скачать книгу бесплатно
Ну хоть не в одном белье поеду. Машина уже тронулась, пока я натягивала сменную одежду, которая была мне безбожно велика, кеды размера на 3 были большие, поэтому я потуже затянула шнурки. Не потерять бы по дороге.
– Закончила наряжаться? – С этими словами «тюремщик» накинул мне на голову мешок. Я дёрнулась.
– Не рыпайся, а то и руки свяжу.
Я села поудобнее и начала считать. Мы ехали совсем недолго, минут 20, когда машина остановилась, а меня вывели. Мы быстро зашли в здание. Судя по гулким шагам, сначала мы шли через большое помещение с каменным полом, потом по коридору с кафельным полом, потом меня втолкнули через дверь и сняли мешок.
Я заморгала. Меня привели в комнату с очень простой обстановкой. На железном стуле сидел мужчина возраста моего отца в дорогом чёрном костюме и чёрной рубашке. Отец тоже почти всегда носил костюмы тотал-блэк. Я не знаю другого такого бизнеса, где бы так строго соблюдали дресс-код.
– Садись, Ольга Дмитриевна.
Я села на стул, прямо напротив него.
– Так вот, какая ты, дочка Филатова. С размером не угадали, – он усмехнулся, оглядывая меня с головы до ног. В этом бесформенном костюме нельзя было сделать выводы о фигуре.
Я терпеливо молчала, он всё равно скажет всё, что задумал.
– Знаешь, зачем ты здесь?
– Понятия не имею.
– За твоим отцом должок. Я хочу, чтобы ты его отдала.
– Не представляю, чем могу вам помочь.
Он опять усмехнулся:
– А я думаю, ты отлично представляешь и поможешь.
– Тогда я вас внимательно слушаю.
– Вот тебе задачка. Нужно перевезти товар из точки А в точку Б.
– Что нужно посчитать? Расстояние, время, скорость?
– Нужно довезти товар в сохранности.
– Вы же знаете, что я никогда не участвовала в делах отца и не знаю, как это сделать?
– Меня устроит любой результат. Даже если ты не справишься, то я всё равно заберу свой долг.
Вариантов исхода такой перевозки могло быть несколько от самого удачного до моей смерти. И он подтвердил их словами:
– Если довезёшь груз, то получишь свою долю минус издержки от несвоевременного ухода твоего папы. Если тебя по дороге убьют или покалечат, то я тоже посчитаю долг закрытым. А вот если ты не справишься и попадёшь опять мне в руки, то есть такие притоны, знаешь, куда ходят конченные нарики и шваль с особыми потребностями, – он наклонился чуть вперёд, чтобы быть ближе ко мне, и его усмешка превратилась в звериный оскал, он понизил тон, – там девочки долго не задерживаются, это их последняя остановка. Но когда ты туда попадёшь, твоим первым клиентом буду я. И уж поверь, нарики тебе потом будут не так страшны.
Он внимательно смотрел на меня, считывая реакцию. Мне было страшно и противно, но я держалась. Пусть говорит.
– Ты похожа на отца. То же молчание, такие же губы. И даже не дрожишь.
– Наверное, сложно в вашем-то бизнесе среди брутальных мужиков настоящим педерастам.
Он отклонился и широко оскалился:
– Ты узнаешь, какой я и какие у меня предпочтения. Тебе сообщат, откуда забрать груз. Всё остальное – твоя забота. Уводите.
Мне опять накинули на голову мешок и повели по коридорам.
Глава 4
Долг – начало рабства, даже хуже рабства, потому что кредитор неумолимее рабовладельца: он владеет не только вашим телом, но и вашим достоинством и может при случае нанести ему тяжкие оскорбления.
В. Гюго
После встречи с партнёром отца, я понимала, что дела мои очень плохи. Никто не оставит меня в покое просто так. Я не знала, какие отношения между моим отцом и этим авторитетом, но они явно в стадии конфликта скрытого или даже явного.
Я возвращалась от врача. Я как подросток, который только начал половую жизнь, и не знает, что с этим делать. Недостатка информации у меня не было, а вот дефицит практики налицо. Врач меня пожурила, мол, ты же сама профессионал должна знать, что и как. Каждая пятая женщина, практикующая прерванный половой акт залетает. Вероятность большая и недопустимая, особенно для меня в текущей ситуации.
Я подходила к дому, пытаясь срезать путь через соседний двор, когда на узком проезде прямо передо мной резко остановилась машина. Ну что опять?
Дверь открылась, из неё высунулся мужик, бритоголовый и похожий на быка:
– Сама сядешь?
Я безнадёжно покачала головой и полезла внутрь. Машина тут же тронулась. Эти по крайней мере не просили раздеться и не одели мешок на голову. Но мобильный забрали и разобрали.
Мы ехали молча, долго, проехали по шоссе и свернули на боковую дорогу, потом ещё одну и выехали к посёлку, останавливаясь у самого последнего дома. Я вышла и размяла затёкшие мышцы от долгой поездки.
В доме пахло пылью и запустением. Посреди комнаты стоял мужик лет сорока восточной внешности в пальто поверх костюма. Он без стеснения разглядывал меня, а я опять терпеливо молчала в ожидании.
– Хорошенькая у Филатова получилась дочка. Умаров Руслан Алиевич, – но руки не подал. – Ну, что, Ольга, будешь сотрудничать?
– Я ничего не знаю.
– Закройся, – он нервно махнул рукой, – ты не на допросе.
– Тогда я могу уйти?
