Невеста в 40+

– Это правильно, – она вздохнула, направилась к двери, – Ну, очень жаль. Мне искренне жаль.

– Спасибо.

– И что, уже ничего нельзя сделать? – обернулась Марина.

– Ничего, – помотала я головой.

Кажется, эта женщина больше всех жалеет о нашей развалившейся семье.

– Ясно. Ну, что же, может и вы тогда свою жизнь устроите…

– О чём ты? – я кисло улыбнулась.

– Вы ещё молодая женщина, найдёте достойного мужчину.

– Так, всё, Марин, иди домой, – прерываю её плаксивые советы.

– Ладно. До свидания.

– До завтра.

Она ушла. А я пошла в гардеробную, чтобы своим глазами увидеть опустевшие полки, на которых больше не лежит одежда моего мужа. Подхожу к шкафу, открываю… в рядок висят пиджаки Марка.

– Не поняла, – открываю второй, третий… всё на своих местах.

Неужели он не хочет уходить? Хочет остаться со мной?

А мне что с этим делать?

Лёгкая, предательская искорка надежды… может быть я погорячилась, может не нужно рушить то, что есть. Пусть будет, как будет…

Нет. Нет, нет, нет и нет!

Я никогда не соглашусь продолжать наш брак. Сын уже взрослый, он поймёт.

Как бы мне не было жаль нашу семью, какой бы идеальной она не казалась снаружи, изнутри она давно прогнила. Нет ничего.

Даже секса у нас нет… уже пару месяцев. В последний раз что-то дежурное, на отвали.

Никто никого не хочет. Мы делаем всё автоматом, потому что так надо. А теперь я увидела, какой он чрезмерно активный и страстный, когда в постели с другой, вообще не хочу ничего. Просто признаться себе – это конец.

Так мерзко стало и противно. За себя обидно.

А, собственно, кто виноват?

По сути, ведь и я виновата в том, что он захотел пойти к другой бабе. Значит, когда-то, в какой-то момент ему стало мало того, что я даю.

– Да ну, и хрен с ним, – встала, открыла следующий шкаф и сразу увидела – нет черного чемодана.

Ну, конечно. Как я могла подумать о чём-то другом. Как только Марк получил ,,зелёный свет,, он тут же поехал… на курорты. Нет летних рубашек-гаваек. Шорты, летняя обувь так же отсутствуют.

Ясно, Марк со своей Кисой поехал к морю-океану.

Скатертью дорога. Только зря он не взял все свои вещи.

Одним движением сгребла его пиджаки и кинула на пол, затем рубашки, брюки. Всё. В одну большую кучу.

Завтра скажу домработнице, чтобы выкинула на помойку всё его барахло.

Обернулась к своему шкафу, отодвинула створку и… замерла… сейф открыт, и он абсолютно пустой.

– Сволочь, – прошептала, глядя на пустые полки, где ещё недавно лежали мои драгоценности и документы на бизнес, на квартиру, на машины.

И вообще, всё важное. У меня в сумке только мой паспорт и права.

Торопливо набираю Лару.

– Ну, что там, он ушел?

– Ушел и прихватил с собой все наши документы и мои драгоценности. Представляешь.

– Какой гад!

– Он решил усложнить мне жизнь, но на самом деле это его жизнь сильно усложнится. Я вызываю полицию!

– И что ты скажешь? Что твой муж украл твои драгоценности из вашего дома? Как-то не очень звучит.

– А что ты предлагаешь, чтобы он забрал мои документы. Мне плевать на драгоценности, но ценные бумаги…

– Ой, подумаешь, любой нотариус скажет тебе, что с документами сделать всё равно ничего нельзя. Всё, что записано на тебя, на тебе и останется, просто придётся делать дубликаты.

– Да, но он может смошенничать…

– Тогда да, лучше заявить, что документы украдены. Ты позвони ему, спроси, чего он хочет.

– Как же это всё низко. Почему он стал таким, Лара?

– Люди меняются и не всегда в лучшую сторону. Давай, звони ему, а я пока позвоню Сашке-куму, полковнику в полиции, спрошу, что делать, как правильнее будет.

– Хорошо, спасибо. Ты у меня самая лучшая подруга, – говорю, а самой хочется плакать.

Отключилась.

Прислонилась спиной к дверце шкафа. Стою, глядя вперёд, на зияющие пустотой шкафчики Марка.

Мало того, что этот гад – предатель, так он ещё и вор.

Как это низко.

Повернулась, прошла в спальню, села на кровать, сижу, от обиды и горечи стискиваю пальцы.

