скачать книгу бесплатно
– Наш город был основан князем Владимиром Соломенским, сыном князя Иоанна Велирукова, в 1238 году, – девушка, несмотря на восточную внешность, по-русски говорила чисто, складно и уверенно. – В летописях того времени это описано так: княжич Владимир, будучи ещё совсем молодым человеком, почти отроком, выехал на охоту со своими людьми. И оказались они здесь, на впадении безымянной тогда ещё речки в реку Ось. И внезапно с высокого берега, на котором сейчас стоит Кремль, то есть практически вот с этого самого места, увидели они приближающийся татаро-монгольский отряд …
Экскурсовод махнула рукой с сторону обшарпанных девятиэтажек послевоенной застройки. Все посмотрели в ту сторону. Я тоже. Район, конечно, не блистал красотой, но и особого ужаса не вызывал.
– Чтобы не рисковать жизнью княжеского сына, было принято решение где-нибудь спрятаться и в бой не вступать. Но по ту сторону реки лежала болотистая пустошь, а с этой стороны лес был не слишком густым… И воины укрылись вот в этой реке, – экскурсовод показала вниз, на небольшую речку, петляющую по ивнякам и затем впадающую в другую, гораздо более полноводную.
…Причудливым образом эта экскурсия наложилась у меня на утренний разговор в привокзальной парикмахерской, и теперь одно прилипло к другому, как сложенные вместе два бутерброда: хлеба вроде бы две штуки, а масло, как ни крути, уже одно…
– Ну, перетрухали все по-чёрному, – рассказывала «косметичка», навалившись локтем мне на грудь и упираясь запястьем в щёку, – Может, и штаны подмочили… А иначе чего бы им в реку лезть? Ну-ка не жмурься, а то не прокрасится!
………
– На берегу рос тростник, его полые стебли воины решили использовать как трубки для дыхания, – вещала экскурсовод. – В летописи написано «сидеши в реке и дышаши чрез соломины», поэтому речку впоследствии назвали Соломинка.
………
– Наломали там какой-то бузины, что ли… короче, веток или травы с пустой серединой, залегли в воду и дышали в эти трубочки,– по мере окрашивания косметичка двигала руку в сторону, и кожа на моей скуле отъезжала вслед за нею… Будем считать, что бесплатный массаж.
………
– Долго пришлось сидеть воинам под водой, но они дождались, пока татаро-монгольский отряд не проедет мимо…
………
– А лошади? – спросила я. – Они же не могли с лошадьми в реку влезть?
– Лошадей жалко, – сказала «косметичка» и положила руку мне на нос с одной стороны.
– А фто с ими фтало? – спросила я, дыша одной ноздрёй и разговаривая половиной рта.
– Да кто их знает! Ну у тебя и брови! Это не брови, а лесополоса с кустарником!
………
– Поклажу, которая была с собой, воины спрятали в кустах, а лошадей налегке увёл за собой один из воинов, он должен был уйти от погони, если она случится, и рассказать людям о том, что произошло с отрядом, привести помощь. Но, как пишет летописец, до города он не добрался, и что с ним стало, никто не знает, – экскурсовод беспомощно развела руками.
………
– Отправили пацана на верную гибель! – «косметичка» переложила руку на другую сторону, зажав мне вторую ноздрю. – Княжеского сына, значит, спасали, а холоп увёл всю погоню за собой.
Хорошо, что она не работала двумя руками одновременно, а то мне тоже пришлось бы «дышать чрез соломину»… Впрочем, потом наступили минут пятнадцать передышки, в течение которых мои ресницы и брови прокрашивались, а в сознание без внешних помех поступали новые сведения об основании города.
– Почему – пацана? – спросила я, – Может, взрослого?
– Да ладно! Взрослого не могли послать. У лошади ещё был шанс уйти с лёгким седоком. Наверняка при княжеском сыне были ровесники-холопы.
………
– И пока Владимир, тогда ещё не Соломенский, а просто княжеский сын, прятался в реке, молился он Божьей Матери о спасении, и решил, что если спасётся, непременно поставит храм в Её честь. И впоследствии так и сделал. Вон там, выше по течению реки мы видим Храм Покрова-на-Оси, – махнула экскурсовод рукой в сторону полуразрушенного собора вдали. – Вы спросите, почему именно Покрова. Потому что, по преданию, когда люди выбрались из воды, они увидели, что всю реку окутал густой туман, который и помешал врагам разглядеть воинов… И Владимир понял, что это не просто туман, а Богоматерь укрыла их Своим Покровом.
