скачать книгу бесплатно
Эта, на секундочку, вечность
Виктория Топоногова
Журналистка Катя оказывается втянута в странную историю с перемещениями во времени и пытается в ней разобраться.Дело в том, что художница-фрилансер Тася покупает квартиру в провинциальном городке Соломенске и мистическим образом встречается со своей умершей прабабушкой. Оказывается, её семья скрывает немало тайн, а дед, северокорейский учёный-физик, эмигрировавший в США, написал книгу, в которой Тася находит некоторые подсказки… Удастся ли девушке разгадать загадки, оставленные вовсе не для неё? И сумеет ли она удержать возле себя человека, который ей помогает, но не способен принять свои чувства по отношению к ней?
Виктория Топоногова
Эта, на секундочку, вечность
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Дыша чрез соломины
1
И как я оказалась втянута в эту странную историю? Непонятно. Она началась более двадцати лет назад, а я до конца так и не разобралась в ней. Я вообще долго не понимала, как связаны между собой все эти люди и события… Потом как-то всё увязывалось, о чём-то я догадалась, о чём-то мне рассказали, что-то я нашла сама. Впрочем, попытаюсь изложить по порядку… если получится.
Когда в далёком 1992 году я, молодая выпускница журфака, в поисках работы пришла в шестую по счёту московскую газету, вид у меня был уже не слишком уверенный, а лицо приобрело умоляющее выражение. И тут счастье мне улыбнулось.
Главный редактор внимательно посмотрела поверх очков и спросила:
– Писать-то умеешь?
– Да, да, конечно… могу показать… – я вытянула из сумки отпечатанные на машинке страницы и протянула дрожащей рукой.
Редактор молча пролистала мои заметки, не меняя выражения лица, вздохнула и сообщила:
– Ладно. Возьму тебя внештатным корреспондентом, посмотрю, как дело пойдёт… Отправляйся-ка в отдел культуры, там Лиза заболела, подменишь.
В комнате с вывеской «Отдел культуры» находились два человека: молодой белобрысый парень и дама средних лет.
– Знакомьтесь, – возвестила редактор, – Катя, наш новый внештатник. А это Митя, репортёр, и завотделом Алевтина Витальевна. Алевтина Витальевна, введите девушку в курс дела, пожалуйста.
– А чего тут вводить? Лиза опять на сохранении, а в ДК «Вешняки» завтра конкурс народной песни, наш депутат финансирует. Вот пусть съездит, посмотрит, возьмёт у депутата интервью…
Главный редактор кивнула, соглашаясь, и вышла, а я осталась с моим первым трудовым коллективом.
Краем глаза я видела, как Митя радостно сжимает кулаки, с молчаливым «Йес!» на физиономии. Похоже, я сильно облегчила ему жизнь.
Моё первое редакционное задание! Народная песня – отличное начало! Эх, дубинушка, ухнем?!
В комнате стояли три стола с компьютерами, один пустовал. Видимо, это был стол той самой, нацеленной на декрет, Лизы. Возле Алевтины Витальевны на тумбочке процветало подводное царство в виде аквариума литров на пятьдесят. Полосатые барбусы плавали небольшой группкой туда-сюда, патрулируя территорию, два усатых сомика хитро смотрели из-под коряги.
Митя, некоторое время исподтишка разглядывал меня и вдруг подал голос:
– Ну, Катя, ты и влипла!
– Это почему же? – удивилась я. На мой взгляд, я только что получила главный приз в лотерее – нашла работу по специальности.
– Да нам уже три месяца зарплату не платят. Так что через месяц сбежишь.
Вот ещё! Пусть сам сбегает!
– И имя Катя тебе не подходит, – снова огорошил меня неугомонный Митя. Ещё никто в жизни не говорил, что моё имя мне не подходит.
– А какое подходит?
– Думать надо, – серьёзно сказал он. – Кэт?.. Китти?.. Покумекаем. Вот Алевтине Витальевне имя подходит. Но она всё равно пишет под псевдонимом.
Алевтина Витальевна в это время что-то ожесточённо печатала на компьютере. Чёткость и сила её ударов по клавиатуре явно были отработаны ещё на механической печатной машинке. Скорость тоже впечатляла.
– А почему под псевдонимом? – спросила я, чувствуя неловкость от обсуждения присутствующего рядом человека в третьем лице.
– Как хочу, так и пишу, – отчеканила дама. – Не слушайте его, деточка, занимайтесь своим делом.
– Ты не думай, Кэтрин, она не просто так, она роман пишет! – сообщил Митя.