Как я могла так долго всего этого не замечать? Его двуличную, подлую сущность. Она ведь не вчера в нём появилась.

Сейчас я должна позвонить ему и спросить – не он ли украл мои документы и драгоценности?

– Боже, как мы до такого докатились? – стерла одинокую слезу.

Вздрогнула. Зазвонил телефон.

– Алло?

– Ты позвонила Марку?

– Я не могу, – выдавила из себя.

– Вот и хорошо. Звони в полицию и говори, что тебя ограбили. Ты трогала сейф?

– Нет.

– Отлично, значит, там будут только его отпечатки, свеженькие.

– Думаешь, так будет лучше?

– Конечно. Он же не спрашивал тебя, просто открыл и взял твои документы, а это, дорогая, уже воровство.

– Но как я могу, он же мой муж…

– Объелся груш. Его никто не заставлял лезть в сейф, а значит, был в трезвом уме и твёрдой памяти.

– Может, он только попугать?

– Да без разницы. Взял, тебя не уведомил. Звони в полицию, пока он куда-нибудь не улетел с твоими драгоценностями и документами.

– Точно. Он взял вещи летние.

– Ну, вот. Я уверена, он уже в аэропорту.

– Ладно, ты права. Я звоню в полицию.

Глава 9

Пришлось звонить в полицию и говорить, что меня обокрали.

Уже через несколько часов Марка и его Кису задержали в аэропорту. Они собирались вылететь куда-то в Тайланд, на отдых. Но я своим звонком в полицию им помешала…

Невероятно, но за это время Марк успел продать в ломбарды половину моих украшений, которые я с такой любовью хранила и иногда надевала. Это разозлило меня до такой степени, что я прямо в полицейском участке начала обвинять мужа во всех грехах, чего он делал и не делал.

Следователи понимающе смотрели на меня, переглядывались и обещали вернуть все мои драгоценности.

Марку пришлось отдать документы.

Вот он точно испугался, что я в порыве гнева могу ему ещё и уголовку приписать.

Мы снова поцапались…

В общем, в полицейском участке у меня был ещё тот цирк.

Девица, слушая нашу грызню, вдруг прозрела, поняв, что не такой уж богатый мужчина её – Марк Александрович.

Моргая своими намазюканными ресничками, прежде чем уйти, она, обращаясь к Марку, произнесла гениальную фразу разочарованной любовницы: «Я думала, ты меня любишь, а ты…»

Это она о том, что он оказался вором, а денег у него самого кот наплакал. Даже не нашлось для того, чтобы развлекаться с ней в Таиланде. Для этого он украл мои драгоценности. Как это низко.

Почти ночью я вернулась домой на такси. Уставшая и выжатая морально.

Не раздеваясь, свалилась на кровать. Лежу, смотрю в тёмный потолок.

Чувствую себя опустошённой и беспросветно одинокой. Никого у меня нет. Ни одного человека рядом.

Мне ведь не нужно много, чуть-чуть любви, внимания… и честности. Чтобы без лжи и недоверия. Неужели я так многого хочу?

Сегодня я окончательно разочаровалась в человеке, с которым прожила кучу лет.

Вздохнула тяжело, обхватила себя руками, повернулась на бок… так и заснула.

––

Каждый день названиваю в автомастерскую.

Чтобы не расслаблялись. А то, знаю я их, за чужими заказами мой в сторону отодвинут.

Так вот, чтобы этого не случилось, постоянно напоминаю о себе.

Через три дня позвонили из автомастерской.

– Есть подвижки по вашей машине. Если хотите, можете пока её забрать.

Ничего не понятно, но я вызвала такси и поехала за своей машиной, которую я могу забрать, если захочу.

Приезжаю в автомастерскую, вхожу в гараж, где стоит моя ласточка, и что я вижу – совершенно уродливое белое крыло.

– Вы что, издеваетесь! – проговорила, обалдев от ужасной картины, – Это что такое? – тычу пальцем в крыло и поворачиваюсь к Лёхе, что-то мямлящему про краску и что она ещё не пришла.

– Сейчас, – он повернулся и сбежал от меня так быстро, что я даже не поняла, как так получилось.

Наверное, мой рассерженный вид слишком устрашающий. Парень не смог ничего толком объяснить.

Прошло почти пять минут, за которые я уже вдоль и поперёк рассмотрела крыло и фару.

– Кхе-кхе, – послышалось сзади, я обернулась. – Какие-то проблемы? – сзади стоит Сергей, деловито сунул руки в карманы красного комбинезона, синея кепка наполовину скрывает не выспавшееся, немного помятое лицо. И ещё этот его вечный насмешливый прищур совершенно нахальных глаз.

