Чужое небо

Юрка вернулся очень быстро, что обрадовало ожидающих. К хлебу, колбасе и литровке-бутылке, которую он купил, хозяин прибавил малосольные огурцы и большой шматок сала. Первый тост за «железного друга» был, кстати для Владимира. Спиртное приятно разошлось по его телу, немного вскружило голову. Гости навострили уши для восприятия очередных сплетен хозяина. Но не получилось. Неожиданно для всех в металлическую дверь кто-то сильно постучал. Толян открыл дверь, на пороге появилась женщина. Она быстро схватила его обеими руками за уши, притянула их к себе и смачно чмокнула губами его лысину. Толян от удовольствия крякнул и, в свою очередь, шлепнул рукой женщину по заднице. Она, восприняв это как должное, неожиданно разразилась матерной бранью в несколько этажей, которая адресовалась неведомому продавцу «комка». Гостей мат вошедшей сильно удивил. Однако незнакомые мужчины ничуть не изменили ее поведения. Она смело вошла на кухню и не то пропитым, не то простуженным голосом стала нахваливать «деловые качества» металлической двери. Ее болтовня быстро улетучилась при виде выпивки и закуски на столе. Однако она почему-то не ринулась к спиртному. Скорее всего, причиной тому был Толян. Она только сейчас заметила его одеяние, от удовольствия чуть было не заржала. Женщина и мужчина несколько секунд стояли напротив друг друга и весело смеялись. Первой противостояние нарушила женщина, она сделала выпад в сторону Толяна и мигом схватила рукой то, что выпучивалось из-под кальсон между его ног. Тот от неожиданности вскрикнул и немного отскочил в сторону, затем схватился обеими руками за свое интимное место. Из его глаз текли слезы. Дальнейшее поведение представительницы слабого пола работников фирмы просто шокировало. Она вошла в ванную комнату, дверь которой была открыта и стала раздеваться. Затем развернулась на сто восемьдесят градусов, и представ перед мужчинами в полной наготе, предупредила их о том, что пировать без нее запрещается. Хотя бесплатный стриптиз для мужчин был не очень продолжительным, но он произвел на них ошеломляющее впечатление. Толян объяснил причину визита Оксаны, так звали его знакомую. У нее дома не было ни ванны, ни мужа. Оксана оказалась компанейской женщиной и уже после первой рюмки стала рассказывать о себе. Кое-что она дополнила и о жизни Людмилы, которая два месяца назад устроилась работать в городском ломбарде, секретарем у директора. Он в недалеком прошлом был полковником милиции. Только сейчас Владимир понял источник «богатства» своей «невесты». Дальнейшее пребывание у Толяна он считал бессмысленным, и он покинул его квартиру.

К сожалению, быстро попасть домой не удалось. Не успели фирмачи отъехать от дома, как их микроавтобус почему-то заглох. Попытки Юрия завести двигатель были безуспешными. Мужчины почти полчаса «колдовали» над двигателем, но он не заводился. Решили проверить бензобак, стрелка датчика была на нуле. Водитель начал чертыхаться и материться, так как перед поездкой он заправился под завязку. Затем он полез под машину и уже окончательно убедился в том, что бензин был слит из топливного бака. Радовало то, что сливная пробка была на «соплях» ввернута в его днище. Голосовать на дороге в надежде «стрельнуть» десяток литров бензина было бессмысленно. Страна, плавающая в океане нефти, задыхалась от недостатка бензина, кое-где закрывались бензоколонки. Юрка, недолго думая, побежал на автобусную остановку. В его гараже была резервная канистра.

