скачать книгу бесплатно
– Как хочешь. —он спокойно пожал плечами. Я разозлилась. Да что он вообще думает обо мне? Не верит? А я ему покажу. Я докажу ему. Я докажу себе, что он не достоин меня, что я могу не обращать внимание на его существование в этом мире, пусть и в такой близости. —Значит, до завтра?
– Ага. Пока. —развернулась и ушла, не обернувшись.
И когда уже зашла за угол, выглянула, взглянув на него последний раз. Я неисправима, честное слово.
Глава 3
Я в пятый раз встала с кровати за водой. Все в доме спали, одна я – слонялась между двумя комнатами, надеясь, что пока я буду ходить ко мне придет сон. Сон не приходил. Я вздохнула. Стрелка на часах показывала три часа ночи. Я стояла в полной тишине и смотрела на стену, на которой они висели.
А ведь я даже загадывала на новый год, чтобы увидеть его, чтобы он снова появился в моей жизни. Три года назад. После этого я попыталась его забыть, когда поняла, что это мешает мне жить. И спать.
Я начала вспоминать все, что было после него. Я даже не смогу сказать, сколько стихотворений и песен я сочинила ему. Каждый раз, когда я видела прохожие парочки, я думала о нем. Я пыталась найти его в толпе. И часто, увидев кого-то похожего, шла к нему. О чем я думала? Я подходила, смотрела на него и понимала, что это не Макс.
Прошло полгода после того, как я перешла в другую школу. Я каждую ночь пыталась вспомнить его, представить, что он рядом, что я с ним разговариваю, что завтра я снова его увижу и мы поговорим, что все снова, как раньше. Но я приходила в школу и не видела там его. Тогда я начала каждую ночь плакать. Я думала, плакала, снова думала и безумно скучала. Я вспоминала все о нем. Как он смеялся со мной, как рассказывал о себе. Его папу зовут Юра, потому что он родился в день космонавта. Поэтому я всегда помню его отчество. Юрьевич… Красиво. У него аллергия на мед, как и у меня. Мы сидели на английском, и тогда он рассказал мне об этом, увидев картинку в учебнике. Тогда у него изо рта пахло мятным леденцом. И мне жутко не нравился этот запах, потому что пахло не мятой, а травой какой-то. Ужас. До сих пор помню. А он специально дышал в мою сторону, вот же… Какой он все-таки… вредина. Я улыбнулась, снова вспомнив то время.
Я плакала, скучала невыносимо, хотелось где-нибудь его увидеть, услышать его голос. В шестом классе его голос резко поменялся, сломался за одну неделю, и это сделало его еще привлекательнее. Один раз моя мама отпустила меня погулять с друзьями, где был и Макс. Я ей постоянно писала, но была рядом с ними. Мы болтали в кафе, потом пошли гулять, а потом… Потом что-то случилось, и Макс упал, сломав себе две руки. Один перелом, один ушиб. Мы вели его в больницу, у него поднялась температура, ему было очень плохо. Тогда меня ничего не беспокоило, кроме того, чтобы быстрее его довести, чтобы ему помогли.
В этот же день упала и я. Только мы отвели Макса, как я споткнулась на ровном месте. У меня текла кровь из подбородка, не останавливаясь. Теперь у меня остался шрам и память о том дне.
Я постоянно заходила на его страничку в вк, ожидая новых фотографий. Они не появлялись, будто он специально ничего не выкладывал, чтобы я ничего не знала о нем. Они стали появляться последний год. И тогда я поняла, что он изменился. Он ходит на баскетбол, стал спортивным. Я помню как-то его спросили, сможет ли он сесть на шпагат (пошутили, конечно же). А он сел. Прям за секунду, без проблем. Тогда я узнала, что он ходил на танцы. Сейчас у него есть своя группа, они пишут даже песни. И я так счастлива за него, мне кажется, что я за себя так не была бы счастлива. Ведь он об этом мечтал, всегда хотел создать свою группу. И он это сделал. А я пошла учиться музыке ради него. Одно воспоминание о нем остается моим любимым. Он только пошел учиться на гитаре, и решил нам на классном часу сыграть и спеть одну песню. Звезда по имени Солнце. Легкая песня, сейчас и я ее умею играть, но суть в том, что мне тогда так захотелось спеть вместе с ним. Мне хотелось с ним создать дуэт, дуэт по жизни. Есть фраза из песни, которая каждый раз всплывала в моей голове: «Мои стихи, твоя гитара – мы отличная пара. Мы счастливая пара…» Я хотела, чтобы мы были счастливой парой.
