скачать книгу бесплатно
– Жена тебе подует!
Руфат начинает икать. Громко. Мы закрываем ему рот ладонями. Руфат отбивается. Валится на спину на Патину кровать. Мы сверху.
Фирузка летает по общаге, как на метле. Несколько раз стучится к нам в комнату!
Фух! Пронесло! Фирузка уносится дальше! Напускается на кого-то в коридоре, кто поздно идет из душа. Выпускает пар. Руфат засыпает и громко храпит. Мы не можем спать. Включаем свет, складываем на Руфатовы ресницы спички – получается четыре. Каково! Руфат переворачивается на бок, трет глаза пальцами. Спички скатываются в простыню. Засыпаем под утро. Перед этим накидываем на Руфатову бритую голову Патимкино полотенце – конспирация! На следующий день Руфат с трудом встает с кровати – рука заплыла синими и зелеными пятнами. Патимка еще не приехала из села и ничего не знает! Она сдала сессию досрочно и помогает матери в ее магазине.
Мне снится дорожка нашего сада, а за ней – виноградник. Налитые прозрачные прохладные капли плодов. Во рту становится сладко. Я снова кричу во сне.
Июнь
– Девочки! Помогите! – Юлька врывается в комнату вся в слезах. Волосы растрепаны.
– Кто? – Патя вскакивает из-за стола, кидается к двери.
– Что кто? – не понимает Юлька.
– Гонится кто за тобой кто, дура, блядь?!!!
– Никто не гонится! А что, должен? – снова не понимает Юлька.
– А че орешь? Напугала! – Патя захлопывает дверь. Возвращается за стол. Мы с Патимат расположили на столе лекции и учебники, готовимся к экзамену. Машка валяется на кровати, курит. Дымное облако крутится над Машкой. Машка отгоняет его рукой.
– Юля, что случилось? – интересуется она.
– Страшное! – уверяет Юлька, – не могу сдать зачет! Боюсь!
– Какой?
– НИРС?
– Это что еще за хреновина? – удивляется Патимка.
– Ну так называется, НИРС! – говорит Юлька.
– А как переводится?
– Не знаю… – Юлька снова плачет.
– Научно-исследовательская работа студента! – объявляю я, – забыли, что-ли?
– А…а! – хихикает Патя.
– Точно! – Машка хлопает себя рукой по лбу, – было такое! Прыскает.
Я улыбаюсь и прижимаю кулак к губам. На Патю не смотрю, на Машку тоже.
– Девочки, помогите! Что делать? Я боюсь идти! Последний зачет остался… – просит нас Юлька, – меня мать убьет!
Я поднимаю глаза на Машку и Патю, мы переглядываемся и дружно громко ржем.
– Ну девочки…
– Иосик лекции читал? – сквозь смех спрашивает Машка.
– Кто?
– Иосиф Арнольдович, ректор!
– А! Да, да! Он!
– Ты записывала? – строго спрашивает Патимка.
– Конечно, ни разу не пропустила! – уверяет Юлька.
– Так в чем же дело? Прочитаешь лекции – сдашь! – говорю я. И мы снова начинаем смеяться.
Юлька переступает ногами.
– Я читала! Несколько раз!
– Так в чем же дело?
– Там непонятно!
Юлька мнется. И мы понимаем, почему. Результат работы по предмету НИРС – научная работа студента по теме дипломного проекта. Темы раздают в сентябре первого курса. То есть, студент с первого дня обучения видит четкую цель в виде темы диплома. У меня, например, четырнадцатиэтажное жилое здание. У Пати – завод. У Машки – цех по изготовлению чего-то там…Весь первый курс Иосиф Арнольдович раз в неделю читает лекции, а в конце курса – принимает принимает.
Есть один маленький нюанс. На лекциях Иосик рассказывает исключительно свою биографию. Где родился, как учился. Как ходил в детстве в желтых сапогах – не было денег на черные. Почему-то желтые стоили гораздо дешевле. И Иосик сильно стеснялся. Красил сапоги гуталином. В дождь гуталин смывался, обнажая позорную желтизну. Над Иосиком смеялись. Но Иосик обладал терпением, все преодолел, и стал великим ученым. Так-то! Это и было записано в лекциях Юльки.
– Что у тебя там записано? Про сапоги? – спрашиваю я.
– Ага! Про желтые! – признается несчастная Юлька.
– Про Ялту?
Иосик родился в Ялте и путем многочисленных передвижений по стране, совершая научные открытия тут и там, добрался до Астрахани.
– Да! И про полигон!
На полигоне Иосик испытывал действие шпурового заряда. Он придумал взрывать динамит глубоко под землей, и заливать в дырку бетон. Получалась свая. Несколько свай – уже целый фундамент. Можно построить дом и жить.
На зачет нужно представить результат работы студента по теме его диплома. Получается, Иосик нас дурит. Рассказывает про сапоги и Ялту, а в ответ требует научных исследований. К Иосику на лекции студенты ходили по очереди, чтобы в аудитории не было совсем пусто. А то как-то неудобно. Ректор, все таки.
– Что делать? Боюсь идти! – рыдает несчастная Юлька.
– Иди и неси всякую херь! – советует Машка, – если не прокатит, осенью пересдашь.
– Ты так и сделала? – обнадеживается Юлька.
– Мы все так и сделали! – объявляет Патя, – кроме некоторых!
– Кого?
– Таньки!
– Хватит это уже вспоминать! – бормочу я, – я наверняка сдать хотела!
– А все остальные тут причем?
