Nebelungo

 В оформлении обложки использована фотография с сайта https://www.canva.com

1

Если вы пойдёте вдоль этого пирса, вы можете увидеть много одиноких, натёртых до блеска яхт.  Но не они должны привлекать ваше внимание, а манящая синяя даль! Даль в океане. Там плещутся и накатываются волны друг на друга, будто бы два брата дерутся из-за чего-то…

Море блестит так, будто кто-то обронил тысячи ярких алмазов или бриллиантов.

– Не отвлекайся! – сказал своему другу громко, но нежно мальчик, с черными, как ночь, волосами, с яркими чистыми глазами голубого цвета – Постарайся смотреть не на весь океан, а лишь на то, что волнует твой взгляд.

Они молчали. Мальчик поднял свои голубые глаза на друга.

– Ладно, я постараюсь сделать невозможное, – ответил тот и слегка улыбнулся.

– Ты свозишь меня когда-нибудь к горизонту посмотреть на дельфинов? Я хочу поговорить с ними, – спросил он и посмотрел на друга жалобными глазами.

– Ты же знаешь: пока тебе не исполниться двенадцать лет, я не могу тебя брать с собой. Твоя мама будет не в восторге, если узнает, что я тебя возил на яхте.

– Я знаю, но запреты созданы для того, чтобы нарушать их! Так ведь, да?

– Когда я говорил тебе это, я не знал, что ты поймешь меня так буквально.

– Когда ты говорил мне это, я понял, что ты хочешь, что- то нарушить!.. Ладно, мне пора. я пойду, а то мама опять меня будет ругать за то, что я опоздал к ужину… Пока…

– Пока! – друг слегка обнял мальчика и похлопал его по спине.

Мальчик поднял сумку с ракушками и другим морским мусором и пошёл по пирсу вдоль берега. В конце дороги он обернулся и крикнул:

– Если вдруг передумаешь, скажи сначала мне, а не маме, как в прошлый раз!

2

       Я вернулся домой как раз ужину, когда мама только расставляла тарелки на стол. Пахло чем-то свежим и запечённым. Я сразу узнал этот запах. Рататуй! Мама не часто готовила нам его на ужин, обычно готовила картофельное пюре и запеченную курицу с брокколи. Ни брат, ни сестра не любили брокколи, и поэтому их ел я.

– Ты сегодня рано. Что, забыл дорогу к пляжу? – сказала мама, улыбнулась с насмешкой и посмеялась над этим сама же.

Она была не строгой, но не любила, когда кто-то что-то делает не так, как она сказала.  Ей было тридцать семь, но всем она говорила, что ей тридцать. Некоторые верили ей, некоторые начинали спрашивать, что она делает, чтобы выглядеть так молодо. Но она каждый раз лишь дарила всем свою улыбку, не отвечая на их вопросы. Её светлые волосы были распущены и взлетали при малейшем дуновении ветра на веранде.

– Я принес ракушек. Я пойду, повешу их к остальным на веранду.

Хоть у нас их было на веранде навалом, и дом был на берегу океана, мы всё равно вешали их туда.

– Хорошо, только приходи и помоги мне, – сказала она, слегка улыбнувшись, и тут же её волосы поднял морской ветер.

Когда я пришёл на веранду, я просто не знал, куда их вешать, и решил, что им будет неплохо в цветах. Я вернулся на кухню, запах стал ещё сильнее, и тут я понял, что сильно голоден.

– Папа скоро приедет? – спросил я не громко.

– Я не знаю, наверное, скоро, – второпях ответила мама.

Вдруг послышались шаги. Я сразу понял, что это пришёл брат. Он не очень любит меня, но, когда доходит до драки между мной, им и сестрой, мы всегда против сестры.

– Сегодня рататуй! – вдруг неожиданно и громко крикнул Крис. Так звали моего брата. Он был самым старшим. И у него всегда были взъерошены волосы цвета пляжного песка. Мы с мамой вздрогнули и посмотрели на него с недоразумением. После мама ответила ему:

– Да… Крис, я же просила тебя не делать так больше! – громко, но нежно сказала ему.

Брат очень часто пугал нас всех. Однажды он напугал Синди (так зовут мою сестру), и она упала в мамины цветы. Было очень смешно!

– Я не могу без этого. Это моё хобби! —сказал Крис, громко засмеявшись, и пошёл на веранду.

