Подаренная жизнь 2

В это время ко мне зашёл представительный человек лет пятидесяти, в хорошем костюме с депутатским значком на груди. Сказал, что зовут его Николай Степанович, он председатель профкома завода КАТЭК, и пригласил меня в строительный вагончик, чтобы познакомить с заместителем начальника завода по строительству Добрыней Никитовичем. Я сказал Ванюше, в случае чего, где меня искать, и ушел с Николаем Степановичем к девяти этажному дому.

– Что это за важная птица такая, заместитель начальника завода по строительству, который сам не может подойти и познакомится, а посылает посыльных? – Подумал я, но не отказал человеку в возрасте, и пошёл на соседнюю стройку.

Кода я вошёл в строительный вагончик, то нисколько в дальнейшем не пожалел о своём приходе. Вначале, я даже не мог себе представить, что жизнь мне подарит несколько месяцев общения с редкой души человеком, который оставит существенный след в моём становлении, как инженера строителя.

За крепким дубовым столом, искусно сделанным хорошим столяром, сидел сильно больной, молодой человек симпатичной внешности. На мой взгляд, ему было лет тридцать пять. При росте сто восемьдесят сантиметров, он весил килограмм сто пятьдесят – сто шестьдесят. Добрыня практически за весь рабочий день не вставал из своего шикарного кресла, потому что он еле ходил, и то в основном до машины, которая отвозила его до порога частного одноэтажного дома в этом же районе города. Там он жил со своей мамой. Дом утопал в зелени сада, за которым ухаживала Раиса Петровна после трагической гибели её снохи. Произошло это восемь лет тому назад, когда сноха поехала навестить свою маму и провалилась под лёд. Переходя дорогу в сумерках напрямую через реку. По подмытому льду в марте месяце, после экстренного сброса воды с территории завода. После этого её сын, до этого стройный юноша, постепенно превращался в безобразное по внешнему виду существо. Врачи ему поставили редкую болезнь, на нервной почве организм сделал генный сбой системы пищеварения, при котором он должен был умереть два года тому назад.

Добрыня жил своей работой, это всё, что у него осталось от прежней жизни. В тоже время это был умный, грамотный инженер с высоким интеллектом, хорошо знающим своё дело. До этого он уже построил два дома этой серии для завода. У него была уникальная память, он всё держал под своим контролем, и умело руководил своими подчинёнными. Он помнил состояние дел на каждом этаже, на крыше и в подвале, хотя никогда туда не поднимался, сохраняя в памяти слова своих подчинённых о проделанной работе в этот день. Подчинённые были честны с ним. Добрыня Никитович был добрейшей души человек, за что его все любили и уважали. У него было хобби – рыбалка. Добрыню так уважали, что делали для него приятное. Раз в месяц в летнюю пору его вывозили на выходной, на берег, какой-нибудь речушки с пологим берегом. Где он, сидя в кресле, любил наблюдать, когда на берег вытаскивали бредень с трепещущей в ней рыбой. Также он любил посидеть ночью у костра и отведать наваристой ухи из только, что пойманной рыбы. Всё это я узнал позже, а сейчас Добрыня пригласил меня за стол и после непродолжительного знакомства, сразу перешёл к деловому предложению. Он, оказывается, уже почти всё знал обо мне, и повёл со мной разговор, как со старым приятелем.

– Виктор Леонидович! А ты умный малый. Мы следим за тобой. В отличие от нас, ты не стал вывозить верхний слой грунта на свалку, а разглядел в нём метровый слой чернозёма и начал складировать его себе в запас, наверное, сразу подумал о благоустройстве, хотя до него тебе ещё далеко. А вот нам сейчас по зарез нужен чернозём. Мы знаем, что ты хорошо владеешь геодезическими приборами. У нас практически осталось благоустройство и внутренние отделочные работы. Я чувствую, что это мой последний дом для завода, хочется сделать его, как можно лучше, чтобы люди хорошим словом вспоминали. У нас появится чернозём к средине осени, когда мы расселим частников и начнём рыть котлован под новый дом.

Но его уже будет строить мой зам, который сейчас возглавляет ОКС завода, -

Сказал с грустью в голосе Добрыня Никитович и на несколько секунд замолчал, вроде, что-то обдумывал.

