скачать книгу бесплатно
– Я вовсе не хотел напрашиваться, – сказал Бьёрн. – Я сам собирался тебя угостить. Но я страшно проголодался и, раз так, принимаю приглашение.
Они поехали домой, но, подъехав к Тириллтопену, Бьёрн вместо привычной дороги свернул на другую. Остановившись на минутку, он сказал:
– Здесь строится новая школа, большая. Может быть, Гюро, когда подрастёт, будет в ней учиться.
Сейчас это была ещё только строительная площадка, и со всех сторон её освещали яркие прожектора.
– А что это за маленький домик строится возле неё? – спросила Эрле.
– Это домик для дворника, – сказал Бьёрн. – По-моему, выглядит очень приятно.
– Ты хочешь поступить туда работать? – спросила Эрле.
– Ещё не знаю, – сказал Бьёрн и тронулся дальше.
Дальше они ехали без остановок, пока не подъехали к корпусу «Ц».
– Спасибо, что подвёз, – поблагодарила Эрле, – а теперь пойдём к нам.
Она осторожно отперла замок и тихонько вошла, чтобы не разбудить Гюро, если та уже спит.
Увидев в гостиной подушки на стульях вокруг стола, она удивилась.
– Ну и зрелище! – сказала Эрле. – Во что это она тут играла?
– Наверное, в гости, – сказал Бьёрн. – Вон Вальдемар и Кристина сидят, как в гостях, а на столе стоит еда.
– Ой, она же совсем мало поела! – сказала Эрле. – Погоди, я сейчас всё приберу и загляну к Гюро посмотреть, спит ли она. Бедняжка даже не забрала свою подушку.
Мама взяла со стула подушку Гюро и осторожно-осторожно открыла дверь в её комнату. Потом она заглянула в кроватку и увидела, что Гюро там нет.
– Ничего не понимаю! Её нет в кроватке, – сказала она Бьёрну. – Должно быть, устроилась в моей. Так ей показалось спокойнее. Вот мои подушки. Сейчас отнесу их на место.
Эрле отворила дверь, да так и отшатнулась от испуга, потому что из её комнаты пулей выскочила ей под ноги большая серая кошка.
– Ну и перепугалась же я! – сказала Эрле. – Откуда там взялась эта кошка? Неужели я забыла закрыть окно в своей спальне?
– Наверное, Гюро её впустила, чтобы не сидеть в одиночестве, – сказал Бьёрн. – Давай-ка я её вынесу на улицу.
Он подхватил кошку и вынес её из подъезда.
– Иди домой, киска, – сказал Бьёрн.
Но, вернувшись, понял, что в доме случилась беда.
– В моей постели её тоже нет, – сказала Эрле. – Бьёрн, Гюро пропала!
– Не надо сразу пугаться, – сказал Бьёрн. – Может быть, она ушла к кому-нибудь из знакомых.
– К Сократу! – догадалась Эрле. – Я сейчас позвоню и спрошу у Эдварда.
Но трубку взяла бабушка Сократа.
– Алло, – сказала она. – У телефона мать Эдварда. Я сегодня приехала из Бесбю. Сейчас я одна дома. Все ушли в гости. Гюро? Да, она заходила уже довольно давно и спрашивала, дома ли Сократ, но он тогда уже лёг, и я сказала ей, что он спит. Я сказала, чтобы она приходила к нам завтра.
– Спасибо. Извините, пожалуйста, – сказала Эрле. – Должно быть, она ушла к кому-то ещё. Понимаете, она у меня оставалась одна дома.
– Если б я только знала! – сказала бабушка Сократа. – Но она ничего об этом не говорила.
– Понятно, – сказала Эрле. – Я позвоню другим. Извините меня за такой поздний звонок.
– Ничего, – сказала бабушка. – Но меня теперь совесть мучит, что я её не впустила.
– Попробую позвонить Эви, – сказала Эрле. – Наверное, Гюро к ней пошла.
Она позвонила и туда и очень долго ждала, когда там возьмут трубку. Наконец ответила Нюсси.