– Крис, помни: у брата больное сердце, испугаешь его в следующий раз, и у него может начаться приступ! Не делай так! Крис … Крис … Ты слышал меня? – Уже строго и громко сказала мама вслед Крису.

– Мам, да все в порядке. Последний приступ у меня был, когда мне было семь лет, – жалобно сказал я.

– Хлюпик! – вдруг помешалось с лестницы. Это, конечно, была Синди. Она давала мне каждый раз новые прозвища, лишь изредка вспоминая моё имя.

– Мам, Синди опять меня обзывает! – сказал я, будто собираюсь заплакать.

– Ник, не мешай! Лучше помоги! – немного устало, но негромко сказала мама.

– Ладно.

Вдруг послышался стук двери. Это папа. Я всегда бегу к двери, когда он приходит, чтобы он поднял меня на руки и поцеловал в щёку, а потом обнял.  Я бросил салфетки и побежал к двери.

– Папа… Папа… Папа приехал! – радостно закричал я.

– Ник… Ник… Ник… – радостно закричал папа в ответ мне. Поцеловав и обняв меня, он взял меня на руки.

– У нас сегодня рататуй! – закричал я.

– Ого! Что-то случилось, Силия?

Мама, не обратив на вопрос внимания, накрывала на стол дальше. Папа обнял меня покрепче и пошёл на веранду ко всем остальным.  Мы все сели, и мама внесла рататуй. Запах шёл со всех сторон, перебиваемый морским ветром. Мы все уселись поудобнее, мама поставила блюдо на стол, и мы начали ужинать. И кстати, этого замечательного человека, моего отца, зовут Бен, точнее Бенджамин, но мы зовём его Бен.

3

После ужина все разошлись. Было уже поздно, и мы пошли спать. Я пошёл к себе, приоткрыл окно, и ветер с моря ворвался в комнату, заняв всё пространство. Дышать стало легко и меня стало клонить в сон. Я лёг в кровать. Она мне показалась очень мягкой, как облако и я провалился в неё.

      Я проснулся от сильного шороха в низу, в гостиной. Мне стало страшно, но любопытство одолевало страх, и я решился спуститься вниз.

Я увидел тень на веранде. Я боялся больше не её и не того, что будет дальше, а того, что начнётся приступ. Но взяв контроль над собой, и идя маленькими шажками, приближаясь к тени на веранде. Вдруг мне показалось, что я знаю её. Вдруг послышался голос, и моё сердце начало стучаться сильнее, мне стало труднее дышать, но голос был мне знаком. Я знал его и пытался собрать в голове пазл из звуков голоса. Я стал приближаться к веранде, и был уже на её пороге, как вдруг услышал своё имя. Я понял, что это мой друг Кевин.

– Ник… Ник… – звал меня шёпотом Кевин.

– Я здесь Кевин, подожди я возьму свитер и выйду – сказал, дрожа шёпотом я, и скрылся в темноте. Взяв его и выйдя на веранду, шёпотом сказал Кевин, и ветер унёс мои слова, в его сторону, донеся их до него, и он обернулся. Я подошёл к нему и увидел полные счастья глаз, которые слезились от морского ветра.

– Что-то случилось? – спросил я.

– Да! – ликующе ответил он – ты не поверишь, что произошло! Они сегодня прямо у берега, у самого берега.

– Кто они?

– Дельфины! – громко сказал он и тут сделал удивлённое лицо и закрыл себе – я не знаю, что их привлекло к берегу, но ведь это потрясающе, мы сможем их увидеть и может быть даже погладить! – говорил он, ведя меня под руку с веранды к берегу моря, в направлении пирса.

– Мы? – задумчиво ответил я.

– Да, а как ты думаешь, зачем я здесь в три часа ночи? Для того чтобы подразнить тебя этим, и ты не спал всю ночь, а утром дулся на меня.

– Ты… Ты ведь не шутишь? Ты, правда, меня возьмешь, – спросил я чуть ли не плача.

Кевин кивнул, и внутри меня всё ликовало, как будто тысячи фейерверков запустили в небо одновременно, и они начали взрываться со всей мощью, поражая своими разнообразными цветами.

      Он обнял меня, и мы побежали так быстро, что стали задыхаться от морского воздуха. Было и так больно дышать, ещё и воздух вдобавок обжигал нос, глотку и все лёгкие. Мы сели на песок чуть-чуть отдохнуть, ноне на долго, потому что в голове была одна мысль – дельфины! И она накатывалась так же упорно и сильно как волны в океане. Мы встали и побежали.