Начало темнеть. Владимир решил немного побродить. Он никогда не был в этом районе города и поэтому каждый дом и улица были для него новыми и незнакомыми. Перед ним показался продовольственный магазин, возле которого на скамеечке сидели три бабушки и один мужчина-казах, приблизительно такого возраста, что и он. Все они торговали. Перед ними, прямо на слегка припорошенной снегом земле, стояли банки с огурцами, а также с грибами. Здесь также стояло ведро с картофелем, небольшой мешок с семенами подсолнуха. Была и другая съестная всячина. В метрах трех от торгующих на корточках сидел молодой верзила, скорее всего, он был двухметрового роста, или около этого. Его физиономия представляла собой «изделие» далеко не первоклассной работы. Клочья густых рыжих волос, выглядывающих из-под шапки-ушанки, ниспадали на его уши. Они были очень большими и напоминали собой лопухи. Верзила о чем-то болтал с бабками и все время щелкал семечки, шелуха от которых разлеталась в стороны. Перед ним стояла бутылка вина, из которой он то и дело высасывал жидкость. Он чувствовал себя как владыка. Владимир зашел в магазин, в котором торговля шла полным полным ходом. Несмотря на то, что выбор продуктов питания был достаточно велик, в первую очередь, импортного производства, покупатели брали в основном отечественный хлеб и спиртные напитки. Поглазев на прилавки, он вышел на улицу и вновь подошел к торговкам. У него появилось желание купить банку маленьких грибов у казаха. Цена «кусалась», пришлось торговаться. Неожиданно к торгующим подъехал милицейский УАЗ, из которого вышли два милиционера. Они были с дубинками и с пистолетами. Дальше события развертывались очень нестандартно, в крайнем случае, так казалось Владимиру. Один из милиционеров, тот, что был повыше ростом и покрупнее, подошел к верзиле сзади и неожиданно для окружающих резко ударил его дубинкой. Удар пришелся по спине и немного срикошетил по шее. Верзила сильно вскрикнул и упал на колени. Оскалив зубы, он пополз в сторону машины. Затем привстав, он попытался залезть на заднее сидение УАЗа. И как раз в этот момент свою «изобретательность» показал другой «слуга» народа. По мнению Владимира, он был новичком. Об этом свидетельствовала его новая форма и его мальчишеский возраст. Он с силой ударил ногой в спину верзилы. Удар получился молниеносный и сильный. От его удара рыжий вскрикнул и ударился зубами о верхнюю часть полуоткрытой машины. Экзекуция на этом закончилась, скорее всего, милиционеры, посчитали, что этого достаточно. «Владыка» смиренно сидел на заднем сидении и рукавом вытирал кровь, сочившуюся из его рта. Нельзя было не заметить, что он от первого удара дубинкой основательно обмочился.

Бабки в один голос стали благодарить милиционеров за наведение порядка на торговой точке. Правда, одна из них начала причитать и плакать. Сквозь слезы она просила деток в милицейской форме не бить мальца, сидящего в машине. Новичок подошел к плачущей и тихо произнес:

– Бабушка, этот большой малец никогда уже не будет заниматься поборами. Не сделают этого и его дети… Одним словом, все будет у вас нормально…

Через пару минут машина уехала. Старухи еще долго судачили о благородстве милиционеров и о происках безусой пацанвы. Взрослые школьники довольно часто нарушали равномерный ход незаконной торговли бабок. Они плотным кольцом окружали торговую точку, набивали свои карманы семечками, затем убегали, конечно, не заплатив за лакомство ни копейки. Иногда издевались. Одна из бабок рассказала по этому поводу довольно плачевную историю, которая произошла этим летом. Ее подруга решила задержаться «на работе», так как люди еще бродили по улицам, да и желание подзаработать брало вверх над личной безопасностью. К ней подошли двое молодых ребят, хотели купить бутылку водки, просили за полцены. Женщина, конечно, не соглашалась. Один из парней неожиданно что-то поднес к ее глазам, от чего она потеряла сознание. Торговку сразу же отвезли в больницу. Уже позже узнали, что «пугалом» оказался муляж или нечто другое, напоминающее живую змею.

Неожиданно у Владимира в ходе затянувшейся беседы с торгашами в животе что-то заурчало, ему захотелось в туалет. Он прекрасно знал, что в этих краях общественный туалет и днем с огнем не сыщешь, и поэтому крепился, надеясь на то, что вот-вот приедет его напарник и все обойдется. Но увы, не получалось. Его желудок не на шутку взбесился. Он то потел, то краснел. Чувствуя безнадежность своего «биологического» положения, он решил обратиться к мужчине-казаху. Узнав об его «горе», тот весело рассмеялся и решил ему помочь. Его дом находился в нескольких шагах от рынка. Владимир без происшествий добрался до «приятного» заведения и облегченно вздохнул. Понимал его «счастье» и Максим, так назвал себя хозяин. Он пригласил его за стол покушать и выпить. Неожиданный гость не стал отнекиваться. Юрки все не было, желудок его больше не беспокоил, да и его голова проветрилась на морозном воздухе. Максим вытащил из холодильника литровую банку самогонки, затем налил каждому по полному граненому стакану. Такой объем спиртного Владимир пил очень-очень редко, но сейчас почему-то не отказался. Мужчины первый стакан пропустили свободно, соленые огурчики и соленые грибы были как раз кстати. Да и тема для разговора была чрезвычайно важной. Они стали костерить местные власти, которые с самого начала просоветской капитализации сделали общественные туалеты платными, что по меткому замечанию хозяина, резко сократило число засранцев из простого люда и увеличило число оных из числа верхушки. По его словам, это, вполне возможно, и правильно. Нищие живут на хлебе и воде, богатые жрут и пьют до отвала.