– Не можешь. Я видел твоё дело. Фотка так себе, если честно, оригинал гораздо приятнее. Довольно тонкое твое дело и с зелёной пометкой. Военная прокуратура копала долго, но ничего не нарыла. Сама не участвовала, компромата нет, против близкого родственника свидетельствовать не будешь. Но погоны с тебя сняли. Жалеешь?
– Нет, на гражданке спокойнее.
Он ухмыльнулся.
Я поступила в военную медицинскую академию с целью съехать от отца, потому что тогда мне казалось, что даже казарма лучше. И потом, я очень хотела стать врачом, хирургом, чтобы иметь шанс помочь отцу, теперь-то я понимала, что это было наивно, зато я могу помогать другим. Служила я далеко заграницей на Ближнем Востоке, но недолго. Меня опять проверяли на криминальные связи с бизнесом отца. И потому перевели на службу недалеко от Москвы, куда пациентов из горячих точек транспортировали для дальнейшего оперативного вмешательства.
Через год за меня снова взялись с новой проверкой. В то время у отца были активные проблемы с законом, и моя служба пошла под нож. На меня ничего не нашли, но погоны всё равно предложили снять. И я сняла. В конце концов, на гражданке тоже нужны хирурги.
– Мне перепало дело твоего отца. И скажу честно, искать виноватых в его смерти я не намерен, поэтому ты не на допросе. Сейчас мы просто разговариваем. Твой отец остался мне должен.
– Дайте угадаю с первой попытки? Я должна отдать его долг.
– Догадливая девочка.
– Что за долг?
– Есть товар, его нужно переправить.
– Вы же знаете, что я никогда этим не занималась?
– Да мне похуй. Выживешь, молодец. Нет, плакать не буду. А вот если облажаешься попадёшь в самое дешёвое заведение для мудаков. Есть такие любители ебаться извращенными способами. Оттуда нет обратной дороги. – Он подошёл вплотную, угрожающе нависая надо мной. – И догадайся, кто будет твоим первым клиентом.
– Придётся встать в очередь. У меня уже есть желающий мудак-извращенец на роль первого клиента. Наслышана о подобных местах. Вам текст пишет один и тот же человек под копирку?
– А говоришь, что не при делах. Кто же с тобой это уже обсуждал?
– Я не знаю его имени, он не представился. Но груз у вас с ним, похоже, один на двоих, и водитель тоже. Как делить будете?
– Разорвём, конфетка.
– Ну, раз так, то я хочу отказаться.
Он раскатисто рассмеялся.
– Если откажешься, какой-нибудь твой пациент случайно скончается или уже скончался. При вскрытии у него обнаружат забытый скальпель. Ты пойдёшь под суд по статье за непредумышленное с отягчающим лет на пять, может, семь, и лишишься врачебной практики до конца жизни. Так что ты подумай, конфетка. Хорошо подумай.
– Какие гарантии?
– А нет никаких гарантий. Или справишься, или нет. Вот тебе симка. Вставишь её послезавтра в мобилу в 15 часов и будешь ждать сообщения.
Я взяла симку и спрятала в карман.
– Смотри, не потеряй, конфета.
Его противный смех преследовал меня всю обратную дорогу.
Глава 5
Долг чести – то, что мы не занимали, но должны вернуть.
В. Зубков
Каждый раз, когда я выходила из дома, меня ждала то одна чёрная машина, то другая. Где же вы все были, когда я почти всю свою сознательную жизнь езжу общественным транспортом?
– Ольга, привет.
Дэн собственной персоной стоял, облокотившись на капот. Не смотря на весеннюю грязь, которая покрывала всё вокруг, машина была на удивление чистой, блестящей и хромированной, а водитель просто безупречным.
– Давно ждёшь?
– С самого утра, а ты аристократка-любительница вставать попозже.
– Дэн, ты же не из тех, кто ждёт.
– Нет, я проезжал мимо, но всё равно пришлось подождать.
– Сколько? Минут пять?
– И это было мучительно долго.
Он вёл машину быстро и агрессивно, резко перестраиваясь и ускоряясь.
– Что случилось, Дэн? Куда мы едем?
– Ко мне. Надо поговорить.
– Ты мог подняться.
Он вдруг повернулся и многозначительно посмотрел на меня , горячо, прожигающе. Хотел понять, говорю ли я серьёзно, осознавая последствия, или просто плохо подумала. Действительно, когда он в прошлый раз поднялся, то мы трахались прямо в коридоре даже хуже, чем подростки. У подростков хотя бы была защита. Сегодня было бы то же самое, я почему-то была в этом полностью уверена. Я поморщилась.
– Оля, тебе больно?
– Нет, Дэн, больно бывает только первый раз.
Он был готов ответить в том же духе. Наши диалоги всегда были острыми. Мы оба умели парировать. Но разговор оборвался. Мы резко повернули во двор, железные ворота как по мановению волшебной палочки разъехались, и мы оказались в знакомом дворе. Так вот как выглядит обратная сторона медали.
***
– Дэн, кто это был?
– Судя по голосу, Топор. Определили и место, и весь разговор чётко записали.
– И кто это?
– Один из партнёров твоего отца. Они не то, чтобы друзья, даже, скорее, недолюбливали друг друга, но работали вместе.
– Он убил папу?
– Вряд ли.
– А второй кто?
– Спецура, занимается делом твоего отца, продажная тварь. Его погоняло – Зверь.
– Ты тоже сотрудничаешь?
– Оля, все сотрудничают так или иначе. У меня есть связи в органах. У твоего отца они тоже были.
– Тогда Умаров убил?
