Мастер и Марта

– Нет. Нет, он не гордится.

– Да, да, я знаю, что это за тип: он способен крови выпить море, а радости подарить каплю.

– Нет. Нет, он совсем не такой. Рядом с ним так хорошо, так светло и радостно, – лицо Марты на мгновение озарилось, словно в ней зажглась какая-то лампочка. – А когда его нет рядом, становится невыносимо пусто и вообще – бессмысленно, – лампочка погасла, Марта зябко поежилась. – Вот, в этом все дело: без него все теряет смысл.

– Но должны же у него быть какие-нибудь недостатки? В этом мире существует только один идеальный мужчина – мой племянник.

Марта грустно усмехнулась.

– О да, у него есть недостатки! Но я почему-то все равно люблю его.

– Бедная ты моя девочка, – медленно произнесла колдунья. – Что же мне с тобой делать?.. Слушай, а эта его невеста – она хорошая? Может, мы ее немножко?..

Марта покачала головой.

– Лучше помогите мне его разлюбить.

– Так ты все решила?

– Да.

Ведьма поднялась с кресла.

– Может, все-таки передумаешь?

– Нет.

– Ну тогда ты обратилась по адресу – в наших краях никому, кроме меня с этим не справиться. – Тетка Флорана вытерла руки о свою несуразную юбку. – Разве что мой племянник мог бы, но он нипочем не возьмется за такое.

Колдунья пошарила рукой в воздухе, словно на полках, и пробормотала:

– Куда я ее дела? Давно ею не пользовалась…

В ответ на эти действия откуда-то из глубин дома выплыла скрипка и подлетела к ведьме. Жестом заправского скрипача тетка Флорана положила инструмент на плечо и осторожно провела смычком по струнам.

– Ну что же, давай поищем любовь в твоем сердце.

Она еще поводила смычком, подобно музыканту, который готовится начать играть, но Марта чувствовала, что это не просто подготовка к игре – ведьма настраивалась на ее, Мартину, волну, готовилась услышать музыку ее сердца.

И вот зазвучала мелодия – минорно, тихо, медленно и робко, чуть тревожно, с маленькими паузами – а Марта вдруг вспомнила свою первую встречу с Флораном, как она ужасно растерялась и не могла произнести ни слова; ему тогда, вероятно, было очень забавно.

Потом ей вспомнился ужин вдвоем при свечах, его мягкий завораживающий голос и загадочная улыбка.

Первый урок, когда она не могла им налюбоваться и по этой причине пропустила мимо ушей, что он ей говорил.

Музыка стала чуть громче, чуть смелее и радостней.

Урок, когда она, пытаясь сотворить тарелку каши, разнесла всю кухню вдребезги, а он даже не рассердился.

Мелодия набирала обороты, паузы исчезли.

Та ночь, когда она лечила его раны.

В музыке прозвучала нежность.

Тот день, когда она, похитив браслет, удирала от него в поднебесье – вот это была гонка!

Мелодия заструилась быстро и радостно, изобилуя виртуозными виражами.

А он потом не сказал ей ни одного грубого слова.

Снова нежные ноты, в том же быстром темпе.

День Середины Лета, встреча у статуи Жениха с Невестой и неожиданный поцелуй.

Музыка прозвучала мощно, сильно и громко, затем стала плавней, немного тише.

Купание в море в облике дельфинов.

Музыка безоблачного счастья.

Их попытки объясниться.

Мелодия надежды и чуть-чуть тревожных нот.

– Нашла, – тихо сказала ведьма, и в голосе ее Марта заметила скрываемое благоговение.

Девушка вынырнула из своих воспоминаний и посмотрела на колдунью. Та водила смычком по струнам с таким трепетным видом, как будто держала в руках нечто бесценное и очень хрупкое; музыка лилась светлая, чистая.

– Что будем делать? – спросила тетка Флорана, продолжая играть.