В подобной туалетной истории, которая приключилась с Владимиром, совсем недавно был и сам хозяин. Он работал тогда инженером и довольно часто ездил в командировки. Во время одной из них он ночью вынужден был сделать пересадку в небольшом сибирском городе, где добывалось очень много нефти. Он, довольно долго простояв в очереди, купил билет и решительно направился в зал ожидания. Возле входа, откуда ни возьмись, появились два парня в шапках-ушанках и потребовали билет. Один из них долго крутил его перед своими глазами, потом сказал, что вход в зал разрешен только тем, у кого поезд отправляется через шесть часов. Максим до времени «Ч» не дотягивал тридцать минут. Пришлось платить. Стражи порядка, пропустив его через металлическое препятствие, напоминающее вертушку для убоя скота на мясокомбинате, и получив деньги, квитанцию об оплате почему-то не выдали. На его вопросительный взгляд один из парней взял авторучку и на небольшом клочке бумаги сделал какую-то закорючку, затем усмехнулся и отдал «просящему». Тому ничего не оставалось делать, как взять сиюминутно испеченный «документ».

Зал ожидания был пуст наполовину, Максим выбрал себе место поудобнее. Он сел на скамеечку перед каким-то большим цветком или растением, и перед телевизором, который был прикреплен к потолку и висел на тонких канатиках. Место для отдыха было очень тихое и спокойное. Он снял зимние сапоги и поставил на них свои ноги, дабы дать им отдохнуть. Ремень дорожной сумки он взял под руку. Уснул он моментально, сказалась дальняя дорога и небольшой кутеж в поезде. Командированный проснулся где-то через три часа. Его первое желание надеть родные сапоги, ему выполнить не удалось. Вместо его новых, которые ему купила любимая жена на день рождения, стояли старые, разбитые сапоги. Несмотря на это, он и этому был очень рад. Они оказались того же размера, что и его уже бывшие новые.

Однако приключения на этом не закончились. Воры «увели» и его дорожную сумку, отрезав ее от ремня, который лежал рядом с ним. Пострадавшего неожиданно стал подпирать его желудок. Мужчина стремительно выскочил на перрон, надеясь найти туалет. Рядом его не было. Первый встречный прохожий сказал, что приятное заведение находился неподалеку от автоматической камеры хранения, за углом вокзала. Поиски ничего не дали, туалет как сквозь землю провалился. За углом вокзала, кроме груды камней и каких-то плит, запорошенных снегом, пассажир ничего не видел. Его выручил паренек, проходящий мимо, который с ухмылкой произнес:

– А Вы, господин, очень внимательно смотрите себе под ноги. Обязательно смотрите вниз, внизу будет лестница и подземный туалет…

Ничего не оставалось делать, как строго выполнять наставления молодого знатока. Максим сделал еще несколько шагов вперед. При очень тусклом свете фонаря он увидел небольшую дыру, которая чем-то напоминала не то лаз партизанской землянки или вход, наспех сооруженного бомбоубежища. Так как на пути дальнейшего следования в туалет никакого источника света не было, ему пришлось спускаться на авось, опираясь руками об стенку, которая внезапно появилась в кромешной тьме. На середине пути с тем, кто мечтал оправиться, произошло непредвиденное. Неожиданно он наступил на что-то мягкое, поскользнулся и кувырком полетел вниз. Он, прилично ударившись головой о что-то металлическое, невольно увидел перед своими глазами тусклый луч света. Сомнений уже у него не было, это был долгожданный туалет. Он напоминал собою небольшой подвал, из которого несло холодом и вонью. С его потолка капала вода, по углам комнаты четко вырисовывались различного размера и конфигурации белые снежные сосульки. Над отхожим местом сбоку располагалась довольно крупного сечения металлическая труба, из которой периодами не то лилась, не то просто журчала вода. Упавшему с лестницы ничего не оставалось делать, как сделать свое естественное дело.