Потом продолжил:

– Я хочу сделать тебе деловое предложение, которое будет выгодно и тебе и мне. У меня сейчас есть шесть человек, которые могут делать благоустройство, но нет руководителя, который мог бы вести с ними работы. Через пару дней мы уберём башенный кран. Дорожный и тротуарный бордюр лежит уже на складах завода, вместе со щебнем и песком. Асфальт оформлен на АБЗ. Будем всё привозить по твоей заявке. Ты нам в течении трех недель делаешь благоустройство, а я с сегодняшнего дня, отправляю на твой дом бригаду плотников, из шести человек со своим опытным бригадиром, и они за это время выставят тебе все окна и двери в доме и даже поручни на лестнице. В твоё распоряжение на это время мы выделим экскаватор Беларусь и автосамосвал ЗИЛ. У меня через неделю освободиться автосамосвал КрАЗ, ты можешь его использовать на вывозе глины со своего котлована на свалку. Чернозём будет твой, ты его сам нашей машиной по мере необходимости завезёшь на наше благоустройство. Когда мы будем рыть котлован под новый дом, то вернём тебе чернозём, если в этом будет у тебя необходимость. Наряды за работу нашим людям, я заплачу у себя, а ты своим заплатишь у себя. Я понимаю, что тебе тоже придётся привлечь своих людей на наше благоустройство.

– Хорошо, дайте мне документацию на благоустройство, я детально изучу её, и завтра вам дам свой ответ. Геодезические приборы мои.

После этих слов, я забрал с собой документацию, распрощался с Добрыней Никитовичем, и ушёл к себе в прорабскую комнату. До ухода домой я изучил всю документацию по благоустройству жилого дома завода КАТЭК, благоустройство двора дома оказалось не простым. Почему то Добрыня Никитович не заикнулся о малых формах и посадке деревьев, кустарников и разбивки двух клумб. Потом догадался, что малые формы уже стоят готовые на складе, а деревья и кустарники они посадят на коммунистическом субботнике. Потом немного подумав, позвонил Добрыне Никитовичу, по данному им перед уходом телефону, тот слово и слово подтвердил мою догадку.

На завтрашний день, перед уходом домой, я дал задание экскаваторщику Михаилу Михайловичу продолжить отрывать метровый слой чернозёма и грузить его на самосвал Капралова Андрея, а тому отвозить его в кучу отвала. После этого я позвонил Добрине Никитовичу и дал согласие на наш предварительный договор. В восемь утра следующего дня бригада плотников уже вставляла, разнесённые нами ранее, оконные блоки. Георгий Георгиевич сейчас всецело был в распоряжении бригадира плотников завода. Если кому, что нужно было получить со складов, то они сначала находили бригаду плотников по стуку топоров и молотков, а потом кладовщика, а бригада брала нужную столярку или доску со склада в любой момент, благо кладовщик был рядом. Мы с Ванюшей пошли разбивать подъездные дороги и тротуары на дому завода. Я нёс теодолит и нивелир, а Ванюша рейку и два штатива. На площадке нас уже ждала бригада монтажников из шести человек во главе с бригадиром. У них уже были заготовлены колышки, шнуры и прочие материалы, и инструменты необходимые для разбивки.

Ванюша бегал с рейкой, я давал отметки, а бригада крепила колышки в нужных местах. Рабочие знали своё дело, работа спорилась и к обеду мы разбили все дорожки и тротуары, где не мешал башенный кран. Обедать мы ушли с Ванюшей к себе. Видя это, Добрыня Никитович пообещал к утру свалить и отвезти башенный кран с территории дома завода КАТЕК. Я только успел перекусить, как вошла Аннушка, и мне пришлось заниматься с нею. Ближе к вечеру мне позвонил Тюрин Евгений Николаевич и велел зайти к нему после работы в кабинет Главврача больницы на ул. Солнечной. Когда я вошёл к нему, у него в кабинете была старшая медсестра с больницы на ул. Желябова, они планировали работу на следующий день. Евгений Николаевич, как оказалось, уже успел перевести медсестру поближе к себе на свободное место. Мне даже пришлось немного подождать, пока они определились с завтрашними делами. Перед уходом он сказал ей:

– Антонина Петровна пришлите ко мне Ларису с пробирками, я сам возьму анализы у Виктора Леонидовича, а то он совершенно не заботится о своё здоровье.

