Закусочная «У Хэлла»

Дрова в камине уютно трещали, в кружке дымился кофе, в окно робко постукивали голые ветки вишни. И так хотелось забыться, просто не думать о том, что я черт знает как попал в прошлое, и, кажется, застрял в нем навсегда. Но не думать нельзя. Нужно искать выход. Если есть вход в прошлое, то непременно должен быть и выход. А как быть если я его все-таки не найду? Следует разработать план и на этот случай. Хотя, какой тут к черту может быть план? Закончатся деньги и мне конец. Куда я пойду? Вернусь домой? Дом… Неужели если я сейчас приеду в Эштон, меня там встретит еще живая мать и девятилетний я сам? Господи Иисусе!

Обратиться за помощью к кому-нибудь из местных? Но что я им скажу? Они и так считают меня сумасшедшим из-за странных расспросов. Может просто остаться здесь и стать рыбаком? Но где я буду жить? На лето в домик возможно приедет Марта с семьей и как тогда все объяснить? Кажется, придумал! Тот человек, что приходил сюда в первый вечер, Виктор. Я попрошусь к нему в напарники, может он приютит меня. Хотя я зачем-то ляпнул ему, что родственник Марты. Впрочем, можно придумать что мы с ней поссорились, главное не попадаться этой леди на глаза. Да, так я и сделаю. Завтра же наведаюсь к тому рыбаку (кажется он живет недалеко, раз увидел дым из трубы) и попытаюсь с ним подружиться. А сам в это время конечно же буду искать выход из чертова шестьдесят пятого. Что ж, на том и порешим, а пока надо состряпать ужин. Стряпать, по правде говоря, было ничего – я просто прикончил банку сардин и допил свой кофе. Скорей бы завтра.

Прежде чем наведаться к Виктору, я решил еще раз сходить на маяк. Боюсь, придется таскаться туда каждый день – вдруг дверь внезапно, да и появится. Сегодня этого, увы, не произошло. Меня встретила все та же гладкая белая холодная стена. А что, если Агата на самом деле не убивала себя? Ведь тело бедняжки так и не было найдено. Она совершенно точно видела эту дверь, о чем и упоминает в своем письме к Марте. Что если писательнице все же удалось ее открыть и сейчас она блуждает где-то в пятидесятом. Подождите-ка. Агата пропала в семьдесят первом, с тех пор прошло пятнадцать лет, и если тогда она попала в пятидесятый, то будь она жива, я бы встретил ее здесь в шестьдесят пятом. Боже, как все запутано.

Виктора я нашел в небольшом каменном домишке, располагавшемся недалеко от берега. Он чинил довольно потрепанный катер, и завидев меня, начал суматошно вытирать руки о грязный комбинезон.

– Добрый день, Виктор – я дружелюбно протянул ему ладонь.

– Добрый, мистер, – он неловко пожал ее, а до меня внезапно начало доходить, что и манера речи, и жесты, и мимика этого рыбака явственно выдают в нем слабоумного. Господи, как я сразу не понял?

– Как рыбалка? Есть ли улов?

– Я еще не выходил в море, мистер. Мой катер сломался. – Виктор смотрел исподлобья, но взгляд его был не грозным, а наивным и боязливым, как у пугливого ребенка.

– Что ж, удачи в починке, Виктор, – я кисло улыбнулся и, ощущая почему-то невероятно жгучий стыд, решил ретироваться. Ужасно неловко просить этого человека о чем-либо – будь то возможность взять меня в напарники или подбросить немного сайры (или кто тут водится) на ужин.

Делать нечего – пришлось еще раз смотаться на маяк и снова полюбоваться белой ничего не обещающей стеной, а потом бесцельно бродить по берегу наблюдая за отливом.

