Никогда не называй меня так

Теперь уже не на неё смотрели с восхищением и издалека. Теперь с восхищением смотрела она.

Но даже если бы не пристальное внимание отца, Айрен знала, что никто из сверстников не отважится посвятить её в свои дела. Всем им она казалась холодной, чужой и высокомерной.

Айрен не видела в своих поступках высокомерия. Она слишком привыкла к тому, чему наставляли её учителя – чувства держать при себе, учёбу ставить превыше всего. Всегда быть безупречной.

Мальчишкам не следовало об этом знать, но то, за что их награждали ночью на кухне, ей сулило десять ударов кнута. Дочь Лонана не должна была иметь слабостей. Дочь Лонана должна была стать лучшей во всём.

И всё же шутки судьбы не постичь даже бессмертным.

Айрен была жемчужиной дома Белого Пламени. Айрен была той из детей, кому Лонан доверял больше всего. И именно Айрен оказалась той, чьему надзору поручили мальчишку из погибшего дома Снежных Волков.

Им обоим было тогда по двенадцать лет.

Что бы не думали братья, Айрен никогда не смотрела на других свысока.

И единственным, кто захотел увидеть её настоящее сердце, стал Руэри. Её Алый король. Её кленовый листок.

Самый близкий из людей, живших на земле.

– Руэри… – шептала Айрен, тщетно пытаясь нащупать призрачную ладонь.

Болезнь постепенно отступала, и ей не оставалось ничего иного, кроме как смеяться над собой.

Конечно, Руэри никогда бы не пришёл.

Он давным-давно изменился, и Айрен не знала, можно ли надеяться, что в нём осталась хоть кроха жалости.

«Конечно, нет», – с горечью думала она.

Бесконечно долгие ночи Одинокого Дворца навевали мысли, и чем дольше бродила Айрен по лабиринтам воспоминаний, тем хуже понимала, что происходит с ней теперь – и чего она должна ожидать.

То пленница думала, что это какая-то шутка. Что Руэри испытывает её.

То убеждалась в том, что Руэри одержим тварями и нужно лишь отыскать способ избавить его от них.

То приходила к выводу, что всё, что происходит теперь – её вина.

Она так и не смогла прийти ни к чему, когда дверь камеры открылась и на пороге показался знакомый стройный силуэт, закутанный в плотные складки бархатного плаща

– Я вижу, ты уже здорова, – холодный голос брата эхом пролетел под сводами темницы.

Айрен сглотнула, не в силах игнорировать прозвучавшую в нём угрозу, и попыталась сесть.

Руки по-прежнему были связаны у неё за спиной.

– Руэри… – прошептала она и тут же замолкла, поняв, что не желает марать имя брата, обращаясь так к твари, которая стояла перед ней.

Как и в прошлый раз, Руэри захлопнул дверь и опустил бархатный полог. Он шагнул вперёд, и Айрен почувствовала, как плотная тень падает ей на лицо. Красота Руэри теперь, когда его коснулось безумие Завесы, стала иной. Более яростной. Обжигающей. И желанной.

– Вижу, тебе понравилась моя милость. Я имею в виду кровать.

Айрен оглянулась на постель. В дни болезни она была слишком слаба, чтобы сообразить, что спит уже не на холодной земле. Теперь она это осознала.

– Надеюсь, ты не думаешь, что её принесли для того, чтобы ты просто спала? – Руэри сделал ещё шаг вперёд и рявкнул. – Встать! Когда с тобой говорит король!

Айрен прикрыла глаза. Лицо её оставалось спокойным, но Руэри отчётливо видел, что та не испытывает и тени почтения.

Он сделал последний третий шаг, схватил сестру за плечо и, рванув, бросил на пол.

Айрен рухнула на колени и тихонько зашипела от боли.

Руэри знал, что Айрен терпеть не может боль. Столь же изнеженная, сколь и искусная, она всегда старалась её избежать.

Понимание того, что ему удалось разбить ледяную маску на лице сестры, полыхнуло пламенем в груди – и тут же обернулось стыдом.

Пряча лицо в тени, Руэри прошёл мимо неё и опустился на кровать.

Протянул руку и, подцепив подбородок Айрен, развернул её лицо к себе.

– Ты хочешь меня убить? – негромко спросила пленница.

– Нет, – почти спокойно ответил Руэри, но Айрен чувствовала, какое пламя бушует у него внутри. – Хотя многие при дворе требуют немедленно подвесить твой труп у ворот.

