Проклятие Луны или (не) любимая для Альфы

Попыталась уйти из кухни в ванну. Но мать остановила меня схватив за руку.

– Инна, стой. А теперь сядь. А ты марш отсюда. – я не узнавала такой мать. Это была совсем другая женщина …Кто подменил мою мать? Власть и сила прям била через край.

– Ма, – Юра попытался перебить мать.

– Юрий. ВОН. – Произнесла мать хладнокровно приказным тоном. Крикнула на брата. Закрыла дверь перед его носом. – Теперь, – снова открыла дверь, убеждаясь, что Юрий ушел в свою комнату. Закрыла снова дверь. Ткнула в место укуса. – Инна, ты знаешь, что это значит?

– Мам, ты серьёзно? – Она кивнула, – Это то, что твой старший сын насильник, извращенец, псих…

– Ин, сказала же сядь. – мать проигнорировала то, что я кричала от обиды. Все что мне сейчас хотелось, так это чтобы прижали, обняли, пожалели. Все-таки послушала мать и села. Как только я это сделала. Мать продолжила, – Это называется метка, Инн.

– Слышала, мне твой сын это сказал. Но мам со стороны медицины сама-то пойми, как я должна реагировать? Ты вроде разумная женщина. А несёшь чушь…– мать села напротив меня смотрела на меня, я на нее. – Да я помню твой сын укусил меня, как какой-то вампир.

– Оборотень моя дорогая. И он не укусил, как ты говоришь. Игнат поставил метку.

Глава 7

Дальнейшие действия матери стали для меня шоком. Она встала и стала раздеваться. Наблюдала как она расстегивает пуговицы на платье. Мать всегда носила или блузки, глухо застегнутые на все пуговицы. Либо закрытые платья. Это замечала, но не придавала значения. А зря как я понимаю…

– Мама, ты что делаешь?

Я перепугалась. Мать надо показать психиатру? Ладно, ее сын. Он мне чужой. Но она-то близкий и родной человек. Что она придумала? Спятила?

– Смотри, Инн, – платье было расстегнуто до половины.

Она сняла также лямку бюстгальтера. Я не могла поверить… Чуть выше плеча почти на шее красовался шрам. Две дырки и их края были чуть вздувшимися.

– И? Это то, что я подумала? Или у меня галлюцинации? – не удержалась провела по отметке, как до этого мне говорили. Осознавала, что это. Но все равно поверить не могла. Мать усмехнулась и вздрогнула. – Как такое может быть?

– Тоже самое, что и у тебя, – пояснила мать, – укус оборотня, а это то, во что через несколько дней превратится и твой. Когда заживёт окончательно, то на тебе будет красоваться, как и на мне, метка… Выпить хочешь? Разговор предстоит походу нам непростой.

– Хочу. – Не стала отказываться от такого предложения.

Однозначно выпить надо и что-то такое прям крепкое.

Мама подошла к барному шкафчику …

– Где-то стояла бутылка коньяка? Если только Митяй не выпил, – произнесла мама. – Нету, так значит будем водку. Спирт не предлагаю. Мне то ничего не будет, но тебе да.

Да от спирта как-то мне стало плохо… мать помнит, наверное, как я пришла с какой-то вечеринки. Упала чуть ли не в коридоре. А на утро было плохо. За своими воспоминаниями и не заметила, как мать поставила на стол две рюмки. Они были наполнены до краев. Свою она осушила. Закусила огурцом. Подвинула рюмку ко мне ближе произнесла:

– Инна?

– Да, конечно, – подняла стопку и повторила движение за матерью. Моментально горло обожгло. Закашлялась. Подождала, а после она подала недоеденный ею огурец.

– Так, а теперь вопрос, Инна, о чем вы говорили с Игнатом?

– Вроде важного ничего. Но по нему точно психушка плачет, – мать усмехнулась. – Лучше скажи, почему на тебе метка?

– Подарок от отца Игната. Его звали Захаром, – мать подперла руками подбородок. Внимательно на меня смотрела. Но, скорей всего, мимо меня …

Задумчивая. Потерянная.

– Мама? – позвала я ее, – Рассказывай дальше!

– Захар, как и Игнат, оборотни. Я тоже оборотень, но на половину, обращаться только не умею.

– Ма, шутишь? – посмотрела на бутылку, которую мать поставила на стол.