Каждый день на протяжении всей недели я посещал чертов маяк и каждый день видел одно и тоже – голую белую стену, а после про мотался вдоль берега или пялился со скал на море. Иногда мне встречался кто-нибудь из местных. Они одаривали меня косым недоверчивым взглядом, я отвечал им тем же. В субботу день выдался особенно теплым, но меня совершенно не радовало весеннее солнце и птичьи трели. Запас продуктов подходил к концу, деньги тоже, двери не было, равно как и свежих идей по выходу из кошмара. Вечером я взял лом и решительно отправился к маяку. Поднявшись на второй пролет противно скрипящей лестницы, я что было силы начал долбить проклятую стену. Меня охватила невероятная ярость, а тело бросило в жар. Скинув куртку, я с тройным усердием начал ковырять ломом белую краску, намереваясь прорубить чертову дверь самостоятельно. Стоит ли уточнять, что мои усилия не увенчались успехом? В конце концов мне стало дурно. Я вышел из маяка и побрел к скалам, а там отдышавшись с размаху выбросил лом в море. Дул довольно пронзительный ветер, а набегавшие на скалы волны отполировали камни до невероятной гладкости. А что может ждать отчаявшегося человека в расстроенных чувствах на голых скользких скалах под пронзительным ветром? Думаю, вы уже догадались. Меня подвели все еще дрожащие от физического напряжения ноги. Неловкое движение, удар волны, порыв ветра. И вот морская бездна готовиться принять несостоявшегося писателя в свои недра. А знаете, я даже не расстроен. Наконец-то все решилось. Падая в ледяные объятья равнодушного моря, я вдруг отчетливо понял кто же тот таинственный чужак, бродивший здесь за шесть лет до появления Агаты.

ЗАКУСОЧНАЯ “У ХЭЛЛА”

– Мы уже проезжали мимо этого дерева, Майк. – Сьюзен нервно стучала пальцами по двери старенького Доджа, на котором он с мужем решили выбраться в соседний городок к кузине Рейчел.

– Это обычное дерево, Сью. Здесь таких сотни. Как ты могла запомнить, что мы проезжали именно его?

– Нарост на его стволе напоминает человеческое лицо. Да выключи ты ради Бога эту хрень. – Сьюзен резко выкрутила радио и хриплый мужской голос, исполнявший какую-то лиричную кантри-песню внезапно затих.

– Да что с тобой такое? – Майк искоса посмотрел на жену, стараясь не отвлекаться от дороги. Где-то должен быть хоть какой-то указатель. Они проехали уже больше сотни миль, но не встретили ни дорожного знака, ни заправки, ни мотеля. Только ровное шоссе, обрамленное по обе стороны густым лесом.

– Я чертовски устала, желудок сводит от голода и бензин вот-вот кончится. Если до темноты нам так и не удастся выехать из этой глуши, придется ночевать в машине.

– Дорогая, ты же видишь, что..

Внезапно, прямо перед лобовым стеклом пробежал олень, Майк резко затормозил от неожиданности и авто занесло вправо.

– Вот дерьмо. – Сьюзен ударилась головой об окно. Она была дико раздражена – Только этого не хватало. Ни одной машины. Ты заметил, Майк? За все то чертово время, что мы едем по этому шоссе нам не встретилось ни одной машины. И ни одной заправки. Мы застрянем в этой глуши навечно. Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! – она начала яростно стучать по приборной панели.

-Дорогая, прошу тебя – успокойся! Мы не можем застрять здесь навечно. Это смешно. Кто-нибудь обязательно нас увидит и поможет, и пока у нас не закончилось топливо, я все-таки попытаюсь найти заправку. – Майк вырулил влево, и они снова помчались по шоссе двадцать один.

Солнце уже село и темнота становились все гуще, когда Майкл заметил вдалеке тусклый свет какой-то вывески.

– Ты тоже это видишь, Сью? – он растолкал, начавшую дремать Сьюзен и кивнул головой на мелькавший впереди неон.

– Господи Иисусе – женщина с облегчением вздохнула.

