banner banner banner
Те, кого нет
Те, кого нет
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Те, кого нет

скачать книгу бесплатно

Те, кого нет
Вера Васильевна Минакова

Говорят, что разбитое зеркало – к несчастью. Но можно ли назвать несчастьем возможность узнать больше о своей странной магии и встретиться с древними духами? Мне кажется, нет. А вот оказаться в центре паутины семейных интриг – другое дело. Но и с этим я справлюсь. Во всяком случае, попытаюсь.

Простое имя – сложная игра.

Арли, Шарлотта, Лотта, Каролина.

Опять меняю лица, имена…

Мне это иногда необходимо.

За именем меняется судьба:

Характер мой остался, те же маски.

Но только изменилась я сама:

Я сильная, я всё смогу, я справлюсь.

И снова поменялись времена.

На мир смотрю теперь я с точек разных.

Моя душа сгорает без огня –

Но может, это будет не напрасным.

Глава 1.

20 апреля 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

Высокое напольное зеркало в старинной деревянной раме задрожало, пошло волнами и рассыпалось, словно взорвалось изнутри, украсив осколками всю комнату и оставив лежать на ковре тело.

Я ошеломлённо глядела на сотворённую собственноручно катастрофу. Перепутала слова заклинания? Движения? Вроде бы нет… или всё-таки?..

Меня спасла лишь собственная реакция – как только зеркало начало подозрительно дрожать, я отшатнулась к стене, пропустив осколки мимо. Надо думать, иначе одна незадачливая колдунья рисковала превратиться в милого ёжика с зеркальными иголками. Перспектива не радовала.

Убедившись, что дождь из зазеркалья прекратился, я осторожно пробралась к телу. Под ногами хрустело стекло, но куда ему соперничать с человеком (а человеком ли?) вокруг которого медленно, но верно растекался тёмно-красный ореол. Только трупа в моём доме не хватало для полного счастья!

Отогнала уже нарисованную воображением картинку, как закапываю тело во дворе, и попыталась перевернуть оное. Тяжёлое! Тяжёлый.

Гость с глухим стоном перекатился на спину. Мужчина. Молодой, скорее всего, мой ровесник. Чёрные коротко стриженные волосы слиплись у висков, резко контрастируя с иссиня-бледной кожей, одежда – зелёная рубашка и тёмные брюки – изорвана осколками зеркала и испачкана кровью. Дополнял картину явно дорогой кинжал, чья украшенная крупным красным камнем рукоять торчала в районе правого подреберья.

Я нахмурилась, пытаясь оценить состояние нежданного гостя. Крови он потерял много, но каким-то чудом ещё цеплялся за жизнь, и обрывать её я не имела права. Да и не впишется свежая могила в мой садик, хотя…

Моргнула, привычным способом пытаясь разглядеть кружево, и с трудом удержалась от потрясённого возгласа. Жизненные нити вместо правильного узора насыщенного жёлтого цвета представляли собой непонятный клубок разорванных бледно-бежевых обрывков с живописной дырой там, где торчал кинжал. Я глубоко вздохнула, успокаиваясь и собираясь с силами, положила правую руку на навершие кинжала и резко выдернула оружие, левой подхватывая и соединяя вместе обрывки тонкой паутины, тем самым останавливая кровотечение. Затем, чувствуя себя пряхой, начала сплетать другие, более мелкие разрывы, одновременно по капле вливая собственную силу, насыщая получающееся кружево цветом. Свой резерв я видеть не могла, и, только когда в глазах потемнело и я сама чуть не упала лицом на гостя, осознала, что переоценила силы. Кружево мужчины мягко светилось приглушённым жёлтым цветом, и я не осмелилась больше экспериментировать. Что смогла – сделала, остальное зависит уже от гостя. Я тяжело опёрлась на руки, поморщилась, ощутив, как в ладони вонзаются осколки. Надо бы убраться, наверное. Хотя, кто меня увидит?..

Кое-как, больше на волевом усилии поднялась на ноги. Комната кружилась перед глазами, и, чтобы не упасть, пришлось схватиться за очень вовремя оказавшуюся рядом спинку кресла. Переждав приступ слабости, я почти упала на подушки, обессилено закрыла глаза. Головокружение усилилось, перед закрытыми веками замелькали яркие круги, виски сдавило болью. Перестаралась. Балансируя на грани сознания, я открыла глаза, заставила себя дышать глубоко и ровно. Очертания комнаты то расплывались, то собирались в чёткую картинку. Я откинулась на спинку кресла, сдаваясь, и провалилась – то ли в сон, то ли в глубокий обморок.