– Я спала, – сказала она. – Но сейчас уже проснулась. Гюро? Нет. Вечером я была в квартире одна, и мама и папа сказали, чтобы я никому не открывала. Тут кто-то приходил и звонил несколько раз. Я немножко испугалась, но не очень сильно, и дверь не открыла. Я часто остаюсь одна, но люди в соседней квартире об этом знают, так что в случае чего я могу пойти к ним. Но я не пошла, а легла в кровать. Если б я знала, что это Гюро, я бы ей сразу открыла, вместе было бы лучше и веселей.
– Неужели она тёмной ночью ушла из дома? – сказала Эрле, положив трубку.
– Сначала посмотрим в доме, – сказал Бьёрн. – Я проверю верхние этажи, а ты – нижние. Загляни во все коридоры!
Пропавшую Гюро нашёл Бьёрн. Она сидела на ступеньке между десятым и одиннадцатым этажами и чуть не засыпала от усталости, но, едва услышав чьи-то шаги, вскочила и стала подниматься наверх.
– Привет, Гюро, – сказал Бьёрн. – Не бойся, это я.
Гюро обернулась на его голос, и Бьёрн увидел, что она еле держится на ногах. Он мигом взбежал наверх, перепрыгивая через ступеньки, и подхватил её на руки.
– Ого, какая ты стала тяжёлая! – сказал он. – И к тому же совсем сонная. Ну, разговаривать будем потом. Вот уж Эрле обрадуется!
По пути они заглянули во все коридоры и на пятом этаже наконец встретили Эрле. Она внимательно всматривалась во все углы, не спряталась ли там девочка.
– Вот она! – крикнул ей Бьёрн. – Цела и здорова, только ужасно усталая, так что отложим пока разговоры, а завтра она всё нам расскажет.
Он нёс Гюро на руках, а Гюро клевала носом и заснула прежде, чем они дошли до первого этажа.
Эрле уложила её в кроватку и растёрла замёрзшие ножки шерстяным шарфом, чтобы они согрелись.
Гюро почувствовала это сквозь сон, но у неё не было сил заговорить, ей казалось, что она куда-то погружается, а затем она поняла, что погрузилась в свои перинки.
Наконец Эрле и Бьёрн сели ужинать.
– Как ты думаешь, она нечаянно захлопнула дверь? – спросила Эрле. – Она ушла без ключа. Я поискала у неё в кармане, там его не было.
– Кто знает, – сказал Бьёрн. – Может быть, она просто решила пойти к Сократу.
– Ну, завтра спросим и узнаем.
– Мне тоже хочется знать, в чём тут дело, – сказал Бьёрн. – А теперь спасибо за угощение. Ты тоже сегодня, наверное, очень устала.
– Хорошо, что ты был рядом, – сказала Эрле. – Без тебя я бы так быстро её не нашла.
– Передай ей от меня завтра привет, когда проснётся, – сказал Бьёрн.
Эрле и Бьёрн ещё не знали, почему Гюро ушла из квартиры, и сама Гюро тоже не знала, что у неё побывала серая кошка, а очень жаль! Потому что с кошкой ей было бы веселее. Тогда бы она не чувствовала себя так одиноко и знала, что шум в маминой комнате не означал ничего страшного.
А сама кошка, из-за которой случился такой переполох, и тем более ничегошеньки не знала. Она просто отправилась вечером погулять, выскочила на улицу, побегала там и потом прилегла под кустиком. Но на улице было холодно, и тут вдруг она заметила приоткрытое окошко. Хорошо бы забраться туда, погреться, а не то, глядишь, кто-нибудь предложит ещё и блюдечко молочка на дорожку! Для кошки это было целое приключение. Сначала надо было высоко запрыгнуть на подоконник. Кошка долго лежала, примериваясь к прыжку, потом изловчилась и очутилась снаружи на подоконнике. Кошка была большая и пушистая, но пригнулась и стала такая маленькая, что сумела протиснуться в щёлочку, и соскочила на пол. Тут она увидела шкаф с приоткрытой дверцей, а внизу как раз лежал упавший с полки свитер Эрле. Такая тёпленькая подстилочка! Кошка решила на ней полежать, а уж потом пойти поискать молочка.
