скачать книгу бесплатно
– Мисс Харингхтон! – увидела Лидия Владимировна директрису Облачного замка, выйдя из пространственного коридора, или, как его привыкли называть люди – зеркала.
Мисс Харингхтон стояла совсем рядом, справа от неё, и обсуждала что-то с двумя участниками ВСМС, Великого Собрания Магического Совета.
По сути, название Совет носил несоответствующее действительности: он был далеко не магическим. Конечно, большинство заседателей являлись магами, но светлые маги, представлявшие интересы магии, составляли лишь половину от общего числа советников. Другую делили между собой представители колдовства и тёмной магии. Магия, особенно высшая, часто приравнивалась к свету, поэтому наличие тёмной стороны звучало сомнительно.
– Здравствуйте! – радостно выкрикнула Лидия Владимировна, смотря на директрису. Два мага почтительно поклонились мисс Харингхтон, с которой вели беседу, и ушли. – Я вас так давно не видела! Как дела в школе? Как новый набор? Вы совсем не изменились! – заговорила она, не успев и подойти к женщине.
Несколько последних месяцев Совет почти каждый раз собирался в своём неполном составе из главных и постоянных советников. А полный созывался во время их собраний, только если нужно было принимать значительные решения.
Благодаря своей особенности, Лидия нечасто выбиралась в люди. Насчёт директрисы Облачного замка она не ошибалась: с тех пор, как в свои тринадцать Лидия поступила в школу, мисс Харингхтон не изменилась. У неё оставались всё те же чёрные густые волосы длинной чуть ниже плеч, никогда не выраставшие длиннее; изумрудные глаза, из которых на мир смотрела истинная мудрость (их Лидия неосознанно примерила и на себя, изменив цвет глаз на идентичный); маленький аккуратный нос, тонкие губы и небольшая родинка в виде сердца над левой бровью – всё оставалось идентичным. Это лицо знал практически каждый высший маг в их мире, каждого шестого из них она лично обучала.
– Лида, – приятно улыбнулась она. Лидия просияла: она обожала эту улыбку с самого детства, – здравствуй, всё хорошо, набралось всего…
– Всего пятьдесят два ученика, – услышала продолжение у себя за спиной Лидия.
– А вот и наш дорогой Аллар, – произнесла мисс Харингхтон, разводя руки по сторонам, словно собираясь обнять мужчину в чёрной рясе, рукава и воротник которой были расшиты серебряным узором.
– Ужасный день, граф, – поприветствовала его Лидия, не оборачиваясь, зная, что он сейчас вольётся в их компанию, заняв место по левую руку от неё. Она вновь обратилась к мисс Харингхтон: – пятьдесят два – не плохо, вы ведь помните, что со мной на потоке было всего пятьдесят семь детей.
Директриса кивнула, конечно, она помнила каждого лично. До шестидесяти учащихся класс считался маленьким. Столько высших магов со всей Земли за один год – совсем неважное количество, особенно, если в их число ещё и входили дети, которых мисс Харингхтон периодически находила и обучала, из других миров. Плохо было не то, что такие дети учились, отнюдь. Но сокращение количества детей с высшей магией не предвещало ничего хорошего: они либо оказывались убитыми в младенчестве, либо Земля как мир теряла в год их рождения значительные крохи равновесия Сил. Количество тринадцатилетних высших магов во все времена считали отражением обстановки – «высшим метром», как именовали из-за этого явления потери миром мизерных, хотя не передать насколько важных, частиц света.
– Похоже, решили созвать весь Совет, – сказала Лидия, оглядевшись.
В холе находилось около сотни разномастных заседателей, остальная их часть пока оставалась на улице перед временным зданием ВСМС. Те, кто представлял магию (истинную магию – свет), носили белые рясы, а представители колдовства – чёрные. Одежды заседателей отличались не только цветами. У шести главных членов ряса имела самое богатое убранство: конец рукавов, воротник о подол их одежд были украшены золотой вышивкой. За ними, по пышности убранства, следовали двадцать четыре постоянных заседателей, серебряная вышивка на одеждах которых красовалась на воротниках и краях рукавов. У остальных рясы оставались одноцветными (белыми или чёрными) костюмами. – К чему бы это?
– До Совета дошла информация, что Глаз Дракона обрёл Хранителя…
– И два года не прошло, – вставил граф язвительно, указывая на нерасторопность того.
– И что этот Хранитель – маленькая девочка, – с нажимом закончила мисс Харингхтон, окинув недовольным, но весёлым, взглядом графа.
– Неужели?! – ужаснулась Лидия, подавшись вперёд всем телом: ей очень хотелось узнать деталей; точнее, чтобы сделать вид, что ей не терпится это сделать.
