Код Древа миров

Айсен почувствовал прилив уверенности. Страх никуда не делся, но к нему добавилось нечто большее – ощущение связи с чем-то древним и могущественным.

– Что мне нужно сделать?

– Собрать всё необходимое для путешествия. Ноутбук, портативный роутер, источник питания. Мы отправляемся к дата-центру.

– А если нас не пустят?

– Пустят, – уверенно сказал Нюргун Боотур. – У меня есть план.

Богатырь подошёл к разбитому телефону Айсена и коснулся обломков. К удивлению программиста, устройство начало восстанавливаться – трещины затягивались, экран выправлялся, корпус принимал первоначальную форму.

– Как ты это делаешь?

– Материя в цифровую эпоху стала более пластичной, – объяснил богатырь, протягивая восстановленный телефон. – Граница между физическим и информационным размывается. Тот, кто владеет кодом реальности, может её изменять.

Айсен взял телефон. Он выглядел как новый, но при включении показал странную информацию: сотовые вышки в радиусе километра, IP-адреса ближайших роутеров, даже местоположение дата-центра с точностью до метра.

– Теперь это не просто телефон, – сказал Нюргун Боотур. – Это твой инструмент олонхосута. Он поможет видеть цифровую структуру мира.

За окном люди продолжали странно себя вести. Некоторые стояли неподвижно, глядя в экраны. Другие двигались синхронно, словно выполняя невидимую хореографию. А над городом нависла едва заметная дымка – не физическая, а какая-то информационная, видимая только новым зрением Айсена.

– Нам пора, – сказал богатырь. – С каждой минутой абасы усиливают контроль.

Айсен собрал необходимое оборудование в рюкзак, надел куртку и направился к двери. На пороге он обернулся, глядя на свою цифровую крепость – мониторы, компьютеры, стеллажи с книгами. Вчера это был его мир. Сегодня он покидал его, чтобы сражаться за всё человечество.

– Увидимся ли мы этот дом снова? – спросил он.

– Увидим, – уверенно ответил Нюргун Боотур. – Но он, как и весь мир, будет уже другим.

Они вышли на улицу, где утренний Якутск погружался в цифровой транс. Впереди лежал путь к дата-центру, где в серверных стойках притаились древние духи зла, адаптировавшиеся к новому времени.

Глава 3

Утренний Якутск встретил их аномальной тишиной. Обычный городской гул – шум машин, голоса людей, лай собак – словно приглушили невидимые настройки громкости. Вместо этого воздух наполняли электронные звуки: писки, щелчки, модемные трели, сливающиеся в какую-то нечеловеческую симфонию.

Айсен шёл по улице Кирова, крепко сжимая лямки рюкзака с оборудованием. Рядом с ним шагал Нюргун Боотур, и каждый встречный прохожий невольно сторонился – не потому что видел богатыря, а потому что чувствовал исходящую от него древнюю силу на подсознательном уровне.

– Они нас не замечают, – удивился Айсен, глядя на людей, которые смотрели сквозь могучую фигуру в доспехах.

– Современный человек видит только то, что может объяснить, – ответил богатырь. – Их разум автоматически отфильтровывает невозможное. Но ты видишь меня, потому что принял реальность шире привычных рамок.

Они дошли до автобусной остановки. Электронное табло показывало расписание, но между строками мелькали странные символы – те же перевёрнутые деревья с корнями-кронами, которые Айсен видел раньше.

– Знаки абасы распространяются, – нахмурился Нюргун Боотур. – Они помечают территорию, как звери в лесу.

Автобус подошёл с задержкой. Водитель сидел неподвижно, глядя в лобовое стекло невидящими глазами. Дверь открылась с механическим шипением, и они вошли внутрь.

Салон был заполнен пассажирами, но никто не разговаривал. Все смотрели в смартфоны, планшеты или просто в пустоту. Их лица были абсолютно безэмоциональными, движения синхронными. Когда автобус тронулся, все пассажиры одновременно качнулись в одну сторону, словно куклы.

– Они под контролем, – прошептал Айсен.

– Частично, – подтвердил богатырь. – Абасы тестируют возможности массового управления. Пока это примитивные команды: сядь, встань, иди туда-то. Но скоро они научатся контролировать мысли.

Айсен достал модифицированный телефон. Экран показывал цифровую карту города с движущимися точками – людьми, подключёнными к сети. Большинство точек мигали красным, что означало частичный контроль абасы. Зелёных – свободных – было всё меньше.

– Сколько времени у нас есть? – спросил он.

– До полного захвата города? Часов шесть-восемь, – ответил Нюргун Боотур. – А до того, как они начнут распространяться на другие города через интернет – сутки, максимум двое.