Подбегая к пирсу, я слышал, как бьётся мое сердце у себя в голове, но ничего сейчас меня не остановит!

4

Я стоял и ждал у пирса, а Кевин пока готовил яхту к отплытию. Она была совсем маленькой. Мысль того, что мы сейчас отправимся в океан, сжигала меня всего изнутри. Я ждал этого момента, представлял себе эго в голове, менял что-то. В чувство меня привело то, что постепенно стало наступать утро и мне почему-то стало тревожно от этой мысли.

– Эй, Ник, помоги мне.

Вдруг я сорвался со своего места и стал помогать Кевину. Через несколько минут всё было готово к отплытию. Мы поднялись на яхту, и я встал на её носу. Посмотрев на Кевина, я увидел в его глазах азарт. Всё это было похоже на игру. И самое главное нам нужно было вернуться к шести утра домой, но у нас не было часов и поэтому мы понадеялись на удачу.

Кевин завёл мотор, и яхта тронулась. В начале волны были тихими, а ближе к горизонту они становились огромными. Он стоял у штурвала и с его волосами играл ветер, легко подёргивая их. Пока мы ехали, я стал замечать то, что воздух становился всё более солёным, он совсем не похож на воздух у берега. Вот… Вот он тот самый момент! Они совсем рядом, и мы их видим!

– Кевин… Кевин … Кевин! О, боже мой, о, боже мой! Я всегда метал об этом, всегда! – кричал я, глотая куски ветра, который обдувал меня со всех сторон.

– Я не смогу подъехать к ним близко – заглушая мотор, сказал Кевин.

Мы остановились в пяти метрах от них. Они постепенно начали замечать и исследовать нас.

      Но вдруг Кевин стал ходить от одного конца яхты к другому с тревожным выражением лица. Я сразу понял что-то не так и подошёл борту и увидел очень много дельфинов. Она была вся в крови, не которые били даже живыми! Из-за этого вода была розовой! Она была окрашена в цвет крови! Меня это поразило до ужаса! Я стал метаться от одного борта к другому и смотрел нет ли у них ран! Но я, к счастью, ничего не нашёл. Я остановился и не сразу понял, что происходит. Но после я осознал, что это приступ! Я не мог дышать! Сначала я почувствовал, как моё горло сжимается. После я начал глотать воздух быстро так будто я умираю от жажды в пустыне и мне дали глоток воды. Ещё через несколько секунд я почувствовал жар во всём теле. На коже стали появляться красные пятна, которые покрывали всё тело. В конце я упал и отключился. Меня начало трясти, и спазм был во всём теле. Это конечная стадия приступа. Я не помню, как упал и как меня начало трясти. Кевин услышал, как я упал и обернулся. Увидев, что у меня приступ он тут же побежал в каюту и начал искать инъекцию. Только она могла помочь мне. Найдя её, он снял с меня свитер и майку и воткнул мне шприц в грудь, ввёл инъекцию. Это адреналин, он поможет сердцу прийти в норму. Я лежал и больше не дёргался, спазма больше не было, мои глаза были закрыты, дыхание пришло в норму, и лишь один признак указывал на то, что у меня был приступ – пятна!

Из-за чего же Кевин мне не помог сначала, как только начался приступ? А вот из-за чего. Он не мог понять, откуда взялась рыба и откуда её здесь столько много. Это привело Кевина в шок не меньше моего, и поэтому звук падения его отвлек, и он помог мне.

Было уже совсем светло и солнце старательно светило мне в глаза, заставляя открыть их. Я проснулся и понял, что лежу, на чём-то мягком и пахнущим как моя кровать. Когда я открыл глаза, понял, что лежу в своей кровати и тут же вскочил с неё. Первое, что я начал делать, проверял всё ли тело в пятнах или нет, но проверив я убедился, что всё в порядке. Я посмотрел на часы, было уже почти шесть, и я обрадовался этому. Спустился вниз и уселся на диван на веранде, и смотрел на волнующийся океан, снова вспоминая дельфинов, но пытаясь забыть ту розовую, почти кровавого цвета воду. Я ждал, пока спустится мама и начнёт готовить завтрак. И к тому же я ждал вечера. Ведь сегодня последний день в школе и наступят летние каникулы! А вечером мы будем, есть торт или пирожные!

