Жаворонки. Часть первая

Командир осмотрел собравшихся людей, внимательно его слушавших, по их рядам пошёл говорок и возня. Командир молча терпеливо ждал. Молчал и полковник с товарищами. Наконец послышался первый возглас:

– А пусть скажут, как это, когда тебе приказ отдают, а ты можешь его не исполнять?

Командир покивал головой и повернулся к полковнику с вопросительным выражением, тот кивнул и начал отвечать:

– Приказ исполнять надо всегда. Но, тут два момента надо учитывать. Первый – командиру следует отдавать только те приказы, которые его боец готов исполнить. Боевая подготовка и нужна для того, чтобы бойцы постоянно увеличивали свои возможности и как следствие увеличивались возможности подразделения, под управлением командира. То есть, чем больше командир потратил время на подготовку своих бойцов, тем больше он может от них ожидать качественной помощи в выполнении боевой задачи. Второй момент – если человек не готов исполнить то, что приказал командир, значит такому человеку не место в воинском коллективе управляемом этим командиром. А то получается, человек кашу ест, прочие ресурсы потребляет, а как пришлось отрабатывать – он в отказ. Не хорошо это. Но, если рассмотреть вариант доведённый до абсурда, типа все служили дружно и взаимноуважались, а потом раз и действия командира стали для группы бойцов не приемлемыми, или для одного бойца. Так вполне может быть. Пожалуйста, пункты устава 5,6, 8 или 13 регламентируют возможные действия бойца, как в одиночку, так и группой. Что, может быть не понятно?

– А как, всё таки, при таких условиях, воевать? Допустим начался бой, кому-то очень не понравилось и он домой засобирался. И как быть? – поинтересовался тот-же голос.

Полковник покивал головой:

– На этот вопрос лучше всех ответит наш комиссар. – сказав это полковник жестом передал слово товарищу:

– Напрямую по Вашему вопросу – собрался домой, пусть идёт! Значит, война не для него и таскать его за собой силой, только время и ресурсы тратить. Может находясь дома, он пользы больше принесёт. Какую оценку дадут его действиям товарищи, это уже вопрос частный. Может все отнесутся с пониманием к его уходу, может осудят и дурная слава об этом человеке будет его ещё долго преследовать. Представьте, может у человека дома в семье, что-то произошло и его присутствие в семье сейчас необходимо. Всяко же может быть. – Сергей сделал небольшую паузу и продолжил:

– Вопрос другой, если человек оказался слаб и поэтому бежал, почему он вообще оказался в рядах армии? Тут вопросы возникают и к командиру, и к товарищам. Куда они все смотрели? Почему допустили нахождение в своих рядах не подготовленного человека? Почему не помогли ему, не поддержали, не обучили?

– В целом же, хочу обратить ваше внимание. Писанные уставы в нашей истории появились относительно не давно. Воинским же традициям не счесть лет. Значит, можно воевать без письменного регламентирования?! Опять же, мы понимаем, что уставы Советской армии, а затем и Российской, писались для всех. Вообще для всех, и для хороших, и для «плохих». Армии тогда были массовые, государством обеспечивающиеся, рассчитанные на войны по типу Первой и Второй мировой. Сейчас, массовых армий на гособеспечении не предвидится. Сейчас, можно формировать армию из людей пригодных к исполнению воинских обязанностей и добровольно взявшихся за их исполнение. А таким людям, лишняя писанина не нужна, она им только мешать будет! И за массовостью гнаться не надо, не будет массовости, надо брать качеством! Как сказал один мой хороший товарищ – «Лучше вести в бой трёх львов, чем гнать тысячу овец!».

– К тому же, вдалеке от войны тоже нужны мужчины, на них выпадает может ещё более тяжёлое и ответственное бремя. Бремя строительства новой жизни. Бремя защиты женщин и детей, бремя их обеспечения.

Сергей смолк. Собравшиеся люди помолчали несколько мгновений обдумывая его слова. Кто-то покивал головой, кто-то недоверчиво хмыкнул, но все были серьёзны. Через малое время раздался ещё один вопрос:

– Как будет обеспечиваться новая армия? И как будет вознаграждаться служба в её рядах?