– Инна, какие могут быть шутки, – она налила мне и себе, словно почувствовала, что мне это надо. Хотя я понимала, что если выпью, то сильно опьянею. В голове немного шумело.

– Мам, ты сбрендила? Такого не может быть.

– Ну, почему, Инн? Я полукровка. Мой отец оборотень. Мать была человеком. Мне и досталось от родителей: регенерация, слух и стопроцентное зрение. – мать хотела добавить что-то ещё, но видимо решила, что для меня это, итак, слишком, – Оборота волка у меня нет. Как ты понимаешь, теперь. Игнат раз тебе поставил метку, то он обладает второй формой.

– О чем ты? Какая форма?

– Оборотни могут оборачиваться это называется вторая форма.

– Разве такое может быть?

– Не знаю, но это другой мир, человек о нем и не подозревает. Как и ты вот до сегодняшнего дня.

– Хорошо фэнтези-мир существует. Я поняла. Но мне от этого как-то не жарко и не холодно. Зачем мне это знать?

– Игнат, а точнее его волк, почуял в тебе пару, отметил. Значит он вернётся за тобой.

– Пару? Мама, это бред! – крикнула я уже.

– Мне очень жаль, что так получилось. Инна, не такой я тебе судьбы желала. Но пара – это священно. И волк выбирает ее на всю жизнь.

– Бред, сама-то ты себя слышишь. Ну ладно там лебеди или ещё какие животные выбирают себе пару. Могут даже от тоски умереть, если пара погибла.

– Инна, я жила в этом. И да, у волков тоже самое. Оборотень выбирает пару на всю жизнь. Возможно, механизм не понятен будет тебе. Но вот смотри. Допустим тебе понравился запах Игната, – я слушала мать и думала, что да, мне понравилось, как пах ее сын. Но соглашаться с тем, что он моя пара, не желала, – Инстинкт волка ведёт и он делает метку. Отмечая таким образом желанную женщину. Игнат связал ваши судьбы.

– Благодарю мама, порадовала, – произнесла я в ответ. Язвительность так и сочилась из моих уст.

– Выбор тебе не представляется той же судьбой… Хотя он есть, но для начала я все-таки хочу услышать ответ на свой вопрос. Игнат тебе понравился?

– Мама, я человек. И как-то садомазохизмом не увлекаюсь. До сегодняшнего дня я вообще была девственница. А твой сын ее меня лишил.

– Дочка, с точки зрения оборотня он взял то, что принадлежит ему. И для нашего мира это норма поведения.

– Мам, то есть то, что он снасильничал, это нормально, – мать кивнула.

Я налила себе третью стопку. Выпила залпом. В голове вертелось ещё куча вопросов. Но озвучивать их не торопилась.

– Тот мир немного жесток, в нем есть многое от животного мира. И в том мире все это будет нормальным.

– Хорошо, тот мир нормальный. Вы все не психи. И ты, мать, от Захара своего сбежала просто так?

– Не твоего ума дела, почему я это сделала, – произнесла она слишком твердым голосом, – И тебя не касается.

– Ну хорошо, давай дальше. Какой выбор есть у меня?

– Итак, ты уверена, что Игнат тебе не понравился. Ведь он красив, неплохо обеспечен. Он тебе изменять не будет. Не предаст …

– Угу ты все сказала, ага. Карт-бланш ему выпиши и безлимит на мои истязания …– продолжила я.

– Утрируешь, Инн. Игнат тебя не обижал. Он вел себя с тобой тактично, – не, по ним точно психушка плачет обоим. Но мать продолжила, – Не веди себя, как жертва.

– Мама, представь на минутку меня на своем месте? – мать кивнула, я продолжила, – Какие выводы должны у меня в голове напрашиваться? – потянулась за хлебом, но не взяв его, говорила матери смотря в ее глаза, – Правильно по вам психдиспансер плачет! Ты ведь сама медик, как и я. Ну, хорошо, допустим есть другой мир, оборотни и всякая другая нечисть.

– Ну, об этом я ничего не слышала.

– Отлично, ведьм хоть нет, – выдохнула я.

Но от матери я такого не ожидала. Прямолинейность и категоричность. Ну, есть же мужская солидарность. А что в нашем случае нет женской? – Спорить нет желания. Так ты не сказала о моем выборе?

Мать налила сначала одну стопку, выпила, после налила вторую. Не закусила. За матерью такого я даже не замечала раньше. Она вела себя, как заправская алкоголичка …

– Предлагаю уйти со мной.