5

Я услышал шаги – это мама. Только она вставала так рано для того, чтобы приготовить нам завтрак. Я вошёл в кухню бесшумно и позвал её. Она дернулась и повернулась с уставшим выражением лица, потому что думала, что это Крис, но увидев меня, она удивилась и сказала мне идти наверх, одеться и почистить зубы. Я пошел сразу в туалет и проделал то же самое, что я делаю каждое утро. После оделся и спустился, в кухне уже сидели Синди, Крис и папа, который пытался утихомирить их. Мы всегда завтракали на кухне, потому что утром ветер на улице очень сильный. Когда я вошёл на кухню Синди сразу сказала:

– На кухне гном! – она сказала это громко и неожиданно, а после начала смеяться. Крис лишь чуть-чуть улыбнулся и дал Синди подзатыльник и папа снова принялся их разнимать.

Я сел рядом с папой за столом, да и вообще в доме для меня это самое безопасное место. Здесь Крис не будет доставать меня своими подзатыльниками и Синди придирками и новыми прозвищами.

      Мама поставила на стол вафли и достала сверху из ящика кленовый сироп. Она специально ставит его туда, потому что я не могу достать его там, а я так, скажем, питаю к нему слабость. Взяв вафлю, я полил её сиропом, и он растёкся по ней. Я быстро покончил с завтраком. Дальше я просто сидел и ждал, когда все позавтракают и папа сможет нас отвезти в школу.

      Синди закончила есть, как всегда последняя. О боже мне кажется, что она самый медленный человек в мире! Она как слизняк! Я бы не пожалел бы инъекции и хотя бы один раз вколол ей адреналин, если она начнёт не только быстро придумывать мне прозвища, но и ещё и быстро всё делать!

Когда всё же Синди доела и все были готовы, мы пошли к машине. И тут начинается ад! Папа по утрам садиться за руль, мама садиться рядом с ним на переднем сиденье, а мы втроём сзади. Мама думала, что если посадить меня между Синди и Крисом, то они перестанут драться и задирать друг друга в машине, но не тут-то было. Вся эта негативная волна их издёвок вылилась на меня! И так каждый раз, когда мы садимся в машину. Тридцать минут ада!

Когда мы подъезжаем к школе, я выхожу не перед самым входом, как только вижу её. Это самый приятный момент дня, когда ты можешь выйти и быть свободным от издёвок. Я быстро со всеми прощаюсь и убегаю в школу.

Я обхожу неприятности в школе стороной, потому что сломать ребра мне могут и дома. Поэтому ищу своих друзей, и мы идем на уроки.

      Уроки идут долго, особенно когда это последний день, вроде бы ничего особенного не происходит, но как же всё нудно. Но вот уже последний урок и всё.

Наконец! Конец школе! Начинаются летние каникулы, я прощаюсь с друзьями, так как я их не увижу целые каникулы, они все куда-то уезжают. А мы, как говорит мама, останемся дома. Конечно, нам ведь и тут хорошо! У нас есть океан! Когда я вырасту, хочу увидеть снег. Серьёзно. Уеду в Антарктиду, наберу полный холодильник снега и вернусь с ним обратно на Гавайи!

Папа приезжает за мной. Синди и Крис ходят обратно домой пешком. Мне это очень нравиться! Конец учёбе и конечно мама испекла торт и купила пирожные! Я быстро всё съедаю и иду на верх, в свою мягкую уютную кровать, но прежде я открываю окно, чтобы ветер с океана принёс морской запах и заполнил мою комнату.

6

Я лежал в постели и думал о том, как мы с Кевином ездили на яхте, чтобы посмотреть на дельфинов, но вдруг я вспомнил ту воду. Воду с кровью! Я уснул быстро, даже не помню как. Но меня снова разбудил шорох, но не внизу как в прошлый раз, наоборот он был где-то рядом, но я ничего не мог разобрать в темноте.

Вдруг послышались шаги, кто-то ходил по моей комнате! Я испугался и натянул одеяло до подбородка.

– Ник… Ник… Ник – послышалось в темноте.

Внутри меня все горело, и жар по моему телу бегал от пяток, до головы возвращаясь обратно. Но успокоившись, я понял, что это Кевин и быстро вскочив, и сев на кровать, я нащупал ночник и включил его. Я увидел Кевина и его испуганные глаза, как будто он обезумел.

– Ник, слушай… Собирайся, бери, что нужно и спускайся вниз, я буду ждать тебя там! Только быстрее!