Через пять минут в кабинет вошла молоденькая медсестра. Лариса поставила деревянную разноску с пробирками на стол, приставленный к столу главврача, и ушла по своим делам. Евгений Николаевич, поднялся со своего кресла, взял разноску и попросил проследовать за ним. Каково было моё удивление, когда он отодвинул штору на стене за своим креслом, а там оказалась, ещё одна потайная дверь. В комнате площадью метров десять квадратных не было ни окон, ни дверей. За то, когда мой новый приятель щёлкнул выключателем, я увидел в комнате приличных размеров стол со стульями. Угол стола был не бедно накрыт на две персоны. Евгений Николаевич перелил содержимое пробирок в колбу, стоящую на столе, и вынес деревянную разноску из комнаты. Вскоре он вернулся и сказал:

– Виктор Леонидович, так уж случилось, но оказалось, что я тебе многим обязан, поэтому давай отметим моё новое назначение и поближе познакомимся. Я не всегда был начальником, и не всегда был таким старым и не решительным. А увидев тебя, я вдруг вспомнил свою молодость, тогда я отработал семь лет хирургом в районной больнице в маленьком городке в Рязанской области.

Евгений Николаевич оказался не плохим человеком с нелёгкой судьбой. Он хорошо усвоил закон Менделеева Дмитрия Ивановича. И из принесённого чистого медицинского спирта в пробирках и родниковой воды из фляжки у него получилась первоклассная водка. Пилась она легко, а через два часа водитель на машине при больнице развёз нас по домам. Наутро в добром здравии с приливом сил, мы оба были на работе.

Добрыня Никитович сдержал своё слово. К восьми утра башенного крана уже не было на строительной площадке. Я за три недели, между делом, сделал благоустройство на доме завода КАТЕК. В знак благодарности он оставил своих плотников работать у меня. Они стеклили на нашем доме окна и настилали полы, за это время я отрыл котлован на кооперативном ста двадцати квартирном доме. Бригада шабашников на больнице по ул. Желябова окончила свою работу и сегодня прибыла в моё распоряжение. Аннушка уже занималась на подготовительных курсах института. Четырёх плотников из завода КАТЕК Зоя Александровна оформила мне временно на работу. В это время Арон Эльевич ушёл в отпуск.

На свих соседей, у меня всё меньше и меньше оставалось времени. Юра и Джек продолжали ждать меня с работы, и редкие наши встречи доставляли нам большую взаимную радость. Тётя Женя, как родная мама защищала жену от всех невзгод Самарского быта.

Глава 4. Чего только не сделает девушка ради любви.

Мы с плотниками, временными рабочими, перешедшими к нам с завода КАТЕК, переделали обноску отрытого котлована нового дома. За время, после ухода наших плотников, она, почему то покосилась и отдельные её участки пришли в негодность. После чего, мы с Ванюшей, разбили оси дома в котловане, затем вынесли их с котлована на поверхность земли и закрепили их постоянно на обноске. Я также вынес вертикальную отметку с ближнего репера, потом определил ноль дома и закрепил его на обноске. После проделанной работы, я по акту закреплённые отметки передал бригадиру Роману и заставил того уложить фундаментные подушки по всем осям. Только после этого разрешил приступить к монтажу фундаментных блоков. Благо песок был уже завезён, а подушки приходили на базу платформами с завода. В моём распоряжении пока оставался самосвал КРАЗ

с завода КАТЕК и в него легко вмещалось несколько фундаментных подушек. Выгрузку подушек я организовал башенным краном на строительной площадке нашего дома. Андрей Капралов в любой момент мог подвести подушку под один из двух кранов на гусеничном ходу, которые перевёз мне главный механик Вакуленко Борис Тихонович с базы поезда.

