скачать книгу бесплатно
– Привет, доча. Да не очень. Живот болит, и почти ничего не лезет… – в его словах сквозит печаль. Отец всё понимает. Все всё понимают…
– Блин, может, тебе пропить бактерии? А смекту пробовал? – пытаюсь хоть что-то предложить, хотя и понимаю, что впереди самое страшное – начало конца…
– Да попробую, но что-то ничего не помогает… Температура поднялась, не особо высокая, но скачет…
– Может, ковид где-то схватил?
– Да всё может быть… Но хрен его знает…
– Ну ладно, ты не унывай, лечи свой желудок! А у меня аренду подняли, буду съезжать, – пытаюсь отвлечь себя и папу от невеселых мыслей, но не особо получается. Чувствую грусть в его голосе, и ничего не могу с этим поделать. – Маринка пообещала помочь, Жека, как обычно, не хочет делать уроки, Ксюня вредничает по утрам, а муж весь в работе, всё как всегда, – торопливо делюсь я новостями.
– Ясно…
Пауза. Я понимаю, что отцу сейчас не до меня. Так хочется ему помочь, подобрать нужные слова, но я не могу. Не знаю, что сказать, о чём спросить, чего пожелать… Такой ситуации у меня в жизни ещё не было, поэтому просто говорю:
– Ну, ладно, пока-пока, до четверга, – и кладу трубку.
Некоторое время тупо сижу и смотрю в никуда, пытаясь переварить всё навалившееся. Мне тяжело. Будет ещё тяжелее. Но в основном я просто растеряна. Не знаю, что мне делать и как правильно себя вести. Я прекрасно понимаю, что папы скоро не станет и мне нужно сказать ему что-то важное. И в то же время осознаю, что это нереально.
У нас с отцом никогда не было близких отношений, разговоров по душам, сюсюканий и признаний в чувствах. Он говорил только тогда, когда ему хотелось что-то рассказать, даже если мне это было не интересно. Но слушать не любил. Был очень строгим, я бы даже сказала – бешеным. И уже с детства я понимала, что лучше его не злить, дабы не вызвать вспышку гнева.
Во мне закипает детская обида, хочется закричать: «Ну почему ты меня не любил! Мне так не хватало этого!» Но потом вспоминаю, каким было его собственное детство, и понимаю: да его самого никто и никогда не любил, его не научили любить, не показали, как это, когда любишь! Так что папу не за что винить. Он сам большой ребёнок с израненной душой, не познавший родительской любви, а потому и не умеющий её дарить… Зато он привил мне много хороших качеств. Отец всегда был мегачестным, пунктуальным, справедливым и ответственным, и я такая же, и я это ценю в нём и в себе…
Становится зябко. Тело совсем остыло, растеряло всё тепло, вызванное небольшой пробежкой. Лезу в рюкзак за курткой и накидываю её на замерзшие плечи.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, беру телефон, захожу в галерею и листаю фотки и видосы с недавних наших вылазок с друзьями.
Смотрю, как мы, подвыпив в клубе, орём песню «Батарейка», и ржу. Мы там такие «косые», но такие прикольные. Потом гляжу, как мы с девчулями танцуем. Мы, конечно, красоточки.
Наша девичья компания подобна стайке птиц. Мы пёстрые, яркие, непохожие, но очень живые и вечно щебечущие. Наши мужики вешаются от гомона, который заполоняет любое пространство, в котором мы оказались все вместе, впятером. А уж если мы соскучились, то наша встреча и подавно смахивает на птичий базар: громкие охи, ахи и прочие эмоциональные возгласы, взрывы хохота, неугомонная трескотня наперебой, танцы и объятия. На вид мы представляем собой совершенное ассорти: у всех разные корни, разная внешность.
На мой взгляд, самая эксклюзивная из нас Нинка. Ее предки откуда-то из Азии, так что лицо этой малышки – сногсшибательный коктейль: карие глаза, чуть выдающиеся высокие скулы, аккуратный носик, красивые, словно нарисованные карамелью губы и прямые волосы кофейно-шоколадного оттенка.
Любаня – самая молодая и гламурная в нашей компашке, всегда в курсе всех трендов, ухоженная красотка. Наш дружбан, мой ровесник, решил жениться на девчуле помоложе, и они офигенно подходят друг другу. Ей всего лишь двадцать семь, но они на одной волне. То ли Паха инфантилен, то ли Любаня не по годам взрослая, а может, они просто не заморачиваются и живут в кайф – это самое главное.
