Жаворонки. Часть первая

– Похоже, я много пропустил?

Сказав это, полковник вопросительно посмотрел на Сергея. Тот, в свою очередь, повторил вчерашнюю лекцию. Хотел сделать это кратко, но полковник проявил интерес и пришлось некоторые вопросы тщательно проговаривать. На доске ещё оставались вчера нарисованные им схемы и Сергей потыкал в них пальцем для наглядности. Полковник, в принципе, был согласен. В процессе разговора он стал необычайно серьёзен и когда Сергей умолк, задал вопрос:

– Всё по твоему рассказу выглядит логично и понятно. Но вот, скажи, Сергей, как могло произойти то, что произошло три для назад? Как, Он, мог допустить такое? – полковник потыкал пальцем в верхнюю строчку таблицы иерархичности интеллекта.

– А тут, тоже ничего сложного! Вот по аналогии с садом, давай разберём. Человек посадил цветы, ухаживал за ними, берёг. Для их охраны завёл собаку, что бы хулиганы не лазили. А собака возьми и стань вегетарианцем, и пацифистом, и вообще стала ленивой и тупой. И забила на свою службу по охране сада! Видя это, противник человека, залез и украл цветы. Срезал и унёс, а те что поменьше потоптал! Вот, всё довольно просто!

– Значит, Он не всемогущий? И Его можно обойти? – Полковник кивнул на верховный уровень интеллекта.

– Не факт! Он сделал для нас всё, но мы и сами должны были, что-то сделать! А мы, что? Жирели, тупели и разлагались! Мы сходили по уровню развития вниз! – Сергей показал на соседнюю табличку с уровнями морального развития:

– Когда кто-то служит Богу, кто-то служит его противнику. И когда этих, – Сергей потыкал пальцем в нижнюю строчку своей таблицы, – становится много, они наносят удар! Ты же должен понимать, что люди созданы свободными в своих мыслях и действиях! Вот, попав под негативное влияние, став плохими они и действуют! А остальные люди не могут им помешать, ибо предварительно скованны законами, а действовать по правде уже разучились!

Сергей сделал небольшую паузу, отдышался:

– Вспомни, а ты не видел. Когда мы с бандитами стрелялись у магазина, один мужик, из их компании, стоял рядом. Сам не стал участвовать в грабеже и в свою машину не разрешил складывать награбленное. Но, претензию я ему предъявил суровую и быстро прогнал, а если бы он попался «под руку» тем девкам, что сидели в заложниках, они бы его запросто разорвали и всех его семейных тоже. Поэтому, мало самому быть хорошим, терпеть рядом гадов тоже нельзя. Иначе гады всё равно, в итоге, затеют бучу, попробуют всех под себя подмять, пойдут в итоге под молотки, но и всем рядом с ними стоящим, тоже достанется как соучастникам, пусть и пассивным. Вот, нам всем и досталось!

В комнате опять повисла тишина. Полковник стоял перед исписанной доской в раздумье и через некоторое время спросил, обернувшись к Сергею:

– И, что нам теперь делать?

– Восстанавливать разрушенный сад, хранить его.

Полковник спросил с горечью:

– Типа, не противление злу насилием?

– Не знаю, фраза слишком умная для меня, путаная. Скажу проще – если сейчас начнём сад восстанавливать, не устранив угрозу, то есть, то зло которое разрушило нашу жизнь, то это же зло гарантированно уничтожит наш новый сад. Поэтому, у нас нет выбора и мы должны зло уничтожить, и поэтому я здесь, вместе с тобой. А по насилию… Когда я стрелял в бандитского снайпера, я не уверен, что совершал насилие. И потом, когда привязывал его подельников к столбикам… Вот нельзя сказать, что я много насилия применил. Я ограждал от них своё общество, то есть, защищал свой, ну или Божий огород.

– А если мы не справимся и злобные победят?

– Как это не справимся? А куда мы на.ер денемся?!

– Но, всё же? – настоял полковник.

Сергей успокоился, на несколько секунд задумался и сказал:

– В этом случае, тоже всё понятно. Если злобные оттопчут огород себе, то будут выращивать только им нужные продукты. А наизлобнейший добьётся своей цели и станет на место Бога, для всех огородных овощей.

– Ну, хорошо! Изведём злобных, а что потом делать будешь?

– Детей растить.