Уже потом, когда ему значительно полегчало, он снял с себя верхнюю одежду. Его куртка, шапка, брюки и сапоги оказались в человеческом дерьме. Только сейчас до него дошло, что большинство высокоорганизованных существ, имеющих две руки и две ноги, а также и еще голову, дабы не сдавать нормативы спортивного скалолазания и не сломать себе шею, просто-напросто оправляли свои естественные надобности прямо на ступеньках. Мороз делал свое дело, и поэтому вместо лестницы получился своеобразный ледяной каток, в определенной мере состоящий из человеческого дерьма и мочи. Кучи человеческого дерьма были не только здесь внизу, но и вокруг груды кирпичей наверху. Это сейчас только понял неудачник, когда он наверху искал туалет. До этого он думал, что мало приметные бугорки, просто есть комья снега. В заключение первой части своей смешной истории Максим сделал теоретическое заключение. Нет денег – вали в штаны. Затем он предложил новый тост, правда, не за засранцев некогда богатой и великой страны, а за то, чтобы больше было бесплатных туалетов. Владимир этот тост без всяких амбиций поддержал.

Хозяин, сделав небольшую передышку, опять принялся смаковать о причудах своего пребывания на ночном вокзале сибирского города. После посещения бесплатного туалета и косметической очистки от человеческого дерьма, он в летней форме одежды направился в сторону главного входа. Шапку, брюки, пиджак, носки ему пришлось завернуть в зимнюю куртку. Сам же он остался в зимних ботинках и в спортивном трико. До входа в вокзал одинокие прохожие его не замечали, а может, им было все безразлично. Однако для желающего попасть во внутрь здания, это были только цветочки, ягодки для него, оказывается, были еще впереди. Стоило только ему переступить порог помещения, как медленно, но очень уверенно полузаспанная толпа сидящих и стоящих вокзальных зевак стала глазеть на вошедшего. Стремясь хоть как-то уйти от этих взглядов, он сделал попытку шмыгнуть в зал ожидания. Но, увы… Опять двое, но уже очень упитанных и бритоголовых стражей, преградили ему путь. Затем попросили его предъявить железнодорожный билет. Максим мотнул головой, хотя его билет и «квитанция» лежали во внутреннем кармане пиджака, который находился в «объятиях» зимней куртки. Неожиданно один из бритоголовых зажал нос и поинтересовался, что случилось с пассажиром. Только сейчас, находясь в тепле, он и сам почувствовал вокруг себя неприятный запах человеческого дерьма. Объяснения новоявленного «туалетного» работника о причинах появления специфического запаха контролеры к своему сердцу близко не воспринимали. К пассажиру неожиданно подошел омоновец, грубо схватил его за шиворот, и подталкивая дубинкой, повел его к дежурному по вокзалу. Дежурная, довольно милая женщина, узнав об «особенностях» пассажира, позвонила в милицию и попросила срочно приехать наряд. Хотя на вокзале были и свои милиционеры, которые, наверное, не хотели возиться с вонючим пассажиром.

До приезда наряда вонючего пассажира выставили на свежий воздух. На улице было чуть за тридцать градусов мороза. В милиции сделали еще проще. Молодой тупорылый сержант, хорошо врезав дубинкой по спине казаха, приказал ему догола раздеться. Затем приказал ему идти в туалет и помыться. После окончания водной «процедуры» несчастный тщательно помыл туалет и побрызгал его одеколоном, который принес ему милиционер. Поглядеть на абсолютно голого мужика изъявил желание дежурный по отделу. Максим, приняв строевую стойку, очень бойко отвечал на вопросы офицера. Затем его попросили подписать какую-то бумагу. Его попытка, хоть что-то прочитать, успехом не увенчалась. Во-первых, почерк начальника был слишком неразборчивым. Во-вторых, милиционер с маленькими звездочками на погонах дал ему понять, что здесь он начальник и поэтому он всегда прав. Эпилогом довольно смешной истории явилось то, что домой Максим приехал только через неделю. Весь срок «наказания» он использовался, как рабочая сила. Домой приехал во всем чистом одеянии, правда, без часов. Их просто забрали стражи правопорядка, за услуги и за «вредность».

