Разговор с писателем Захаром Прилепиным, или Как вернуть на Украину мир и колбасу по 2.20

Лидия. А что же ты сделала не так?

Люба. Да я просто ее адрес в доверенности неправильно написала. Вместо «улица Бандеры» написала «улица Бендера».

Говорю ей: «Что один был мошенник, что другой. Что ж тут такого, что я их перепутала? Чего уж так разоряться-то из-за такого пустяка?». А она опять свое: «Как можно? Как можно?»

Юрий Павлович. Люба, так ты их любимого Степана Бандеру с нашим любимым Остапом Бендером перепутала, я правильно понял?

Люба. Ну да! Будь они оба неладны!

Юрий Павлович. Ну и правильно ты ей все объяснила.

Люба. Я ж и говорю. А она: «Мне прямо перед людьми неудобно». Какими людьми? Кому какое дело? Переделаю бумагу да и вышлю, всего и делов-то. Чего тетке нервы зря трепать?

Лидия. Да, вот народ неблагодарный пошел.

Люба. Да, они там все на Западной Украине вот такие, неблагодарные и наглые. Я там несколько лет прожила, так вспоминаю, как кошмарный сон.

Мы тогда с мужем разругались. Он на лицо смазливый был, ну и начал от меня погуливать. Я взяла маму и дочку и уехала из Донецка к маминой сестре на Западную Украину.

Однажды ночью в дом позвонили в дверь. Я подумала, муж приехал за мной. Вскочила с кровати, кинулась к двери. А там из комнат в прихожую были стеклянные двери. Я про них забыла и прямо в это стекло головой нырнула.

Упала, все ноги себе об осколки стекла порезала. А это был никакой не муж. Чужой человек позвонил по ошибке.

Лидия. (Хватаясь за сердце.) Ох, Господи! И как же ты?

Люба. Привезли меня на скорой в больницу. Молодой хирург сказал: «У нас обезболивающего никакого нет. Ничего, ты молодая потерпишь» и стал кожу на ногах зашивать. Зашивает и говорит: «Вот эти бы ножки да мне бы на плечи».

Я чуть живая была, а то бы за эти слова прибила бы на месте.

Ну, вот как так можно? Я их с тех пор терпеть не могу!

Лидия. Да-а-а!

Люба. Ой, ну, ладно. Засиделась я тут у вас. Пойду. Ну, хоть поделилась и легче стало! Спасибо вам! До свидания!

Лидия. Да где ж ты засиделась? Ты и была всего пять минут. До свидания! Заходи, как соскучишься.

Люба. Да вроде и скучать некогда. Сегодня дочка обещала с зятем зайти, надо чего-нибудь вкусненького приготовить. До свидания!

Лидия. До свидания!

Юрий Павлович. До свидания, Люба!

Лидия провожает Любу, закрывает за ней дверь, возвращается в комнату и садится в кресло.

Юрий Павлович. (Смеясь.) Ай да Люба! Ай да молодец! Насмешила от души с этой историей про Бендера и Бандеру! Еле сдерживался, чтобы не расхохотаться. Вдруг обидится еще.

Лидия. Да нет, она нормально понимает юмор. Видно было, ей самой эта ситуация показалась забавной. Из серии «Нарочно не придумаешь!» Ей только обидно, что племянница неблагодарная.

Юрий Павлович. Да, вместо того чтобы до конца дней благодарить тетку за такой щедрый подарок она вот так вот.

Ну что, собираем чемоданы?

Действие второе

КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

Комната в санатории в Крыму. В комнате Юрий Павлович и Лидия сидят за столом в плетеных из ивовых веток креслах.

Юрий Павлович. (Смеясь.) Ну вот, а ты возмущалась: «Ни одного стула нет». Стоило только заикнуться, как горничная тут же приперла смотри какие кресла. Они, правда, больше для балкона подходят, но и в номере сойдут.

Лидия. Ну, хоть какие-то. Еще бы холодильник дали, чтобы не бегать через каждые четыре часа за своими лекарствами в процедурный кабинет на третий этаж.

Юрий Павлович. А я уже поговорил с секретарем директора. Она обещала в ближайшее время решить этот вопрос.