– Да, это так, – снисходительно подтвердил граф, бывший, как и мисс Харингхтон, постоянным заседателем Совета, обсуждавшим на предыдущем сборе эту новость. Они все трое играли, вот только у Оливии Харингхтон и Аллара Минха выходило в тысячи раз лучше. Примерно во столько же, насколько они и были старше Лидии, – и, как вы понимаете Лидия, ещё не ясно, чем девочка обладает, и какую дорогу выберет. Ей нужно отдать предпочтение Тьме.
– Или Свету, не забывайте, что у медали две стороны, Аллар, – напомнила директриса Облачного замка, поняв, что граф не собирается продолжать и решительно остановился на тьме.
– Да, да, Оливия, ты как всегда права, – Аллар был одним из немногих существ в этом мире, кто мог позволить себе разговаривать с Оливией на ты: он был знаком с ней с самого того момента, когда вампиры впервые посетили Землю, и практически не уступал по возрасту. – Не будем же мы причислять к великим нам, обладателям Силы, каких-то людей с их третьей стороной, – ухмыльнулся он.
– Я не это имела в виду. Признайтесь; вы ловко обернули мои слова против меня самой. Истинный тёмный никогда не упустит такого развлечения.
– Что вы, не причисляйте меня к их лику, я самый обычный вампир нескольких тысяч лет от роду, – отмахнулся Аллар от замечания Оливии, смотря только на Лидию. В лице его читался интерес, не простым любопытством он был движим.
– Не преуменьшайте, граф, я-то знаю, сколько вам тысяч лет. И не думайте, что я позволю вам захватить сердце моей дорогой ученицы, я воспитала её не настолько глупой.
Щёки Лидии покрылись румянцем:
– Что же вы, мисс Харингхтон, такое говорите, ничего большего, чем сотрудничество мне от нашего Аллара не нужно.
– Думаю, девочку отправят в Звезду, – перевёл тему граф, делая вид, что он заскучал. Все здесь понимали, что если бы он чего-то захотел, то взял бы это в тот же миг, не пошевелив и пальцем.
– Скорее всего, не зря же она выслуживается перед обоими сторонами Совета всё это время. Как неопределившуюся девочку точно отправят туда. Вопрос только в том, будет ли соблюдаться необходимый нейтралитет и дистанция, – заметила Оливия.
Прозвучал первый сигнал, означавший, что всем постоянным членам необходимо пройти в зал заседаний. Мисс Харингхтон спешно откланялась и поспешила туда. А Лидия и Аллар остались около зеркала размером во всю западную стену, откуда ещё прибывали последние члены Совета. Граф задержался, зная, что, кроме него ещё не явилось несколько других постоянных заседателей.
– Знаете, Лидия, я не удивлюсь, если девочка не доживёт до нового года… – хищно произнёс он, выдвинув свои клыки, и улыбнулся, спрашивая: – А вы в этом собираетесь идти? Мода у вас на Земле, конечно…
Лидия хмыкнула:
– Лет через семьсот тоже будете так ходить.
Зал осветила белая вспышка, словно от большого фотоаппарата. Теперь Лидия Владимировна стояла в белоснежной рясе, как и половина собравшихся тут.
– Кстати, – упомянул вампир между прочим, – удивление у вас лучше получается играть чем злость и обиду.
– Я не понимаю, о чём вы, граф.
– Конечно… мы вдвоём прекрасно знаем, – произнёс он, внезапно взяв её за руку, чтобы она не успела уйти прежде, чем он договорит, – что гончие не ошибаются… никогда…
Прозвучал второй сигнал. Для Лидии Владимировны он оказался спасительным. Учтиво улыбнувшись и смешавшись с толпой, она вошла в зал заседаний ВСМС.
После заседания Лидия Владимировна пребывала в лёгком шоке. Оказалось, Совет в полном составе созвали не для Хранителя, или не только для решения его вопроса: это, на данном этапе, могли сделать неполным составом. Собрание состоялось из-за Революции, или, как его все привыкли называть, Япосоха.
Одним из главных членов светлой стороны был подан запрос на использование Япосоха. И, как бы это не считалось нереальным, Совет дал согласие на рассмотрение дела. Хотя раньше все предложения подобного рода безапелляционно отклонялись. Возможно, на решение влиял тот, кто подал запрос: это сделал Лукас ван Фан, Линхуон или же душа, одного из древнейших миров. В магическом сообществе таких принято называть сердцами мира, а чаще всего просто сердцами.
