Они в шахматы играют, а мне скучно…

Я прошел в зал и включил телевизор.

Спустя полчаса ко мне подсела мама.

– Ты поссорился с ребятами? – спросила.

– Да нет…

– Я, сына, тебя очень прошу: ночью не ходи по поселку в одиночку…

– Почему?.. Что со мной случится?..

– Да мало ли что… Отец постоянно в редакционных командировках, вечно ввязывается в разные разборки… За него день-ночь волнуюсь, а тут еще и за тебя переживай… У отца хоть работа такая, никуда не денешься, а у тебя – одно баловство…

Мама потрепала мне волосы, вздохнула и ушла на кухню.

Чего-то заспорили картежники. Мой отец обозвал дядю Володю шулером.

– Пойду, сараи закрою, – услышал я голос хозяина дома. – Ворья развелось в поселке… Такого раньше не было… Хотя понятно: люди остаются без работы, а выживать как-то надо… Вот и приспосабливаются к новым условиям…

Мультик закончился.

– Ну, сынок, рассказывай, – подсел ко мне отец.

– О чем, папа?..

– Да вижу, что есть о чем… Ты не умеешь скрывать, по лицу видно…

Я взял отца за руку.

– А ты никому?.. – спросил и осекся. – Извини, вырвалось…

Пока дядя Володя управлялся во дворе по хозяйству, я торопливо, сбиваясь, поведал отцу о своих приключениях.

– Как думаешь, – спросил, – можно рассказать об этом Глебу?

Отец улыбнулся:

– Не знаю, сам решай…

– Боюсь, что Глеб поделится с Димкой, Димка – еще с кем-нибудь…

– А кто тебя просит рассказывать?.. Ребята наседают?.. Да и, как я понял, ты дал слово следователю…

– Ну, дал…

– Так в чем тогда проблема?.. Пусть милиция ищет воров, не мешай… Найдут, тогда друзьям и расскажешь… Они, думаю, поймут, не будут на тебя сердиться…

Со двора в дом зашел дядя Володя. Хотел к нам присоединиться, но его позвала на кухню тетя Оля.

– В сельсовете разговаривали про памятник, – вспомнил я. – Его завтра или послезавтра будут устанавливать… Ты знаешь об этом?..

– Слышал…

– Ты напишешь в газету?.. К учителю Алексею Петровичу приезжает друг детства и юности, полковник запаса… Ты встретишься с ним?..

– Посмотрим…

– Или тебе некогда?.. Мама тобой недовольна, я видел, как она плакала… Надеялась, что приехали отдохнуть, а чувствует – ты опять впутываешься в большую драку… Это так?..

Отец обнял меня, крепко прижал к себе.

– А как иначе?.. – ответил. – Журналисту никогда нет покоя, как и следователю…

– А ты против кого?.. В прошлый раз с Наперстком сражался, а нынче с кем?..

– Скажи тебе, – отец с улыбкой поднялся с дивана, – а ты – Глебу, Глеб – Димке…

– Папа, – только и нашел я что ответить.

Я побегал по телеканалам, ничего интересного не нашел и заглянул к взрослым на кухню.

– Можно, я на улицу выйду, Глеба подожду?

– Садись-ка лучше за стол, – отозвалась тетя Оля. – Пока Глеб заявится, с голоду помрешь…

– А вы сами ужинали?..

– Да если б вас дожидались, уже бы давно в кощеев превратились…

Я рассмеялся.

Выйди, – разрешила мама. – Только не дальше калитки…

Над поселком висело беззвездное небо. Свет из окон освещал только зелень в палисадниках. Горел свет и в доме Маши. Позвонить в дверь? Постучать в окошко? Но если выйдут Машины родители, что я им скажу? – уже довольно поздно. Да и если появится Маша, не по-товарищески волновать ее на ночь глядя…

Я возвратился домой, отозвал отца в зал.

– Пап, – обратился я. – Позвони, пожалуйста, родителям Димки. Пусть скажут Глебу, что я уже дома…

– Хоть звони, хоть ни звони, – появилась из кухни тетя Оля, – долго придется ждать. Иди, Сережа, поешь. И ложись спать, если устал. Носитесь, сладу с вами нет…

Чуть не опростохвостились

Глеб сидел на мне верхом, взобравшись с ногами на кровать.

– Просыпайся, – тормошил он меня. – Чего вчера не дождался?.. Я тебя будил, да такого соню и пушкой не возьмешь…

– Чего тебе? – я приоткрыл один глаз.

– Скучно…

– Да пошел ты! – я попытался повернуться на другой бок, но Глеб вдавил в меня коленки. – Прекрати! Больно, – взмолился я.