Он вышел. Я сидел на кровати около минуты. Я не мог прийти в себя, но после я быстро переоделся, взял свой рюкзак и начал собирать все необходимые мне вещи. Я вышел из комнаты и спустился вниз, отдал рюкзак Кевину, и мы направились к двери, но тут я вспомнил, что хотел взять свой фотоаппарат и сказал Кевину, что я забыл его. Он кивнул мне, и я быстро, но тихо побежал по лестнице к своей комнате. Взяв фотоаппарат и закрыв дверь комнаты, я прищемил себе указательный палец и немного вскрикнул. Я увидел свет в комнате родителей, и мама открыла дверь, и я понял, что не могу двигаться. Все тело было парализовано.

– Ник? Что случилось? Почему ты не спишь?? – немного волнуясь, сказала мама.

– Нет, нет, я просто ходил вниз за водой, всё хорошо, правда.

– Ладно. А почему ты в свитере?

– Мне просто стало холодно, – немного растерянно сказал я.

– Идем, я уложу тебя спать.

– Нет! – вдруг вскрикнул я.

– Почему? Что не так?

– Просто я забыл кое-что внизу, я схожу за этим и вернусь, не волнуйся.

– Не упади на лестнице.

– Хорошо.

Я спустился и подождал не много. После пошёл к двери. Пока мы шли к пирсу, я рассказал Кевину, что случилось и его лицо немного опечалилось. Но я сказал, что буду очень осторожен.

Когда мы уже были на яхте, я спросил Кевина, как он пробрался в комнату, и он ответил, что через окно. Он взял верёвку и крюк, связал их и забросил так, чтобы тот закрепился за край окна, а дальше забрался по верёвке. И в конце он сказал, что у меня в шкафу теперь есть крюк.

      Океан нёс нашу яхту, обдуваемую ветром прямо к дельфинам, к моей заветной мечте!

7

Солнце не встало, но меня одолевал страх, что, если мы не успеем вернуться домой. Страх одел на меня кандалы. Я через каждые пять минут смотрел на часы. Кевин остановился, внутри меня что-то щекотало.

– Ник не бойся, иди! – весело сказал Кевин. Он стоял совсем близко к дельфинам, но не смотрел них, а смотрел на меня.

– Я слишком долго ждал этого, чтобы теперь бояться подойти к ним! – сказал уверенно и негромко я.

– Конечно, иди сюда, иди, вставай рядом со мной, но только смотри не упади.

Я встал у самого края яхты, не мог дышать. Я увидел дельфинов, они были в четырёх метрах от нас и плескались в золотой от солнца воде, они извивались, будто вода обжигала их. Кевин улыбался, но посмотрев в сторону дельфинов улыбка исчезла и на лице появилась тревога. Я снова посмотрел в их сторону. Они подплывали ближе и ближе, но меня это беспокоило. Почему они не боятся нас? Когда они подплыли, я увидел на некоторых дельфинах сеть и раны, которые кровоточили. Вода опять становилась розовой. Я вскрикнул. Я вспомнил, что было в прошлый раз, и на меня напал ужас. Я пытался дышать, но меня душил страх! Кевин посмотрел на меня и увидел, что мне становиться хуже. Он схватил меня и начал кричать:

– Нет, нет! Всё хорошо, слышишь! Слышишь! Ник, Ник! Успокойся! Смотри на меня и дыши, смотри на меня!

      Я смотрел на Кевина и видел лишь расплывчатое пятно, которое постепенно превращалось в чёткую картинку. Я всё лучше и лучше видел, что происходило вокруг меня, я дышал спокойно. Посмотрев на Кевина, я сказал:

– Всё хорошо. – И нежно улыбнулся.

Он обнял меня крепко и сказал, что сильно испугался за меня. Кевин спросил, как я себя чувствую, и я отвел, что дышу – значит хорошо.

Мы снова стали смотреть в воду, пытались понять, откуда сеть. Я ходил и смотрел на дельфинов, нет ли у них ран. Я всмотрелся вдаль и увидел одного, который лежал не подвижно, он просто лежал, и никто из его сородичей не мог ему помочь. Сеть так туго обмотала его тело, что оставила раны. Я подозвал Кевина. Он пришёл в ужас. Он сам не знал, что делать и мы решил проверить живой ли дельфин. Он нашёл в каюте длинную палку и слегка подтолкнул дельфина, тот лежал неподвижно. Я смотрел на других, нет ли у кого ещё ран, но все кроме него были в полном порядке, за исключением нескольких меленьких ран, которые покрывали их тела.  Кевин решил ещё раз толкнуть дельфина и тот закричал. Крик настолько был громким и неожиданным, что мы отскочили от края яхты.

