скачать книгу бесплатно
– Мама? – прошептал я.
– Да, сынок, это я, – отвечал голос, – тебе понравился борщ, прямо как раньше дома , да?
– Да, – повторил я.
– Ты всегда его любил, и котлетки…
– Да, здесь все было очень вкусно, действительно, как у тебя! – воскликнул радостно я, но тут же осекся, – но.. но ты ведь погибла, мама? Как ты можешь говорить со мной?..
– Но это не мешает мне любить тебя, – продолжал голос, – поэтому я и решила сделать для тебя хотя бы то, что в моих силах.
Я сидел в полумраке и ровным счетом ничего не понимал, что со мной происходит. Мне было невыносимо холодно. Вдруг в моей голове мелькнула жуткая мысль.
– Мама, я что, тоже умер? – спросил я, подготавливая себя к самому страшному ответу.
– Нет, нет, сынок.
– Тогда почему я тебя вижу?
Она не отвечала. Я только почувствовал, как ее ледяная рука дотронулась до моей головы. Тогда я повторил свой вопрос.
– Возможно, что именно сейчас я могу понадобиться тебе.
Я потянулся к своей голове, чтобы снова прикоснуться к ее руке, но что – то горячее капнуло мне на руку. Я вздрогнул. Это была кровь.
– Откуда у меня кровь?! – спросил я.
– Не бойся, – сказала мама, – теперь все будет в порядке.
– Я поранился, когда бежал, чтобы успеть на этот поезд, – сказал я, сообразив, в чем дело, – надо же, я и не заметил.
Я понял, что имела в виду кассирша, говоря о моей голове. Правда, сейчас меня совсем не интересовала эта ссадина. Мне было любопытно, почему мама одна. Они были так неразлучны с отцом, что мне показалось это очень странным.
Почему ты без отца? – у меня как – то само – собой вырвался этот вопрос.
– Отец передает тебе привет, он тоже очень хотел тебя видеть, но мы решили, что сначала я одна повидаюсь с тобой, чтобы подготовить тебя.
– К чему? – недоумевал я.
– Он не хотел пугать тебя. Он боялся, что ты не послушаешь и откроешь занавески.
Я молчал и вопросительно смотрел в сторону сидящей напротив маминой фигуры, а она продолжала:
– Дело в том, что он обгорел при авиакатастрофе горазда сильнее, потому, что накрыл собой меня. Когда самолет рухнул, мы были еще живы, просто мы почти не могли двигаться и поэтому не сумели выбраться из – под горящих обломков самолета. Твой отец настоящий герой, и он, как и я, очень любит тебя, знай это, сынок.
– Я всегда знал это, мама и никогда не сомневался. Я тоже очень люблю вас и скучаю по вам. Я хотел сказать, что очень сожалею, что так мало уделял времени вам из – за своего бизнеса. Мне вас очень не хватает, мама, – я встал и хотел обнять ее, но мои руки пронзили пустоту, и мамин силуэт исчез.
– Мама! – закричал я что было сил и в тот же миг мои глаза открылись. Оказывается, что я проснулся только сейчас и моя встреча с мамой мне приснилась. Мое сердце билось так сильно, что казалось, что оно вот – вот выскочит из груди. Мне, действительно, было холодно, вероятно это все еще сказывалась усталость. Я приложил ладонь ко лбу, проверяя, не горячий ли он и нет ли у меня жара. Уж совсем не хотелось мне сейчас заболеть. Лоб был холодным и немного мокрым от пота.
«Не может быть, чтобы это был сон», – подумал я, ведь все было так натурально.
Я протянул руку к тому месту, где сидела в моем сне мама, но там, действительно никого не было. Я протер глаза и открыл занавески.
Мое купе снова наполнилось солнечным светом. За окном, по – прежнему, мелькали зеленые деревья. И по – прежнему, поезд двигался по одной единственной паре рельсов. Но почему – то меня это больше совсем не удивляло. Я все еще находился под впечатлением от своего сна. Я взглянул на часы. Вот досада! Они остановились и в самый не подходящий момент. Я так устал, что забыл их завести. Они показывали двенадцать часов, как и прежде. Я решил, что было бы хорошо, узнать у проводника, который сейчас час, а заодно, скоро ли мы приедем. С этой целью я вышел из своего купе.