– Ты о чем? – повторила слова матери. И почему-то ужаснулась. Ее слова звучали так, что я подумала о том, что надо уйти на другой свет. К такому вот повороту я не была готова. Поэтому решила переспросить, что она имела ввиду конкретнее … – Сбежать, то есть, ты хочешь? – мать кивнула, – А как же Юра? Папа?

– Да, именно так, – я не могла поверить, что мать говорит на полном серьёзе. – Они справятся.

– Мам, зачем сбегать?

– Вспомни слова Игната. Он пришел меня убить. И именно в мой дом. Вряд ли он передумает. С детства он вел себя очень упрямо. – в голосе матери я услышала гордость за ее сына.

Слова мачехи о доме резанули по мне.

– То есть, ты думаешь, что он осуществит свой план.

– Конечно.

– Ты так спокойно сейчас об этом говоришь. Ну, хорошо, а почему я не должна была написать заявление, по твоему мнению? Ведь тогда он был в тюрьме. И ты смогла бы спокойно жить.

– Инна, он мой сын!

Материнская любовь со стороны мачехи очень странная. Спрятать за решетку нельзя. А вот сбежать, когда ее сын был маленький, она смогла…. Я ничего уже не понимала в мире такого фэнтези…

– Хорошо, мама, я попытаюсь тебя понять, но все равно в моей голове не помещается информация.

– Инн, моя истинная пара – отец Игната. Он был главой стаи! – мои глаза, казалось, расширились. – И ты должна понимать, что, если твой муж обладает хоть каплей тех связей, что обладал мой. То не стоит тебе злить Игната.

– Мужа? Мам, разве я замуж вышла? – она кивнула, – Когда?

– Дочка, по закону оборотень, ставя метку, тем самым женится. Только разводов в этом мире нет.

– Угу, без меня – меня женили. Мама ты сбрендила?

– Нет, Инна. Игнат твой муж.

– Мам, ты, верно, шутишь???– кричала уже я.

– Инн, какие могут быть шутки? И тише говори. – и мать продолжала пить водку, как воду …

– Такое чувство, что я где-то нагрешила, – размышляла я сама собой. Странно все как-то. Бред причем полный.

– Итак, Инна, решайся. Поедешь со мной? Времени собраться у нас не так много.

Не могла поверить всему, что наговорила мне мать. Не понимала я, зачем убегать? Разве нельзя поговорить с Игнатом? Выход всегда можно найти… Да и у меня же учеба, Лешка. Бросать все не хотелось.

– Мам, хорошо, объясни тогда про истинную пару.

– Что ты хочешь услышать? – как-то убийственно произнесла мать.

– Игнат, как ты сказала, моя истинная пара? – мать кивнула, я продолжила, – Когда-то ты сбежала от своей истинной пары, ребенка. Мам, я не могу тебя понять, как бы не пыталась.

Глава 8

Мать уже была опьяневшая. В ее глазах блестел решительный огонь. Отвечать мне она ничего не собиралась.

– Последуешь со мной?

– Куда?

– Честно, ещё не решила. В свое время мне помогли сбежать от Захара. В общем, есть один чел.… ну, оборотень. На него я и рассчитываю. Надеюсь, что и сейчас не откажет.

– Кто?

– А какая разница? Инна, так что ты решила?

– Нет я остаюсь. Папу и Юру я бросать не собираюсь, в отличие от тебя. Да и жизнь в бегах – это не моя жизнь.

– Хорошо, я поняла. Значит ….

Мать вышла из кухни я последовала за ней. Она зашла в их с отцом комнату. Я смотрела, как мачеха собирает вещи в дорожную сумку. Мое же состояние было отвратительным. Физическое, моральное и душевное. В глазах плыло. В отличии от меня мать была трезвее меня. Мне захотелось присесть из-за головокружения, что я и сделала. Села на диван родителей.

– Об отце и Юрике ты не думаешь? – переспросила ее я.

– Инна, раз ты решила остаться, значит справитесь. А мне надо уходить.

– Подожди, а как же работа?

– Оформлю небольшой отпуск. Потом попробую перевод оформить туда, где остановлюсь. И поверь мне, я думаю о твоём папе в первую очередь, да и о Юре. Я люблю их. Даже тебя, наверное. Но что лучше будет? «Если я останусь жить или вы меня похороните?» —последние слова мать произнесла очень тихо.