В тринадцать лет он начал встречаться с моей подругой. Самое ужасное то, что мне было плевать, потому что мне просто хотелось быть рядом с ним. Хотя бы разговаривать. Этого потом мне так не хватало…
Обдумывая все, что было, я поняла, что не уверена, хочу ли я быть с таким, как он. Я могла смотреть раньше на него, на его толстовку, на его глаза. Я правда любила его. Он мог болтать со мной обо всем, и мне даже казалось, что ему комфортно со мной. А мне было комфортно с ним. Когда я повзрослела, но не могла его забыть, то я даже подумала о том, что была бы не против его поцеловать. И даже решиться на нечто большее когда-нибудь. Я хочу с ним попробовать все, но пока не пробовала ничего. На самом деле, мне не было так хорошо ни с кем. Может ли быть это истинной любовью? И если это так, то возможно ли такое, чтобы он не чувствовал того же, хоть немножко, что и я? Любит ли он меня? Думал ли он обо мне? Скучал ли – я не знаю. Но хочу узнать.
Я подумала, что не готова пока разговаривать с ним. Возможно, если я его буду видеть каждый день, но разговаривать с другими людьми, я наконец-то забуду о нем прошлом. Вот он – ходит, учиться со мной, но он чужой мне. Надеюсь, так и будет.
В моей жизни были другие, и я даже встречалась с одним парнем примерно пять или шесть месяцев, но о нем я вспоминаю так редко, что вряд ли это была любовь. Увлечение? Возможно. Мне просто хотелось кем-то перекрыть воспоминания о Максе, благодаря кому-то забыть его. Но, видимо, это невозможно. Или просто сложно. Кстати, именно его имя я забыла на следующий день.
– Как тебя обычно называют друзья? —спросил он, и я попыталась этим воспользоваться, чтобы спросить его имя. Потому что я абсолютно не помнила его!
– Вероника, кто-то Роня. Ничего особенного. А тебя как обычно зовут? —спросила я, как ни в чем не бывало.
– Забыла, как меня зовут? —улыбнувшись, спросил он. Я отвернулась и смущенно промолчала. Обычно я бы соврала, но мне не хотелось тогда ему врать. Наша история была сложной, но недолгой. Но он знает обо мне больше, чем многие из тех, кто знает меня уже много лет.
Я снова легла на кровать и посмотрела в окно. Кажется, уже светает. Было время половина пятого. Летом иногда и в половину четвертого светало. Конечно, потом я все-таки уснула, поспав около трех часов. Что ж, не впервые. Почему-то когда спишь шесть или семь часов, то на следующий день весь день ходишь, как зомби, спать хочется ужас как. Когда поспал три часа – выспался, бодренький такой ходишь!
Следующие несколько дней не происходило ничего особенного, и у меня сложилось такое ощущение, что Макс специально сбегает от меня. Сбегает на последнюю парту, когда я сижу на первой, сбегает в коридор, когда я в кабинете, и наоборот. Я только обрадовалась этому, но длилось это недолго. И виноват не Макс, решивший вдруг наладить со мной отношения, а снова классный руководитель. Или судьба – я даже не знаю.
В тот день я опоздала на урок на две минуты, и села на первую парту. Пока я доставала учебники, то поняла – что-то происходит. Это что-то происходило между Катей, ее подругой и Егором. Вот дураки – место делят! На уроке. Географию не любил никто из нас, потому что учитель постоянно ставил несправедливые оценки, говорил тихо. Точнее, учительница. Нашли, когда устроить скандал. Егор поставил стул рядом с их столом третьим.
– Я первый сел на это место. Хорошо, значит, так будем и сидеть.
– Мы здесь каждый раз сидим, да мы всю жизнь здесь сидим, а тебе вдруг пришло в голову занять наше место!
