Тим. Часть II

– Пачкаться? – перебил её Дарьял, и Тим впервые в жизни увидел, как на его лице проявились чёрточки злости, – пачкаться, – повторил Дарьял, быстро взяв себя в руки, – вопрос в том, ради чего пачкаться, – добавил он более миролюбиво.

– Я против, – упрямо поджав губы, заявила Вилма, – а как быть с совестью? – задав вопрос, она обвела всех взглядом, – неужели вы готовы взять этот груз на душу?

– А тебе не приходило в голову, что ради твоей свободы кто-то уже взял этот груз? – задал Дарьял ей встречный вопрос, – ты не думала, что среди нас уже есть человек, на душе которого лежит такой камень, который нам при всём том, что довелось посмотреть, даже не снился?

Дальше Дарьял практически дословно пересказал слова Тима о том, как и при каких обстоятельствах ему пришлось участвовать в пытках и казни пленных Сурийцев. Слова свои Тим хорошо помнил. В тот памятный вечер освобождения Дарьяла и Киры, в пляжном домике, под парами игривых напитков Тим поведал старшему товарищу в мельчайших подробностях всё, что пришлось сделать. На тот момент почему-то стояла острая необходимость перевалить на близкого, понимающего человека хоть часть своей постоянно зудящей боли. Он не собирался никому об этом рассказывать, но в тот день был просто не в силах удержаться, чтобы не поделиться рвущей душу историей. И хоть после он просил Дарьяла никому никогда не рассказывать, сейчас Тим нисколько на него не обижался. Он понимал, какие цели преследует глава поселения, и надеялся, что приведённый им пример подтолкнёт большинство к принятию правильного решения.

– Вот на что пошёл один из нас ради того, чтобы нам собраться за этим столом. А сразу дать ему вольный статус я категорически не готов, – вернулся Дарьял к прерванному разговору, – объясню, почему. Пока мы качественно, а главное, количественно не окрепнем до такой степени, что сможем дать отпор кому угодно, отсюда никто не должен выбраться и дать о нас информацию. Ещё раз повторю, этот человек не будет здесь притесняться. Он будет иметь ровно те же права, которые здесь имеет каждый из нас. Я больше чем уверен, что наше к нему отношение будет лучше, чем к нему относятся сейчас. А теперь прошу каждого кратко высказать своё решение.

– За покупку, – высказался первым Варг.

– Я за, – вторил ему Фрост.

Когда очередь дошла до Вилмы, та, бросив короткий взгляд на Тима, тоже высказалась за покупку невольника.

– А почему в таком случае нам не купить и лекаря? – неожиданно для всех подала идею Кира, – вспомните, когда Залина разрезала ступню, сколько проблем было.

– Молодец, девочка, – поддержал Дарьял, – посмотрим, как это осуществить. Итак, – подвёл он итог, – решено единогласно. Тим, – повернулся к нему Дарьял, – как имеющий статус гражданина, невольников покупать будешь ты. Утром отправимся в город, я проведу встречу с партнёрами Тири, а после займёмся своими делами. Поклон за приют и пищу, – поблагодарил он, поднимаясь из-за стола. Выезжаем в шесть, – сказал он Тиму, прежде чем за ним хлопнула дверь.

Глава 4

Столица Союза Миров Сайдона растёт на глазах. Раздаваясь вширь и ввысь, гигантский город постепенно заполняет собой всё видимое впереди пространство. Густая застройка надвигается, словно высокая каменная стена. Перед ней широкая дорога, петлёй обвившая город. Над дорогой нескончаемым потоком даже в этот ранний час скользят тысячи больших и малых лаеров.

Перед городом раскинулась совершенно дикая, безлюдная местность, захваченная лугами, болотами и лесными массивами. Тим знал, что окруживший мегаполис широкий растительный пояс создан намеренно, а вот перед ним сотни и сотни километров заняли бесконечные сельскохозяйственные угодья, где поля, сады и питомники чередуются с цехами и редкими поселениями.

На общем опрятном фоне уродливыми кляксами выделяются огороженные ряды длинных одноэтажных зданий. Угрюмые и мрачные вместилища работающих здесь невольников наглядно говорят о реалиях дня.

Полугрузовой лаер, не нарушая потока, скользит в сторону города. Очередное невольничье поселение промелькнуло за бортом.

– Ирония, – разрушил Дарьял тишину кабины, – мы оба мрачнеем лицами, глядя на поселения невольников, и в то же время сами едем покупать невольников.

