Неприятности по-пекински

– Уровень организации «Инга», – прокомментировала ситуацию Ева, подойдя ко мне.

– Это точно, – согласилась я.

Группе, в которой училась Ева, с Ингой пришлось ещё тяжелее, чем нам. По её словам, иногда они могли сидеть без дела минут двадцать, потому что Инга просто не знала, чем их занять. Также Инга уговорила Еву и ещё одну ученицу весной сдать международный экзамен по китайскому языку в Москве. Я немного удивилась, услышав об этом, потому что моя первая преподавательница Диана говорила, что первый уровень подтверждать непринято. Но Инга, видимо, просто хотела, чтобы кто-нибудь составил ей компанию в этой поездке, ведь прежде всего она сама собиралась сдавать экзамен и потому пообещала девочкам сопроводить их. Ева с одногруппницей зарегистрировались и оплатили экзамен, а вот Инга пропустила сроки регистрации, но ни капли не расстроилась и без зазрения совести отправила учениц в столицу одних.

К вечеру горячая вода наконец появилась.

Прежде чем мы легли спать, у нас в комнате пропало электричество, и случайная студентка-казашка, которую я встретила в коридоре, отвела меня на первый этаж к комендантам. Китайцы всё настроили, и электричество снова появилось, но девушка по-русски объяснила мне, что розетки в комнатах предназначены только для телефонов. От использования фенов, электрических чайников и чего-либо ещё могут возникнуть такие проблемы. Хотя мы ничего подобного в комнате не включали.

– Подождите, а нам же здесь не будут каждый день менять постельное бельё, да? – с отвращением глядя на пододеяльник, спросила Ева, когда мы ложились спать. – Просто дома я каждый день меняю.

– Радуйся, что тебе хотя бы один комплект выдали, – ответила я.

Постельное бельё, правда, оставляло желать лучшего: наволочка еле налезала на подушку, а простыня была вдвое больше матраса, но, как я поняла, в этом общежитии многое оставляло желать лучшего.

Глава 3. Когда начнутся занятия – одним руководителям известно

К восьми утра мы с девочками уже собрались и ждали куратора, который, как мы поняли со слов Ольги, должен был зайти за нами прямо в комнату. Нам очень хотелось спать, но мы не ложились, чтобы потом не спускаться. Каждая из нас уже прокляла эти кровати за то, что они находились над столами, а не стояли на полу, как у всех нормальных людей. Я взяла свою подушку, положила на стол, и, сев на стул, легла на неё головой. Тая сделала то же самое. Лишь в половине одиннадцатого появилась Ольга, чтобы собрать с нас деньги на трансфер до аэропорта, когда мы будем уезжать через месяц. Она сказала, что встреча с куратором пройдёт в полдвенадцатого у входа в общежитие.

В назначенное время мы с Евой и Таей вышли на улицу. На крыльце уже столпился народ, и я впервые увидела остальных ребят, которые приехали сюда учиться. Их было много, но они не стояли все вперемешку, а придерживались своих групп и руководителей. В толпе показался парень нерусской наружности, одетый во всё белое, включая кепку. Он оглядел всех и крикнул, чтобы мы шли за ним. Насколько я знала из информации, которую распечатала ещё дома, куратора звали Алмазом.

Алмаз привёл нас в столовую. Там было светло, прохладно и пахло чистящим средством. Для начала мы должны были положить денег на красную карточку. Все выстроились в огромную очередь напротив маленького окошечка, где сидел пожилой китаец. Нам не нужно было ничего ему говорить, только протянуть наличку и красную карточку.

За столом раздачи стояли пожилые китайцы и китаянки в оранжевой форме, которым можно было просто показать пальцем на еду, которую хочешь, если забыл название. Большая часть этих блюд не внушала мне доверия. Я по жизни привередлива в еде, а в шестнадцать лет вообще избегала пробовать что-либо новое. В итоге я взяла рис и мясо, похожее на наггетсы. Курица оказалась вкусной, а вот рис был совсем пресным, но его специально так готовили. В Китае рис редко выступает основным блюдом, чаще всего его используют, чтобы заедать острое.

Мы взяли палочки и подсели за стол к толстой китаянке, потому что других свободных мест не было.

– А кто-нибудь умеет есть палочками? – спросила я.

– Нет, – растерянно ответила Ева. – Я как-то не учла, что в Китае все едят палочками.

Если бы Ева это учла, то наверняка положила бы в чемодан столовые приборы, причём в таком количестве, чтобы хватило на всех нас.

– Ладно, тогда смотрим на неё и складываем пальцы так же, – сказала я, указав на китаянку на другом конце стола.

Поначалу у меня не получалось держать палочки, они постоянно выпадали из рук. Но китайская студентка взяла себе столько еды, что к концу обеда, который для нас стал ещё и завтраком, мы почти научились, просто смотря на неё и следя за движением рук.

Алмаз сказал нам спать и отдыхать до пяти часов. Второй день обещал пройти так же скучно, как и первый. Мы с девочками немного погуляли, затем вернулись в столовую на ужин, состоявший из тех же блюд, что и обед, а потом встретили куратора на лестнице в общежитии. Он прошёл мимо, даже не заметив нас, но я его окликнула:

– Алмаз!

Он повернулся.

– А вот мы пришли, что нам делать? – спросила я.