На какой-то миг у Марты закружилась голова, девушка вдруг перестала понимать, где она находится и зачем. Потом сознание вернулось к ней, Марта сглотнула ком в горле и произнесла, стараясь, чтобы получилось как можно тверже:

– Режьте.

Кресло, в котором она сидела, вдруг развернулось, так что колдунья оказалась у Марты за спиной.

– Тебе лучше этого не видеть, – пояснила ведьма.

Музыка разительно изменилась: теперь в ней слышны были лишь тревога и боль, накал этих страстей становился все выше. Перед мысленным взором Марты возникло лицо Флорана, она зажмурилась, изо всех сил вцепившись в подлокотники, но никак не могла отогнать видение. Все, что она чувствовала сейчас – это безумный страх потерять его.

А ведьма пилила и пилила, Марта не могла бы сказать, сколько времени это продолжалось, ей показалось, что нестерпимо долго.

– Крепко сидит, зараза, – прохрипела колдунья. – Может, передумаешь?

– Режьте уже! – взмолилась Марта.

Тетка Флорана ударила по струнам, скрипка взвизгнула совсем невыносимо, Марта услышала, как что-то рвется, и все стихло.

Марта обмякла в кресле.

– Дыши, – еле выговорила колдунья заплетающимся от усталости языком и развернула ее кресло к себе.

Марта глубоко вдохнула. Только теперь она заметила, что ее лицо все мокрое от слез. Она открыла глаза. Лицо тетки Флорана блестело от пота, даже волосы намокли. Колдунья в изнеможении рухнула в кресло напротив и, отдуваясь, отбросила в сторону скрипку, на которой не осталось ни одной целой струны. Так они сидели молча, приходя в себя.

Дыхание Марты постепенно выравнивалось, в голове не было ни одной мысли. Потом она стала различать звук капающей жидкости, и несколько времени слушала его. Затем девушка обернулась на звук и обнаружила, что капает из лопнувшей трубки гигантской ведьминой соковыжималки.

– Сок течет, – сказала Марта.

Колдунья улыбнулась, наблюдая за девушкой.

– Хочешь картофельного сока?

– Нет, спасибо. Сколько я Вам должна?

Ведьма вяло замахала руками:

– Нет-нет, нисколько. Я за такое денег не беру.

– Спасибо. Тогда я, пожалуй, пойду.

Марта медленно встала на ноги.

– До свидания.

– До свиданья, Марфа. Будь счастлива.

Все так же медленно Марта вышла на крыльцо и остановилась.

– Посиди, отдохни на воздухе, – услыхала она из дома рокочущий бас и села на крыльцо.

Ветерок приятно обдувал ее, играл с волосами. Марта чувствовала себя, как после тяжелой болезни, когда все плохое уже позади. Она сидела и смотрела, как колышутся зеленые лепестки и разноцветные листья, вдыхала пряные ароматы незнакомых трав и тихо улыбалась. Три редиски выскочили из земли, полетели к дому и скрылись в окне.

«Пора идти», – подумала Марта. Возможно, она нужна дома, и Флоран уже ее ищет. При мысли о Флоране в сердце внезапно кольнуло, и Марта тихонько ойкнула.

– Это ничего, – прогудела ведьма, высовываясь в окно. – Это может быть первое время, иногда, потом пройдет… Кстати, Марфа, отличное платье, надо будет племяннице подарить такое.

Глава 4

Когда Марта подошла к своему чародейскому жилищу, она уже чувствовала себя вполне сносно. Отметив мимоходом, что краска на стенах дома местами облупилась и требуется некоторый ремонт, Марта вошла через парадный вход и первым делом направилась на кухню – девушка порядком проголодалась.

Там никого не было, зато Марта нашла там много съестного и принялась торопливо сооружать себе бутерброды, одновременно закладывая в рот ломтики сыра и колбасы. До нее донеслись шаги и голоса из коридора.