– Думаю, вывези меня кто-нибудь с Сармана, – ответил на это Тим, – посади с собой за стол и дай надежду получить свободу, этот день стал бы для меня одним из лучших. Не думаю, что, оказавшись у нас, они много потеряют.

– Так-то оно так, – выдохнул Дарьял, – но всё же не по себе от того, что предстоит купить человека.

Дальше ехали молча. Скользя над полотном дороги, лаер приближался к городу. Рассматривая идущую попутно технику, Тим представил, как по сходящимся к городу дорогам в столицу со всех сторон течёт беспрерывный поток продовольствия и товаров.

На дорогу упала тень. Посмотрев вверх, Тим увидел идущий на посадку транспорт. Известно, что на поверхность садятся только малые межзвёздные корабли, однако снизу плавно опускающаяся громада маленькой совсем не казалась. Утробно грохоча двигателями, чёрная махина на какое-то время зависла, после чего медленно пошла вниз, скрываясь за стеной высотных зданий.

– Дальше сам, – ткнув в проекцию пальцем, Дарьял уступил управление лаером электронным системам города.

Откинувшись на спинку, он несколько секунд наблюдал за посадкой корабля, после чего повернулся к Тиму.

– Вот так, мой мальчик, – заговорил он, – могли мы пять лет назад даже помыслить о том, что видим сейчас? Мы в лаере, летим в город, который в тысячи раз больше наших охотничьих угодий на Вироне. Здесь же садится космический корабль. Мы наяву видим то, что раньше даже представить не могли. Поразительно.

– Так не везде, – ответил Тим.

– Но зато здесь как, – пропустил Дарьял его слова, – если до сих пор есть места, подобные этому, боюсь представить, как было до войны. А ещё больше боюсь представить, что заставило наших предков всё разрушить. Каждый раз, отправляясь в город и видя невольников, я чувствую нереальность происходящего. Абсурд. Откуда такая злоба, почему здесь всё пропитано алчностью? – задавал он скорее себе, чем Тиму вопросы, – почему человек, который улыбается тебе вечером, на утро готов отдать тебя за горсть монет? Что случилось, что здесь настолько сломалось?

Тим промолчал. Подобные ощущения были знакомы, однако в виду наличия проблем более насущных, глубоко в их суть он никогда не вдавался. Не собирался и сейчас, считая, что копаться в давно прошедшем – пустая трата времени.

Между тем управляющая транспортным потоком система вывела их лаер на кольцевую трассу и понесла мимо царапающих небо высоток. Вскоре, поднырнув под дорогу, их лаер ушёл на одну из городских улиц. Пропетляв по окраинам, он опустился перед широкой каменной лестницей, ведущей к невысокому тридцатиэтажному зданию.

– Прибыли, – кивнул Дарьял в сторону строения.

Пять нижних этажей – сплошной стеклянный витраж, выше – стены из полибетона с прорезями для узких высоких окон. Тим насчитал пять подобных зданий, разбросанных среди зелени парковой зоны.

– Красота, – восхищался Дарьял, рассматривая молодых парней и девушек, кучкующихся на каменных скамейках под кронами деревьев.

– Что здесь? – поинтересовался Тим

– Центр развития, – ответил Дарьял, – я представляю здесь Тири. Он получил право на организацию питания в этих заведениях. Я здесь для встречи с советом центра.

– Центр развития? – переспросил Тим, пропустив последние слова, – что здесь развивают?

– Их, – кивнул Дарьял в сторону групп молодёжи, – центры – это последний уровень подготовки специалистов. До него ещё три уровня, там детям и подросткам дают начальные знания, подготавливая к поступлению сюда.

– Ого, – подивился Тим, – о таком я не слышал.

– Подобных центров только на Сайдоне больше тысячи. Откуда, по-твоему, берутся техники на ваших кораблях? Да и не только они. Любая сфера деятельности требует компетентных специалистов. Не будь всего этого, – обвёл он взглядом здания центра, – здесь был бы Вирон, где образование – это писать и читать, а о науке даже не слышали.

– Но все говорят об упадке.

– Я бы сказал о катастрофическом упадке, – подхватил Дарьял его мысль, – но в сравнении с довоенными временами, когда технологии были на уровне магии. Сейчас, Тим, каждый Союз стремится нарастить интеллектуальный потенциал и прикладывает к этому массу усилий. Сегодня я налажу связи с советом, и как только вернём нашу детвору, определим их в подобные центры.