Раздается стук в дверь.

Юрий Павлович. Да, да, входите.

Секретарша. (Входя в номер.) Куда Вам поставить холодильник? (Следом за ней в номер входит рабочий санатория с маленьким холодильником в руках.)

Юрий Павлович. А вот сюда, пожалуйста. (Показывает место у правой стены прямо напротив входной двери.)

Секретарша. Теперь все в порядке?

Юрий Павлович. Сейчас, минуточку, я проверю, работает ли он.

Секретарша. Можете не проверять, это из кабинета директора, он свой отдал.

Юрий Павлович. Спасибо большое!

Секретарша. Отдыхайте на здоровье! До свиданья!

Юрий Павлович. До свиданья!

Лидия. Спасибо! До свидания!

Секретарша выходит из номера и в это же время в номер заходит сантехник.

Сантехник. Сантехника вызывали?

Юрий Павлович. Да, мы оставляли заявку.

Сантехник. Что у вас случилось?

Юрий Павлович. Да вот, что-то полотенцесушитель не работает.

Сантехник. А-а-а, полотенцесушитель. Да Вы знаете, они у нас уже лет двадцать не работают, Они отключены все. Трубы уже все сгнили. С тех пор, как нас в 1954 Хрущев передал Украине, тут не было ни одного ремонта. Украина в ремонт ни рубля не вкладывала. Ремонтируем сантехнику так по мелочи. Выкручиваемся кое-как. Вот не знаем, как сейчас будет.

Юрий Павлович. То-то, я смотрю, тут даже деревянные поручни на балконе сгнили. Все понятно теперь….

Но Вы не сомневайтесь, теперь обязательно дадут финансирование на ремонт. Теперь непременно дадут. Ну, ничего, потерпим и без полотенцесушителя. Посушим все на балконе на веревочке. Спасибо, до свидания.

Сантехник. Да не за что. Рады бы помочь, но не в силах. До свидания.

Лидия. Спасибо! До свидания!

Действие второе

КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

Вечер. Бархатный сезон в Крыму. По дорожке санатория, заросшей южной зеленью идут муж и жена Солонины. Дорожка проходит по авансцене и ведет ко входу в ресторан санатория.

Лидия. Восемнадцать дней пролетели так быстро. Завтра улетать, а мы как будто только вчера прилетели. Правда?

Юрий Павлович. Да. Но при этом такое ощущение, что мы тут сто лет уже всех знаем и расставаться с ними не хотим. В пятизвездочных отелях в Египте сервис был на порядок выше, чем тут, но там я такого чувства сожаления от расставания не ощущал никогда.

Лидия. Да, как будто у родных гостили.

Разговаривая, они входят в ресторан, проходят мимо рояля, на котором пианистка наигрывает какую-то тихую приятную мелодию и садятся за свой четырехместный стол, за которым уже сидит Михаил их сосед по столику.

Лидия. Добрый вечер, Михаил. Приятного аппетита.

Юрий Павлович. Здравствуйте, Михаил. Приятного аппетита.

Михаил. Здравствуйте. Спасибо.

Юрий Павлович. Что-то Вас за обедом не было? Да и проголодались видно, раз уже с ужином так быстро покончили. Опять на какую-нибудь экскурсию ездили?

Михаил. Да.

Юрий Павлович. Куда, если не секрет?

Михаил. В Массандру. На винзавод.

Юрий Павлович. Понравилось?

Михаил. Не совсем, не все вина купил на день рождения жены, которые хотел. Потом, не все показали.

Юрий Павлович. А что так?

Михаил. Да мне по секрету сказали, что часть помещений закрыта, готовят к завтрашнему приезду Путина. Будут со своей супругой вина пить из царской коллекции.

Юрий Павлович. Ну, вряд ли бы они так суетились из-за частного визита президента, скорее всего, какой-нибудь высокий зарубежный гость вместе с ним ожидается. (На следующий день СМИ сообщили о визите в Крым Путина и Берлускони, Прим. автора.)

А Вы, судя по разговору, видимо здорово Путина не любите?