Командир посмотрел на полковника, тот покивал осмысливая вопрос и начал отвечать:

– Вопрос заданный Вами очень непрост. Ответить на него в полной мере я не могу. Могу сказать, что решение таких сложных вопросов делегировано на само общество. А там, уже, кто на что горазд. Но, конечно без уголовщины и аморальщины.

По комнате прошёл шумок, кто завозился, кто начал с соседом обсуждение. Председательствовавший командир терпеливо подождал, давая людям собраться с мыслями и вскоре последовал очередной вопрос:

– Я правильно понял, вы хотите, чтобы мы безвозмездно взяли в руки оружие и пошли за вами, сокрушать не понятное нечто, чего вы сейчас и назвать не можете? Рискуя при этом своей жизнью и оставляя семью в непонятных, но однозначно сложных условиях? Без государственной поддержки и обеспечения? Практически противозаконно?

Полковник пристально посмотрел на задававшего вопрос, но комиссар опередил его с ответом:

– Позвольте отвечать на Ваши вопросы с конца. Похоже время старых законов проходит. И проходит очень быстро. Остаются законы общечеловеческие, на них и надо равняться. К примеру, владение автоматом это явное нарушение старого закона и что, Вы откажетесь, на этом основании, от обещанного Вам, к Новому году, и Вами заслуженного, автомата?

Видя замявшегося вопрошающего, Сергей не стал требовать ответа и продолжил:

– По второму вопросу. Нет государства – нет его поддержки и нет его обеспечения! Что тут скажешь?! Желающие могут сидеть и ждать когда государство о них вспомнит и начнёт поддерживать и обеспечивать! Никто, никого, не неволит.

– По Вашему третьему вопросу. Никто не призывает оставлять семью тогда, когда вы ей больше всего нужны! Все люди, все понимают, что оставив семью, Вы будете очень плохо воевать где-то там, в неведомых далях. И в тоже время, все понимают, что оставшись при семье, Вы героически ляжете костьми защищая свою семью и общество в котором она живёт. И если нас постигнет не удача, мы не сможем одолеть, то великое нечто, то, что сейчас мы не можем даже как следует описать и оно придёт на нашу землю, явив себя, то тогда, настанет сражаться Ваш черёд!

– И по последнему Вашему вопросу. Да, мы хотим, чтобы все могущие взять в руки оружие и имеющие такую возможность, пошли за нами и все вместе мы сокрушили силу, начавшую все события последних дней. Деваться нам не куда, если не мы, то кто? Или будем сидеть по норкам, прозябать, бороться за кусок хлеба (вон в посёлке уже начали), пытаться строить новую жизнь, умирать безцельно и без пользы и ждать когда эта самая сила придёт к нам, реализуя свой план, о котором уже сказал командир?!

– Я надеюсь достаточно полно ответил на Ваши вопросы? – Сергей тоже посмотрел на задавшего вопрос. Тот покивал головой. В комнате снова началось шушуканье, вскоре ещё был задан вопрос, потом ещё один, и ещё один. Вопросов было задано много и про первые шаги вновь образованной армии, и про её взаимоотношения с оставшимися органами государственной власти, особенно если такие найдутся или как-то по другому себя проявят, и ещё много разных. Собрание, несколько раз чуть было не перетекло в дискуссию по разным отвлечённым темам, типа «кто виноват», «как оно так смогло выйти» и прочие. Но, командир исправно исполнял свои обязанности председательствующего и четко вёл собрание в пределах намеченной темы, и к обеду вопросы закончились. В комнате опять разлилась тишина. Самые ретивые начали намекать, что пора-бы сделать перерыв на обед, но командир отказал, сказав:

– Ну, что-же, если вопросов больше нет, начнём процесс формирования Народной освободительной армии России. – второй раз выговорить это название командиру удалось уже легче.

– Желающие могут покинуть собрание и пойти в столовую, а кто собрался вступить в армию пусть останутся.

Желающих уйти на обед не нашлось. Даже те, кто вступать в армию не собирались, не решились пропустить такое событие.

Полковник взял список подготовленный доктором, сегодняшних членов армии, хотел зачитать, но передумал:

– На сегодня, наше армейское подразделение состоит из семи человек. Вы, сами видите их, зачитывать список нет нужды. Выдвигаемся мы с территории части в конце следующей недели. Поэтому, если кто надумает вступить в наши ряды, сможет ещё в течении недели присоединиться. Но, в принципе времени у всех было достаточно на раздумье, поэтому прошу желающих начать записываться прямо сейчас.