Максим оказался простодушным мужчной, не скрягой. Он подарил гостю трехлитровую банку грибов, что, конечно, его очень обрадовало. Грибы всегда напоминали ему далекое детство и его родителей. Он тепло поблагодарил хозяина за гостеприимство и вышел на улицу.

На улице уже было темно, возле рынка также никого не было. Юрка, прогрев двигатель, ждал своего шефа. Через полчаса Владимир был дома. Он быстро разделся и полез в ванну, затем стал анализировать то, что услышал сегодня от Толяна о Людмиле. Он еще не верил в эти возможные сплетни. Вспомнив на какой-то миг поцелуй прокуренной «невесты», он быстро встал из ванной и стал искать зубную щетку с зубной пастой. Затем стал быстро и с ожесточением чистить свои зубы и полоскать рот. Ему хотелось навсегда искоренить некогда «приятный» запах курева и поцелуя этой женщины. Он вновь опустился в воду и все думал, думал.

На следующий день Владимир к обеду позвонил Людмиле на работу. Из трубки раздался ангельский голосок, который сразу стал интересоваться его здоровьем и успехами. Его попытки перевести разговор на щепетильную тему к успеху не приводили. Женщина не давала ему раскрыть рот. Она тараторила о том, что у нее все идет гладко и без проблем. Ремонт квартиры у нее уже заканчивают, и она сейчас в поте лица работает над оформлением документов на выезд. Воркующий голосок прощебетал и о финансовых трудностях. Владимир сразу понял, к чему она клонит. Он решительно прервал ее монолог, что вызвало ее явное раздражение. Вовик, так она называла своего «жениха», не на шутку рассердился. Он без всяких подходов и преамбул решил рассказать все, что он видел и слышал об этой чистокровной немке. Получилось, что он почти по-военному отчихвостил свою «невесту». Его монолог также содержал в себе нецензурную брань, построенную в несколько этажей. Владимира, как говорят в народе, прорвало. Его бесило, что так называемая чистокровная немка на самом деле была малообразованной и нищей женщиной, кроме этого, она была еще первостатейной проституткой и пьяницей. Иногда он очень близко прижимал к своему уху телефонную трубку, думал, что она его не слушает. Нет, она его слушала и молчала.

Выпустив весь свой «пыл и пар», он потребовал незамедлительного возвращения своих денег. Бывшая «невеста» очень сухо и официально ответила, что деньги она возвратит ему через пару недель. Бывший жених не получил своих денег ни через неделю, ни через две, ни через месяц… Стоило только ему звонить в ломбард, как на другом конце провода раздавались какие-то помехи, потом следовали короткие гудки. Обращаться по поводу денег в милицию ему было неудобно, скорее всего, бесполезно. Он прекрасно понимал проигрышный исход своей партии, в которой взяла верх аферистка по имени Людмила.

Зуд по выезду в Германию у Владимира прошел быстро, постепенно стала выветриваться из его памяти, и надежда когда-либо встретиться с Анной. Он стремился жить, как все люди на этой земле. Неплохой заработок позволял одинокому мужчине вести безбедное существование, но без большого шика. Зимой заказов на изготовление дверей было меньше, в субботу и в воскресенье он, как правило, отдыхал. В эти дни он пропадал в мужской компании, которая в составе 3-4 человек посещала рестораны, сауны, выезжала на зимнюю рыбалку и охоту. «Мероприятия» не обходились без хорошего застолья, частенько в кругу мужчин были и женщины. Владимир постепенно втягивался в эту новую, так называемую, рыночную жизнь страны и города. Да и сама работа вносила коррективы в образ его жизни. Через месяц после истории с Людмилой, шеф фирмы предложил ему стать одним из его заместителей. Иванов долго не думал, сразу же согласился. Его новая работа в корне отличалось от предыдущей. Ему предстояло осуществлять контроль за исполнением заказов, а также оценочная стоимость заказов и произведенных работ. Новая должность потребовала наличие собственного транспорта. К удивлению руководства фирмы, да и недавних коллег по «железным занавескам», так прозвали в фирме железные двери, Владимир купил обыкновенный «Запорожец». Машине было десять лет, но она выглядела почти новой. Хозяин-продавец оказался толковым мужиком в автомобильном деле и ее сберег. Владимир не обижался на тех, кто над ним подшучивал, когда он подъезжал к фирме на стоянку, которая пополнялась разноцветными иномарками.