– Да, это очень приличный учебник, – говорил Флоран. – Насколько я знаю, портретисты высоко оценивают его. Можешь еще почитать пособие по живописи Августина… – Флоран с Эмильеном вошли в кухню, и Флоран вдруг замер, как вкопанный, уставившись на Марту. – Августина… этого, как его… – Флоран умолк.

– Забыли фамилию? – спросил Эмильен.

– Какую фамилию? – рассеянно переспросил Флоран. – Ах да, фамилию… Эта книга наверняка есть в библиотеке, ты можешь найти ее там.

Эмильен удивленно взглянул на учителя и со словами:

– Пойду поищу, – ретировался.

Распространяя вокруг себя запах сырой рыбы, Флоран приблизился к Марте, он был потрясен и не пытался это скрыть.

– Марта, что ты с собой сделала? – с ужасом произнес чародей, всматриваясь в нее.

Она тоже всматривалась в него, не в силах перестать жевать. Что это с ним случилось? Отчего он вдруг стал ниже ростом и уже в плечах?

– Сделано грубовато, но тщательно, восстановлению не подлежит, – констатировал Флоран таким тоном, словно говорил: все потеряно. – И кто только решился на такое?

Марте стало его жалко. Она пыталась придумать, что бы сказать, чтобы его утешить, но ничего подходящего на ум не приходило. Вместо этого в голову лезла ерундовая мысль, уместно ли продолжать сейчас есть. В конце концов, она решила, что уместно, и принялась за новый бутерброд.

– Прости меня, Марта, это я во всем виноват, – заговорил Флоран, голос его чуть заметно подрагивал. – Мне нужна только ты, и никто больше. Я должен был сказать это раньше, я идиот.

Марта вздрогнула и едва не подавилась: в сердце опять кольнуло, но в следующую секунду она уже забыла об этом.

– Ты понравилась мне с самого начала, с того дня, когда появилась здесь. Ты пришла – и моя жизнь изменилась, заиграла красками. Но ты вела себя так странно и необычно, что я никак не мог понять, нравлюсь ли я тебе. К тому же, ты сказала, что у тебя есть жених. Я из кожи вон лез, чтобы завоевать твое сердце. Я хотел, чтобы ты считала меня ценным призом, и не придумал ничего умнее, как флиртовать с Аннабель. Когда ты выпила приворотное зелье, я страшно испугался, что ты предпочтешь мне другого, ведь у тебя появился такой большой выбор. Потом ты призналась, что у тебя нет жениха, и я ужасно обрадовался. Я хотел рассказать тебе о своих чувствах, но почему-то не сделал этого. Я не знаю, что мне мешало, наверно, я привык жить один и боялся что-то менять так скоро. К тому же, пророчество. Я думал, что, может, будет лучше поговорить с тобой после того, как все случится. А потом я получил известие, что на семейном совете мне выбрали невесту, и вместо того, чтобы сказать родным, что они опоздали и у меня уже есть ты – вместо этого я предпочел плыть по течению и ждать, что будет. Я думал, что время все расставит на свои места. И вот теперь я наказан сполна. Я не знаю, как я жил без тебя все эти годы. И я не знаю, как и зачем буду жить без твоей любви дальше. Я люблю тебя, Марта. Я понимаю, что говорю это слишком поздно, но не могу молчать. Я тебя люблю.

Марта проглотила то, что было у нее во рту, искренне сказала:

– Мне жаль, что все так вышло, – и снова откусила.

Флоран опустил голову и закрыл лицо руками. «Волосы у него довольно-таки хорошие, – подумала Марта. – Хотя бывают и лучше, конечно». Убрав ладони от лица, чародей стремительно выбежал из кухни.

Вечером, раздеваясь перед сном, Марта обнаружила на одежде возле сердца небольшое пятно подсохшей крови. Она оглядела себя в зеркале – на теле никаких повреждений не было видно.