Волнение ощутимо чувствовалось в голосе у полковника, к его немалому удивлению. Едва он смолк поднялся Иван, боец-часолюб и горячась выкрикнул:

– Меня записывайте! Давно согласен! – сказав это Иван не садясь на место, вышел к голове собрания и встал у окна, рядом со своими новыми товарищами.

Полковник передал список личного состава доктору:

– Запиши, пожалуйста. – попросил он не громко, скрывая срывающийся от волнения голос. Доктор спокойно и даже немного вальяжно уточнил у бойца фамилию, имя, отчество, дату и год рождения, всё аккуратно записал в свой список. Потом поднял глаза на аудиторию:

– Следующий!

Произошла не большая заминка. Было видно, как некоторые из собравшихся начали ерзать собираясь с мыслями и накапливая решимость:

– Меня записывай!

Не молодой мужчина в гражданской одежде, из тех жителей посёлка, которых командир пригласил к себе в часть за личные уменья и моральные качества, встал, спокойно подошёл к головному столу, за которым расположился доктор, спокойно назвал свои данные и спокойно встал рядом с Иваном. Это спокойствие и всеобщее удивление нарушил женский крик, точнее отчаянный бабий вой. До супруги записавшегося мужчины, донесли толпившиеся у дверей ленинской комнаты соседки, решение её мужа и она с отчаянным воем ворвалась в комнату. Первым делом обругав собравшихся, отчаявшаяся супруга бросилась к своему мужу и плача повисла на нём, выговаривая и умоляя. Командир не ошибся, у мужика с волевыми и моральными качествами действительно был порядок. Обняв жену, он как мог её успокоил и повёл на выход из комнаты. Выведя супругу за порог, он передал её, враз обмякшую, затихшую и только тихонько всхлипывающую, на руки столпившихся женщин, которые принялись поить её успокаивающими каплями и всячески утешать. Передав супругу на попечение женщинам, мужчина вернулся в ленинскую комнату и встал на прежнее место, рядом с Иваном.

– Валерий Палыч, ну может правда, зря?! – командир по дружески обратился к мужчине, но тот отрицательно покачал головой и подтвердил свои намерения:

– Пойду! Дети взрослые, за матерью приглядят. А в новой армии я пригожусь! – таким же спокойным, как и до вмешательства супруги голосом, сказал он. Командир только покачал головой.

За дверями ленинской комнаты, женщины, чьи мужья были внутри, начали накапливаться и толпясь пытались заглянуть внутрь комнаты, убедиться, что их благоверные в добром здравии и не собираются покинуть семью, записавшись в новую армию. Командиру даже пришлось сурово посмотреть в их сторону, заставив этим вести себя потише. Запись меж тем продолжалась. Ещё два бойца срочной службы подтянулись к доктору и записывались. Командир одобрительно кивал головой полковнику, положительно характеризуя бойцов. Ещё несколько срочников готовились подойти на запись, когда доктор освободится. Остальные собравшиеся были не мало оживлены и активно переговаривались в полголоса. Когда доктор записал ещё трёх бойцов срочной службы, в дополнение к Ивану и первым двум, на освободившееся место вышел сержант контрактник, который участвовал с Сергеем в освобождении магазина. Будучи холостым, сержант не сомневаясь вступил в новое подразделение, надеясь, что новая жизнь будет повеселее и понасыщеннее текущей.

Собравшаяся, по примеру Ивана, небольшая толпа, уже не вмещалась в первоначально избранное место и начала теснить с первых столов у окон сидевших там людей. К этой группе пересели и дети Сергея с товарищами, и группа уже начинала выглядеть достаточно серьёзно.