Автобус остановился возле торгового центра. Через огромные витрины Айсен видел людей, бродящих между магазинами как зомби. Они брали товары с полок, но не покупали их – просто держали в руках, словно ожидая дальнейших инструкций.

– Экономика рухнет за несколько дней, – понял он.

– Экономика – это последнее, о чём стоит беспокоиться, – мрачно сказал богатырь. – Если абасы получат полный контроль, люди превратятся в биологические терминалы. Мыслящих существ заменят управляемые оболочки.

Телефон в руках Айсена внезапно завибрировал. На экране появилось сообщение, написанное на якутском языке древними рунами:

Олонхосут-дьахтар, ты идёшь к своей смерти. Остановись, и мы пощадим тебя. Продолжай – и станешь первым, кого мы сломаем.

– Они знают, кто я такой, – прошептал Айсен.

– Конечно знают, – Нюргун Боотур взял телефон и стёр сообщение. – Ты нарушил их планы. Абасы рассчитывали на тихое вторжение, а тут появился наследник олонхосутов с цифровой магией.

– А что если я действительно не справлюсь?

Богатырь остановился и посмотрел на Айсена серьёзно.

– Послушай меня внимательно, внук Семёна. Страх – это оружие абасы. Они питаются сомнениями, слабеют от уверенности. Каждый раз, когда ты думаешь "а что если не получится", ты даёшь им силу.

– Но я же не настоящий воин.

– А кто настоящий? – перебил его Нюргун Боотур. – Тот, кто родился с мечом в руке? Или тот, кто встал на защиту людей, когда это было необходимо?

Они вышли из автобуса на окраине города. Промышленный район встретил их лабиринтом заводских корпусов и складов. Где-то среди этих зданий находился дата-центр – сердце цифровой инфраструктуры Якутска.

– Как мы его найдём? – спросил Айсен, оглядывая однотипные строения.

Вместо ответа Нюргун Боотур закрыл глаза и глубоко вдохнул. Его лицо напряглось, словно он прислушивался к чему-то неслышимому.

– Там, – он указал на здание в глубине промзоны. – Чувствуешь?

Айсен сосредоточился, вспоминая ощущения от прошлой ночи, когда его сознание впервые коснулось глобальной сети. И действительно – откуда-то доносился электронный пульс, ритмичный и мощный, как сердцебиение гигантского цифрового существа.

– Это оно, – прошептал он.

Они пошли между заводскими корпусами. Чем ближе подходили к цели, тем странней становилась окружающая реальность. Асфальт под ногами мерцал, словно состоял из пикселей. Стены зданий покрывались узорами из светящихся линий – схемами электронных плат, увеличенными до архитектурных масштабов.

– Граница истончается, – объяснил Нюргун Боотур. – Здесь цифровой и физический миры почти слились.

Возле одного из складов Айсен заметил группу людей. Они стояли в строгом порядке, лицами к стене, и одновременно поднимали и опускали руки. Движения были абсолютно синхронными, механическими.

– Что они делают?

– Выполняют алгоритм, – ответил богатырь. – Абасы используют людей как процессоры биологического компьютера. Каждое движение – это вычислительная операция.

– Мы можем им помочь?

– Пока нет. Чтобы разорвать связь с абасы, нужно уничтожить источник контроля. А он находится в дата-центре.

Они обогнули группу контролируемых людей и продолжили путь. Здание дата-центра появилось из-за поворота – современный трёхэтажный корпус без окон, окружённый высоким забором с колючей проволокой. Обычно такие объекты охранялись частными фирмами, но сейчас у ворот не было ни души.

– Слишком просто, – насторожился Айсен.

– Или слишком сложно, – возразил Нюргун Боотур. – Абасы не боятся физического вторжения. Их крепость находится в киберпространстве.

Ворота оказались открыты. Они вошли на территорию и направились к главному входу. Дверь тоже была незаперта, словно их ждали.

Внутри дата-центра царила атмосфера храма. Длинные коридоры между серверными стойками, гул вентиляторов как органная музыка, мерцание тысяч светодиодов как свечи. Но в этом электронном святилище поселилось зло.

– Они здесь, – прошептал Айсен, чувствуя холодок в воздухе.

– Не только здесь – везде, – ответил богатырь, указывая на серверы. – В каждом процессоре, в каждом байте памяти. Абасы превратили дата-центр в свой дворец.

Они прошли в центральный зал, где стояли самые мощные серверы. Здесь воздух буквально вибрировал от информационных потоков. На стенах висели мониторы, показывающие состояние сети, но изображения были искажены – вместо графиков появлялись древние якутские символы.

– Как нам попасть в киберпространство? – спросил Айсен.

Нюргун Боотур подошёл к одной из серверных стоек и положил руку на металлический корпус.

– Это не обычное путешествие сознания, – объяснил он. – Нам нужно буквально оцифровать наши души, перевести их в информационный формат.

