скачать книгу бесплатно
В этом помещении, в отличие от предыдущего, бардак был ужасный. Тяжёлая вонь от давно немытых тел, перегар, кислятина и ещё не понять что. В полумраке было сложно разобрать, где кто.
Включил дар сенса. По нему и нашёл прикованных к спинкам кроватей, еле живых двух девушек. Третья была уже мертва, на ней кто-то храпел.
Нет, эти точно бегать не смогут. Досадно. Я вышел на улицу.
– Мы слишком долго чухаемся. Шевелись, Док. Уже десять минут прошло.
Я молча кивнул и приступил к минированию.
* * *
– Восемьсот девяносто один, восемьсот девяносто два, восемьсот девя… ОЙ! – вздрогнула всем телом Аня, увидев, как я материализуюсь, чуть отступив от стены, в которую не так давно выходил.
– Молодец, Анюта. Шмотки твои где? – спросил я, шаря уже глазами в поисках хоть чего-нибудь из одежды.
Девушка, соскочив с кровати, кинулась к ширме, ухватила со стены первую попавшуюся куртку и, накинув на тело, сказала:
– Готова!
– Ну, тогда пошли, – я направился к входным дверям. Девушка осталась стоять на месте.
– А разве мы не туда?
– Куда туда? – удивился я.
– Ну, в стенку.
Мне стало смешно. Это было сказано с таким видом, что я не смог сдержать улыбки.
– Успеем и в стенку. Пойдём скорей.
Валдай страховал на улице всё то время, пока я забирал девушку. Бежать с ней на прямую было опасно. Слишком шумно и заметно. Пришлось двигаться перебежками от стены к стене. Главное, не нарваться на свои же растяжки.
– Вот тебе и стенка, Анюта. Сейчас я тебя возьму на руки, а ты прижмись ко мне всем, чем только сможешь. И, главное – голову от моего плеча не отрывай пока я не разрешу. Поняла?
– Да. Ой, там человек!
На пороге барака стоял силуэт.
– Прижмись! – скомандовал я, хватая под зад девушку и сажая её на себя, как на коня, только спереди. Задействовав все оставшиеся силы, молясь, чтобы хватило на двоих, хоть на две секунды, я бросился в стену. Если бы я успел глотнуть живчика, то было бы не так тяжело. Но не успел…
Очнулся я оттого, что кто-то меня тащит. Сквозь закрытые веки мерцали всполохи и доносился шум боя. Взрывы гремели один за другим. Я попытался сказать, что пришёл в сознание, но разлепив ссохшиеся губы, лишь промычал.
– Ой! Живой! – пропищал знакомый голосок. – Слава Богу! А я так испугалась, когда мы упали…
– Пи-и-ить, – потянулся я за флягой на поясе, но был не в силах её снять.
Анюта приподняла меня, облокотив на себе на колени, и принялась поить живчиком, продолжая болтать:
– А потом, как начали стрелять! Мамочки, как я напугалась! Я-то думала, это в нас. Тот тип-то, стрелял, я увидела, когда в стенку ты прыгнул, а потом из леса стрелять стали. И вдруг всё как стало бабахать, кричать. Там так сильно кричали, что я не выдержала и решила в лесу спрятаться. Тебя трепала, трепала, а ты как мёртвый. Тебя ранили?
– Чего же ты меня не бросила, если думала, что я мёртв?
– Не знаю… Ты же меня не бросил.
Я усмехнулся – нет, женскую логику человеку не понять, это точно.
В руках Анюты я быстро пришёл в себя, уколовшись спеком и выпив полфляги живчика. Арман к нам подбежал, когда фейерверк подходил к кульминации. С той стороны уже никто не огрызался, всё только радостно потрескивало и полыхало языками пламя.
– Свои! – раздалось из глубины леса. – Не пальните!
Нам с Анютой до этого леса ползти было ещё метров пять. Хорошо, что трава высокая, иначе бы как на ладони на виду у всех валялись.
Девушка вздрогнула всем телом.
– Не бойся, это мои друзья. Тебя никто не обидит, – попытался я её успокоить.
– Куда ранили? – голос был беспокойный и стремительно приближающийся.