Когда перед доктором никого не осталось, возникла не большая пауза. Народ разместился на местах по принадлежности к армиям и тут не спеша, с чувством собственной значимости, начали выходить офицеры. Девять человек в звании от лейтенанта до майора вышли к доктору, для записи в новую армию. Не все из них были холостые, большая часть, как раз оказалась женатыми. И всякий раз когда женатый офицер вставал и изъявлял своё желание записаться, его женщина у дверей тяжело со стоном вздыхала или вскрикивала поднимая руки к лицу и на глазах у неё появлялись слёзы. Но, они, жены офицеров, привыкшие осознавать разлуку с мужем как неотъемлемую часть своей жизни, реагировали гораздо спокойнее мирной поселянки. Да и офицеры, как правило, уже переговорили со своими женами и известили их о своем желании, и о их скорой разлуке, все надеялись, что временной.

Записав двадцать четвёртую фамилию в список и не видя больше желающих, доктор поднял глаза. Перед ним, с правой стороны, сидела группа военнослужащих их новой армии. Только Валерий Палыч выдавался пока своей гражданской одеждой, но он компенсировал не порядок в одежде решительным и спокойным выражением лица. Да и в целом группа людей, теперь уже членов нового воинского подразделения новой армии, выглядела торжественно и спокойно. И это спокойствие и отсутствие суеты, объединяло их, сплочало в коллектив. Среди-же остающихся в рядах старой армии наблюдалась нервозность, ёрзание, резкие взгляды и жесты. Это было особенно хорошо заметно сидящим на преподавательских местах, лицом к людям.

– Хорошо, если больше желающих записаться в новую армию нет, будем закругляться.

Командир был не очень разочарован результатами раздела военнослужащих на две армии. Пять семейных офицеров вышедших из состава его части, подходили к нему предупредить за ранее и согласовать вопрос оставления своих семей под опекой командира в случае их ухода к «красным». Командир хоть и согласился, но скрипя сердцем, офицеры уходили лучшие и вот теперь он не хотел лишних агитационных мероприятий, терять людей ещё ему не хотелось. Да и из остальных офицеров, записавшихся в красные, почти все подошли и предупредили командира о своем решении покинуть часть, но этих ему было терять не так жалко. Как раз этих башибузуков, командир всех бы отдал с радостью. Удивило его неожиданно малое количество срочников, изъявивших желание покинуть его часть и уйти в новую армию. «Видно не плохо им у меня живётся!» – думая так командир продолжил:

– Все, кто выразил желание вступить в Народную освободительную армию России, останьтесь на своих местах. Остальных я попрошу выйти из помещения и продолжить заниматься по плану. Обед вас ждёт.

Люди стали покидать ленинскую комнату. Кто-то быстро, просто встал и вышел, а кто-то с явным сожалением отходил от вновь созданного боевого товарищества, гонимый семейными обстоятельствами или ещё чем. Выходящих военных, жёны встречали почти как космонавтов, обнимали, целовали и вели под руку по своим кубрикам, одеваться к обеду. Очень скоро только пять женщин остались у дверей ленинской комнаты (супругу Валерия Палыча напоив успокоительным уложили в кубрике) и возле них сидели их дети. Вид у всех был довольно несчастный и покинутый. На выручку им пришли жены командира, начальника штаба и ещё нескольких довольно взрослых офицеров их части. Вместе, они подхватили жён красных бойцов за руки и увлекли их, в глубину казармы, захватив и их детей. И там, начали вовлекать женщин в ежедневную жизнь казармы и собирать на обед в столовую.

Командир, оставшись наедине с новой армией, внимательно осмотрел сосредоточенно спокойных людей. Волнение полковника уже покинуло и он уже по обычному спокойный, оценивал своих новых собратьев по оружию. Командир встал, расправил плечи и поправил пояс:

– Дорогие друзья, спасибо вам большое, за решимость выступить в первых рядах на борьбу с нашим общим врагом! Верю в вас! Будьте спокойны за свои семьи, оставленные под нашим присмотром, мы о них позаботимся как о своих! Когда выберете командира, закончите с формальностями и пообедаете, отправляйтесь получать оружие на весь личный состав. Я уже распорядился. Потом все вместе заселяйтесь в первый кубрик, его после обеда для вас подготовят.

Сказав это, командир вышел оставляя новую армию наедине. Когда за командиром закрылась дверь в комнате воцарилась тишина, почти священная. Нарушить её первым никто сразу не хотел. Насладившись тишиной, Сергей вопросительно посмотрел на полковника. Тот глубоко вздохнул и поднявшись на ноги начал:

– Товарищи, втроём мы кинули кличь созывая армию и вы первые на него откликнулись! Спасибо вам, что поверили нашему призыву! Хочу заверить вас, что в дальнейшем, мы постараемся оправдать ваше доверие. Тем более, что деваться нам особо не куда, война предстоит очень серьёзная и если мы не отстоим землю нашу, то вот им, – полковник указал на двери в казарму, – и всем остальным хорошим людям, придётся самим забарывать то великое зло, которое на нас напало.