– Ник, помнишь твой папа говорил, что хочет сделать бассейн с солёной водой, как в океане?

– Да.

– Мы можем помочь ему. Спасти его.

– Как?

– Первые дни он будет в океанариуме, а после мы будем наблюдать за ним в бассейне у тебя дома.

– Да! – вскрикнул я.

Кевин прыгнул в воду к дельфинам и начал распутывать сеть. На моё удивление они оказались очень спокойными. Он распутал всех и сказал взять мне веревку и ткань. Дальше он мне говорил, что делать. Я выполнял его указания быстро, сам не понимая, что делаю. Я был как будто под гипнозом. Получилось что-то на вроде гамака. Мы положили туда дельфина. Кевин взобрался, но борт яхты и завёл её. Мы плыли медленно, слишком медленно, так чтобы дельфину было комфортно и его ничего не тревожило.

Меня уже не волновало, сколько времени и, что на это скажет мама.

8

Было уже совсем светло, когда мы вернулись к пирсу. Я очень боялся за дельфина.

– Ник! Спускайся, помоги мне!

– Ладно! – тревожно крикнул я.

      Мы аккуратно сняли дельфина с «гамака». У него были такие грустные глаза. Мне казалось иногда, что он плачет. Эти раны на коже так сильно кровоточили, что буквально за минуту вся вода вокруг нас стала красной.

– Держи его, – сказал тихо Кевин – я сейчас приду.

– Хорошо, только возвращайся побыстрей.

      Кевин бежал и задыхался. Я видел его пока он не скрылся в одном из домиков, которые стояли на пляже. Мне было страшно. Я смотрел в глаза дельфина и видел отчаяние, видел слёзы. Во мне всё сжалось и просто хотелось окунуться в воду, лежать на дне океана и смотреть на небо. Вдруг я услышал звуки мотора на пляже, обернулся и увидел грузовик с бассейном.

– Ник! Ник! Ник! Аккуратно плыви к берегу с дельфином!

– До самого берега?!

– Нет, я скажу, где остановиться!

      Я плыл очень так медленно, что мне в один момент показалось, будто я черепаха, которая никак не доплывёт до берега.

– Стой! – вдруг резко крикнул Кевин – я сейчас подойду.

Я стоял в воде весь мокрый и трясясь от холода. Кевин и ещё двое мужчин подошли к дельфину и подняли его аккуратно. Один из них оттолкнул меня. Я вышел из воды и побежал по пирсу к яхте за своим рюкзаком, потом к грузовику и хотел сесть в него, но Кевин оттолкнул меня.

– Иди домой Ник, а то тебя мама будет ругать, – заботливо сказал Кевин.

– Что?! – удивлённо крикнул я – нет, я поеду с вами!

– Ник иди домой!

– Нет, я должен поехать с вами! Я нужен ему!

– Ник хватит! Не сопротивляйся! Иди домой! Ты же знаешь, что твоя мама будет ругать тебя! Ты что хочешь больше никогда не увидеть океана, не хочешь больше кататься на яхте и видеть меня?! – громко кричал Кевин. Он кричал так громко, что все кругом стоящие посмотрели на него удивлённым взглядом. Я смотрел на Кевина и знал, что он прав, что мама будет сильно ругаться, но он кричал на меня впервые! Я чувствовал обиду и вину, будто на меня вылили ведро ледяной воды. Я чувствовал, как слёзы наворачиваются и убежал.

– Ник… Ник… Стой, прости. Я не хотел – в след кричал мне Кевин.

Я бежал не от него, я бежал от обиды, которая накрывала меня как огромная волна. Я всё ещё слышал, как Кевин зовёт меня, но я не хотел оборачиваться. Но когда я услышал, как завелась машина, обернулся и увидел, как он отдаляется от меня. Я не смог больше сдерживать слёзы, они просто катились по моему лицу. Я сел на песок и плакал, мне хотелось, чтобы всё мной сейчас увиденное утекло вместе со слезами. Мне было больно внутри. Иногда я начинал задыхаться, но после дыхание снова становилось ровным и спокойным. Я вытер слёзы и решил пойти домой.  Я знал, что мама меня накажет, потому что было уже светло, а меня нет дома. Я шёл домой медленно, раскидывая песок ногами. Отчаяние, вина и обида смешивались у меня внутри, как молоко в кофе, растворяясь, друг в друге. Я знал, что меня ждёт.