– Наладишь связи?

– Выражение такое, – пояснил Дарьял, – по-нашему «познакомлюсь».

– А раньше здесь не кормили? – поинтересовался Тим, – если ты только сейчас знакомиться приехал?

– Раньше этим занимались другие люди.

– А что изменилось?

– Думаю, Тири стал выше тех, кто здесь работал до него. Имею в виду возможности и связи. Соответственно, одни вышли, другие зашли.

– Но ведь это нечестно.

– Не смеши.

Рядом остановился и, завывая, опустился на покрытие площадки легковой лаер. Дверь откатилась, на улицу шагнул худощавый блондин. Взгляд зацепился за его длинный нос и тяжёлый подбородок. Пригладив волнистую шевелюру, блондин шагнул в их сторону.

– Я пошёл, заодно постараюсь узнать, где найти клетку с нужными нам людьми.

– Это не Тири, – сказал Тим, зная как выглядит бывший хозяина Дарьяла.

– Это Такуно, его управляющий, – пояснил Дарьял, – свою работу Тири сделал, мы приехали обговорить детали. Тебе придётся поскучать.

Пожав друг другу руки, оба поднялись по лестнице и скрылись за широкой стеклянной дверью.

Надумав прогуляться, Тим вышел из лаера и потянулся до хруста в суставах. Неторопливо пройдясь по парку и обойдя здание, он вновь оказался перед каменной лестницей. Взбежав по ступеням, подошёл к гостеприимно распахнувшимся дверям.

– Почему нет? – спросил сам себя и перешагнул порог.

После утреннего зноя прохладный воздух внутри центра приятно освежил. Расстегнув застёжки куртки, осмотрелся. Оказался в просторном и светлом холле. Подобная архитектура встречалась здесь сплошь и рядом и уже давно не впечатляла размерами. Пространство холла тянулось вглубь до противоположной стены и от пола до прозрачной крыши. Каждый этаж выходил к холлу широким открытым балконом, соединяющим разделённое надвое пространство. Здесь было многолюдно, по балконам шагали парни и девушки, держа в руках пёстрые, похожие на пехотные рюкзаки сумки. В воздухе повис гул голосов, слышался шелест лифтов и эскалаторов.

Здесь шла своя, размеренная жизнь, но вниманием Тима сразу завладел странный, похожий на толстую колонну камень, установленный в центре холла. В высоту до третьего этажа, метров пять в диаметре, укрытый стеклянным куполом. Изъеденная временем и эрозией серая каменная колонна была сплошь усеяна чёрными зёрнами вкраплений, связанными между собой линиями насечек, которые, образуя странный узор, тянулись к плоской вершине камня.

Немного отойдя, взглянул на узор с другого ракурса. Изучив переплетение насечек, расхождение их и схождение в точках вкраплений, Тим сразу подумал, что сделаны они искусственно. Кем и с какой целью, предположить даже не брался. Вырезанный на камне узор вообще ни на что не был похож. Делая несколько шагов в обход глыбы, Тим останавливался и вновь рассматривал странный узор. К немалому удивлению, с каждого нового ракурса он выглядел совершенно одинаково. Рисунок, словно перемещаясь вместе с ним, ничуть не менялся.

Таким образом осмотрел колонну с трёх сторон. Ожидая и на четвёртой увидеть узор, сделал пару шагов и, почёсывая затылок, уставился на нечто, напоминающее мозаику, составленную из неровных, величиной с ладонь символов или вообще непонятно чего, выбитого на камне тем же способом, что и узор. Мозаика, словно высеченная на камне странная картина, предстала в виде испещрённого символами прямоугольника шириной в пару метров и чуть выше второго этажа.

Ничего подобного Тим никогда не видел. Он разглядывал символы и никак не мог определить, на что они похожи. Было видно, что вырезали их очень давно. Многие из них едва просматривались, буквально вытертые и отполированные до блеска.

Потратив на осмотр колонны несколько минут, Тим наконец определил возникшее при взгляде на неё чувство. От колонны веяло чужеродностью. Более точного определения собственным ощущениям Тим дать не смог. Было в этом камне, в его неровной форме, в стёртых символах что-то нечеловеческое, что-то чуждое, отталкивающее и манящее одновременно.

– Интересная вещица, вы согласны? – послышался сзади женский голос.