– Я не собираюсь уходить со своего места. —настаивал на своем Егор.
– Так, вы что мне урок срываете? Мне что, вашего классного руководителя позвать? —прервала перепалку учительница.
– Мы здесь не виноваты. -сказала Катя.
– И я тоже. -упрямо ответил Егор.
– Встань, раз тебе не хочется садиться.
Шутка в том, что Егор встал. И не уходил. Стоял весь урок и даже писал конспект так. Географичка начала быстро диктовать тему, не повторяя, да еще так тихо, что даже я на первой парте ничего не слышала. Потом на последней парте Никита встал за карандашом, который уронил.
– Залезай под стол! А ну залезай под стол. -скомандовала географичка. -Вот там и сиди до конца урока.
Класс засмеялся, а Никита и правда заполз под парту. Куда я только попала?
Ладно бы это никак не отразилось на мне, но после этого наша классная сделала рассадку. Списочек даже был. Распечатанный. Увидев, с кем я сижу, я чуть не разорвала этот лист к чертям.
– Да ладно?! Вы что издеваетесь надо мной!? Макс. Снова. У меня дежавю, что ли??
Как я уже говорила, судьба любит играть с нами. Со мной особенно. Короче, все слова, сказанные мною, сбываются. Все слова, когда я озвучиваю свои страхи. Я боялась, что снова это случится. Это случилось.
Я с шумом положила сумку на стол, доставая учебники, а Макс уже сидел рядом.
– Что такое, настроение плохое?
– Ага. Очень.
– Знаешь, какое время мое года любимое? Осень. Все обновляется, а еще прям вдохновение для музыки. Так круто играть на гитаре на фоне листопада.
– Представляю тебя – прям картина маслом. Моя сестра не любит осень. Все красивые цветы умирают. Жизнь тухнет. Она любит весну. А я зиму.
– У тебя день рождения зимой. Конечно. -я удивилась тому, что он помнит.
– И ты тоже? Моя сестра сказала то же самое! Вы сговорились. -я посмеялась вместе с ним. У него очень красивый смех, как и голос. Моя улыбка сникла.
– Как зовут твою сестру?
– Маша.
Больше он не стал ничего спрашивать, и я обрадовалась этому, потому что не уверена, смогла ли я ему ничего не ответить. Я никому о ней никогда не рассказывала. Мне было страшно. Когда рассказываешь о смерти, она как будто еще ближе подходит. Мне иногда хотелось думать, что это все страшный сон. Что моя сестра сейчас сидит в школе. Что все, как раньше. Но было ли лучше раньше? Было просто по-другому, были другие проблемы. Но все-таки…
– А я тебя вспомнил. Даже странно. Мы же просто сидели вместе, да и то два года всего лишь.
– И вот опять. Как думаешь, почему нас сажают и сажали вместе, если мы болтаем постоянно?
– Это ты болтаешь. Я просто отвечаю.
Я горько усмехнулась. Он пытается показать, что я просто мимо проходила. Мимо его жизни. Но никогда не была в ней.
Я шла по улице, рассматривая прохожих. Интересно, о чем они думают? Все выглядят такими озабоченными, уставшими, несчастными. Однажды я слышала разговор одной глубоко несчастной женщины. Ужас, ее история похожа на фильм какой-то. Она разговаривала по телефону, рассказывая свою историю. Человек, который с детства жил в ужасных условиях, вряд ли сможет создать хорошие условия в будущем. Она наркоманка. Лечилась в больнице, и я ехала в первый день после реанимации с ней в автобусе. В детстве родители пили, не следили, и однажды ее изнасиловали. В одном из подъездов. Она едет с пивом в руках и рассказывает все это по видеозвонку. На глазах слезы. В глазах пустота. У нее трое детей, и она их, наверное, даже любит. Но ее прошлое – это ее цепи. Избавиться от этого она пытается алкоголем. Она не может стать свободной, не готова жить нормальной жизнью, забыв о прошлом, поэтому не может стать счастливой.
Каждый из прохожих по-своему несчастен, и у каждого свои цепи. Все счастливые семьи похожи друг на друга, но каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Так однажды сказал писатель Толстой. И где я это могла видеть? Уже не помню. Иногда в моей голове всплывают фразы, которые я когда-либо видела. И происходит это так спонтанно, что я не успеваю понять, когда это произошло.