– Да. Тебе хорошо, у тебя их теперь четверо.

– А вот, смотри, если вдруг со мной чего, как они сами? Поэтому можешь считать их своими тоже. Я буду родитель номер один, а ты родитель номер два. Сейчас это модно.

– А я буду родитель номер три! Будем прогрессивной семьёй! – в комнату ворвался сияющий доктор и успел услышать последнюю фразу Сергея.

Ворвавшийся доктор, принёс стопку отпечатанных листочков А4, упакованных в папочку, а папочка была заботливо уложена в портфельчик. Вместе с доктором появилось то оживление, которое прогнало тяжёлые мысли, начавшие было скапливаться в комнате. Отпечатанный Устав, как раз вместился на страничку, чем доктор не мало погордился. Кроме этого, доктор притащил листочек с текстом решения организационного собрания, оформленным как приказ номер один и практически сразу затребовал его подписать всем присутствующим, на что полковник спросил:

– Доктор, тебе так звёзды на погонах жмут?

– Звёзды должны сиять в душе, а не на погонах!

– Наш человек! – кивнул полковник Сергею и они хлопнули друг друга по рукам.

Дело приближалось к обеду. В казарму с шумом вломились солдатики и Сергеевы «малыши», которых можно было считать, исходя из количества отцов, уже сыновьями полка. На прошедших занятиях все изрядно убегались и употели, но выглядели довольными. Придя в казарму и скинув вещи в сушилку, все бросились на улицу обтираться снегом. После водных процедур все разместились в казарме немного передохнуть перед обедом. «Малышей» отловили, а заодно прихватив и Ивана часолюба, и прямо в кубрике зачитали им положения устава. Зачитывал автор текста, с максимальной серьёзностью и торжественностью, с выражением и вообще очень стараясь. Прочитав треть пунктов, доктор заметил равнодушие слушателей, даже больше чем равнодушие – пофигизм чистой воды. Это, очень огорчило доктора и начиная читать следующий пункт, доктор внёс разнообразие в текст и зачитал тем же величественным тоном:

– Пункт седьмой! Все члены НОАР несут личную моральную и физическую ответственность за свои проступки и правонарушения. В армии НОАР допускается причинение моральных, нравственных и физических страданий провинившихся. Занятие онанизмом и прочие виды мастурбации караются отсечением пальца используемой руки…

Молодые люди встрепенулись и как зачарованные слушали правила, по которым им, по всей видимости, придётся жить в ближайшие годы. У некоторых даже начал открываться рот, но первым не выдержал полковник.

– Доктор, а почему так сурово? – спросил он совершенно серьёзным тоном.

– А, что, у Вас были какие-то планы? – доктор искренне изумился.

– Да, нет, в общем-то, но бойцы без пальцев малопригодны к несению военной службы и ведению боевых действий. Так, что доктор, никаких отрезанных пальцев! Решай вопрос другим способом!

Доктор на секунду задумался и выдал:

– Хорошо! Отрезать будем другой орган, который к службе отношения не имеет!

Полковник довольно закивал, молодёжь напряглась и сжала булки, но выступил Сергей:

– Не, доктор, давай без членовредительства! Этак, мы, в армию безупречных превратимся.

Доктор задумался и мысль его на лице проявилась сиянием. Видя это, даже полковник и Сергей сжали булки. Последний был готов сунуть язык в розетку, в наказание за такие шутки в присутствии доктора. Но, тот справился со своими императорскими замашками и сказал:

– Хорошо! Раз вы все настаиваете, этот пункт я исключаю. Так, пункт с наказаниями за скотоложства и мужеложства я, щадя вас, тоже убираю, даже не читая?

– Давай, доктор, убирай от греха! – Сергей даже замахал руками, чувствую, что дольше может не удержать себя в руках и в любой момент может лечь на пол дрыгая ногами.