Я боялся, что пойдут дожди, которые испортят нам идеально отрытый под отметку котлован. Хотя бригада рвалась к посекционной укладке фундаментных блоков, блоки были выгружены на базе поезда под башенным краном, но я принял другое решение и сказал бригадиру:

– Погоню за длинным рублём пора прекратить. Сие минутная выгода, к добру не приводит. Пора научиться думать на несколько ходов вперёд и не только о себе, но и людях, которые потом будут устранять ваши браки. Нагонять упущенное вами время в результате допущенных вами просчётов. Изучите по чертежам, где надо оставить отверстия в стенах, и где

будут некратные места. Это не база склада, а многоквартирный дом, и пока не сдадите мне экзамен, к монтажу стен фундаментов я вас не допущу.

После этого разговора бригадир больше не наглел, и регулярно планировал со мной работу на завтрашний день, а я ежедневно принимал у него выполненную работу. К концу недели неожиданно в прорабской комнате появилась Рая, мой бывший бригадир. Она была сильно расстроена. Рая приехала в кабинке самосвала, который привёз раствор, для монтажа фундаментов. Оказывается она давно вышла с отпуска и вернулась в бригаду к Рахматуллину Филарету Алексеевичу. После моего ухода в их бригаде пошёл разброд. Женщин перебросили на жилой дом в Похвистнево. Поработав неделю с Филаретом Рая, после слов «Фили»:

– Вас нельзя оставить одних даже на время моей болезни, разбаловал вас молодой специалист, вы уже и морду от меня воротите, правильно сказал, как-то Арон Эльевич на планёрке этому выскочке, что со своим уставом в чужой монастырь не ходят.

Я тогда не выдержала и сказала ему при всех:

– Это вы в знак благодарности о Викторе Леонидовиче так говорите, что он вас прикрыл в трудную минуту и за вас все объекты доделал. Нас он тоже без копейки не оставил, пошёл против Андросова и Юдашкина один, не побоялся попасть в опалу.

На следующий день я подала заявление на увольнение, сейчас я отрабатываю положенные дни по КЗОТ у, без отработки Зоя меня не отпускает. Квартиру я получила, да и Аннушка за ум взялась, в институт наверно поступит. Все свои молодые годы в поезде на стройках оставила. Вот заехала посмотреть, как у вас дела, больно хорошо о вас Андрей Капралов мне по дороге рассказал.

– Зачем тебе увольняться, пошли ко мне работать, мне люди нужны, ну и что, что у меня нет должности бригадира, я думаю, она скоро появится. Поработай в своё удовольствие, отдохни пока от руководства бригадой, успокой свои нервы, тем более ты кроме каменщика имеешь шестой разряд штукатура – маляра, а мы уже можем начинать штукатурку отдельных квартир, подсобников я тебе дам, будешь сейчас штукатурить оконные откосы, после установки подоконных досок. Пока Арон Эльевич в отпуске, с Зоей Фёдоровной о переводе к нам на участок я договорюсь. Она баба не глупая и понимает, что такого специалиста, как ты она не скоро найдёт, – сказав это, я заметил, как поднялось настроение у изгнанницы. Через несколько дней Рая на сорока четырех квартирном доме уже штукатурила откосы.

До этого ко мне заехал главный инженер треста Мариненко Евгений Яковлевич. Приехал он по жалобе от городской архитектуры, что СМП-101 самовольно начал строительство ста двадцати квартирного дома, не пригласив для разбивки дома, находящегося вблизи красной линии городской застройки по ул. Солнечной геодезистов из их отдела, чем нарушил приказ исполкома города № … от такого-то числа, такого-то года.

Этот приказ вышел несколько лет тому назад и о нём никто не знал в нашем поезде, и давно забыли в тресте. Обычно, разбивку наших зданий, делали геодезисты Желдорпроекта. В письме из архитектуры требовали наказать начальника поезда. К этому моменту мы уже окончили укладку всех фундаментных подушек по дому. Я пригласил к себе бригадира и поставил того в известность о жалобе, сказал при этом, хорошо, что я не послушал вас сейчас разбирали бы стены. Тут Евгений Яковлевич сказал:

– Чтобы через три дня подушек в котловане не было, я привезу сюда городских геодезистов, пусть выносят свою красную линию и разбивают здание, – сказав это, Евгений Яковлевич сел в уазик и уехал в трест.