– Привет, мам. -зашла я домой. -В моей жизни снова появился он. Макс. Мам, меня с ним посадили. Снова.
– Не тяни слова. —закатив глаза, сморщилась она. -Почему опять с ним?
– Судьба? -пошутила я. -И я не тяну слова. Хватит придираться. -я вздохнула. Надоело. Честно.
– Раз не можешь нормально разговаривать – просто молчи.
Я молча ушла. Иногда я начинаю спорить, не в силах больше терпеть, но сейчас мне хотелось тишины. Я села за письменный стол и посмотрела на календарь. Уже почти неделя прошла с начала учебного года. А кажется, что все еще лето. Время. Самая страшная штука, понять которую невозможно. Мне кажется, что в детстве время текло медленнее, мне было некуда торопиться, поэтому я, наверное, так ощущала его. Есть теория, что время человечества на исходе, и с каждым днем оно уменьшается и начинает течь еще быстрее. Но я предпочитаю думать о собственном будущем, а будущее человечества меня не особо волнует.
Я села за пианино и начала учить новую песню. Мне так нравится петь в унисон с нотами, звучащими на инструменте. Мы как будто поем вместе, и пианино поет тоже.
Мы погибнем на рассвете,
Мы погибнем ради мести.
Все равно мы будем вместе:
Навсегда ты в моем сердце.
Солнце скроет все обиды
Все ночные злые виды.
Чувства все на кладбище!
Что же делать нам, товарищи?
Для него ведь все пустое.
Что же ты такое?
Последнюю фразу я выдохнула. Что же ты такое? Я задумалась. Почему я чувствую себя такой потерянной? Почему я хочу быть с ним, хотя понимаю, что это неправильно? Я посмотрела на часы и начала собираться в больницу. Моей сестре уже лучше, как говорят врачи. Бессовестные вруны. Ей не может быть лучше.
– Хэй, огонек! Привет. Как себя чувствуешь? —спросила я, зайдя в палату.
– Лучше. —улыбнувшись, ответила она. Маша внимательно посмотрела на меня. От нее у меня никогда не получалось скрыть истинные чувства, поэтому и сейчас она сразу поняла, о чем я думаю. —Что нового? Что-то случилось интересное. —скорее сказала, чем спросила она.
– Да. Дежавю случилось. Макс. —я посмотрела на нее. Она понимающе вздохнула. И я рассказала ей все – от начала и до конца. Обо всех своих чувствах, противоречиях, бушующих и не унимающихся эмоциях. Вот так обо всем я могла рассказать только ей. Могла еще рассказать одному человеку… Но позволяла только ей. Потому что тот, другой человек, был Максом. Рядом с ним я чувствовала себя иногда спокойно. И улыбалась. Но это неправильно.
– Я не поняла, а зачем ты решила его избегать? Почему тот, о ком ты думала, должен быть тебе безразличен? У тебя появилась возможность разобраться в своих чувствах, а ты ее собираешься выкинуть. Зачем ты отрицаешь очевидное – ты ведь любишь его. Или хватаешься за любовь к нему. Пора это узнать. Разум надо включать в критических ситуациях, когда он действительно нужен. А так живи чувством. Чувством свободы от разума. Парни взрослеют слишком поздно, и поэтому их равнодушие в детстве иногда задевает девочек. Эх, эти дураки и не понимают, что они сделали! Скажи ему, что он сделал. Скажи, что ты чувствовала.
– Я не уверена, что хочу этого. Понимаешь, Маш?
– А может ты просто боишься? Не ты ли меня всегда учила быть смелой? Ты всегда была эталоном храбрости для меня. Я не знаю ничего, что могло бы тебя испугать. Теперь знаю.
– Ах ты! Ведь знаешь, на что надавить. —я вздохнула. —Огонек, я боюсь своих чувств. Нужны ли они мне? Да и слишком долго он заставил меня ждать. Я уже возненавидела тот образ, из-за которого не сплю.
