скачать книгу бесплатно
Ужин продолжается в приятной обстановке. Они заказывают одинаковый десерт – бананы «фламбе» – и не спеша наслаждаются им. Потом, глядя Рене в глаза, Опал сообщает ему:
– Доктор Маркус откровенно пялился мне в декольте…
– Хочешь, чтобы я ревновал?
Она подмигивает.
– Тебе не о чем тревожиться… Я исповедую верность, а у него вдобавок отталкивающая особенность – плохой запах изо рта. Все время дымит, как испорченная труба. Представь, заядлый курильщик лечит от пристрастия к курению!
Рене приподнимает бровь.
– «Делай, что я говорю, а не что я делаю», да?
– Главное, он принял меня на работу.
– Сколько пообещал?
– Тысячу шестьсот евро. А тебе сколько будут платить?
– Тысячу восемьсот. Погоди… – Он быстро считает на калькуляторе своего телефона. – Чтобы погасить долг, затянув пояса, нам придется пахать минимум два года, – подытоживает он.
– Через две недели наступает срок выплаты возмещения и процентов, – напоминает она.
– Что-нибудь придумаем.
Опал и Рене платят по счету и возвращаются домой, в квартиру на борту баржи-театра, пришвартованной к причалу на Сене.
В ванной Опал смывает косметику и чистит зубы. Рене заключает ее в объятия, целует в шею. Она аккуратно высвобождается.
– Прости. Со времени суда у меня не проходит беспокойство, никак не получается расслабиться.
– Никак не простишь мне пробный эксперимент с будущим?
– Это пройдет. Дай мне немного времени привыкнуть к происходящему.
Опал быстро засыпает, раскидывает руки и ноги, потом переворачивается на бок и начинает храпеть.
Но Рене не до сна. Ему не дает покоя новая мысль.
Что за перенаселенный мир будущего привиделся Веспе Рошфуко?
Убедившись, что его возлюбленная крепко спит, он без шума встает и запирается в туалете.
Над раковиной висит небольшой плакат:
ТОЛЬКО ЗДЕСЬ ИСТИННЫЙ ПОКОЙ
Для Рене это тесное помещение – настоящее святилище. Он закрывается на задвижку, опускает крышку на унитазе, садится на нее и принимает позу лотоса, подобрав ноги. Спина у него прямая, плечи расправлены, подбородок слегка опущен. Закрыв глаза, он делает глубокий вдох, потом дышит в замедленном ритме, расслабляясь.
Он представляет себе поляну, посредине которой растет большое ветвистое дерево.
Но под деревом никого нет.
В точности как на сеансе гипноза Веспы Рошфуко, он усилием мысли прогоняет искусственную обстановку, чтобы возникла реальность мира тридцать лет спустя.
Он попадает в комнату грязноватой современной квартиры. Первое ощущение – жара, второе – запах сигаретного дыма и пива. Единственное в комнате окно открыто настежь. Судя по всему, это крохотная студия площадью десять квадратных метров. В комнатушке помещается диван-кровать, стол с компьютером, стул. Мусорная корзина полна пустых пивных банок. Жару трудно вынести. В окно врывается какофония автомобильных гудков и людских голосов. Боясь попасть в то же положение, что его первая подопытная свинка, Рене намеренно выбирает внешнюю точку обзора, чтобы вникнуть в будущее того человека, которым ему предстоит стать.
На диван-кровати сидит старик, с которым он уже встречался в первое свое посещение будущего. На старике футболка с девизом панков «БУДУЩЕГО НЕТ». Рене-63 выглядит совсем не так, как в их прошлую встречу. Он небрит, седые лохмы торчат во все стороны, морщинистое лицо имеет нездоровый багровый оттенок, брюхо заметно выросло.
Заметив Рене, старик начинает суетиться. В прошлый раз он был гораздо безмятежнее.
– Наконец-то ты пожаловал! Я надеялся, что однажды ты явишься, и не ошибся. Слушай меня внимательно. Ты должен действовать без промедления. Ситуация очень серьезная. Все это – из-за твоей ошибки. Ты не должен был позволять той женщине заглянуть в будущее. Из-за тебя будущее уже не то, что было раньше. Один ты можешь исправить то, что получилось из-за твоей оплошности.
– Вы о чем? Не понимаю.
– Я уже говорил тебе это в прошлый раз: время подобно дереву, в твоих силах сделать так, чтобы та или иная его ветка стала частью незыблемого настоящего. Когда твой дух вступил со мной в контакт, ты увидел меня в искусственном саду.
– Верно, в первый раз я не увидел вашего мира. В мире, в который попала Веспа Рошфуко, на Земле жили 15 миллиардов человек при температуре выше 40 градусов…
– Что ж, это еще куда ни шло. Да, многовато народу, но хотя бы мирная жизнь. Не было страха нехватки еды и питья.