Линхуон – существо, появляющееся с зарождением мира. Древнейший, живущий сейчас Линхуон, заставший рождение и гибель множества миллионов миров, по этому поводу сказал: «Появляется мир – появляется душа. С изменением мира изменяется душа. Растёт, развивается, стареет, разрушается, вместе с миром уходит. У каждого мира есть душа, если души нет, можно считать: с миром покончено. Душа – отображение мира».
Решив не дожидаться мисс Харингхтон, видимо, надолго застрявшую в зале, где поднялся спор о восстании джиннов, Лидия Владимировна направилась к переходу, или западной стене, или зеркалу, кому как нравилось это называть.
Представив сначала нужный мир, затем саму школу и свой кабинет, она поспешно шагнула в зеркальную гладь. Сделав один шаг, директриса увидела синие стены и зашторенные окна, рабочий стол, свой маленький синий диванчик и журнальный столик. Со следующим шагом Лидия должна была оказаться в кабинете, вместо этого она столкнулась с невидимой преградой. Что-то не позволяло проходу открыться.
Первый раз в практике Лидии Владимировны возник такой случай. Нет, конечно, она знала, что можно закрыть переход. Её личный проход был защищён, и, вряд ли, двенадцатилетний мальчик без магической практики смог бы закрыть его, а разрешений на доступ к её территории магическим существам Совет пока не давал: он прекратил движение Силы в этом и близлежащих районах вовсе, лишь началась история с Хранителем. Для того чтобы окончательно убедиться в реальности происшествия, директриса коснулась преграды, которой служила обратная сторона зеркала из её кабинета. Не пускало. Собственное зеркало не разрешило ей пройти! Лидия ударила по нему – боль вспыхнула такая, будто руку пронзила молния, на ладони выступила кровь, а обратная сторона зеркала не получила ни малейшего ущерба. Решив больше не рисковать, директриса вернулась в здание, замещающее Совет.
Её кто-то окликнул. Лидия огляделась, через переполненный коридор, смахивавший на муравейник, к ней направлялся советник из тёмной стороны. Он выглядел как гном, хотя, в отличие от этого коренастого народа, в ширину старик был заметно больше. Двигался советник уверенно и как ледокол – напролом. «Гнома» никак не смущало расталкивание всех по сторонам, казалось, это наоборот лишь раззадоривало его ещё упорнее работать локтями.
Лидия никак не могла припомнить его имени. Кажется, около месяца назад они заключили выгодную сделку, и он всё же решил исполнить свою угрозу: продолжить сотрудничество.
Директриса покачала головой, мол, не сейчас. У неё появились дела важнее ядов. Во-первых, рука продолжала кровоточить – у её ног собралась небольшая лужица крови; во-вторых, необходимо срочно выяснить, что за проблема образовалась с зеркалом во время её отсутствия.
Быстро проделав манипуляцию, нужную для перемещения, директриса шагнула в зеркало, оставив почти добравшегося до неё советника недоумевать.
Лидия Владимировна вышла из зеркала, расположившегося на первом этаже школы. Было рискованно использовать его, находившееся около главного входа и недалеко от столовой, то есть – самого людного места здания. Конечно, стереть память полусотне человек не слишком сложно, но это заняло бы некоторое время, которого терять было нельзя ни минуты. По воле судьбы директрису не застали, ей повезло: судя по времени, шла середина шестого урока.
Лидия попыталась телепортировать. «Попыталась» потому, что у неё не вышло. Кто-то или, возможно, что-то блокировало телепортации. Блокировало телепортации на территории ЕЁ СОБСТВЕННОЙ школы!
Со всех ног Лидия Владимировна понеслась в свой кабинет, пожалев, что решила сменить его расположение с первого этажа на второй. На лестнице ей повстречался мальчик, по виду восьмиклассник, которого она едва не снесла с ног. Застав свою директрису в таком положении, он сказал что-то невразумительное, похожее на «з-здлавствт», и метнулся к стене, пропуская её. После чего ещё около минуты, стоял на том же месте, прижавшись к стене.
Преодолев препятствие в лице запуганного Володи из шестого класса, хотя в жизни он выглядел намного старше своих лет, и нескольких десятков метров коридора Лидия Владимировна добралась до входа в свой кабинет. Она повернула ручку и толкнула дверь, боясь за мальчика, которого там оставила. Ничего не произошло. Директриса в смятении не могла поверить в это, повторив данную операцию ещё несколько раз, Лидия попыталась предпринять попытку вынести дверь, это у неё тоже не вышло. Дверь была запечатана тёмной Силой. Даже если она умудрилась бы убрать петли, на которых держалась та, её это мало бы смутило: она бы продолжала упрямо стоять и выполнять свою миссию: «всех выпускать и никого не впускать».