Ему осталось только мизинцем в зубах поковыряться и сплюнуть сквозь зубы, чтобы картина была полной.

Внутри у меня забурлило сильнее, при виде этого невежливого бесцеремонного человека. Захотелось рвать и метать, но я всеми силами сдерживаю этот порыв.

– Это у вас проблемы, вы что мне тут наворотили? – возмущаюсь на полтона громче. Всем видом показывая , если они решили облапошить меня, потому что я женщина, то фигушки у них это получится.

– Мастер объяснил вам, краска будет идти долго, придётся подождать, пока оплатите проделанные работы и можете ездить на своей машине…

– На вот этом?! – тычу пальцем в крыло, – вот на этом я должна пока ездить?!

– Хорошо, можете не ездить.

– Я не буду за это платить, пусть платят страховщики, – возмущённо отмахиваюсь и собираюсь уходить, но мужчина крепко хватает меня за руку.

– Вы никуда не уйдёте, пока не заплатите за ремонт вашей машины, со страховой сами разбирайтесь, – говорит, сурово глядя мне в глаза.

Чувствую скрытую силу в его мышцах и пальцах, сжавших моё запястье. Тяну свою руку, а он держит, не отпускает, пронзительным, жёстким взглядом смотрит мне прямо в глаза. На лице гримаса недовольства. На моём наверняка тоже что-то подобное.

Упёрлись друг в друга взглядами, как два барана на одном мосту. Никто не хочет уступать. Это безмолвное противостояние бесит и в тоже время радует, что я могу показать свой, иногда железный характер.

Первая не выдерживаю битву взглядов.

– Да пошел ты! Убери руки, козёл! – высвобождаясь, дернула рукой.

Он резко отпустил.

– Да подавись, сучка! Забирай свою машину и чтобы я больше тебя здесь не видел! – он махнул в сторону авто, развернулся и уходит.

– Ты как с клиентами разговариваешь? Я на тебя жалобу напишу! Животное! – возмущённо кричу ему вслед.

– Иди, давай, пиши! – он отмахнулся, показал неприличный жест пальцами и вошел внутрь мастерской.

– Отвратительное обслуживание! Я на вас такую проверку нашлю, что ваша контора сразу закроется, вот увидите! – кинула сумку на пассажирское сидение.

Гараж опустел. Лёха тоже куда-то пропал. Я села на место водителя, завела машину и выехала из гаража.

– Гады, только испортили мне машину! Ну, ничего… ничего! – возмущённо выкрикиваю в окно, я ещё вернусь! Только уже с проверкой!

Выехала за ворота и надавила на педаль газа.

– Моя машиночка, что они с тобой сделали, моя девочка, – глажу оплётку руля, – зачем я тебя оставила, этим грубым, грязным, невежливым людям.

Чем дальше уезжаю, тем сильнее мне кажется, что-то пошло не так.

Остановилась на стоянке возле офиса. Посидела, немного глядя на приборную панель.

Что-то как-то на душе не хорошо. Может, я погорячилась? Или он погорячился?

Сердце не на месте.

– Да ну, его, – взяла сумку и пошла в офис.

Буду я тут ещё задумываться о каком-то механике, или слесаре, или кто он там.

А вот интересно, он женат?

Вроде кольца нет. Но там ведь и работа грязная, на такой работе кольца явно снимают.

Если этот Сергей женат, интересно бы посмотреть на женщину, которая терпит такое чудовище.

Неадекват. Реально. Чуть что агрессивный, недоумок, грубиян.

Глава 10

Еду с работы или на работу. Вижу, как смотрят на мою машину и прохожие, и проезжающие мимо водители. Понимаю, такое уродство. Приходится терпеть.

Сегодня я уже немного остыла, подумала и поняла – вчера была слегонца не права.

Да, они сделали фары и крыло, но да, они его не покрасили. Потому что краска идёт откуда-то издалека. Вроде бы, что-то типа, на эту модель нужна родная краска с завода, а в магазинах ничего подобного не продаётся.

Понимаю, что моя машина – редкий экземпляр и мне бы не понравилось, если бы бок был выкрашен не той краской, идеально не подходящей по оттенку.

Я это поняла абсолютно и полностью… но только спустя два дня.

Получается, зря я завела базар-вокзал. Они были правы, а я не права.

Надо бы как-то урегулировать этот момент.

Я ведь не отказываюсь от оплаты, просто… нормально нужно объяснять.

––

В пятницу у Лары день рождения.

Она позвала меня праздновать на все выходные. Конечно, я согласилась. Не сидеть же дома два выходных, когда у Лары намечается грандиозная вечеринка.