– Сейчас нам надо выбрать командира нашего подразделения. Не буду скрывать и жеманиться, я хочу занять эту должность. Заверяю вас, это не из чванства или иных низких чувств. Я смог инициировать процесс создания армии, очень надеюсь, что смогу её организовать и повести в битву. По этому, прошу поддержать мою кандидатуру. Но, если вдруг я буду своими действиями вам не угоден, не терпите ни минуты! Выходите и реализуйте своё право иметь хорошего командира, которому вы будете верить.

Полковник умолк и отошёл в сторонку от стола. Встал Сергей:

– Я поддерживаю каждое слово своего товарища и без сомнения, уже моего командира. Он привёл меня сюда, надеюсь он и дальше поведёт меня и так, вплоть до нашей победы!

– Если кто-то хочет высказаться по текущим выборам командира, за полковника или против, пусть выскажется!

Сергей осмотрел присутствующих, все молчали, но не оставались безучастными. Почувствовав молчаливое одобрение коллектива Сергей продолжил:

– Тогда давайте голосовать! Кто за то, чтобы нашим командиром был полковник?!

Двадцать три руки поднялись вверх. Сергей остававшийся стоять, даже не стал пересчитывать и так было видно единогласное решение.

– Доктор, оформи учредительный протокол пожалуйста! – и обращаясь к полковнику, – Теперь ты наш командир! Веди нас к победе!

Доктор достал из кармана командирскую нарукавную повязку и сунул её Сергею. Тот взял её, подошёл к полковнику и собственноручно одел тому на левую руку, закрепив хлястик под красным погоном. Потом пожал руку и обнял поздравляя. Полковник снова был взволнован и чтобы скрыть это, вернулся к столу и сел на своё место. Дожидаясь когда доктор закончит с писаниной, он внимательно осматривал своё войско. Все, теперь уже его бойцы, сидели спокойно, казалось даже немного расслаблено и это спокойствие начало наполнять и полковника. Скоро доктор закончил писарить и передал полковнику готовый документ, приказ № 1, «О создании Первого среднеуральского егерского батальона, Народной освободительной армии России». В документе были изложены основные положения, на половине страницы вполне внятного текста. Последним абзацем указывались результаты выборов командира батальона, а ниже начинались столбиком фамилии всех участников процесса, отныне бойцов батальона.

Полковник прочитал полученный документ, ещё раз про себя восхитился эпистолярным талантом доктора, и зачитал содержание документа в слух. Закончив, полковник обратился к своим бойцам:

– Хорошо написано. Будем подписывать, если ни у кого возражений и правок нет.

Возражений ни у кого не нашлось и полковник, шедший первым в списке, подписался напротив своей фамилии. Потом развернул список лицом от себя и назвал следующую по списку фамилию Сергея и жестом пригласил того к подписанию. Сергей встал со своего места, обошел стол и встав лицом к полковнику подписал документ. Закончив с подписанием, Сергей поднял глаза на полковника, тот протягивал ему руку для пожатия. Затем, процедура подписания повторилась с доктором. Потом с «малышами», а потом с каждым бойцом новой армии. Процедура подписания получилась достаточно торжественной и образной. По её окончании, доктор аккуратно собрал листы бумаги с подписанным приказом и убрал в папочку, которую спрятал в свой портфельчик.

Полковник обратился ко всем, теперь уже как командир, как воинский начальник, начавший всё это дело:

– Сейчас отправляемся на обед в свободном порядке. После обеда, накапливаемся на выходе из столовой и идём получать оружие. После, возвращаемся в казарму, располагаемся на новом месте и оснащаем форму соответствующими знаками различия. Вам, Валерий Палыч, надо будет также получить форму на складе.

Полковник сделал паузу, оглядывая своих бойцов и дожидаясь возражений или вопросов. Убедившись, что возражений и вопросов нет, сказал:

– Всех искренне благодарю! Пойдёмте на обед.