Светившаяся красным надпись, привлекшая внимание парочки, гласила что в скромном здании с большими окнами расположена "Закусочная у Хэлла". К закусочной, представлявшей из себя самое заурядный дайнер на шоссе с красными диванами и дрянным кофе, прилегал обшарпанный мотель. И судя по отсутствию машин на парковке, свободных номеров в нем было хоть отбавляй.

– Кто бы ни был это Хэлл, я буду молиться за него всю оставшуюся жизнь, – радостно сообщил Майкл жене.

– За двенадцать лет, что мы прожили с тобой вместе, Майки, я что-то ни разу не видела, чтобы ты молился, – насмешливо ответила Сьюзен.

– Никогда не поздно начать, – засмеялся Майкл.

Они припарковали додж на пустой стоянке и направились в закусочную. Внутри уютно горел свет, однако никого из персонала не было видно. Стивенсоны сели у окна и стали ждать официантку. Когда спустя десять минут никто так и не появился, Майки негромко позвал:

-Эээй, здесь кто-нибудь есть?

Через пару мгновений в зале возникла блондинка среднего роста в белом переднике и дружелюбно улыбнулась:

– О, простите. Я не слышала, как вы вошли. У нас тут, как видите, с посетителями не густо. – Она обвела пространство вокруг карандашом для записи заказов. Посетителей и впрямь было не густо, а если быть точным, то кроме Майкла и Сьюзен Стивенсонов в зале не было ни души. Не считая самой официантки, которую судя по прикрепленному к синей блузке бейджику звали "Лили".

Меню закусочной, как это и бывает в подобных местах не поражало разнообразием. Однако у парочки с утра маковой росинки во рту не было, никто же не предполагал, что они заблудятся, а потому чета Стивенсонов готова была съесть что угодно. Майкл заказал двойную порцию жареных сосисок с бобами, а Сьюзи решила довольствоваться яичницей – с недавних пор она сидела на белковой диете.

– Господи, это самое вкусное что я ел в своей жизни, – Майкл макал сосиску в кетчуп.

– Ну, спасибо! Я-то думала, что моя стряпня – это лучшее, что ты ел! – Сьюзен изобразила деланое возмущение.

– После твоего жаркого, дорогая! Надо бы взять пиво и забрать его в номер. Надеюсь, этот мотель работает.

– Если нет – я завалюсь спать прямо здесь, надеюсь, Лили нас не прогонит.

Упомянутая Сьюзен Лили как раз появилась в зале с тряпкой для протирания столов.

– Дорогуша! – позвал ее Майкл, – скажите, мотель, что примыкает к вашему заведению. Он ведь работает, не так ли?

– О, да! тут, конечно не фоур сизонс, но вполне сносно. Если за стойкой никого не будет, звоните в звонок как можно громче. Управляющий Дженкинс глуховат на оба уха.

– Спасибо! – почти хором ответили Стивенсоны.

– Мы возьмем с собой пару бутылочек пива, – Майкл направился к холодильнику с напитками.

Рассчитавшись с Лили, они неспеша побрели в мотель.

– Ты только посмотри какая тьма, – Сьюзен вышла из освещаемого вывеской участка, и рефлекторно передернув плечами вернулась обратно. Вокруг закусочной и мотеля и впрямь царила густая, непроглядная темнота. Словно черный туман, но какой-то живой и подвижный.

– Никогда такого не видела!

– Пойдем скорее в номер, дорогая! Я с ног валюсь, – не обращая внимания на странное природное явление, Майкл обнял жену, и они вместе поспешили войти в мотель.

В номере пахло пылью и затхлостью. Мистер Стивенсон приоткрыл окно, чтобы хоть немного проветрить комнату.

– Очевидно сюда никто не заселялся последние лет тридцать.

– Да уж, – Сьюзен провела пальцем по запыленной тумбочке родом из пятидесятых, – как они только тут держатся, Майк? Мы ведь и впрямь все то время, что блуждали по шоссе ни встретили ни одной машины. Кто вообще заходит в эту закусочную и мотель? Кажется, мистер Хэлл работает себе в убыток.