Вот тут-то Гюро, как видно, и зашла в комнату, закрыла окно и, захватив подушки, затворила за собой дверь. Кошка оказалась взаперти. Окно было закрыто. На всякий случай кошка вскочила на подоконник, чтобы проверить, затем спрыгнула прямо на туфли Эрле, стоявшие на полу, и наделала, конечно, шума.
Потом она, наверное, услышала, как Гюро захлопнула за собой входную дверь. Наступила тишина. Кошке ничего не оставалось, как только лежать и ждать, когда кто-нибудь её выпустит. Должно быть, поэтому она пулей выскочила из комнаты, когда Эрле наконец открыла дверь.
Теперь кошка снова оказалась на воле. Она собиралась провести на улице всю ночь, а утром вернуться к себе домой, где её конечно же ждёт блюдечко молока, а после можно уснуть и проспать хоть весь день до вечера.
Гюро спала, и Эрле спала, и Бьёрн спал, и Тюлинька вернулась домой и тоже спала, а в городе Андерсен у себя в пансионате сидел и разглядывал свои новые домашние туфли. Подарок ему очень понравился, но, налюбовавшись всласть, он положил их обратно в коробку и надел старые шлёпанцы со стоптанными задниками, потому что так ему было привычнее, а обновку решил пока припрятать до какого-нибудь особо торжественного случая, когда надо будет пощеголять.
Страх понарошку
Наутро Гюро долго спала как убитая. Эрле много раз заглядывала к ней в комнату, наконец Гюро зашевелилась. Эрле уж совсем изголодалась, дожидаясь, когда проснётся Гюро, чтобы вместе позавтракать.
В доме было светло, и нигде не осталось ни следа затаившихся страхов. Эрле и Гюро сели за стол, и за завтраком Эрле рассказала дочке, что в её комнату вчера невесть как забралась большая кошка, она там и подняла шум.
– Ой, – воскликнула Гюро, – а я-то подумала, что кто-то затаился в шкафу, вот я и ушла! Я хотела пойти к дяде Эдварду и Сократу, а дяди Эдварда не было дома, была только их бабушка.
– Да, – подтвердила Эрле. – А Нюсси сидела дома одна и потому не открывала. Но ведь если бы ты подала голос, тебя бы впустили.
– Угу, – кивнула Гюро. – А потом меня нашёл Бьёрн. Это я помню.
– Да, – сказала Эрле. – А потом ты спала. В следующий раз, когда я поеду на курсы, ты не останешься одна. Обещаю. Как ты? Всё прошло? Ты больше не расстраиваешься?
– Не-а, – сказала Гюро.
Но по ней было видно, что она не такая, как всегда, потому что, когда Эрле собралась уходить – её вызвали в квартиру на третьем этаже, – Гюро заявила:
– Я с тобой. Я заходить не буду, только подожду тебя под дверью.
– Угу, – согласилась Эрле.
На лице у неё появилось задумчивое выражение: ведь обычно Гюро по утрам играла дома в ожидании Тюлиньки, а вот сегодня почему-то не захотела. Эрле нужно было всего лишь поменять прокладку в кране, так что она быстро с этим управилась, но потом пошла в котельную. И тут уж она сказала:
– Может быть, ты лучше оденешься и поиграешь во дворе? Скоро уже придёт Тюлинька, и ты её встретишь на улице.
На улице было прохладно, и свежий воздух приятно щекотал ноздри, кругом было светло, и Гюро вдруг стало так радостно на душе, что она бегом побежала к котельной впереди мамы, а когда мама туда зашла, она сказала:
– А теперь я побегу навстречу Тюлиньке.
Подбегая к корпусу «Ю», она увидела Бьёрна. Наверное, он будет расспрашивать про вчерашнее, что она тогда думала и что чувствовала и всякое такое. Гюро не хотелось об этом говорить, сейчас не хотелось. Бьёрн, конечно, увидел её, но не подал виду. Он только сказал:
– Привет, Гюро!
– Привет! – крикнула ему Гюро на бегу.
Она бежала так быстро, как только могла, почти не касаясь ногами земли, пока не добежала до корпуса «Ю». Остановившись, она долго не могла отдышаться, и тут как раз вышла Тюлинька.