То, что сзади кто-то остановился и неподвижно стоит за спиной, Тим знал. По шагам, по дыханию, по запаху он уже определил, что это женщина. Повернувшись, встретился взглядом с немолодой рыжеволосой дамой, одетой в легкую бежевого цвета рубашку и того же цвета длинную юбку.

– Странная какая-то, – ответил Тим, – а что это?

– Увидела ваши манипуляции вокруг пальца и понадеялась, что вы мне расскажете, – встав рядом с Тимом, улыбнулась она.

– Я?

– Ну а вдруг, – предположила она, – нет?

– Нет, – ответил Тим, – я даже не знал, что этот камень пальцем называется.

– Как сие называется, увы, неизвестно, а пальцем её назвали с лёгкой руки наших учащихся.

– Вы здесь работаете? – скорее из вежливости, чем для продолжения диалога спросил Тим.

– Вы правы, – кивнула женщина, – проходя мимо, увидела человека в форме и решила выяснить, чем же наше скромное заведение заинтересовало представителя доблестных космических сил Сайдона?

В её голосе не было иронии или насмешки. Скорее даже что-то вроде напряжения и настороженности. Это слегка озадачило. Несколько минут назад, прогуливаясь перед зданием, Тим не раз ловил на себе, как казалось, заинтересованные взгляды. Мелькнувшее в глазах женщины напряжение показалось странным, но, зная, что ждать здесь можно чего угодно, решил не забивать подобными мелочами голову.

– Я жду здесь человека, – ответил он.

– Наш учащийся? – спросила она.

– Родственник, – соврал Тим, – он торговый человек, – припомнив не раз произнесённое Дарьялом определение, добавил он.

– И что здесь, позвольте спросить, делает торговый человек?

– Точно не знаю, – пожал Тим плечами, – что-то с питанием связано.

– А вы, значит, здесь его дожидаетесь, в вестибюле? – обронила она новое для Тима слово.

– В лаере сидеть надоело, вот и зашёл к вам, а здесь такое, – оглядел он ещё раз названную пальцем колонну. Где вы это взяли? – не удержался Тим от вопроса.

– Камень пылится здесь с давних времён. Хранился на нижнем складском уровне, лет пять назад выставили сюда.

– А откуда он вообще взялся.

– Никто не знает, – развела она ладони в характерном жесте, – до войны здесь было нечто подобное нашему, думаю, колонна была объектом их изучения. Когда её обнаружили в складских завалах, обратились к архивам. Ничего, ни единого упоминания. Вот тогда и решили выставить колонну сюда. Смотрится она, я бы сказала, интригующе.

– Ещё как, – согласился Тим, – жаль, что ничего неизвестно. Очень она интересная.

– Не без этого, вот вы палец первый раз увидели, поделитесь впечатлениями.

– Подумал, что колонна очень старая и есть в ней что-то чужое, точнее, не знаю, как сказать.

– Именно чужое, – подхватила она, – у всех, кто её видит, складывается мнение, что создали сие не люди.

– А вы сами её изучали?

– Изучали, – кивнула она.

Тима настолько заинтересовала эта странная колонна, что он решился задать вопрос.

– Может, скажете, что узнали?

– Представителю доблестных сил Сайдона скажу, – улыбнулась она, – по структуре камня его место происхождения установить не удалось. Хотя неудивительно, у нас нет доступа к большинству планет бывшего содружества. Палец ничего не излучает, мы просветили его всеми доступными способами. По сути, это монолит из твёрдой породы со странным рисунком. Вот и всё, что нам удалось выяснить.

– Интересная у вас работа.

– Вашу скучной тоже не назовёшь.

В ответ лишь хмыкнул.

– Значит, говорите, торговый человек? – вернулась она к первоначальной теме их разговора.

– Да, – подтвердил Тим.

– И здесь он для встречи с советом центра?

– Ага.

– Кормить значит, нас будет.

– Вроде так.

– А что же вы сами на встречу не пошли? – поинтересовалась она.

– Меня не звали.

– Да? – почему-то удивилась женщина, – я поняла, – добавила спустя секунду, – а хотите осмотреть колонну вблизи? – неожиданно предложила она.

– А можно?

– Опять же, учитывая вашу принадлежность, в виде исключения можно.

– Было бы интересно.

Шагнув к прозрачному куполу, женщина приложила запястье с ручником к считывающей панели. Часть прозрачного купола бесшумно сдвинулась, открыв проход.