Айрен сглотнула, но ничего не сказала в ответ. Однако Руэри видел, как побледнело её лицо. Айрен не хотела умирать.

Руэри тоже этого не хотел.

– Чтобы избежать смерти, ты должна делать всё, что я говорю.

Пленница молчала. Руэри не рассчитывал, что сумеет так легко добиться своего. Он протянул руку и, поймав в ладонь лицо сестры, зарылся в длинные мягкие пряди её волос. Провёл большим пальцем вдоль скулы к уголку губ.

– Хочешь что-то мне сказать, Айрен?

Та опустила веки и качнула головой.

Она думала. Снова и снова пыталась понять.

Пальцы Руэри на её щеке – все прошедшие годы она могла об этом только мечтать. От мысли о том, что Руэри желает лишь унизить её и растоптать, слёзы навернулись на глаза.

А когда Айрен подняла веки – не поверила тому, что видит перед собой.

Крупная головка напряжённого члена раскачивалась напротив её лица. Широко расставленные ноги Руэри почти сжимали коленями её бока.

– Брат… – прошептала она и тут же поперхнулась.

Руэри смотрел на неё так, как будто собирался ударить.

Руки Айрен по-прежнему были связаны за спиной, но даже если бы она и могла призвать свои силы, то не была уверена, что сумеет пустить их в ход.

Потому что это был Руэри. Даже сейчас.

Если это была лишь тварь, захватившая его тело, то она спряталась так глубоко, что Айрен не могла её разглядеть.

Это лицо принадлежало Руэри. Эти руки принадлежали ему. И даже то, что раскачивалось у Айрен перед глазами – тоже принадлежало ему.

– Это неправильно, – она пристально смотрела брату в глаза, изо всех сил надеясь, что тот различит её слова за пеленой гнева, застлавшей взор. – Я не могу.

– Можешь, – Руэри наклонился к ней. Вторая рука проникла Айрен в рот, разжимая зубы. – Давай. Или я тебя убью.

Руэри зачарованно наблюдал, как пульсирующая от желания плоть проникает между розовых губ. Губ сестры. Губ самой близкой из людей.

Руэри стиснул зубы, чтобы не закричать. В груди пульсировал огонь ненависти к самому себе – и в то же время по телу разливался сладкий пожар.

«Никогда», – билось в голове. «Никогда ты не сделала бы этого сама».

Руэри чувствовал, что прав. Единственным способом получить то, что он хотел, было просто взять. Так было всегда.

Он вскинул бёдра, требуя, чтобы Айрен продолжала. Перед глазами поплыло, когда рот сестры глубже вобрал его плоть. На глазах пленницы выступили слёзы, и всё же она медленно и неумело задвигалась в ответ.

Руки Руэри наконец-то выпустили её лицо. Зашарили по плечам, стягивая вниз плотную ткань.

Отступник хотел видеть её. Чувствовать её всю.

Ощущать шелковистую кожу под своими пальцами. Оставлять на ней следы.

«Нет…», – тут же обожгло сознание, когда он представил обнажённые белые плечи Айрен, испорченные, исцарапанные его ногтями, покрытые синяками от грубых прикосновений.

И в то же мгновение стыд охватил его целиком с головы до ног. Напряжённая плоть взорвалась болезненным наслаждением, выплёскивая в раскрытый рот горячее семя.

Айрен от неожиданности не сразу поняла, что произошло, а когда поняла – руки Руэри уже снова удерживали её лицо.

– Глотай, – приказал он. – Глотай всё.

Айрен растерянно моргнула в знак согласия и выполнила приказ.

Ещё какое-то время Руэри её не отпускал. Сидел в той же позе, так что тело сестры помещалось между его расставленных ног, и прижимал щекой к своему животу.

Лицо Айрен пылало. Сознание туманилось, а внизу живота пульсировало позорное желание.

Плоть Руэри не была отвратительной, какой могла бы быть любая другая плоть. Это был Руэри и что бы ни произошло, Айрен не могла представить, чтобы в сердце появилось отвращение к нему.

Но она ненавидела и презирала себя – за слабость, за беспомощность, за то, что опустилась так низко.

Рука Руэри неторопливо путешествовала по её волосам, перебирая длинные пряди. Но Айрен не чувствовала этого. Она ничего не видела и не слышала от шума крови, стучащей в висках.

– Я никогда… не хотела тебе зла… – выдохнула Айрен. Но голос сел, Руэри не услышал бы её – даже если бы захотел.