Постучав в дверь к проводнику, которая находилась рядом с моим купе, я выждал небольшую паузу в надежде, что мне ответят. Было тихо, я приоткрыл дверь, но внутри было пусто. Я подумал, что проводник вышел и находится сейчас в чьем – нибудь купе. Я отошел от двери и хотел было отправиться на свое место, как мое внимание привлекла табличка, висевшая на втором купе, которое соседствовало с моим. На ней было указано тоже место с номером «шесть», как и у меня. Я потряс головой, пытаясь сосредоточиться.
«Чертовщина какая – то, получается, что я еду не на своем месте?» – подумал я, потом снова взглянул на табличку, висевшую на моем купе. Эти таблички были полностью одинаковые, я сначала не обратил внимания, но на каждой из них была написана четыре раза одна и та же цифра «шесть». Я подумал, что могу позволить себе открыть дверь этого купе, раз уж шестое место находится и здесь тоже. Я постучал. Мне никто не отвечал. Я потянул за ручку и дверь открылась. Внутри было совершенно пусто. Полки были аккуратно заправлены красными покрывалами, занавески были открыты. На столе лежала красная скатерть, на которой стоял маленький букетик цветов. Все выглядело в точности так же, как и в моем купе. Я посмотрел на таблички, на которых были указаны места, и моему взору четыре раза предстала цифра «шесть». Я вернулся в свое купе и посмотрел на те же самые таблички с указанием номера места. Действительно, я мог занять совершенно любое место, так как и тут тоже были одни шестые места. Я бросился к следующему купе. Там было то же самое. На двери висела точно такая – же табличка, а внутри все четыре места были под шестым номером. Я бежал по вагону и открывал, уже не стучась, каждую дверь, предварительно смотря на табличку, висевшую на двери купе, где неизменно видел четыре шестерки. Совсем скоро я добежал до последнего купе и обнаружил, что в этом вагоне все места являются шестыми, а я единственным пассажиром. Я сел на нижнюю полку в последнем купе и подумал, что такого быть просто не может. Одно из двух, или я схожу с ума или это мне снова снится. Я ущипнул себя за руку и тут же почувствовал боль. Это означало, что я не сплю.
«Значит первое», – с тревогой подумал я, но, тут же, возразил себе, – «нет, когда люди сходят с ума, они не думают, что это с ними происходит. Что же это тогда такое творится вокруг?»
Я вышел из последнего купе и неторопливо стал возвращаться на свое место. По пути я закрывал дверь каждого купе, толкая ее с силой своей рукой, пока, не был слышен характерный щелчок. Только после чего, я брался за дверную ручку следующего купе. Не заходя к себе, я снова заглянул к проводнику, но там, по – прежнему, было пусто. Я осторожно зашел внутрь и осмотрелся. Странно, но никаких признаков существования здесь проводника я не обнаружил. Полки были аккуратно заправлены и совсем не помяты. Скатерть, которая лежала на столике, была совершенно свежей и лежала так ровно, как будто ее только что постелили. Не увидел я и каких – либо вещей, которые могли бы принадлежать проводнику. Словом, никаких признаков присутствия в этом вагоне еще кого-либо кроме меня, просто не было. Но я решил вернуться в свое купе и немного подождать появления пропавшего проводника. Ведь он – то уж точно должен быть в этом вагоне. Не спрыгнул же он на ходу с этого поезда. На психа, он, вроде бы, похож не был. Я провел рукой по своему лицу и обнаружил легкую щетину. Потом, я снова посмотрел на свою одежду и усмехнулся, по тому, что если уж кто и был похож здесь на психа, так это скорее я, чем он. Я сел на свое место и стал смотреть в окно. Было еще достаточно светло, но чувствовалось, что день близится к концу.
«Как долго мы уже едем?» – подумал я.