Михаил. А за что его любить? Что он хорошего сделал?

Юрий Павлович. Любить, действительно, не обязательно. Но быть благодарным ему я полагаю, есть за что. Хотя бы за возвращение Крыма в состав России. Ведь мы теперь имеем возможность отдыхать тут с Вами в этом прекрасном санатории. Причем, совершенно бесплатно. Разве это не так?

Михаил. (Вместо ответа встает и уходит, буркнув на прощанье) Приятного аппетита.

Юрий Павлович. Спасибо. (Поворачивается к супруге). Вот так! Вечно мы чем-то недовольны, а чем и сами не знаем.

Лидия. Ой, да оставь ты его в покое. Что он один такой?

Юрий Павлович. К сожалению, не один. Я и сам до недавнего времени думал, что наши лидеры многое делают неправильно, но после начала гражданской войны в Украине поменял свое мнение на противоположное. А после возвращения Крыма в Россию еще больше зауважал нашего президента.

Ельцын остался в памяти людей, как разрушитель Советского Союза, а Путина будут помнить, как собирателя русских земель. Все он с Крымом сделал абсолютно правильно, быстро и мирно.

Солонины принимаются за холодные закуски. В это время появляется Анна Дмитриевна их вторая соседка по столику.

Анна Дмитриевна. Здравствуйте. Приятного аппетита.

Лидия. Добрый вечер, Анна Дмитриевна. Приятного аппетита и Вам.

Юрий Павлович. Здравствуйте, Анна Дмитриевна. Что-то Вас целый день не видно было?

Анна Дмитриевна. А ко мне внучка из Ялты приезжала меня проведать, как я себя чувствую после этой дороги. Ведь от нашего Новосибирска четверо суток добирались. Это в моем-то возрасте.

Юрий Павлович. И какой же Ваш возраст позвольте узнать?

Анна Дмитриевна. (Мнется и смотрит на Лидию, ожидая поддержки). Да, как-то не хочется говорить.

Лидия. (Глядит укоризненно на Юрия Павловича). Ну и не говорите, Анна Дмитриевна. Зачем всем все рассказывать?

Юрий Павлович. (Оправдываясь за свое любопытство). Ну, просто интересно, т.к. выглядите Вы, Анна Дмитриевна, достаточно молодо.

Анна Дмитриевна. Спасибо.

Лидия. Мало ли кому что интересно.

Юрий Павлович. Кстати, Анна Дмитриевна, до Вас на этом месте сидела женщина из Кемерово. От них сюда ехать еще дольше, целых шесть суток поездом, но она самолетом за день добралась.

Анна Дмитриевна. Нет, я самолетом не люблю. Мы с внучкой поездом. Потом на пароме. Потом на автобусе. Умаялась я конечно.

Юрий Павлович. А что же она не с Вами в санатории, а в Ялте?

Анна Дмитриевна. А где ж столько денег-то взять? Я смотрела на путевке восемнадцать тысяч написано, а у нее зарплата пять тысяч. Она в Ялте у знакомой хозяйки уже который год отдыхает. Правда тут ей больше нравится, а там народу много.

Юрий Павлович. А вот и Нина, наша кормилица.

Нина. (Подходит к столику с двумя тарелками в руках и протягивает первую Лидии.) Это Ваша курица с рисом.

Лидия. Спасибо, Ниночка.

Нина. (Протягивает вторую тарелку Юрию Павловичу). А это Ваша, с овощами. (Обращаясь к Анне Дмитриевне). А Вам попозже принести, когда с салатом закончите?

Анна Дмитриевна. Да. Пожалуйста.

Юрий Павлович. Нина, все хотелось Вас спросить, как Вы пережили все эти перетурбации: референдум, переход в состав России? Экскурсоводы, библиотекари и заведующий Домом культуры говорят в один голос, что все радовались. Что они знают только двух человек, которые якобы от лица татарского народа тут ездят и мутят воду, что на самом деле эти двое никого тут не представляют, их никто тут не поддерживает. Но эти-то женщины, все коренные крымчанки, а Вы говорили, что Вы коренная украинка, с Западной Украины.