– Что это ты там рассматриваешь? – поинтересовалась Лили.

– Ничего.

Этой ночью Марте приснился сон. Идет Марта по лесу и понимает, что она здесь неспроста. Да и лес непростой – волшебный. Неизвестно, то ли день, то ли ночь, то ли зима, то ли лето, а отчего-то приятно. И находится Марта в состоянии очарования. Вот видит Марта: впереди кто-то идет. Мужчина. И очень хочется ей догнать этого человека. Марта шагает за ним, сначала осторожно, потом смелее. Мужчина все ближе, и Марте становится ясно, что он и есть источник ее очарования. Больше всего на свете ей хочется увидеть его лицо, но мужчина идет не оборачиваясь, а догнать его ей не удается, и она спешит… Вдруг он замедляет шаг и начинает поворачивать голову…

– Марта… Марта, вставай! – Лили стащила с нее одеяло, как когда-то в детстве. – Сегодня нельзя опаздывать, сразу после завтрака попробуем накрыть весь дом защитным куполом.

– М-м-м, – ответила Марта, пытаясь досмотреть чудесный сон, но он уже ускользнул от нее. Досадуя, что не успела увидеть лицо мужчины, Марта перевернулась на другой бок, стараясь удержать хотя бы чувство очарования. В комнате уже было по-прежнему тепло, вставать не хотелось.

– Подъем, – повторила Лили и зашлепала невидимыми босыми ногами в ванную.

Одеваясь и причесываясь, Марта все старалась сохранить приятное ощущение, на слова Лили отвечала осторожно, чтобы не сбиться со своей волны.

Так же Марта вела себя и за завтраком – вроде бы со всеми, вроде бы и беседовала, а все же тем временем плавала в своих сновидениях.

После трапезы Флоран велел всем взять волшебные палочки, приготовиться, и на ковре-самолете принялся отвозить своих учеников в углы огромной пентаграммы, которую успел начертить до завтрака. Он развез их всех, одного за другим, оставив Марту последней, словно не решаясь к ней приближаться. Марта видела, как он страдает, и сочувствовала ему – она помнила, как ей самой было плохо еще совсем недавно. Вместе с тем, девушке не хотелось, чтобы он своим присутствием, своей сильной энергетикой нарушил то дивное состояние, в котором она пребывала.

Они летели молча, сидя бок о бок на коврике. Иногда Марта поглядывала на чародея. Удивительное дело, с тех пор, как она его разлюбила, он стал казаться ей каким-то маленьким, и этот постоянный запах морских водорослей – как могло все это ей нравиться раньше?

Флоран высадил ее на опушке леса, и Марта даже не спросила, где она находится. Не сказав ни слова, чародей улетел. Девушка заняла свое место в пентаграмме, но смотрела больше не на дом, располагавшийся метрах в пятидесяти от нее, а в лес, окружавший ее. Чем дольше она смотрела, тем сильнее ей казалось, что это тот самый лес из ее сна.

Когда по ее подсчетам, Флорану уже пора было вернуться в дом и дать сигнал для начала работы, Марта встала лицом к центру пентаграммы, спиной к чаще, но все ее чувства были направлены туда, в лес, и вдруг она уловила какой-то звук, словно под чьей-то ногой хрустнула ветка. Марта скоро обернулась: за деревьями мелькнула фигура мужчины. Условный знак мог появиться в любой момент, Марта бросила быстрый взгляд в сторону дома – сигнала еще не было. Она снова развернулась к лесу – мужская фигура мелькнула еще раз, теперь уже дальше. Марта колебалась, ей хотелось разделиться надвое. И в тот самый миг, когда над крышей взметнулся голубой огонек, Марта бросилась в лес.

Мужчина шел не оглядываясь, как и во сне. И то же приятное чувство охватило ее. Марта почти догнала его, и теперь хорошо видела его волнистые волосы – она вспомнила, что в ее сне все так и было. Сейчас он обернется. Вот сейчас.