– Вот что за трепло?! – откликнулась Алевтина Витальевна.
– А хочешь, скажу, какой псевдоним?
– А не слишком ли много ты себе позволяешь? – заметила Алевтина Витальевна, грозно взвешивая на руке внушительного вида дырокол…
Так я влилась в этот небольшой, но дружный коллектив.
Месяца три я бегала по различным выставкам, концертам, утренникам, брала интервью у спонсоров и депутатов. Материалы печатались. Оплачивали их мизерно и нерегулярно. Однако я не сдавалась, не жаловалась и продолжала писать.
«Крепкие тылы» в виде мамы, папы и бабушки качали головой, но пока поддерживали. Да и как можно жаловаться, если работа есть, стаж идёт, в сумке прячется двойной бутерброд системы «съешь быстрей, ты же знаешь, с варёной колбасой долго не лежит» и китайский термос с морсом, а вечером ждёт горячий ужин и тёплая постель…
2
Тот солнечный осенний день практически не отличался от предыдущих.
Утром я пришла в редакцию узнать, нет ли для меня задания.
Алевтина Витальевна разбирала письма читателей и раскладывала на несколько кучек в зависимости от содержания. Содержание, как правило, ограничивалось риторическими вопросами «Как жить?», «Что делать?» и «Кто виноват?». Наиболее интересные послания завотделом публиковала в нашей газете и там же на них отвечала. В отдельной папке хранилась яркая подборка под условным названием «Психи», которая в печать не проходила, но периодически зачитывалась для поддержания жизненного тонуса сотрудников. Митя вертелся рядом и делал вид, что помогает.
– Ну-ка, что это у нас тут? – Митя извлёк из мешка конверт, подписанный крупным аккуратным почерком, вскрыл его и стал читать с чувством и придыханием:
«Уважаемая редакция!
Мы живём в маленьком городе, в котором и раньше было не так много предприятий. Но после того, как закрыли фабрику обоев, текстильный и бумажный комбинаты, промышленный комплекс «Молот» и некоторые другие заводы, огромное количество людей осталось без средств к существованию. Может быть, хоть вы поможете чиновникам осознать, что город с богатейшей историей, не раз переживший лихолетье и принесший немало славы государству, по сути, обречён на медленное вымирание, поскольку молодёжь ринулась в столицу, а старшее поколение потихоньку спивается от безнадёжности… Вроде бы начали восстанавливать Кремль, но леса на Храме Всех Святых стоят уже два года, и работы не идут… А ведь история нашего города ничуть не менее славна, чем история любого города из Золотого Кольца России! Как же можно так – целый город и выкинуть на помойку?!
С уважением,
Жители города Соломенска»
– А где это – Соломенск? – спросила Алевтина Витальевна.
– А шут его знает! – откликнулся Митя.
– Может, надо написать о них в газете? – робко вставила я своё слово.
– И что ты напишешь? Что город, местоположение которого точно не установлено, подаёт сигналы SOS, направляясь в неизвестном направлении по неопределённой траектории… – задумчиво изрёк Митя.
– Да нет, направление как раз известно. Скоро мы все там будем! – жизнерадостно заметила Алевтина Витальевна.
Да, с коллегами мне однозначно повезло!
– Ну, может быть, я попробую написать про этот город… а?
– Попробуй-попробуй, – поддержала меня главная редакторша, входя в кабинет, – Можешь отправляться. Заодно и потише будет.
В дорогу меня собирала вся семья так, словно ехала я не на пару дней, а на несколько лет. Мама отдала мне «стратегический запас» в виде банки тушёнки, банки сгущёнки и пакета гречки. Бабушка запекла курицу. Папа спросил:
– А там что, совсем есть нечего?
– Я как раз и еду, чтобы это узнать.
– Разведка, значит? На тему «есть ли жизнь в России после Перестройки?»
– Вроде того…
3
В шесть утра, умываясь ледяной водой в пахучем вагонном туалете, который швыряло из стороны в сторону почему-то не в такт движению всего поезда, я глянула в обшарпанное зеркало и поняла, что сборы были слишком уж поспешными. Даже в парикмахерскую не зашла. И как с такой блёклой физиономией, на которой глаза на ощупь искать надо, я буду втираться в доверие к местным жителям? Впрочем, они, возможно, и сами такие – откуда в этом захолустье косметический кабинет?..