………
– Спас их туман, который внезапно накрыл реку и тех, кто в ней прятался. И все сразу решили, что это Покров Пресвятой Богородицы… Давай-ка проредим эту лесополосу… Не гримасничай! А то брови будут разные! Да не дёргайся, уже немного осталось! Прошла эпоха Брежнева, теперь другие брови в моде… Тогда Владимир и решил в благодарность поставить Храм Покрова. Но сразу не смог. До дома далеко, лошадей нет… Накопали они землянок и стали ждать помощи. А её всё нет. Гонец-то пропал без вести. Постепенно отстроились, обросли хозяйством, с соседними деревнями подружились, переженились, обнесли всё частоколом… Место удобное, красивое, живности вокруг много, опять же река… Так городок и образовался. А поскольку речку Соломинкой назвали, то и город Соломенском стал, – мастерица отошла на пару шагов (а я смогла, наконец, вдохнуть), и придирчиво посмотрела на моё лицо издалека, как художник смотрит на свою работу, оценивая общее впечатление и цельность композиции. Судя по выражению её лица, результат получился не самым лучшим.
– А как же князь? Ну, тот, который отец?
– А что – князь? Поначалу горевал, что сын пропал. Потом радовался, что сын новый город основал. Короче, всё уравновесилось. Да, и про Храм вскоре напоминание пришло, – она снова с воодушевлением взялась за мою бровь.
– Какое напоминание?
– А такое. Обещание-то Владимир дал, что Храм поставит, если спасётся, а выполнить – не выполнил. Ну, Богоматерь подождала-подождала, да и напомнила.
– Как напомнила?
– А так: вернулись через какое-то время татаро-монголы и спалили городок начисто.
– И что?
– Тут и вспомнил князь Владимир о своём обещании, приказал построить Храм Покрова-на-Оси, а заодно и Кремль каменный поставил взамен деревянного. Короче, опять всё уравновесилось. Вот пойдёшь к Кремлю, посмотришь, там ещё среди руин кое-что осталось, башни сохранились. А посмотришь вверх по течению – развалины Покрова-на-Оси увидишь.
– Жаль, что опять разрушено… и уже не татаро-монголами.
– Не бойся, придёт время – восстановят.
– То есть, всё опять уравновесится?
– А то!
Я уже начала было проникаться симпатией к этой девушке, но тут она перешла на другую бровь и навалилась на меня по диагонали. Судя по тому, что её колено упиралось в мои ноги сбоку, а не сверху, чувство приличия ещё теплилось в её сознании…
………
– Скажите, пожалуйста, как вы думаете, – обратилась я к девушке-экскурсоводу, – Этот Кремль будет когда-нибудь восстановлен?
– Да, конечно! – она с сияющим видом смотрит на меня своими бездонными монгольскими глазами, – Всё здесь будет восстановлено! И Кремль, и храм! Видите, он уже сейчас реставрируется, – кивает она на деревянные леса вокруг строения. Леса, потемневшие от времени и кое-где обвалившиеся, явно стоят не первый год.
– Вы уверены?
– Абсолютно! Вот увидите! Лет через двадцать наш город будет просто не узнать! Восстановят и Кремль, и Храм Покрова-на-Оси, и Бежицкий женский монастырь, и Аптекарский огород! Через реку Ось пойдёт большой новый мост… и… вы сами потом увидите…
– Откуда вы всё это знаете?
– Я… я видела проект модернизации нашего города.
– А, тогда ладно… Скажите, а почему река называется Ось?
– Есть несколько версий… По одной из них реку так назвали потому, что она по большей части течёт с севера на юг, как бы по оси мира… А по другой версии – сперва река называлась Лось, поскольку в здешних лесах было много этих животных, но потом одну букву при переписывании потеряли…
………
– Подожди, брови ещё не готовы! У нас тут есть один доморощенный филолог, так он уже почти что диссертацию написал на тему, что раньше река наша называлась Рось, от слова «роса», потом букву потеряли и осталась одна Ось… Но это не важно… Главное, что если она действительно была Рось, то слово Россия именно от неё пошло, из этих мест! Во какой у нас город! А ты говоришь! – воскликнула косметичка, хотя я вообще молчала, вдавленная в кресло её могучей рукой и активной жизненной позицией.
………
Девушка-экскурсовод была какой-то странной. Как будто актриса в декорациях из чужого спектакля… Вроде бы всё правильно, но чувствуешь: что-то не так… А ещё её азиатский разрез глаз не сочетался с рассказами о славном прошлом русского князя Владимира сотоварищи и наводил на мысль, что монголы захватили-таки город…
Группа потянулась к автобусу, экскурсовод задержалась на холме. Видимо, её работа с этими людьми закончилась.
– Скажите, а откуда вы приехали? – спросила я, предполагая любой ответ, хоть «из Японии», хоть «из Калмыкии», поскольку в тонкостях азиатских типажей не разбираюсь ни на грош.
– Из Москвы, – ответила она, пожимая плечами.
– Вы… там учились?
– Я там родилась.
Ну, конечно! Где же ещё! Москвичей, кого ни спросишь, все откуда-то «понаехали», а в провинции сплошь одни бывшие столичные жители… Тоже мне, круговорот борьбы с пропиской…
– А что? – спросила она.
– Нет, ничего… Просто я журналист, пишу статью про ваш город. Ну, и задаю всякие глупые вопросы.
– Это очень хорошо, что вы пишете…
– Хотите, пришлю вам экземпляр газеты? – ляпнула я неожиданно для самой себя.