– Прошу, – сказала она, – как закончите, просто выйдите за барьер.

– А зачем он? – спросил Тим, – ведь это просто камень.

– Взгляните сюда, – указала она на один из символов.

Зачем кому-то понадобилось откалывать кусок колонны, Тим не понял. Указав жестом на вход, женщина пожелала ему хорошего дня и направилась к эскалатору.

Подойдя вплотную, принялся рассматривать странные, сотканные из хаотичного набора линий символы. Их были сотни, и как он ни пытался найти хоть отдалённо похожие, ничего не получилось. Затем Тим протянул ладонь и положил на один из отполированных до блеска символов. Ощущая прохладу камня, он провёл по нему ладонью.

В тот же миг по телу прошла волна тепла, а лежавшая на камне ладонь вдруг провалилась, словно под ней не жёсткая поверхность, а сотканная в воздухе голограмма. Прежде чем отскочить, Тим почувствовал холод, иглами впившийся в провалившуюся в камень руку.

В кровь хлынул адреналин, сердце взяло темп, готовясь выскочить из груди. В ладони ощущение стужи. Казалось, он до сих пор чувствует, как прохладная твердыня вмиг потеряла плотность. От взрыва эмоций перехватило дыхание.

Едва вернулась способность соображать, то как-то само собой связались пропавший на яхте странный ручник, тепло, прошедшее по телу после удара по Сурии, и сейчас потерявший твёрдость камень. Память напомнила о повышенном любопытстве лекаря к его запястью. Тогда он не придал его интересу значения. Сейчас от мысли о том браслете бросало в дрожь. Шумно втянув воздух, Тим с опаской обвёл вестибюль взглядом. Убедившись, что никто ничего не заметил, вновь повернулся к колонне.

Он отчётливо понял, что прямо сейчас с ним случилось нечто настолько странное, что пока ещё не поддаётся осмыслению. В тот миг Тим пережил двоякое чувство, где оторопь и испуг сплелись с безмерным любопытством.

Пару минут стоял столбом, набираясь храбрости. Оглядевшись, шагнул вперёд. Приблизившись к колонне, медленно, готовясь в любую секунду отскочить, прикоснулся, после чего положил ладонь на тот же символ. Ничего. Положил вторую ладонь, надавил. Лишь прохлада камня и его непробиваемая твёрдость. Упёрся в пол ногами, нажал – тщетно. Почувствовав сторонний взгляд, повернулся и заглянул в глаза молодой темноволосой девушке. Она даже замедлила шаг, наблюдая, как человек в форме пехотинца толкает многотонную каменную колонну.

Как вышел из центра, спустился по лестнице, сел в лаер – даже не заметил. Мысли крутились вокруг камня, и ни о чём другом думать не мог. Сколько времени просидел, мучая разум, не смог бы и сказать. Придя наконец к мысли, что в нынешнем своём состоянии ничего дельного он не придумает, решил отвлечься.

Потребовался взгляд на здание, из которого вышли люди и, о чём-то говоря, остановились перед лестницей. Среди них увидел Дарьяла, Такуно, пару незнакомых мужчин и ту самую женщину, подпустившую его к камню. Кивнув на прощанье, она и двое мужчин вернулись в здание центра, а Дарьял и Такуно направились вниз по ступеням.

– Ты из лаера выходил? – спросил Дарьял, трогая с места.

– Да.

– В центр поднимался?

– Да.

– С Калирией разговаривал? Женщина моего примерно возраста, рыжая.

– Разговаривал, – насторожился Тим, – а что случилось?

– Что ты ей сказал?

– Что случилось? – переспросил он.

– Повтори ваш разговор, – потребовал Дарьял.

Тим подробно пересказал их недолгий диалог. С замиранием сердца ждал, что после слов о колонне Дарьял проявит интерес, но вопросов на эту тему не услышал. Дослушав, Дарьял хмыкнул.

– Да что случилось?

Вместо ответа Дарьял, всё так же хмуря брови, с укоризной посмотрел на Тима.

– Вот от тебя не ожидал, – опять не ответил он, – мог бы понять кого-то из наших, наивные ещё, в реалиях разобраться времени не было. Но чтобы ты, Тим, не ожидал.

– Да что случилось? – начиная раздражаться, воскликнул Тим, – объясни, Дарьял.

– Объясняю, – кивнул тот, – к тебе подошёл незнакомый человек, зачем ты ей всё выложил? Обо мне, о том, зачем мы здесь. Для чего ты посвятил постороннего в наши дела?