Нина. Да. Я родилась и выросла в Ивано-Франковске. У меня там родные. Регулярно езжу к ним. Сюда приехала тридцать лет назад, тут замуж вышла. Я уж теперь и не знаю, кто я. Наверное, тоже коренная крымчанка.

Юрий Павлович. И вот эти перипетии с переходом в Россию Вас никак не коснулись?

Нина. Да нет, пожалуй. Ничего такого запоминающегося. Если не считать получение российских паспортов, за которыми пришлось с ночи занимать очередь.

Юрий Павлович. А какая в этом была необходимость?

Нина. Начальство сказало, что без российских паспортов нельзя будет продолжать работу.

Юрий Павлович. Ну, это понятно, просто момент тогда, видимо, был сложный. Это не тот случай, когда чиновникам в порыве рвения только бы побыстрее отрапортовать. Ну, а сейчас всем довольны?

Нина. Да. Вот только газовщики, что-то цепляются. У меня газовый котел в квартире, а у них какие-то новые правила теперь.

Юрий Павлович. Ну что делать, придется привыкать к новым правилам. Эти монополисты и нас в Москве достали, когда мы старую газовую плиту меняли. Заявили нам, что у них теперь новые правила и нам надо установить дополнительный кран. Чтобы не один был, как раньше при старой плите, а два отдельных: на варочную панель и на духовой шкаф. И нужно было для этого приварить кусок трубы в двадцать сантиметров длинной, на которую второй кран поставить. И запросили за эту работу восемнадцать тысяч рублей, как за путевку в Ваш санаторий на восемнадцать дней. А мы уже и косметический ремонт закончили. Так мы подумали, лучше на эти деньги путевку купить, а то бесплатную-то пришлось три года ждать, а вместо газовой духовки электрическую установили. Так что, если чувствуете свою правоту, поговорите с юристами. Говорят, они много судов у коммунальщиков помогли выиграть. Если тут таких юристов не найдете, пишите в Москву.

Нина. Ой, спасибо Вам большое.

Юрий Павлович. Это Вам, Нина, спасибо большое, что супруге не дали с голоду умереть, она не ест картошки, а тут же почти все с картошкой.

Нина. У нас уже все знают об этом и все стараются найти какую-нибудь замену.

Лидия. Да, я вижу. Спасибо, Ниночка. Вот Вам сувенир в подарок на прощанье. Мы так Вами довольны. Нам тут все так понравилось. Обязательно постараемся к Вам еще раз приехать на отдых.

Нина. (уходя). Спасибо. До свидания. Приезжайте. Счастливого вам пути!

Свет гаснет

Действие второе

КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ

Зажигается свет. На сцене комната в квартире Юрия Павловича. На задней стенке над креслом висит портрет писателя Захара Прилепина. Вдоль левой стены стоят шкафы с книгами. Вдоль правой платяной шкаф и односпальная кровать. Юрий Павлович сидит в центре комнаты за столом в кресле левым боком к зрителям. Перед ним раскрытый ноутбук. Напротив него телевизор, стоящий между книжными шкафами под углом 45 градусов к зрителям. Напротив телевизора еще одно кресло.

Лидия. (Входя в комнату и садясь в кресло.) Что за жизнь пошла: то весна с ее весенней депрессией, то эта война на Украине. Как же она надоела.

Юрий Павлович. Не грусти. Я тебя сейчас немного развеселю.

Лидия. Чем?

Юрий Павлович. Я тут нашел в интернете интервью американского сенатора Рона Пола, который баллотировался ранее в президенты США, в котором он говорил вполне разумные вещи про Россию и про Крым.

Я написал к нему вот такой комментарий (читает): «С огромным интересом и удовольствием прослушал интервью Рона Пола. Если бы человек с такими разумными взглядами возглавлял Белый дом, то не было бы крови на Украине, а Россия и США вместе успешно решали бы общемировые проблемы от терроризма до космических угроз. Успехов, Пол».

Лидия. И что?

Юрий Павлович. А к моему комментарию написал свой комментарий один молодой украинец, оказавшийся упертым русофобом и националистом. Он даже с гордостью называет себя фашистом. Представляешь?