Мама продолжала собираться. А меня начало клонить в сон до жути. Все старалась крепиться. Не, всё-таки четвертая рюмка была лишняя. Подумала я. Сама не заметила, как сознание погрузилось в сон.

Просыпалась, как после жуткого похмелья. Да и от того, что кто-то теребил меня за плечо.

– Инк, а мама на работу опять пошла? Она что, на сутках сегодня? – как оказалось я подремала полчаса.

– Когда мама уходила, что она тебе сказала? – спросила я брата.

– Ничего. Плакала. Обнимала. Инн, в ее руках была дорожная сумка. Если она на работу пошла, то зачем сумку взяла? Инн? – я прижала мелкого к груди.

И не знала, что сказать брату. – Я не понял, что произошло?

Мать-умница свалила в закат, а мне разбирайся … Размышляла, а что из нашего разговора услышал Юра? И что он скажет папе? Да и отцу придется объяснять куда исчезла мать. Озвучивать правду Юрке не хотела. Неужели я должна была сказать, что мной попользовались. Юрик так вообще поступил, как мать сейчас…. Он тогда сбежал.

– Юр, а время то сколько?

– Вроде как три часа дня.

На пары, конечно, я не попала. День прошел в какую-то трубу. Телефон утоплен. Такое чувство, что в том унитазе плавала вся моя жизнь. Вспомнила я все на свою голову.

– Инн, спишь что ли? – потряс меня Юрик, так как я лежала с закрытыми глазами.

– Не сплю, – пробурчала я, – Но спать хочется.

Добавлять то, что хочется уснуть и не проснуться хотелось, но не моглось. В голове вертелось картинки сегодняшнего дня. Юрий молчал. Скорей всего был шокирован моим поведением. Ведь я всегда была остра на язык. А тут брат меня видел молчаливой, безучастной.

– А этого забрали? Да?

– Угу, – проговорила я.– Юрец, как я рада, что ты к другу убежал. …

– Инн, я, наверное, сам рад. Но он точно с тобой ничего не сделал?

– Нет, Юр ничего… отцу не рассказывай, кто у нас был. И кого разыскивал. Сама если что расскажу.

– Мама со смены завтра придет?

– Юр, я ничего уже не знаю.

– Я проголодался.

– Юр, а меня тут нет, я в универе, мать на работе. Представь такое на мгновение. И сделай все сам.

Черт! Лешка! Академия! Мобильный! Псих изнасиловал, да ещё обещал вернуться за мной, мать свалила. Не день, а сказка.

– Ну, Инн, пожалуйста, приготовь?

– Иди в кухню, бутербродами напитаешься, – и вытолкнула братца из комнаты родителей.

Сама прошла к себе. Взглянула в зеркало.

– Какой кошмар у меня на голове, взрыв на макаронной фабрике прям, – ругалась я на свои волосы. Расчесать их не получалось.

Приводила себя в порядок и размышляла о словах матери. О якобы муже-оборотне. Слишком уж все сказочно звучало. У меня только жизнь начинается. А связывать ее с тем психом я не собиралась. Учеба для меня сейчас в приоритете.

Да и любимый Лешка. Ох, ты как же мне теперь ему в глаза смотреть? Как себя вести с ним? Ладно, надо подумать, но будем думать завтра, как говорится. У братца заберу сейчас планшет. Но, скорей всего, первым делом надо созвонится с дядей Саней. Пусть принимает заявление о моем изнасиловании. Плевать на мать. Она, значит, в бега подалась. А мне необходимо себя обезопасить.

Забрала планшет у братца, выслушав от него, что я злая. После подумав отнесла ему МАК Бук. А то лишился же братец по моей вине мобильного. Значит надо возмещать.

Позвонила Балабанову.

– Инна, ты же говорила, что придёшь к третьей паре? Чего произошло?

– Мобильник сломался. Точнее, у меня украли. – и я расплакалась в трубку.

– Инн, не плачь. Симку восстановить то можешь?

– Смогу, конечно. – плакаться перед Лешей не хотелось, но все равно жертвой я себя почувствовала. Подумав, решила, что не буду показывать себя перед ним такой уж беспомощной, – Где-то и старый мобильник лежал, кнопочный. Будем на связи, Лёш.

– Конечно. Слушай, Инн, давай на выходных встретимся. Ты мне обещанный реферат отдашь.

– Тему тогда скинь мне в ВК, а я посмотрю и напишу.

– Договор. Закину.