– Да цел я! Цел. Откат просто поймал. – Я привстал, приветствуя друга. – Что, отстрелялись уже что ли? Быстро вы управились.
– О! Привет, красавица! Ты это где нашего обморочного подобрать успела? – подойдя, завалился на пятую точку рядышком в траве. – А чего тут телячиться-то с ними? Закидали гранатами с машинок, и весь сказ. Наши пошли зачистку делать и с лазарета пленных вытаскивать, а я к тебе рванул. Я ж снял этого пи… ра, но немного не успел, он всё же разок пальнул. Вот мы и подумали, что тебя подбили. А ты – молодец, – обратился он к Анюте, – боевая, – усмехнулся Арман.
* * *
Зачистку провели при помощи Кира и его тепловизора. Живых, но не совсем целых нашлось девять, людьми этих тварей назвать – кощунство. Тех, кто попытался сопротивляться, пристрелили на месте, остальных связали и заперли в клетке, в которой те держали пленных. После того, как я своими глазами увидел разделочное помещение и людей, находившихся там, во мне умерли последние сомнения в том, что я слишком жестоко убил этих… нелюдей. Мутанты гораздо человечнее бывалых зеков, это точно.
Еле живых девушек перенесли в один более или менее уцелевший барак, предварительно выкинув оттуда трупы. Остальных бывших пленных перенесли туда же. Только троих трогать побоялись. Они оказались совсем плохи, и любое движение могло привести к смерти.
Все люди были в крайне плачевном состоянии. Своими ногами при поддержке одного из наших бойцов смог пройти только один мужчина. Он рыдал от счастья, не переставая нас благодарить. От злости и ненависти к этим подонкам, я буквально бурлил желанием расчленить оставшихся в живых муров голыми руками без наркоза.
Посмотрев на одного из них, я увидел, как мои руки входят в его грудину, захватывая и разрывая надвое трепыхающееся сердце. Я чувствую, как мои пальцы погружаются в мягкую, податливую плоть. Как на губы брызнули тёплые капли, пахнущие ржавым железом; облизнув брызги жизни, ощутил сладость солоноватой крови. В правую ладонь отдавало пульсацией… одуряющий запах смерти… я с наслаждением сжал кулак, пропуская сквозь пальцы раздавленную плоть сердца. – О-ох… – выдохнул я с облегчением. Как хорошо… – втянув носом запах крови, я посмотрел на свою руку. Липкая, ещё тёплая субстанция не вызывала омерзения или брезгливости. Напротив, она будто завораживала своим цветом…
– Драть тебя конём, Док! Ты какого хрена творишь?!
Окрик, подобно хлысту, выбил меня из странного состояния, и я в ужасе понял, что всё это вовсе не привиделось.
– Ну ты и придурок. – Арман посмотрел сначала на тело, потом на меня и, плюнув в сторону, добавил. – Останутся после допроса живые – делай с ними что хочешь, а пока не тронь. Пойдём, там мужики прикол нашли.
Студент постучал носком ботинка в деревянную стену уличного туалета.
– Выходи, мы тебя нашли, – сказал он шутливым тоном. Ответом ему было абсолютное молчание. Студент, громко вздохнув, хитро посмотрел на Кира. Кир кивнул. – Живой.
– Ну, раз ты там сдох, тогда я кину эфку, чтоб уже наверняка, – поднял с земли подходящий по размеру кусок строительного мусора и, приоткрыв дверь, закинул внутрь.
Раздалось характерное «Бульк!», и тут же, внизу, кто-то очень активно забарахтался и истошно завизжал. Все собравшиеся заржали, аки кони.
– Вылазь, говноед! – смеясь крикнул Арман. – Обещаю, бить не будем!
– Я сейчас настоящую гранату закину. Не вынуждай, – добавил Студент.
В туалете заскреблось, забулькало, закряхтело. Хлипкое строение зашаталось и… на свет вылезло оно!
– Клешни в гору! – рявкнул Арман.
Чавкая при каждом шаге, тошнотворно воняя, вышло тело. Сгорбившись, вжав голову в плечи, оно, поскуливая, присело на землю, прикрыв голову руками.
Кир передёрнулся всем телом, при этом брезгливо сморщив нос и слегка побледнев. Прикрыв платком нос и рот, он приказал:
– Назовись!