Но он в Соломенске был. Причём прямо на привокзальной площади. Я, возможно, прошла бы мимо, не заметив его, но вывеска «Парикмахерская и косметика» сияла, как новогодняя ёлка. Светились и окна под нею. Словно взывали ко мне лично. Странно, обычно такие заведения раньше десяти не открываются…
– Здравствуйте, – сказала я, входя в помещение.
Вышла молодая деваха в коротком розовом халатике и с накладными ресницами.
– Доброе утро! С московского?
– С московского… А вы что, круглосуточно работаете?
– Нет, конечно. Просто я тут и за уборщицу, и за сторожиху. И вообще живу в этом доме.
– Удобно…
«Косметичка» (правильнее, конечно, говорить «косметолог», но слово «косметичка» в данном случае подходило больше), посмотрела с прищуром на моё заспанное лицо, поморщилась и спросила заговорщицки:
– К кому приехала-то?
– В смысле? – не поняла я.
– Ну, кто у тебя тут живёт?
Панибратское обращение на «ты» шокировало так, что поневоле вызывало на откровенность.
– Никого…
– А чё приехала?
– Я корреспондент… – пролепетала я, словно была виновата, что не оправдала ожиданий посплетничать после моего ухода: «к этим-то… приехала вот… тоже мне… такая-сякая-разэдакая…»
– А-а-а… – протянула она, снова вглядываясь в моё лицо, – тогда коррекцию бровей надо делать обязательно! – и начала ожесточённо мыть руки.
– Да, наверное…– сказала я, садясь в кресло.
– Открой глазки! Теперь закрой. И цвет сделать поярче, чтоб сразу было видно, что ты серьёзный человек!
– Не надо поярче, пусть будет естественно.
– Не беспокойся, всё будет супер!
И тут она навалилась на меня. В смысле, как художник. Я была для неё чем-то вроде мраморной глыбы или куска глины, из которого человека ещё лепить и лепить. И выпала эта невероятно сложная задача на её долю. Но она, будьте уверены, выполнит её со всей тщательностью и ответственностью перед теми людьми, которые будут на меня смотреть, со мной разговаривать, попутно оценивая её кропотливую работу…
– И чем это наш Соломенск заинтересовал вашу московскую публику? – поинтересовалась девица, мощно упираясь правым запястьем мне в левую скулу и нанося краску на ресницы.
– Пока не знаю…
– А я знаю! Не жмурься! Что, кого-нибудь сажать, наконец, будут? Доворовались?
– Нет, что вы… Я совсем не по этой части! Я больше по культуре… по традициям…
– А, этого навалом. Знаешь, почему город Соломенском назвали?
– Да, я на карте видела, он стоит на месте впадения речки Соломинки…
– На ка-арте видела! – передразнила она, – Ну, а речку Соломинкой почему назвали?
– Не знаю. Может, маленькая?
– Ничё се маленькая! Ща я те всё расскажу! Только когда писать в свою газету будешь, меня не сдавай, ладно?
4
Выйдя с новым (и немного непривычным) лицом из парикмахерской, я огляделась. Город ещё спал. Несколько машин, полчаса назад карауливших прибытие московского поезда, уже разъехались. То с одной, то с другой стороны за заборами орали петухи. Им отвечали добродушным взлаиванием собаки. Через пустынную площадь по каким-то своим делам грациозно вышагивала пятнистая кошка. В мусорном баке копошились голуби.
Надо было бы, конечно, навестить автора письма, но на часах ещё не было и восьми утра… Лучше пока прогуляться по городу. С Вокзальной площади в разные стороны разбегались улочки. В просвете одной из них виднелась старинная башня, и я отправилась в ту сторону.
Я вышла, как и ожидала, к Кремлю.
Стены его частично разрушились, внутри щетинился строительными лесами храм. От Кремля открывалась широкая панорама осеннего пейзажа, над которым степенно плыли пушистыми кучками облака, словно специально выложенные кем-то продолговатой мерной ложкой на прозрачную сферу неба.
Я уселась на краю холма, резко уходящего вниз, к реке, и решила срочно доесть многострадальную бабушкину курицу, пока та не прокисла и не загнала меня в больницу с отравлением. Всё в нашей жизни, как в природе – никогда заранее не знаешь, кто охотник, а кто жертва…
Внезапно за спиной я уловила какое-то движение. У кремлёвской стены остановился автобус с туристами. Они высыпали на площадь, скучковались вокруг экскурсовода, –невысокой черноволосой девушки с восточным разрезом глаз, и двинулись прямо на нас с курицей. Я поняла, что мне предоставляется шанс послушать официальную версию истории города, быстренько сунула птичьи останки в фольгу и присоединилась к экскурсии.