Который сейчас час, узнать я не мог, поэтому должен был делать только приблизительные расчеты о моем пребывании в этом поезде. Мне казалось, что мы должны уже, по крайней мере, подъезжать к нужному мне месту. Я снова посмотрел в окно. Там все также мелькали зеленые деревья. За все время моего следования, я ни разу не увидел никаких признаков цивилизации. Постоянно мелькали эти деревья и только. А ведь мы должны находиться сейчас совсем рядом с мегаполисом.
«Нет, такого точно не может быть», – окончательно решил я.
Мне не оставалось ничего другого, как попытаться перейти в следующий вагон, потому, что все мои ожидания возвращения проводника оказались тщетны. Я снова прошел по всему вагону и, перед выходом в тамбур, заглянул в туалет. Надо отметить, что там было очень чисто, все просто блестело. Вообще, как ни странно, во всем этом вагоне чистота была просто идеальная, в том числе и в тамбуре, двери которого я уже открыл, чтобы перейти в следующий вагон. Единственное, что было сейчас невыносимым, так это изнурительная летняя жара. Я посмотрел вниз и увидел, как подо мной быстро мелькают шпалы. Здесь была слишком шумно из –за сильного стука колес. Зато, здесь, благодаря ветру, было не так жарко. Я подумал, что было бы лучше, если бы сейчас была зима. Пот катился с меня ручьем. Я постоял здесь еще немного, спасаясь от жары, а потом, поспешил открыть дверь, которая вела в следующий вагон.
«Что же, посмотрим, что там дальше», – сказал я сам себе и, сделал шаг вперед.
Не успел я захлопнуть за собой дверь, как сразу же почувствовал запах табачного дыма. Сам я давно бросил курить, но неприязнь к этому запаху у меня оставалась еще долго. Надо отметить, что сейчас, впервые, я с удовольствием вдыхал этот запах, по тому, что он подтверждал наличие здесь людей, по которым я уже успел соскучиться за время моего путешествия. На этот раз мои предположения подтвердились, и я прямо перед собой увидел фигуру высокого человека. Это был мужчина лет сорока пяти в длинной серой шинели, на которой не было погон. Было очень жарко, но он не снимал шинели. Его темно русые волосы были небрежно зачесаны назад, а брови сдвинуты к переносице. Он смотрел в окно, поэтому его серо – зеленые глаза были устремлены куда – то вдаль. В руке мужчина держал папиросу, от которой струился вверх легкий дымок, наполняя тамбур этим характерным запахом. Было видно, что мужчина о чем – то задумался, но при виде меня, он перевел на меня свой пронзительный взгляд и протянул портсигар, предлагая мне без слов угоститься его папиросой.
– Спасибо, я не курю, – ответил я ему.
Он, молча, сунул в свой карман портсигар и снова устремил взгляд в окно. Я немного постоял рядом, а потом решил справиться у него относительно времени.
– Извините, – обратился я к нему, – вы не знаете, который сейчас час?
Мужчина снова перевел на меня свой взгляд и пожал плечами:
– Не знаю, а какая разница? – ответил он.
Если бы на его лице не мелькнула легкая улыбка, то я бы решил, что он мне просто грубит, по тому, что я отвлекаю его от его размышлений.
– Мне кажется, – продолжал я, – что мы уже скоро должны подъехать к городу.
– Может быть, может быть, – задумчиво отвечал мужчина, покачивая головой, снова устремив свой взгляд в окно.
Я решил, что будет лучше, если я оставлю его в покое, возможно, у человека какие – то проблемы и он не расположен сейчас отвечать на мои вопросы. Я хотел пройти дальше, но мужчина, вдруг, снял свою шинель и протянул ее мне со словами:
– Возьми мою шинель.
– Спасибо, – ответил я, изрядно удивившись его предложению, – мне не нужно, оставьте себе.
– Зачем мне шинель летом? – спросил мужчина, усмехаясь.
– А мне зачем? – непонимающе спросил его я.
Он снова усмехнулся, но что – то в его поведении говорило о том, что это, вовсе, не его усмешка надо мной. Он настойчиво продолжал держать шинель в вытянутой в мою сторону руке. Казалось, что он искренне хочет мне помочь. Сам не знаю почему, но я, все – таки, протянул руку и взял его шинель.
– Вот так – то лучше, – сказал он мне и направился в тот вагон, из которого я только что вышел.