– Это опасно?

– Смертельно опасно. Если что-то пойдёт не так, мы можем навсегда остаться в сети как призраки в машине.

Айсен достал ноутбук и подключил его к серверной стойке через служебный порт. Экран ожил, показывая внутреннюю структуру дата-центра – лабиринт папок, процессов и сетевых соединений.

– Вижу аномалии, – сказал он, указывая на странные процессы с именами на якутском языке. – "Абасы_владыка", "Темный_дух_01", "Поглотитель_душ"

– Они даже не скрываются, – усмехнулся богатырь. – Высокомерие – их слабость.

Вдруг все мониторы в зале одновременно погасли, а затем загорелись красным светом. В динамиках раздался голос – древний, злобный, говорящий на архаичном якутском диалекте:

Олонхосут и его цифровой дух, добро пожаловать в наше царство. Здесь ваши древние заклинания бессильны. Здесь правим мы.

Температура в зале начала падать. Дыхание стало видимым, пол покрылся инеем. Но это был не обычный холод – он шёл изнутри, замораживая душу.

– Они пытаются нас запугать, – сказал Нюргун Боотур, но даже его голос дрожал.

– А что если у них получится? – Айсен почувствовал, как страх сжимает горло.

– Тогда вспомни, зачем мы здесь, – богатырь положил руку на плечо Айсена. – Не ради славы, не ради подвигов. Ради всех тех людей, которых мы видели на улицах. Ради детей, которые больше никогда не услышат настоящих олонхо, если абасы победят.

Слова подействовали. Страх отступил, уступая место решимости. Айсен сел за ноутбук и начал писать код – не обычную программу, а цифровое заклинание для путешествия между мирами:

```yakut-code.

Душа_в_сеть переход {.

дух = извлечь_сущность(олонхосут);

тело_цифровое = создать_в_киберпространстве();

сознание.перенести(дух → тело_цифровое);

связь.установить(физический_мир ↔ цифровой_мир);

защита = щит_предков();

оружие = код_истины();

готовность = максимум();

}.

```.

– Ты готов? – спросил Нюргун Боотур.

– Нет, – честно ответил Айсен. – Но это не важно.

Он нажал клавишу Enter, и реальность взорвалась вспышкой белого света. Последнее, что он запомнил из физического мира – гул серверов, превратившийся в рёв бури, и голос богатыря:

– Помни: в киберпространстве мысль становится реальностью. Верь в себя, и ты победишь!

А затем сознание Айсена растворилось в потоках данных, начиная путешествие по цифровым мирам, где его ждала встреча с древним злом в новой форме.

Глава 4

Айсен очнулся в мире, который не подчинялся законам физики. Он стоял на платформе из чистого света, окружённой бездонной пустотой, пронизанной потоками данных. Информационные реки текли во всех направлениях – вверх, вниз, сквозь него самого – в виде светящихся лент из цифр, символов и геометрических фигур.

– Добро пожаловать в киберпространство, – услышал он знакомый голос.

Айсен обернулся и увидел Нюргун Боотура, но богатырь выглядел иначе. Его традиционные доспехи теперь светились, словно выкованные из жидкого металла и энергии. Глаза излучали синее сияние, а за спиной развевались не ленты, а потоки двоичного кода.

– Я тоже выгляжу по-другому? – спросил Айсен, глядя на свои руки.

Они пульсировали внутренним светом, а одежда превратилась в нечто среднее между традиционным якутским костюмом и футуристическим скафандром. На груди светился символ – стилизованное дерево, корни которого превращались в материнские платы, а ветви – в антенны.

– В киберпространстве форма следует за сущностью, – объяснил богатырь. – Ты олонхосут цифровой эпохи, поэтому и выглядишь соответственно.

Айсен огляделся вокруг. То, что он видел, превосходило самые смелые фантазии о виртуальной реальности. Пространство было многомерным – он одновременно видел бесконечные горизонтали и вертикали, слои реальности, существующие параллельно. Где-то вдали возвышались структуры, напоминающие кристаллические города – это были серверы, представленные в архитектурной форме.

– Это Средний мир сети, – пояснил Нюргун Боотур. – Уровень, где происходит большинство человеческих взаимодействий в интернете. Видишь те светящиеся нити?

Айсен проследил взглядом за указанием богатыря. Тысячи тонких световых волокон протягивались между различными структурами, пульсируя информационными импульсами.

– Это соединения между людьми – электронные письма, сообщения, видеозвонки. А те большие потоки – социальные сети.

Действительно, в отдалении виднелись огромные воронки из света, в которые втягивались и из которых извергались миллионы информационных частиц.

– Красиво, – прошептал Айсен.

– Было красиво, – мрачно поправил богатырь. – Смотри внимательнее.