Лидия. И что же он пишет?

Юрий Павлович. Ну, обычную их ахинею про агрессию России. Вот почитай…. Как тебе этот разговор?

Лидия. (Встает и смотрит текст на экране ноутбука.) Да. Интересный фрукт. Как у тебя только хватает выдержки не послать его.

Юрий Павлович. Да, я думал, может удастся его мозги привести в порядок.

Лидия. Что-то мне подсказывает, что вряд ли тебе это удастся.

Юрий Павлович. Да, ты права. Я терпел, пока он не написал вот это, послушай, я почитаю, орфографию сохраняю его:

«Сегодня получил подарок с фронта. Знаки розличия из формы убитого кацапского солдата. Красота. спасиба сказал. знаеш что меня не радует? что Украина не злая страна и вас на мясо не пустить и не привратить в радиоктивный пепел.»

Лидия. Ужас.

Юрий Павлович. После этих слов мое терпение лопнуло. Пришлось заглянуть на его страницу, познакомиться с ним поглубже и написать вот такой ответ: «За что спасибо-то сказал, за то, что хлопец с Полтавы убил хлопца с Луганска? И кому, яйценюкам с турчиновыми, развязавшим эту братоубийственную бойню, и попрошенкам с ярошами, продолжающим ее? Молодец! Интересно, в этой толпе безропотных баранов, идущих под пули, твоя очередь наверное тоже скоро подойдет?

Вадим, я думаю, Украина, говоря твоими словами, "не злая страна" и люди в ней не злые, а есть еще много просто родственников и хороших знакомых, но есть некоторые злые личности вроде тебя, высказывания которых больше похожи на высказывания маньяка Чикатило. Тысячи таких Чикотил сейчас воюют в Донбассе. Это, видимо, связано с проблемами с психикой, по крайней мере, у тебя. Это могло случиться из-за того, что твоя девушка дала тебе отставку пять лет назад. Ты не должен обижаться на девушек за это. На них лежит ответственность в продолжении рода и рождения для этого здорового ребенка. А какой может быть ребенок от психа? У них поэтому хорошая интуиция, они знают, с психом семью не построишь. Они его чувствуют и сразу бросают. Может у тебя в детстве была какая-то психическая травма, которая отразилась на твоей психике. Возможно, уход девушки усугубил твое состояние. Но не переживай, могу помочь это вылечить, если захочешь. Есть специалисты, помогут найти для тебя ключ не только к избавлению от всех твоих недугов, но и к созданию счастливой семьи с твоей единственной и неповторимой половинкой, которую обязательно встретишь на своем пути. Если есть вопросы, спрашивай не стесняйся».

Вот с этого момента он и затих. Понял, что его вычислили.

Лидия. Да, лихо ты его. Особенно когда сравнил с Чикатило. Молодец. У тебя прямо задатки психотерапевта. Не замечала раньше.

Юрий Павлович. Насчет задатков не знаю, но точно знаю, что врачи для излечения больных иногда делают им больно. Я не врач, но этому Вадиму вынужден был сделать немножко больно, чтобы вылечить его от излишней спеси, хамства, развязности и болтливости, по крайней мере, в общении со мной. После этих моих слов он больше о себе не напоминал.

Думаю, что на майдан в Киеве сбежались в основном вот такие легковозбудимые, с неустойчивой психикой. Потому что по официальным данным украинских медиков Украина занимает первое место по количеству психических расстройств в Европе, от нервных расстройств страдает каждый третий украинец. В том спектакле на майдане его постановщики использовали народ в качестве массовки, расстреливаемой снайперами.

Лидия. Я тоже думаю, что так оно и было.

Юрий Павлович. Переворот, названный киевскими политиками «революцией достоинств», им было бы правильнее назвать «революцией психов», которых они потом отправили на Донбасс воевать, чтобы от них избавиться.

Лидия. (Вставая.) Я думаю, что так оно и есть при том уровне жизни и состоянии медицины, о котором мне недавно рассказала моя знакомая с Украины.

Лидия выходит из комнаты.