Дяде Саше так я и не позвонила, потому что закрутилась. Подумала, что надо хоть что-то приготовить. А то правда, Юрка же не будет бутербродами питаться. Скоро и отец с работы придет. Чаще всего мать готовила, а я если что была на подхвате. «Мои любимые мужчины», как часто называла их мать.

Ну, что мужиков надо кормить. Некстати вспомнила слова матери, что она, наверное, и меня любит. Да и любила ли кого она? Думать об этом не хотелось. После приготовления еды я решила посмотреть на форумах, что говорят девушки после изнасилования. И нужно ли мне вообще писать заявление. Прочитав их высказывания, потрясена была до глубины души. Оторваться не могла и даже не заметила, как наступил вечер. Пришел отец. Но одно я для себя выяснила, что в полицию обращаться не буду. К дяде Сане не пойду. Писать заявление не собиралась. Потому что обратившихся девушек в государственные органы пустили, можно сказать, по кругам ада. И они сами оказались виноватыми.

А потом, если даже дойдет до суда, то по факту у меня доказательств нет. Как говорится нет тела, нет дела. Вряд ли все пройдет успешно. А рассказывать перед публикой о том, что сделал со мной псих, не хотелось. Со стороны может показаться, что я и сама этого хотела. В голове был хаос… Да и ладно, пусть все как идёт, так и идёт. Попробую договорится с этим монстром, когда он решит заявиться за мной.

– Доча, привет, – отец заглянул ко мне в комнату, – А где мать? На смене? Опять в ночь попросили задержаться? – отвечать отцу боялась. Правду говорить нельзя. А придумать что сказать не знала. Поэтому решила произнести полуправду.

– Да, она приходила днём. Собрала вещи и сказала, что поедет к кому-то из ее родственников. Вроде как заболели.

Говорить о том, что ее чокнутый сыночек хочет прийти и убить ее, поэтому мать и убежала я не собиралась ….

– Мне она не звонила. И не говорила ничего. Родственники? – удивился папа, – Инн, ты чего-то не договариваешь, я же слышу. Зачем Ирина возвращалась? У вас что-то с Юрой произошло? Опять разругались?

– Да пап, но не с Юрой. Да тут да, конечно, заявился мамин один знакомый, свихнутый. Представляешь меня связал, требовал, чтоб мать пришла домой. Угрожал. Она и прибежала быстро. Психа в полицию забрали.

– А Юрий где был в это время?

– Хорошо, что он к другу убежал.

– А, ну ладно. Сама-то в порядке? – я кивнула, но запястье отцу показала, – Бедная моя дочка, – отец прижал меня к себе. – Больше этот ничего с тобой не сделал?

– Нет, папа, – не хотелось делиться переживаниями этого дня. Поэтому решила отвлечь отца от слишком опасной темы, – пап, я там макароны под соусом болоньезе сделала.

Глава 9

Подумала, что, рассказав отцу о совершенном насилии надо мной Игнатом, сделаю только хуже. Он будет переживать. Зачем ему это знать. Да и те несколько часов уже казались полным бредом… Оборотни, да и я как бы замужем? Да и отец будет переживать о матери, поэтому лучше пусть он знает полуправду, что она к родственникам собралась. Да и псих этот появлялся…. Игнат – ненормальный, но я надеялась, что с ним можно договорится. Себя же я убедила, что мать и ее сын оба сумасшедшие.

Ужин прошел более-менее спокойно. Брат молчал. Отец все пытался узнать у нас что-то про мать. Да и у меня интересовался, кто к нам приходил. Я отвечала уклончиво. Мы с братом начали переглядываться. Оба чувствовали себя как-то прям некомфортно. А я почему-то стала думать о себе, как о продажной девушке … Даже какой-то измазанной в грязи. Как мне смотреть на Лешку? Что я могу ему предложить? Для чего и кого берегла сама не понимала? Ну что ж, сейчас у меня четвертый курс, возможно придётся мне попрощаться со своей первой любовью. Покорить его не удалось. Парень, по которому страдала все годы, сколько я себя помню… Сейчас вряд ли обратит на меня внимания… Потому что Лешка собирался интернатуру проходить по педиатрии. А я выбрала неонатологию.

После ужина мы все разошлись по комнатам …

– Инна, а мама не звонила? – уже в третий раз за вечер спросил меня папа.

– Пап, нет, но я же говорила, что она к родственникам собиралась? Ты забыл?