– А что же в этот параллельном, менее симпатичном будущем?
– Те же самые 15 миллиардов, но в нагрузку – третья мировая война!
Рене-63 включает ноутбук и загружает страницу канала непрерывных новостей. На экране пылающие города, уличные бои, ползущие по проспектам танки, географические карты со стрелками, показывающими вторжение вражеских армий, даже замедленная съемка атомных «грибов».
У ведущего новостей отрешенный тон, как будто лично его все это не касается. Внизу экрана бежит лента биржевых сводок с красными стрелками, указывающими вниз. Растут только военные предприятия.
Потрясенный Рене бормочет:
– Как же до такого дошло?
Рене-63 закрывает экран ноутбука, достает из холодильника банку пива и пьет прямо из нее. Рыгнув, он отвечает:
– Все из-за пчел.
– Пчелы?!
– Началось с полного исчезновения пчел. По официальным данным, последнюю живую пчелу видели в июле 2047 года. После этого уже ни разу не встречали ни одной. С того момента, как предрекал Эйнштейн, мир продержался четыре года. Мы стали свидетелями не «эффекта бабочки», когда трепет крылышек мотылька на каком-то островке вызывает бурю совсем в другом месте, а «эффекта пчелы»: это когда вымирание одного вида приводит к… к тому, что ты только что наблюдал.
Он отпивает еще пива.
– Пчелы опыляют 80 % цветковых растений, на долю которых приходится 80 % съедобной растительности. Человечество при этом не переставало расти. Решили, что опылять можно вручную или при помощи роботов, но из этого ничего не вышло. Мелкая причина – и грандиозные последствия: сельскохозяйственное производство резко упало. Одновременно рост температур вел к уменьшению урожайности зерновых. Расползались пустыни, становилось все хуже с водой и все жарче, у крестьян уже не было средств, чтобы платить за воду для орошения. В довершение зол в Азии, Африке и Латинской Америке поля стали уничтожаться огромными стаями саранчи. Железная закономерность: нехватка еды при росте населения приводит к голодным бунтам. Повсюду вспыхивали демонстрации, их подавляли…
– И это привело к войне?
– Политических трений и так хватало. Взрыв произошел на Среднем Востоке: Иран схлестнулся с Саудовской Аравией, шииты с суннитами. Старинный конфликт в конце концов расколол мир. Тут же создалось два блока: Россия, Китай, Венесуэла и Северная Корея поддержали Иран, а США, Израиль, Европа и Южная Корея выступили на стороне саудитов. В обоих лагерях хватало ядерного оружия! Заметь, я подозревал, что все эти растущие арсеналы рано или поздно пригодятся. Вот тебе и ядерная война. При таком количестве землян даже после разрушения столиц бои продолжились в менее крупных городах и в сельской местности. Это и есть третья мировая. Сейчас, в декабре 2053 года, она в самом разгаре. Плюс к тому мы подыхаем от жары и от жажды!
Он залпом допивает банку и как будто испытывает эфемерное облегчение.
– Почему исчезли пчелы?
– Я принадлежал к группе интеллектуалов, размышлявших о том, как бы остановить этот процесс самоистребления человечества. Они тоже искали ответ на твой вопрос и добрались до истоков катастрофы.
Рене-63 встает, подходит к кондиционеру, убеждается, что тот сломан, и включает вентилятор, больше производящий шум, чем гоняющий раскаленный воздух и комаров. Он утирает грязным платком пот со лба.
– Нам удалось найти самые давние причины. В 1960-е годы сложилась так называемая современная модель сельского хозяйства – с массовым использованием пестицидов, гербицидов, инсектицидов и прочих средств, достоинства которых как способов увеличения урожайности всячески прославлялись. Крестьяне были только «за». Расширение посевных площадей позволило снизить стоимость продуктов питания. Потребители сочли это развитие позитивным: ведь росла их покупательная способность. Казалось бы, успех? Как бы не так! Все это привело к гибели 70 % насекомых-опылителей. Но смертельным ударом для пчел стало наступление азиатских шершней начиная с 2004 года.
– Про азиатских шершней я знаю, есть такие, но их не так много, чтобы вымерли все пчелы…
– Тем не менее они вымерли.
– Почему вы говорите, что в этом виноват я?
– Сейчас объясню. У меня провалы в памяти из-за лекарств, которые я принимаю, чтобы не пить. Но я точно знаю, что все началось с того пресловутого сеанса «перспективного» гипноза. Помнишь тот день, когда ты выступал на барже «Ящик Пандоры» с шоу Опал?
– Как же не помнить!
– Помнишь, как ты вызвал на сцену блондинку в черной кожаной куртке, чтобы она заглянула в будущее?
Шум на улице становится оглушительным, и Рене-63 приходится почти кричать, чтобы Рене-33 его услышал. Тому тоже приходится говорить громче.