Выйдя из ленинской комнаты, «красные» разошлись по своим кубрикам собираться на обед. Попав в свой кубрик доктор, первым делом, протянул полковнику часы:

– Прими в подарок. Скромный жест подхалима! Опять же, командиру без часов нельзя! И вот ещё, держи второй нарукавный знак на бушлат. Теперь-то придётся носить, никуда не денешься!

У доктора дома нашлась пара приличных часов, одни он после отключения мобильной связи и как следствие исключения из ежедневных вещей мобильного телефона, носил сам, а вторые теперь решил подарить товарищу.

На обед в столовую выдвинулись свободным порядком, хотя солдаты срочники привыкшие ходить в столовую строем и сейчас, на выходе из казармы, пытались его организовать и некоторые офицеры уже накапливались рядом, не решаясь встать в общий строй с солдатами. Некоторые офицеры уже проскочили в столовую самостоятельно или прикрывшись женами. Полковник с товарищами выйдя на крыльцо и оценив картину ему представшую, возгласил:

– Товарищи, строем предлагаю передвигаться только находясь при оружии или при выполнении боевых или учебных задач! Без оружия и в свободное от задач время, предлагаю передвигаться свободным порядком!

Все помолчали усваивая новую информацию. А Сергей, взявшись уже комиссарить по настоящему, помог разрядить ситуацию:

– Ну, тогда пошли!

И первый двинулся в сторону столовой, увлекая за собой полковника с доктором и своих мальчишек. За ними потянулись все остальные, получилось хоть и диковато, но солдаты шли с удовольствием наслаждаясь свалившейся на них волей, а офицеры топали, тоже вполне счастливые, лишенные необходимости прямо сейчас становиться по росту в общий строй с рядовыми.

После обеда, у крыльца столовой собралась вся армия, уже в произвольном порядке, тут же толпились их бывшие сослуживцы, все обменивались мнениями. Выйдя на крыльцо полковник увидел прежнее замешательство, на лицах читалось «Строем или нет». Полковник выждал паузу, посмотрел на всех и объявил:

– Двигаемся к ружпарку получать оружие!

И первым двинулся в обозначенную сторону. За ним потянулись все остальные, провожаемые взглядами старых сослуживцев. Мнения у которых разделились, кто-то, видя двигающееся толпой войско даже сплюнул, а у кого-то, наоборот, появилось желание последовать их примеру.

Подойдя к воротам ружпарка и встретив ожидающего их майора и его помощников, полковник развернулся к своему войску и подал команду построиться. Тут, уже все спокойно приняли необходимость построения в общий строй и довольно быстро каждый нашёл своё место. Майор, заведовавший в части складами с оружием, с интересом наблюдал эту картину испытывая двойственные чувства. С одной стороны он был рад, но почему-то ему захотелось заплакать. Разобраться в своих чувствах ему не хватило времени, подошел полковник начавший разворачивать список личного состава и майор сказал не дожидаясь прямого вопроса:

– Получил приказ двадцать три калашникова вам выдать, из них четыре АКСУ для подростков. Остальные девятнадцать можете выбрать, или АК-74, нулёвые с хранения, или АК-74М, новенькие. На каждый ствол даём ремень, подсумок, штык, четыре рожка и принадлежность.

– Почему двадцать три? – спокойно, но с интересом поинтересовался полковник, опережая доктора, готового уже устроить крик обделённого сироты.

– Я так понял, чтобы у каждого из вас было по калашу. У тебя же, уже есть один? – обратился он к полковнику. Тот улыбнулся:

– Есть!

– Ну вот, двадцать четыре бойца, двадцать четыре автомата – идиллия! Так, что брать будете? Или на мой вкус?

На заднем плане доктор тихо выругался и обозвал бывших сослуживцев жлобами.

– А семьдесят четвёртые точно нулёвые? – поинтересовался Сергей видя некоторое замешательство у полковника.

– Новенькие! Не юзаные! Идеальный сохран! – начал нахваливать свой товар майор, как будто набивая ему цену.

– Погоди минутку! – Сергей метнулся к строю, – Есть выбор, АК-74 «вёсла» или АК-74М с пластиковым складным прикладом. Кому вёсла, поднимите руки.