Кристина – девочка-огонь. Мы познакомились недавно, но она сразу влилась в компанию. Из-за молдавских корней она похожа на цыганку, у неё огромная красивая грудь, чёрные волосы и такие же глаза, полные искр, игривости и озорства. Наш последний холостой друг, как только встретил её, сразу втюрился и никуда уже не отпустил. Молодец! Наконец-то нашёл свое счастье, которое искал так долго, что уже ни на что не надеялся. А я всегда верила, что отыщет он свой пазлик.
И, конечно, Кэт – мой любимый Катенок, моя лучшая подруга, высокая сексуальная блондинка, мегаженственная, с большими глазами, чувственными губами и офигенной фигурой Барби. В жизни она мама двух прекрасных детей и справляется с ними на ура, не то что я. И дома у неё всегда порядок, да еще при этом Кэт всегда выглядит как на картинке.
Вот так мы и дружим – пять пар женатиков, кто-то с детками, кто-то нет. Все очень разные, но очень крутые, искренние, добрые, настоящие. Обожаю своих друзей, они в любой ситуации дарят особый позитив и дают мне заряд бодрости на всю неделю, и мы всегда поддерживаем друг друга. Друзья – это сила.
Просматриваю несколько видосов. Хихикаю на том, где пацаны танцуют, а один вдруг начинает исполнять стриптиз. Да-а-а, весело было.
Между прочим, раньше я совсем не снимала ни фото, ни видео. Даже в мыслях не было. А вот в последнее время стала ощущать, что тридцать пять не за горами, и поняла, что хочу запечатлеть как можно больше вот таких офигенных моментов. Когда мы вместе, общаемся или танцуем. Стала фоткать и себя, потому что сейчас я себе ещё нравлюсь, но боюсь, это ненадолго. Иногда делаю селфи на работе, дома, на прогулке, в кафе или вообще в постели. Бывают какие-то моменты, когда ты прямо светишься счастьем или внутренней энергией и чувствуешь, что этот миг – особенный, его нужно запечатлеть. Правда, эти снимки я никуда не выкладываю – на соцсети нет ни времени, ни желания. Но сама потом частенько просматриваю фото, и те эмоции, которые мной владели в тот момент, вновь накрывают меня. Всё-таки век технологий – потрясающее время!
Ну всё, хватит морозить задницу. Прогулка подходит к концу, нужно тащить псинку домой – отмывать.
– Рокси! Ко мне!
Собака моментально поднимает морду от кочки. Как всегда после норных работ, терьерша до ушей перепачкана чернозёмом, а в пасти как минимум полкило застрявшей и налипшей субстанции – смесь из земли, травы и её слюней. Услышав команду, моя охотница нехотя подходит и с понурой головой стоит у ноги – ждёт, когда пристегну поводок. Хвалю девочку, даю вкусняшку, и грусть в собачьих глазах тает – жизнь налаживается.
Дома домучиваю ежедневные мамашкины дела, пытаясь переварить всё, что со мной происходит. Из глубокой задумчивости выводят лай и истеричные подвывания. Рокси строит из себя овчарку – значит, сын пришёл из школы. Из коридора доносится глухой удар – ну, точно Жека. Это либо ребенок рухнул на пол – типа «Всё! Нет больше сил моих выносить эти мучения!», либо по обыкновению со всей дури скинул с себя рюкзак.
Кричу с кухни:
– Приве-е-е-ет!
Слышу в ответ угрюмое «привет». Как всегда, сынуля без настроения… Не удивительно! Где вы вообще видели двенадцатилетнего подростка в хорошем настроении? Блин, мне же ещё нужно будет как-то поговорить с ним насчёт дедушки… Мда-а-а-а…
– Как дела в школе?
– Да всё как всегда. С математичкой поцапался, она вечно до меня докапывается…
– Домашки до фига?
– Ну естественно! Как обычно! Ненавижу эту грёбаную домашку. А-а-а-а…
– Ладно, хватит ныть, садись кушать, – ласково зову я.
– А что я буду кушать? – с опаской осведомляется сын.
Я ехидно улыбаюсь, и он уже понимает, что будет есть суп, и начинает хныкать ломающимся голосом:
– Ну не-е-ет, ну только не су-у-у-у-уп, ну пожа-а-а-алуйста!