Глава 4

Мысли о том, как он прикасается к обнажённому телу Айрен, не оставляли Руэри ни ночью ни днём. Развратная и неправильная картина – алые и блестящие губы сестры на его плоти – зудела в мозгу. Блестящие от его соков. Распухшие от его тела.

Так не могло быть. Но так было.

Сам Руэри чувствовал себя так, словно расколол на части священный сосуд. Но он ненавидел храмы пяти кланов, и ему нравилось глядеть на осколки их святынь.

Он хотел больше. Хотел ещё. Представлял, как заставляет Айрен снимать одежду один предмет за другим. И смотрит на неё, обнажённую целиком. Гладит её. Целует любимые места.

Дверь камеры громыхнула у Руэри за спиной.

Айрен вздрогнула, вскинулась и попыталась выпрямить спину.

Связанные руки мешали ей двигаться, и на мгновение в сердце отступника всколыхнулся страх. Сколько уже они связаны? Отдавал ли он приказ массировать их?

– Перевернись на живот.

– Руэри… – Айрен похолодела. – Ты не в своём уме…

– Я отдал приказ. Мне позвать охрану, чтобы тебе помогли?

– Брат, не надо!

Стиснув зубы и не слушая вялых протестов пленницы, Алый король приблизился к ней вплотную, взял за плечи и рывком перевернул на живот. Голова Айрен уткнулась в перину – самую лучшую из тех, что нашлась в тюрьме.

Она дёрнулась, пытаясь вывернуться из рук брата, но никакое мастерство не смогло бы сейчас ей помочь.

Руэри провёл ладонью по её спине, в надежде успокоить хоть чуть-чуть, но ответом ему стала новая волна сопротивления.

Наконец, Руэри удалось одной рукой прижать плечи сестры к постели. Другой он взял её запястья и принялся ощупывать, пытаясь понять, пульсирует ли в его пальцах кровь.

Руки Айрен были холодными, но пальцы слегка подрагивали, отвечая на прикосновения.

Поняв, что происходит, Айрен затихла. От накатившего облегчения сердце забилось ещё сильней.

– Руэри, пожалуйста, развяжи…

– Нет.

Руэри бывал упрям как гранит, и Айрен это знала. Но её положение было таково, что не оставалось ничего иного, кроме как умолять. Ни бороться, ни бежать со связанными руками она не могла.

И всё же она замолкла, переводя дух и подбирая слова, чтобы заставить брата одуматься.

Отступник закончил с её руками, напоследок поцеловал раскрытые ладони.

С ужасом Айрен понимала, что Руэри не собирается поворачивать её к себе лицом.

Тот в самом деле несколько секунд наблюдал согнутое перед ним тело. Он никогда не видел Айрен с этой стороны. Желание прикоснуться к ней становилось всё сильней, и Руэри провёл ладонями по её бокам и ниже, вдоль бёдер. То, что он хотел сделать, самому ему казалось неправильным, и он медлил, не желая срывать завесу тайны с того, что видеть и чувствовать не заслужил.

– Руэри, не надо… – Айрен запнулась. Её колотило от страха. Щёки горели от стыда.

– Хочешь, чтобы я прекратил? – спросил он и резко развернул Айрен на спину.

Секунду смотрел на её раскрасневшееся лицо, а затем потянул за плечо, заставляя встать.

Теперь, когда они стояли напротив друг друга и Айрен была едва ли на пядь ниже него, Руэри получил возможность спустить блио по плечам сестры. Пояс, некогда удерживавший полы верхнего одеяния, он унёс с собой в тот день, когда покидал эту камеру в первый раз. Не хотел, чтобы им завладел кто-то другой.

Справившись с верхней одеждой, Руэри нащупал края рубашки и потянул их вверх, исполняя фантазию, мучившую его все последние дни.

– Руэри… – Айрен не хватало слов.

Рубашка повисла на её запястьях, переплетаясь с путами. Обнажённая грудь мерно вздымалась. Небольшая и нежная, она пробуждала в теле отступника неконтролируемое желание.

От взгляда Руэри, скользившего по её телу, Айрен стало стыдно и горячо. Она больше не спрашивала и не просила. Сознание поплыло, как в бреду, и Айрен не заметила, как снова оказалась на коленях на полу. А брат – на кровати перед ней.