Мужчина замедлил шаг и медленно повернулся в три четверти, улыбаясь, посмотрел Марте в глаза и пошел дальше, девушка – за ним. Тут Марта заметила, что все вокруг меняется, словно она из лета попала в весну. Ее окружали цветущие благоуханные деревья: яблони, черемухи, вишни. Самый воздух был влажный, весенний. Мужчина сел на молодую траву под черемухой. Совершенно очарованная, Марта подходила все ближе. В руках у него появилась флейта, он заиграл, а Марта села рядом. Белые лепестки осыпались с черемухи и падали на них, музыка лилась и струилась. Марте было так хорошо, что она готова была сидеть здесь вечно, она забыла обо всем на свете.

Вдруг мужчина отнял флейту от губ и прислушался. Марта тоже прислушалась, но ничего не заметила.

– Как тебя зовут? – спросила она.

Он приложил палец к губам, продолжая слушать.

Марта немного подождала, но, не выдержав, спросила снова:

– Как мне тебя называть?

Лепестки осыпАли его волнистые волосы. Он чуть наклонился к ней, негромко ответил:

– Апрель.

И тут же перевел взгляд на что-то за ее спиной. Марта обернулась и увидела Флорана.

– Марта, вот ты где, – произнес Флоран с облегчением. – А я тебя ищу. У тебя все в порядке?

Марта растерялась, она не знала, что сказать. Девушка повернулась к Апрелю и обнаружила, что тот исчез. И весна внезапно сменилась летом. Марта растерянно озиралась по сторонам. Несколько белых лепестков черемухи упали с головы ей на колени. Флоран отвел глаза, словно был не в силах смотреть на Марту. Она досадливо поморщилась – если бы не Флоран, Апрель, вероятно, был бы еще здесь.

– У нас без тебя ничего не вышло, – сообщил Флоран.

Только сейчас Марта осознала, как она всех подвела.

– Извини, Флоран, я не знаю, что… Давай попробуем еще раз.

– Не получится. Все потратили слишком много сил, нужно восстановиться. Теперь только завтра.

Глава 5

– Все в сборе, кроме Флорана, – сказала Аннабель, поставив на стол супницу. – Кто-нибудь знает, где он?

Марта пожала плечами, раскладывая ложки.

– Я думаю, он у себя, – высказался Квентин.

«Уж ты-то знаешь», – подумала Марта.

– Надо позвать его на обед. Я сбегаю, – произнес Эмильен и вышел.

Девушки продолжили накрывать на стол. Вскоре Эмильен вернулся.

– Флоран не будет обедать. Он сидит там, на берегу моря, под дождем, – сообщил художник. – Без зонта, – добавил Эмильен и покосился на Марту.

– Тогда приступим к еде, – пригласила Марта. В сердце кольнуло, но уже совсем слабо.

– Знаете, Марта, у меня сложилось такое впечатление, что купол сегодня не сомкнулся именно с Вашей стороны, – обратился к ней Квентин, принимаясь за суп. – Вам надо старательнее заниматься.

«Джентльмен Флоран, – подумала Марта, – никому не рассказал о причине сегодняшней неудачи».

– Да, вероятно, так оно и было, – сказала она вслух. – Прошу меня извинить.

– Я мог бы позаниматься с Вами дополнительно, – предложил Квентин. – Вам было бы полезно обратить внимание на некоторые аспекты.

– Это было бы очень любезно с Вашей стороны, – в тон ему ответила Марта. – Я подумаю над Вашим предложением.

«Зачем ты мне, – подумала она, – вот если бы Апрель…» Как все-таки жаль, что им пришлось расстаться так внезапно, совсем не поговорив. Увидит ли она его снова? И когда?

– Подумайте-подумайте. Вы должны понимать, что надежная защита является сейчас для нас первоочередной задачей. Вам следует отнестись к этому со всей серьезностью.