– Одну милипусенькую поварешечку супа и как вознаграждение горячие бутеры! Идёт?
– Давай, – бурчит сын и идёт в зал выбирать кино «под обед».
Вижу, что от Маринки пришло голосовое. Скорее прослушиваю, пока суп греется в микроволновке. Подруга сообщает, что у её знакомого в новом ДК есть небольшой кабинет. Комната сдана под фотостудию, но хозяин бывает там крайне редко. Она дала мой номер. Сказала, возможно, владельца устроят условия и он сможет выделить мне несколько часов в своей студии.
Кидаю спасибку с обнимашкой. Надеюсь, что хоть что-то из этого получится.
– Жека! Давай скорее ешь свой обед и за уроки!
В ответ слышу «За что-о-о-о?!» В голосе сплошное страдание. Бедный ребёнок! Мне его правда жаль, но ничего не поделать: школа есть школа.
Уже почти четыре! Ну куда бежит время? Почему в сутках так мало часов? Всё хочется успеть, но ничего не успеваю!!! Хватаюсь за всё и сразу, но по ощущениям – дела не разгребаются. Новые проблемы появляются со скоростью света, а старые либо решаются еле-еле, либо откладываются в долгий ящик и тупо покрываются пылью.
Проверяю уроки, пытаясь разобрать каракули сына, вникнуть в задачи и примеры. Терпеть не могу это. Сейчас завою, как Жека! Половина решена неверно, и мы начинаем «разжёвывать» задания вместе. Сын пытается мне доказать, что не понимает тему, хотя я прекрасно знаю: он просто не хочет подумать. Сколько раз ему объясняла: сперва нужно всё зарисовать, и дальше, когда видишь, что тебе дано, уже можно рассуждать и найти решение, – всё бесполезно… Только ругань и споры, это та-а-а-а-ак выматывает… Бесит…
Блин, пора собираться на зумбу!
– Жека, давай доделывай домашку, через час заберёшь Ксюху и шуруй на тренировку!
– Окей.
Кидаю все прибамбасы в рюкзак и бегу к машине. Через пять минут я возле зала. Капец, как представлю, что нужно съезжать, аж сердце щемит. Я столько лет тут провела! Этот зал – мой второй дом! Мои девочки – моя вторая семья… Ну, ничего не поделаешь, все перемены к лучшему. Мы справимся.
Захожу в зал, переодеваюсь. Сейчас на мне короткий топ и мини-шорты, которые обтягивают мои аппетитные ягодички так, что те немного выглядывают снизу. Секси.
Мои девчули тоже подтягиваются, здороваются, переодеваются. Они все очень клёвые. Мне нравится, как они раскрепощаются на занятиях, прямо светятся позитивом, озаряя всё вокруг этой внутренней энергией. Умнички мои!
– Ну что, красотки! Готовы потрясти булочками? – энергично спрашиваю я.
– Да-а-а-а-а!!! – отвечают мне девочки.
– Ну, тогда па-а-а-аехали!!! Вспоминаем движения на «Лока».
Врубаю Шакиру. Из колонок льются зажигательные бразильские ритмы, и бедра сами по себе начинают двигаться в такт возбуждающей музыке.
Танцуем вместе с девочками, они смотрят на свои отражения, нравятся себе, в глазах огонь. Мы ловим волну совместного драйва – очень крутое чувство.
Время пролетает, как всегда, незаметно, и вот мы доплясываем под последний трек и, вспотевшие и счастливые, обнимаемся, прощаемся и расходимся.
Гляжусь в зеркало. Прядки выбились из шишки, немного вьются и торчат во все стороны. Это из-за влаги, сколько их ни приглаживай, всё равно вылезут. Капец, у меня все непослушные, начиная с детей, заканчивая волосами. Ну да хрен с ними, пусть торчат, буду одуванчиком.
Плетусь к машине. Чувствую, что моя батарейка потихоньку садится, ведь утром встала очень рано. Надо как-то себя дотянуть. Блин, столько ещё всего нужно сделать! А-а-а-а…
По дороге вспоминаю, что ужин ещё не готовила. Забегаю в соседний магаз, болтаю с Ленкой-продавцом. Та спрашивает про Рокси: мол, где там моя подруга? Отвечаю: ждёт дома и сейчас будет прыгать до потолка от счастья, увидев, что мать вернулась.