Я опускаю голову ниже. Да, сплоховала. Переживала за зачет, как сейчас Юлька. Решила хоть что-то придумать. Чтобы не мне задали вопрос, а я пришла сразу с предложением. Думала-думала… и надумала! Перевела пояснительную записку на английский язык! И выучила! И Иосику с порога все на английском и доложила! Так, мол, и так. Жилое здание. Четырнадцать этажей! Вот! Высокое какое! А Иосик как раз писал статью на английском языке в международный журнал. И Иосик восхитился! Так еще никто не выкручивался. Всех, кто заходил к Иосику после меня, Иосик экзаменовал на предмет английского языка. Руфата, например, заставил переводить на английский басню Крылова «Мартышка и очки». Увлекся, с кем не бывает. Те, кто учил немецкий, в тот день зачет не получили.
– Девочки, можно как-то подстраховаться?
– Юбку короткую одень и декольте! – советует Машка.
– Одна уже подстраховалась! -язвит Патимка. Она оказалась в группе не сдавших студентов-немцев.
– Какая у тебя тема? – спрашиваю я, и Патя закатывает глаза к потолку.
– Кинотеатр на пятьсот мест. Но я немецкий тоже учила! Не сдам?
– А предмет в школе какой любимый был? – пытаю я Юльку.
– Биология!
– Придумай про экологию! Загрязнения и все такое…
– А что, что придумать?
– Например, зрители приезжают в кино на автомобилях.
– А дальше?
– И это очень плохо.
– Почему?
– Выхлопы!
– И что делать?
– Посади газон! Придумай большой газон и клумбы! Кислород!
– Думаешь, прокатит?
– Прокатит! – ворчит Патя, – любая херня сойдет. Газон, аквариумы, цветы, рыбки, улитки…
– Плюс декольте и жопа голая, – добавляет Машка.
Не знаю, что именно помогло – газон или жопа голая, но зачет Юлька получила.
Сдали сессию! Ну как сдали – я сдала, перешла на четвертый курс! Ура!
Юлька тоже сдала. Перешла на второй курс. Вместе с Машкой на одной электричке они уехали домой – односельчанки. Машка оставила пару экзаменов на осень, слишком часто приезжал Мага Два. Машка провалилась в него, как в смолу. Прилипла. Со Светкой не разговариваем. Общага опустела.
У Сереги проблемы, много хвостов. Вместе с Серегой едем в его село на чихающем старике – автобусе знакомится с его матерью. Я нервничаю. Серега скрывает от мамы свои проблемы, не хочет волновать. У него такие глаза, будто он все время несет тяжелую сумку. А в сумке – не сданные хвосты.
– Сереж, а у тебя мама хорошая?
– Хорошая!
– Сереж, а я ей понравлюсь?
– Ну конечно!
– Сереж, а если она узнает?
– Не узнает! Осенью все сдам!
Меня встречает женщина со строгими зелеными глазами и короткой темной стрижкой. В бедно обставленной комнате стерильная чистота. На дощатом крашеном полу тут и там разложены уютные домотканые половички. Полосатые шторы пропускают свет неровно – сверху сильно светло, посередине – зеленое сияние, внизу свет вплелается в рыжий. Надежда Викторовна – начальник скорой помощи, врач. Не понравлюсь, поняла я.
Оказалось, что Серегин брат, Егор, болен! Передвигается в инвалидной коляске! Почему Серега мне ничего не сказал? Не предупредил? Я очень испугалась, когда увидела этого брата. Ему шестнадцать лет. Он умный парень, симпатичный, учится в школе. На отлично! Совершенно непонятно говорит. Как голубь. Совсем не может ходить. Егор перебирает колеса руками и едет. Колеса сверкают, отполированные его прижатыми друг к другу пальцам. Руки Егора так трясутся, что я боюсь, что они попадут в спицу. Егор и Серега похожи. Только у Сереги волосы прямые, а у Егора – вьются. Еще глаза, у Сереги карие, почти шоколадные, а у Егора – голубые. Только Серега здоров…
Я сдерживалась сильно-сильно, когда видела этого брата!
– Почему ты меня не предупредил? – спросила я Серегу, когда мы вышли из дома. Грунтовая дорога, с полоской травы посередине уходит за поворот. Что дальше – неизвестно.
– Тебе неприятно? – Серега смотрит в траву. Что он там нашел?
– Неприятно?! Причем здесь неприятно?! Я испугалась! – кричу я. Останавливаюсь, дергаю его за рукав. Я хочу, чтобы он на меня смотрел, не на дорогу! Голос мой звенящ и неровен. Как будто по батарее провели металлическим прутком. В глазах закипают слезы, но не сладкие, как у Юльки, а соленые, горькие. В груди бьются хрупкие крылышки.
– Ну, не предупредил! И чего? Испугалась она! Больных не видела, что ли? – Серега тоже кричит. Шоколад его глаз становится почти черным.
– Сереж, я могла не так отреагировать! Я могла же по-другому отреагировать! – Почему он меня не понимает?
– Как? – Серега закуривает. Отгораживается дымом.
– Я могла так испугаться, что он бы заметил! Я могла его напугать, обидеть! – Я плачу и трясусь. Мое напряжение спускается в пятки, а потом – в землю. Серега протягивает мне сигарету. Начинается мелкий дождь, холодает. Серега одевает на меня капюшон.
– Ну ладно, ладно, обошлось же все… – Серега обнимает меня, притягивает к себе, сжимает руки в кольцо за моей спиной. Как бы извиняется. Становится тепло.
– Я все равно не понимаю… – всхлипываю я. Мы продолжаем идти. Поворачиваем направо и оказываемся на сельской улице с магазинами. Магазины разные. Мясо, молоко, хозяйственный, сигареты…
– Пойдем. – Серега берет меня за руку.
– Куда?
– Мороженое есть, вино пить! Ты же на четвертый курс перешла, праздновать будем! Заходим в кафе в виде белого пряничного домика с романтичным названием «Бузан».