– Там никого нет, – сказал я ему.
– Я знаю, я знаю, – отвечал он мне, слегка улыбаясь.
Я, совершенно ничего не понимая, молча, провожал его взглядом, пока он не скрылся за дверью. Я прижал к себе его шинель, и почувствовал, что от нее сильно пахло табачным дымом.
Вдруг, в тамбур вбежал какой – то человек с сумасшедшими глазами. Светлые волосы на его маленькой головке были взъерошены, а светло – голубые глаза были вытаращены на меня. Он метался по тамбуру и постоянно повторял одно и то же:
– Где выход? Где здесь выход, а? Я хочу выйти! Где здесь выход?!
Я усмехнулся, глядя на него, и подумал:
«Вот больной, этот, уж точно, псих!»
Между тем блондин продолжал метаться по тамбуру и искать выход. Он натыкался то на одну, то на другую дверь, но, как будто не видя их, шарахался из стороны в сторону. Наконец, он, поймав мой удивленный взгляд, обратился ко мне:
– Вы не подумайте, я не сумасшедший. Я сначала думал, что я сошел с ума, но тогда бы я об этом вовсе не думал, – бормотал он.
– Успокойтесь, ничего я не думаю, – ответил я ему и отвернулся.
Но тут он вцепился в мою шинель и стал отбирать ее у меня со словами:
– Отдайте мне вашу шинель, я сильно замерз!
– Лето на дворе, – ответил я и отдернул шинель, почему – то принципиально решив не отдавать ее сумасшедшему блондину.
– Какое лето?! – досадовал тот. Потом он махнул на меня рукой и снова скрылся за дверью, из которой появился.
Я выглянул в окно. Но за окном вместо привычной зелени я увидел сплошное белое полотно, напоминающее снег. Я опешил. Мне было трудно поверить своим глазам, и я приоткрыл окно. На меня тут же дунул холодный ветер, и я почувствовал по – настоящему зимнюю прохладу. Тут я уже окончательно перестал что – либо понимать.
«Надо идти до конца и не терять присутствия духа», – успокаивал я сам себя. Потом я снова ущипнул себя за руку, чтобы проверить, не сон ли это, но острая боль, снова свидетельствовала о том, что все это происходит на самом деле. Мне ничего не оставалось, как идти дальше. Я накинул на плечи шинель, чтобы соответствовать внезапно наступившему времени года и пошел дальше. В этом вагоне было, действительно, довольно таки холодно, так, что шинель мне оказалась очень кстати. Я постучал в дверь проводника. На этот стук мне никто не открыл дверь, зато из соседнего купе высунулась чья – то голова, которая заговорила со мной:
– Нет там никого, не стучи без толку.
– А где проводник? – спросил я.
– Нет здесь никакого проводника, ты чего не видишь, что здесь даже не топят.
– Да уж, вижу, – ответил я, вдыхая холодный воздух.
– Может быть, вы знаете который сейчас час? – спросил я у головы.
– Да вы что? Зачем мне это знать? Мне уже давно нет совершенно никакого дела до времени, да и да всего прочего – фыркнула голова.
– Но послушайте, уважаемый, – не сдавался я, – может быть, ваши соседи знают который сейчас час?
– Какие соседи, ты что того, – он посмотрел на меня и покрутил у своего виска указательным пальцем.
Я не нашел, что ему на это ответить. Голова еще немного потаращилась на меня и скрылась в своем купе.
«Еще один придурок», – подумал я и пошел дальше.
В этом вагоне на дверях купе вообще не было никаких табличек с указанием номеров мест. Но после всего произошедшего, это меня уже совершенно не удивляло. Я повернул голову направо и снова выглянул в окно, которое находилось со стороны прохода. За окном все было белым бело. Чувствовалось, что постепенно темнеет, а значит, мы уже давно должны быть на месте.