Приветственный лай терьерши оглушает еще в подъезде. Рокси прямо на пороге исполняет радостный ритуальный танец и просится на ручки. Поднимаю эту маленькую чертовку, прижимаю к себе. После нескольких секунд безудержных лизаний собака успокаивается и даёт пройти в квартиру.
Бегом мою руки, заглядываю в комнату к мужу. Мой милый сидит в наушниках, играет в танчики, рядом стакан с виски. Понятно… Подхожу, целую его в щёку – типа: «Приве-е-е-ет! Я пришла-а-а-а!» Дорогой отвечает рассеянно и продолжает орать в микрофон:
– Прикройте! Прикройте! Я в КэДэ! Я в КэДэ!
Прикольно было бы и в жизни так же. Отвлекает кто-то на работе, или в очереди достали, или ты просто не в настроении, и тогда врубаешь форсированный звук и начинаешь вопить: «Не подходите! Не подходите! У меня ПМС! У меня ПМС!!»
На самом деле у Миши полно друзей, причем из разных городов. Все, кто хоть раз «прокатились» с ним во взводе, ставятся его приятелями. Он такой человек, с которым стоит один раз пообщаться – и всё, ты у него в плену. Миша не любит «якать», обладает особым чувством юмора, шутит всегда в точку, остроумно, нестандартно. Сейчас таких людей нечасто встретишь. Его начинаешь по-настоящему «видеть», только когда он что-то говорит, но высказывается он редко. Оттого и ценишь эти моменты. Такое ощущение, что его любимая пословица: «Молчание – золото». Ну, а за балабольство в нашей семье отвечаю я.
Захожу к сыну, окидываю комнату критичным взором. Терпеть не могу, когда у Жеки на полу валяются вещи и на рабочем столе бардак. Пока ребенок на тренировке и не гундит по поводу вмешательства в его частную жизнь, подмечаю все детали полотна под названием: «Полный пипец». Фиксирую всё то, что нужно «стереть», чтобы картина получила право называться: «Прекрасная прибранная комната подростка». Запомнила. Иду дальше – в царство моей принцесски.
Открываю дверь. Ксю сидит на полу, выстроив перед собой фигурки животных, и с очень важным видом объясняет бегемоту, что нехорошо кусать тигра за попу, – это некультурно.
– Приве-е-е-ет!!!! Мамацка-а-а!!!! Давай играть в херму!!!! – озаряет меня самой радужной на свете улыбкой моя прекрасная дочь.
– Привет, солнышко! Давай, но только недолго, мне нужно ужин готовить.
Ксюня достаёт игрушечный домик с фермером и его животными и объявляет, что хозяину пора кормить питомцев. Я озвучиваю зверушек по очереди, меняя голоса и характеры. Собака у меня получается очень позитивная, бодрая и правильная: хватает косточку и благодарит хозяина. Ослик выходит каким-то грустным и апатичным, и дочка сразу хочет его пожалеть. Кошка слегка капризная и хитрая, но всё-таки ласковая. Фермер ведётся на её мурлыканье и отдаёт пушистой подлизе лучшую рыбу. А свинья у нас самая последняя. Она наглая, всё время хрюкает, пукает и пытается съесть ведро. Пока я озвучиваю хавронью, изображая пуки, визги, отрыжку и отчаянное желание что-то сожрать, дочка покатывается со смеху и просит: «Есё! Есё!» Я плавлюсь от счастья, наблюдая за её весельем. Мы ещё немного прикалываемся. В итоге свинья «съедает» Ксюхин носок, и у неё начинает болеть животик. Я предлагаю срочно вызвать скорую для свинки и полечить непослушную обжорку, а сама собираюсь в царство кастрюль и сковородок. Целую свою зайку. Перед уходом интересуюсь, прогулял ли кто Рокси. Малышка докладывает, что Жека взял псинку с собой до садика и потом ещё во дворе отпускал побегать. Со спокойной душой отправляюсь на кухню.
Включаю музыку в наушниках. Играет одна из моих самых любимых групп – «Пошлая Молли». Обожаю этих ребят! Пусть они и не подходят для такой взрослой тётеньки – львиная доля их фанатов всё же молодёжь, мне плевать – я тащусь от их творчества!