Возбуждение и стыд становились всё сильней, по мере того, как Айрен вспоминала, что случилось между ними в прошлый раз. Взгляд скользнул ниже, по красной рубахе брата, по его животу.

Руэри не спешил продолжать, он чего-то ждал.

Айрен наклонилась, подцепила зубами край рубахи и отодвинула в сторону, открывая взгляду завязки на штанах.

Руэри стиснул зубы. В то время, как тело дрожало от желания, сердце охватила злость.

– Неужели тебе всё равно… – прошептал он и зажмурился, только чтобы не видеть лица сестры, перепуганной и покорной.

Руэри сделал глубокий вдох.

– Тебе понравилось в прошлый раз? – спросил он.

Айрен молчала. Так и замерла в миллиметре от его живота, заставляя тело отступника беситься ещё сильней.

– Поцелуй меня, – приказал Руэри неожиданно для обоих.

На мгновение наступила тишина.

Айрен запрокинула голову, в удивлении глядя на него.

– Руэри… – полувопросительно прошептала она.

– Давай, если не хочешь, чтобы я причинил тебе боль.

Айрен не хотела. Но было что-то ещё. Смутная надежда, что она сумеет если не словами, то касаниями показать Руэри, что чувствует, глядя на него. Даже сейчас. Стоя на коленях у его ног.

Она вытянулась, подаваясь вверх и вперёд, и неловким движением коснулась губ короля.

Болезненные искорки вспыхнули под кожей, разбегаясь во все стороны. Дыхание сбилось.

Губы Руэри были сухими, мягкими и болезненно горячими. Всё тело дрожало от этого единственного прикосновения. Айрен настолько растерялась от нахлынувших на неё чувств, что не видела, как точно так же мощно и быстро вздымается грудь Руэри. То, о чём он мечтал долгие годы, происходило наяву. Оно было болезненным и неправильным, но опаляло сердце сильнее чем всё, что Руэри делал с Айрен до сих пор.

Пленница делала это сама. И можно было закрыть глаза и почти поверить, что Айрен этого хотела.

«Нет».

Руэри запретил себе закрывать глаза. Он хотел видеть распалённое тело сестры, её взволнованное лицо.

– Айрен… – одними губами прошептал он, больше всего опасаясь, что та услышит его.

– Развяжи мне руки… – прошептала пленница.

– Нет.

Руэри подхватил Айрен подмышки и, вздёрнув, усадил верхом на свои бёдра. Та покачнулась от неожиданности, но быстро справилась с собой.

– Ещё.

– Ещё…

Щёки Айрен запылали сильнее.

Она медленно наклонилась к лицу брата и так же осторожно коснулась губами его губ. Бёдра Айрен напряглись – без рук удерживать равновесие было тяжело. Но в то же мгновение ладони Руэри оказались на боках пленницы, поддерживая её.

В руках брата оказалось неожиданно правильно и тепло. Томная нега разливалась по телу, и Айрен невольно прикрыла веки, когда снова склонилась к губам короля.

– Не смей, – выдохнул тот, и Айрен вздрогнула от яростной ненависти, сквозившей в его голосе. – Не смей закрывать глаза, когда целуешь меня.

– Руэри… – от этого идиотского требования у Айрен закружилась голова, но она выполнила приказ. Ей не хватало рук, чтобы придержать лицо Руэри возле своего, коснуться его щеки, прижать.

Она всё-таки рискнула и целуя Руэри в третий раз, осторожно прикусила его губу.

Тот тяжело задышал. Айрен чувствовала под своими бёдрами его набухшую плоть, но от этого ей становилось только горячей.

Она на пробу проникла языком между сомкнутых губ брата, и рот Руэри тут же раскрылся ей навстречу. Айрен ударило током, когда её язык внезапно наткнулся на язык Руэри, и самые кончики их языков соприкоснулись. Она инстинктивно отшатнулась, но Руэри подался вперёд, пальцы впились в обнажённые бока, требуя ещё.

Айрен послушно вернулась на своё место и продолжила исследовать приоткрытый рот, чувствуя, как медленно, но упрямо разгорается огонь внизу живота.

– Руэри… – прошептала она в раскрытый рот, и её горячее дыхание обдало жаром беззащитное нёбо брата.

Руэри застонал. Пальцы его двинулись по телу Айрен перебирая, исследуя, силясь почувствовать, что всё это происходит наяву.

Руэри не отпустил её, даже когда у Айрен закончилось дыхание. Лишь на секунду позволив втянуть воздух, он снова заставил её приникнуть к своим губам. Пальцы отступника гладили обнажённую спину, пьяные расширившиеся зрачки смотрели Айрен в глаза.