«Ну занудил», – подумала Марта и кивнула, надеясь, что после этого Квентин отвяжется. Но он продолжал ей еще что-то говорить.

– Марта, ты не хочешь пойти к Флорану? – одновременно прошептала Лили ей в самое ухо, пользуясь своей невидимостью. – Он почему-то хандрит, я только что сбегала посмотреть на него. Сидит весь мокрый и не шевелится. Подходящий момент – ты его пожалеешь, и вы снова сойдетесь.

Марта отрицательно помотала головой.

Лили истолковала причину ее отказа по-своему:

– Не бойся. Я чувствую – он сейчас в полном упадке.

– … в этой связи, Марта, я бы Вам порекомендовал также потренировать более простые, подводящие заклятия, такие как… – продолжал Квентин.

– Смотрите, что это? – вдруг воскликнула Аннабель.

Марта посмотрела в указанном направлении: через низенький порожек в кухню с плеском заливалась вода. Она текла откуда-то из коридора, и с каждой секундой ее становилось все больше.

– Что это? – растерянно повторила Аннабель.

Вода уже заливала им обувь.

– Черт знает что! – выругался Квентин. – Нельзя даже поесть спокойно!

Он с раздражением отодвинул свой стул от стола и встал, быстро выглянул в коридор и вернулся.

– Думаю, течет из комнаты Флорана. Его дурацкое море вышло из берегов.

Словно в подтверждение этих слов возле самых ног Марты в воде, поднявшейся уже по колено, резво проплыли красные рыбки.

– Придется пойти разобраться, – произнес Квентин, приосаниваясь.

– Я тоже пойду, – вызвался Эмильен.

– Будь осторожен, – сказала Лили, и по ее голосу Марта поняла, что сестра очень беспокоится за него.

Вода уже приближалась к поясу.

– И я пойду, – неожиданно для себя решила Марта.

Квентин окинул ее испытующим взглядом и сказал:

– Хорошо. А вы, девочки, посидите пока на крыльце.

По пояс в воде ученики чародея побрели из кухни, мимо них проплывали рыбы, водоросли, книги, тапочки, посуда. Внезапно Аннабель взвизгнула и отскочила в сторону.

– Кого Вы там опять увидели – мышь? – недовольно спросил Квентин.

– Медуза, – Аннабель указала дрожащим пальцем в дверной проем гостиной.

Приглядевшись, Марта увидела ее. Медуза была большая, почти полметра в диаметре, прозрачная, скользкая, с сиреневыми щупальцами.

– Аннабель, Вы же без пяти минут чародейка, – укоризненно произнес Квентин. – Примените какое-нибудь заклятие.

– Я не могу без волшебной палочки, – нашлась Аннабель.

Тут они сообразили, что все волшебные палочки остались в учебной комнате.

– Я принесу, – сказал Эмильен и поплыл.

– Будь осторожен! – воскликнула Лили.

– Не волнуйся!

– А Вы, девочки, на крыльцо, – скомандовал Квентин. – Марта, может, и Вы тоже… А это что такое?

Внезапно все трое увидели лестницу. Только что ее здесь не было, и вдруг – пожалуйста, отличная широкая лестница на второй этаж.

– Прекрасно, – обрадовался Квентин. – Пойдем туда. Может, удастся вывести вас на чердак.

Проскочив мимо второго этажа и мельком заметив там все те же запертые двери, они вышли на крышу, где ветер тут же набросился на них, совершенно мокрых. Крыша словно ждала их, здесь было все, что им требовалось: веранда с креслами, теплые пледы.

– Вот и славно, – сказал Квентин. – Все, я ушел.

– Я с Вами, – напомнила Марта.

Они побежали по ступенькам вниз.