Мою посуду, накрываю стол для ужина. Открываю холодильник. На меня маняще смотрит бутылка вина. Вот сучка! Представляю, какая она прохладная… М-м-м-м… Да, знаю, сегодня понедельник, а я каждый раз обещаю себе не пить в будни, но сдержаться та-а-ак трудно… Сегодня у меня был тяжелый день. Я так хочу выпить, что внутренняя борьба демонёнка с ангелом длится недолго и заканчивается победой тёмной силы. «От одной порции ничего страшного не случится», – решаю я.
Тянусь за штопором… Наливаю в бокал напиток цвета солнца и сначала вдыхаю его цветочный аромат – м-м-м-м-м. Затем делаю глоток, кайфую от слегка терпкого вкуса. Чувствую, как вино оставляет прохладную дорожку в моем горле и как почти сразу же слегка ударяет в голову. Вместе с приятным ощущением опьянения приходит раскаяние. Долбаный замкнутый круг – не могу не выпить, а потом начинаю казнить себя…
Пью вино, испытываю вину, готовлю ужин, танцую под «Клеопатри». Бёдра находят ритм и двигаются сами по себе, пока руки поочерёдно орудуют с кастрюлей и сковородкой. Краем глаза вижу, что зашёл муж. То ли на запах притянуло, то ли за льдом для виски. Ага, за льдом. У нас с ним общая проблема – грёбаная тяга к алкоголю… Уходя к компу, дорогой шлепает меня по булочке. Я в ответ подмигиваю и посылаю воздушный поцелуйчик… Но он его не ловит… Даже не видит.
Когда же мы стали такими?.. Что с нами произошло и кто в этом виноват? Муж? Я? Дети? Время? Обязанности? Или всё это вместе взятое? Но ведь по-любому у всех так? Или нет? Много вопросов – мало ответов. Понятно лишь одно – все чувства меняются, нет вообще ничего постоянного. Закрепляю эту мысль глотком вина, заканчиваю готовить ужин под песню группы Ангел Vox «Возвращайся». Она как раз о том, как трудно быть вдали от любимого. Очень символично, учитывая мои сегодняшние размышления. Ведь мы с мужем и рядом, и далеко. Физически мы почти всегда вместе, лишь работа разделяет нас на некоторое время. А вот психологически нам трудно. Мы что-то потеряли, что-то упустили… Мы очень далеки… И я не представляю, как сократить это расстояние.
Ужин проходит как всегда. Мы садимся в зале, включаем какой-то фильм про супергероев, болтаем, уплетаем за обе щеки вкуснейшие, хоть и такие простые блюда… Взгляд случайно падает на часы, и я в ужасе осознаю, как пролетает время. Хочется подольше вот так посидеть, и чтобы никуда не надо было торопиться. Но не вариант. И я начинаю подгонять Жеку и Ксюню.
– Сынок, иди сложи рюкзак. Ты точно всю домашку сделал?
– Ну естественно, мам, – закатывает глаза старшенький.
– Ну простите-извините, что лишний раз у вас поинтересовалась…
Сын смотрит на меня скучающим взглядом – типа: «Ну всё, сейчас будет концерт?» Но я не хочу тратить ни минутки на лекции и нотации и просто треплю его шевелюру. Прошу, чтобы унёс всю посуду и замочил, прибрал свою комнату и почистил зубы. Сама иду с дочей – помочь ей почистить зубки, а потом мы уединяемся в ее комнате и читаем книжку.
У Ксю куча вопросов, а я слегка подтупливаю – сказывается вино и раннее пробуждение. Не могу сосредоточиться и нормально объяснить дочери, как её любимая русалочка Ариэль писала и как ела промокшую еду. Хаотично ищу в мозгу хоть что-то, чтобы успокоить любопытство малышки, но выходит плохо. В итоге отвечаю, что раз русалки всегда живут в воде, то даже не замечают, как писают, ведь они всё время мокрые. Самое главное, чтобы не последовал вполне логичный вопрос: а как же они тогда какают. Слава богу, об этом Ксюня не спрашивает. С едой попроще. Объясняю, мол, пищеварение у русалок устроено так, что им можно есть только мокрое. Уф-ф, вроде худо-бедно справилась. Вижу на её мордашке задумчивое выражение. Кажется, завтра из садика дети вернутся с новыми знаниями о русалках, ну да ладно.
Крепко обнимаю дочку, говорю, что сильно-сильно её люблю, и желаю спокойной ночи. Кладу под бочок её любимого замурзанного котенка и закрываю дверь.