– Хорёк. Убейте сразу, пожалуйста. Я расскажу всё, что хотите, только не пытайте, умоляю-ю-ю-у-у-у-у!
– Харе выть, паскуда! – прикрикнул Арман. – Пнул бы тебя, да пачкаться не хочу. Фу, бля! – Брезгливо плюнул себе под ноги.
– Кажется, это тот самый Хорёк, который Академику про чуйку кричал, – вспомнил я ночной разговор. – Он главаря свежаком назвал, я тогда ещё удивился. Хорошо, что ты выжил, Хорёк. Вот как раз нам всё обо всём подробно и расскажешь.
– Да, да, да! Я всё расскажу. Только не надо пыток, умоляю! – затрясся он, кивая головой так, что во все стороны полетели брызги. – Кир, скривившись, поспешно сделал несколько шагов назад.
– Облейте это чмо водой, пока меня не стошнило, – попросил он, глядя с омерзением на пропитанного фекалиями мура. – Я бы лучше застрелился, чем вот так.
– Вставай, говноед, веди давай, показывай, где у вас тут вода? – громко скомандовал Арман, направляя на мура дуло автомата.
Только начинало светать. От утреннего холода не спасали даже пылающие местами бараки. Масштабного пожара, как такового, не было. Повезло, что накануне в этом районе прошёл ливень, и древесина, напитавшая в себя влагу, гореть не спешила.
Хорёк сидел на земле, прислонившись спиной к стене бани. Мокрый, словно крыса, крупно дрожал, лязгая зубами.
– Ну, рассказывай, сучий потрох, кто на нашу группу вашего Академика навёл и почему ты его свежаком назвал. Только не торопись, детально всё с самого начала. А мы попутно ещё будем задавать вопросы. И если нам твоя повесть понравится, то пристрелим, как собаку – аккуратно и без пыток, обещаю. – Кир говорил с муром, держась на почтительном расстоянии. Того хоть и облили раз пять водой из ведра, но вонь так и осталась.
Мур жалобно уставился на флягу Армана не прекращая дрожать.
– На, падла, а то сдохнешь раньше времени от разрыва сердца, – протянул Арман муру свою флягу. Тот, отпив несколько глотков, попытался вернуть её владельцу. – Себе оставь. Я с неё уже пить не стану, – сказал брезгливо.
Немного успокоившись после принятого зелья, мур решил поторговаться:
– Я вам могу рассказать очень важную информацию, касающуюся вашего Парадиза и его правителей, если вы меня отпустите живым, – подумав немного, добавил, – и целым.
– А если без «если»? – спросил я, слегка склонив голову набок и буравя его взглядом презрения.
Хорёк побледнел, словно покойник, скукожился и вжался весь в стену, насколько это было возможно, и, судорожно сглотнув, выпалил на грани визга:
– Вас сдал Прапор!
Глава 3
Я сидел на ступеньках весь в крови, баюкая укушенную руку, и смотрел на двух одинаковых призраков, с разными по цвету волосами, которые обнимали третьего призрака – рыжеволосую девочку, гладя её по голове. Призраки исчезли, не сказав мне ни слова. Я остался наедине со своими мыслями.
Странные изменения в моём организме, дающие не менее странные, необъяснимые ощущения, заставили задуматься: а человек ли я теперь?
Мутант… однозначно. Я – мутант, и все мы тут мутанты и симбионты.
Я посмотрел на свои окровавленные руки. Втянул носом запах ржавого железа.
– Вторая положительная, – определил слёту, без всяких реагентов, – с примесью ещё чего-то, тонкого, еле уловимого, знакомого такого… не могу вспомнить.
Нет, такой эйфории кровь уже не вызывала, но, возможно, потому что сейчас я спокоен. Злости нет, ненависти тоже. Досада, разочарование, боль, – это да, но, видимо, это не те эмоции, которые нужны для боевого транса. Именно так тогда объяснил Арман мой поступок. Мура не жалко, главное, чтобы это не происходило бесконтрольно. Приеду в Парадиз, обязательно переговорю с Батоном и Лешим. И вообще, чего это я расселся? Нашёл время…
Я поднялся и пошёл ко входным дверям.
Арман стоял у калитки. Увидев меня, ничего не сказал, только понимающе кивнул и направился к машине.