Наличие «быстрого» транспорта у «нового русского», к этому сословию кое-кто стал причислять и Владимира, довольно часто становилось темой для шуток и очередных анекдотов за столом у Ивана Петровича. Частенько, бывало, когда Николай после работы забегал на чай к своим родителям, одновременно приглашал к ним и их соседа. Новенький «Мерседес» достигал конечной цели через десять минут, подчиненный приезжал на двадцать-тридцать минут позже. И как уже это заведено у русских, всегда пил «штрафную. Николай все больше и больше доверял Владимиру в организации своего производства. В этом доверии основную роль, конечно, играли деловые качества мужчины. Его значение и роль возрастала с каждым месяцем, поднимался престиж и самой фирмы. О ней стали писать в областной прессе, ее руководителей приглашали и на местное телевидение. Далеко не последнее место в укреплении ее имиджа играла благотворительность. Фирмачи оказывали безвозмездно денежную помощь многим воинам-афганцам, одиноким инвалидам и детским садикам. Сибиряки, как и вся страна, независимо от социального положения, все больше и больше одевались в «металл».

Нарастающий вал преступности вынуждал руководство фирмы совершенствовать запирающие свойства замков и дверей. Некоторые клиенты жаловались, что двери, произведенные фирмой, ворами вскрываются. Жалобы людей вынуждали руководителей «двигать» мозгами. Шеф и его заместители довольно часто просиживали в кабинете, дабы найти скорейший выход из создавшегося тупика. В городе число подобных фирм росло, они все больше и больше заявляли о себе. Николай делал все возможное, чтобы не разориться. Он лично сам побывал в тех квартирах, двери которых были вскрыты. Ради всевозможных запоров он побывал и у «новых русских», которые были его клиентами и довольно часто привозили «чудо-замки» из-за рубежа. Опирался он и на «Кулибиных» своей фирмы, в которой уже работало почти сто пятьдесят человек. Для «специалистов» ключного дела был установлен специальный приз – ящик «Русской водки». Прямо в цехе дверь заказчика проходила апробирование «взломщиков». Прошел месяц, второй… Приз продолжал стоять. «Кулибиным» конца двадцатого века оказался один из заказчиков, «новый русский», который лично сам приехал за заказом. Мужчина лет 50-55 лет, в длинном коричневом кожаном пальто, попросил установить дверь на специально сделанное приспособление и стал рассматривать результат работы сотрудников фирмы. Дверь ему понравилась. Мастер, видя довольную улыбку солидного клиента, стал интересоваться маркой замка для заказчика. С этой целью он подвел его к стеллажу -полке, на которой лежало около полусотни чудо-замков как отечественного, так и импортного производства. Но увы… клиент все замки забраковал. Мастеру ничего не оставалось делать, как еще раз проинформировать его о технической надежности лежащих замков. Новый русский всю эту информацию почему-то мимо своих ушей пропустил. После некоторого раздумья он вытащил мобильный телефон и стал куда-то звонить. Через две-три минуты в цех пришел довольно накачанный молодой человек, скорее всего, это был его водитель-телохранитель. Он подал своему шефу небольшой чемодан, в котором был замок импортного производства. Заказчик дал целую уйму указаний по установке чудо-замка и сказал, что завтра вечером он приедет еще раз посмотреть на дверь и произведет с фирмой рассчет. Мастеру ничего не оставалось делать, как проинформировать шефа о странностях богатого клиента.

На следующий день к приезду заказчика все было готово. Его дверь стояла на специальном стенде-нише, что соответствовало ее высоте, ширине и толщине, то есть тем размерам, которые он заказал. Николай и его заместители по-дружески встретили нового русского. Перед ними стоял уже немолодой мужчина в коричневом пальто из кожи, в джинсах и в добротных теплых сапогах импортного производства. Он почему-то был без головного убора, хотя на улице было очень холодно. Лицо его было необычным, во многом отличалось от тех физиономий новых русских, которые описывала печать или телевидение. На его левой щеке были заметны следы шрама, скорее всего, это был след ножа или другого острого предмета.