– Ну-у, – замешкался Тим, – она спросила.

– И?

– Я ответил, – осознав свой досадный промах, сказал он растерянно.

– Мальчик мой, – переведя лаер в режим центрального управления, Дарьял заглянул Тиму в глаза, – ведь ты знаешь, где мы оказались. Здесь не то что чужим верить нельзя, здесь родные предают родных, и это норма. А ты первому встречному выбалтываешь наши планы, ты с ума сошёл?

– Да я, – всё ещё не зная, что сказать, молвил Тим.

– Запомни, – поучительным тоном продолжил Дарьял, – думай, прежде чем говорить. Тем более незнакомым людям, тем более задающим вопросы. Язык свой держи за зубами. Не тот здесь народ, чтобы по простоте душевной всё искренне выкладывать. Ты меня понял?

– Понял, Дарьял, прости, не подумал.

– В следующий раз думай, Тим, без этого здесь никак. О планах можно говорить только с посвящёнными и то исключительно при необходимости.

– Да понял я, – вспылил Тим, злясь больше на себя, чем на Дарьяла.

– Поогрызайся ещё, – сказал тот в ответ, – пойми, Тим, ты сейчас единственная моя опора. Только тебе я могу доверять, а ты такие глупости делаешь.

– Я понял, Дарьял, больше такого не повторится.

– Вот и хорошо, – кивнул тот и добавил в примирительном тоне, – ты не обижайся. Говорю доходчиво, чтоб наверняка. Молчание есть первейшее правило выживания, и это должно быть понято, впечатано в память и всегда стоять перед глазами.

Дальше ехали молча. Отвернувшись от Дарьяла, Тим смотрел в боковое окно. Мимо медленно плывут огромные, подпиравшие небо башни. Возведённые на приличном расстоянии друг от друга, они значительно превосходят в размерах всё остальное. Осматривая пространство между башнями, застроенное недотягивающими до сотни этажей кварталами, Тим невольно провёл аналогию с лесной поляной, где среди травы изредка возвышаются деревья. Взгляд скользил по тротуарам и набережным, по шумящим листвой паркам, зонам торговли и отдыха. Кругом красота, чистота и порядок, но, глядя на это великолепие, Тим ничего не замечал.

И без того сбитый с толку из-за древней колонны, умудрился получить нагоняй от Дарьяла. Задумался над тем, почему сам не заметил, что наболтал много лишнего. Вышло, что подкупили её искренние ответы. Сейчас, вспоминая диалог с женщиной, он быстро пришёл к выводу, что, по сути, она ничего не сказала. Отделалась широкими, размытыми фразами, а он выложил ей чуть ли не детали. Закинув в копилку жизни ещё одно правило, Тим повернулся к Дарьялу.

– Прости, если мой трёп тебе навредил.

– Я рад, что ты правильно понял, – сказал Дарьял, – твоя болтовня мне не навредила. Скорее наоборот, – рассмеялся он, – сложилось всё наилучшим образом. По ряду моментов они упирались до последнего, но как только к нам присоединилась Калирия, да ещё сообщила, что в вестибюле меня ждёт родственник в форме космической пехоты, они пошли на уступки.

– Фух, – выдохнул Тим, обвинивший себя в причинённом неудобстве.

– Вот я и думаю, – продолжил Дарьял, – может, форму пошить для подобных встреч.

– А зачем форма?

– То была шутка. Важна не форма, мой мальчик, а тот, на ком она. Ты, смотрю, ещё не разобрался в собственном положении на местной иерархической лестнице?

Ответил как всегда: когда ответа не было, просто пожал плечами.

– Вы люди капитана, – взялся пояснить Дарьял, – люди, которые контактируют с ним лично, интересы которых он клялся отстаивать. Это так, – видя ухмылку на лице Тима, заверил он, – при назначении на пост командира крейсера каждый из них даёт клятву, и в ней есть слова, которые я озвучил. А в этом странном мире, мой мальчик, капитаны боевых крейсеров есть те, на ком держится всё. На них держится власть, они и есть власть. Эти люди имеют здесь неограниченные полномочия. Совет капитанов способен отстранить самого верховного. Такого, конечно, не было, – поправился он, – но оцени уровень. Скажи, сколько боевых крейсеров у Сайдона? – неожиданно задал он вопрос.

К своему стыду Тим признал, что напрочь забыл их количество.