«О чем это я», – с усмешкой сказал я сам себе, – «неужели ты еще не понял, что здесь происходит что – то мистическое». Странно, как я мог еще шутить над этим. Ведь именно в это время я должен был быть на очень важной деловой встрече, куда, я, собственно, так и торопился. Невыносимая досада охватила меня. Получается, что я зря так торопился и проделал весь этот путь. Самым ужасным было то, что из – за этой дикой спешки, я попал на этот мистический поезд – фантом. Чувство досады перемешались во мне с чувством тревоги. Ведь на самом деле, мне, ко всему прочему, было просто жутко от всего происходящего, поэтому и единственным, что меня могло хоть как – то подбодрить, был юмор. Хотя, хватало такого ободрения совсем ненадолго. Относительно своих деловых переговоров, я решил, что попытаюсь исправить ситуацию утром. Возможно, у меня еще был один маленький шанс не прошляпить это дело. С этой мыслью, я снова сделал очередной шаг вперед.
Я постучал в купе, которое следовало за тем, из которого со мной разговаривала высунувшаяся голова, в надежде, что здесь мне удастся встретить кого – нибудь еще не окончательно свихнувшегося. На мой стук отозвался хриплый мужской голос, который пригласил меня войти. Я открыл дверь, и моему взору предстала следующая картина. Вокруг стола сидели три человека, они были не бритые, их волосы, длинными космами, беспорядочно торчали в разные стороны. Все, как один, были одеты в майки и спортивные брюки. Причем их майки, имели грязно – серый цвет, было видно, что эти люди давно не мылись. Несмотря на мороз, который стоял в этом вагоне, по ним нельзя было сказать, что они испытывают дискомфорт по этому поводу. По всему было видно, что они нашли самый лучший способ согреться, так как по всему их купе были разбросаны пустые бутылки из – под водки, а на столе стояла совершенно полная бутылка с надписью «Водка Столичная». Здесь просто омерзительно пахло перегаром и потом, но я, разумеется, не показал вида, что мне это неприятно.
– Присоединяйся к нам, – махнул мне рукой один из них, – мы как раз только начинаем новую бутылку.
Я обратил внимание, что на столе кроме водки совсем ничего нет.
– Спасибо, – ответил я, – как – нибудь в другой раз, а вот если бы вы мне подсказали какой сейчас час, я был бы вам очень признателен.
Их очень рассмешил мой ответ. Я же не понял, что я сказал такого смешного.
– В другой раз, – повторил, смеясь приглашавший меня присоединиться, – ты так уверен, что будет этот второй раз, – он махнул на меня рукой, – ты новенький и еще не понял, что здесь глупо следить за временем, – продолжал он смеяться, – мы вне времени, дружище, мы вообще не понятно где, нас нет.
– То есть как вне времени? – недоумевал я.
– Очень просто, вот на твоей руке часы, а ты спрашиваешь нас о времени, знаю, знаю, сейчас ты скажешь, что твои часы внезапно остановились, ты думаешь, что это произошло случайно, у всех нас было все точно также, все часы останавливаются, как только их владелец переступает порог этого поезда.
Он залпом выпил рюмку водки, занюхав ее своей голой рукой.
– Хорошо! – пробормотал он и снова повернулся ко мне, – здесь тоже можно жить, правда первое время очень хочется есть, но потом и к этому можно привыкнуть.
– Здесь не кормят, – спросил я.
– Бог его знает, – ответил он, – честно говоря, для нас самое главное, чтобы была она, – мужчина указал на стоящую на столе бутылку водки, – а закуска, это не столь важно. Мы не хотим гневить бога, требуя еще и закуски, боясь, что, вдруг, тогда у нас перестанет водиться она, – он снова указал мне на бутылку и потупил взгляд.
– Сколько же вы уже едете? – спросил я.
Они снова расхохотались.
– Кто же это знает, говорю же тебе, мы вне времени, расслабься и садись за стол, ты все равно ничего не изменишь, а так, хоть удовольствие получишь, – он протянул мне налитую до краев рюмку водки.
Я покачал головой, отказываясь от предложенного, и сказал:
– Ответьте мне только на один вопрос, откуда у вас столько водки.
– Мы сами не знаем, каждое утро она появляется сама – собой у нас на столе. Вроде бы вечером мы допили все что было, а на утро, у нас снова полон стол.
– Спасибо, – сказал я, подумав, что здесь едут одни сумасшедшие, и поспешил выйти вон.