Если помните, сам с начальником поезда, днями ранее, велел мне сделать разбивку дома. Услышав, что начальника за нас требуют наказать, Роман уже собрался разбирать уложенные фундаментные подушки, зная, что его труд все ровно будет оплачен, но я его остановил и велел бригаде не говорить об этом. Дал им отгул до конца дня за хорошую работу. Сам взял чертежи и принялся снова изучать их. Красная линия на чертежах не была указана, и я по обыкновению разбил свой дом в створе с уже построенным девяти этажным домом завода КАТЕК, так как он был угловой и хорошо просматривался из-за нашей пятиэтажки. Наш пяти этажный дом был на несколько метров утоплен от главной дороги ул. Солнечной во двор. Поперечная разбивка у меня была привязана в чертежах, и в ней я не сомневался, поэтому я решил рискнуть. Засыпать весь котлован на пять сантиметров выше фундаментных подушек песком, чтобы тех не было видно, а на вынесенные оси, на обноске доски набить куски наличника. По смете глинистый грунт пола подвала должен засыпаться песком на десять сантиметров.

Песок был на площадке, но его хватит, чтобы только засыпать четверть подушек фундаментов здания, Капралов Андрей его за день перевозит. Песок был на базе поезда, его хватит, чтобы засыпать ещё половину подушек, но вывозить я его буду неделю. Оставшийся песок я закажу с речного порта в Сызрани, и он будет на базе только через три дня. А его нужно ещё доставить на объект. Так, что при любом раскладе я не уложусь в три дня. В расстроенных чувствах я пришёл к Добрине Никитовичу и рассказал о своём горе. Он мне ответил, что я молодец и правильно делаю, что не разбираю подушки фундаментов. Если даже будет небольшая ошибка в отметках, подушки можно легко отрыть, после чего сдвинуть их в нужную сторону. На завтра он снял четыре самосвала КРАЗ с завода и за день перевёз мне весь песок с базы к котловану в нужные места, а мой экскаваторщик опустил его в котлован. Капралов Андрей также за день перевёз песок с площадки под экскаватор и тот успел опустить его в котлован. Кроме шабашников, я снял всех мужиков с дома в котлован. Общими силами завезенный песок был распланирован в котловане и укрыл боле трёх четвертей площади подвала дома вместе с подушками. После этого я связался с речным портом в Сызрани. Диспетчер мне ответил, что мои платформы, между делом, загрузят только послезавтра, так как сейчас грузят только вертушки.

Когда Добрыня Никитович узнал об этом, он уговорил кладовщицу сыпучих материалов завода отпустить весь необходимый мне песок со склада завода, по требованию на его дом, но забыть провести это требование, так как в течении недели песок он вернёт, и та пошла ему на встречу. Назавтра, до обеда, песок КРАЗ – ами был доставлен к котловану дома, а к вечеру песком были скрыты фундаментные подушки дома. Следующие два дня бригада шабашников работа на сорока четырех квартирном доме выносила строительный мусор из подъездов. Приехавшие по заявке треста геодезисты, разбили четыре наружные оси ста двадцати квартирного дома и предали нам по акту отметки. В это время к нам подошел главный инженер треста, наблюдавший за нашей работой, и показал нам письмо с городской администрации. Я возмутился и тут же написал опровержение на жалобу, попросил геодезистов расписаться в опровержении, что те без задней мысли сделали, указав свои должности.

После того, как геодезисты уехали, я в присутствии Евгения Яковлевича перенёс отметки, сделанные геодезистами с городской архитектуры, на наличниках, на доски и снял наличники. К большому удивлению главного инженера отметки по горизонтали отличались в пределах сантиметра. Вертикальная отметка с репера совпала.

– Что сейчас будешь исправлять свои оси в соответствии акта, ты ведь за него расписался? – Спросил у меня Евгений Яковлевич.

Я не выдержал, засмеялся, когда понял, что главный инженер треста далёк от геодезии. На его вопрос я ответил, что обязательно исправлю, когда будем возводить стены из блоков, а про себя подумал не известно у кого более точные измерения, главное, что они находятся в пределах допустимых отклонений. После отъезда главного инженера, я пошел к шабашникам в подъезд, нашел бригадира и сказал ему, что завтра они начинают монтировать фундаментные блоки стен подвала по нанесённым ранее на доски осям, куски наличника я убрал. Роман на радостях произнёс, что вы оказались правы, а мы тогда подумали, что вы умышлено, не даёте нам заработать. После этого я пошёл к Добрине Никитовичу и сообщил, об удачном завершении наших трудов. На что он мне сказал:

– Слава Богу!