Доктор продолжил чтение первоначальной версии устава. Молодёжь дальше слушала настороженно, с должным почтением впитывая содержание документа и надеясь, что больше не будет страшных пунктов. Когда доктор закончил оглашать пункты устава, молодые люди облегчённо вздохнули. Высказывая своё мнение по уставу, в ответ на заданный вопрос, все согласились, что суть понятна, положения справедливы и они с ними согласны и готовы прямо сейчас вступить в ряды вновь созданного воинства. Только Иван поинтересовался, кормить бойцов НОАР будут в общей столовой и как зачтётся срок службы в НОАР, и будет ли сохранена выплата вознаграждения за службу в размере автомата и дополнительных бонусов патронами и пайками, но он согласен в любом случае, даже если в столовую перестанут пускать и автомат обломится. «Конечно согласны, ни тебе наказаний за онанизм и прочую мастурбацию, ни за муже- и скотоложство» – подумал доктор, но вслух говорить не стал, приберегая шутку для общего собрания офицеров и думая про себя, «А идея с безупречными – хороша.»

Двигаясь на обед, вслед за молодёжью, доктор обратился к товарищам:

– Видите и без интернета можно весело проводить время!

Все посмеялись, давая выход отложенному веселью, а потом полковник очень серьёзным тоном попросил:

– Доктор, ты главное помни – безупречные, это сказочные персонажи! В жизни всё на оборот, в жизни воину гениталии очень нужны так как вырабатывают тестостерон, а он в свою очередь делает мужчину активнее, решительнее, сильнее, волосатее и вообще, очень хорошо способствует формированию воина. Ты как доктор, должен лучше меня это знать.

– Да, ладно! Не беспокойтесь за свои бубенчики, я как император, должен заботиться о своём народе и о его размножении. Но, идея согласитесь хорошая! Жаль сказочная!

– Доктор, перестань нас пугать!

После обеда полковник убежал на пункт связи, а Сергей и доктор пошли в казарму, думая, чем-бы им заняться самим и чем озадачить молодёжь. Послеобеденная прогулка совершенно не навеяла хороших идей, поэтому доктор пригласил к себе домой, мотивируя это тем, что когда ещё удастся посидеть вот так, спокойно, в домашней обстановке, наслаждаясь благами цивилизации. За не имением лучших идей, приняли эту. Перепоручив молодежь офицерам части, которые стали регулярно проводить с личным составом занятия, товарищи двинулись в посёлок на машине доктора. Заехав по дороге к расстрелянному магазину, Сергей с удивлением обнаружил тела грабителей на прежнем месте. Машин на трассе видно не было и Сергей попросил доктора немного постоять на обочине, а сам с интересом смотрел на дорогу. Вскоре появилась машина ехавшая в сторону города. Сначала это вызвало удивление, но когда машина поравнялась с ними, стало понятно по наваленным внутри коробкам, что едет она из райцентра в посёлок расположенный ближе к городу. В их местности начинали формироваться новые торговые маршруты, а ранее оживлённая магистральная трасса превратилась в небольшой тупичок, упирающийся своим концом в радиоактивную пустошь. Сергей посмотрел на доктора и тоскливо спросил:

– Понять не могу, зачем было так густо бомбить город. Ведь для его разрушения было бы достаточно одной боеголовки.

– Полковник говорил, что на ракете этого типа размещаются до восьми боеголовок, вот и считай, куда девать остальные боеголовки, если на город ронять одну-две? Плюс, как бы это не выглядело глупо, так меньше заражение местности. Представь, если по городу ударят одной-двумя боеголовками. В зоне тотального поражения все конечно погибнут, но эта зона сколько? Два-три километра. А за пределами этой зоны останутся раненые и облучённые люди в разной степени тяжести и все они начнут расходиться по окрестностям со своим скарбом разнося радиацию. А выживших бы осталось, при ударе одной-двумя боеголовками, не меньше миллиона-миллиона двухсот. А это огромные показатели разноса. А сейчас как ты видишь, всё тихо, город превратили в кладбище.

– А твое мнение, доктор, зачем вообще надо было бомбить? Ты слышал мой доклад на собрании и без бомбёжки нас можно было опрокинуть, только обрушением средств связи.

– Будущему императору надо иметь отмазку, что он не приделах. Что это старые правительства наворотили ядерную войну и конец света. А с них теперь какой спрос? Их больше нет. А он вообще весь хороший и всех спасает, и строит новую жизнь. А останься старые правительства, вопрос упавшего интернета решили бы, и связь наладили бы и вообще новому императору был бы облом, место-то занято. – и добавил просительно-вопросительным тоном, – Поехали чай пить? Пока не развили твою эсхатологическую теорию о массовом жертвоприношении во славу будущего императора.