Айрен целовала его ещё и ещё, и стоило ей отстраниться, как Руэри снова притягивал её к себе.

Оба не знали, сколько времени прошло, когда движения Айрен стали вялыми и Руэри сжалился над ней.

Айрен почти спала. Отступник осторожно обнял её и расплёл путы, сдерживавшие её руки. Айрен так устала, что почти не заметила этого движения.

Руэри отложил в сторону её смятую одежду. Уложил Айрен в постель и накрыл одеялом.

Он поцеловал сестру ещё один, последний раз.

Руэри было страшно оставлять её одну. Он боялся, что Айрен исчезнет, стоит лишь отойти от неё на несколько шагов.

И всё же Руэри понимал, что не может остаться здесь навсегда.

Напоследок коснувшись щеки сестры кончиками пальцев, он вышел за дверь и отправился домой.

Глава 5

Кровь стучала в висках. Сердце бешено колотилось в груди всю дорогу до королевского дворца.

Над парком светила полная луна, и Руэри ненадолго замедлил ход, чтобы посмотреть на небо.

Он представлял, как они могли бы стоять под этим небом с Айрен вдвоём. Как лежала бы щека сестры у него на плече.

В эту ночь Руэри одолели странные чувства. Он будто летел над землёй, и в то же время как никогда боялся разбиться. И что-то чёрное ожидало его внизу, тянуло к нему свои щупальца…

Больше всего Руэри хотел забрать Айрен из Одинокого дворца. Разум слабо возражал, что это недопустимо. Что Айрен заслужила испробовать на вкус ту боль, которую пережил он сам. Впрочем, может быть, это был и не разум… Алый король не знал.

Однако в прошлую встречу он не солгал.

Многие из его недавних соратников были недовольны уже тем, что прежнюю королеву оставили в живых.

Айрен, с её потрясающей красотой и безграничным высокомерием, не любило гораздо больше людей, чем считала сама его сестра.

Именно эти люди стали опорой Руэри после его возвращения «с той стороны». Потому что мало иметь призрачных союзников, чтобы вклиниться в самое сердце Зачарованных Земель и сделаться новым королём.

Его опорой стали все недовольные и обиженные прежней Верховной.

Направляясь в свою спальню, Руэри заранее знал, что разговор о судьбе драгоценной пленницы продолжится уже с утра.

***

Когда ласковые руки Руэри гладили её тело, Айрен напрочь забывала, где она находится и как сюда попала. До самого утра она лежала в полубреду, не веря всему, что произошло за последние дни.

Не прошло и недели с того момента, когда она принимала просителей в своём дворце.

К тому времени ни для кого не было секретом, что к стенам Бессмертного города приближается армия врага.

Завеса, прорванная на севере, гноилась тварями, а после гибели клана Снежных Псов некому было взять защиту этих земель на себя.

Поговаривали и о том, что во главе армии духов идёт сам последний из Снежных Псов.

Айрен не могла поверить этим рассказам. Когда она думала о том, что Руэри может быть жив, волны противоречивых чувств поднимались в её душе. Она хотела увидеть брата ещё раз. Несмотря на всё то, что между ними произошло. Ещё разок заглянуть ему в глаза. Больше ничего. Может быть, перемолвиться парой слов.

И в то же время холод пробегал по сердцу. Айрен понимала – тот, кто побывал за Завесой, не вернётся назад прежним. Она видела бездушных тварей, какими становились некогда прославленные варлоки. Их лица точь в точь походили на прежних защитников города – но по коже бежала изморозь и глазницы были пусты.

Айрен боялась увидеть Руэри таким. Она думала, что если это случится, ей и больше никому придётся уничтожить брата. А Айрен не была уверена, что её рука не дрогнет.

Реальность превзошла ожидания во всех смыслах.

Руэри действительно вернулся. И он – иногда – до точности походил на себя. Особенно когда смотрел на неё «так»…. Касался её «так»… Когда, забывшись, почти умолял поцеловать его ещё раз.

Айрен лежала неподвижно, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. Отчаяние охватывало её при мысли о том, что это всего лишь иллюзия.

Руэри бросил её сюда. Руэри держал её связанной и собирался убить. Руэри… искал способа унизить её? Или это было что-то ещё?

Айрен не понимала.

Уже под утро она забылась тревожным сном и проспала остаток дня.