Айсен присмотрелся и заметил аномалии. Некоторые световые нити были не чистыми, а мутными, с тёмными прожилками. Информационные потоки текли неравномерно, словно в реке появились завихрения. А в нескольких местах он увидел тёмные сгустки – области, где свет полностью поглощался чернотой.

– Заражение, – понял он.

– Абасы распространяют своё влияние как вирус, – подтвердил Нюргун Боотур. – Они заражают информационные потоки, и через них – сознание людей.

Платформа, на которой они стояли, начала движение. Айсен почувствовал, что они плывут по информационной реке к центру этого цифрового мира.

– Куда мы направляемся?

– К ядру дата-центра. Именно там абасы создали своё главное логово в Среднем мире.

По мере приближения к центру пейзаж становился всё более зловещим. Кристаллические структуры серверов покрывались трещинами, из которых сочилась тьма. Информационные потоки меняли цвет с чистого белого на мутно-красный. А в воздухе появлялись звуки – шёпот на непонятном языке, электронные скрежеты, далёкие крики.

– Они знают, что мы здесь, – сказал богатырь, доставая с пояса меч. В киберпространстве оружие выглядело как клинок из чистой энергии, покрытый светящимися рунами.

– А что у меня? – Айсен оглядел себя, ища оружие.

– У олонхосута оружие – это знание, – ответил Нюргун Боотур. – Представь в руках то, что поможет тебе в бою.

Айсен сосредоточился, и в его ладонях материализовался странный предмет – нечто среднее между клавиатурой и якутским тэкпээром, ритуальной чашей. Символы на клавишах светились, а сама конструкция пульсировала в ритм его сердцебиения.

– Код-чаша, – удивлённо сказал богатырь. – Интересно. Я таких ещё не видел.

– А что она делает?

– Узнаем в бою, – Нюргун Боотур указал вперёд.

Впереди пространство искривлялось, образуя воронку из тьмы. Из неё доносились голоса – древние, злобные, говорящие на архаичном якутском диалекте. И эти голоса были знакомы.

– Это невозможно, – прошептал Айсен. – Я слышу голос Ар-Тойона.

– Владыки Нижнего мира из олонхо, – кивнул богатырь. – Абасы приняли облики персонажей из эпоса. Они используют твои знания против тебя.

Из тёмной воронки начали появляться фигуры. Первым вышел Ар-Тойон – в традиционном представлении это был могучий демон с лицом из меди и глазами как раскалённые угли. Но здесь он выглядел как сплав органики и технологий – его кожа мерцала как металл, а вместо глаз горели экраны с бегущими строками кода.

– Олонхосут-дьахтар, – произнёс он голосом из тысячи динамиков. – Добро пожаловать в мою цифровую обитель. Здесь я правлю безраздельно.

За ним появились другие абасы – Тимир-Толлоон, Кыыс-Кылла, Бааhы-Бай. Все они когда-то были персонажами олонхо, но теперь превратились в кошмарную смесь мифологии и киберпанка.

– Что вы хотите? – крикнул Айсен, сжимая код-чашу.

– Того же, что хотели всегда, – ответил Ар-Тойон. – Власти над разумом людей. Но теперь у нас есть идеальный инструмент – глобальная сеть. Через экраны и динамики мы можем влиять на миллиарды сознаний одновременно.

– Люди не позволят!

– Люди уже позволили, – засмеялся демон. – Они добровольно отдали нам свои глаза, заменив их экранами. Свои уши, заменив их наушниками. Свой разум, заменив его алгоритмами социальных сетей. Мы лишь довершаем то, что они начали сами.

Из воронки хлынул поток тёмной энергии, направленный прямо на Айсена. Он инстинктивно поднял код-чашу, и произошло нечто неожиданное – символы на клавишах засветились ярче, образуя защитный барьер из светящихся якутских рун.

– Хо! – воскликнул Нюргун Боотур. – Твоё оружие превращает код в защитные заклинания!

– Как это работает?

– Печатай! – крикнул богатырь, отражая мечом атаку одного из абасы. – Что угодно, главное – на якутском языке программирования!

Пальцы Айсена заплясали по световым клавишам:

```yakut-code.

Абасы_отражение {.

для_каждого (враг в атакующие()) {.

если (враг.тип == "цифровой_демон") {.

щит = создать_защиту(сила_предков());

атака.перенаправить(враг ← щит);

}.

}.

}.

```.

Как только код был введён, из чаши вырвался поток чистого света, который не только отразил атаку абасы, но и нанёс ответный удар. Ар-Тойон отшатнулся, и его цифровая оболочка замерцала.

– Невозможно! – заревел он. – Здесь наша территория!

– Ошибаешься, – сказал Айсен, обретая уверенность. – Это территория информации. А информация принадлежит тому, кто умеет с ней работать.

Он продолжил печатать, создавая всё более сложные заклинания: