скачать книгу бесплатно
Даже у искателей, людей, выбравших одну профессию, было разное счастье. Семен любил больше горы, тот тьютор лес…
Тьютор. Вот кто, пожалуй, мог бы помочь Семену найти ответы на вопросы. Надо как-то узнать, жив ли он и где обитает.
Э-мобиль остановился, и Семен, забрав свой скарб, не спеша вошел в лифт.
Глава 17
Не успел он войти в дверь, на нем с визгами радости повисла Лиза.
– Семен! Тетя, Семен вернулся! Ты мне что привез? А это что у тебя?! – отстраняясь от брата, схватилась Лиза за палку.
– Отстань от него!
В коридор вышла тетка, как всегда с легкой усмешкой на губах и сканером, не хуже, чем в Управлении, в глазах.
Лиза нехотя отступила, но палку не отпустила.
– Не видишь, мальчишка голодный, как волк, – уже мягче, подходя к Семену, добавила она. – Ну здравствуй, путник!
– Здравствуй, – с уставшей улыбкой ответил Семен и обнял тетку.
Из дверей комнаты показалась мать.
– Здравствуй, мам.
Семен обнял мать, та чуть всхлипнула, расчувствовавшись.
Когда сын выбрал школу искателей, она не отговаривала, как отец, надеялась, что Семен сам не выдержит и уйдет оттуда. Но Семен оказался тверже, чем она думала. И теперь, каждый раз провожая его в дорогу, мать потихоньку плакала, опасаясь за сына. Плакала она и когда тот возвращался, но уже от радости, что вернулся живой и здоровый.
Работу его она не любила, больше того, она не понимала ее. Интеллект разработал так много всего, зачем отправлять беззащитных людей туда, где полно опасностей, где невозможен комфорт, и куда никогда не вернётся жизнь?
Но мысли ее, хотя они и были вполне типичны для большинства людей, дома поддержки не находили. Свояченица, тетка Семена, жила наполовину в своём выдуманном мире, даже говорила она порой странно – длинно и непонятно. Зато Семен и Лиза с удовольствием слушали теткины бредни, хотя Лизу мать старалась держать от тетки подальше. Пусть хоть девочка растет нормальной.
Муж никогда не любил «женские сопли», как он называл ее переживания. Так и жила мать Семена своими радостями и горестями. На работу она не ходила, занималась домом, слушала разные женские подкасты, смотрела сериалы. Впрочем, жила она, как считала сама, не хуже других.
– Ой, что это я! Надо ж сына кормить! – всплеснула руками мать, но на кухне уже вовсю хлопотали тетка с Лизой.
Мать встала у двери. Ей нравилось, что Семен, хоть и старше на целых пятнадцать лет, все же привязан к сестре. Редко в какой семье дети жили так дружно. Мать даже немного гордилась этим, но тоже тихо, про себя.
Не задумывалась она, правда, лишь о том, что в этой привязанности детей друг к другу была заслуга свояченицы, не давшей замкнуться в свое время сердцу Семена. Лиза же, чувствуя теплое отношение брата, как любой несмышленый ребенок, не могла не ответить тем же.
А самым странным, о чем их мать никогда не думала, было то, что ее дети всегда находили, о чем разговаривать.
Она с детства привыкла, что все живут сами по себе. Общаются, конечно, но больше по бытовым вопросам. А так, чтоб разговаривать…
Когда она пришла в этот дом невесткой, ей казалось так странно и даже утомительно, что свояченица пыталась без конца заговаривать с ней, о чем-то спрашивала, что-то рассказывала.
Свекровь тоже это раздражало, она ругалась на дочь, но та лишь хохотала в ответ.
Бабку мужа, от которой его сестра и набралась всей этой чуши, она почти не видела. Последние пару лет та много болела и почти не выходила из своей комнаты.
После рождения Семена свояченица немного успокоилась, и, если и приходила, то сидела тихо, смотря на племянника. Мать даже не помнит, как получилось, что тетка с Семеном так сильно сблизились? Маленький Семен души не чаял в теткиных историях, а мать лишь вздыхала, но была рада, что может позаниматься чем-то своим, и что свояченица теперь не лезет к ней с разговорами, полностью переключившись на Семена.
Однако, как бы то ни было, – с волками жить, по-волчьи выть, – и мать, хоть не любила этого, но привыкла, что разговоры в семье норма. Правда, понять, что именно эта норма, заведенная в их семье, и сближала ее детей друг с другом, она так и не сумела.
Глава 18
Семену казалось, что он хорошо выспался в э-мобиле, но, едва голова коснулась подушки, он тут же отключился.
На этот раз обошлось без сновидений, поэтому проснулся он бодрым. Палка стояла в углу, но дорожных штанов на стуле не было.
Семен лихорадочно вскочил и в одних трусах, как мальчишка, выскочил из комнаты.
На кухне была одна мать.
– Где мои штаны, мам?
Та удивленно посмотрела на него.
– Откуда мне знать, сын? А где ты их…
Семен не дослушал, он уже мчался к теткиной комнате.
Забыв постучать, он распахнул дверь. Тетка сидела в кресле. Увидев Семена брови ее насмешливо взлетели.
– Где.., – начал Семен
– Я отдала их в химчистку, – спокойно ответила она, не дослушав.
Семен медленно осел по косяку, схватив рукой свой чуб, и замер. Все, что он так берег, уже выкинуто в отходы.
– Они в верхнем ящике стола, – услышал он вдруг голос тетки.
Не веря своим ушам, Семен поднял голову.
– И не забудь одеться, – добавила она насмешливо.
Семен ошалело улыбнулся и кинулся в свою комнату. Все находки были целы, только кусочки смолы почему-то стали чуть рельефнее.
– Какие красивые камушки! Дай посмотреть?
Лиза стояла, выглядывая у него из-за руки, с восторгом глядя на кусочки.
«Какая она смешная», – подумал Семен и улыбнулся в ответ.
– Вот, можешь выбрать себе любой из них.
– Правда?
Лиза неторопливо осмотрела каждый.
– Этот самый красивый! – заявила она. – А почему он похож на блин, а не на камень?
Ответить было нечего.
– Они все такие, видишь, – уклончиво объяснил Семен.
– А что ты еще принес?
Лиза лукаво заглянула в полуоткрытый ящик стола.
– Остальное секрет! Ну иди пока, мне нужно немного подумать.
Глава 19
Оставшись один, Семен снова разложил найденные предметы на столе, рядом поставил палку.
Внезапно взгляд его упал на серую рубашку, которая все еще висела на стуле.
«Интересно, почему тетка не отнесла ее в химчистку вместе со штанами?»
Но сейчас ему хотелось подумать одному.
Все эти предметы по факту были совершенно не связаны друг с другом, и тем не менее Семен в этом сомневался.
Самое простое объяснение можно было дать ножу: один из искателей, бывший в тех местах задолго до Семена, выронил его, а во время ливня тот вместе с другими камнями скатился вниз.
Кусочки смолы, скорее всего, были всего лишь новой формой странности. Он оставил о них запись в отчете, правда, результата обработки он все равно не узнает, но это не так и важно. Кусочки эти заинтересовали Семена лишь потому, что в этой же пещере он нашел палку.
Кстати, врач тоже подумал, что ей пользовались, как опорой. Но кто и когда? И почему оставил в пещере?
Получается, кто-то там жил, а следов человека Семен не заметил, хотя осмотрел все внимательно. Однако, стоит учесть: он был без фонаря.
Теперь патрон. То, что Семен изначально принял за иглу, теперь казалось ему сомнительным: слишком толстая, чтоб легко ввести под кожу. Хотя опять же, он не знал, как менялась технология изготовления патронов. Возможно, когда-то иглы были именно такими толстыми и неудобными.
Сложнее всего было найти объяснение рубашке. Точнее, в голове Семена его попросту не было. Опять-таки, галлюцинация у родника. Она совсем не была похожа на миражи, какие он видел в пустыне. Странным было еще и то, что, когда все вокруг, включая руки самого Семена, плыло волнами, галлюцинация была очень четкой, словно, шагни Семен вперед, он смог бы коснуться того мужчины.
Конечно, мало ли серых рубашек на свете, но именно то, что найденная рубашка была серая, как на том человеке, тоже не давало покоя.
К тому же, в этом Семен был не очень уверен, ему показалось, что правой рукой тот человек прижимал к себе палку.
Может ли быть столько совпадений?
Проговорить все это психотерапевту, который назначит лечение, временно приостановит новые дороги, и махнуть на все рукой? Но этого почему-то не хотелось.
Возможно, он и впрямь насочинял в голове больше, чем есть, но чтоб это понять, нужно чуть больше узнать или с кем-нибудь посоветоваться.
Делать запрос в Хранилище нельзя, его сразу заставят давать объяснения, и, чего доброго, отстранят от дорог.
Оставалось расспросить кого-нибудь. Но тут тоже было свое «но». Разговоры не по делу были редкостью. Все слишком ценили свое время и свои интересы, поэтому большей частью проводили свободные часы внутри виртуала, моделируя ту реальность, которая им больше нравилась.
С теми, с кем вместе учились, говорить было бессмысленно: они знали не больше Семена.
Спросить прежних искателей было невозможно, потому что Семен никого из них не знал даже по именам. Это была частная жизнь людей. К тому же, все они были отжившей историей искательства, которая не изучалась в школе, а, следовательно, и сами искатели прошлых лет были уже неактуальны и неинтересны современности.
«Через каких-то пару десятков лет меня тоже спишут из штата и навсегда забудут», – почему-то подумал Семен.
На ум приходил только тот тьютор, рассказавший им историю про рысь. Но где его искать? Город огромен, а, может, он давно переехал в пригород, ближе к лесу, который он так любил?
Надо попробовать поискать в вирте, возможно, остались какие-то миры, где он еще бывает.
Семен тут же надел очки, наушники и отключился от реальности.
Глава 20
Прошло не меньше часа, прежде чем Семен нашел то, что искал. «Марк Половцев» – звучало в профиле. Сейчас мало кто пользовался в вирте личными именами, но среди старших поколений такое встречалось. Собственно, это и был тот единственный шанс для Семена найти нужного человека, потому что по никам это было сделать нереально.
Сложность оказалась лишь в том, что Марк, судя по дате посещения, крайне редко заглядывал сюда. Оставалось записать видео-вызов и ждать.
Семен не стал вдаваться в подробности, лишь указал, что он учился у тьютора Марка в школе искателей и хотел бы встретиться с ним лично.
Понятно, что данное сообщение удивит Марка, но шанс на встречу все же был.
Семен снял очки и наушники. Теперь можно было заглянуть к тетке. Интересно, что она думает об этом.
Он тихо постучал и вошел.
Тетка сидела в том же кресле, но теперь на ней были наушники. Глаза ее были закрыты, губы неслышно шевелились.
Семен коснулся ее руки.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Слушаю истории, чтобы проверить их точность.
Семен удивленно вскинул брови.
– Сядь, – тетка кивнула на стул. – Последнее время я часто думаю, почему все вокруг считают эти истории чушью? Моя мать, твои родители, те, с кем я училась в школе.
– Я не считаю их чушью, – перебил ее Семен.
– А чем считаешь?
– Нуу…
Семен запнулся.
– Слишком прямой вопрос, – нашелся он. – Просто мне они нравятся. Они необычные, непонятные.