***

20-21 апреля 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

Когда открыла глаза, в комнате ничего не поменялось. Пустая рама от зеркала, два кресла, диван, небольшой журнальный столик, окно, занавешенное тяжёлой портьерой, ковёр на полу, мужчина. Я отметила ровное дыхание гостя и, опираясь израненными руками на подлокотники, поднялась на ноги. Головокружение прекратилось, ноющая боль с висков переместилась на затылок и затихла там, давая мне возможность дойти до ванной комнаты. Глядя на красную воду, стекающую с рук, я пыталась обдумать сложившуюся ситуацию. Получалось плохо.

Итак, что мы имеем. Неизвестный мужчина, пока что живой, и надеюсь, таким же останется, очутился в моём доме, вывалившись из зеркала. Виновата в этом я? Утверждать не буду. Кто он – не понятно, подожду, пока очнется и спрошу. По-хорошему, конечно, надо бы перетащить его хотя бы на диван, но где гарантии, что выправленное мною с таким трудом кружево не расползётся? В конце концов, сквозняки сейчас – меньшая из проблем. Далее. Взорвавшееся зеркало прибавило мне работы, и комната сейчас похожа на место военных действий. Да и я сама не лучше. Выключив воду, с тяжёлым вздохом посмотрела на своё отражение в небольшом зеркале над раковиной. Бледная, почти как гость, с искусанными губами. Зрачки расширены настолько, что серо-голубая радужка превратилась в тонкую каёмку. Волосы, заплетённые в косу перед занятием, чтобы не мешались, превратились в форменное воронье гнездо, а не аккуратную причёску. На лице пара мелких царапин – уж не знаю, как я их получила, а про руки и говорить нечего. И себя сейчас не подлечить, вся сила ушла на гостя.

С тяжёлым вздохом оторвавшись от созерцания собственного отражения, я вышла из ванной. Заглянула в гостиную, отметила, что ничего не изменилось. Ещё раз вздохнула и упрямо тряхнула головой – спать. Цедить последние силы из своего организма – не лучшая задача, есть риск, что в доме точно будет труп, не гостя, так мой собственный. Вот папочка-то обрадуется…

Двадцать три ступеньки лестницы и пятнадцать шагов до кровати оказались для меня маленьким подвигом. В постель я рухнула, даже не думая снять платье, и отключилась, едва голова коснулась подушки. Всё потом.

Проснулась, когда за окном уже вовсю светило солнце. Тело ныло, как после долгой болезни или тяжёлой нагрузки, в глаза словно насыпали песка, но голова не кружилась, да и чувствовала я себя хоть и разбитой, но вполне живой. Спустила ноги с кровати, осторожно встала. В порядке? Вроде как. Подошла к открытому окну, глубоко вдохнула свежий лесной воздух. Судя по солнцу, сейчас около полудня. А если учесть, что занималась я ближе к вечеру, то с момента появления гостя из зазеркалья прошло больше двенадцати часов. Интересно, внизу меня ждёт живой человек или он решил помереть, пока я спала? Вот и проверим.

Очень осторожно, прислушиваясь к собственному организму, я спустилась на первый этаж. Пустая рама. Крошево. Ковёр. Человек.

Аккуратно присев на корточки, я протянула руку к шее незнакомца, нащупывая пульс. Не успела обрадоваться мерным толчкам крови на артерии, как на моём запястье сомкнулись ледяные пальцы гостя. Я пошатнулась, почти упав на мужчину сверху, вынужденно опёрлась на вторую руку, зашипев от боли от впившихся в ладонь осколков и хватки незнакомца. Подняв голову, я столкнулась взглядом с ярко-синими, лихорадочно блестевшими глазами гостя.

–Отпустите, – тихо попросила, но он не спешил. Бледные губы шевельнулись, выдавливая слова.

–Где… я?

–В моём доме! – я со злостью попыталась вырваться, но мужчина держал крепко, так что я опять чуть не упала на него. – Озёрный край, Альгария. Такой ответ вас устроит?

Ледяные пальцы разжались, и я наконец выпрямилась, шипя сквозь зубы.

Мужчина внимательно следил за мной, не делая, впрочем, попыток пошевелиться.

Он дождался, пока я отряхну руку от осколков и растирая запястье, упаду в кресло.

–Кто… вы?..

–Вам имя? – я хмуро взглянула на него сверху вниз. – Каролина. А вы?

Ответа я не дождалась, и не скажу, что сильно удивилась этому.