– Конечно… Да, это было бы здорово! Я дам адрес… А хотите, я ещё что-нибудь про город расскажу? Вы были в Краеведческом музее?
– Пока нет.
– Обязательно зайдите, он в 11 часов откроется… А пока пойдёмте, перекусим в пельменной?
– С удовольствием.
В музей я не попала по причине встречи с автором письма. Впечатление от разговора с этим невзрачным пенсионером, возмущённо требующим возвращения СССР и Сталина, совершенно померкло рядом с оптимистичными заверениями моих первых соломенских знакомых, что «всё уравновесится» и будет лучше прежнего…
Вечером я уехала в Москву.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Такова природа вещей
1
Уютная квартирка была небольшой: две комнатки – вполне достаточно для одинокой девушки. Тася всем говорила, что из Москвы уехала потому, что в столице шум, пробки, и вообще… в Соломенске воздух чище, работать же можно и через Интернет.
На самом деле Тася развелась с мужем, с которым прожила три года и подняла с нуля вполне успешный бизнес. После развода она пыталась выторговать себе половину квартиры в Москве, купленной совместными усилиями, но бывший сказал так: «Я готов потратить на тебя ровно два миллиона. Если ты не возьмёшь эти деньги, их возьмёт киллер». Тася оказалась благоразумной девушкой и выбрала деньги. Двадцать первый век, однако. О времена, о нравы…
На жильё в столице мужниных отступных не хватило, и Тася выбрала один из небольших городов, где был филиал Московского университета лингвистики и культурологии, бросать который она не собиралась.
После непродолжительного знакомства с Соломенском Тася присмотрела симпатичную «двушку» на третьем этаже не слишком потрёпанной жизнью девятиэтажки. Не большую, но чистую и даже с мебелью. Тася только продавленный диван заменила…
Стоял тихий солнечный август.
Окна спальни выходили на старую раскидистую липу, затенявшую комнату до зеленоватого полумрака. Открытая лоджия соединяла спальню с кухней. Другая комната выходила во двор и была светлее. В ней Тася организовала мастерскую.
Несколько проектов взывали к реализации, и необходимо было заняться ими как можно скорее. Но настроения не было…
Тася прогуливалась по своему новому городу в поисках вдохновения.
Ей нравилось здесь всё: и безмятежно-мощная река Ось, неутомимо несущая свои воды вдоль зелёных берегов, и заспанность полудеревенских улиц, и дома с резными наличниками… Нравилось, что если проехать несколько остановок на автобусе, окажешься в современном городе со всей сопутствующей ему суетой и рекламным блеском. Даже трамваи там ходят! Тасин дом стоял на Мукомольной улице, вблизи перехода исторической деревянной части города к современной многоэтажной застройке.
В парикмахерскую Тася зашла просто так, из чистого любопытства, и начала листать журналы причёсок, рассыпанные на диванчике для посетителей.
– Хотите постричься?
Тася обернулась. На неё смотрела женщина лет сорока с коротким, практически мужским «ёжиком» на голове, причём лиловатого оттенка. После такой встречи желание стричься могло исчезнуть навсегда. Но тут Тасин взгляд упал на фотографию в журнале.
– Вот так сможете сделать?
– Конечно!
Через сорок пять минут Тася смотрела в зеркало и не узнавала себя. Вместо длинных чёрных волос, гладко лежавших на спине и плечах, вдоль лица, подчёркивая заострившиеся скулы, свисали острые чёрные кончики, похожие на крылья ласточки. На затылке волосы были пострижены ещё короче и задорно топорщились над оголившейся шеей.
– Ну как? Вам нравится? – волновалась парикмахерша, заглядывая ей в лицо через зеркало.
– Очень! – воскликнула Тася, – То, что надо!
– Ну и славно. Оплачивайте в кассу.
Тася шла домой и смотрелась во все попадавшиеся витрины. К её худенькой маленькой фигурке причёска шла безупречно. И как это она раньше не догадалась постричься? Ветер непривычно щекотал шею и затылок, и это Тасе тоже нравилось. Она чувствовала себя подростком-сорванцом, у которого жизнь только начинается.
2
К новой причёске подтянулось и вдохновение.
Тасю ожидала кропотливая работа над иллюстрациями к русским народным сказкам, и окружающая натура буквально просилась на бумагу.
Для начала Тася решила ничего не придумывать, а сделать серию акварелей с видами исторической части города, отреставрированными храмами, покосившимися избушками, с улочками и переулками, по которым кроме как на велосипеде и не проедешь, да при этом надо следить, чтобы не передавить какое-нибудь курино-гусиное семейство или самому не попасть в зубы отчаянного двортерьера, охраняющего частную собственность…
3
Кот явился к ней сам, вскоре после переезда.
Утром Тася проснулась от истошного кошачьего вопля за окном. О деревянную раму судорожно скреблись когти, а худущая рыжая морда с янтарными глазами выводила диким кошачьим басом: «Ма-а-а! Ма-а-а-а!»
Тася открыла окно и впустила пришельца в свою жизнь.
– Как тебя зовут, чудо? – спросила она скорее для порядка, чем ожидая внятного ответа.