Юрий Павлович. (Обращаясь в сторону портрета писателя Захара Прилепина.) Как видишь, Захар, я немного знаю тех против кого тебе пришлось воевать, хоть ты их и не описываешь в романе.

С кем-то я ехал в поезде, с кем-то общался в соцсетях и делал им немножко больно. Но с ними все ясно.

Больше меня удивили нормальные русские парни или, как они себя называют, русскоязычные украинцы, воевавшие в ВСУ. Хотя язык не поворачивается называть их нормальными. Я не имею в виду тех, которых загнали туда силой, многие из которых не увидели для себя иного выхода, как свести счеты с жизнью. А тех, которые гордо именуют себя ветеранами АТО.

Что это? Кто они?

Их в чем-то разочаровала Россия и они нарисовали себе красивую картинку с прекрасной страной Украина, идущей в Европейский союз под руководством такого же как они русскоязычного президента Порошенко, лишившего их детей возможности обучаться на их родном русском языке, которую они готовы защищать ценой жизни?

В них сработал внутренний запрос на такую свою страну и они так легко поддались его насквозь лживой пропаганде, потому что сами были рады обманываться?

Или только ради хорошей зарплаты («ничего личного, только бизнес»), ведь зарплата военных в зоне АТО довольно высокая при массовой безработице и даже когда война им делала больно, убивая их близких друзей, она оставалась доходным бизнесом?

Или это те самые Иваны, Максимы, Владимиры не помнящие родства?

Пообщавшись с ними не раз и не два в социальных сетях, я понял, что это тоже не вполне здоровые люди.

У них прямо какой-то паталогический страх, какая-то параноидальная мания преследования их Россией.

Вот как один из ветеранов АТО отреагировал в соцсетях на заявление нашего президента о готовности России защищать этнических русских на Украине:

«И вот после таких слов Путина, вы, надеюсь, вполне можете понять, почему я, гражданин Украины, украинец родившийся в России, этнически наполовину русский и стопроцентно русскоязычный ни дня в жизни не говоривший по-украински, почему я стал сторонником языкового закона в Украине, введения языковых квот в эфирах радио и телевидения. Я хочу, чтобы моя страна не подвергалась "защите" русскоязычного населения (меня то бишь, как представителя) со стороны иностранных государств и понятно, что если кто-то использует наличие других языков в Украине кроме украинского как повод для "защиты", лучше таких поводов государству Украине другим государствам не предоставлять.»

Ему даже не жаль собственного сына, который после одобренной им насильственной украинизации будет допускать не только синтаксические ошибки, как его папа в русском языке, но вряд ли вообще что-то сможет написать на русском.

А вместо прекрасных русских слов романса: «Куда, куда вы удалились?» будет вынужден слушать на мове «Кудысь, кудысь вас гэть поперло?»

Но слава Богу, что таких патриотов на Украине всего 24 процента, как показали результаты последних президентских выборов.

А сейчас, спасибо тебе Захар за то, что пошел воевать, что делал больно тем биороботам, которые не понимают других аргументов.

Извини, что я на «ты», может потому, что у меня тоже такая дурная привычка всем тыкать, а может просто потому, что тебе едва за сорок, как моим сыновьям.

Спасибо тебе за то, что воевал на Донбассе за Украину, спасибо за то, что не убивал, когда можно было не убивать, спасибо, что научил этому бойцов своего батальона.

Спасибо за этот твой роман.

Мне кажется, я знаю, почему ты нарушил данное себе обещание не писать про Донбасс до тех пор, пока все не отстоится и не отлежится в памяти.

Об этом говорят даты его написания: «9 декабря 2018 – 7 января 2019».

Ты просто не смог удержать в себе эту боль, которая возникла у тебя 31 августа 2018 года в день подлого убийства твоего командира, твоего боевого друга, Главы Донецкой Народной Республики Александра Владимировича Захарченко. Светлая ему память!

Мне знакомо это ощущение боли по событиям в Одессе, где убивали и сжигали ни в чем не повинных мирных людей, пусть даже мне совершенно незнакомых. Хотя я не раз бывал в Одессе и просто обожаю его жителей с их особым, присущим только им, одесским юмором.