– Не вижу связи…
– Квантовая физика учит, что наблюдатель модифицирует наблюдаемое. Достаточно увидеть будущее, чтобы его изменить. Та блондинка увидела будущее – и изменила его.
– Если причина во мне, то мне и искать противоядие. Что я могу сделать, чтобы всему этому помешать?
– Хотел бы я знать! Сейчас у меня не вполне ясная голова. Мне уже не до путешествий во времени, стало трудно сосредоточиться. От лекарств и спиртного у меня мутится рассудок, но я не могу обходиться без того и без другого. Раньше сигарета помогала мне яснее мыслить, но и этот целительный эффект остался в прошлом.
– Тем не менее мы беседуем.
– Ты – единственный, кто способен до меня достучаться. С некоторых пор я уже не могу открывать двери бессознательного.
– Скажите, что я могу сделать!
Рене-63 закрывает окно. Становится еще жарче, зато не так шумно. Он закуривает сигарету, раздумывает и, наконец, говорит:
– Как я говорил, я входил в круг людей, искавших способ положить конец этой беде. На нашем последнем совещании была упомянута книга, которая могла бы повлиять на время.
– Книга?! Что за книга?
– Я помню только название: «Пророчество о пчелах».
9
По привычке Рене отматывает немного туалетной бумаги, так же машинально спускает воду, идет в ванную и моет руки. Перед ним зеркало.
ЧТО Я СДЕЛАЛ?
За первым вопросом автоматически следует вопрос:
КТО Я ТАКОЙ НА САМОМ ДЕЛЕ?
Он брызгает себе в лицо водой, трет щеки. На ум приходит фраза, которую он часто слышал от отца: «Чтобы понимать будущее, надо помнить прошлое».
Как я до этого дошел?
Он был робким ребенком, средним учеником, его ждала скучная, спокойная жизнь по примеру родителей, прививших ему вкус к знаниям. Пенелопа, его мать, преподавала точные науки. От нее он усвоил, что познание научной истины сродни полицейскому расследованию. Эмиль, его отец, учитель истории, передал ему страсть к исторической правде, которую считал актом справедливости.
Обоим была близка мысль, что наука и история не могут не изумлять.
Но школьные учителя требовали от него только запоминания имен королей, названий рек и сражений, дат, столиц. Все это было трамбованием мозгов; хорошие оценки ставили тем ученикам, кто мог как можно ближе к тексту отбарабанить заученный урок.
Книги по программе французской литературы чуть ли не вызвали у него отвращение к литературе вообще.
Это как шпинат: от него может стошнить, если не добавить соус бешамель.
Благодаря некоторым преподавателям и своим родителям юный Рене все же уяснил, что надо постигать отрасли науки как игру ума, а не просто как блоки информации.
«Все, что нас окружает, красиво, надо только проявить внимание», – говорил ему отец. «Все, что нас окружает, достойно восторга, надо только постараться понять, как все это устроено», – дополняла его мать.
От всего этого у Рене появлялось желание лезть под капот машины и наблюдать за двигателем, заглядывать за холодильник, чтобы понять, откуда берется холод. Он разобрал на мельчайшие детали старый механический будильник, чтобы понять… что такое время.
Тем не менее желание понять, что такое на самом деле наш мир, делало его мать тревожной. Каждое утро, послушав по радио новости, она удрученно вздыхала и закуривала, как будто хотела выдохнуть вместе с дымом всю черноту мира.
Она слишком много курила и в конце концов умерла от рака легких. Потом, в 55 лет, заболел болезнью Альцгеймера его отец. Наверное, чтобы забыть утрату – свою большую любовь.
Теперь отца содержали в специальном санатории.
Рене унаследовал профессию родителей – тоже стал учителем.
Он тоже хотел показать своим ученикам, что история – это забавно, увлекательно, удивительно, что все эти странные люди, жившие в прежние времена в разных странах, совершали поразительные поступки – как к добру, так и к худу.
А потом он повстречал Опал Этчегоен, выступавшую в плавучем театре с удачным названием «Ящик Пандоры».
Ему вспоминается первый его сеанс гипноза…
Открыв дверь 109 в коридоре своих прежних жизней, он оказался солдатом Первой мировой войны во время смертельного «наступления Нивеля».
Я думал, что знаю, кто я такой, но не знал, кем был раньше.
За тем первым опытом последовали тяжелые дни. Чтобы исправить это нарушение в спокойном ритме своей жизни, он снова отыскал гипнотизершу и потребовал, чтобы та излечила его от ментальных нарушений, вызванных путешествием в прошлое.
Она объяснила, что его прошлую жизнь не поменять, зато есть возможность открыть для себя другие свои прежние жизни. Лучшим способом забыть болезненное путешествие она назвала другое путешествие в иную, более приятную жизнь.
Она научила его сознательному применению этого нового инструмента для исследования мозга.