– А не то еще будет, – ухмыльнулся Глеб. – Ну, сколько можно спать?..

Он соскочил с кровати, подхватил со стула мои рубашку и штаны и, скомкав их, запустил в меня.

Я отбросил одеяло и сел, свесив на пол ноги.

– Родители дома?.. – спросил.

Глеб передернул плечами:

– Мои – на работу ушли, за твоим отцом кто-то на легковушке приезжал…

– А мама?..

– Она в огороде, на грядках… На кухне нам завтрак приготовила… Ты одевайся!.. Чего на меня уставился?..

– Думаю, – ответил я.

– О чем можно думать?..

Я прищурил глаза и выдохнул:

– Ты умеешь хранить тайны?..

Глеб хихикнул:

– Либо сон решил мне доверить?.. И что же тебе приснилось?..

– Я не шучу…

Я неторопливо надел рубашку, стал натягивать штаны.

– Ну, чего замолчал? – присел на табуретку Глеб.

«Ага, заело!», – подумал я со злорадством, а вслух сказал:

– Раз тебе не интересно!..

– Интересно, интересно, – Глеб вместе с табуреткой придвинулся ко мне поближе.

– Поклянись, что никому не расскажешь!.. Ни родителям, ни Димке!..

Глеб изумился:

– А почему Димке нельзя?.. Он же наш друг!..

– Нельзя, – отрезал я, не вдаваясь в подробности.

– Ладно… Клянусь…

– Тогда слушай, – начал я. – Когда я возвращался от Рудика, то пошел не улицей, а вдоль ручья, через лозняк…

– Ночью?.. И не побоялся?..

– Днем… Это когда вы в футбол гоняли…

– Ага… И что увидел?.. Или нашел что?..

– На яму наткнулся… Глубокая, доски над ней в виде настила…

– И какая ж тут тайна? – расхохотался Глеб. – Мы там когда-то играли… В этой яме, представь, бобры жили…

– Бобры?..

– Однажды появились, и никто их не трогал. Ручей перегородили, и он почти в речку превратился. А в позапрошлом году исчезли. Куда – никто не знает. Мужики плотину разобрали, и когда вода сошла, нашли рваную сеть.

– А бобры разве в ямах живут?.. В норах…

– Яма, это то, что от норы осталось… Ребятня поверху бегала, кто-то и провалился… Это потом мы яму расширили, в блиндаж превратили… Интересно там было… А потом…

– Надоело?..

– Пацаны пришли, как обычно, а в яме две гадюки ползают… Представляешь?.. И больше мы туда ни ногой…

Я зажмурился. Вот те и на! А я так смело полез вчера в яму! А если б там ползала змеюка?

– «Тайна», – передразнил меня Глеб, намериваясь подняться с табуретки.

– А вот и тайна! – выдохнул я. – В яме были украденные в магазине товары!..

Лицо Глеба вытянулось.

– Ну! – напружинился он. – И что?.. Чего тянешь кота за хвост?..

И я рассказал товарищу, что случилось дальше.

Глеб слушал меня, раскрыв рот, а когда я поставил точку в своем повествовании, воскликнул, подхватившись с табурета:

– Пошли туда… Посмотрим…

По стеклам прошуршала ветка.

– Кто еще там? – Глеб распахнул окно.

За палисадником стоял Димка. Он крутил длинной веткой над головой, гримасничал и пританцовывал.

– Погоди, сейчас музыку врублю! – поддержал его настроение Глеб. – Либо скутер подарили?..

– Ага, подарили!..

– Правда? – Глеб до пояса вылез из окна.

– Покажи! – я, не мешкая, на половину туловища пробился рядом с ним.

Скутера не было. Я увидел лишь прислоненный к калитке велосипед.

– Обманщик, – сказал Глеб.

Димка продолжал сиять:

– Да слепые вы, что ли?.. Ты, Серега, разве не узнаешь?.. Это же твой велосипед!..

Мы выкатились из окна.

– Ура!.. Велик!.. Нашелся! – с воплем я схватил велосипед, потряс его, убеждаясь в прочности, поднял за багажник заднее колесо и, нажав на педаль, заставил его вращаться. – Блеск!.. На ходу!.. Ура!..

Глеб тоже потормошил велик, потом метнулся к Димке.

– Ты где его нашел?.. Молодец!.. – обхватил товарища и рывком оторвал его от земли.

Торжествующий Димка улыбался, как будто ему только что вручили орден или медаль.

– Ты прокатись, – наконец сказал он, освободившись от Глеба.