Мужчина попытался встать, губы его упрямо сжались. Я напряжённо следила за тем, как он неловко, опираясь на руки, садится и оглядывается. Упрямый. Представляю, с каким трудом даётся ему каждое движение. Кружево-то я сплела заново, но многочисленные места, где были царапины и, главное, след от кинжала наверняка ужасно болели, да ещё и слабость…

Я вскочила на ноги, не успев до конца додумать мысль. С моей помощью гость кое-как добрался до дивана, почти рухнул на него, тяжело дыша. Я моргнула, рискнув вновь рассмотреть кружево, с удовлетворением отметила целостность своей работы и бледно-жёлтый цвет нитей. Ничего, восстановится ещё.

Мужчина устало закрыл глаза, но тут же вновь посмотрел на меня, словно запоминая внешность. От этого внимательного взгляда стало не по себе.

–Какое сегодня число? – тихо, но твёрдо спросил он.

–Двадцатое… двадцать первое апреля, – быстро исправилась я. Двадцатое было вчера, но ночь, проведённая в полузабытье, сказалась.

–А год?

–Тысяча восемьсот тридцать пятый.

Он побледнел – хотя куда уж больше? – и закрыл глаза.

Я встревожено посмотрела на него – испарина на лбу, хриплое, неровное дыхание, стиснутые зубы. Жёлтое кружево было в порядке, я в панике всматривалась, пытаясь найти проблему. Глаза заслезились от напряжения, размывая картину. Я словно смогла нырнуть дальше – под жёлтыми нитями хаотично мерцали зелёные, становясь то темнее, то бледнее. Не задумываясь, я вновь схватила гостя за руку, делясь силой.

На этот раз я была аккуратнее, и, почувствовав слабость, тут же прервала контакт. Дыхание мужчины стало ровнее. Спит? Я для собственного успокоения проверила пульс, мало церемонясь оглядела след от кинжала. Убедившись, что всё в порядке – если, конечно, можно так назвать состояние мужчины, – устало опустилась в кресло, прикрыла глаза. Очередной кризис прошёл мимо. Что ж, запишем уже вторую победу на мой счёт.

И, в отличие от первой, эта мне далась в разы легче.

Я нашла в себе силы встать и принесла из чулана веник и совок. Смела осколки в угол, с сомнением посмотрела на ковёр. Проще выбросить, чем отчистить. Что ж, займусь этим когда-нибудь…позже.

Гость застонал, когда я уже заканчивала уборку. О происшествии теперь напоминали лишь красное пятно на ковре, пустая рама от зеркала и кинжал, который я брезгливо оставила лежать на полу. Я осторожно опустилась на край дивана. Мой гость вновь открыл глаза, явно более осмысленные, чем прежде. Поймав его взгляд, я торопливо заговорила:

–Я не знаю, кто вы и кто вас хотел убить. Клянусь, что не собираюсь причинять вам вред, наоборот, в моих целях сделать так, чтобы вы как можно быстрее поправились… – «и исчезли из моей жизни» хотелось сказать, но я себя пересилила. – Однако вы очень мне поможете, если дадите себя лечить.

Тонкие бескровные губы дрогнули, будто гость услышал нечто забавное.

–Миледи, кто вы такая? – повторно спросил он.

–Для вас, кажется, спасение, – серьёзно ответила я и поднялась. – Я сейчас приготовлю лекарство и вернусь. Вы очень меня обяжете, если не станете вставать и делать резких движений. Рана была серьёзной, и мне потребовалось очень много сил, чтобы она не стала смертельной. Поверьте, мне совсем не хочется думать, куда деть труп. Договорились?

Мужчина прикрыл глаза, и я восприняла это как согласие.

–Дэниел, – тихо представился он мне в спину. Я замерла на секунду, потом кивнула и быстро вышла.

***

Дом мой по меркам Озёрного края был достаточно богат – дядюшка постарался, но я не роптала. Двухэтажный, деревянный. На первом этаже – гостиная, подсобное помещение, ванная комната и просторная кухня, превращённая моими стараниями в лабораторию, на втором – три спальни и ещё одна ванная.

Изначально домик звался охотничьим, но уже много лет по назначению не использовался. Начав здесь жить, я многое перестроила под себя.

Пройдя на кухню, я в задумчивости замерла перед шкафом с готовыми снадобьями, затем быстро достала несколько флаконов и большой кувшин. Несколько капель одного отвара, пара щепоток нужной смеси – руки делали привычную работу, мозг же обдумывал ситуацию.