Надеясь, что в кабинете не было Тима, и боясь, что он не сумел спастись от какого-то непредвиденного врага, Лидия попыталась до него докричаться, блокирующая магия оказалась рассчитана и на это. Тогда директриса решила попытаться подслушать, чтобы разузнать обстановку внутри. Она судорожно соображала, стараясь разработать стратегию собственных дальнейших действий, чтобы добиться наибольшей своей эффективности. Больше ей рассчитывать было не на кого: мисс Харингхтон оставалась в ВСМС, где блокировалась магия, а обратиться к кому-либо другому, значило выдать их тайное дело чрезвычайной важности. Как Лидия и предполагала, ей доступ ко всей информации отсюда оставался перекрыт. Когда директриса попыталась проникнуть в сознание Тима, услышала то, что не предполагалось к её вмешательству:
– Всё, ты готов на всё? – голос был пугающим и жестким, фраза звучала кошмарно, вынуждая, видимо, Тима, сделать что-то неправильное.
Лидии владелец голоса был не знаком, она и предположить не могла, кто это мог быть. Зато множество мыслей, одна хуже другой, свалились на неё, неся в себе страшные догадки о том, что могло сейчас там происходить. Ещё больше пугало то, что говорил этот голос внутри Тиминого сознания.
– Да… – услышав голос Тима, директриса не обрадовалась. Он был изнеможённым и измученным. Женщина схватилась за голову: как мальчик мог ответить этому голосу согласием? Что с ним там произошло? Долго ли он сможет ещё продержаться в таком состоянии?
– Ответь полностью, – голос вынуждал Тима совершить какую-то подлую сделку. Лидия выкрикнула «Не надо!», зная, что её не услышат, не сумев стерпеть это.
– Нет!! Не смей! – словно услышав её и решив помочь, в разговор вклинился иной голос, какого-то взрослого, почти пожилого, мужчины.
Лидия на мгновение даже, забывшись, поблагодарила этот голос, соглашаясь с ним. Тим должен отказаться, почему он не понимал, что эта сделка была прогнившей, как и первый голос, предложивший её?
– Папа! Не мешай мне!! – зло заорал первый гнусный голос.
– Папа? – Тимина речь была настолько тихой, что директриса еле расслышала его этот вопрос.
Она не знала, что случилось с мальчиком, зато знала, это – её вина. Потому что это именно она оставила его тут, не сумев предоставить защиты в нужный момент, хотя её часть миссии заключалась как раз в обеспечении этой необходимой помощи.
После того, как Тим переспросил, её выбросило из его сознания, в котором, кроме неё, оказалось ещё, как минимум, два посторонних человека. Кто мог проникнуть? Конечно, это не составляло большой сложности: собственной защиты у мальчика не было, как и магии, а ограду от вмешательств в этом роде ни Лидия, ни Оливия ему не дали. Директриса попыталась ещё несколько раз, маскируясь, как только могла, подключиться к его сознанию, её быстро вычислили и выкинули, поставив блокировку и сюда.
Около минуты директрису пожирала гнетущая тишина, а потом она внезапно услышала, шум из-за двери. Сначала Лидия не поверила своим ушам, но сразу же сообразила: раз появился шум, значит, защита пала. Защита пала! Чтобы выиграть, хоть в чём-то: находящиеся там, явно, подготовились, Лидия телепортировала, надеясь на эффект от такого внезапного появления. Очутилась она с другой стороны двери, расстояние до которого составляло сантиметров пятьдесят от места, где она была перед телепортацией.
Лидия была готова, пожалуй, ко всему, кроме, конечно, этого.
Перед ней, немного дальше, чем на средине комнаты стоял Тим. В руке он держал Япосох… В комнате он был один…
***
– Даша, – подсела к ней за парту Таня, – слушай, а вот, если бы ты нашла такой камень, как в моём сне, что бы ты с ним сделала? – спросила она, не решившая, что ей в действительности с ним делать.
Оставлять рядом предмет, который так пугал её, не хотелось, избавляться от него не хотелось ещё больше.
– Если он волшебный, – мечтательно протянула Даша, воображая, что вытворяла бы, если волшебство стало ей подвластно, – я бы в первую очередь проверила, не выполняет ли он желания. Если бы он это умел, как много я тогда могла бы попросить… – она на секунду задумалась, вспоминая Танин сон, и сморщила нос, выявив в том то, что ей лично не пришлось бы по вкусу в жизни, поэтому произнесла беззаботно: – или выкинула бы, зачем мне штука, привлекающая монстров?