***

– Они вас не простят.

Руэри покосился на Сигдху – своего первого помощника, некогда наследника клана Серебряных Вод, а теперь такого же призрака, как и он сам.

Сигдха был моложе Руэри на полгода, но знали они друг друга много лет. Их кровь обагрила камни одной и той же тюрьмы.

Сигдха был сыном младшей наложницы, но отец любил его и его мать так, что завещал младшему сыну возглавить клан. Теперь, повидав немало таких судеб, Руэри понимал, насколько глупым был этот шаг.

Не прошло и года и памятник прежнему князю не успел порости плющом, когда Сигдха отправился за черту следом за ним.

Клан Серебряных Вод возглавил новый король. Но Сигдха был упрям – почти что как его новый господин. Он первым помог Руэри воплотить его план, и армия духов подчинилась им двоим.

– Хватит меня пугать, Си, – тихо ответил Руэри на его слова и поудобней уселся на троне из китовой кости, которым пользовалась прежняя Верховная Королева.

В первый же день переступив порог Зала Королей, Руэри решил, что обязательно сменит интерьер. От отделанных перламутром стен, по которым скользили золотистые солнечные лучи, у него рябило в глазах. Витражи под потолком были устроены так, чтобы стоящий в центре зала перед ликами владык не мог разглядеть их лиц – только сияющие нимбы вокруг голов.

Руэри оценил приём. Он сам когда-то стоял на этом месте и отвечал перед судом. И ещё Руэри вовсе не был уверен, что хочет поступать со своими посетителями, как те, кто занимал королевские места до него.

Сейчас витражи были занавешены плотными пологами, и в зале королей царил мягкий сумрак. Белые подлокотники тронов в таком освещении казались пожелтевшими от времени.

Руэри сидел, подставив руку под щёку, и слушал обвинения, предназначенные скорее для ушей его брата.

– Принцесса Айрен виновна в гибели моей возлюбленной.

– Принцесса Айрен истребила всю мою семью.

– Принцесса Айрен убила моего отца.

– Принцесса Айрен лишила меня руки.

– Принцесса Айрен должна быть проклята.

– Обесчещена.

– Казнена.

«Принцесой» Айрен стала сразу после того, как перестала быть «Верховной королевой». Потому что называть её «отступницей» в присутствии настоящего Отступника было опасно для жизни. Потому что называть её «королевой» в присутствии нового Верховного Короля никто бы не осмелился. Потому что никто из присутствующих не нашёл для неё иных слов.

Руэри слушал молча.

Каждое новое обвинение пронзало грудь раскалённой иглой.

Он помнил, как то же самое говорили про него самого.

И будь на месте Айрен даже кто-то иной, Руэри не хотел бы слышать все эти слова. Тем более больно становилось от того, что речь вели о той, кого он любил больше всех остальных бессмертных и больше всех остальных людей.

– Ты не сможешь долго удерживать их напор, – повторил Си, склонившись ещё ближе к плечу короля.

– Ты решил сменить имя с Ястреба на Горевестника?

Сигдха вздохнул. Он знал, что Руэри не любит, когда его пытаются остановить. Однако ответить на горькую шутку не успел. В одном из боковых коридоров, убегавших из Зала Королей, показалась смутная тень. Руэри с советником обменялись взглядами, и второй поспешил раствориться среди других слуг, чтобы выяснить – что произшло.

Не прошло и минуты, как он вернулся назад. Лицо его было белым как мрамор и мрачным как смерть.

– Больше не называй меня Горевестником, – тихо сказал он, склонившись к плечу друга.

– Что?

– Принцесса Айрен совершила побег.

Глава 6

Айрен бежала со всех ног. Босые ступни, шлёпая о влажную землю, то и дело увязали в грязи. Сапоги с неё сняли в самый первый день в тюрьме, а теперь, едва стемнело, зарядил дождь.

Пэйдин едва успевал подхватывать госпожу и упрямо тащил её вперёд.

Проспав несколько часов после ухода Руэри, Айрен проснулась в темноте.

Ей не хотелось открывать глаза. Не хотелось видеть, где она. Вспоминать о том, что со всех сторон её окружают стены Одинокого дворца.

На губах ещё чувствовался сладкий привкус губ Руэри. При одной только мысли о том, что они делали вчера, сердце Айрен застучало сильней.

Она инстинктивно поднесла руку к губам и в это мгновение поняла, что запястья свободны от пут.