Дэниел. Имя явно ровенское, в Альгарии такие не в ходу. Сам гость, судя по одежде, не бедного сословия. Я не могла похвастаться хорошим знанием ровенской знати, да и, честно говоря, не особо хотела совать свой нос туда, где так смело размахивали кинжалами. Лишние знания, да-да, они самые.

Жидкость в кувшине булькнула последний раз, вода сменила цвет на ярко-оранжевый.

Моё появление в гостиной словно бы осталось для мужчины незамеченным – ни лишнего движения, ни вдоха, но почему-то мне казалось, что он следит за мной.

Поставила кувшин на стол, налила полную кружку, протянула гостю.

–Что это? – он открыл глаза, перевёл взгляд с меня на зелье и обратно.

–Вы потеряли много крови. Раны я залечила, но остальное полностью зависит от вашего организма. Слегка помочь вам в этом в моих силах, – я кивнула на протянутую кружку, уже готовясь к спору, но гость меня удивил – подрагивающей рукой (ещё бы) взял зелье, медленно, не морщась, выпил. Я дождалась, пока посуда опустеет и встала, намереваясь уйти.

–Спасибо, – тихо проговорил он.

–Пожалуйста.

***

22 апреля 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

На плите мерно булькал суп, я же стояла у рабочего стола, разбирая сушёные травы, сортируя, измельчая, пересыпая. Монотонное и привычное занятие успокаивало и отвлекало от мужчины, лежащего в гостиной. Ссыпав измельчённый берёзовый лист в баночку с широким горлышком, я потянулась за карандашом, чтобы подписать. Тот, как живой, выскользнул из моих рук и укатился под стол.

–Вот же демон, – в полголоса ругнулась я, опускаясь на колени и нашаривая беглеца на полу. Вставая, неловко задела край столешницы, ещё раз помянула тьму и только теперь заметила, что уже не одна на кухне. Мой гость стоял в дверях, прислонившись к косяку и с любопытством оглядывался.

–Рано встали, – отметила я.

Если он и смутился, то виду не подал, дошёл до ближайшего стула и осторожно в него сел.

–Если рана вновь закровоточит, виноваты будете сами, – ровно сказала я.

–Надеюсь, этого не случится, – хоть Дэниел и оставался таким же бледным, чувствовал он себя по-видимому гораздо лучше. Даже странно для того, кто меньше суток назад собирался на тот свет. Неужели это я, не рассчитав, закачала в него столько силы? Или дело в его собственной способности к регенерации?..

–Вы быстро приходите в себя, – заметила я словно между делом, отворачиваясь к плите и делая вид, что увлечена готовкой.

–Вас это удивляет?

–А должно? – я бросила на мужчину короткий взгляд через плечо, лёгким нажатием выключила подогрев артефакта и отошла к посудному шкафу. Две миски, до краев наполненные горячим содержимым, я несла с осторожностью, опасаясь пролить. Аккуратно поставила на стол, отошла за приборами. Дэниел следил за каждым моим движением, и это уже начинало нервировать.

–Вы ведьма? – внезапно спросил он, не спеша прикасаться к еде.

–Маг, – я, не смущаясь, начала есть. И так всё утро насмарку, так что аппетит мне не смогут испортить никакие разговоры. – Ведьма действует на инстинктах, маг имеет образование.

–А вы имеете?

–Представьте себе, – если мужчина пытался вывести меня из себя, то не вышло. За свои двадцать четыре года я научилась не обращать внимания на иронию, а за последние девять лет развила иммунитет ещё и к вопросам своей магии. – Думаю, в ином случае мы бы с вами не разговаривали.

–Думаю, в ином случае я бы здесь и не оказался, – в тон мне ответил гость.

–Милорд, я не виновата в том, что вы буквально свалились мне на голову, – на меня навалилась запоздалая усталость. – И, поверьте, сама этому не рада. Но, раз уж так получилось, в моих интересах ваше скорейшее выздоровление. Ешьте, остынет.

–Вы не любопытны? – отметил он, тем не менее беря ложку.

–Отчего же, любопытна, – я пожала плечами и отнесла пустую тарелку в мойку. И продолжила, даже не оборачиваясь, – вот только у меня ещё присутствует чувство самосохранения.

Дэниел замолчал, и я украдкой перевела дух. Правда, терпения у гостя хватило ненадолго.

–Сколько, на ваш взгляд, мне потребуется времени, чтобы… восстановить силы? – спросил он с небольшой заминкой.

–Недели две, – не стала я задумываться. – Вы быстро приходите в себя, это хорошо. Если вы в состоянии осилить подъём по лестнице, то можете переселиться в гостевую комнату.

–Вы заботливы, – о, опять ирония. Освоился, что ли.