– Ты хотела стать свободной? Любовь может подарить ее тебе. Хочешь крылья – попытайся взлететь. Попытайся хотя бы, не боясь упасть. А если упадешь – встанешь. Скажи ему все, что думаешь. А потом подожди. Истинная любовь не может быть невзаимной, а если она неистинная, тогда она тебе и не нужна. Тогда ее и не было вовсе.
– Эй, тебе точно двенадцать? Мне как будто какая-то старушка урок прочитала о жизни.
– Сама ты старушка.
Я улыбнулась и задумалась. Моя сестра иногда так помогает мне понять, куда меня занесла жизнь. Видимо, со стороны виднее. Или она просто знает меня лучше, чем я сама.
На следующий день я молчала несколько уроков, боясь прервать безмолвную договоренность между нами. Ее прервал Макс. Мы сидели на физике, когда он начал говорить.
– Я тоже иногда тебя вспоминал. Даже не думал, что ты засядешь в моей голове так надолго.
– Знаешь, я тоже не думала. И ты даже себе не представляешь, как не хотела бы.
– Какие предметы ты сдаешь? —решил перевести тему он.
– Обществознание. Литературу. Помнишь, мы поспорили, что в старших классах у меня оценка по литературе изменится? Я сказала, что у меня всегда будет пятерка – твердая и неоспоримая. Ты проиграл. —улыбнулась я.
– О нет. —страдальчески взмахнул руками он. —Что мне теперь делать? На что мы спорили? Кажется, на желание. Что ж, я буду твоим феем. Лимит – одно желание. —я засмеялась.
– Котофей ты мой. У тебя все еще есть кошка?
– Да. Поэтому котофей?
– Не-а. Это из рекламы. А так у моего прошлого соседа по парте вся одежда в шерсти была. Ты никогда не приходил с шерстью, усами или прочими органами кошки. Вспомнила просто.
– Она у меня предпочитает их держать при себе. Да и я тоже.
– Ну вот. —грустно сказала я. —А я так надеялась заполучить твой волос.
– Зачем? —не понял он.
– Клонирование не за горами. Скоро людей, как бумагу, печатать можно будет. —пошутила я. Он опасливо отодвинулся. —Да шучу я. Мне слишком нравятся твои волосы, чтобы общипывать их.
Мы одновременно посмеялись, и в эту же минуту прозвенел звонок. Последний урок прошел, а я так и не решилась ничего ему сказать. Я была рада тому уже, что мы начали общаться так же, как раньше. Смеяться вместе и рассказывать что-то. Я думаю, что прежде чем признаться в чем-либо необходимо стать снова хотя бы друзьями.
«Ты сегодня когда закончишь?» – спросила мама в сообщении.
«В семь где-то. Но нас опять, наверное, задержат. На минут двадцать»
«Ты где сейчас?»
«Бегу на сольфеджио. Именно что бегу, поэтому очень неудобно сейчас писать.»
«Выйди – позвони»
«Хорошо»
Я бежала к двери музыкальной школы и слышу сзади кто-то бежит, шумно спотыкаясь и пыхтя. Я улыбнулась. Ксюша. Лучик озорства в нашей группе. Да вообще в своей жизни не встречала никого, похожего на нее. Только что я сама была такой же.
Это такой ураган эмоций, непосредственности и веселья. Очень светлый ураган, который приносит только хорошие эмоции. Рыжеволосая девочка, которая не может усидеть на месте ни секунды. Которая не может промолчать, когда хочет сказать, не может соврать, когда надо, не умеет лукавить, а просто живет, принимая все за чистую монету. Рядом с ней всё улыбается, весь мир вокруг наполнен светом и весельем. Это ее особая страна, в которую попадает каждый, кто общается с ней. И этот маленький рыженький чертенок бежит со мной на сольфеджио.
– А ты что тоже опаздываешь? А почему? —подбегая, спросила она.
– Не знаю. Вышла поздно. —улыбаясь, ответила я.
– А, понятно… Алла Ивановна нас убьет, что мы опаздываем. А мы с родителями сегодня в магазин ездили. Знаешь, что там было, ты знаешь, что там? Я и сестра, и мы короче выбирали платья. У нее день рождения просто.
– У тебя старшая сестра? —поинтересовалась я.