И правда, подумал я. На вид-то велик целехонький, а как он в движении? Не рассыплется ли по дороге?..

С трепетом я оседлал велосипед и тронулся с места. Но чем дальше я отдалялся от ребят, тем сильнее охватывало меня чувство некомфортности. И сиденье неудобное, и руль низко посажен, и педали тугие, и переднее колесо балансирует. Я развернулся в недоумении.

– И как? – встретил меня Глеб.

– Чего не радуешься? – удивился Димка.

Я соскочил с велосипеда, сокрушенно посмотрел на ребят.

– Мне, кажется, он не мой, – сказал растеряно.

– Не твой, конечно, – согласился Глеб. – Машкин…

– Не Машин…

– Да такой же у тебя был!..

– Да, такой… И марка та, и раскраска… Но этот – не тот, вам говорю…

– С чего взял?

Я принялся объяснять.

– А вот и еще различие… У меня на багажнике две пружины, а тут – одна, вместо другой – проволока накручена… У меня одной спицы в заднем колесе не было…

Мы разом поглядели на Димку.

– Ты где велик-то стырил? – нахмурился Глеб.

– Ну, даешь! – вырвалось у меня.

Димка скривил лицо.

– Придумали еще, буду я воровать, – буркнул. – Велик валялся, я его и подобрал..

– Так и валялся…

– Ну, не валялся… Стоял прислоненным к столбу…

– Да не тяни, рассказывай, – Глеб облокотился на палисадник.

– А че?.. Вы еще спали, а я уже был на ногах… Поручение отца выполнял… Когда вертался домой, мимо дома Карасика проходил… Жуть, что там творится!.. Козырь, видно, опять вусмерть пьяный, на всю улицу слышно, как орал на Кольку и на жену!.. Мне даже жалко Карасика стало…

– Ты – про велосипед, – перебил Глеб. – Мы ж у тебя не про Кольку спрашиваем…

– А я про что?.. Иду, значит, дальше, смотрю – велосипед… Стоит сам по себе возле столба…

– На улице? – спросил я.

– Да не… Там, меж домами, широкая лужайка до ручья… Столб с оборванными проводами, раньше там линия проходила, за сотню метров от дороги… Я как увидел велосипед, вспомнил про пропажу, и – к нему… Вижу, вроде твой, Серега… Ну, и забрал…

– Спросить надо было, – буркнул Глеб.

– У кого?.. Там рядом ни души… Вы что, так бы не поступили?.. Или что, стучали б в крайние дома, да спрашивали: «Уважаемые, это ваш велосипед?… А чей, не подскажете?»… Да пошли вы!..

– Не кипятись, – попросил Глеб. – Давайте лучше подумаем, что с ним делать…

– Машке отдай, – парировал Димка. – Она и этому будет рада… Какая ей разница?.. Все равно не катается…

Глеб посмотрел на меня.

Я покачал головой.

– Правильно, Серега, – Глеб отошел от палисадника. – Велик надо отдать хозяину..

– А кто хозяин?

– Не знаю, Димка… Но нехорошо получается… Мы чем лучше тех, кто наши велосипеды утащил?..

– Так я же не специально!.. Я по ошибке…

– Доказывай теперь, – вздохнул Глеб.

Я держал велосипед, я и повел его, ступая посередине дороги. Друзья шагали со мной рядом.

– Не переживайте, – успокаивал Глеб. – Поставим велик не прежнее место, и считай – ничего не произошло… В крайнем случае, если придется держать ответ, правду скажем…

И мы расслабились, будто вышли на обычную прогулку.

Вдруг Глеб вырвался вперед:

– Нам же еще в одно место надо смотаться!.. Ты забыл, Серега?.. Пошли побыстрее!..

Я обомлел. Ускорив шаг, я дернул Глеба за рукав рубахи… Ты чего, мол?.. Ты же давал мне слово!..

Глеб отстранился и бахнул, как мне показалось, на всю улицу:

– Мы, Димка, нашли украденное в магазине!.. Представляешь?..

Он так и сказал: мы…

Димка, споткнувшись, ухватился за велосипед.

Пи… Пи… Пи-и… Пи-и-и… – это сигналила догонявшая нас машина.

Я отрулил велик с дороги, увлекая за собой Димку. Глеб тоже сдвинулся на обочину.

– Не дрейфь, – он миролюбиво похлопал меня по плечу. – Мы же друзья! – он лыбился, совершенно не чувствуя передо мной никакой вины.

Пришлось и Димке поведать, что случилось со мной вчера в лозняке.

– Никому не скажу, – побожился тот, но я поверил ему с трудом.