– Молодцы. Можете, сходить в столовую на ужин.

– Мы там уже были.

– А, ну, тогда отдыхайте! Я хотел другим показать «Лотос», но вы же уже знаете, где это. – «Лотосом» назывался супермаркет, в который мы вчера ходили за водой и баоцзы. – А где ваш руководитель?

– Мы без руководителей.

– Понятно.

– А когда начнутся занятия?

– Вам руководитель всё расскажет! – бросил напоследок Алмаз, спускаясь вниз по лестнице.

Когда мы вернулись в комнату, Тая предложила поиграть в игру «Я никогда не…», чтобы убить время и узнать друг друга поближе. Я выиграла. Потом мы несколько раз сыграли в «Чепуху» и, насмеявшись с получившихся бредовых историй, устали друг от друга и уткнулись в телефоны. Сидеть в интернете в Китае было проблематично, так как многие мировые соцсети и мессенджеры там заблокированы. К счастью, «ВКонтакте» был доступен, но даже там я общалась в основном с мамой из-за разных часовых поясов.

Евина мама не особо переживала за свою дочь. По крайней мере, за весь месяц нашей совместной жизни я ни разу не видела, чтобы Ева говорила с мамой по телефону в комнате или выходила для этого в коридор.

Тая, в отличие Евы, частенько выходила в коридор. Ей звонили все члены семьи по очереди: мама, папа, бабушка, дедушка. И вот, поговорив с мамой тем вечером, Тая сообщила нам, что её мама написала жалобу в турагентство, посоветовавшее им эти курсы. Через несколько часов Таин папа переслал дочери переписку с расстроенной Верой. Китаянка Вера помогала Таиному отцу искать гостиницу, показывала ему Пекин, пока он был здесь, и теперь упрекала его в неблагодарности. Мол, она к нему со всей душой, а он и его жена – жалобу! Примерно так я поняла ситуацию, потому что, хотя Тая и зачитывала оригинальную переписку, я мало что разобрала. Вера писала по-русски очень неграмотно.

– Может, теперь на нас обратят внимание, – предположила я.

Вечером Ева пошла чистить зубы (она делала это по три раза в день), а я быстро уснула, так как привыкла соблюдать режим, и мне не помешал даже свет, который девочки держали включённым. Не помню, от чего я проснулась, но, приподнявшись на кровати, я увидела на пороге Алмаза, а рядом с ним Таю. Она придерживала дверь как дворецкий.

– Столовая работает с семи утра. Занятия начинаются в восемь, – сразу начал объяснять Алмаз.

Спросонья я не всё уловила и не додумалась задать вопросы. Только когда куратор ушёл, я поняла, что он не сказал нам, где находился сам колледж. Зато его интересовали другие моменты:

– Ну что, вы с мальчиками познакомились уже? – спросил он с улыбкой.

– Нет, – ответила Ева.

– Как нет? А я что, не мальчик, что ли?

– Вы мальчик, – согласилась Ева.

– Надо познакомиться и с другими тоже, – сказал он.

– Да нам и втроём хорошо, – подала голос я, начав соображать, что происходит.

– Да как? Нет, надо найти вам трёх друзей-китайцев. Вот вам сколько лет?

– Шестнадцать, шестнадцать и четырнадцать, – ответила я за всех.

– Что? – театрально удивился Алмаз. – Шестнадцать и четырнадцать? Спокойной ночи! Сидите в комнате, никуда не ходите, ни с кем не знакомьтесь! – И он ушёл.

– Вика, а знаешь, что Алмаз сказал, когда только вошёл? – спросила Ева, улыбаясь.

– Что?

– «Почему вы мне не сказали, что вы без руководителя?» – посмеялась она.

– Мы же говорили! А который час?

– Полдвенадцатого.

– Главное вовремя прийти, – саркастично заметила я и снова провалилась в сон.

Глава 4. Как Алмаз стал девочкой

Завтрак был скудным. Я взяла себе некое подобие бутерброда: две сухие булочки с кунжутом, а между ними тонкий кусочек колбасы и слегка пережаренная яичница. Китайцы в столовой ели это блюдо палочками, но я, выдавая в себе русскую, ела руками, как будто это был гамбургер. Больше всего меня удивило отсутствие в китайской столовой чая. Работники могли предложить только негорячий напиток, по словам Таи, напоминавший компот из сухофруктов. Компоты я не люблю, но есть этот псевдобургер всухомятку было невозможно, поэтому со следующего дня я стала носить с собой на завтрак воду.

– Пойдёмте за ними. Они с руководителем, значит, они знают, где колледж, – сказала я девочкам, показывая на парней из группы, что ехала со мной и Евой из аэропорта.

Здание колледжа находилось практически напротив столовой. Ребята, за которыми мы шли, даже знали нужный этаж. Там уже столпилось много народу, и никто не выглядел так же растерянно, как мы. Пока я выискивала глазами Алмаза, чтобы задать ему пару вопросов, Ева и Тая завели разговор с одной из руководительниц. Оказалось, что тест, который должен был распределить нас по группам для обучения, прошёл вчера, пока мы засыпали на столах в своей комнате.

– Алмаз!

Услышав меня, куратор подошёл. Вчера вечером у меня не было возможности это заметить, но теперь я обратила внимание на то, что Алмаз был совсем невысоким, почти моего роста.