– Да забыл. Я почему-то не придал значения твоим словам. Ты меня как-то ошарашила своим рассказом о знакомом мамы.

Время уже было позднее, посмотрела на часы, они показывали начало одиннадцатого.

Папа влетел в мою комнату раскрасневшийся, взъерошенный.

– Ой, Инн, представь, а Ирина телефон оставила дома. Инн, я беспокоюсь о матери. Кажется, что надо к ней на работу поехать. С ней что-то случилось.

Я чуть ли не закричала в голос. Бедный папа. Ну мачеха, как она могла так поступить? Бросить отца, Юрку. Хотя чего ожидать от нее? В свое время она смогла оставить Игната. И сейчас сделала тоже самое.

– Пап, ты таблетки принимал? И за маму не переживай. Что случится-то? Отработала, скорей всего, смену. И на вечернем автобусе поедет к родственникам, от них позвонит. – я была перепугана за отца. Отец страдал повышенным давлением.

И это могло спровоцировать приступ. Такого мне не хотелось, это в лучшем случае. А вот другие варианты события даже страшно было думать.

– Доча, ну какие таблетки? На сердце неспокойно. Поеду я к ней.

– Пап, иди поспи. А утром мама позвонит от родственников и скажет, что у нее все в порядке. – встала с кровати, где я пыталась сделать реферат за Лешика. Но что-то у самой ничего не выходило, – Папа, ну не переживай, пойдем поспишь. А завтра и мама позвонит.

В такой расклад мне самой верилось с трудом …

Но отца успокоить надо, не заслужил он таких переживаний. И все это по вине Игната. Я его ненавидела не тихо, а громко, да так, что в ушах звенело. Мать за то, что ее сын-псих напугал ее. И ей пришлось убегать. Мачеху я любила, да и братца, определенно, тоже. Но отец был роднее, и он стал той связующей ниточкой с женщиной, которая меня родила. И как мне показала практика, что мать ставит приоритет на своего родного ребенка. А приемный, он просто приемный… Но все равно мачеху я понять не могла. Один раз бросила своего ребенка. Да и сейчас, не задумываясь, она опять сделала то же самое. Для меня сегодняшняя ситуация была очень непонятная.

– Да, Инна, утро вечера мудренее, – произнес отец, – Пойду я отдыхать.

Я кивнула ему. Он зашел к мелкому. Отобрал у него мой мак бук … слышала, как мелкий ворчал на отца. Но улегся со скрипом в кровать.

А я решила принять душ. Долго стояла под струями контрастного душа. В голове вертелись воспоминания, как меня мыл Игнат. Его прикосновения к моему телу были нежными и ласковыми. Закрыв глаза, я представила, что была в его объятиях. Вот ведь наваждение, да что мне в голову то взбрело? Открыв глаза, помотала головой. И взялась заново за мочалку. Стала тереть тело, прогоняя дурные мысли про Игната. В квартире было относительно тихо. Но все равно слышала, как кто-то ходит по квартире. Видимо все-таки отцу не спалось? Возможно, и брату? Я выключила воду. Вода не приносила уже расслабления. Мысли начали крутиться, хотелось спать. Завтра принесет лучшее повторяла я себе… Но, в то же время, думалось и об Игнате. Прикоснуться, вдыхать его аромат тела. Я хотела, чтоб он меня обнял.

«Я схожу с ума, какая досада» – произнесла я слова няни из известного мультика. Помешательство, оказывается, заразная штука. «Да что происходит то?!» Я понимаю, если бы все было по любви, но совсем недавно тебя, Инна, лишили грубо невинности. И ты думаешь, как оказаться в руках насильника. Бред какой-то происходил со мной.

Решила попить чай. Налила из термопота воду. Посмотрела на часы. Уже полночь. Да уж, как там мать говорила? Они оборотни? Угу, сказка прям сказочная. Ночью не спалось. Точнее, когда засыпала, то мне снился Игнат. Сны были реалистичные и эротические. Или снилось, как он превращался в волка. Смотрел на меня и выл на луну. Ночь была какая-то кошмарная. Кое-как дотерпела до семи часов утра. Ложится спать не хотелось. Да и какое спать? В комнате, в которой, казалось, все напоминало, как меня использовал Игнат. На душе было паршиво. Тело было разбитым. «Ладно, Инна, спишем все на стресс» – произнесла я себе мысленно. И временное помутнение рассудка. Таким образом я решила, что успокоилась. Мысли привела в порядок.