Мы опоздали всего на полсуток, но оно и к лучшему. Видеть Васятку нормальным ребёнком, а потом наблюдать, как она обращается в чудовище было бы ещё хуже. С другой стороны, будь она иммунной, то наше опоздание, скорее всего, стоило бы ей жизни. Но, что сделано, того не вернуть. Я даже немного рад, что она обратилась. Значит, в следующую загрузку я буду ждать свою дочь с жемчужиной наготове. Теперь же, пора домой… мы все устали. Рейд выдался тяжёлым, и он ещё не окончен.
Раздались одиночные выстрелы АКМа Фомы, к нему присоединился АКМ Студента.
– Валим отсюда, валим… – пробурчал Фома, выцеливая особо прыткого бегуна, который нёсся семимильными шагами, перепрыгивая через трупы товарищей, к нашей машине. На улице стало появляться всё больше и больше свежеиспечённых зомби. Мы выехали на другую, более тихую улицу. Кир не переставал сканировать, исполняя роль штурмана. Их машина шла первой, я тоже включал свой радар пульсацией, иначе бы меня захлестнуло, а так я напоминал сам себе летучую мышь. Существо с ультразвуковым радаром, с импульсами звука. Моей целью являлось обнаружение матёрых, которые не заставили себя долго ждать.
– На три часа! Двести метров! – гаркнул я в рацию.
Головная машина повернула влево на первом же перекрёстке. Мы удалялись. Минут пять ехали без приключений.
– На час! Сто метров!.. На десять! Шестьдесят метров! На восемь! Сорок метров! Кир! Кажется, нас загоняют в капкан!
– Готовь пукалки! Пойдём на прорыв! – рявкнул в гарнитуру Кир.
Арман метнулся к люку с трубой.
– Эх, Филина не хватает! – сетовал он, закрепляя себя ремнём и накачивая ручку гранатомёта.
АГСы установили на крышах наших машин, рядом с пулемётами. На «Комбате» пулемётная установка была, и с крепежом под АГС-40 мудрить ничего не пришлось. На то она и военная машина – всё предусмотрено. Чего нельзя сказать о моём «Патриоте». Но не будь Кир Киром, если бы он не придумал, как это сделать. В люке «Патриота» показалась голова Студента. И тут же вылезла голова Фомы. Теперь я понял, зачем ребята потратили целый час на распиливание и переделку крыши. Да, вдвоём, куда зубастее получается огрызаться. Вот тебе и ещё одна причина, почему в рейд на машинах обычно тройками ходят. Туго Арману придётся.
– На девять и десять – сорок метров! На час и три – пятьдесят и тридцать метров. На двенадцать часов – двести метров, Высший!
– Рвём вправо! – гаркнул Кир, и дымя покрышками, рванул в поворот.
Заработали М-84 и АГС-40 на «Патриоте». Арман начал поливать из пулемёта, бил бронебойными. По дороге на нас неслись два матёрых кусача. Слева я уловил боковым зрением приближающийся столб пыли. Это сквозь постройки частного сектора ломился рубер, круша всё на своём пути.
– Рубер на два часа! – заорал я в гарнитуру.
Этот автоматический гранатомёт стреляет ГПД-30 – тридцатимиллиметровой осколочно-фугасной гранатой повышенной эффективности. Радиус поражения от семи до шестнадцати метров. Установка позволяет стрелять не только по прямой, но и навесом. Чем Арман незамедлительно и воспользовался, закидав рубера гостинцами, упреждая его траекторию движения. Такой град не понравился ни кусачам, ни руберу. Мы пронеслись, объезжая трепыхающиеся тела, заляпывая машины кровью.
Включив скан, я уловил движение Высшего. Он был раздосадован, зол и удивлён.
– Высший движется параллельно нам. Двести метров, плюс минус десять.
– Принял! Ему тут тесно, хочет на пространство выгнать. Давай назад, к застройкам! – скомандовал Кир, поворачивая вправо.
– Засел на час, перекрёсток! – заорал я, моргнув сканером и обнаружив засаду почти у самого нашего носа. Указанный участок тут же обстреляли. Проезжая мимо, мельком увидел валяющуюся тушу кусача.