Дома у доктора был холостяцкий порядок и уют в стиле минимализма. Сергей поймал себя на мысли, что отвык от квартирной жизни и домашнего уюта. Он даже подсчитал сколько дней прошло с его прошлой жизни и удивился, как давно, по его ощущению, был прежний мир. У доктора были удобные кресла, удобный чайный столик между ними, роскошный телевизор и музыкальный центр напротив. Рассевшись в креслах, под музыку попивая приготовленный хозяином травяной чай, товарищи наслаждались покоем и уютом. Доктор достал свои листочки и протянул Сергею проект приказа номер один, о создании подразделения НОАР. Сергей, находясь в неге, прочитал текст приказа.

– Доктор, ты крут! Первый среднеуральский егерский батальон! Твой чай во истину умопомрачительный! Жаль полковника здесь нет.

– Что-же тебе не нравится? Есть воинское подразделение, должно быть у него соответствующее название!

– Чую, ты долго боролся с собой, вычеркивая императорский из названия! – смех накатывал на Сергея.

– Хорошо! Предложи название ты! – доктор на полном серьёзе, хотя и находясь в расслабленной позе, отстаивал своё творение.

Сергей задумался. Потом задумался ещё раз сморщив лоб. Доктор меж тем вставил ему шпильку:

– Отряд народных мстителей! Вот, тот максимум, который из вас с полковником можно выжать. И то, ценой недельных усилий!

– Ну, хорошо. Но, объясни, почему егерский и почему батальон?

– Всё просто. С учётом тех боевых возможностей которые мы будем иметь в ближайшее время, единственная тактика которую мы сможем применять – егерская. Вот, только скажи, что это не так! – доктор ткнул пальцем в Сергея. Тот только хмыкнул и развёл руки.

– А батальон, потому, что название происходит от слова баталия. То есть, батальон, это воинская группа готовая вступить в бой. И пофиг на численность. Помнишь, в нашем детстве была книжка, «Батальон четверых». Я надеюсь мы готовы вступить в бой? И нас наберётся минимум полтора десятка!

– А кого ты видишь командиром батальона? – Сергей пристально посмотрел на друга.

– Фу, ну у тебя и мысли! Для меня это слишком мелко и суетно! И никакой свободы действий. Полагаю полковник должен справиться.

– И ты ему предложишь снять звёзды?

– Что ему звёзды на погонах, не обеспеченные денежным довольствием и идеологией, когда он может получить полк и иметь шанс зажечь звёзды в душе.

Товарищи так проболтали остаток дня, слушая музыку и смотря по телевизору фильмы с дисков. Совершенство время провождения и угощения выставленного доктором было так велико, что Сергей не пошёл на казённый ужин. И только глубоким вечером отправился к себе в казарму, спать. Прибыв в казарму, Сергей нашел всех своих ребят в порядке, накормленных и умытых, готовящихся ко сну. Раздеваясь и укладываясь Сергей спросил у ребят:

– Знаете, как мы будем называться? – те замотали головами, за некали.

– Первый среднеуральский егерский батальон, Народной освободительной армии России!

Ночь для обитателей воинской части прошла спокойно. Никто, кроме бодрствующего караула, не заметил конца света произошедшего этой ночью. Энергетики все-таки устали «зубами сжимать провода» и обеспечивать подачу сетевого электричества. В части все были к этому готовы и уже через десять минут электрический ток вновь заструился по проводам, обеспечивая потребителей внутри части, а окружающие посёлки оказались ввергнуты во мрак, в прямом смысле.

Утром, практически сразу после подъёма, в казарму вломился доктор с несколькими сумками и рюкзаком. Сложив сумки под свободную кровать в кубрике у товарищей, он громко заявил:

– Конец света, о котором так долго твердили, все кому не лень, всё таки свершился! Перехожу на казарменное положение! – И пошёл добывать у каптёрщика постельные принадлежности.

– Однако! – только и смог выдавить полковник, а Сергей с тоской вспомнил вчерашнее времяпрепровождение в уюте докторской квартиры, «Похоже следующий такой вечер произойдёт не скоро» – пронеслось у него в голове. Обратясь к полковнику он сказал:

– Знаешь, как мы теперь называемся? – и не дожидаясь ответа продолжил, – Первый среднеуральский егерский батальон, Народной освободительной армии России! А знаешь, кто нами командует?

– Судя по пафосу в антураже, доктор?