На первом этаже, стоя по грудь в воде, их ждал Эмильен с пучком волшебных палочек в поднятой руке. Марта с первого взгляда поняла, что с ним что-то не так, и присмотрелась повнимательней, и пока она присматривалась, Эмильен у нее на глазах принялся обрастать шерстью. За считанные секунды он покрылся густым коричневым мехом и стал похож на животное. Это было так неожиданно и выглядело настолько дико, что Марта с Квентином лишились дара речи.

– Эмильен, что с Вами? – после паузы спросила Марта, судорожно сглотнув.

– В учебной комнате, увы,

Случайно я хлебнул воды, – пропел Эмильен фальцетом, при этом у него изо рта вылетели мыльные пузыри.

– Кажется, я начинаю понимать, что произошло, – догадался Квентин. – Эмильен глотнул воды, в которую попали различные снадобья.

– Покрытый шерстью обезьян,

От разных зелий стал я пьян, – спел Эмильен, продолжая пускать мыльные пузыри.

– Так, – решительно произнес Квентин, подняв подбородок повыше, чтобы в рот не попала вода; ему пришлось это сделать, поскольку он был ниже остальных. – Эмильен – на крышу, мы с Мартой – к Флорану.

– Как скажешь, мудрый командир,

Мы в этой битве победи-и-и-им, – Эмильен вывел потрясающую руладу. Мыльные пузыри так и кружились вокруг него.

– Ладно-ладно, иди уже, – поторопил его Квентин.

Эмильен, увлеченный вокализом, не двигался с места. Тогда Квентин взял его за плечи и подтолкнул к лестнице, но тут же с криком отдернул руки – они были обожжены, вода вокруг них вскипела, поднялся пар. Квентин продолжал кричать, с недоумением и ужасом глядя на свои ладони, а Эмильен, столь же ошеломленный, таращился на него из-под мохнатых бровей, когда Марта плыла по коридору среди мелкой домашней утвари в направлении лечебного кабинета. «Только бы не хлебнуть воды», – подумала она с беспокойством.

В лечебном кабинете мерно покачивались на мелких волнах флаконы с лекарствами. Поиски зелья от ожогов заняли некоторое время, поскольку все теперь приходилось делать на плаву – до пола Марта уже не доставала. Она старалась не думать о том, что некоторые сосуды могли быть закупорены негерметично, и в таком случае в данный момент она принимает некую лечебную ванну.

На обратном пути навстречу ей попался крупный скат, двигавшийся очень быстро, Марта еле успела прижаться к стене, чтобы пропустить его.

Оказавшись у лестницы, Марта быстро полила зельем руки Квентина, крики которого теперь перешли в сдавленные стоны; девушка вдруг поняла, что они уже потеряли много времени и надо спешить к Флорану.

– Сидите на лестнице и никуда не ходите, – попросила она Квентина с Эмильеном и поплыла по коридору.

Комната чародея была залита водой почти до потолка. Когда Марта открыла дверь, модели кораблей, столь любимые Флораном, бросились к ней, словно к хозяйке. Раздвигая в стороны тетради, одежду и прочее барахло, Марта доплыла до окна и оказалась на морском берегу. Собственно, берега уже не было: Квентин оказался прав, море вышло из берегов и затопило все и вся.

Она сразу заметила его, несмотря на расстояние и завесу дождя. Он сидел на неком возвышении лицом к морю. Марта видела его в профиль. Из спины чародея торчал дельфиний плавник. Волны с силой ударялись о каменистый уступ, на котором сидел он, иногда накрывая Флорана с головой, но чародей оставался неподвижен, лишь лицо его вытягивалось, как голова дельфина, когда на него попадала волна. Дождь лил вовсю.

Марта поняла, что уже порядком устала плавать в своем платье. Флоран был довольно далеко, и плыть до него она будет долго. А требовалось действовать быстро – это она вдруг определила безошибочным чутьем. Ей совершенно необходимо было стать дельфином, и когда Марта это осознала, то обнаружила, что она уже дельфин.