Как только выхожу в коридор, понимаю, что предстоит разговор с сыном. Сердце начинает ныть, но я говорю себе, что должна быть сильной и не падать духом. В конце концов, все мы знали, что это случится очень скоро, и Жека в том числе.
Аккуратно открываю дверь к нему в комнату. Сын лежит на кровати, вытянув длиннющие ноги. Волосы взъерошены наушниками, голова двигается в такт музыке – наверняка рэп, он его обожает. На экране телефона – ВК.
Сдвигаю с одного уха наушник:
– Всё, закругляйся. Пиши всем своим юным поклонницам, что тебе пора баиньки, и выключай музло. Ставь гаджеты на зарядку и – спать.
– Ну ма-а-ам!
– Даже не начинай! Время пол-одиннадцатого, нам рано вставать, – изрекаю тоном, не терпящим возражений.
Жека ворчит, как старик, вздыхает, но всё же выполняет все распоряжения и, наконец, укладывается. Я понятия не имею, как завести разговор, и просто начинаю:
– Сына, я сегодня звонила бабушке с дедушкой. Деду всё хуже… Скорее всего, это конец. Сейчас его самочувствие будет только ухудшаться, и скоро его не станет… Это очень грустно. Но мы же знаем, какая это болезнь. Думай о том, что ему станет легче, он будет в лучшем мире…
Замолкаю, пытаясь сглотнуть ком в горле, и вижу, как у сына наворачиваются слезы. Он сникает на глазах.
– Вообще не представляю, как буду жить без дедушки… Я так привык, что он у меня есть… – слышу я сдавленный голос.
Ребёнок сейчас выглядит раненным в самое сердце… Мне невыносимо смотреть на его муки. Моя душа плачет. Подхожу к нему, обнимаю. Мой любимый сынуля уже с меня ростом, а всё же очень хрупкий. Глажу его по спине и, сдерживая слезы, объясняю, что у каждого человека свой срок и каждый после ухода остаётся жить в нашей памяти навсегда. Прошу не убиваться из-за этого, хоть и ясно, что просьба невыполнима.
– Ну всё, зайка, ложись спать, хорошо? – мягко советую я. – Деда приедет в четверг, и мы обязательно к нему сходим. Не переживай, всё будет хорошо!
С вымученной улыбкой выключаю свет, ненадолго задерживаюсь в дверном проёме – смотрю на вздрагивающие плечи сынули. Если бы я могла забрать все его муки себе! Но я понимаю, что он сам должен с этим справиться, сам должен преодолеть это горе и стать сильнее и взрослее… Все мы проходим через потери…
Закрываю дверь, иду к мужу. Миша так и сидит в зале с коктейлем и кино. Подхожу поближе, останавливаюсь. Он замечает мой пристальный взгляд, поднимает глаза. Скорее всего, видит, что я замучена и расстроена. Я на какое-то время неподвижно замираю и сама не знаю, чего жду. Наверное, хочу, чтобы он сказал: «Иди ко мне, малыш…» и пригласил в свои крепкие объятия. Он молча хлопает по дивану рядом с собой. Обхожу журнальный столик, протискиваюсь поближе к мужу и устало плюхаюсь возле него. Кладу голову ему на плечо.
Я понимаю: за годы, что мы живем вместе, между нами образовалась прочная связь, которая намного глубже, чем то, что было в самом начале. Он без слов понимает меня, а я его. Конечно, иногда хочется, чтобы он был более открытым, порой его молчание убивает. Бывают моменты, когда я готова волосы рвать и кричать, а он просто спокойно помалкивает, и его поведение мне кажется таким несправедливым!.. Но проходит время, моя буря успокаивается, и я осознаю, что если бы под одной крышей жили две истерички, то никакого прочного союза у нас не вышло бы. Его эмоциональная стабильность всегда спасает меня.
Мой загадочный муж распахивает объятия, и я в них падаю. Прижимаюсь к его могучей груди, чувствую себя как в колыбели: уютно, тепло, защищенно. М-м-м. Его руки сгребают моё тело. Мы как пазл, реально, как две половинки. Он знает, что лучше меня ни о чём не спрашивать. Я сама, насладившись объятиями, поднимаю глаза и рассказываю про папу. Миша слушает меня, гладит мои волосы и произносит: «Ясно…» Мне очень приятно. Ощущаю, как, разделив с ним свою тоску, я расслабляюсь.
– Милый, поздно уже, пойдём спатки? – прошу я, подняв на него глаза.