– Ты! – Сергей подтверждающе ткнул пальцем в полковника.

– Я ведь, не строевой военный! – воскликнул полковник.

Сергей сделал успокаивающий жест руками:

– Ничего! Скоро ты им станешь!

– Точно, точно! Напрягись! Возьми там боевые уставы почитай, с коллегами полковниками посоветуйся. – вернувшийся с постельным доктор, счастливо жёг.

Выдвигаясь на завтрак все увидели суету, офицеры перевозили свои семьи в часть, под защиту благ цивилизации. Что будут делать остальные жители посёлка, все старались не думать. После завтрака товарищи, сбагрив своих детей, отправились в штаб на собрание командования части. Доложить было, что, полковник по связи довольно хорошо прокачал ситуацию и с нашими восточными соседями, и с происходящим в Европе, и с происходящим внутри страны.

В кабинете у командира части уже давно собрались все, кому было положено. Основной темой разговора был случившийся в районе конец света. Всем был памятен доклад Сергея о таком развитии событий и их последствиях, и всех это беспокоило. Но, поделать собравшиеся с новым обстоятельством ничего не могли. Офицеры и семейные «контрабасы», с самого утра перевозили свои семьи на территорию части, в казарму, где уже становилось тесновато. Командир части давал указания по наиболее рациональному размещению прибывающих членов семей. Требовал от начальника тыла организовать вывоз из оставленных квартир всего продовольствия, вплоть до последнего тюбика горчицы. Требовал обеспечить вывоз всего имущества которое может пригодиться в будущем:

– Иголок, ниток, одеял, гвоздей – всего! – требовал командир, а зампотыл заверял, что всё сделает в лучшем виде. Увидев вошедшего вместе с другими доктора, командир добавил:

– И лекарства! У всех в квартирах по мешку таблеток! Вот! Всё собрать, кроме препаратов требующихся для текущего употребления и сдать доктору!

– Доктор, примешь, рассортируешь и обеспечишь сохранность! – поставил командир задачу уже лично доктору.

Командир ещё покомандовал немного, организуя переход своей воинской части на режим соответствующий новым условиям. Отправил некоторых офицеров, прямо с совещания, выполнять поставленные задачи, зная, что от них в текущем совещании пользы всё равно не будет, а новости им будут доведены позднее, на общем собрании офицеров части. Из всех решений командира, было одно интересное, он дал задачу нескольким офицерам пригласить в часть, с семьями, своих гражданских товарищей или соседей, мужчин известных своей порядочностью, мастеровитых, могущих оказать в наступающей жизни большую помощь в налаживании хозяйства. Закончив с хлопотами, командир затребовал чаю и обратился к полковнику:

– Ну, как у вас дела? Чем порадуете?

Полковник обстоятельно доложил разработанный проект устава нового воинского формирования, показал приказ о формировании первого подразделения, дал соответствующие пояснения. Командир, внимательно слушая и чувствуя нарастающий интерес, подумал: «Что творится? Неделю назад, если бы мне такое докладывали… Да, я бы! … Да, их бы… Блин, а тут, сижу, слушаю, сопереживаю! Блин, ещё и интересно становится!». Вслух же сказал:

– НОАР. Значит, НОАР! – И обратился к доктору:

– Доктор, ты татуировку уже сделал? Типа, SPQR легионерской.

И кивнул полковнику, не дожидаясь ответа:

– Смотрите! Он сам сделает и Вас заставит.

– Да лишь-бы на приличном месте. – Ответил полковник.

– А, людей, сколько забрать хотите? – Командир подошёл к самому интересному для него вопросу. Пока, из его части, ни один человек не ушёл. Это льстило командиру, но сейчас он мог потерять сразу многих, это его тревожило. Но, оставлять всех, тоже был смутный резон, их ведь кормить-обеспечивать требовалось и тут уже каждый рот был на счёту. Командир уже думал об этом и надеялся серьёзно пополнить ряды части, и увеличить её возможности за счёт влившихся в её состав дельных мужиков из округи. С ними, семейными, командир не предполагал больших хлопот, а некоторых холостых башибузуков, особенно из срочников, он с удовольствием отправил бы в новую армию или ещё подальше. Командир даже прикидывал «про себя» возможность выведения в караул женщин, число которых здорово увеличилось за сегодня и был уверен, что этот вопрос можно будет решить, освободив как можно больше мужчин для дневной работы. «А случись тревога, все под ружьё встанем». Такие мысли успокаивали командира и вселяли уверенность за будущее своего коллектива.