– Как хорошо, что ты меня встречаешь! – сказала Тюлинька. – Сократ сегодня с нами не пойдёт, потому что у него гостит бабушка и они собираются съездить в город. Индивид уезжает, папочка берёт его с собой на машине. Так что мы с тобой остаёмся сегодня вдвоём. Сперва я немного побуду у тебя, чтобы принимать телефонные звонки. Я покажу тебе фотографии, которые сделала, и, может быть, немножко попишу. Как ты – хочешь ещё поиграть на дворе или посидишь со мной дома?
– Хочу посидеть дома.
Дорога от корпуса «Ю» до корпуса «Ц» была не длинная, но Гюро сделала её вчетверо длинней. Сначала она добежала до корпуса «Ц», затем бегом воротилась к Тюлиньке, затем снова добежала до корпуса «Ц» и ещё раз пробежалась обратно, а затем спокойным шагом пошла рядом с Тюлинькой, потому что, наверное, выбилась из сил. Очутившись в квартире, Тюлинька удивилась, глядя на Гюро: сначала девочка зашла в свою комнату и проверила, закрыто ли на задвижку окно, затем зашла в мамину и проверила окно там, затем заглянула в мамин шкаф и в свой, затем посмотрела, что делается под кроватями и в шкафчике на кухне, а в гостиной заглянула под диван и, только проделав всё это, наконец успокоилась.
Тюлинька недавно подарила ей большой альбом для рисования и много карандашей: зелёных, красных, синих и жёлтых. И вот Гюро села рисовать. Но она не пользовалась ни красным, ни синим, ни зелёным, ни жёлтым карандашом. Она нарисовала совершенно белый шкаф. Он получился белым, потому что она только обвела чёрным карандашом его контур на белой бумаге. В шкафу стоял дядька в чёрных брюках, чёрном пиджаке и чёрной шляпе.
– Страшный какой-то человек, – сказала Тюлинька.
Зазвонил телефон. Тюлинька взяла трубку и ответила, как всегда:
– Это квартира дворника. Что нужно ей передать? Да, так и есть, – говорила Тюлинька. – Нет, нет.
Это звонила Эрле, и она сказала:
– Я сейчас забежала к Бьёрну, он просил сказать ему, как там Гюро.
Затем она рассказала всё, что случилось вчера, и под конец сказала:
– Гюро ничего об этом не рассказывала?
– Нет, – ответила Тюлинька. – Ты хочешь с ней поговорить?
– Да. Так будет лучше, а то она подумает, что я с тобой о ней секретничаю.
– Хорошо, – сказала Тюлинька. – Гюро, это мама.
– Привет, – сказала Эрле. – Я только заскочила к Бьёрну. Он интересовался, как ты себя чувствуешь. Но он сам видел тебя сегодня, когда ты бежала через двор, так что я могла бы и не ходить к нему. Сейчас я собираюсь в Центр по делам, так что повидаемся во время второго завтрака. Вы же с Тюлинькой до этого никуда не уйдёте?
– Нет, – сказала Гюро. – Пока!
Тюлинька сидела за столом и писала в своём блокноте: «Одна маленькая девочка вчера натерпелась страху, потому что её оставили одну, а я, старая дура, сидела в кино. Знай я про это, мы с Андерсеном могли бы сходить в кино и в другой день, но я же не знала». Всё это она только написала, ведь Гюро же не умела читать, поэтому не беда, что она рассказала это на бумаге.
– А сейчас я покажу тебе мои снимки, – сказала Тюлинька. – На этой фотографии засняты ты, Сократ и Индивид. Видишь, он улыбается?
– А ещё он махает хвостом, – сказала Гюро.
– Да, он был чем-то взволнован.
– Хочешь посмотреть мой рисунок? – спросила Гюро.
– Давай посмотрим! – согласилась Тюлинька. – Ага! Вижу. Это человек в шкафу. Знаешь, когда я была маленькая, я как раз этого боялась, а ещё я боялась, вдруг кто-то прячется у меня под кроватью. А страшнее всего были плотные портьеры на двери.