Всю ночь шел дождь и оголил наши подушки. Да так удачно, что шабашники без очистки фундаментных подушек от песка, сразу приступили к монтажу блоков. Через несколько дней песок с базы поезда вывезли на завод, и кладовщица вернула прорабу со стройки девятиэтажного дома, ранее данное им требование, не проведя его. Добрыня Никитович обязал меня за оказанную им услугу, приходить к нему в обед и играть с ним партию в шахматы. Мы оказались достойными соперниками, и многие работники с дома завода приходили посмотреть на нашу игру, конечно, все они болели за Добрыню Никитовича.

На следующий день ко мне в прорабскую комнату зашла Рая с авантюрным предложением. Оказывается, её подруга Антонина работала мастером в строительном ПТУ, и её директор для её группы учениц штукатуров-маляров не может найти на два месяца место работы для практики, на ней пятнадцати летние девчонки должны освоить профессию и получить, как самое малое третий разряд строительной профессии. В данный момент в городе все объекты были заняты, и им надо было искать место работы в его окрестностях и разбивать группу на несколько частей. Обычно предприятие, предоставляющее фронт работы, ничего не платило училищу, оно закрепляло за каждой ученицей одного рабочего с более высоким разрядом, и те работали в паре, а на выходе получали ещё одну рабочую единицу. Наставники получали за это копейки и не хотели возиться с малолетками, которых после этого училище распределяло по строительным трестам. Организация, которая брала девчонок на практику, несла ответственность за несчастный случай с ними на производстве.

Группа состояла из двадцати девчонок и их наставника. Девчонкам было по пятнадцать – шестнадцать лет, многие из них прошли школу детских домов, поэтому руководители боялись брать к себе такой гремучий улей. Хитрая Рая начала подход издалека. Она вначале сообщила мне новость, что от Фили ещё увольняются две женщины из её бригады. Они уже почти отработали свой срок, и они могут тоже хорошо штукатурить. Договорись с Зоей и возьмём их возьмем к себе, у нас большой фронт штукатурных работ, они на это согласны. Когда я уговорил Зою Федоровну, и она вместо увольнения перевела женщин ко мне, сказав при этом:

– Семь бед один ответ!

Только тогда Рая стала втягивать меня дальше в свою авантюру. Она попросила, чтобы я получил письмо от треста на фирменном бланке за подписью Мариненко, что трест просит направить к ним группу с ПТУ. Потому, что ни Юдашкин, ни Грабой такое письмо не дадут, а новый главный инженер треста к тебе хорошо относится и подпишет это письмо. Он ещё не опытен в таких делах и не побежит к Полякову согласовывать это письмо. Мы вчетвером возьмём к себе по пять девчонок, и обучим их. Мы отказываемся от оплаты за обучение, ты нам на троих будешь закрывать выполненные нами объемы, а мы между собой разберёмся. Я сутки подумал и согласился при одном условии, чтобы у них была строжайшая дисциплина, не говоря уже о нарушении техники безопасности учащимися. Рая пообещала мне всю ответственность за них взять на себя, и я сделал всё, как она просила, ведь она меня никогда не подводила.

Вскоре на сорока четырёх квартирном доме стало весело. Сначала пришли две женщины из бригады Раи. Наследующий день явилась подруга Раи Софья Ефимовна со своими ученицами. Всего было девятнадцать девушек. Одной девушке несколько дней тому назад стало плохо на занятиях и её положили в больницу. Она тоже вскоре должна к нам присоединиться. Девушек разделили по пятёркам между нашими рабочими, а под прямым руководством Софьи Ефимовной осталось четыре девушки, в тоже время она следила за всеми девушками, так как она, как никто знала их. Рая тоже следила со стороны за её командой, так – как дала мне слово, что у них будет строжайшая дисциплина. Подруги выбрали себе по комнате, где переодевались каждая со своей половиной девчонок.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.