– Всех, кого можно будет. – сказав это, полковник внимательно посмотрел на командира и не увидел у него признаков безпокойства. – Опять же, надо, чтоб сами захотели, силой не погоним.

– Сколько планируете у нас ещё пробыть? – командир даже не спрашивал, кто будет руководить новым подразделение, для него и так было всё ясно.

– Пока не скажу. Надо подумать, посоветоваться. С одной стороны, надо всё делать как можно быстрее, пока все живы, пока ресурсы целы. С другой стороны, люди ещё забалованы, меряют всё по старым понятиям и пока их не прижмёт, тяжело будет конструктивный диалог выстраивать.

– А тебе зачем поприжатые? Которые к тебе пошли по неволе, гонимые нуждой. Тебе идейных надо. Вон, как этот говорит, – командир кивнул на доктора, чувствовалось, что командир не рад терять в такое время медика, но удержать доктора он даже не пытался, – Лучше собери трёх львов, чем тысячу баранов. Поэтому, пока ведите агитацию, присматривайтесь к людям, а в субботу, после завтрака будем проводить учредительное собрание. В воскресенье будете формировать подразделение. Вашей армии. И ещё неделя на слаживание и подготовку к отправке. За неделю подготовки, прошерстите окрестности, соберёте информацию, что в посёлках, пресечёте возможные противоправные действия, войдёте в контакт с главой района и военными с ххх арсенала. А через неделю, ориентировочно воскресенье-понедельник выдвинетесь к ним. – командир замолчал оценивая реакцию полковника и его товарищей, те молча кивали погружённые в свои мысли и командир продолжил:

– Дадим вам КАМАЗ с кунгом, может и второй тентованный, – начштаба аж всплеснул руками, – если людей наберётся. Дадим обмундирование старого образца, афганку со склада, на твою команду. А то ходите как «ремки».

У начштаба был такой вид, как будто его грабят и он тихонько пробурчал:

– Хорошо, зампотыл этого не слышит.

Командир продолжал:

– Оружие в руки давать стыдно. Того и гляди застрелят ненароком, приняв за бандитов. По оружию – снабдим необходимым, дальше сами. Также и с продуктами.

Начштаба совсем скис, а полковник взбодрился, такой щедрости он не ожидал и был искренне рад. Сергей тоже вдохновился, а доктор даже не моргнул, воспринял это как должное.

Закончив обрисовывать перспективы, командир попросил полковника рассказать присутствующим, что удалось узнать из общения по радиосвязи. Полковник встал и начал докладывать:

– Сначала по Китаю, всё у них, как везде и даже хуже. Тибет тихонько отходит в сторону и тихой сапой добывает себе независимость, а это, грубо говоря, чуть не четверть территории Китая. Уйгуры тоже, пользуясь обрушением всего, добывают себе суверенитет. Только, эти активно борются за свою независимость. А это ещё, чуть не четверть территории. Так, что Китаю не до нас, им бы со своими делами управиться. Это очевидно.

Все офицеры слушали с интересом, перебивать докладчика, как бы не хотелось высказать своё мнение или задать дополнительный вопрос, им не позволяло глубоко привитое воинское воспитание и дисциплина, которые снова начали царить в части. А полковник продолжал:

– По ситуации в США. Всё развивается по плохому сценарию, впрочем, как и везде. Федеральной власти нет. Местные власти штатов, права качают мощно. У некоторых даже есть какие-то успехи, например, в штате Вайоминг жизнь практически нормальная, но в целом всё плохо. Расовые противоречия, плюс местами сепаратистские настроения, разрывают общество и кое-где уже идут боевые действия, уже есть толпы беженцев, даже не из городов, а из целых штатов, из Луизианы например. Практически на всей территории США отмечен колоссальный рост преступности и бандитизма. Поэтому ожидать от США активных действий на нашем континенте не стоит. Им бы со своими делами разобраться.

– Из Канады получили новости, можно сказать, что там лайт версия происходящего в США. Плюс, там центральное правительство сохранилось и оно пытается организовать подобие нормальной жизни, но его действия как-то слабо заметны и его мало кто поддерживает хоть из граждан, хоть из различных ведомств.